Щекотуров А.В. От флирта до смены пола онлайн: подростковые практики альтернативных самопрезентаций в социальной сети «ВКонтакте»

С ростом соци­аль­ной зна­чи­мо­сти и мас­шта­бов рас­про­стра­нен­но­сти новых тех­но­ло­гий обме­на инфор­ма­ци­ей рез­ко рас­ши­ри­лись и воз­мож­но­сти само­сто­я­тель­но­го осво­е­ния средств ком­му­ни­ка­ции, предо­став­ля­ю­щих ранее немыс­ли­мые тех­но­ло­ги­че­ские воз­дей­ствия на про­цесс фор­ми­ро­ва­ния лич­но­сти и ее соци­а­ли­за­ции [Ngai et al., 2015]. 

Соци­аль­ные медиа поз­во­ля­ют поль­зо­ва­те­лям делить­ся фото­гра­фи­я­ми, замет­ка­ми, пер­со­наль­ной инфор­ма­ци­ей и лич­ны­ми пере­жи­ва­ни­я­ми [Бро­дов­ская и др., 2016], а так­же демон­стри­ро­вать ста­тус роман­ти­че­ских отно­ше­ний [Baumgartner et al., 2015], созда­вать соб­ствен­ную ауди­то­рию и управ­лять ей [Bareket-Bojmel et al., 2016]. Все вме­сте это ста­но­вит­ся зна­чи­мой частью про­цес­са овла­де­ния навы­ка­ми само­пре­зен­та­ции, что осо­бен­но акту­аль­но в пери­од под­рост­ко­во­го поис­ка соб­ствен­но­го «Я» [Arnett, 1995].

Иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что моло­дежь как в Рос­сии, так и за рубе­жом актив­но исполь­зу­ет соци­аль­ные сети не толь­ко для обще­ния, но и в каче­стве пре­зен­та­ции раз­лич­ных аспек­тов сво­ей лич­но­сти [Юров, 2015; Chua, Chang, 2016]. 

С одной сто­ро­ны, такие муль­ти­функ­ци­о­наль­ные соци­аль­ные сети, как Facebook и «ВКон­так­те», пере­да­ют инфор­ма­цию об инте­ре­сах и жиз­нен­ных при­о­ри­те­тах поль­зо­ва­те­лей, с дру­гой сто­ро­ны, кон­стру­и­ру­е­мый образ может быть неце­лост­ным в силу того, что раз­мы­ва­ют­ся кон­тек­сты само­пре­зен­та­ции и гра­ни­цы пред­по­ла­га­е­мой ауди­то­рии в онлайн-про­стран­стве [Pike, 2011]. 

Напри­мер, лич­ные дан­ные, семей­ные фото­гра­фии, груп­пы по инте­ре­сам и про­фес­си­о­наль­ная инфор­ма­ция созда­ют раз­лич­ное впе­чат­ле­ние, посколь­ку пред­на­зна­че­ны для раз­ных ауди­то­рий, кон­стру­и­руя тем самым раз­ные типы само­пре­зен­та­ции [Pike, 2011: 86].

Подоб­ная амби­ва­лент­ность вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции может дохо­дить до сво­ей край­ней фор­мы — созна­тель­но­го кон­стру­и­ро­ва­ния «фей­ко­во­го» (от англ. «fake» — фаль­ши­вый) про­фи­ля и обман­чи­вой само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети. 

Такой тип пове­де­ния полу­чил назва­ние аль­тер­на­тив­ной иден­тич­но­сти [Вой­скун­ский и др., 2013], фаль­ши­вой (false) [Michikyan et al., 2015], или обман­чи­вой (deceptive) само­пре­зен­та­ции [Toma et al., 2008], общее пони­ма­ние кото­рой сво­дит­ся к тому, что поль­зо­ва­тель созда­ет вир­ту­аль­ный образ и начи­на­ет демон­стри­ро­вать пове­де­ние, отлич­ное от обра­за и пове­де­ния из реаль­ной жизни. 

В англо­языч­ной лите­ра­ту­ре чаще дру­гих и бли­же к иссле­до­ва­тель­ско­му кон­тек­сту исполь­зу­ет­ся тер­мин «обман­чи­вая само­пре­зен­та­ция». В оте­че­ствен­ной нау­ке дан­ный фено­мен прак­ти­че­ски не изу­чен, и науч­но-кате­го­ри­аль­ный аппа­рат еще не сфор­ми­ро­ван. В свя­зи с этим в дан­ной ста­тье мы будем исполь­зо­вать в рав­ном зна­че­нии все три поня­тия: аль­тер­на­тив­ная, фаль­ши­вая и обман­чи­вая самопрезентация.

Акту­аль­ность изу­че­ния аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций обу­слов­ле­на так­же и тем, что сокры­тие под­лин­но­го себя за искус­ствен­но создан­ным обра­зом, мас­ка ано­ним­но­сти, кото­рую «наде­ва­ет» поль­зо­ва­тель сети, ослаб­ля­ет при­ня­тые пра­ви­ла пове­де­ния, по сути, лишая обще­ства функ­ции соци­аль­но­го кон­тро­ля. В подоб­ных обсто­я­тель­ствах под­ро­сток может как орга­ни­зо­вы­вать деструк­тив­ные груп­пы, так и сам ока­зы­вать­ся под вли­я­ни­ем раз­лич­ных делин­квент­ных объединений. 

Самый зло­бо­днев­ный при­мер — так назы­ва­е­мые «груп­пы смер­ти» во «ВКон­так­те», под­тал­ки­ва­ю­щие несо­вер­шен­но­лет­них к совер­ше­нию суи­ци­дов¹. По дан­ным След­ствен­но­го коми­те­та РФ по Омской обла­сти, адми­ни­стра­то­ром одной из таких групп, скры­ва­ю­щим­ся под псев­до­ни­мом Ева Рейх, явля­ет­ся 13-лет­няя школь­ни­ца².

Дан­ная ста­тья при­зва­на допол­нить типо­ло­гию аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков в соци­аль­ных сетях, дать им ана­лиз и выявить фак­то­ры, кото­рые явля­ют­ся реша­ю­щи­ми при выбо­ре типа само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети.

Фальшивые онлайн-самопрезентации

Само­пре­зен­та­ция — твор­че­ский про­цесс созда­ния жела­е­мо­го впе­чат­ле­ния, кото­рый нераз­рыв­но свя­зан как с целе­вой ауди­то­ри­ей, так и с кон­тек­стом соци­аль­ной интерак­ции. Имидж как резуль­тат само­пре­зен­та­ции — вре­мен­ный итог выбо­ра меж­ду глав­ны­ми фак­то­ра­ми: какую инфор­ма­цию вклю­чать, а какую — исклю­чать. Поэто­му вполне есте­ствен­но, что иска­жен­ная, обман­чи­вая само­пре­зен­та­ция де-факто ста­но­вит­ся усло­ви­ем вовле­че­ния в ком­му­ни­ка­цию и в про­цесс управ­ле­ния жела­е­мым впе­чат­ле­ни­ем. В слу­чае с вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ци­ей это отра­жа­ет­ся в управ­ле­нии настрой­ка­ми про­фи­ля и выбо­ре ауди­то­рии, кото­рой досту­пен тот или иной контент.

Соци­аль­ная сеть Facebook осна­ще­на спе­ци­аль­ной про­грам­мой — вир­ту­аль­ным имму­ни­те­том, кото­рая вычис­ля­ет и уда­ля­ет про­фи­ли, не соот­вет­ству­ю­щие сво­е­му вла­дель­цу [Krombholz et al., 2012]; в 2012 г. таких про­фи­лей было око­ло 5—6 % от обще­го чис­ла [Krombholz et al., 2012: 177]. 

Основ­ное вни­ма­ние зару­беж­ных иссле­до­ва­те­лей, изу­ча­ю­щих обман­чи­вую само­пре­зен­та­цию, при­ко­ва­но к сай­там зна­комств, посколь­ку имен­но там выстав­ля­ют­ся мак­си­маль­ные тре­бо­ва­ния к созда­нию необ­хо­ди­мо­го ими­джа [Guadagno et al., 2012; Toma et al., 2008]. 

Иссле­до­ва­те­ли при­хо­дят к обще­му выво­ду, что основ­ные осо­бен­но­сти интер­нет-обще­ния (ано­ним­ность, дистант­ность, мини­мум дан­ных о физи­че­ских осо­бен­но­стях и внеш­но­сти, а так­же кон­троль над вре­ме­нем и тем­пом ком­му­ни­ка­ции) явля­ют­ся суще­ствен­ны­ми пре­дик­то­ра­ми аль­тер­на­тив­ной самопрезентации.

Иссле­до­ва­нию фаль­ши­вых само­пре­зен­та­ций в неа­но­ним­ном про­стран­стве соци­аль­ных медиа посвя­ще­на пио­нер­ская рабо­та М. Мичи­кя­на и др., в ней пока­за­на связь настро­ек акка­ун­та (при­ват­ный акка­унт — толь­ко дру­зья могут видеть раз­ме­ща­е­мую поль­зо­ва­те­лем инфор­ма­цию; пуб­лич­ный — каж­дый поль­зо­ва­тель соци­аль­ной сети может видеть инфор­ма­цию акка­ун­та) с типом онлайн-само­пре­зен­та­ции инди­ви­да в соци­аль­ной сети Facebook (досто­вер­ная инфор­ма­ция о себе соот­вет­ству­ет типу «Я-реаль­ное», жела­е­мый образ себя — «Я-иде­аль­ное», лож­ная и не свя­зан­ная с кон­стру­и­ру­е­мым обра­зом инфор­ма­ция — «Я-фаль­ши­вое») [Michikyan et al., 2015]. 

Иссле­до­ва­те­ли при­хо­дят к выво­ду, что респон­ден­ты с при­ват­ны­ми акка­ун­та­ми более склон­ны под­дер­жи­вать свою само­пре­зен­та­цию по типу «Я-реаль­ное» и «Я-иде­аль­ное», чем те, у кого пуб­лич­ный акка­унт. По мне­нию авто­ров, это может быть свя­за­но с неодоб­ри­тель­ной реак­ци­ей их близ­кой ауди­то­рии (дру­зья, род­ствен­ни­ки — все, кто зна­ет поль­зо­ва­те­ля лич­но) на про­яв­ле­ние фаль­ши­вой само­пре­зен­та­ции [Michikyan et al., 2015: 61]. 

Одна­ко в дан­ной рабо­те не уде­ля­ет­ся вни­ма­ние роли тех­но­ло­ги­че­ским осо­бен­но­стям соци­аль­ной сети, кото­рые так­же могут порож­дать новые фор­мы самопрезентаций.

Несмот­ря на попу­ляр­ность в Рос­сии соци­аль­ной сети «ВКон­так­те» сре­ди моло­де­жи, пред­при­ни­ма­ют­ся лишь еди­нич­ные попыт­ки про­ана­ли­зи­ро­вать при­чи­ны и спо­со­бы кон­стру­и­ро­ва­ния аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций. В насто­я­щее вре­мя най­де­на одна соот­вет­ству­ю­щая ста­тья — иссле­до­ва­ние пси­хо­ло­гов А. Е. Вой­скун­ско­го, А. С. Евдо­ки­мен­ко и Н. Ю. Феду­ни­ной [Вой­скун­ский и др., 2013]. 

Авто­ры выде­ля­ют сле­ду­ю­щие груп­пы фак­то­ров, кото­рые объ­яс­ня­ют созда­ние аль­тер­на­тив­ных иден­тич­но­стей: раз­лич­ная ауди­то­рия и раз­ные функ­ции иден­тич­но­стей (кон­стру­и­ро­ва­ние раз­ных иден­тич­но­стей на раз­ных сай­тах), экс­пе­ри­мент с соб­ствен­ным обра­зом и развлечение. 

Метод иссле­до­ва­ния в дан­ной рабо­те осно­ван на уже име­ю­щих­ся пред­став­ле­ни­ях у респон­ден­тов об аль­тер­на­тив­ных иден­тич­но­стях, что огра­ни­чи­ва­ет типо­вой диа­па­зон их при­сут­ствия в вир­ту­аль­ной сре­де. К тому же, авто­ры гово­рят об иден­тич­но­стях, в то вре­мя как само­пре­зен­та­ция не пред­по­ла­га­ет отож­деств­ле­ния себя с созда­ва­е­мым образом. 

Тем самым вопрос об обман­чи­вых само­пре­зен­та­ци­ях оста­ет­ся открытым.

Гетеросексуальная матрица «ВКонтакте»

В суще­ству­ю­щем кор­пу­се работ по обман­чи­вой само­пре­зен­та­ции на сай­тах зна­комств дела­ет­ся вывод о нали­чии устой­чи­вой свя­зи меж­ду стра­те­ги­ей само­пре­зен­та­ции и ген­де­ром вла­дель­ца про­фи­ля [Guadagno et al., 2012]. 

С одной сто­ро­ны, как муж­чи­ны, так и жен­щи­ны стре­мят­ся выгля­деть доб­ры­ми, надеж­ны­ми и умны­ми, с дру­гой сто­ро­ны, для муж­чин глав­ным фак­то­ром при­вле­ка­тель­но­сти их акка­ун­тов и, соот­вет­ствен­но, кри­те­ри­ем вовле­че­ния в обман­чи­вую само­пре­зен­та­цию явля­ет­ся демон­стра­ция дохо­да и высо­ко­го соци­аль­но­го поло­же­ния, для жен­щин — при­вле­ка­тель­ная внешность. 

При­ме­ча­тель­но, что дан­ные пред­став­ле­ния нашли под­твер­жде­ние в ожи­да­ни­ях муж­чин и жен­щин о жела­тель­ном обра­зе про­ти­во­по­лож­но­го пола [Guadagno et al., 2012: 643].

Воз­мож­ность аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции суще­ствен­но сни­жа­ет­ся в соци­аль­ной сети. При­чи­на в том, что поль­зо­ва­тель уста­нав­ли­ва­ет кон­так­ты с людь­ми, кото­рые зна­ют его лич­но и могут опре­де­лить факт обма­на в про­цес­се созда­ния им вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции. Тем не менее есть слу­чаи созда­ния «фей­ко­вых» про­фи­лей как в зару­беж­ных, так и в рос­сий­ских соци­аль­ных сетях. 

В слу­чае с «ВКон­так­те» (далее — ВК) про­цесс созда­ния аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции не явля­ет­ся ген­дер­но сво­бод­ным: ген­дер и сек­су­аль­ность в рос­сий­ской соци­аль­ной сети высту­па­ют прин­ци­пи­аль­ны­ми кон­струк­та­ми вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции. Неко­то­рые иссле­до­ва­те­ли счи­та­ют, что тех­но­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти плат­фор­мы «ВКон­так­те» отра­жа­ют куль­тур­ные фрей­мы рос­сий­ско­го обще­ства [Zhao et al., 2017].

Несмот­ря на функ­ци­о­наль­ную схо­жесть «ВКон­так­те» с соци­аль­ной сетью Facebook, суще­ству­ют три тех­но­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти оте­че­ствен­ной соцсети. 

Во-пер­вых, при реги­стра­ции поль­зо­ва­те­ли долж­ны опре­де­лить свой пол толь­ко как муж­ской или жен­ский. К срав­не­нию, на Facebook поль­зо­ва­тель (толь­ко в том слу­чае, если он исполь­зу­ет англий­ский язык) может ука­зать вари­ант «custom» и само­сто­я­тель­но опи­сать свой гендер. 

Во-вто­рых, в ВК такая пер­со­наль­ная инфор­ма­ция, как семей­ное поло­же­ние, стро­го зави­сит от пола, кото­рым поль­зо­ва­тель себя обо­зна­чил пунк­том выше. Полу­ча­ет­ся, что, если поль­зо­ва­тель опре­де­лил себя как муж­чи­на, систе­ма пред­ло­жит ему выбрать тип отно­ше­ний, ори­ен­ти­ро­ван­ных толь­ко на про­ти­во­по­лож­ный пол, напри­мер, «женат», «помолв­лен» и т. п. Более того, в каче­стве жены/невесты/девушки ВК пред­ло­жит толь­ко пред­ста­ви­тель­ниц про­ти­во­по­лож­но­го пола из спис­ка дру­зей пользователя. 

В-тре­тьих, ВК не поз­во­ля­ет поль­зо­ва­те­лям видеть гра­фу «пол» друг дру­га. Дру­ги­ми сло­ва­ми, при реги­стра­ции и оформ­ле­нии про­фи­ля поль­зо­ва­тель видит, какой пол он ука­зал, но не может знать, какой пол выбра­ли дру­гие поль­зо­ва­те­ли соц­се­ти. В таком слу­чае о ген­де­ре поль­зо­ва­те­ля мож­но судить лишь по кос­вен­ным при­зна­кам (фото, семей­ное поло­же­ние, имя).

Опи­сан­ные тех­но­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти ВК неви­ди­мы для боль­шин­ства под­рост­ков и при этом ста­но­вят­ся кри­ти­че­ски важ­ны­ми для тех, кто не впи­сы­ва­ет­ся в пред­ло­жен­ную гете­ро­сек­су­аль­ную матрицу.

Цель наше­го иссле­до­ва­ния —выявить и объ­яс­нить слу­чаи нети­пич­ной, аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции под­рост­ков в воз­расте 14—18 лет, исполь­зу­ю­щих соци­аль­ную сеть «ВКон­так­те».

Зада­чи иссле­до­ва­ния: (1) выявить типы аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков в соци­аль­ной сети ВК; (2) опре­де­лить инстру­мен­ты и ауди­то­рию для каж­до­го типа аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции под­рост­ков; (3) выявить фак­то­ры, спо­соб­ству­ю­щие созда­нию аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций в соци­аль­ной сети в под­рост­ко­вом возрасте.

Иссле­до­ва­ние осно­ва­но на серии глу­бин­ных интер­вью с под­рост­ка­ми в воз­расте 14—18 лет. Поле­вая часть иссле­до­ва­ния дли­лась с 2013 по 2015 гг. Реа­ли­зо­ва­на выбор­ка мето­дом кри­те­ри­аль­но­го отбо­ра респон­ден­тов по при­зна­кам: стаж исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети (от двух лет), вре­мя при­сут­ствия в соци­аль­ной сети (от одно­го часа еже­днев­но), опыт созда­ния фаль­ши­вых про­фи­лей (для интер­вью вто­рой волны). 

Пер­вая вол­на интер­вью­и­ро­ва­ния про­хо­ди­ла онлайн (с помо­щью про­грам­мы «Skype» и лич­ных сооб­ще­ний в соци­аль­ной сети ВК), в онлайн интер­вью­и­ро­ва­нии при­ня­ло уча­стие 96 под­рост­ков (56 дево­чек, 40 маль­чи­ков, сред­ний воз­раст 15,7 лет, сред­ний стаж исполь­зо­ва­ния ВК — 2,5 года) из пяти раз­лич­ных школ Ниж­не­го Новгорода. 

По резуль­та­там пер­вой вол­ны были ото­бра­ны девять под­рост­ков (семь дево­чек и два маль­чи­ка), кото­рые сооб­щи­ли о нети­пич­ных спо­со­бах кон­стру­и­ро­ва­ния иден­тич­но­сти в ВК. С ними были про­ве­де­ны допол­ни­тель­ные глу­бин­ные интер­вью на базе школ, в кото­рых они учи­лись. Все интер­вью дли­лись в сред­нем око­ло полу­то­ра часов и затем про­хо­ди­ли обра­бот­ку в про­грам­ме для каче­ствен­но­го ана­ли­за дан­ных Atlas.ti.

В ходе интер­вью школь­ни­кам зада­ва­лись вопро­сы отно­си­тель­но исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети. Основ­ные темы интер­вью пер­вой вол­ны: при­чи­ны и воз­раст реги­стра­ции в ВК, исполь­зо­ва­ние раз­лич­ных опций соц­се­ти с целью само­пре­зен­та­ции, отно­ше­ние роди­те­лей к исполь­зо­ва­нию ВК, срав­не­ние соб­ствен­ной вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции с само­пре­зен­та­ци­я­ми дру­гих поль­зо­ва­те­лей, слу­чаи заве­до­мо лож­но­го само­пред­став­ле­ния в ВК, обще­ние с незна­ком­ца­ми и настрой­ки без­опас­но­сти про­фи­ля, оцен­ка роли соц­се­ти в реаль­ной жизни.

Основ­ны­ми бло­ка­ми интер­вью вто­рой вол­ны ста­ли: при­чи­ны фаль­ши­вой вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции, типы, спо­со­бы и ауди­то­рия для аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций, дина­ми­ка и обсто­я­тель­ства пре­кра­ще­ния кон­стру­и­ро­ва­ния аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций, резуль­та­ты и послед­ствия экс­пе­ри­мен­тов с само­пре­зен­та­ци­ей в ВК.

Анализ результатов исследования

Отве­ты респон­ден­тов пер­вой вол­ны пред­став­ле­ны на рисун­ке 1, под­го­тов­лен­ном с помо­щью про­грам­мы Atlas.ti. Выска­зы­ва­ни­ям респон­ден­тов были назна­че­ны коды для реше­ния двух задач: (1) зафик­си­ро­вать осо­бен­но­сти само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети; (2) зафик­си­ро­вать эле­мен­ты под­лин­ной («no sign of fake presentation») или фаль­ши­вой само­пре­зен­та­ции («sign of fake presentation»). Пере­вод и обо­зна­че­ния кодов пред­став­ле­ны в таб­ли­це 1.

Непо­сред­ствен­но перед ана­ли­зом тран­скрип­тов интер­вью был создан клас­си­фи­ка­тор кодов в соот­вет­ствии с отве­та­ми респон­ден­тов на вопрос. Напри­мер, на пред­ло­же­ние рас­ска­зать о том, как роди­те­ли реа­ги­ру­ют на исполь­зо­ва­ние под­рост­ком соци­аль­ных сетей, респон­дент-под­ро­сток мог сооб­щить, что роди­те­ли актив­но инте­ре­су­ют­ся этим, помог­ли создать про­филь и т. п., либо ска­зать, что роди­те­ли посто­ян­но огра­ни­чи­ва­ют, запре­ща­ют, нака­зы­ва­ют, либо вовсе ниче­го не спрашивают. 

В пер­вом слу­чае отве­ту респон­ден­та при­пи­сы­вал­ся код «Parents: positive», во вто­ром слу­чае — «Parents: negative», в тре­тьем — «Parents: neutral/ don’t know». Если же ответ респон­ден­та отли­чал­ся от типич­ных отве­тов на вопрос, то ему при­пи­сы­вал­ся уни­каль­ный код, кото­рый так­же участ­во­вал в ана­ли­зе таб­лиц сопря­жен­но­сти кодов. 

Все­го было созда­но око­ло семи­де­ся­ти раз­лич­ных кодов, но в таб­ли­це 1 и на рисун­ке 1 пред­став­ле­на лишь та часть, где зафик­си­ро­ва­на связь с кода­ми «No sign of fake presentation» и «Sign of fake presentation».

Таб­ли­ца сопря­жен­но­сти кодов, выпол­нен­ная в про­грам­ме Atlas.ti, была постро­е­на таким обра­зом, что­бы уста­но­вить наличие/отсутствие свя­зи всех име­ю­щих­ся кодов с дву­мя аль­тер­на­тив­ны­ми кода­ми: «No sign of fake presentation» и «Sign of fake presentation». 

Про­грам­ма так­же поз­во­ли­ла опре­де­лить силу вза­им­ной сопря­жен­но­сти меж­ду спе­ци­фи­кой само­пре­зен­та­ции в ВК и нали­чи­ем или отсут­стви­ем эле­мен­тов аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции (см. табл. 1).

Таблица 1. Обозначение и сила связи (с-коэффициент) кодов

Сила сопря­жен­но­сти кодов, обо­зна­ча­е­мая в про­грам­ме Atlas.ti как с-коэф­фи­ци­ент, явля­ет­ся инди­ка­то­ром силы свя­зи меж­ду дву­мя кода­ми, её зна­че­ние варьи­ру­ет­ся от 0 до 1, где 0 — отсут­ствие свя­зи, 1 — мак­си­маль­ная сила связи.

С-коэф­фи­ци­ент рас­счи­ты­ва­ет­ся по сле­ду­ю­щей фор­му­ле:³

где n12 — часто­та вза­им­ных пере­се­че­ний кодов с1 и с2 в тек­сто­вом доку­мен­те, n1 и n2 — часто­та кодов с1 и с2 соответственно.

Рас­по­ло­же­ние кодов на рисун­ке обу­слов­ле­но их силой вза­им­ной кор­ре­ля­ции с отве­та­ми респон­ден­тов отно­си­тель­но типа само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те».

Так, напри­мер, код «VK: almost all day» отне­сен к типу аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции, так как его коэф­фи­ци­ент свя­зи с дан­ным типом само­пре­зен­та­ции выше (как мини­мум на 0,1), чем с неаль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ци­ей (0,23 и 0,13 соответственно). 

Ана­ло­гич­ной логи­ки мы при­дер­жи­ва­лись при рас­по­ло­же­нии кодов, име­ю­щих боль­ший с-коэф­фи­ци­ент (как мини­мум на 0,1) с под­лин­ной само­пре­зен­та­ци­ей (см. табл. 1). 

Ряд кодов, таких как «VK: photo», не могут быть одно­знач­но отне­се­ны ни к одно­му из двух типов само­пре­зен­та­ций, посколь­ку их зна­че­ния с-коэф­фи­ци­ен­та при­мер­но рав­ные («VK: photo» 0,24 и 0,22 соот­вет­ствен­но), поэто­му на рисун­ке они рас­по­ло­же­ны с ука­за­ни­ем двой­ной свя­зи с обо­и­ми типа­ми самопрезентации.

Колон­ка «totals/всего» в таб­ли­це 1 пока­зы­ва­ет общую силу свя­зи кодов. В нашем иссле­до­ва­нии к кодам, име­ю­щим наи­выс­шие силу свя­зи (с-коэф­фи­ци­ент от 0,46), отно­сят­ся «Avatar: self-portray» (0,6), «VK: adv: communication» (0,52), «VK: photo» (0,46). К дан­ным темам под­рост­ки были наи­бо­лее вос­при­им­чи­вы в ходе интер­вью­и­ро­ва­ния. Это озна­ча­ет, что в целом при кон­стру­и­ро­ва­нии само­пре­зен­та­ции под­рост­ку важ­но выра­зить себя через ава­тар, фото­гра­фии, а так­же через коммуникацию. 

К кодам, име­ю­щим наи­мень­шие зна­че­ния (с-коэф­фи­ци­ент менее 0,2), отно­сят­ся «Parents: negative» (0,13), «Parents: positive» (0,14), «VK: close» (0,07), «VK: disadv» (0,2), «VK: public» (0,16) и «VK: statuses» (0,17), то есть в целом сте­пень при­ват­но­сти акка­ун­та, оче­вид­ные мину­сы от пре­бы­ва­ния в сети, а так­же такой инстру­мент, как «ста­ту­сы», не игра­ют суще­ствен­ной роли в про­цес­се само­пре­зен­та­ции подростков. 

При­ме­ча­тель­но, что отно­ше­ние роди­те­лей к соци­аль­ной сети в общей систе­ме вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции под­рост­ка не явля­ет­ся для него зна­чи­мым кри­те­ри­ем. Одна­ко толь­ко в слу­чае кон­стру­и­ро­ва­ния под­лин­ной само­пре­зен­та­ции наблю­да­ет­ся кор­ре­ля­ция с актив­ным вовле­че­ни­ем роди­те­лей в вир­ту­аль­ную часть жиз­ни сво­их детей.

Учи­ты­вая харак­тер свя­зи кодов, мож­но сде­лать заклю­че­ние, что в слу­чае фаль­ши­вой само­пре­зен­та­ции под­ро­сток боль­шую часть вре­ме­ни будет занят соци­аль­ной сетью, где основ­ная дея­тель­ность сво­дит­ся к демон­стра­ции его лич­ност­ных осо­бен­но­стей и обще­нию с незнакомцами. 

В слу­чае с под­лин­ной само­пре­зен­та­ци­ей под­ро­сток скры­ва­ет часть инфор­ма­ции о себе, огра­ни­чи­ва­ет свое вре­мя­пре­про­вож­де­ние в сети, глав­ным моти­вом посе­ще­ния ВК назы­ва­ет обще­ние, а сре­ди инстру­мен­тов управ­ле­ния впе­чат­ле­ни­ем выби­ра­ет ава­тар, пуб­ли­ка­цию ста­ту­сов и член­ство в пуб­лич­ных груп­пах (см. рис. 1).

Сле­ду­ю­щим шагом ста­ло про­ве­де­ние интер­вью с под­рост­ка­ми, сооб­щив­ших о фак­тах кон­стру­и­ро­ва­ния аль­тер­на­тив­ной самопрезентации. 

На осно­ва­нии тек­стов интер­вью с девя­тью под­рост­ка­ми обще­на­уч­ны­ми мето­да­ми ана­ли­за и син­те­за были выяв­ле­ны шесть типов аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций, кото­рые пред­став­ле­ны в таб­ли­це 2.

Таблица 2. Типы, цели и инструменты альтернативных самопрезентаций

Резуль­та­ты интер­вью сви­де­тель­ству­ют о том, что суще­ству­ют раз­лич­ные типы аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те». Каж­дая само­пре­зен­та­ция име­ет свою цель, инстру­мен­ты и пред­по­ла­га­е­мую аудиторию. 

Оче­вид­но, что девуш­ки более откры­ты в сооб­ще­нии об аль­тер­на­тив­ном исполь­зо­ва­нии сво­их про­фи­лей в соци­аль­ной сети, а их стра­те­гии само­пре­зен­та­ции более разнообразны.

Ана­лиз интер­вью и силы свя­зи кодов поз­во­лил опре­де­лить шесть групп фак­то­ров, к кото­рым вос­при­им­чи­вы под­рост­ки в зави­си­мо­сти от того, какую (под­лин­ную или аль­тер­на­тив­ную) вир­ту­аль­ную само­пре­зен­та­цию они конструируют:

1. отно­ше­ние роди­те­лей к исполь­зо­ва­нию соци­аль­ных сетей: под­рост­ки, роди­те­ли кото­рых про­яв­ля­ют инте­рес к их вир­ту­аль­ной жиз­ни, более склон­ны созда­вать под­лин­ную само­пре­зен­та­цию (п. 6 табл. 1);
2. отно­ше­ние к вир­ту­аль­ным незна­ком­цам: под­рост­ки, под­дер­жи­ва­ю­щие актив­ные свя­зи с вир­ту­аль­ны­ми незна­ком­ца­ми, более склон­ны иметь аль­тер­на­тив­ные само­пре­зен­та­ции (п. 9 и 16 табл. 1);
3. настрой­ки при­ват­но­сти в соц­се­ти: под­ро­сток с высо­ки­ми настрой­ка­ми при­ват­но­сти, при кото­рых его про­филь во мно­гом закрыт от сто­рон­них поль­зо­ва­те­лей, более скло­нен созда­вать под­лин­ную вир­ту­аль­ную само­пре­зен­та­цию (п. 13 табл. 1);
4. коли­че­ство вре­ме­ни, про­ве­ден­но­го в соц­се­ти: под­рост­ки с аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ци­ей про­во­дят боль­шую часть суток (п. 12 табл. 1) в соц­се­ти, под­рост­ки с под­лин­ной вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ци­ей — несколь­ко часов в день (п. 24 табл. 1);
5. спо­соб кон­стру­и­ро­ва­ния вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции: аль­тер­на­тив­ная само­пре­зен­та­ция — сло­вес­ное опи­са­ние лич­ной инфор­ма­ции (п. 20 табл. 1), под­лин­ная само­пре­зен­та­ция — досто­вер­ная фото­гра­фия на ава­та­ре (п. 1 и 2 табл. 1), актив­ное исполь­зо­ва­ние «ста­ту­сов» и «групп» (п. 17 и 26 табл. 2). Потреб­ность в пуб­лич­ной демон­стра­ции выше у тех под­рост­ков, кото­рые созда­ют фаль­ши­вые само­пре­зен­та­ции (п. 3 и 8 табл. 1);
6. спо­соб­ность к само­ре­флек­сии по пово­ду вли­я­ния соц­се­ти на соци­а­ли­за­цию в реаль­ной жиз­ни. Под­рост­ки с аль­тер­на­тив­ны­ми само­пре­зен­та­ци­я­ми более склон­ны давать оце­ноч­ную харак­те­ри­сти­ку, но менее спо­соб­ны аргу­мен­ти­ро­ван­но отве­тить, поче­му и как кон­крет­но вре­мя­пре­про­вож­де­ние в соц­се­ти вли­я­ет на реаль­ную жизнь, в отли­чие от под­рост­ков с под­лин­ной само­пре­зен­та­ци­ей (п. 10, 14, 19, 21 табл. 1).

Обсуждение

В ходе иссле­до­ва­ния уда­лось выявить шесть типов аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те» (см. табл. 2). При­ме­ча­тель­но, что каж­дый из пред­став­лен­ных типов име­ет пер­фор­ма­тив­ную при­ро­ду, посколь­ку суще­ству­ет лишь в про­цес­се само­пред­став­ле­ния и вза­и­мо­дей­ствия с аудиторией. 

В каж­дом слу­чае под­ро­сток созда­вал аль­тер­на­тив­ные само­пре­зен­та­ции, ста­ра­ясь избе­гать «непре­одо­ли­мых» пре­град и пре­пят­ствий реаль­ной жиз­ни: непод­хо­дя­щий (для кого?) воз­раст, несо­от­вет­ству­ю­щая (для кого?) внеш­ность, потреб­ность в ано­ним­но­сти и про­чее. Прак­ти­че­ски в каж­дом слу­чае барье­ры пони­ма­лись исклю­чи­тель­но через диа­ду «я и моя рефе­рент­ная груп­па офлайн». 

Дру­ги­ми сло­ва­ми, у под­рост­ка есть жела­е­мая груп­па, кото­рая суще­ству­ет и в вир­ту­аль­ном про­стран­стве. Под­ро­сток изна­чаль­но стре­мит­ся стать частью этой ауди­то­рии офлайн, но не может в силу объ­ек­тив­ных соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ских, куль­тур­ных и про­чих барье­ров. Это про­ти­во­ре­чие побуж­да­ет его выбрать аль­тер­на­тив­ный путь — создать фаль­ши­вый образ себя в соц­се­ти и вир­ту­аль­но стать частью жела­е­мой группы. 

Таким обра­зом, мы можем пред­по­ло­жить нали­чие свя­зи меж­ду неудо­вле­тво­рен­ны­ми потреб­но­стя­ми под­рост­ка и его аль­тер­на­тив­ной вир­ту­аль­ной самопрезентацией. 

Выяв­лен­ные типы аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции отли­ча­ют­ся не толь­ко рефе­рент­ной ауди­то­ри­ей, но и инстру­мен­та­ми созда­ния и управ­ле­ния жела­е­мым впе­чат­ле­ни­ем. В одном слу­чае это ава­тар и фото­гра­фии, в дру­гом — инфор­ма­ция о себе, а в тре­тьем — ста­ту­сы, груп­пы, посты и т. д. 

Ава­тар про­фи­ля, явля­ясь аван­сце­ной само­пре­зен­та­ции, одно­вре­мен­но высту­па­ет лин­зой, сквозь кото­рую мож­но посмот­реть на соци­аль­ный поря­док, кото­ро­го при­дер­жи­ва­ет­ся под­ро­сток. Такое объ­яс­не­ние фото­гра­фи­че­ско­го фено­ме­на в кон­тек­сте само­пре­зен­та­ции мы нахо­дим в дра­ма­тур­ги­че­ском под­хо­де И. Гоф­ма­на: «соци­аль­ный перед­ний план, как пра­ви­ло, инсти­ту­ци­о­на­ли­зи­ру­ет­ся в виде обоб­щен­ных сте­рео­тип­ных ожи­да­ний» [Гоф­ман, 2000: 59]. 

Экс­тра­по­ли­руя дан­ную мысль на вир­ту­аль­ный пер­фор­манс, мы зна­ем, поче­му, к при­ме­ру, кон­стру­и­руя образ юно­ши, под­рост­ки исполь­зу­ют фото­гра­фии неесте­ствен­но бру­таль­ных, силь­ных и при­вле­ка­тель­ных пред­ста­ви­те­лей муж­ско­го пола, а кон­стру­и­руя образ девуш­ки, изби­ра­тель­но фоку­си­ру­ют­ся на сек­су­аль­ной при­вле­ка­тель­но­сти, наив­но­сти и неза­щи­щен­но­сти пред­ста­ви­тель­ниц жен­ско­го пола [Щеко­ту­ров, 2012].

В соот­вет­ствии с тео­ри­ей И. Гоф­ма­на, груп­пы, под­пис­ки, цита­ты и т. д. явля­ют­ся «зна­ко­вы­ми сред­ства­ми выра­же­ния». Ведь даже если поль­зо­ва­те­ли сай­та незна­ко­мы с чело­ве­ком, они могут с помо­щью его избран­ных ауди­о­за­пи­сей, цитат и про­че­го «подо­брать неко­то­рые клю­чи», кото­рые поз­во­лят им «при­ме­нить к нему свой преды­ду­щий опыт обще­ния с при­бли­зи­тель­но похо­жи­ми людь­ми или, что более важ­но, исполь­зо­вать еще непро­ве­рен­ные сте­рео­ти­пы» [Гоф­ман, 2000: 32]. На этом прин­ци­пе осно­ван такой тип само­пре­зен­та­ции, как «Веселье/розыгрыш».

Отдель­но­го вни­ма­ния заслу­жи­ва­ет «сме­на пола онлайн» как фор­ма аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции. При­чи­ной для подоб­но­го пове­де­ния в вир­ту­аль­ной сре­де ста­ла лич­ная про­бле­ма девуш­ки при обще­нии с юно­ша­ми. Она пыта­лась разо­брать­ся, как дру­гим девуш­кам уда­ет­ся уве­рен­но дер­жать­ся в маль­чи­ше­ских ком­па­ни­ях, на какие темы они обыч­но раз­го­ва­ри­ва­ют, как пра­виль­но себя подать и про­чее. Ее фаль­ши­вая стра­ни­ца ста­ла соби­ра­тель­ным обра­зом типич­но­го при­вле­ка­тель­но­го юно­ши, обла­дая все­ми необ­хо­ди­мы­ми «зна­ко­вы­ми сред­ства­ми выра­же­ния»: фото сим­па­тич­но­го юно­ши, муж­ское имя, тра­ди­ци­он­но муж­ские инте­ре­сы, хоб­би и т. п. По мере обще­ния с одно­класс­ни­ца­ми и дру­ги­ми сверст­ни­ца­ми через «муж­скую» стра­нич­ку девуш­ка, слов­но антро­по­лог-иссле­до­ва­тель, дела­ла замет­ки, ана­ли­зи­ро­ва­ла и при­ме­ня­ла зна­ния в реаль­ной жиз­ни. На чет­вер­тый месяц она реши­ла пре­кра­тить экс­пе­ри­мент в свя­зи с тем, что, по ее ощу­ще­ни­ям, она достиг­ла жела­е­мо­го результата. 

Здесь сно­ва наблю­да­ет­ся тес­ная связь меж­ду осо­бен­но­стя­ми пове­де­ния в реаль­но­сти и фор­мой само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети. Дан­ный при­мер так­же иллю­стри­ру­ет пер­фор­ма­тив­ность кон­стру­и­ро­ва­ния ген­де­ра в вир­ту­аль­ном про­стран­стве: убе­дить чело­ве­ка в том, что с тобой обща­ет­ся пред­ста­ви­тель дру­го­го пола, в почти ано­ним­ной вир­ту­аль­ной сре­де воз­мож­но лишь «посред­ством сти­ли­зо­ван­ных повто­ре­ний действий». 

Дан­ный аспект само­пре­зен­та­ции поз­во­ля­ет при­ме­нить тео­рию Дж. Бат­лер к пони­ма­нию управ­ле­ния впе­чат­ле­ни­ем в соци­аль­ной сети: «Впе­чат­ле­ние ген­де­ра созда­но с помо­щью сти­ли­за­ции тела и, отсю­да, долж­но быть поня­то как при­выч­ный спо­соб, с помо­щью кото­ро­го телес­ные жесты, дви­же­ния и мане­ры созда­ют иллю­зию неиз­мен­но­сти ген­дер­ной само­сти» [Butler, 2006: 191].

Тео­рию пер­фор­ма­тив­но­сти ген­де­ра Дж. Бат­лер мож­но при­ме­нить и к ана­ли­зу дру­гой фор­мы аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции — «вир­ту­аль­ный камин-аут, раз­мы­тие ген­дер­ной само­пре­зен­та­ции онлайн». 

Идея Бат­лер в том, что пер­фор­ма­тив­ность ген­дер­ной иден­тич­но­сти тща­тель­но скры­ва­ет­ся риту­аль­ны­ми прак­ти­ка­ми обя­за­тель­ной бинар­ной струк­ту­ры и власт­ны­ми режи­ма­ми муж­ско­го и гете­ро­сек­сист­ско­го угнетения. 

Спе­ци­фи­ка тех­но­ло­ги­че­ско­го дизай­на соци­аль­ной сети (гете­ро­сек­су­аль­ная мат­ри­ца) не поз­во­ля­ет вос­со­здать целост­ное впе­чат­ле­ние ген­де­ра и в силу это­го ген­дер­ная само­пре­зен­та­ция «раз­мы­ва­ет­ся», фраг­мен­ти­ру­ет­ся, порой ста­но­вясь внут­ренне про­ти­во­ре­чи­вой (фото девуш­ки, а имя юноши). 

Таким обра­зом, вир­ту­аль­ная и реаль­ная само­пре­зен­та­ции име­ют схо­жие пред­по­сыл­ки и обсто­я­тель­ства кон­стру­и­ро­ва­ния, посколь­ку тех­но­ло­ги­че­ский дизайн соци­аль­ной сети так же, как и чело­ве­че­ская реаль­ность, явля­ет­ся про­дук­том пуб­лич­но­го соци­аль­но­го дискурса. 

Соци­аль­ная сеть «ВКон­так­те», вос­про­из­во­дя осо­бен­но­сти рос­сий­ско­го укла­да, во мно­гом пере­но­сит нере­шен­ные про­бле­мы вос­при­я­тия сек­су­аль­ных мень­шинств и инди­ви­дов с ген­дер­ной некон­форм­но­стью в вир­ту­аль­ное поле.

Исто­рия с вир­ту­аль­ным камин-аутом пока­зы­ва­ет нам, как соци­аль­ные медиа помо­га­ют «под­дер­жи­вать опре­де­ле­ние ситу­а­ции, пред­став­ляя этим свою заяв­ку на то, чем явля­ет­ся для чело­ве­ка реаль­ность» [Гоф­ман, 2000: 121]. 

Полу­ча­ет­ся, что тех­но­ло­ги­че­ский поря­док соци­аль­ной сети спо­соб­ству­ет созда­нию аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции тех под­рост­ков, кото­рые не могут себя выра­зить в сло­жив­шей­ся гете­ро­сек­су­аль­ной матрице. 

Имен­но поэто­му про­ис­хо­дит раз­мы­ва­ние гра­ниц вир­ту­аль­ной ген­дер­ной само­пре­зен­та­ции, выра­жа­ю­ще­е­ся в ком­би­на­ции ген­дер­ных лей­б­лов, таких как имя, фото, ста­тус отно­ше­ний, пол, сек­су­аль­ная ори­ен­та­ция и пер­со­наль­ная информация.

Исхо­дя из выше­ска­зан­но­го, мож­но соста­вить соци­аль­ный порт­рет под­рост­ка, созда­ю­ще­го аль­тер­на­тив­ные само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те».

Это будет под­ро­сток в воз­расте 14—15 лет, кото­ро­му важ­но утвер­дить­ся в той рефе­рент­ной груп­пе, в кото­рую в силу соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ских, гео­гра­фи­че­ских и куль­тур­ных огра­ни­че­ний вход крайне затруд­ни­те­лен. В соци­аль­ной сети он про­во­дит боль­шую часть суток, посколь­ку она все­гда под рукой в его смартфоне. 

Основ­ным инстру­мен­том само­пре­зен­та­ции слу­жит выду­ман­ная инфор­ма­ция о себе, преж­де все­го неправ­ди­вое опи­са­ние сво­их инте­ре­сов и дея­тель­но­сти. Их про­филь открыт для всех поль­зо­ва­те­лей сети, и они сами не прочь заве­сти новые свя­зи с вир­ту­аль­ны­ми незнакомцами. 

В силу боль­ше­го ста­жа исполь­зо­ва­ния «ВКон­так­те» и опы­та обще­ния с раз­ны­ми людь­ми такие под­рост­ки спо­соб­ны заме­чать пре­иму­ще­ства и недо­стат­ки пре­бы­ва­ния в соци­аль­ной сети, но не гото­вы рас­су­ди­тель­но объ­яс­нить, в чем имен­но про­яв­ля­ет­ся это влияние. 

Роди­те­ли под­рост­ков, кото­рые кон­стру­и­ру­ют аль­тер­на­тив­ные само­пре­зен­та­ции в ВК, либо не инте­ре­су­ют­ся вир­ту­аль­ной жиз­нью детей, либо кате­го­рич­но на это реа­ги­ру­ют (запрет, огра­ни­че­ние, нака­за­ние и прочее).

Заключение

В ходе иссле­до­ва­ния вир­ту­аль­ных аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков в соци­аль­ной сети ВК были сде­ла­ны сле­ду­ю­щие выводы:

• все шесть выяв­лен­ных типов аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков име­ют тес­ную связь с раз­лич­ны­ми неудо­вле­тво­рен­ны­ми соци­аль­ны­ми потреб­но­стя­ми в реаль­ной жизни;
• соци­аль­ная сеть «ВКон­так­те» орга­ни­зо­ва­на так, что­бы у ее поль­зо­ва­те­лей была воз­мож­ность скон­стру­и­ро­вать само­пре­зен­та­цию, соче­та­ю­щую основ­ные куль­тур­ные, духов­ные и поли­ти­че­ские эле­мен­ты рос­сий­ско­го менталитета;
• «раз­мы­ва­ние» гра­ниц вир­ту­аль­ной ген­дер­ной само­пре­зен­та­ции, как пра­ви­ло, слу­ча­ет­ся у тех под­рост­ков, чье ощу­ще­ние иден­тич­но­сти рас­хо­дит­ся с обще­при­ня­ты­ми цен­но­стя­ми и поня­ти­я­ми (мен­та­ли­те­том), то есть в слу­чае несов­па­де­ния с гете­ро­сек­су­аль­ной мат­ри­цей «ВКон­так­те»;
• к клю­че­вым фак­то­рам, вли­я­ю­щим на тип кон­стру­и­ро­ва­ния аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции в соци­аль­ной сети, отно­сят­ся: а) отно­ше­ния с роди­те­ля­ми; б) гра­мот­ность в сфе­ре без­опас­но­го исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети (настрой­ки при­ват­но­сти, обще­ние с незна­ком­ца­ми и общее вре­мя, про­ве­ден­ное в сети); в) спо­соб кон­стру­и­ро­ва­ния вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции; г) потреб­ность в само­пре­зен­та­ции и д) спо­соб­ность к саморефлексии.

Дан­ное иссле­до­ва­ние опре­де­ля­ет лишь общую направ­лен­ность созда­ния аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций под­рост­ков в соци­аль­ной сети и выяв­ля­ет неко­то­рые свя­зи, поз­во­ля­ю­щие объ­яс­нить этот процесс. 

Мы можем сфор­му­ли­ро­вать ряд вопро­сов, необ­хо­ди­мых для даль­ней­ше­го изу­че­ния темы: как пред­став­ле­ны типы аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ции во всей гене­раль­ной сово­куп­но­сти под­рост­ков, исполь­зу­ю­щих ВК? 

Како­вы осо­бен­но­сти созда­ния «фей­ко­вых» акка­ун­тов в млад­шем под­рост­ко­вом воз­расте (10—14 лет)? Насколь­ко силь­на ассо­ци­а­тив­ная связь меж­ду аль­тер­на­тив­ной само­пре­зен­та­ци­ей в сети и реаль­ной само­пре­зен­та­ци­ей под­рост­ка? Какие из выяв­лен­ных фак­то­ров ока­зы­ва­ют наи­боль­шее вли­я­ние и с каки­ми типа­ми аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций они свя­за­ны? Како­вы типо­ло­гия и осо­бен­но­сти созда­ния аль­тер­на­тив­ных само­пре­зен­та­ций в дру­гих оте­че­ствен­ных («Одно­класс­ни­ки») и зару­беж­ных (Facebook) соци­аль­ных сетях? 

Допол­ни­тель­но­го изу­че­ния так­же тре­бу­ет про­цесс вир­ту­аль­ной соци­а­ли­за­ции и само­пре­зен­та­ции ген­дер­но-вари­ант­ных людей.

Список литературы

1. Бро­дов­ская Е. В., Дом­бров­ская А. Ю., Синя­ков А. В. Стра­те­гии исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей в совре­мен­ной Рос­сии: резуль­та­ты мно­го­мер­но­го шка­ли­ро­ва­ния // Мони­то­ринг обще­ствен­но­го мне­ния : Эко­но­ми­че­ские и соци­аль­ные пере­ме­ны. 2016. № 1 (110). С. 283—296.
2. Вой­скун­ский А. Е., Евдо­ки­мен­ко А. С., Феду­ни­на Н. Ю. Аль­тер­на­тив­ная иден­тич­ность в соци­аль­ных сетях // Вест­ник Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та. 2013. Серия 14. № 1. С. 66—83.
3. Гоф­ман И. Пред­став­ле­ние себя дру­гим в повсе­днев­ной жиз­ни. М. : КАНОН-пресс-Ц, Куч­ко­во поле, 2000.
4. Щеко­ту­ров А. В. Ген­дер­ные само­пре­зен­та­ции под­рост­ков на стра­ни­цах соци­аль­ной сети «ВКон­так­те» // Мони­то­ринг обще­ствен­но­го мне­ния : Эко­но­ми­че­ские и соци­аль­ные пере­ме­ны. 2012. № 4 (110). С. 80—88.
5. Юров И. А. Само­пре­зен­та­ция стар­ших школь­ни­ков в сети Интер­нет // Пси­хо­ло­гия обу­че­ния. 2015. № 10. С. 102—116.
6. Arnett J. (1995) Adolescents’ Uses of Media for Self-Socialization. Journal of Youth and Adolescence. Vol. 24 (5). P. 519—533.
7. Bareket-Bojmel L., Moran S., Shahar G. (2016) Strategic self-presentation on Facebook: Personal motives and audience response to online behavior. Computers in Human Behavior. Vol. 55. P. 789—795.
8. Baumgartner S., Sumter S., Peter J., Valkenburg P. (2015) Sexual self-presentation on social network sites: who does it and how is it perceived? Computers in Human Behavior. Vol. 50. P. 91—100.
9. Butler J. (2006) Gender Trouble: Feminism and Subversion of Identity. New York and London: Routledge Classics.
10. Chua T., Chang L. (2016) Follow Me and Like My Beautiful Selfies: Singapore Teenage Girls’ Engagement in Self-Presentation and Peer Comparison on Social Media. Computers in Human Behavior. Vol. 55. P. 190—197.
11. Guadagno R., Okdi B., Kruse S. (2012) Dating deception: Gender, online dating, and exaggerated self-presentation. Computers in Human Behavior. 2012. Vol. 28. P. 642— 647.
12. Krombholz K., Merkl D., Weippl E. (2012) Fake Identities in Social Media: A Case Study on the Sustainability of the Facebook Business Model. Journal of Service Science Research. Vol. 4. P. 175—212.
13. Michikyan M., Dennis J., Subrahmanyam K. (2015) Can You Guess Who I Am? Real, Ideal, and False Self-Presentation on Facebook Among Emerging Adults. Emerging Adulthood. Vol. 3. No. 1. P. 55—64.
14. Ngai E., Tao S., Moon K. (2015). Social Media Research: Theories, Constructs, and Conceptual Frameworks. International Journal of Information Management. Vol. 35. No. 1. P. 33—44.
15. Pike J. (2011) The Impact of Boundary-Blurring Social Networking Sites: SelfPresentation, Impression Formation, and Publicness. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press.
16. Toma C., Hancock J., Ellison N. (2008) Separating Fact From Fiction: An Examination of Deceptive Self-Presentation in Online Dating Profiles. Personality and social psychology bulletin. Vol. 34. P. 1023—1036.
17. Zhao Sh., Shchekoturov A. V., Shchekoturova S. D. (2017) Personal Profile Settings as Cultural Frames: Facebook versus Vkontakte. Journal of Creative Communications. Vol. 12 (3). P. 171—184.

Об авторе

Алек­сандр Вяче­сла­во­вич Щеко­ту­ров — кан­ди­дат социо­ло­ги­че­ских наук, доцент Инсти­ту­та гума­ни­тар­ных наук Бал­тий­ско­го феде­раль­но­го уни­вер­си­те­та им. И. Кан­та, Кали­нин­град, Россия.

Смот­ри­те также:

• Алек­се­е­ва К.А. Ано­ним­ность и ее вли­я­ние на само­пре­зен­та­цию лич­но­сти в вир­ту­аль­ной реальности
• Жич­ки­на А.Е. , Белин­ская Е.П. Стра­те­гии само­пре­зен­та­ции в Интер­нет и их связь с реаль­ной идентичностью
• Забо­к­риц­кая Л.Д., Хлеб­ни­ков Н.А., Ореш­ки­на Т.А., Комоц­кий Е.И. Воз­мож­но­сти изу­че­ния цен­но­стей моло­де­жи через про­филь соци­аль­ной сети «ВКон­так­те»
• Первит­ская А.М. Лич­ност­ные и соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти деву­шек, само­пре­зен­ти­ру­ю­щих кросс-пол в соци­аль­ных сетях

1. Мур­са­ли­е­ва Г. Груп­пы смер­ти [Элек­трон­ный ресурс] // Новая Газета. 
2. След­ствен­ное управ­ле­ние След­ствен­но­го коми­те­та РФ по Омской обла­сти [Элек­трон­ный ресурс]. 
3. Atlas.ti 8 Windows — full manual, 2017. 168 p.