Исакова И.А., Янак А.Л. Информатизация и гаджетизация современного общества и детства

Нача­ло ХХI в. озна­ме­но­ва­но суще­ствен­ны­ми транс­фор­ма­ци­я­ми соци­аль­ных отно­ше­ний и про­цес­сов, обу­слов­лен­ны­ми актив­ным про­ник­но­ве­ни­ем во все сфе­ры жиз­не­де­я­тель­но­сти инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, кото­рые игра­ют роль важ­но­го усло­вия и мате­ри­аль­ной осно­вы раз­ви­тия инфор­ма­ци­он­но­го и сете­во­го общества.

Инфор­ма­ци­он­ное обще­ство – каче­ствен­но новое соци­аль­ное устрой­ство, в кото­ром инфор­ма­ция счи­та­ет­ся глав­ным отли­чи­тель­ным ком­по­нен­том совре­мен­но­го мира, соче­та­ю­щим новые источ­ни­ки и спо­со­бы (вос)производства, при­е­ма, хра­не­ния и рас­про­стра­не­ния дан­ных (интер­не­ти­за­ция, девай­си­фи­ка­ция, кибер­про­стран­ство), каче­ство инфор­ма­ции (циф­ро­ви­за­ция, инфор­ма­ци­он­ная «супер­ма­ги­страль»), инфор­ма­ци­он­ных аген­тов (от обы­ва­те­лей, люби­те­лей до онлай­но­вых сооб­ществ, от реаль­ных акто­ров до кибор­гов и вир­ту­аль­ных иден­тич­но­стей), авто­ма­ти­за­цию элек­тро­ни­ки, вир­ту­а­ли­за­цию эко­но­ми­ки и повсе­днев­но­го общения. 

Суще­ству­ет два основ­ных под­хо­да к опре­де­ле­нию дан­но­го понятия: 

1. В наше вре­мя ста­ло боль­ше инфор­ма­ции – зна­чит, обще­ство, в кото­ром мы живем, информационное; 
2. Оче­вид­но, что в наше вре­мя ста­ло боль­ше инфор­ма­ции, но харак­тер этой инфор­ма­ции изме­нил образ нашей жиз­ни [Уэб­стер, 2004, с. 8–9].

Надо ска­зать, инфор­ма­ци­он­но-тех­но­ло­ги­че­ский про­гресс и совер­шен­ство­ва­ние средств рабо­ты с инфор­ма­ци­ей спо­соб­ству­ют пере­осмыс­ле­нию инфор­ма­ции, в том чис­ле как про­дук­та, това­ра; рас­ши­ре­нию воз­мож­но­стей полу­че­ния зна­ний о при­ро­де и обще­стве, (суб)культурах, миро­вых, внут­ри­стра­но­вых и реги­о­наль­ных тен­ден­ци­ях обще­ствен­но­го, эко­но­ми­че­ско­го, поли­ти­че­ско­го, куль­тур­но­го и даже семей­но­го раз­ви­тия, повсе­днев­но­сти и инди­ви­ду­аль­ных тра­ек­то­ри­ях, то есть раз­лич­ных послед­стви­ях глобализации. 

Дру­ги­ми сло­ва­ми, инфор­ма­ти­за­ция сего­дня обре­та­ет осо­бый гума­ни­сти­че­ский смысл, отра­жа­ю­щий глу­бин­ные сдви­ги в социо- и куль­ту­ро­ген­ных меха­низ­мах чело­ве­че­ской циви­ли­за­ции на мак­ро-, мезо- и микроуровнях. 

Семья как один из осно­во­по­ла­га­ю­щих соци­аль­ных инсти­ту­тов и как базо­вая малая соци­аль­ная груп­па – не исклю­че­ние. Мик­ро­пре­об­ра­зо­ва­ния мож­но рас­смат­ри­вать на уровне адап­та­ции чле­нов кон­крет­ных семей к новым усло­ви­ям жиз­не­де­я­тель­но­сти, соци­аль­но-эко­но­ми­че­ским, соци­аль­но-поли­ти­че­ским, соци­о­куль­тур­ным воздействиям. 

Мезо­пре­об­ра­зо­ва­ния могут интер­пре­ти­ро­вать­ся через акту­аль­ные тен­ден­ции и транс­фор­ма­ции основ орга­ни­за­ции семей­ной жиз­ни: кон­вер­ген­цию семей­ных ролей муж­чи­ны и жен­щи­ны, плю­ра­ли­за­цию форм семей­но-брач­ных и дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний, спо­со­бов вза­и­мо­дей­ствия, дивер­си­фи­ка­цию струк­тур дет­но­сти, забо­ты, про­блем и потреб­но­стей совре­мен­ных семей, вари­а­тив­ное кон­стру­и­ро­ва­ние пат­тер­нов семей­но­го пове­де­ния и рас­ши­ре­ние спо­со­бов их репре­зен­та­ции. Мак­ро­уро­вень свя­зан с внеш­ни­ми инсти­ту­ци­о­наль­ны­ми фак­то­ра­ми инфор­ма­ти­за­ции, элек­тро­ни­за­ции общества.

Соци­аль­ная ком­му­ни­ка­ция, опо­сре­до­ван­ная раз­лич­ны­ми гад­же­та­ми, начи­на­ет пре­ва­ли­ро­вать, что зна­чи­тель­но уси­ли­ло их вли­я­ние на соци­аль­ные практики. 

Так, функ­ци­о­ни­ро­ва­ние раз­лич­ных семей­ных под­си­стем (супру­же­ской, дет­ско-роди­тель­ской, сиб­лин­го­вой, меж­по­ко­лен­ной) тоже обла­да­ет инфор­ма­ци­он­ным бэк­гра­ун­дом [Ariani, Permana, 2017, p. 331–334; Lanigan, 2009, p. 589–593; Patrikakou, 2016, p. 14–19].

Напри­мер, зна­ком­ства в Интер­не­те ста­ли одной из состав­ля­ю­щих инсти­ту­та добрач­но­го пове­де­ния. Созда­ние семей­ных чато­в/он­лайн-диа­ло­гов явля­ет­ся одним из спо­со­бов осу­ществ­ле­ния кон­тро­ля за детьми; обще­ние в соци­аль­ных сетях рас­смат­ри­ва­ет­ся как допол­ни­тель­ный спо­соб само­пре­зен­та­ции и само­ре­а­ли­за­ции, повы­ше­ния само­оцен­ки. Интер­нет-сооб­ще­ства роди­те­лей ста­но­вят­ся инстру­мен­том не толь­ко обще­ния, но и реше­ния семей­ных про­блем, нара­щи­ва­ния ресурс­но­сти и соци­аль­но­го капи­та­ла, пре­одо­ле­ния соци­аль­но-поли­ти­че­ской и соци­аль­но-эко­но­ми­че­ской экс­клю­зии. Обу­че­ние поль­зо­ва­нию гад­же­та­ми и Интер­не­том ста­но­вит­ся источ­ни­ком сбли­же­ния меж­ду поко­ле­ни­я­ми вну­ков и стар­ши­ми поколениями.

«Гад­жет» пере­во­дит­ся с англий­ско­го язы­ка как «тех­ни­че­ское при­спо­соб­ле­ние» (чаще все­го – новин­ка из обла­сти циф­ро­вой тех­ни­ки), обла­да­ю­щее повы­шен­ной функ­ци­о­наль­но­стью, но огра­ни­чен­ны­ми воз­мож­но­стя­ми. Дан­ные сред­ства явля­ют­ся мак­си­маль­но мобиль­ны­ми, функ­ци­о­наль­ны­ми, свя­зан­ны­ми с гло­баль­ной инфор­ма­ци­он­ной сетью. 

Интер­нет – неотъ­ем­ле­мая и актив­но исполь­зу­е­мая опция совре­мен­но­го гад­же­та, что под­твер­жда­ет­ся дан­ны­ми отче­та круп­ней­шей меж­ду­на­род­ной SMM-плат­фор­мы Hootsuite, пред­став­лен­но­го в янва­ре 2017 г. и пере­ве­ден­но­го кор­ре­спон­ден­том Н. Бара­но­вой [Бара­но­ва, 2017, web]:

• более поло­ви­ны жите­лей мира исполь­зо­ва­ли смарт­фон в 2016 г., в 2017 г. же зафик­си­ро­ва­но 4,92 млрд. мобиль­ных пользователей;
• более поло­ви­ны интер­нет-тра­фи­ка в мире при­хо­дит с мобиль­ных теле­фо­нов (2016 г.);
• один из пяти жите­лей пла­не­ты совер­ша­ет покуп­ки онлайн (2016 г.);
• выяв­ле­но 2,55 млрд. актив­ных мобиль­ных поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей (2017 г.). 

Ана­ли­ти­че­ский доклад по резуль­та­там ком­плекс­но­го иссле­до­ва­ния исполь­зо­ва­ния насе­ле­ни­ем инфор­ма­ци­он­но-теле­ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий, пред­став­лен­ный кол­лек­ти­вом авто­ров НИУ «Выс­шая шко­ла эко­но­ми­ки» в 2015 г., пока­зы­ва­ет, что каж­дый тре­тий рос­си­я­нин (31%) выхо­дит в Интер­нет с мобиль­ных устройств. В целом, интер­нет-актив­ность весь­ма раз­но­об­раз­на, одна­ко чаще все­го направ­ле­на на посе­ще­ние соци­аль­ных сетей (40%), досуг и раз­вле­че­ния, напри­мер, про­смотр и ска­чи­ва­ние филь­мов, про­слу­ши­ва­ние музы­ки (32%), ком­пью­тер­ные игры (21%), отправ­ку и при­ем элек­трон­ных писем (26%), поиск и покуп­ку това­ров и услуг (24%), спра­воч­ные запро­сы (23%) [Инфор­ма­ци­он­ное обще­ство, 2015].

Иссле­до­ва­те­ли социо­гу­ма­ни­тар­но­го про­фи­ля [Горя­че­ва, Лазеб­ная, 2011; Ильин, 2012; Лаго­ди­на, 2013; Паш­ков, 2015; Обу­хо­ва, 2011; Пла­то­но­ва, 2015;] часто обра­ща­ют­ся к теме вли­я­ния гад­же­тов; несмот­ря на это, фено­мен «гад­же­ти­за­ции» оста­ет­ся пока изу­чен­ным недо­ста­точ­но, фрагментарно.

А.М. Поно­ма­ре­ва и Т.С. Михе­е­ва опре­де­ля­ют гад­же­ти­за­цию как «изме­не­ние тех­но­ло­гий усво­е­ния новых зна­ний и навы­ков для эффек­тив­но­го соци­аль­но­го функ­ци­о­ни­ро­ва­ния и осу­ществ­ле­ния демон­стра­тив­но­го потреб­ле­ния в эпо­ху инфор­ма­ти­за­ции, ком­пью­те­ри­за­ции и интер­не­ти­за­ции обще­ства» [Поно­ма­ре­ва, Михе­е­ва, 2015, с. 65]. 

С нашей точ­ки зре­ния, гад­же­ти­за­ция свя­за­на не толь­ко с куль­ту­рой демон­стра­тив­но­го пове­де­ния, хотя сего­дня дей­стви­тель­но порой слож­но пол­но­цен­но инте­гри­ро­вать­ся во мно­гие соци­аль­ные ком­му­ни­ка­ции и прак­ти­ки, не обла­дая гад­же­та­ми и девай­са­ми, пре­вра­тив­ши­ми­ся в атри­бут ста­тус­ной иден­ти­фи­ка­ции. Раци­о­наль­но они сопро­вож­да­ют, насы­ща­ют повсе­днев­ное функ­ци­о­ни­ро­ва­ние совре­мен­ны­ми «при­моч­ка­ми», зача­стую необ­хо­ди­мы­ми для соци­аль­ной мобиль­но­сти, рабо­ты, уче­бы, под­дер­жа­ния кон­так­тов с род­ны­ми и друзьями.

Инфор­ма­ти­за­ция, ком­пью­те­ри­за­ция, интер­не­ти­за­ция и гад­же­ти­за­ция – это свя­зан­ные про­цес­сы. Доми­ни­ро­ва­ние инфор­ма­ции нача­лось, в первую оче­редь, бла­го­да­ря рас­про­стра­не­нию ком­пью­те­ров, осна­щен­ных досту­пом к Интер­не­ту, одна­ко ком­пью­тер недо­ста­точ­но моби­лен, поэто­му совре­мен­ное инфор­ма­ци­он­ное обще­ство фор­ми­ру­ет­ся на фоне дру­гих гад­же­тов: план­ше­ты, смарт­фо­ны, поз­во­ля­ю­щие быть онлайн непре­рыв­но и повсеместно.

В досто­ин­ствах и недо­стат­ках гад­же­ти­за­ции объ­ек­тив­но мож­но запу­тать­ся. С одной сто­ро­ны, гад­же­ти­за­ция и интер­не­ти­за­ция дела­ют людей сопри­част­ны­ми к миро­вым собы­ти­ям, акциям. 

Напри­мер, в 2014 г. в США был запу­щен флеш­моб Ice Bucket Challenge: зна­ме­ни­то­сти мас­со­во обли­ва­лись ледя­ной водой и пере­да­ва­ли эста­фе­ту друг дру­гу. Цель акции – рас­ска­зать о таком забо­ле­ва­нии нерв­ной систе­мы, как «боко­вой амио­тро­фи­че­ский скле­роз», и при­со­еди­нить­ся к борь­бе с ним. 

Содер­жа­ние акции: чело­век дол­жен вылить на себя вед­ро холод­ной воды, раз­ме­стить запись в Сети и бро­сить вызов зна­ко­мым. Если те не выпол­нят зада­ние, они обя­за­ны сде­лать пожерт­во­ва­ние $ 100 в поль­зу фон­да ALS Association. Было собра­но более $ 100 млн. 

Посколь­ку видео выкла­ды­ва­лись в соци­аль­ных сетях, фак­ти­че­ски все миро­вое сооб­ще­ство ста­ло участ­ни­ком флеш­мо­ба (либо в роли зри­те­лей или оче­вид­цев, либо в каче­стве фигу­ран­тов): в Вели­ко­бри­та­нии люди жерт­во­ва­ли день­ги в поль­зу аме­ри­кан­ской ALS Association и бри­тан­ской Motor Neurone Disease Association (собра­но 2,7 млн фун­тов стер­лин­гов); в Рос­сии – в ALS Association и в оте­че­ствен­ные фон­ды Кон­стан­ти­на Хабен­ско­го и Чул­пан Хама­то­вой «Пода­ри жизнь» [Нови­ко­ва, 2014, web]. 

Этот при­мер иллю­стри­ру­ет спо­соб­ность инфор­ма­ции и гад­же­ти­за­ции кон­со­ли­ди­ро­вать обще­ство на мак­ро­уровне. Кро­ме того, суще­ству­ет мно­же­ство полез­ных обра­зо­ва­тель­ных и энцик­ло­пе­ди­че­ских ресур­сов (напри­мер, «Вики­пе­дия», феде­раль­ный пор­тал «Рос­сий­ское обра­зо­ва­ние»); так­же есть раз­лич­ные интер­нет-мага­зи­ны, пла­теж­ные систе­мы, соци­аль­ные сети, мес­сен­дже­ры и фору­мы, поз­во­ля­ю­щие осу­ществ­лять ком­му­ни­ка­цию, в том чис­ле через бло­го­сфе­ру, в виде ком­мен­та­ри­ев, постов, репо­стов, твит­тов, фото и др.

Одним из резуль­та­тов гад­же­ти­за­ции ста­но­вит­ся раз­ви­тие склон­но­сти к инно­ва­ци­ям, нестан­дарт­но­му мыш­ле­нию у совре­мен­но­го «интер­нет-поко­ле­ния». Гад­же­ты обо­га­ща­ют зна­ния чело­ве­ка, рас­ши­ря­ют гра­ни­цы его твор­че­ских спо­соб­но­стей и пло­щад­ки для их реа­ли­за­ции. Так, по запро­су «самые моло­дые инно­ва­то­ры» поис­ко­вая систе­ма Яндекс пред­ла­га­ет 73 млн результатов.

С дру­гой сто­ро­ны, по дан­ным Лабо­ра­то­рии Кас­пер­ско­го, интер­нет-тра­фик явля­ет­ся основ­ным источ­ни­ком вирус­ных, вре­до­нос­ных объ­ек­тов [Инфор­ма­ци­он­ное обще­ство, 2015, с. 49], кото­рые могут при­ве­сти к полом­ке тех­ни­ки, утеч­ке пер­со­наль­ных дан­ных, рас­про­стра­не­нию неже­ла­тель­но­го, агрес­сив­но­го для пси­хи­ки и эмо­ци­о­наль­но­го фона кон­тен­та дез­ин­фор­ма­ци­он­но­го, пор­но­гра­фи­че­ско­го, экс­тре­мист­ско­го и даже смер­то­нос­но­го характера. 

Соглас­но тео­рии мак­до­наль­ди­за­ции обще­ства Дж. Рит­це­ра, совре­мен­ность раци­о­на­ли­зи­ру­ет­ся по четы­рем основ­ным прин­ци­пам, кото­рые харак­те­ри­зу­ют рабо­ту ресто­ра­нов быст­ро­го пита­ния: эффек­тив­ность, пред­ска­зу­е­мость, каль­ку­ли­ру­е­мость, кон­троль [Рит­цер, 2011]. 

Рас­ши­ре­ние сти­лей жиз­ни, мно­же­ствен­ная иден­тич­ность, раз­но­об­ра­зие соци­аль­ных прак­тик рас­ши­ря­ют адап­та­ци­он­ные гори­зон­ты, потен­ци­ал и воз­мож­но­сти нара­щи­ва­ния ресурс­но­сти, плат­форм для самореализации. 

Одно­вре­мен­но с этим алго­рит­ми­за­ция дела­ет инди­ви­да залож­ни­ком иллю­зор­ной «золо­той» клет­ки, про­во­ци­ру­ет лож­ные эмо­ци­о­наль­ные при­вяз­ки, а без­гра­нич­ная сво­бо­да выбо­ра неред­ко при­во­дит к иррационализации. 

Подоб­ная ирра­ци­о­наль­ность осо­бен­но акту­аль­на для детей. Хотя Е.Л. Омель­чен­ко и отме­ча­ет, что «новые поко­ле­ния доста­точ­но раци­о­наль­ны: они пони­ма­ют, что не все в Сети прав­да, у них уже раз­вит навык рас­по­зна­вать фаль­ши­вые ново­сти и дру­гие фэй­ки; они спо­соб­ны сопо­став­лять фак­ты и филь­тро­вать ту инфор­ма­цию, кото­рая валит­ся из Сети» (цит. по: [Яку­бов­ская, 2018, web]), на наш взгляд, мно­гое зави­сит от воз­рас­та и вир­ту­аль­но­го «ста­жа» детей: не все из них и не все­гда могут адек­ват­но адап­ти­ро­вать­ся к меня­ю­щим­ся соци­о­куль­тур­ным усло­ви­ям, оце­ни­вать и филь­тро­вать посту­па­ю­щую инфор­ма­цию, бло­ки­ро­вать вре­до­нос­ные ресур­сы и сервисы.

Сре­ди послед­ствий вла­де­ния гад­же­та­ми сле­ду­ет отме­тить мас­со­вое поль­зо­ва­ние соци­аль­ны­ми сетя­ми. Они рабо­та­ют по еди­но­му сце­на­рию: поль­зо­ва­тель созда­ет соб­ствен­ный акка­унт, запол­ня­ет пер­со­наль­ные дан­ные, раз­ме­ща­ет фото­гра­фии, а далее поль­зу­ет­ся воз­мож­но­стя­ми сети (обме­ни­ва­ет­ся сооб­ще­ни­я­ми, фото, ссыл­ка­ми на инте­рес­ные страницы). 

В дан­ном фор­ма­те само­пре­зен­та­ция прак­ти­че­ски ничем не огра­ни­че­на: ребе­нок может само­сто­я­тель­но выбрать, какой ука­зать воз­раст, инте­ре­сы и даже пол. Создан­ный про­филь дает ему доступ к любым инте­ре­су­ю­щим сооб­ще­ствам и группам. 

Неред­ко дети ста­но­вят­ся объ­ек­та­ми ради­каль­ных мани­пу­ля­ций, в том чис­ле суи­ци­даль­ных [Сухо­до­лов, Быч­ко­ва, 2016, с. 589–590].  Напри­мер, во «Вкон­так­те» суще­ству­ют груп­пы «Жерт­ва суи­ци­да», «Суи­цид души», «От люб­ви до суи­ци­да», «Суи­цид как стиль жизни».

В целом вир­ту­аль­ные сооб­ще­ства под­ме­ня­ют реаль­ные соци­аль­ные свя­зи; фор­ми­ру­ет­ся новая, воз­мож­но, более упро­щен­ная, пред­по­чти­тель­ная, но все-таки вир­ту­аль­ная, поэто­му порой лож­ная, про­блем­ная иден­тич­ность [Щеко­ту­ров, 2013]. Акту­а­ли­зи­ру­ет­ся про­бле­ма обес­пе­че­ния меди­аи инфор­ма­ци­он­ной без­опас­но­сти и грамотности.

29 декаб­ря 2010 г. был при­нят Феде­раль­ный закон № 436-ФЗ «О защи­те детей от инфор­ма­ции, при­чи­ня­ю­щей вред их здо­ро­вью», в кото­ром в каче­стве одно­го из пол­но­мо­чий орга­нов вла­сти в сфе­ре защи­ты детей от вре­до­нос­ной инфор­ма­ции опре­де­ля­ет­ся раз­ра­бот­ка про­грамм по обес­пе­че­нию инфор­ма­ци­он­ной без­опас­но­сти [ФЗ «О защи­те детей…», 2010].

Рас­по­ря­же­ни­ем Пра­ви­тель­ства РФ от 2 декаб­ря 2015 г. № 2471р была утвер­жде­на Кон­цеп­ция инфор­ма­ци­он­ной без­опас­но­сти детей до 2020 г., в кото­рой отме­ча­ет­ся, что «про­цесс соци­а­ли­за­ции через тра­ди­ци­он­ные инсти­ту­ты все актив­нее допол­ня­ет­ся сред­ства­ми мас­со­вой инфор­ма­ции и мас­со­вой ком­му­ни­ка­ции, осо­бен­но инфор­ма­ци­он­но-теле­ком­му­ни­ка­ци­он­ной сетью “Интер­нет”, кото­рые <…> в опре­де­лен­ной мере заме­ща­ют тра­ди­ци­он­но сло­жив­ши­е­ся фор­мы <…> когда роди­те­ли отстра­ня­ют­ся от сво­их обя­зан­но­стей по вос­пи­та­нию и раз­ви­тию детей». 

При этом в Кон­цеп­ции весь­ма умо­зри­тель­но (без опо­ры на ста­ти­сти­че­ские дан­ные, реаль­ные кей­сы) обсуж­да­ют­ся прин­ци­пы обес­пе­че­ния инфор­ма­ци­он­ной без­опас­но­сти детей, при­о­ри­тет­ные зада­чи и меха­низ­мы реа­ли­за­ции госу­дар­ствен­ной поли­ти­ки в дан­ной обла­сти, ожи­да­е­мые резуль­та­ты в виде про­фи­лак­ти­ки, обу­че­ния и изме­ре­ния медиа­гра­мот­но­сти детей и роди­те­лей, не содер­жа­щие при этом опи­са­ния ни кон­крет­ных шагов (напри­мер, по созда­нию спе­ци­аль­ных орга­нов и служб, кото­рым бы деле­ги­ро­ва­лись функ­ции кон­тро­ля, оцен­ки эффек­тив­но­сти осу­ществ­ле­ния такой поли­ти­ки), ни эта­пов реа­ли­за­ции мероприятий.

Резуль­та­ты социо­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ний пока­зы­ва­ют, что в одних семьях инфор­ма­ци­он­ным «про­све­ще­ни­ем» детей зани­ма­ют­ся роди­те­ли (хотя зача­стую оно при­об­ре­та­ет фор­му кон­тро­ля за интер­нет-актив­но­стью детей, в том чис­ле кос­вен­но­го, за счет добав­ле­ния «в дру­зья» в соци­аль­ных сетях).

…Мне кажет­ся, если уж ребе­нок захо­чет, он и без тво­е­го ведо­ма най­дет в Интер­не­те, что надо… или наткнет­ся на то, что не надо… Ну, я, конеч­но, жур­нал про­смат­ри­вал, хотя мож­но ведь было уда­лить исто­рию при жела­нии и зна­нии. А так, сей­час мож­но что сде­лать? В дру­зья к сво­е­му ребен­ку Вкон­так­те и Instagram доба­вить­ся, вот тебе и весь кон­троль! Там-то все про­зрач­но¹… (М., 41 год, вос­пи­ты­ва­ет сына). 

Одна­ко сле­ду­ет пони­мать, что могут воз­ник­нуть дру­гие про­бле­мы: стрем­ле­ние избе­жать роди­тель­ской опе­ки в Сети путем реги­стра­ции под дру­гим име­нем и с чужой фото­гра­фи­ей; сни­же­ние дове­рия вслед­ствие жест­ко­го кон­тро­ля со сто­ро­ны мате­ри и отца; сни­же­ние роди­тель­ско­го авто­ри­те­та вслед­ствие неадек­ват­ной само­пре­зен­та­ции в сво­их профайлах.

В дру­гих семьях роди­те­ли сами не обла­да­ют необ­хо­ди­мы­ми ком­пе­тен­ци­я­ми и нуж­да­ют­ся в соот­вет­ству­ю­щем ком­плек­се зна­ний и уме­ний, либо не осо­зна­ют важ­но­сти защи­ты детей от пагуб­ной информации.

Дети сей­час ушлые: «Надо уро­ки делать – надо Интер­нет!». У них же теперь все в Интер­не­те! Вкон­так­те сво­ем зали­па­ют… Ком­пью­тер сто­ит в общей ком­на­те, на виду, поэто­му мож­но видеть, что они смот­рят. Но там мно­го вся­ко­го… если захо­тят – оты­щут или слу­чай­но напо­рют­ся. …Жена не раз­ре­ша­ет им играть и тор­чать Вкон­так­те, пока уро­ки не сде­ла­ют (М., 36, вос­пи­ты­ва­ет сына и дочь). Заме­тим, что пока не идет речи о смартфонах.

Ино­гда взрос­лые не заду­мы­ва­ют­ся о нега­тив­ных послед­стви­ях интер­не­ти гад­жет-досу­го­вой дея­тель­но­сти детей вви­ду интен­сив­ной про­фес­си­о­наль­ной занятости.

Меж­ду тем, поми­мо все­воз­мож­ных «вре­ди­те­лей», кото­рые под­жи­да­ют детей на тех или иных web-стра­ни­цах, необ­хо­ди­мо отме­тить и дру­гие соци­аль­ные рис­ки, свя­зан­ные с инфор­ма­ти­за­ци­ей, интер­не­ти­за­ци­ей и гаджетизацией. 

В част­но­сти, уже не одно деся­ти­ле­тие уче­ные отме­ча­ют фор­ми­ро­ва­ние у совре­мен­ных школь­ни­ков «кли­по­во­го созна­ния» [Изме­стье­ва, 2016; Кошель, Сегал, 2015; Мерз­ля­ков, 2016], а имен­но спо­соб­но­сти крат­ко­го и кра­соч­но­го вос­при­я­тия окру­жа­ю­ще­го мира посред­ством корот­ко­го, ярко­го посы­ла, вопло­щен­но­го в фор­ме видео­кли­па, теле­но­во­стей или дру­гих аналогов. 

С одной сто­ро­ны, бла­го­да­ря это­му все обра­зы вос­при­ни­ма­ют­ся чрез­вы­чай­но быст­ро, что поз­во­ля­ет мгно­вен­но обра­ба­ты­вать пото­ки инфор­ма­ции, с дру­гой – «кли­по­вость» поз­во­ля­ет видеть толь­ко то, что на поверх­но­сти, не про­ни­кая в глу­би­ну про­цес­са или явле­ния [Митя­ги­на, Дол­го­по­ло­ва, 2009, с. 53]. И хотя «кли­по­вость» выяв­ле­на еще до попу­ля­ри­за­ции гад­же­тов, имен­но послед­ние уси­ли­ва­ют рас­про­стра­не­ние дан­ной тенденции.

Гад­же­ты спо­соб­ству­ют изме­не­нию струк­ту­ры когни­тив­ных потреб­но­стей детей, появ­ле­нию уве­рен­но­сти в том, что все необ­хо­ди­мые све­де­ния они смо­гут най­ти на инфор­ма­ци­он­ных сай­тах, необ­хо­ди­мые навы­ки – полу­чить, посмот­рев урок на YouTube. Эта уве­рен­ность сни­жа­ет моти­ва­цию к запо­ми­на­нию боль­ших объ­е­мов инфор­ма­ции, рас­ши­ре­нию источ­ни­ков поис­ка дан­ных, ком­му­ни­ка­ции со взрослыми. 

Гад­же­ты мно­го­функ­ци­о­наль­ны, напич­ка­ны раз­лич­ны­ми при­ло­же­ни­я­ми; инди­вид нахо­дит­ся в посто­ян­ных усло­ви­ях выбо­ра источ­ни­ка инфор­ма­ции, что уси­ли­ва­ет кон­ку­рен­цию раз­ра­бот­чи­ков на рын­ке, застав­ля­ет их при­ду­мы­вать «спе­ц­эф­фек­ты» для при­вле­че­ния вни­ма­ния ауди­то­рии. Это повы­ша­ет зна­чи­мость визу­а­ли­за­ции дан­ных и, соот­вет­ствен­но, интен­си­фи­ци­ру­ет клиповость.

Исполь­зо­ва­ние Интер­не­та и гад­же­тов в обра­зо­ва­тель­ной и досу­го­вой дея­тель­но­сти ведет к тому, что функ­ции по раз­ви­тию зна­ний и навы­ков пере­хо­дят от обра­зо­ва­тель­ных соци­аль­ных инсти­ту­тов к само­му ребен­ку, кото­рый теперь дол­жен нести лич­ную ответ­ствен­ность за каче­ство фор­ми­ру­е­мых компетенций.

Таким обра­зом, циф­ро­вые устрой­ства фор­ми­ру­ют у под­рас­та­ю­ще­го поко­ле­ния гиб­кое, быст­рое, дроб­ное, авто­ма­ти­че­ское и мно­го­за­дач­ное мыш­ле­ние, одна­ко при этом стра­да­ют спо­соб­но­сти к ана­ли­зу, син­те­зу, абстрак­ции и клас­си­фи­ка­ции информации.

Гад­жет высту­па­ет внеш­ним атри­бу­том, поз­во­ля­ю­щим опре­де­лить соци­аль­но-эко­но­ми­че­ское поло­же­ние чело­ве­ка и его семьи, иден­ти­фи­ци­ро­вать себя с рефе­рент­ной группой. 

С одной сто­ро­ны, совре­мен­ные дети спо­соб­ны опре­де­лить мар­ку, модель и основ­ные харак­те­ри­сти­ки прак­ти­че­ски любых гад­же­тов и по каче­ству девай­са уга­дать соци­аль­ный ста­тус вла­дель­ца, решить, общать­ся ли с этим чело­ве­ком. С дру­гой – покуп­ка «ста­тус­ной», мод­ной тех­ни­ки, напро­тив, поз­во­ля­ет вве­сти окру­жа­ю­щих в заблуж­де­ние, создав нуж­ный образ, не кор­ре­ли­ру­ю­щий с реаль­ным поло­же­ни­ем дел. 

Напри­мер, под­ро­сток из сред­не­обес­пе­чен­ной семьи может вла­деть доро­гим iPhone, куп­лен­ным роди­те­ля­ми в кре­дит, что поз­во­ля­ет ему вхо­дить в при­ви­ле­ги­ро­ван­ную груп­пу обес­пе­чен­ных одно­класс­ни­ков, обла­да­ю­щих схо­жи­ми гад­же­та­ми, играть вме­сте, обсуж­дать и тести­ро­вать раз­лич­ные при­ло­же­ния, обме­ни­вать­ся фото­гра­фи­я­ми, видео, что уже недо­ступ­но детям с более бюд­жет­ны­ми вер­си­я­ми телефонов. 

Само­иден­ти­фи­ка­ция про­ис­хо­дит уже не через вне­про­из­вод­ствен­ные харак­те­ри­сти­ки – каче­ство жиз­ни того или ино­го инди­ви­да теперь опре­де­ля­ет­ся по име­ю­щим­ся у него девайсам. 

Так, дети рас­пре­де­ля­ют­ся по груп­пам исхо­дя из воз­мож­но­сти и сход­ства харак­те­ри­стик их гад­же­тов. Дети, не обла­да­ю­щие гад­же­та­ми, могут ста­но­вить­ся аут­сай­де­ра­ми неза­ви­си­мо от их лич­ных качеств, инте­ре­сов и успеваемости.

Про­цес­сы гад­же­ти­за­ции при­ве­ли не толь­ко к изме­не­нию про­цес­сов вклю­че­ния в новые соци­аль­ные груп­пы – реаль­ные и вир­ту­аль­ные, но и к транс­фор­ма­ции у детей поня­тия «бли­жай­шее окру­же­ние». Если рань­ше в этот круг вхо­ди­ли роди­те­ли, про­жи­ва­ю­щие рядом род­ствен­ни­ки и дру­зья, с кото­ры­ми ребе­нок чаще все­го обща­ет­ся, то сей­час этот круг расширяется. 

По дан­ным иссле­до­ва­ния «Ана­лиз вовле­чен­но­сти под­рост­ков стар­ше­го школь­но­го воз­рас­та в гло­баль­ную сеть Интер­нет» 2015–2016 гг. (n=200), под­рост­ки в реаль­ной жиз­ни име­ют 3–4 дру­га, а в соци­аль­ной сети таких дру­зей более 150 [Аржа­ных и др., 2014, с. 37]. При этом от реаль­ных дру­зей и роди­те­лей школь­ни­ки отда­ля­ют­ся: у 43% школь­ни­ков воз­ни­ка­ли кон­флик­ты с роди­те­ля­ми, учи­те­ля­ми, дру­зья­ми по пово­ду дол­го­го вре­мя­пре­про­вож­де­ния в сети; 38% скры­ва­ли от роди­те­лей выхо­ды в Интер­нет; у 31 % роди­те­ли отби­ра­ли гад­же­ты и ком­пью­тер. Во мно­гом это свя­за­но с тем, что реаль­ное обще­ние отхо­дит на вто­рой план.

Гад­же­ти­за­ция пере­на­прав­ля­ет вер­ти­каль меж­по­ко­лен­но­го вза­и­мо­дей­ствия: взрос­лые учат­ся у млад­ших поль­зо­вать­ся ком­пью­тер­ной тех­ни­кой, дети настра­и­ва­ют роди­те­лям девай­сы, обу­ча­ют навы­кам поль­зо­ва­ния соци­аль­ны­ми при­ло­же­ни­я­ми, помо­га­ют создать про­филь и зада­ют его настрой­ки. Это область, где учи­те­ля­ми и настав­ни­ка­ми высту­па­ют дети. 

Сто­ит под­черк­нуть, что инфор­ма­ти­за­ция, интер­не­ти­за­ция и гад­же­ти­за­ция обще­ства и дет­ства явля­ют­ся весь­ма неод­но­знач­ны­ми про­цес­са­ми: опо­сре­до­ва­ние соци­аль­но­го вза­и­мо­дей­ствия и меж­лич­ност­ных отно­ше­ний совре­мен­ны­ми девай­са­ми нель­зя одно­знач­но оце­ни­вать по шка­ле «положительный–отрицательный», посколь­ку наблю­да­ют­ся как пози­тив­ные, так и нега­тив­ные эффек­ты, кото­рые посте­пен­но ста­но­вят­ся объ­ек­том науч­но­го анализа. 

Понят­но, что мас­со­вая попу­ля­ри­за­ция и рас­про­стра­не­ние гад­же­тов вынуж­да­ет инте­гри­ро­вать их во все боль­шее чис­ло сфер жиз­не­де­я­тель­но­сти людей раз­ных воз­рас­тов, одна­ко сле­ду­ет отме­тить, что преж­де все­го имен­но взрос­лые долж­ны зани­мать­ся инфор­ма­ци­он­ным само­вос­пи­та­ни­ем, рефлек­си­ей, про­яв­лять вни­ма­ние к потреб­но­стям детей и под­дер­жи­вать с ними дове­ри­тель­ное, моти­ва­ци­он­ное общение.

Список литературы

1. ФЗ от 29.12.2010. N436-ФЗ «О защи­те детей от инфор­ма­ции, при­чи­ня­ю­щей вред их здо­ро­вью» // «Кон­суль­тант­Плюс».
2. Аржа­ных и др., 2014 – Роль вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетей в жиз­ни совре­мен­но­го школь­ни­ка. Отчет по ито­гам НИР / Аржа­ных Е.В., Задо­рин И.В., Колес­ни­ко­ва Е.Ю., Гур­ки­на О.А., Нови­ко­ва Е.М., Маль­це­ва Д.В. М.: МГППУ, Лабо­ра­то­рия мони­то­рин­го­вых иссле­до­ва­ний, 2014. 107 с.
3. Бара­но­ва, 2017, web – Бара­но­ва Н. Миро­вые digital-трен­ды: как интер­нет рас­про­стра­ня­ет­ся по зем­но­му шару // Теп­ли­ца соци­аль­ных тех­но­ло­гий. 16.02.2017.
4. Горя­че­ва, Лазеб­ная, 2011 – Горя­че­ва Е.А., Лазеб­ная К.П. Потреб­ле­ние как фено­мен пере­да­чи long-dated сим­во­лов. Точ­ки сопри­кос­но­ве­ния тео­рии сим­во­ли­че­ско­го П. Соро­ки­на и медио­ло­гии Р. Дэб­ре // Жур­нал социо­ло­гии и соци­аль­ной антро­по­ло­гии. 2011. Т. 14. № 5. С. 108–120.
5. Изме­стье­ва, 2016 – Изме­стье­ва Н.Н. Кли­по­вое созна­ние и обра­зо­ва­тель­ные тех­но­ло­гии: к поста­нов­ке про­бле­мы // Вест­ник ИжГ­ТУ им. М.Т. Калаш­ни­ко­ва. 2016. Т. 19. № 1. С. 87–90.
6. Ильин, 2012 – Ильин А.Н. Кон­цепт без­удерж­но­го потреб­ле­ния (струк­тур­ный ана­лиз) // Обще­ствен­ные нау­ки и совре­мен­ность. 2012. № 2. С. 161–169.
7. Инфор­ма­ци­он­ное обще­ство: вос­тре­бо­ван­ность инфор­ма­ци­он­но­те­ле­ком­му­ни­ка­ци­он­ных   тех­но­ло­гий   насе­ле­ни­ем   Рос­сии    /  Г.И. Абд­рах­ма­но­ва, Л.М. Гох­берг, Г.Г. Кова­ле­ва и др.; Нац. исслед. ун-т «Выс­шая шко­ла эко­но­ми­ки». М.: НИУ ВШЭ, 2015. 120 с.
8. Кошель, Сегал, 2015 – Кошель В.А., Сегал А.П. «Кли­по­вое мыш­ле­ние» как фор­ма обы­ден­но­го созна­ния // Меж­ду­на­род­ный ака­де­ми­че­ский вест­ник. 2015. № 4 (10). С. 15–23.
9. Лаго­ди­на, 2013 – Лаго­ди­на Е.В. Насто­я­щее и буду­щее рос­сий­ских обще­ствен­ных про­странств // Рос­сий­ский пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. 2013. Т. 10. № 4. С. 62–69. DOI: 10.21702/rpj.2013.4.8.
10. Мерз­ля­ков, 2016 – Мерз­ля­ков С.С. Кли­по­вое созна­ние – это не пло­хо? Кли­по­вое созна­ние – это хоро­шо? // Фило­со­фия хозяй­ства. 2016. № 1 (103). С. 256–263.
11. Митя­ги­на, Дол­го­по­ло­ва, 2009 – Митя­ги­на Е.В., Дол­го­по­ло­ва Н.С. «Кли­по­вое созна­ние» моло­де­жи в совре­мен­ном инфор­ма­ци­он­ном обще­стве // Вест­ник Ниже­го­род­ско­го уни­вер­си­те­та им. Н.И. Лоба­чев­ско­го. Серия: Соци­аль­ные нау­ки. 2009. № 3 (15). С. 53–59.
12. Нови­ко­ва, 2014, web – Нови­ко­ва А. Как флеш­моб с обли­ва­ни­ем ледя­ной водой захва­тил весь мир // Ком­со­моль­ская прав­да. 25.08.2014.
13. Обу­хо­ва, 2011 – Обу­хо­ва Ю.О. Мобиль­ный теле­фон как сред­ство само­пре­зен­та­ции в меж­лич­ност­ной ком­му­ни­ка­ции // Жур­нал социо­ло­гии и соци­аль­ной антро­по­ло­гии. 2011. Т. 14. № 2. С. 119–138.
14. Паш­ков, 2015 – Паш­ков А.Г. Инфор­ма­ци­он­ная «гад­же­ти­за­ция» как про­бле­ма лич­но­сти и обще­ства: куда ведут чело­ве­ка элек­трон­ные ком­му­ни­ка­то­ры? // Бере­ги­ня. 777. Сова: Обще­ство. Поли­ти­ка. Эко­но­ми­ка. 2015. № 4 (27). С. 262–266.
15. Пла­то­но­ва, 2015 – Пла­то­но­ва Е.Д. Эко­но­ми­че­ская модель буду­ще­го Рос­сии: тео­ре­ти­ко-мето­до­ло­ги­че­ский век­тор раз­ра­бот­ки // Интер­нет-жур­нал «Нау­ко­ве­де­ние». 2015. №4 (29). DOI: 10.15862/77EVN415.
16. Поно­ма­ре­ва, Михе­е­ва, 2015 – Поно­ма­ре­ва А.М., Михе­е­ва Т.С. Брен­динг дет­ских про­дук­тов как инстру­мент холи­сти­че­ско­го мар­ке­тин­га: поста­нов­ка про­бле­мы, основ­ная гипо­те­за // Науч­но-мето­ди­че­ский элек­трон­ный жур­нал «Кон­цепт». 2015. № 24. С. 61–65.
17. Рит­цер, 2011 – Рит­цер Дж. Мак­до­наль­ди­за­ция обще­ства 5 / пер. с англ. А.В. Лаза­ре­ва. М.: Изда­тель­ская и кон­сал­тин­го­вая груп­па «Прак­сис», 2011. 592 с.
18. Сухо­до­лов, Быч­ко­ва, 2016 – Сухо­до­лов А.П., Быч­ко­ва А.М. Осве­ще­ние суи­ци­даль­ной тема­ти­ки в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции в све­те пра­во­вых огра­ни­че­ний и соци­аль­ной зна­чи­мо­сти про­бле­мы // Вопро­сы тео­рии и прак­ти­ки жур­на­ли­сти­ки.  2016.  Т. 5.  № 4.  С. 588–606. DOI: 10.17150/2308-6203.2016.5(4).588-606.
19. Шеме­то­ва, 2013 – Шеме­то­ва Т.Н. Кли­по­вое интер­нет-созна­ние как тип пра­ло­гич­но­го мыш­ле­ния // Вест­ник Ниже­го­род­ско­го уни­вер­си­те­та им. Н.И. Лоба­чев­ско­го. 2013. № 4–2. С. 254–259.
20. Щеко­ту­ров, 2013 – Щеко­ту­ров А.В. Кон­стру­и­ро­ва­ние вир­ту­аль­ной ген­дер­ной иден­тич­но­сти: авто­реф. дисс. к.соц.н.: 22.00.04 / Ниже­го­род. гос. ун-т. Н. Нов­го­род, 2013. 23 с.
21. Уэб­стер, 2004 – Уэб­стер Ф. Тео­рии инфор­ма­ци­он­но­го обще­ства / пер. с англ. М.В. Ара­по­ва, Н.В. Малы­хи­ной; под ред. Е.Л. Вар­та­но­вой. М.: Аспект Пресс, 2004. 400 с.
22. Яку­бов­ская, 2018, web – Яку­бов­ская К. «Раци­о­наль­ные доб­ря­ки». Социо­лог – о том, как живет совре­мен­ная моло­дежь.  Интер­вью с дирек­то­ром Цен­тра Моло­деж­ных иссле­до­ва­ний НИУ ВШЭ-Санкт­Пе­тер­бург, д.с.н. Е.Л. Омель­чен­ко // Газе­та «Аргу­мен­ты и фак­ты». 09.04.2018.
23. Ariani, Permana, 2017 – Ariani H.B, Permana G. Wisely Using Gadget for Parents in Family Environment Campaign Design // 4th Bandung Creative Movement International Conference on Creative Industries. 2017. Vol. 41. P. 331–334. DOI: 10.2991/bcm-17.2018.64.
24. Lanigan, 2009 – Lanigan J.D. A Sociotechnological Model for Family Research and Intervention: How Information and Communication Technologies Affect Family Life // Marriage & Family Review. 2009. Vol. 45. Iss. 6–8. P. 587–609. DOI: 10.1080/01494920903224194.
25. Patrikakou, 2016 – Patrikakou E.N. Parent Involvement, Technology, and Media: Now What? // School Community Journal. 2016. Vol. 26. No. 2. P. 9– 24.

Выпол­не­но при финан­со­вой под­держ­ке РФФИ в рам­ках науч­но­го про­ек­та № 18-311-00348 «Транс­фор­ма­ция дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний в эпо­ху инфор­ма­ти­за­ции общества».

Об авторах

• Иса­ко­ва Инна Алек­сан­дров­на – кан­ди­дат социо­ло­ги­че­ских наук, доцент кафед­ры общей социо­ло­гии и соци­аль­ной рабо­ты. Наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский Ниже­го­род­ский госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет им. Н.И. Лоба­чев­ско­го. Рос­сий­ская Феде­ра­ция, г. Ниж­ний Нов­го­род, inna_isakova@mail.ru.
• Янак Али­на Лео­ни­дов­на – асси­стент кафед­ры общей социо­ло­гии и соци­аль­ной рабо­ты. Наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский Ниже­го­род­ский госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет им. Н.И. Лоба­чев­ско­го. Рос­сий­ская Феде­ра­ция, г. Ниж­ний Нов­го­род, alinayanak91@yandex.ru.

• ДЕТИ. МЕДИАПОТРЕБЛЕНИЕ. 2017. Отчет MOMRI
• Под­ро­сток: вир­ту­аль­ность и соци­аль­ная реаль­ность. Соб­кин В.С., Евстиг­не­е­ва Ю.М.
• Пой­ман­ные одной сетью: соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ское иссле­до­ва­ние пред­став­ле­ний детей и взрос­лых об Интернете
• Сол­да­то­ва Г. У. Циф­ро­вая соци­а­ли­за­ция в куль­тур­но-исто­ри­че­ской пара­диг­ме: изме­ня­ю­щий­ся ребе­нок в изме­ня­ю­щем­ся мире

1. Мате­ри­а­лы про­ве­ден­ных в 2018 г. А.Л. Янак интер­вью с отца­ми, вос­пи­ты­ва­ю­щи­ми детей в раз­ных типах семей и про­жи­ва­ю­щи­ми в Ниже­го­род­ской области.