Белинская Е.П., Гавриченко О.В. Самопрезентация в виртуальном пространстве: феноменология и закономерности

Про­бле­ма само­пре­зен­та­ции, жела­ние создать пози­тив­ное пред­став­ле­ние о себе ста­ра как мир. Еще в Антич­но­сти люди, при­над­ле­жа­щие к раз­ным сосло­ви­ям и раз­ным воз­раст­ным груп­пам, остав­ля­ли мему­а­ры, а неко­то­рые даже под­жи­га­ли хра­мы (ком­плекс Геро­стра­та), что­бы про­сла­вить­ся и вой­ти в историю. 

В совре­мен­ном мире с помо­щью Интер­не­та, это мож­но сде­лать зна­чи­тель­но про­ще. Стрем­ле­ние к инди­ви­ду­а­ли­за­ции и само­ре­а­ли­за­ции в совре­мен­ном тран­зи­тив­ном мире ста­вит вопрос о том, каким обра­зом соот­но­сят­ся друг с дру­гом реаль­ное и вир­ту­аль­ное обще­ние и самопрезентация.

Виртуальное пространство транзитивного общества

Гово­ря о пси­хо­ло­гии циф­ро­во­го обще­ства, необ­хо­ди­мо про­ана­ли­зи­ро­вать те вызо­вы, кото­рые сто­ят перед нашей нау­кой в совре­мен­ном мире. Пред­став­ля­ет­ся, что основ­ным вызо­вом и основ­ной про­бле­мой, вста­ю­щей перед нами, ста­но­вит­ся тран­зи­тив­ность. Веду­щи­ми харак­те­ри­сти­ка­ми тран­зи­тив­но­сти явля­ют­ся мно­же­ствен­ность соци­о­куль­тур­ных кон­тек­стов, посто­ян­ная измен­чи­вость окру­жа­ю­ще­го мира и его неопределенность. 

Мож­но кон­ста­ти­ро­вать, что раз­ные аспек­ты тран­зи­тив­но­сти свя­за­ны с раз­ны­ми труд­но­стя­ми для чело­ве­ка. Так, измен­чи­вость и неопре­де­лен­ность свя­за­ны с нару­ше­ни­ем целост­но­сти иден­тич­но­сти, как ее отдель­ных состав­ля­ю­щих, так и вре­мен­ной пер­спек­ти­вы. Мно­же­ствен­ность затруд­ня­ет выбор груп­пы иден­ти­фи­ка­ции и про­стран­ства соци­а­ли­за­ции. Это при­во­дит к необ­хо­ди­мо­сти пере­смот­ра поня­тий «иден­тич­ность» и «соци­а­ли­за­ция», преж­де все­го, с уче­том того, что в насто­я­щее вре­мя эти про­цес­сы про­хо­дят не толь­ко в реаль­ном, но и в вир­ту­аль­ном про­стран­стве.

В насто­я­щее вре­мя мож­но кон­ста­ти­ро­вать циви­ли­за­ци­он­ные, а не толь­ко соци­аль­ные изме­не­ния, что свя­за­но с появ­ле­ни­ем не про­сто новой тех­ни­ки, но новой тех­но­ло­гии, ново­го тех­но­ло­ги­че­ско­го про­стран­ства. Новые тех­но­ло­гии ста­ли неотъ­ем­ле­мой частью жиз­ни совре­мен­ных людей, при­чем их вли­я­ние ста­но­вит­ся все более мас­штаб­ным и все­объ­ем­лю­щим [Мар­цин­ков­ская, 2015]. 

Мы вхо­дим в дру­гую эпо­ху, когда тех­но­ло­ги­че­ское обще­ство уже пере­шло в сле­ду­ю­щую ста­дию, на кото­рой тех­ни­ка не явля­ет­ся чем-то внеш­ним для чело­ве­ка. Чело­век вос­при­ни­ма­ет маши­ны уже не столь­ко как меха­низ­мы, но как часть нашей сре­ды, часто как про­дол­же­ние наших пси­хи­че­ских спо­соб­но­стей, а не толь­ко как ору­дия тру­да. Мож­но, види­мо, гово­рить о том, что тех­ни­че­ские сред­ства инте­ри­о­ри­зу­ют­ся людь­ми, опре­де­ляя спе­ци­фи­ку их вос­при­я­тия мира, вза­и­мо­дей­ствия с пред­ме­та­ми, обще­ния с окружающими. 

Совре­мен­ные сред­ства свя­зи и пере­дви­же­ния транс­фор­ми­ро­ва­ли и сам про­стран­ствен­но-вре­мен­ной кон­ти­ну­ум, и наше пред­став­ле­ние о нем. Нам, дей­стви­тель­но, уже не дано преду­га­дать резуль­та­ты воз­дей­ствия наше­го сло­ва, так как оно отзы­ва­ет­ся часто совер­шен­но в дру­гом изме­ре­нии, дру­гой части све­та, на дру­гом язы­ке.

В то же вре­мя обре­те­ние новых воз­мож­но­стей для само­раз­ви­тия, новых вари­ан­тов и новых кон­тек­стов реаль­но­го и вир­ту­аль­но­го обще­ния, инди­ви­ду­а­ли­за­ции и соци­а­ли­за­ции ста­но­вят­ся более рельеф­ны­ми имен­но в ситу­а­ции тран­зи­тив­но­сти. Тех­но­ло­гии и сред­ства мас­со­вой инфор­ма­ции в новой соци­аль­ной ситу­а­ции опо­сре­ду­ют про­цесс само­пре­зен­та­ции и обще­ния, порож­да­ют новые фор­мы обще­ния и пове­де­ния, дик­ту­ют иную систе­му цен­но­стей, опре­де­ляя содер­жа­ние инфор­ма­ци­он­ной соци­а­ли­за­ции в под­рост­ко­вом и юно­ше­ском возрасте. 

Изме­ня­ет­ся ком­му­ни­ка­тив­ный опыт (появ­ля­ют­ся новые фор­мы и нор­мы обще­ния) [Голу­бе­ва, Мар­цин­ков­ская, 2011; Biesanz, 2010; Astrid et al., 2006], уве­ли­чи­ва­ют­ся воз­мож­но­сти полу­че­ния и пере­ра­бот­ки инфор­ма­ции (раз­ные спо­со­бы пре­зен­та­ции инфор­ма­ции), появ­ля­ют­ся новые воз­мож­но­сти само­пре­зен­та­ции (бло­ги, онлайн-днев­ни­ки, соци­аль­ные сети) и ран­ней про­фес­си­о­на­ли­за­ции (интер­нет-сооб­ще­ства по инте­ре­сам) [Back et al., 2010; Белин­ская, 2013; Вой­скун­ский, 2014].

Раз­ви­тие новых инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, моди­фи­ци­руя весь образ жиз­ни совре­мен­но­го чело­ве­ка, зако­но­мер­но име­ет и свои след­ствия для ста­нов­ле­ния иден­тич­но­сти и само­пре­зен­та­ции людей. Инфор­ма­ция помо­га­ет адек­ват­но­му пози­ци­о­ни­ро­ва­нию в посто­ян­но изме­ня­ю­щей­ся, неопре­де­лен­ной слож­ной систе­ме, какой и явля­ет­ся совре­мен­ная тран­зи­тив­ная действительность. 

В то же вре­мя уве­ли­че­ние роли СМИ, их транс­фор­ма­ция в один из инсти­ту­тов «теку­чей» соци­а­ли­за­ции при­во­дит к обез­ли­чен­но­сти и обоб­щен­но­сти посту­па­ю­щей инфор­ма­ции, что часто при­во­дит к уве­ли­че­нию напря­жен­но­сти и эмо­ци­о­наль­но­му дис­ком­фор­ту. Таким обра­зом, про­ис­хо­дит сбли­же­ние инфор­ма­ци­он­ной соци­а­ли­за­ции в вир­ту­аль­ном и тран­зи­тив­ном про­стран­ствах.

Одно­вре­мен­но с этим про­ис­хо­дит уси­ле­ние инди­ви­ду­а­ли­за­ции про­цес­са раз­ви­тия, кото­рый пред­по­ла­га­ет высо­кую интен­ци­о­наль­ность и вари­а­тив­ность в выбо­ре само­ре­а­ли­за­ции. И здесь опять сов­па­да­ют тен­ден­ции раз­ви­тия тран­зи­тив­но­го и циф­ро­во­го про­странств. И в том, и в дру­гом слу­чае само­ре­а­ли­за­ция пред­по­ла­га­ет более жест­кую ответ­ствен­ность и инди­ви­ду­а­ли­за­цию за выбор стра­те­гии пове­де­ния и обще­ния.

Поэто­му мож­но гово­рить о том, что суще­ству­ет выра­жен­ная связь меж­ду вир­ту­аль­ным и тран­зи­тив­ным про­стран­ства­ми [Белин­ская, Мар­цин­ков­ская, 2018]. Эта связь вид­на, преж­де все­го, с точ­ки зре­ния их мно­же­ствен­но­сти и неопре­де­лен­но­сти, поз­во­ляя про­гно­зи­ро­вать сти­ли иден­тич­но­сти при уси­ле­нии транзитивности. 

Мож­но пред­по­ло­жить, что наи­бо­лее адек­ват­ным для соци­а­ли­за­ции в тран­зи­тив­ном про­стран­стве будет инфор­ма­ци­он­ный стиль иден­тич­но­сти, в то вре­мя как отсут­ствие чет­кой нор­ма­тив­но­сти при мно­го­чис­лен­ных кон­текстах и неопре­де­лен­но­сти сни­зит и нор­ма­тив­ность людей, и их стиль идентичности.

Самопрезентация в реальном и виртуальном взаимодействии

Целью само­пре­зен­та­ции вне зави­си­мо­сти от про­стран­ства вза­и­мо­дей­ствия явля­ет­ся осо­знан­ное созда­ние и демон­стра­ция жела­е­мо­го обра­за Я [Leary et al., 2001]. Не менее зна­чи­мой зада­чей само­пре­зен­та­ции явля­ет­ся под­дер­жа­ние пози­тив­ной само­оцен­ки [Май­ерс, 2010]. Мно­го­чис­лен­ные иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что само­пре­зен­та­ция может детер­ми­ни­ро­вать­ся как моти­ва­ци­он­ны­ми, так и когни­тив­ны­ми фак­то­ра­ми [Вой­скун­ский и др., 2013]. 

К моти­ва­ци­он­ным уче­ные отно­сят стрем­ле­ние к вла­сти и высо­ким дости­же­ни­ям, уро­вень само­мо­ни­то­рин­га, потреб­ность в соци­аль­ном при­зна­нии [Gosling, Vazire, 2004; Swann, 2005; Tenney, Spellman, 2011]. Когни­тив­ные фак­то­ры, свя­зан­ные частич­но с уров­нем само­со­зна­ния, опре­де­ля­ют­ся созна­тель­ны­ми, в том чис­ле и пове­ден­че­ски­ми, уси­ли­я­ми, направ­лен­ны­ми на устра­не­ние дис­со­нан­са меж­ду само­оцен­кой и соци­аль­ной оцен­кой [Anderson et al., 2015; Friske, Taylor, 1994].

Раз­ви­тие новых инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, моди­фи­ци­руя весь образ жиз­ни совре­мен­но­го чело­ве­ка, зако­но­мер­но име­ет и свои лич­ност­ные след­ствия. Соб­ствен­но, имен­но этот вопрос – как меня­ет­ся не толь­ко харак­тер ком­му­ни­ка­ции, но и лич­ност­ные харак­те­ри­сти­ки чело­ве­ка инфор­ма­ци­он­ной эпо­хи, – прак­ти­че­ски с само­го нача­ла науч­но­го осво­е­ния дан­ной про­бле­ма­ти­ки ока­зы­вал­ся в цен­тре вни­ма­ния иссле­до­ва­те­лей [Белин­ская, 2015; Balsamo, 1995; Suler, 1996].

Срав­не­ние осо­бен­но­стей само­пре­зен­та­ции в реаль­ном и вир­ту­аль­ном мире пока­зы­ва­ет, что само­пре­зен­та­ция в соци­аль­ных сетях, как пра­ви­ло, носит более осо­знан­ный и раз­но­об­раз­ный харак­тер, а ее содер­жа­ние зави­сит от соци­аль­ных норм кон­крет­ной соци­аль­ной сети. 

Осо­бен­но инте­ре­сен то факт, что само­пре­зен­та­ция в вир­ту­аль­ном вза­и­мо­дей­ствии в боль­шей сте­пе­ни спо­соб­ству­ет повы­ше­нию уров­ня само­оцен­ки, чем при очном вза­и­мо­дей­ствии, и помо­га­ет акти­ви­за­ции вза­и­мо­дей­ствия меж­ду поль­зо­ва­те­ля­ми [Turkle, 1997]. 

Эмпирическое исследование специфики самопрезентаций пользователей Instagram

Цель и задачи исследования

Целью эмпи­ри­че­ско­го иссле­до­ва­ния было изу­че­ние спе­ци­фи­ки содер­жа­ния и фор­мы само­пре­зен­та­ций в Instagram поль­зо­ва­те­лей раз­ных про­фес­си­о­наль­ной и воз­раст­ной групп, а так­же ана­лиз фак­то­ров, повы­ша­ю­щих эффек­тив­ность само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей.

В про­цес­се эмпи­ри­че­ско­го иссле­до­ва­ния, кото­рое состо­я­ло из двух эта­пов, было про­ве­де­но изу­че­ние содер­жа­ния лич­ных стра­ниц высо­ко­ста­тус­ных и низ­ко­ста­тус­ных поль­зо­ва­те­лей сети Instagram. В одной груп­пе были люди, раз­ли­ча­ю­щи­е­ся и по воз­рас­ту, и по про­фес­си­о­наль­ным заня­ти­ям, в дру­гой – попу­ляр­ные рос­сий­ские испол­ни­те­ли, так­же раз­ли­ча­ю­щи­е­ся по воз­рас­ту и сте­пе­ни вос­тре­бовн­но­сти на сего­дняш­ний день.

В чис­ле основ­ных задач, реша­е­мых в дан­ном иссле­до­ва­нии, были следующие:

• изу­че­ние соци­аль­но­го ста­ту­са как детер­ми­нан­ты само­пре­зен­та­ции с целью опре­де­ле­ния инди­ка­то­ров эффек­тив­ной само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей в сети Instagram;
• поиск осо­бен­но­стей само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей с раз­лич­ным уров­нем соци­аль­но­го ста­ту­са на мате­ри­а­ле фото­гра­фий в сети Instagram;
• поиск инди­ка­то­ров эффек­тив­ной само­пре­зен­та­ции в выяв­лен­ных осо­бен­но­стях само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей с раз­лич­ным уров­нем соци­аль­но­го статуса.

Гипотеза

Мы пред­по­ло­жи­ли, что суще­ству­ют раз­ли­чия в само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей с раз­лич­ным (низ­ким и высо­ким) уров­нем соци­аль­но­го ста­ту­са. При этом суще­ству­ют раз­ли­чия в само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей с раз­лич­ным коли­че­ством под­пис­чи­ков (боль­шим и малень­ким), так же как в само­пре­зен­та­ции поль­зо­ва­те­лей с раз­лич­ным сред­ним уров­нем «лай­ков».

Пред­по­ла­га­лось, что наи­бо­лее важ­ным и эффек­тив­ным инстру­мен­том в демон­стра­ции жела­е­мо­го обра­за Я высту­па­ют фото­гра­фии.

Мы так­же пред­по­ло­жи­ли, что для раз­ных про­фес­си­о­наль­ных и воз­раст­ных групп будут исполь­зо­вать­ся раз­ные фор­мы само­пре­зен­та­ции (фото­гра­фии, рисун­ки, тек­сты), при этом содер­жа­ние инфор­ма­ции, так же как и фор­ма, будет раз­ли­чать­ся у высо­ко­ста­тус­ных и низ­ко­ста­тус­ных поль­зо­ва­те­лей Instagram.

Выборка

Выбор­ку соста­ви­ли актив­ные поль­зо­ва­те­ли сети Instagram. В пер­вой серии сре­ди вла­дель­цев ото­бран­ных про­фи­лей были люди в воз­расте от 18 до 60 лет, сред­ний воз­раст респон­ден­тов 30,4 года, 18 поль­зо­ва­те­лей рус­ские и про­жи­ва­ют на тер­ри­то­рии Рос­сии, 12 поль­зо­ва­те­лей – ино­стран­цы, про­жи­ва­ю­щие пре­иму­ще­ствен­но в США или Великобритании. 

Высо­ко­ста­тус­ные вла­дель­цы про­фи­лей явля­ют­ся пуб­лич­ны­ми, извест­ны­ми людь­ми и в основ­ном отно­сят­ся к пред­ста­ви­те­лям твор­че­ских про­фес­сий: акте­ры, режис­се­ры, моде­ли, одна­ко есть и исклю­че­ния (поли­тик, про­грам­мист). Низ­ко­ста­тус­ные вла­дель­цы про­фи­лей име­ют раз­лич­ный род заня­тий и про­фес­сии: сту­ден­ты, тре­не­ры, мене­дже­ры, агро­но­мы и т.д.

Во вто­рой серии были про­ана­ли­зи­ро­ва­ны стра­ни­цы попу­ляр­ных рос­сий­ских испол­ни­те­лей в сети Instagram. Изу­ча­лись посты за пер­вое полу­го­дие 2018 года с янва­ря по июнь вклю­чи­тель­но. Общее чис­ло стра­ниц в Instagram – 42. Из них: 21 чело­век – это пред­ста­ви­те­ли оте­че­ствен­но­го шоу-биз­не­са, нахо­дя­щи­е­ся в дан­ный момент на пике сво­ей извест­но­сти, и 21 чело­век – это те испол­ни­те­ли, чья вос­тре­бо­ван­ность на сего­дняш­ний день про­шла свой пик и в дан­ный момент коли­че­ство кон­цер­тов и упо­ми­най в СМИ у них гораз­до мень­ше, чем у пред­ста­ви­те­лей пер­вой группы.

Результаты и обсуждение

1-я серия

Про­це­ду­ра и мето­ди­ки: выде­ле­ние респон­ден­та­ми раз­лич­ных типов фото­гра­фий и сте­пе­ни их встре­ча­е­мо­сти в Instagram. «Какие типы фото­гра­фий, как Вам кажет­ся, мож­но выде­лить в сети Instagram? Оце­ни­те по шка­ле от 1 до 5, как часто». 

Все­го было зада­но 10 воз­мож­ных типов фото­гра­фий и к каж­до­му шка­ла оцен­ки; выде­ле­ние экс­пер­та­ми 30 про­фи­лей (высо­ко­ста­тус­ных и низ­ко­ста­тус­ных поль­зо­ва­те­лей по объ­ек­тив­но­му пара­мет­ру «извест­ность», через согла­со­ван­ность оце­нок), ана­лиз этих про­фи­лей по пара­мет­рам сете­во­го соци­аль­но­го ста­ту­са и харак­те­ру пуб­ли­ку­е­мых фотографий.

Таблица 1. Категории и подкатегории фотографий и частота их представленности в сети Instagram

No.	Кате­го­рия	Часто­та
1	Я	3,85
1.1.	Я-лицо (пре­иму­ще­ствен­но селфи)	4,43
1.2.	Я в пол­ный рост (вклю­че­ние контекста)	3,58
1.3.	Части тела (исклю­че­ние контекста)	3,00
1.4.	Про­фес­си­о­наль­ные фото (нети­пич­ный контекст)	3,80
2	Другой(ие)	3,10
2.1.	Неродственник(и)	2,74
2.2.	Родственник(и)	3,46
3	Я +дру­гие	3,19
3.1	Я+друзья, зна­ко­мые	4,08
3.2.	Я+семья	2,00
3.3.	Пара	3,50
4	Пей­за­жи	3,53
4.1.	При­ро­да	3,57
4.2.	Город	3,48
5	Натюр­мор­ты	2,94
6	Еда	3,32
7	Живот­ные	3,14
8	Про­чее	1,45

Ана­лиз полу­чен­ных дан­ных пока­зал, что высо­ко­ста­тус­ные и низ­ко­ста­тус­ные поль­зо­ва­те­ли раз­ли­ча­ют­ся по таким пара­мет­рам сете­во­го соци­аль­но­го ста­ту­са, как коли­че­ство под­пис­чи­ков и коли­че­ство «лай­ков», но не раз­ли­ча­ют­ся по коли­че­ству пуб­ли­ку­е­мых фото­гра­фий в неде­лю.

Высо­ко­ста­тус­ные и низ­ко­ста­тус­ные поль­зо­ва­те­ли раз­ли­ча­ют­ся по раз­но­об­ра­зию визу­аль­но­го кон­тен­та: высо­ко­ста­тус­ные поль­зо­ва­те­ли исполь­зу­ют боль­шее коли­че­ство фото­гра­фий раз­лич­ных кате­го­рий. При этом ока­за­лось, что высо­ко­ста­тус­ные поль­зо­ва­те­ли зна­чи­мо чаще пуб­ли­ку­ют фото­гра­фии кате­го­рии «Я» и «Я и Дру­гой», а низ­ко­ста­тус­ные поль­зо­ва­те­ли зна­чи­мо чаще исполь­зу­ют фото­гра­фии кате­го­рии «Пей­заж» и «Натюр­морт».

Была так­же выяв­ле­на связь меж­ду коли­че­ством под­пис­чи­ков и коли­че­ством пуб­ли­ка­ций и оцен­кой раз­ме­щен­ных фото­гра­фий. Так, чем боль­шее коли­че­ство под­пис­чи­ков име­ет поль­зо­ва­тель в Instagram, тем боль­ше он полу­ча­ет «лай­ков» под каж­дой сво­ей пуб­ли­ка­ци­ей, а так­же тем боль­ше у него коли­че­ство пуб­ли­ка­ций в неде­лю.

Пре­об­ла­да­ние в лич­ном про­фи­ле фото­гра­фий из кате­го­рий «Я» и «Я+Другой» зна­чи­мо свя­за­но с коли­че­ством полу­ча­е­мых «лай­ков» и коли­че­ством под­пис­чи­ков на про­филь.

Воз­раст­ные раз­ли­чия каса­ют­ся кате­го­рий «Дру­гие» и «Живот­ные» – поль­зо­ва­те­ли стар­ше­го воз­рас­та вклю­ча­ют их чаще, вне зави­си­мо­сти от сво­е­го ста­ту­са.

Не выяв­ле­но ген­дер­ных раз­ли­чий в харак­те­ре пуб­ли­ку­е­мых фото­гра­фий, за исклю­че­ни­ем кате­го­рии «Пей­заж», более пред­по­чи­та­е­мой муж­чи­на­ми вне зави­си­мо­сти от статуса.

2-я серия

Изу­че­ние постов в сети Instagram мето­дом кон­тент-ана­ли­за. Еди­ни­ца ана­ли­за – фото­гра­фия, раз­ме­щен­ная поль­зо­ва­те­лем на сво­ей стра­ни­це в Instagram. Фото­гра­фия вклю­ча­ет в себя содер­жа­ние и тек­сто­вый ком­мен­та­рий. При­ме­нял­ся каче­ствен­ный и коли­че­ствен­ный анализ. 

В про­це­ду­ре под­сче­тов резуль­та­тов кон­тент-ана­ли­за исполь­зо­ва­лась фор­му­ла вычис­ле­ния «удель­но­го веса» смыс­ло­вых кате­го­рий А.Н.Алексеева [Алек­се­ев, 1970]. Для обра­бот­ки дан­ных исполь­зо­ва­лась про­грам­ма Microsoft Excel 2010.

В ходе иссле­до­ва­ния нами были полу­че­ны сле­ду­ю­щие резуль­та­ты. По кате­го­рии «Рабо­та» дан­ные рас­пре­де­ли­лись сле­ду­ю­щем обра­зом. В пер­вой и вто­рой груп­пах у пред­ста­ви­те­лей оте­че­ствен­но­го шоу-биз­не­са на пер­вом месте фото­гра­фии и видео­ма­те­ри­а­лы в Instagram, свя­зан­ные с кате­го­ри­ей «Рабо­та», – 50% от общей выбор­ки. В дан­ную кате­го­рию вхо­дят посты в Instagram, свя­зан­ные с выступ­ле­ни­я­ми, съем­ка­ми кли­па, запи­ся­ми песен, уча­сти­ем в теле­ви­зи­он­ных про­грам­мах и радио­эфи­ра­ми. Одна­ко в пер­вой груп­пе это коли­че­ство чуть боль­ше – 57%; у вто­рой груп­пы – 43%. Воз­мож­но, это свя­за­но как раз со сни­же­ни­ем вос­тре­бо­ван­но­сти дан­ных испол­ни­те­лей у пуб­ли­ки.

На вто­ром месте по зна­чи­мо­сти в общей выбор­ки участ­ни­ков иссле­до­ва­ния нахо­дит­ся кате­го­рия «Дру­зья», кото­рая состав­ля­ет 23% от чис­ла всех про­ана­ли­зи­ро­ван­ных постов. В кате­го­рию «Дру­зья» вхо­дят фото­гра­фии на лен­те Instagram, свя­зан­ные с ново­стя­ми и инфор­ма­ци­ей о жиз­ни кол­лег по сцене, при­зы­ва­ми под­дер­жать их клип, посе­ще­ни­ем пре­зен­та­ций сво­их кол­лег, поло­жи­тель­ная оцен­ка новой пес­ни и видео­ро­ли­ка к ней, отзыв о кон­цер­те и т.д.

В таких фото­гра­фи­ях «Дру­зей» есть, как пра­ви­ло, тек­сто­вый ком­мен­та­рий, в кото­ром автор поста напря­мую гово­рит о том, что на фото или видео его друг, твор­че­ство кото­ро­го ему нра­вит­ся, он ува­жа­ет дан­но­го арти­ста и при­зна­ет его талант. У пер­вой груп­пы дея­те­лей оте­че­ствен­но­го шоу-биз­не­са кате­го­рия «Дру­зья» состав­ля­ет 52%, а у вто­рой – 48%.

Тре­тье место наше­го кон­тент-ана­ли­за зани­ма­ет кате­го­рия «Отдых». В нее вошли фото- и видео­ма­те­ри­а­лы о том, как и где наши испол­ни­те­ли про­во­дят свой отдых: это, как пра­ви­ло, раз­лич­ные путе­ше­ствия, не свя­зан­ные с гастроль­ной дея­тель­но­стью, отдых на при­ро­де и на море. Все­го дан­ная кате­го­рия в Instagram пред­став­ле­на в 14,8%.

Одна­ко если рас­смат­ри­вать дан­ные кон­тент-ана­ли­за по двум груп­пам, то мы можем уви­деть, что у более вос­тре­бо­ван­ных испол­ни­те­лей кате­го­рии «Отдых» соот­вет­ствую 64% постов, а у арти­стов «вто­ро­го эше­ло­на» это все­го лишь 36%.

Чет­вер­тое место по коли­че­ству постов в Instagram испол­ни­те­лей у нас зани­ма­ет кате­го­рия «Лич­ное», в общей выбор­ке это­го все­го лишь 12,2 %. К ней отно­сит­ся инфор­ма­ция, свя­зан­ная с семьей извест­но­го арти­ста, и домаш­ни­ми живот­ны­ми. При этом у попу­ляр­ных арти­стов таких постов зна­чи­тель­но мень­ше – 17%, а вот у менее вос­тре­бо­ван­ных испол­ни­те­лей их намно­го боль­ше – 83%. 

Види­мо, инфор­ма­ци­ей о сво­ей лич­ной жиз­ни вто­рая груп­па арти­стов ста­ра­ет­ся ком­пен­си­ро­вать отсут­ствие дру­гих ново­стей о сво­ей твор­че­ской дея­тель­но­сти.

Про­цент­ные соот­но­ше­ния под­твер­жда­ют­ся дан­ны­ми, полу­чен­ны­ми по фор­му­ле А.Н.Алексеева, с помо­щью кото­рой был вычис­лен «удель­ный вес» (УВ) каж­дой из смыс­ло­вых кате­го­рий в кон­тент-ана­ли­зе. Резуль­та­ты УВ кате­го­рий пред­став­ле­ны в виде дан­ных таб­ли­цы 2.

Таблица 2. Удельный вес категорий контент-анализа

Кате­го­рии	A «Рабо­та»	B «Дру­зья»	C «Отдых»	D «Лич­ное»
Общий УВ	0,5	0,23	0,15	0,12
Груп­па I	0,29	0,12	0,09	0,002
Груп­па II	0,21	0,11	0,06	0,10

При этом в про­цес­се каче­ствен­ной обра­бот­ки дан­ных кон­тент-ана­ли­за Instagram извест­ных испол­ни­те­лей выяс­ни­лись допол­ни­тель­ные инте­рес­ные осо­бен­но­сти их стра­ниц в Интер­не­те.

Вни­ма­ние арти­стов пер­вой груп­пы поль­зо­ва­те­лей сети Instagram к тра­ур­ным собы­ти­ям, про­ис­хо­див­шим на тер­ри­то­рии Рос­сии. Это, преж­де все­го, пожар и гибель людей в кеме­ров­ском тор­го­вом цен­те «Зим­няя виш­ня». Эта ката­стро­фа унес­ла из жиз­ни вес­ной 2018 года 60 чело­век, боль­шин­ство из них – дети. Сло­ва собо­лез­но­ва­ния и под­держ­ки на сво­их стра­ни­цах в Instagram по пово­ду слу­чив­ше­го­ся выра­зи­ли попу­ляр­ные испол­ни­те­ли в двух груп­пах в соот­но­ше­нии 25/15, раз­ме­стив у себя на стра­ни­цах посты тра­ур­но­го содер­жа­ния. Они так­же отме­ти­ли и кру­ше­ние само­ле­та АН-148 в под­мос­ков­ном рай­оне Рамен­ское в фев­ра­ле 2018 г. Об этом упо­ми­на­ли в сво­их постах участ­ни­ки и пер­вой, и вто­рой груп­пы при­мер­но в рав­ном соот­но­ше­нии 6/5. Обе груп­пы испол­ни­те­лей так­же раз­ме­ща­ют у себя на стра­ни­це в Instagram и посты, свя­зан­ные с ухо­дом из жиз­ни очень извест­ных и попу­ляр­ных арти­стов теат­ра и эст­ра­ды: Оле­га Таба­ко­ва; Миха­и­ла Дер­жа­ви­на; Оле­га Ано­фри­е­ва и Люд­ми­лы Сен­чи­ной. В сво­их ком­мен­та­ри­ях звез­ды отда­ют дань талан­ту этих людей.

И нако­нец, в отдель­ную кате­го­рию попа­да­ют смеш­ные фото и видео, свя­зан­ные с забав­ны­ми слу­ча­я­ми из жиз­ни людей и живот­ных. Как пра­ви­ло, такие посты соби­ра­ют мно­го лай­ков и весе­лых ком­мен­та­ри­ев, а так­же репостов.

Выводы

В целом мож­но кон­ста­ти­ро­вать, что осо­бен­но­сти визу­аль­ной само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ных сетях могут слу­жить инди­ка­то­ром объ­ек­тив­но­го соци­аль­но­го ста­ту­са поль­зо­ва­те­ля.

Для обе­их групп оди­на­ко­во мак­си­маль­ное стрем­ле­ние повы­сить свой ста­тус и получть лай­ки. То есть прак­ти­че­ски для всех поль­зо­ва­те­лей сети Instagram (и, види­мо, не толь­ко для этой сети) целью само­пре­зен­та­ции явля­ет­ся созда­ние пози­тив­но­го обра­за и повы­ше­ния сво­е­го вир­ту­аль­но­го и реаль­но­го ста­ту­са. При этом пуб­ли­ка­ци­он­ная актив­ность (коли­че­ство фото­гра­фий и тек­стов) не свя­за­на с уров­нем объ­ек­тив­но­го соци­аль­но­го ста­ту­са поль­зо­ва­те­ля.

Общим явля­ет­ся и соче­та­ние фото­гра­фий и тек­стов в содер­жа­нии само­пре­зен­та­ций. В то же вре­мя у пер­вой груп­пы поль­зо­ва­те­лей доми­ни­ру­ют кар­тин­ки, ава­тар­ки и фото­гра­фии, тек­сты в основ­ном иллю­стри­ру­ют пред­став­лен­ные обра­зы. У пред­ста­ви­те­лей шоу-биз­не­са, напро­тив, веду­щим явля­ет­ся текст, иллю­стри­ро­ван­ный фото­гра­фи­я­ми.

Раз­ли­чия свя­за­ны и со сте­пе­нью пер­со­ни­фи­ци­ро­ван­но­сти само­пре­зен­та­ций. Для пер­вой груп­пы поль­зо­ва­те­лей основ­ным отли­чи­ем в харак­те­ре визу­аль­ных само­пре­зен­та­ций высо­ко­ста­тус­ных поль­зо­ва­те­лей явля­ет­ся их боль­шая пер­со­ни­фи­ка­ция. При этом сте­пень пер­со­ни­фи­ка­ции визу­аль­ных само­пре­зен­та­ций ведет к повы­ше­нию вир­ту­аль­но­го соци­аль­но­го ста­ту­са.

Для вто­рой груп­пы про­бле­ма пер­со­ни­фи­ка­ции не явля­ет­ся веду­щей, так как их под­пис­чи­ки точ­но зна­ют, на како­го испол­ни­те­ля они хотят под­пи­сать­ся. Поэто­му пер­со­ни­фи­ка­ция и напол­не­ние стра­ни­цы инфор­ма­ци­ей о лич­ной жиз­ни, отды­хе, семье и т.д. в боль­шей сте­пе­ни харак­тер­на для низ­ко­ста­тус­ных поль­зо­ва­те­лей.

Глав­ное, что объ­еди­ня­ет само­пре­зен­та­ции всех поль­зо­ва­те­лей, это тот факт, что раз­ли­чия и в фото­гра­фи­ях, и в текстах свя­за­ны толь­ко с высо­ким или низ­ким ста­ту­сом поль­зо­ва­те­лей, при этом отсут­ству­ют раз­ли­чия по полу и воз­рас­ту. Сле­до­ва­тель­но, мож­но гово­рить о том, что в само­пре­зен­та­ции, осо­бен­но вир­ту­аль­ной, глав­ное – это ста­тус, а не соб­ствен­но лич­ност­ные инди­ви­ду­аль­ные, поло­вые и т.д. раз­ли­чия.

Финан­си­ро­ва­ние
Иссле­до­ва­ние выпол­не­но при под­держ­ке гран­та Рос­сий­ско­го фон­да фун­да­мен­таль­ных иссле­до­ва­ния, про­ект 16-06-00161 «Экзо­ген­ные и эндо­ген­ные фак­то­ры инфор­ма­ци­он­ной социализации».

Литература

1. Алек­се­ев А.Н. Опыт изме­ре­ния удель­но­го веса кате­го­рий содер­жа­ния на стра­ни­цах газе­ты. В кн.: Про­бле­мы кон­тент-ана­ли­за в социо­ло­гии: мате­ри­а­лы Сибир­ско­го социо­ло­ги­че­ско­го семи­на­ра. Ново­си­бирск: Сиб. отд-ние АН СССР, 1970. С. 41–47.
2. Белин­ская Е.П. Инфор­ма­ци­он­ная соци­а­ли­за­ция под­рост­ков: опыт поль­зо­ва­ния соци­аль­ны­ми сетя­ми и пси­хо­ло­ги­че­ское бла­го­по­лу­чие. Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2013, 6(30), 12. 
3. Белин­ская Е.П. Измен­чи­вость Я: кри­зис иден­тич­но­сти или кри­зис зна­ния о ней? Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2015, 8(40), 12. 
4. Белин­ская Е.П., Мар­цин­ков­ская Т.Д. Иден­тич­ность в тран­зи­тив­ном обще­стве: вир­ту­аль­ность и реаль­ность. В кн.: Р.В. Ершо­ва (Ред.), Циф­ро­вое обще­ство как куль­тур­но-исто­ри­че­ский кон­текст раз­ви­тия чело­ве­ка: сбор­ник науч­ных ста­тей. Колом­на: Госу­дар­ствен­ный соци­аль­но-гума­ни­тар­ный уни­вер­си­тет, 2018. С. 43–48.
5. Вой­скун­ский А.Е., Евдо­ки­мен­ко А.С., Феду­ни­на Н.Ю. Cете­вая и реаль­ная иден­тич­ность: срав­ни­тель­ное иссле­до­ва­ние. Пси­хо­ло­гия. Жур­нал Выс­шей шко­лы эко­но­ми­ки, 2013, 10(2), 98–121.
6. Вой­скун­ский А.Е. Соци­аль­ная пер­цеп­ция в соци­аль­ных сетях. Вест­ник Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та. Сер. 14. Пси­хо­ло­гия, 2014, No. 2, 90–104.
7. Голу­бе­ва Н.А., Мар­цин­ков­ская Т.Д. Инфор­ма­ци­он­ная соци­а­ли­за­ция: пси­хо­ло­ги­че­ский под­ход. Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2011, N6(20). http://psystudy.ru
8. Май­ерс Д. Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия. СПб.: Питер, 2010.
9. Мар­цин­ков­ская Т.Д. Совре­мен­ная пси­хо­ло­гия – вызо­вы тран­зи­тив­но­сти. Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2015, 8(42), 1. http://psystudy.ru
10. Anderson C., Hildreth J.A., Howland L. Is the desire for status a fundamental human motive? A review of the empirical literature. Psychological Bulletin, 2015, 141(3), 547–601.
11. Astrid S., Bernd M., Machilek F. Personality in Cyberspace: Personal Web Sites as Media for Personality Expressions and Impressions. Journal of Personality and Social Psychology, 2006, 90(6), 1014–1031.
12. Back M.D., Egloff B., Gaddis S., Gosling S.D., Stopfer J.M., Schmukle S.C., Vazire S. Facebook Profiles Reflect Actual Personality. Not Self-Idelization. Psychological Science, 2010, 21(3), 372–374.
13. Balsamo A. Signal to noise: On the meaning of cyberpunk subculture. In: F. Biocca, M.R. Levy (Eds.), LEA’s communication series. Communication in the age of virtual reality. Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum Associates, Inc, 1995. pp. 347–368.
14. Biesanz J. The Social Accuracy Model of Interpersonal Perception: Assessing Individual Differences in Perceptive and Expressive Accuracy. Multivariate Behavioral Research, 2010, 45(5), 853–885.
15. Fiske S., Taylor S. Social Cognition. New York, NY: McGraw-Hill Education, 1994.
16. Gosling S., Vazire S. E-Perceptions: Personality Impressions Based On Personal Websites. Journal of Personality and Social Psychology, 2004, 87(1), 123–132.
17. Leary M.R., Cottrell C.A., Phillips M. Deconfounding the effects of dominance and social acceptance on self-esteem. Journal of Personality and Social Psychology, 2001, 81(5), 898–909.
18. Suler J. Cyberspace as Dream World (Illusion and Reality at the «Palace»), 1996. http://users.rider.edu/~suler/psycyber/cybdream.html
19. Swann W.B. The Self and Identity Negotiation. Interaction Studies, 2005, 6(1), 69–83.
20. Tenney E.R., Spellman B.A. Complex Social Consequences of Self-Knowledge. Social Psychological and Personality Science, 2011, 2(4), 343–350.
21. Turkle Sh. Constructions and reconstructions of self in virtual reality: Playing in the MUDs. In: S. Kiesler (Ed.), Culture of the Internet. Mahwah, NJ: Lawrence Erlbaum Associates, Inc., 1997. pp. 143–155.

Об авторах

• Еле­на Пав­лов­на Белин­ская – док­тор пси­хо­ло­ги­че­ских наук, про­фес­сор, кафед­ра соци­аль­ной пси­хо­ло­гии, факуль­тет пси­хо­ло­гии, Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет им. М.В. Ломо­но­со­ва; веду­щий науч­ный сотруд­ник, Лабо­ра­то­рия пси­хо­ло­гии под­рост­ка, Пси­хо­ло­ги­че­ский инсти­тут РАО.
• Окса­на Вла­ди­ми­ров­на Гаври­чен­ко - кан­ди­дат пси­хо­ло­ги­че­ских наук, доцент, кафед­ра пси­хо­ло­гии лич­но­сти, инсти­тут пси­хо­ло­гии име­ни Л.С.Выготского, Рос­сий­ский госу­дар­ствен­ный гума­ни­тар­ный уни­вер­си­тет, Москва, Россия.

Смот­ри­те также:

• Алек­се­е­ва К.А. Ано­ним­ность и ее вли­я­ние на само­пре­зен­та­цию лич­но­сти в вир­ту­аль­ной реальности
• Белин­ская Е.П., Фран­то­ва Д.К. Актив­ность в вир­ту­аль­ном вза­и­мо­дей­ствии как фак­тор кон­стру­и­ро­ва­ния иден­тич­но­сти поль­зо­ва­те­ля­ми соци­аль­ных сетей: меж­по­ко­лен­ные различия
• Федо­ров В.В. Струк­ту­ра само­пре­зен­та­ции под­рост­ков в реаль­ном обще­нии и соци­аль­ных сетях
• Шев­чен­ко И.С. Фак­то­ры дина­мич­но­сти само­пре­зен­та­ций в Интернет-общении