Корниенко Д.С., Руднова Н.А., Горбушина Е.А., Дериш Ф.В. Психометрические характеристики шкалы самопрезентации в социальной сети

Введение

На сего­дняш­ний день в пси­хо­ло­гии иссле­ду­ет­ся целый ряд про­блем, свя­зан­ных с исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ных сетей, так изу­ча­ют­ся: кон­стру­и­ро­ва­ние иден­тич­но­сти [Царев, Кузь­мин, 2013], пове­ден­че­ские кор­ре­ля­ты актив­но­сти в соци­аль­ных сетях [Ряби­ки­на, Бого­мо­ло­ва, 2015] и, без­услов­но, осо­бен­но­сти само­пре­зен­та­ции [Veldhuis et al., 2020; Белин­ская, Гаври­чен­ко, 2018; Зем­ба­то­ва, 2015]. 

В ракур­се дан­ной про­бле­мы изу­ча­ют­ся раз­лич­ные аспек­ты вос­при­я­тия и оцен­ки фор­ми­ру­е­мых обра­зов в соци­аль­ных сетях и отно­ше­ний внут­ри них [Jackson, Luchner, 2018; Гаври­чен­ко, Смо­ля­ко­ва, 2008; Шней­дер, Сыма­нюк, 2017; Щуки­на и др., 2018]. 

Зна­чи­тель­ный объ­ем иссле­до­ва­ний име­ет­ся отно­си­тель­но лич­ност­ной сфе­ры поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей, напри­мер, иссле­до­ва­ния вир­ту­аль­но­го обра­за себя и Я-кон­цеп­ции [Вой­скун­ский, 2014; Щеко­ту­ров, 2012, 2017; Wang и др., 2014], лич­ност­ных дис­по­зи­ций как фак­то­ров, опре­де­ля­ю­щих пове­де­ние во вза­и­мо­дей­ствии посред­ством соци­аль­ных сетей [Jang et al., 2018; Ozimek et al., 2017; Ряби­ки­на и др., 2015], изу­ча­ет­ся спе­ци­фи­ка обще­ния в соци­аль­ных сетях и ее моти­ва­ция [Kim et al., 2017; Само­сват, Ахмет­зя­но­ва, 2016; Фёдо­ров, Миле­ев, 2015].

Иссле­до­ва­ния само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети явля­ют­ся отдель­ным направ­ле­ни­ем, кото­рое при­вле­ка­ет вни­ма­ние в свя­зи с тем, что поз­во­ля­ет изу­чать то, как про­яв­ля­ет­ся инди­ви­ду­аль­ность поль­зо­ва­те­ля в соци­аль­ной сети, какие стра­те­гии и спо­со­бы исполь­зу­ют­ся, как осо­бен­но­сти само­пре­зен­та­ции в вир­ту­аль­ном про­стран­стве соот­но­сят­ся с дру­ги­ми пси­хо­ло­ги­че­ски­ми характеристиками.

Соци­аль­ные сети выпол­ня­ют раз­лич­ные функ­ции, свя­зан­ные с соци­аль­ным вза­и­мо­дей­стви­ем и с досу­гом, сво­бод­ным вре­мя­про­вож­де­ни­ем, про­яв­ля­ю­щим­ся в поис­ке и чте­нии ново­стей, про­смот­ре филь­мов, фото­гра­фий и т.п.

Поль­зо­ва­те­ли созда­ют соб­ствен­ный пер­со­наль­ный про­филь, кото­рый содер­жит в себе сход­ные функ­ци­о­наль­ные бло­ки, инфор­ма­ци­он­ные раз­де­лы и воз­мож­но­сти само­пред­став­ле­ния. Пер­со­наль­ный про­филь напол­ня­ет­ся уни­каль­ным содер­жа­ни­ем, ано­ним­ность кото­ро­го и доступ­ность инфор­ма­ции для дру­гих людей опре­де­ля­ет­ся адми­ни­стра­ци­ей сети и/или регу­ли­ру­ет­ся поль­зо­ва­те­лем само­сто­я­тель­но. Таким обра­зом, чело­век фор­ми­ру­ет соб­ствен­ную вир­ту­аль­ную иден­тич­ность и пред­став­ля­ет (само­пре­зен­ту­ет) себя в соци­аль­ной сети. 

Поль­зо­ва­те­ли соци­аль­ной сети, всту­па­ю­щие в кон­такт — про­смат­ри­ва­ю­щие про­филь чело­ве­ка, оце­ни­ва­ют инфор­ма­цию пер­со­наль­но­го про­фи­ля и фор­ми­ру­ют образ это­го чело­ве­ка, или его вир­ту­аль­ную лич­ность, его вир­ту­аль­ное Я. 

Само­пре­зен­та­ция рас­смат­ри­ва­ет­ся как неотъ­ем­ле­мая состав­ля­ю­щая вир­ту­аль­но­го обще­ния [Liu et al., 2018; Кадац­ких, Несте­рен­ко, 2015] и тес­но свя­за­на с Я-кон­цеп­ци­ей и ее тре­мя состав­ля­ю­щи­ми Я: реаль­ным, соци­аль­ным и иде­аль­ным [Зем­ба­то­ва, 2016; Shim и др., 2016]. 

Выде­ля­ют­ся осо­бен­но­сти само­пре­зен­та­ции, выра­жа­ю­щи­е­ся в под­черк­ну­том ком­пен­са­тор­ном харак­те­ре тако­го само­пред­став­ле­ния, кото­рый выпол­ня­ет функ­цию реа­ли­за­ции иде­аль­но­го Я [Шиш­ко­ва, 2010]. 

Кро­ме того, то, как поль­зо­ва­те­ли пред­став­ля­ют себя в Интер­нет-сетях, ока­зы­ва­ет­ся тес­но свя­зан­ным с их реаль­ной иден­тич­но­стью, при этом вир­ту­аль­ная иден­тич­ность явля­ет­ся более упро­щен­ной по срав­не­нию с дей­стви­тель­ной [Вой­скун­ский, 2014; Whitty и др., 2018].

Суще­ству­ет пред­став­ле­ние [Мара­ри­ца и др., 2013], что более важ­ной функ­ци­ей само­пре­зен­та­ции явля­ет­ся управ­ле­ние впе­чат­ле­ни­ем о себе с целью повы­ше­ния соци­аль­но­го успе­ха и попу­ляр­но­сти внут­ри вир­ту­аль­но­го сообщества. 

Изме­не­ния в вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции про­ис­хо­дят с помо­щью обрат­ной свя­зи от дру­гих поль­зо­ва­те­лей, выра­жа­ю­щей­ся в коли­че­стве «лай­ков», «дру­зей» и «под­пис­чи­ков», ком­мен­та­ри­ев к пуб­ли­ка­ци­ям («постам») и т.д. [Само­сват, 2015]. 

Так, поль­зо­ва­те­ли через сво­бод­ное изме­не­ние кон­тен­та пер­со­наль­но­го про­фи­ля могут управ­лять впе­чат­ле­ни­ем о себе, что явля­ет­ся осно­вой для раз­ви­тия вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции [Michikyan и др., 2014].

Обоб­щая харак­те­ри­сти­ки само­пре­зен­та­ции, ука­зан­ные в раз­лич­ных иссле­до­ва­ни­ях [напри­мер, Michikyan и др., 2014; Hong и др., 2020; Schlosser, 2020], воз­мож­но пред­ло­жить сле­ду­ю­щее опре­де­ле­ние само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети — стрем­ле­ние создать, под­дер­жи­вать и моди­фи­ци­ро­вать образ себя перед реаль­ной или вооб­ра­жа­е­мой ауди­то­ри­ей c целя­ми под­дер­жа­ния само­оцен­ки, про­яв­ле­ния соб­ствен­ной иден­тич­но­сти и иден­ти­фи­ка­ции с группой. 

Само­пре­зен­та­ция в соци­аль­ной сети явля­ет­ся мно­го­гран­ной, так как отра­жа­ет раз­лич­ные сто­ро­ны Я, и может быть свя­за­на со стрем­ле­ни­ем сокры­тия части инфор­ма­ции о себе или целе­на­прав­лен­ной демон­стра­ци­ей каких-то харак­те­ри­стик с целью про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние на других.

Мно­же­ствен­ность само­пре­зен­та­ции может про­яв­лять­ся в кон­крет­ных стра­те­ги­ях или так­ти­ках пред­став­ле­ния инфор­ма­ции о себе в соци­аль­ных сетях. Само­пре­зен­та­ция в соци­аль­ной сети пред­по­ла­га­ет все воз­мож­ные вари­ан­ты инфор­ма­ции, раз­ме­ща­е­мой поль­зо­ва­те­лем о себе.

В боль­шин­стве иссле­до­ва­ний пре­зен­та­ция поль­зо­ва­те­лей в соци­аль­ной сети изме­ря­ет­ся по харак­те­ри­сти­кам про­фи­ля поль­зо­ва­те­ля, осо­бен­но­стям фото­гра­фий или сооб­ще­ний, а так­же мето­ди­ка­ми, направ­лен­ны­ми на диа­гно­сти­ку общеп­си­хо­ло­ги­че­ских харак­те­ри­стик, непо­сред­ствен­но не свя­зан­ных с пове­де­ни­ем в вир­ту­аль­ной среде. 

Вме­сте с тем, име­ют­ся мето­ды, поз­во­ля­ю­щие оце­нить имен­но стра­те­гии само­пре­зен­та­ции или выра­жен­ность раз­лич­ных аспек­тов Я при само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети. 

В част­но­сти, раз­ра­бо­тан­ный М. Михи­кя­ном и кол­ле­га­ми «Опрос­ник само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети Фейс­бук» (Self-presentation in Facebook Questionnaire) поз­во­ля­ет диа­гно­сти­ро­вать реаль­ное Я, иде­аль­ное Я и три аспек­та фаль­ши­во­го Я (обман, стрем­ле­ние про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние и демон­стра­тив­ность) [Michikyan и др., 2014]. 

В каче­стве исход­но­го в насто­я­щей ста­тье рас­смат­ри­ва­лись под­ход и метод диа­гно­сти­ки, пред­ло­жен­ные М. Михи­кя­ном и кол­ле­га­ми [Michikyan и др., 2014]. В осно­ве их кон­струк­та само­пре­зен­та­ции Я лежит под­ход Э. Эрик­со­на, и пред­став­ле­ния С. Хар­те­ра и Е. Хиг­гин­са отно­си­тель­но иден­тич­но­сти и Я-кон­цеп­ции, а так­же когни­тив­ный под­ход к Я-кон­цеп­ции [Higgins, 1987, Harter и др., 1997]. 

Таким обра­зом, само­пре­зен­та­цию в соци­аль­ной сети они пред­ла­га­ют рас­смат­ри­вать как пред­став­ля­ю­щую три Я: 1) реаль­ное, отра­жа­ю­щее внут­рен­ние пред­став­ле­ния о самом себе, 2) иде­аль­ное, свя­зан­ное с ожи­да­ни­я­ми в отно­ше­нии себя и жела­е­мый образ, и 3) фаль­ши­вое, направ­лен­ное на обман дру­гих отно­си­тель­но себя или созда­ние нере­а­ли­стич­но­го впе­чат­ле­ния о себе.

Учи­ты­вая недо­ста­точ­ную раз­ра­бо­тан­ность мето­дов диа­гно­сти­ки само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети, целью дан­ной рабо­ты ста­ла моди­фи­ка­ция мето­ди­ки М. Михи­кя­на и кол­ле­га­ми [Michikyan и др., 2014] для диа­гно­сти­ки пред­став­ле­ния поль­зо­ва­те­лем раз­лич­ных сто­рон сво­е­го Я в соци­аль­ной сети. 

На сего­дняш­ний день суще­ству­ет несколь­ко соци­аль­ных сетей, кото­рые обла­да­ют раз­лич­ной попу­ляр­но­стью в мире, в свя­зи с чем пря­мая адап­та­ция мето­ди­ки для диа­гно­сти­ки толь­ко само­пре­зен­та­ции в сети Facebook огра­ни­чи­ва­ет даль­ней­шие воз­мож­но­сти использования. 

Кро­ме того, соци­аль­ная сеть Facebook по исполь­зо­ва­нию в Рос­сии усту­па­ет (39%) дру­гим соци­аль­ным сетям, напри­мер, ВКон­так­те (83%) или Инста­грам (56%) по дан­ным за 2019 год (www.statista.com), поэто­му было реше­но моди­фи­ци­ро­вать мето­ди­ку, сде­лав ее уни­вер­саль­ной для иссле­до­ва­ния само­пре­зен­та­ции в любой соци­аль­ной сети.

Процедура и методика исследования

Выборка

Выбор­ка соста­ви­ла 478 чело­век из них 77% ука­за­ли ВКон­так­те, 18% Инста­грам как основ­ную соци­аль­ную сеть и 5% ука­за­ли дру­гие соци­аль­ные сети. Респон­ден­ты явля­ют­ся сту­ден­та­ми, обу­ча­ю­щи­ми­ся на раз­ных направ­ле­ни­ях под­го­тов­ки бака­лав­ров, спе­ци­а­ли­стов и маги­стров Перм­ских вузов. Воз­раст респон­ден­тов от 18 до 26 лет (M = 21,17; SD = 1,65), доля жен­щин в выбор­ке — 65,3%.

Иссле­до­ва­ние про­во­ди­лось при помо­щи онлайн плат­фор­мы onlinetestpad.com, участ­ни­ки полу­ча­ли ссыл­ку на опрос и после отве­тов на вопро­сы о соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ских пара­мет­рах запол­ня­ли опросники. 

Респон­ден­там зада­вал­ся вопрос отно­си­тель­но пред­по­чи­та­е­мой соци­аль­ной сети, на выбор пред­ла­га­лись: ВКон­так­те, Инста­грам, Фейс­бук, Одно­класс­ни­ки, а так­же вари­ант сво­бод­но­го отве­та. По окон­ча­нии опро­са они полу­ча­ли обрат­ную связь, кото­рая авто­ма­ти­че­ски фор­ми­ро­ва­лась на осно­ве пер­вич­ной обра­бот­ки дан­ных в онлайн платформе.

Методики

Осно­ву мето­ди­ки соста­вил вопрос­ник само­пре­зен­та­ции в Facebook, раз­ра­бо­тан­ный М. Михи­кя­ном, Дж. Ден­нис и К. Суб­ра­ма­ниа­мом (2014).

Ори­ги­наль­ный опрос­ник вклю­ча­ет 17 вопро­сов, кото­рые поз­во­ля­ют оце­нить пять харак­те­ри­стик само­пре­зен­та­ции: Реа­ли­стич­ное Я (5 вопро­сов), Фаль­ши­вое Я: обман (4 вопро­са), Фаль­ши­вое Я: демон­стра­тив­ность (3 вопро­са), Фаль­ши­вое Я: стрем­ле­ние про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние (3 вопро­са), Иде­аль­ное Я (2 вопроса). 

Для оцен­ки исполь­зу­ет­ся шка­ла Лай­кер­та от 1 — пол­но­стью не согла­сен, до 5 — пол­но­стью согла­сен. Было полу­че­но раз­ре­ше­ние на адап­та­цию вопрос­ни­ка от авто­ров методики. 

Пере­вод утвер­жде­ний на рус­ский язык осу­ществ­лял­ся авто­ра­ми и линг­ви­стом-пере­вод­чи­ком, в вери­фи­ка­ции обрат­но­го пере­во­да участ­во­ва­ли два ано­ним­ных спе­ци­а­ли­ста в англий­ской фило­ло­гии и пере­во­де, носи­те­ли рус­ско­го язы­ка, име­ю­щие опыт про­фес­си­о­наль­ной дея­тель­но­сти 10 лет и более.

В фор­му­ли­ров­ках вопро­сов сло­во «Facebook» было заме­не­но на сло­во­со­че­та­ние «соци­аль­ная сеть», что поз­во­ли­ло сде­лать мето­ди­ку уни­вер­саль­ной неза­ви­си­мо от пред­по­чте­ний респон­ден­тов. В осталь­ном содер­жа­ние вопро­сов соот­вет­ство­ва­ло оригиналу.

В целях иссле­до­ва­ния внеш­ней валид­но­сти исполь­зо­ва­лась мето­ди­ка «Шка­ла пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ции» П. Хью­ит­та в адап­та­ции Золо­та­ре­вой А.А. [Золо­та­ре­ва, 2011]. 

Пер­фек­ци­о­нист­ская само­пре­зен­та­ция опре­де­ля­ет­ся как стрем­ле­ние лич­но­сти казать­ся совер­шен­ной. Высо­кий уро­вень выра­жен­но­сти пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ции свя­зан с высо­кой цен­но­стью обра­за совер­шен­ства и его демон­стра­ции, одна­ко может быть не свя­зан со стрем­ле­ни­ем быть совер­шен­ным [Золо­та­ре­ва, 2011]. 

Шка­ла содер­жит 27 вопро­сов с вари­ан­та­ми отве­тов по шка­ле от 1 (пол­ное несо­гла­сие) до 7 (пол­ное согла­сие) и поз­во­ля­ет оце­нить три харак­те­ри­сти­ки пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ции: демон­стра­ция совер­шен­ства, пове­ден­че­ское и вер­баль­ное непро­яв­ле­ние несовершенства. 

Демон­стра­ция совер­шен­ства — стрем­ле­ние пока­зать себя как ком­пе­тент­но­го, спо­соб­но­го чело­ве­ка, с без­упреч­ной репу­та­ци­ей. Пове­ден­че­ское непро­яв­ле­ние несо­вер­шен­ства опи­сы­ва­ет зави­си­мость чело­ве­ка от мне­ния, кри­ти­ки дру­гих людей при­ме­ни­тель­но к поступ­кам и дей­стви­ям. Вер­баль­ное непро­яв­ле­ние несо­вер­шен­ства отра­жа­ет склон­ность избе­гать ситу­а­ции обсуж­де­ния соб­ствен­ных неудач и труд­но­стей в дости­же­нии целей.

Так­же для про­вер­ки внеш­ней валид­но­сти исполь­зо­ва­лась мето­ди­ка «Шка­ла само­мо­ни­то­рин­га» М. Снай­де­ра в адап­та­ции Поле­жа­е­вой Е.А. [Поле­жа­е­ва, 2009; Snyder, 1974]. 

Само­мо­ни­то­ринг опре­де­ля­ет­ся как тен­ден­ция отсле­жи­ва­ния сво­е­го пове­де­ния и регу­ли­ро­ва­ния само­пре­зен­та­ции для созда­ния жела­е­мо­го обра­за пуб­лич­но­го «Я». Высо­кие зна­че­ния само­мо­ни­то­рин­га харак­те­ри­зу­ют людей, кон­тро­ли­ру­ю­щих соб­ствен­ное пове­де­ние в свя­зи с осо­бен­но­стя­ми ситу­а­ции и реак­ци­я­ми дру­гих людей, тогда как при низ­ких зна­че­ни­ях люди ори­ен­ти­ру­ют­ся на внут­рен­ние уста­нов­ки и эмоции. 

В струк­ту­ре само­мо­ни­то­рин­га выде­ля­ют два фак­то­ра: пуб­лич­ная само­пре­зен­та­ция и направ­лен­ность на дру­гих, кото­рые явля­ют­ся содер­жа­тель­но вза­и­мо­до­пол­ня­ю­щи­ми. Пуб­лич­ная само­пре­зен­та­ция опи­сы­ва­ет стрем­ле­ние пред­ста­вить себя с раз­ных сто­рон, вза­и­мо­дей­ство­вать с дру­ги­ми и менять свое пове­де­ние для того, что­бы понра­вить­ся, и в боль­шей сте­пе­ни свя­за­на с быст­рой адап­та­ци­ей к соци­аль­ным ситу­а­ци­ям и демонстративностью. 

Направ­лен­ность на дру­гих изме­ря­ет сте­пень, в кото­рой чело­век руко­вод­ству­ет­ся реак­ци­я­ми окру­жа­ю­щих на свое пове­де­ние и ори­ен­ти­ру­ет­ся на них, тем самым про­яв­ляя боль­шую оза­бо­чен­ность мне­ни­ем и жела­ни­я­ми дру­гих людей, под­стра­и­ва­ясь под них [Поле­жа­е­ва, 2009; Snyder, 1974].

Шка­ла содер­жит 25 вопро­сов с вари­ан­та­ми отве­тов по шка­ле от 1 (абсо­лют­но не вер­но) до 5 (абсо­лют­но вер­но) и поз­во­ля­ет диа­гно­сти­ро­вать две харак­те­ри­сти­ки: пуб­лич­ная само­пре­зен­та­ция и направ­лен­ность на других.

Ста­ти­сти­че­ская обра­бот­ка осу­ществ­ля­лась с помо­щью паке­та Psych в сре­де R, а так­же SPSS, при­ме­ня­лись экс­пло­ра­тор­ный и кон­фир­ма­тор­ный фак­тор­ные ана­ли­зы, кор­ре­ля­ци­он­ный ана­лиз, рас­чет коэф­фи­ци­ен­та надежности.

Результаты и обсуждение

Конструктная валидность

Эксплораторный и конфирматорный факторные анализы

На пер­вом эта­пе для про­вер­ки струк­ту­ры опрос­ни­ка был про­ве­ден экс­пло­ра­тор­ный фак­тор­ный ана­лиз по мето­ду мак­си­маль­но­го прав­до­по­до­бия с вра­ще­ни­ем Varimax. Полу­чен­ная фак­тор­ная струк­ту­ра срав­ни­ва­лась со струк­ту­рой, полу­чен­ной авто­ра­ми опрос­ни­ка, и затем, исполь­зо­ва­лась для постро­е­ния моде­ли сред­ства­ми кон­фир­ма­тор­но­го фак­тор­но­го анализа.

Адек­ват­ность при­ме­не­ния мето­да фак­тор­но­го ана­ли­за под­твер­жда­ет­ся зна­че­ни­я­ми коэф­фи­ци­ен­тов Кайзера–Мейера–Олькина (0,845) и зна­чи­мо­стью коэф­фи­ци­ен­та сфе­рич­но­сти Барт­лет­та (2179,973, df = 136, p < 0,001).

На пер­вом эта­пе было выде­ле­но пять фак­то­ров (метод мак­си­маль­но­го прав­до­по­до­бия) в соот­вет­ствии с исход­ной мето­ди­кой, кото­рые сум­мар­но объ­яс­ня­ли 51% дис­пер­сии, при этом на пер­вый и вто­рой при­хо­дит­ся 17% и 12% соот­вет­ствен­но, тре­тий 8%, чет­вер­тый 7% и пятый 6% (см. Таб­ли­цу 1). 

Одна­ко даже после вра­ще­ния не была достиг­ну­та про­стая струк­ту­ра фак­то­ров. Про­вер­ка дан­ной струк­ту­ры сред­ства­ми кон­фир­ма­тор­но­го фак­тор­но­го ана­ли­за пока­за­ла низ­кие пока­за­те­ли при­год­но­сти пяти­фак­тор­ной моде­ли (χ²/df=5,804; p<0,001; CFI=0,727; GFI=0,829; RMSEA [90% CI] = 0,112 [0,10:0,08]).

На вто­ром эта­пе, ори­ен­ти­ру­ясь на поро­го­вое зна­че­ние общ­но­стей (h2) выше 50% [Mooi et al., 2018] мы ото­бра­ли пунк­ты, пре­вы­сив­шие поро­го­вое зна­че­ние. Фак­то­ри­за­ция остав­ших­ся пунк­тов при­ве­ла к двух­фак­тор­но­му реше­нию, объ­яс­ня­ю­ще­му 45% дис­пер­сии (24% —фак­тор 1; 21% — фак­тор 2), что так­же пока­за­но в таб­ли­це 1. 

На осно­ве резуль­та­тов экс­пло­ра­тор­но­го фак­тор­но­го ана­ли­за была созда­на Модель 2, кото­рая пока­за­ла боль­шую при­год­ность. Ана­лиз индек­сов моди­фи­ка­ции пока­зал, что сре­ди пунк­тов шка­лы обна­ру­жи­ва­ют­ся зна­чи­мые устой­чи­вые кова­ри­а­ции ошибок. 

Кова­ри­а­ции меж­ду эти­ми пунк­та­ми были добав­ле­ны в Модель 2, что повы­си­ло индек­сы при­год­но­сти (χ²/df=2,608; p<0,001; CFI=0,956; GFI=0,959; RMSEA [90% CI] = 0,06 [0,05:0,08]). Таким обра­зом, модель, вклю­ча­ю­щая 11 пунк­тов, будет рас­смат­ри­вать­ся для даль­ней­ше­го анализа.

Пер­вый фак­тор объ­еди­ня­ет в себя пунк­ты, кото­рые в ори­ги­наль­ной мето­ди­ке отно­сят­ся к реа­ли­стич­но­му Я (3), стрем­ле­нию к демон­стра­ции раз­ных сто­рон себя (2) и стрем­ле­нию про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние (1).

Вто­рой фак­тор объ­еди­ня­ет пунк­ты, отно­ся­щи­е­ся к реа­ли­стич­но­му Я (с обрат­ным зна­ком) (2) и к обман­но­му фаль­ши­во­му Я (3) (см. Таб­ли­цу 1). 

Дан­ная струк­ту­ра явля­ет­ся аль­тер­на­тив­ной струк­ту­ре, полу­чен­ной авто­ра­ми опрос­ни­ка, одна­ко поз­во­ля­ет рас­смат­ри­вать сход­ные аспек­ты само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети. 

Так, мож­но утвер­ждать, что струк­ту­ра опрос­ни­ка вклю­ча­ет: фак­тор 1, каса­ю­щий­ся реа­ли­стич­но­го, но демон­стра­тив­но­го пред­став­ле­ния себя как раз­но­сто­рон­не­го чело­ве­ка; фак­тор 2, харак­те­ри­зу­ю­щий стрем­ле­ние к обман­но­му, нере­а­ли­стич­но­му пред­став­ле­нию себя. 

Полу­чен­ная струк­ту­ра поз­во­ля­ет рас­смат­ри­вать само­пре­зен­та­цию в соци­аль­ной сети, исхо­дя из двух харак­те­ри­стик Я, соот­вет­ству­ю­щих в под­хо­дах С. Хар­те­ра и Е. Хиг­гин­са [Harter и др., 1997; Higgins, 1987] — реаль­но­му Я и фаль­ши­во­му Я. Полу­чен­ный вари­ант опрос­ни­ка при­ве­ден в приложении.

Таблица 1. Факторные нагрузки пунктов опросника самопрезентации в социальной сети

Дискриминантная валидность

Были под­счи­та­ны кор­ре­ля­ции меж­ду шка­ла­ми, состав­ля­ю­щи­ми опрос­ник, полу­чен­ны­ми в резуль­та­те преды­ду­щих ана­ли­зов. Обна­ру­же­на отри­ца­тель­ная кор­ре­ля­ция (r=-0,135; p<0,001) меж­ду Реа­ли­стич­ным демон­стра­тив­ным Я (M= 2,74; SD=0,86) и Фаль­ши­вым обман­ным Я (M= 2,14; SD=0,81).

Дан­ная связь поз­во­ля­ет утвер­ждать, что реа­ли­стич­ная, хотя и демон­стра­тив­ная, само­пре­зен­та­ция в соци­аль­ной сети, про­ти­во­по­лож­на обман­ной само­пре­зен­та­ции. Кро­ме того, нали­чие отри­ца­тель­ной свя­зи пока­зы­ва­ет, что шка­лы изме­ря­ют каче­ствен­но раз­лич­ные харак­те­ри­сти­ки самопрезентации.

Надежность опросника

Надеж­ность опрос­ни­ка была рас­счи­та­на для пол­ной вер­сии (соот­вет­ству­ет автор­ской моде­ли) и моди­фи­ци­ро­ван­ной вер­сии шка­лы (соот­вет­ству­ет фак­тор­ной моде­ли). Для моди­фи­ци­ро­ван­ных шкал полу­че­ны сле­ду­ю­щие зна­че­ния α Крон­ба­ха: Реа­ли­стич­ное демон­стра­тив­ное Я — 0,80; Фаль­ши­вое обман­ное Я — 0,79.

Срав­ни­вая со зна­че­ни­я­ми коэф­фи­ци­ен­та надеж­но­сти ори­ги­наль­но­го опрос­ни­ка, мож­но утвер­ждать, что надеж­ность близ­ка по зна­че­нию: Реа­ли­стич­ное Я — 0,81; Фаль­ши­вое Я: обман — 0,79. Полу­чен­ные зна­че­ния коэф­фи­ци­ен­та надеж­но­сти для моди­фи­ци­ро­ван­ных шкал доста­точ­ны для принятия.

Внешняя валидность

Внеш­няя валид­ность шка­лы само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети уста­нав­ли­ва­лась на осно­ве кор­ре­ля­ци­он­ных свя­зей со шка­ла­ми мето­ди­ки пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ции П. Хью­ит­та и шка­лой само­мо­ни­то­рин­га М. Снайдера. 

Выбор шка­лы пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ции П. Хью­ит­та был обу­слов­лен тем, что в ней рас­смат­ри­ва­ют­ся пока­за­те­ли, свя­зан­ные с демон­стра­ци­ей совер­шен­ства или избе­га­ния пове­ден­че­ско­го и вер­баль­но­го несо­вер­шен­ства, кото­рые харак­те­ри­зу­ют стрем­ле­ния пре­зен­то­вать себя как успеш­но­го и ком­пе­тент­но­го чело­ве­ка, одно­вре­мен­но с этим скры­вая и не при­зна­вая соб­ствен­ные несо­вер­шен­ства перед другими. 

Ана­ло­гич­но фено­мен само­мо­ни­то­рин­га отра­жа­ет стрем­ле­ние управ­лять впе­чат­ле­ни­ем, менять его в соот­вет­ствии с обсто­я­тель­ства­ми и учи­ты­вать осо­бен­но­сти дру­гих людей при демон­стра­ции себя.

Обна­ру­жен­ные вза­и­мо­свя­зи пред­став­ле­ны в таб­ли­це 2. 

Таблица 2. Коэффициенты корреляции шкал опросника самопрезентации в социальной сети и методики перфекционистской самопрезентации П. Хьюитта

Реа­ли­стич­ное демон­стра­тив­ное Я поло­жи­тель­но свя­за­но с «Демон­стра­ци­ей совер­шен­ства», «Пове­ден­че­ским непро­яв­ле­ни­ем несо­вер­шен­ства» и отри­ца­тель­но – с «Вер­баль­ным непро­яв­ле­ни­ем несо­вер­шен­ства». Фаль­ши­вое обман­ное Я поло­жи­тель­но с «Пове­ден­че­ским непро­яв­ле­ни­ем несо­вер­шен­ства» и «Вер­баль­ным непро­яв­ле­ни­ем несовершенства». 

Так, стрем­ле­ние пока­зать себя в соци­аль­ной сети как раз­но­сто­рон­нюю лич­ность, про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние и пред­ста­вить дру­гим соб­ствен­ную точ­ку зре­ния свя­за­но с жела­ни­ем про­де­мон­стри­ро­вать себя как успеш­но­го и ком­пе­тент­но­го чело­ве­ка, избе­га­ю­ще­го ока­зы­вать­ся в ситу­а­ции, где может быть обна­ру­же­но несо­вер­шен­ство, но при этом гото­во­го к обсуж­де­нию соб­ствен­ных неудач. 

Жела­ние про­де­мон­стри­ро­вать несо­от­вет­ству­ю­щий реаль­но­сти образ себя свя­за­но с тен­ден­ци­ей избе­гать любых ситу­а­ций, свя­зан­ных с про­яв­ле­ни­ем неком­пе­тент­но­сти или обна­ру­же­ни­ем себя неуспешным. 

Нали­чие свя­зи у Реа­ли­стич­но­го демон­стра­тив­но­го Я и Фаль­ши­во­го обман­но­го Я с «Пове­ден­че­ским непро­яв­ле­ни­ем несо­вер­шен­ства» отра­жа­ет общую тен­ден­цию к избе­га­нию ситу­а­ций, где может обна­ру­жить­ся несо­вер­шен­ство в реаль­ном поведении. 

Дан­ные вза­и­мо­свя­зи харак­те­ри­зу­ют раз­лич­ные стра­те­гии само­пре­зен­та­ции: в одном слу­чае – пред­став­ле­ние себя в соци­аль­ной сети явля­ет­ся реа­ли­стич­ным, одна­ко отоб­ра­жа­ю­щим лишь успеш­ные сто­ро­ны соб­ствен­ной жиз­ни, а в дру­гом – фаль­ши­вым, т.е. несу­щим вымыш­лен­ную информацию.

Шка­ла Реа­ли­стич­но­го демон­стра­тив­но­го Я обна­ру­жи­ва­ет поло­жи­тель­ную связь с «Пуб­лич­ной само­пре­зен­та­ци­ей» и отри­ца­тель­ную с «Направ­лен­но­стью на дру­гих». Шка­ла Фаль­ши­во­го обман­но­го Я – толь­ко поло­жи­тель­ную связь с «Направ­лен­но­стью на других». 

Так, пред­став­ле­ние соб­ствен­но­го раз­но­сто­рон­не­го обра­за в соци­аль­ной сети свя­за­но с уме­ни­ем пред­ста­вить себя в груп­пе, жела­ни­ем про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние, но при этом нет стрем­ле­ния к тому, что­бы демон­стри­ро­вать пове­де­ние или эмо­ции, кото­рые ожи­да­е­мы дру­ги­ми, ими­ти­ро­вать жела­тель­ное соци­аль­ное пове­де­ние или выда­вать себя за другого. 

Вме­сте с тем, стрем­ле­ние пред­ста­вить нере­а­ли­стич­ный образ себя в соци­аль­ной сети свя­за­но с уче­том мне­ния дру­гих людей и ори­ен­та­ци­ей на то, как они вос­при­ни­ма­ют пове­де­ние или выска­зы­ва­ния, с жела­ни­ем под­стро­ить­ся под дру­гих людей.

Таким обра­зом, мож­но утвер­ждать, что стрем­ле­ние пред­ста­вить реа­ли­стич­ный и раз­но­сто­рон­ний образ себя в соци­аль­ной сети, рав­но как и наме­рен­ное стрем­ле­ние пред­ста­вить дру­гой образ, будут свя­за­ны с избе­га­ни­ем ситу­а­ций реаль­но­го пове­де­ния, в кото­ром воз­мож­но обна­ру­же­ние соб­ствен­ной некомпетентности. 

Стрем­ле­ние пока­зать доста­точ­но реа­ли­стич­ный образ себя в соци­аль­ной сети свя­за­но с жела­ни­ем демон­стра­ции соб­ствен­но­го совер­шен­ства, с жела­ни­ем про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние и одно­вре­мен­но с этим — с готов­но­стью обсуж­дать как успе­хи, так и неуда­чи, а так­же с отсут­стви­ем наиг­ран­но­сти и фаль­ши в пове­де­нии с другими. 

Стрем­ле­ние пред­ста­вить в соци­аль­ной сети образ себя, отлич­ный от реаль­но­сти, свя­за­но с избе­га­ни­ем обсуж­де­ния соб­ствен­ных неудач, а так­же соци­аль­ной жела­тель­но­стью, ими­та­ци­ей эмо­ций и пове­де­ния в соот­вет­ствии с ситу­а­ци­ей и ожи­да­ни­я­ми окружающих.

Выводы

Про­ве­де­на моди­фи­ка­ция и пси­хо­мет­ри­че­ская про­вер­ка мето­ди­ки «Само­пре­зен­та­ция в соци­аль­ной сети на осно­ве мето­ди­ки Само­пре­зен­та­ция в соци­аль­ной сети Фейс­бук» (Selfpresentation on Facebook). 

В резуль­та­те про­ве­ден­ной моди­фи­ка­ции мето­ди­ки была полу­че­на струк­ту­ра, кото­рая обла­да­ет доста­точ­ной пригодностью. 

Полу­чен­ная мето­ди­ка вклю­ча­ет две шка­лы: Реа­ли­стич­ное демон­стра­тив­ное Я и Фаль­ши­вое обман­ное Я. Надеж­ность шкал мето­ди­ки мож­но рас­смат­ри­вать как хоро­шую (0,79-0,80).

Реа­ли­стич­ное демон­стра­тив­ное Я опи­сы­ва­ет пред­став­ле­ние соб­ствен­но­го обра­за в соци­аль­ной сети близ­ким к реаль­ной жиз­ни, но с выра­жен­ным стрем­ле­ни­ем пока­зать себя как раз­но­сто­рон­не­го чело­ве­ка, име­ю­ще­го соб­ствен­ные убеж­де­ния и взгля­ды и стре­мя­ще­го­ся про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние на других; 

Фаль­ши­вое обман­ное Я опи­сы­ва­ет стрем­ле­ния к демон­стра­ции нере­а­ли­стич­но­го обра­за, отлич­но­го от реаль­но­сти, или пред­став­ле­ния себя как дру­го­го чело­ве­ка. Шка­лы диа­гно­сти­ру­ют про­ти­во­по­лож­ные стра­те­гии пред­став­ле­ния обра­за Я в соци­аль­ной сети.

Свя­зи шкал мето­ди­ки поз­во­ля­ют утвер­ждать, что изме­ря­ют­ся раз­лич­ные по содер­жа­нию харак­те­ри­сти­ки само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети, кото­рые в целом могут давать раз­но­сто­рон­нюю оцен­ку осо­бен­но­стей пре­зен­та­ции себя в соци­аль­ных сетях. 

Шка­лы мето­ди­ки само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети по-раз­но­му свя­за­ны с пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ци­ей и стрем­ле­ни­ем к демон­стра­ции успеш­но­сти, ком­пе­тент­но­сти и избе­га­ния демон­стра­ции или обсуж­де­ния недо­стат­ков, а так­же с харак­те­ри­сти­ка­ми само­мо­ни­то­рин­га — направ­лен­но­стью на дру­гих людей, стрем­ле­ни­ем под­стро­ить­ся под мне­ние дру­гих и пуб­лич­ной самопрезентацией.

Мето­ди­ка может исполь­зо­вать­ся для диа­гно­сти­ки осо­бен­но­стей само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети. 

Обра­тим вни­ма­ние на спе­ци­фи­ку полу­чив­шей­ся мето­ди­ки: во-пер­вых, автор­ский кон­структ само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети (Michikyan, M., Dennis, J., Subrahmanyam, K., 2014) не был вос­про­из­ве­ден, что может либо являть­ся резуль­та­том моди­фи­ка­ции, либо озна­чать, что пер­во­на­чаль­ная струк­ту­ра соот­вет­ству­ет толь­ко соци­аль­ной сети Facebook, либо объ­яс­нять­ся содер­жа­тель­ной бли­зо­стью исход­ных харак­те­ри­стик само­пре­зен­та­ции; во-вто­рых, воз­мож­но, дру­гие фор­мы само­пре­зен­та­ции не укла­ды­ва­ют­ся в обна­ру­жен­ную модель Реа­ли­стич­но­го демон­стра­тив­но­го Я и Фаль­ши­во­го обман­но­го Я. 

Таким обра­зом, полу­чен­ный диа­гно­сти­че­ский инстру­мент поз­во­ля­ет оце­нить про­ти­во­по­лож­ные харак­те­ри­сти­ки само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети, обо­зна­чить их каче­ствен­ные различия. 

Мето­ди­ка может при­ме­нять­ся для диа­гно­сти­ки харак­те­ри­стик само­пре­зен­та­ции вне зави­си­мо­сти от пред­по­чи­та­е­мой респон­ден­та­ми соци­аль­ной сети и исполь­зо­вать­ся в даль­ней­шем для иссле­до­ва­тель­ских целей.

Бла­го­дар­но­сти. Авто­ры бла­го­да­рят Бале­ву М.В., канд.психол.наук, доцен­та кафед­ры Пси­хо­ло­гии раз­ви­тия Перм­ско­го госу­дар­ствен­но­го наци­о­наль­но­го иссле­до­ва­тель­ско­го уни­вер­си­те­та за помощь в под­го­тов­ке статьи.

Финан­си­ро­ва­ние. Иссле­до­ва­ние выпол­не­но при финан­со­вой под­держ­ке РФФИ в рам­ках науч­но­го про­ек­та № 20013-00775.

Литература

1. Белин­ская Е.П., Гаври­чен­ко О.П. Само­пре­зен­та­ция в вир­ту­аль­ном про­стран­стве: фено­ме­но­ло­гия и зако­но­мер­но­сти // Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния. 2018. No. 60 (11). С. 12. URL: http://psystudy.ru (дата обра­ще­ния: 01.11.2020).
2. Вой­скун­ский А.Е. Соци­аль­ная пер­цеп­ция в соци­аль­ных сетях // Вест­ник Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та. Серия 14. Пси­хо­ло­гия. 2014. No. 2. С. 90-104.
3. Гаври­чен­ко О.В., Смо­ля­ко­ва Т.В. Осо­бен­но­сти само­ре­пре­зен­та­ции в Интер­нет-днев­ни­ках под­рост­ков и моло­де­жи // Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния. 2008. No. 1 (1).
4. Зем­ба­то­ва О.С. Осо­бен­но­сти вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции // Уче­ные запис­ки Крым­ско­го инже­нер­но-педа­го­ги­че­ско­го уни­вер­си­те­та. Серия: Педа­го­ги­ка. Пси­хо­ло­гия. 2016. No. 2 (4). С. 85-91.
5. Золо­та­ре­ва А.А. Адап­та­ция мето­ди­ки «Шка­ла пер­фек­ци­о­нист­ской само­пре­зен­та­ции» П. Хью­ит­та // Пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. 2011. No. 6 (32). C. 62–69.
6. Кадац­ких И.Ю., Несте­рен­ко С.С. Осо­бен­но­сти само­пре­зен­та­ции в вир­ту­аль­ном про­стран­стве совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи // Тер­ри­то­рия нау­ки. 2015. No. 3. С. 7-10.
7. Мара­ри­ца Л.В., Анто­но­ва Н.А, Ери­цян К.Ю Обще­ние в интер­не­те: потен­ци­аль­ная угро­за или ресурс для лич­но­сти // Петер­бург­ский пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. 2013. (5). C. 1–15.
8. Поле­жа­е­ва Е.А. Место само­мо­ни­то­рин­га в струк­ту­ре лич­ност­ных харак­те­ри­стик: дис  канд.психол. наук / Пси­хо­ло­ги­че­ский инсти­тут РАО, Москва, 2009.
9. Ряби­ки­на З.И., Бого­мо­ло­ва Е.И., Вза­и­мо­связь лич­ност­ных харак­те­ри­стик поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей Интер­не­та с осо­бен­но­стя­ми их актив­но­сти в сети // Поли­те­ма­ти­че­ский сете­вой элек­трон­ный науч­ный жур­нал Кубан­ско­го госу­дар­ствен­но­го аграр­но­го уни­вер­си­те­та. 2015. No. 109. С. 1047-1051.
10. Само­сват О.И. «Лайк» в соци­аль­ных сетях как пока­за­тель соци­аль­но­го одоб­ре­ния в под­рост­ко­вой сре­де // Казан­ский педа­го­ги­че­ский жур­нал. 2015. (6). C. 148–150.
11. Само­сват О.И., Ахмет­зя­но­ва А.И. Зна­чи­мость соци­аль­но­го одоб­ре­ния для под­рост­ков в усло­ви­ях соци­аль­ных сетей // Науч­ные ведо­мо­сти Бел­го­род­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та. Серия: Гума­ни­тар­ные нау­ки. 2016. No. 7 (228). С. 181-190.
12. Фёдо­ров В.В., Миле­ев И.Д. О моти­ва­ции под­рост­ков-поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей // Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия и обще­ство. 2015. No. 3 (6). С. 98-108.
13. Царев М., Кузь­мин М. Стра­ни­ца в соци­аль­ной сети как пре­зен­та­ция лич­но­стью сво­ей Я-кон­цеп­ции // Про­бле­мы тео­рии и прак­ти­ки совре­мен­ной пси­хо­ло­гии: тез. докл. XII еже­год. Все­рос. науч.-практ. конф. Иркутск, 2013. C. 289–291.
14. Шиш­ко­ва А.Р. Само­пре­зен­та­ция поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей Web 2. 0 // Совре­мен­ные иссле­до­ва­ния соци­аль­ных про­блем. 2010. No. 4. С. 221-225.
15. Шней­дер Л.Б., Сыма­нюк В.В. Поль­зо­ва­тель в инфор­ма­ци­он­ной сре­де: циф­ро­вая иден­тич­ность сего­дня // Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния. 2017. No. 52 (10). С. 7. 
16. Щеко­ту­ров А.В. Ген­дер­ные само­ре­пре­зен­та­ции под­рост­ков на стра­ни­цах соци­аль­ной сети «ВКон­так­те» // Мони­то­ринг обще­ствен­но­го мне­ния: эко­но­ми­че­ские и соци­аль­ные пере­ме­ны. 2012. No. 4 (110). С. 80-88.
17. Щеко­ту­ров А.В. От флир­та до сме­ны пола онлайн: под­рост­ко­вые прак­ти­ки аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те» // Мони­то­ринг обще­ствен­но­го мне­ния: Эко­но­ми­че­ские и соци­аль­ные пере­ме­ны. 2017. No. 6 (142). С. 327-343. DOI: 10.14515/monitoring.2017.6.17.
18. Щуки­на М.А., Яко­вле­ва И.В., Край­ню­ков С.В., Тютюн­ник Е.И., Бон­да­ре­ва М.О., Аве­рья­но­ва О.Ю. Осо­бен­но­сти визу­аль­ной само­пре­зен­та­ции участ­ни­ков дело­вой ком­му­ни­ка­ции в вир­ту­аль­ной обра­зо­ва­тель­ной сре­де // Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния. 2018. Т. 11, No. 59. С. 10. 
19. Harter S, Bresnick, S, Bouchey, H.A, Whitesell, N.R. The development of multiple role-related selves during adolescence // Developmental Psychopathology. 1997. No. 9(4). P. 835-53. https:// doi.org/10.1017/s0954579497001466.
20. Higgins E.T. Self-discrepancy: a theory relating self and affect // Psychological Review. 1987. No. 3 (94). P. 319–340.
21. Hong, S., Jahng, M.R., Lee, N., Wise, K.R. Do you filter who you are? Excessive self-presentation, social cues, and user evaluations of Instagram selfies // Computers in Human Behavior. 2020. 104. P. 106159. https://doi.org/10.1016/j.chb.2019.106159.
22. Jackson C.A., Luchner A.F. Self-presentation mediates the relationship between Self-criticism and emotional response to Instagram feedback // Personality and Individual Differences. 2018. (133). P. 1–6. https://doi.org/10.1016/j.paid.2017.04.052.
23. Jang W. (Eric), Bucy E.P., Cho J. Self-esteem moderates the influence of self-presentation style on Facebook users’ sense of subjective well-being // Computers in Human Behavior. 2018. (85). P. 190– 199. https://doi.org/10.1016/j.chb.2018.03.044.
24. Kim D.H., Seely N.K., Jung J.-H. Do you prefer, Pinterest or Instagram? The role of image-sharing SNSs and self-monitoring in enhancing ad effectiveness // Computers in Human Behavior. 2017. (70). P. 535–543. https://doi.org/10.1016/j.chb.2017.01.022.
25. Liu D., Wright K.B., Hu B. A meta-analysis of Social Network Site use and social support // Computers & Education. 2018. (127). P. 201–213. https://doi.org/10.1037/gpr0000091.
26. Michikyan M., Subrahmanyam K., Dennis J. Can you tell who I am? Neuroticism, extraversion, and online self-presentation among young adults // Computers in Human Behavior. 2014. (33). P. 179– 183. https://doi.org/10.1016/j.chb.2014.01.010.
27. Mooi E., Sarstedt M., Mooi-Reci I. Market Research: The Process, Data, and Methods Using Stata / E. Mooi, M. Sarstedt, I. Mooi-Reci, Springer Singapore, 2018.
28. Ozimek P., Baer F., Förster J. Materialists on Facebook: the self-regulatory role of social comparisons and the objectification of Facebook friends // Heliyon. 2017. No. 11 (3). P. e00449. https://doi.org/10.1016/j.heliyon.2017.e00449.
29. Schlosser, A.E. Self-disclosure versus self-presentation on social media // Current Opinion in Psychology. 2020. No. 31. P. 1-6. https://doi.org/10.1016/j.copsyc.2019.06.025.
30. Shim M., Lee-Won R.J., Park S.H. The self on the Net: The joint effect of self-construal and public self-consciousness on positive self-presentation in online social networking among South Korean college students // Computers in Human Behavior. 2016. (63). P. 530–539. https://doi.org/10.1016/j.chb.2016.05.054.
31. Snyder M. Self-monitoring of expressive behavior // Journal of Personality and Social Psychology. 1974. No. 4 (30). P. 526–537.
32. Veldhuis, J., Alleva, J. M., Bij de Vaate, A.J.D., Keijer, M.G., Konijn, E.A. Me, my selfie, and I: the relations between selfie behaviors, body image, self-objectification, and self-esteem in young women // Psychology of Popular Media Culture. 2020. No. 1 (9). P. 3–13. https://doi.org/10.1037/ppm0000206.
33. Wang, J., Jackson, L.A., Gaskin, J., Wang, H. The effects of Social Networking Site (SNS) use on college students’ friendship and well-being // Computers in Human Behavior. 2014. (37). P. 229– 236. https://doi.org/10.1016/j.chb.2014.04.051.
34. Whitty M.T., Doodson, J., Creese, S., Hodges, D. A picture tells a thousand words: What Facebook and Twitter images convey about our personality // Personality and Individual Differences. 2018. (133). P. 109–114. https://doi.org/10.1016/j.paid.2016.12.050.

Приложение 1. Опросник самопрезентации в социальной сети

1. Я хоро­шо себя знаю, и мно­гое из того, что я раз­ме­щаю в сво­ем про­фи­ле в соци­аль­ной сети, – это спо­соб пока­зать, что я за человек.
2. В интер­не­те я почти такой же, как в реаль­ной жизни.
3. Я хоро­шо пред­став­ляю себе, чего хочу от жиз­ни, и соци­аль­ная сеть – это один из спо­со­бов выра­зить мои взгля­ды и убеждения.
4. Ино­гда в соци­аль­ной сети я ста­ра­юсь быть не таким чело­ве­ком, каким явля­юсь на самом деле.
5. Мне нра­вит­ся быть тем, кто я есть, и я гор­жусь сво­и­ми убеж­де­ни­я­ми и делюсь ими в сво­ем про­фи­ле в соци­аль­ной сети.
6. В соци­аль­ной сети я про­яв­ляю себя так же, как и в реаль­ной жизни.
7. Я меняю фото­гра­фии в сво­ем про­фи­ле в соци­аль­ной сети, что­бы пока­зать дру­гим раз­ные сто­ро­ны моей личности.
8. Я совер­шен­но раз­ный в интер­не­те и в реаль­ной жизни.
9. Мне кажет­ся, что я раз­но­сто­рон­ний чело­век, и я пока­зы­ваю это в сво­ем про­фи­ле в соци­аль­ной сети.
10. Быва­ет так, что в соци­аль­ной сети я делаю вид, что я кто-то другой.
11. Я ста­ра­юсь про­из­ве­сти впе­чат­ле­ние на дру­гих, когда выкла­ды­ваю свои фото­гра­фии в про­фи­ле соци­аль­ной сети.

Ключ: Реаль­ное демон­стра­тив­ное Я — вопро­сы: 1, 3, 5, 7, 9, 11. Фаль­ши­вое обман­ное Я — вопро­сы: 4, 8, 10, вопро­сы 2 и 6 с обрат­ным знаком.

Об авторах

• Дмит­рий Сер­ге­е­вич Кор­ниен­ко - док­тор пси­хо­ло­ги­че­ских наук, про­фес­сор кафед­ры общей пси­хо­ло­гии, Инсти­тут обще­ствен­ных наук, Рос­сий­ская ака­де­мия народ­но­го хозяй­ства и госу­дар­ствен­ный служ­бы при Пре­зи­ден­те РФ, Москва, Россия.
• Федор Вале­рье­вич Дериш - стар­ший пре­по­да­ва­тель кафед­ры общей и кли­ни­че­ской пси­хо­ло­гии, Перм­ский госу­дар­ствен­ный наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет, ул. Буки­ре­ва 15, 614990 Пермь, Россия.
• Ната­лья Алек­сан­дров­на Руд­но­ва - кан­ди­дат пси­хо­ло­ги­че­ских наук, доцент депар­та­мен­та ино­стран­ных язы­ков, Наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет “Выс­шая шко­ла эко­но­ми­ки”, Пермь (Перм­ский край), Россия.
• Еле­на Ана­то­льев­на Гор­бу­ши­на - аспи­рант кафед­ры общей и кли­ни­че­ской пси­хо­ло­гии, Перм­ский госу­дар­ствен­ный наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет, Пермь, Россия.

Смот­ри­те также:

• Вязи­ги­на С.Ю. Ава­тар как смыс­ло­вой эле­мент само­пре­зен­та­ции в интернет-блогах
• Дят­ло­ва Е.В, Михи­на М.В. Визу­аль­ные обра­зы поль­зо­ва­те­лей сети Интер­нет: от фото­гра­фии до аватара
• Кор­ниен­ко Д.С., Руд­но­ва Н.А., Гор­бу­ши­на Е.А. Осо­бен­но­сти само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети в свя­зи с чер­та­ми боль­шой пятер­ки и тем­ной триады
• Погон­це­ва Д.В. Само­пре­зен­та­ция в киберпространстве