Малахаева С.К., Потапов Р.С. Агрессивность и аутоагрессивность в сетевом тексте: контент-анализ страниц в социальной сети «ВКонтакте»

М

Любая вир­ту­аль­ная соци­аль­ная сеть может быть рас­смот­ре­на как сово­куп­ность тек­стов, про­ду­ци­руя и вос­при­ни­мая кото­рые мы погру­жа­ем­ся в осо­бое семи­о­ти­че­ское про­стран­ство, в кото­ром клю­че­вую роль игра­ет опо­сре­до­ван­ность ком­му­ни­ка­ции ком­пью­те­ром и Интер­не­том [1; 2].

Тех­но­ло­ги­че­ские воз­мож­но­сти совре­мен­но­сти вно­сят зна­чи­тель­ные кор­рек­ти­вы не толь­ко в быт чело­ве­ка, но и явля­ют­ся фак­то­ром посте­пен­но­го изме­не­ния его мен­таль­но­сти [3–5].

Осно­во­по­лож­ник куль­тур­но-исто­ри­че­ской пси­хо­ло­гии Л. С. Выгот­ский пола­гал, что в струк­ту­ре выс­ших пси­хи­че­ских функ­ций «опре­де­ля­ю­щим целым или фоку­сом все­го про­цес­са явля­ет­ся знак и спо­соб его упо­треб­ле­ния. Подоб­но тому, как при­ме­не­ние того или ино­го ору­дия дик­ту­ет весь строй тру­до­вой опе­ра­ции, подоб­но это­му харак­тер упо­треб­ля­е­мо­го зна­ка явля­ет­ся тем основ­ным момен­том, в зави­си­мо­сти от кото­ро­го кон­стру­и­ру­ет­ся весь осталь­ной про­цесс» [6].

Таким обра­зом, появ­ле­ние и рас­про­стра­не­ние ново­го типа зна­ка и тек­ста не может не менять усло­вия вза­и­мо­дей­ствия чело­ве­ка с окру­жа­ю­щим миром. Если же иметь в виду, что меня­ет­ся не толь­ко сам знак, но и спо­со­бы его пере­да­чи (медиа) по М. Маклю­эну [7], и этот про­цесс парал­ле­лен, мы фак­ти­че­ски стал­ки­ва­ем­ся с новым «рас­ши­ре­ни­ем чело­ве­ка» [8], кото­рое вли­я­ет на эво­лю­цию чело­ве­ка в целом.

В дан­ный момент сто­ит зада­ча иссле­до­ва­ния актив­но­сти субъ­ек­та в соци­аль­ных сетях, в том чис­ле для нахож­де­ния соот­но­ше­ния гомо­мор­физ­ма меж­ду про­яв­ле­ни­я­ми актив­но­сти чело­ве­ка в реаль­ной и вир­ту­аль­ной сре­де, что может открыть новые воз­мож­но­сти для психодиагностики. 

Раз­ра­бот­ка инстру­мен­та­рия, в кото­ром про­дук­ты актив­но­сти чело­ве­ка в интер­нет-про­стран­стве могут рас­смат­ри­вать­ся в каче­стве доку­мен­тов для содер­жа­тель­но­го ана­ли­за, явля­ет­ся важ­ной мето­ди­че­ской и мето­до­ло­ги­че­ской про­бле­мой, про­дви­же­нию в кото­рой может помочь рас­смот­ре­ние их в каче­стве сете­вых текстов.

Е. И. Про­ни­на рас­смат­ри­ва­ет сете­вой текст как раз­но­вид­ность жур­на­лист­ско­го тек­ста, свя­зан­но­го с осо­бым типом мыш­ле­ния и миро­воз­зре­ния как NET-мыш­ле­ние [9].

Е. В. Костен­ко сужа­ет поня­тие сете­во­го тек­ста до «тек­ста, харак­тер­но­го для такой груп­пы сете­вых СМИ, как соб­ствен­но сете­вые СМИ, функ­ци­о­ни­ру­ю­щие толь­ко в Интер­не­те и не име­ю­щие печат­ных, радио- или теле­ви­зи­он­ных ана­ло­гов» [10].

Мы соглас­ны с С. Е. Бело­вой, что сете­вой текст пони­ма­ет­ся как «текст, кото­рый созда­ет­ся и функ­ци­о­ни­ру­ет как текст исклю­чи­тель­но в сети Интер­нет. При­ме­ра­ми таких тек­стов могут слу­жить запи­си в бло­гах и на фору­мах, сооб­ще­ния в чатах и мес­сен­дже­рах, ком­мен­та­рии, элек­трон­ные пись­ма и т.п.

Эти тек­сты отли­ча­ют­ся тем, что, будучи выне­сен­ны­ми за пре­де­лы сети пол­но­стью теря­ют свою ком­му­ни­ка­тив­ную спо­соб­ность. Они пишут­ся в режи­ме реаль­но­го вре­ме­ни (часто с помо­щью спе­ци­аль­ных форм, кото­рые накла­ды­ва­ют допол­ни­тель­ные огра­ни­че­ния на коли­че­ство зна­ков и фор­ма­ти­ро­ва­ние тек­ста) и про­хо­дят мини­маль­ную прав­ку или не про­хо­дят ника­кой» [11].

Сете­вой текст, про­ду­ци­ру­е­мый поль­зо­ва­те­ля­ми Интер­не­та, обла­да­ет все­ми каче­ства­ми семи­о­ти­че­ской систе­мы. По Э. Бен­ве­ни­сту, любая семи­о­ти­че­ская систе­ма обла­да­ет четырь­мя при­зна­ка­ми: (опе­ра­тор­ным спо­со­бом, сфе­рой дей­ствия, при­ро­дой и чис­лом зна­ков, типом функ­ци­о­ни­ро­ва­ния) [12], кото­рые мы при­ме­ня­ем к сете­во­му тек­сту сле­ду­ю­щим образом:

  1. опе­ра­тор­ный спо­соб — спо­соб, посред­ством кото­ро­го систе­ма воз­дей­ству­ет, то ощу­ще­ние (зре­ние, слух), через кото­рое вос­при­ни­ма­ют­ся интернет-сообщения;
  2. сфе­ра дей­ствия — область (повсе­днев­ная ком­му­ни­ка­ция поль­зо­ва­те­лей Интер­не­та), в кото­рой систе­ма при­зна­ет­ся и явля­ет­ся в послед­нее вре­мя обязательной;
  3. при­ро­да и чис­ло зна­ков (соче­та­ние вер­баль­но­го тек­ста и цве­та, линии, фор­мы, аудио и видео роли­ков в бес­ко­неч­ных вари­а­ци­ях) — про­из­вод­ное от вышеназванного;
  4. тип функ­ци­о­ни­ро­ва­ния — ико­нич­ность, интер­тек­сту­аль­ность, вне­вре­мен­ной и вне­про­стран­ствен­ный харак­тер интер­нет-сооб­ще­ний, сию­ми­нут­ность пуб­ли­ку­е­мо­го сообщения.

Стра­ни­ца в соци­аль­ной сети обла­да­ет все­ми при­зна­ка­ми сете­во­го тек­ста и может быть под­верг­ну­та фор­ма­ли­зо­ван­но­му кон­тент-ана­ли­зу с целью обна­ру­же­ния еди­ниц тек­ста, кото­рые мож­но рас­смат­ри­вать как семан­ти­че­ски насы­щен­ные знаки. 

Мы пред­по­ла­га­ем, что, будучи про­дук­том дея­тель­но­сти поль­зо­ва­те­ля Интер­не­та, стра­ни­ца в соци­аль­ной сети будет иметь семан­ти­че­скую иден­тич­ность с лич­ност­ны­ми харак­те­ри­сти­ка­ми и пове­де­ни­ем чело­ве­ка в реаль­ной жизни.

Мы про­во­дим кон­тент-ана­ли­ти­че­ское иссле­до­ва­ние сете­во­го тек­ста, про­ду­ци­ру­е­мо­го поль­зо­ва­те­ля­ми соци­аль­ной сети «ВКон­так­те» (далее ВК), самой попу­ляр­ной сети 2017 года в Рос­сии по дан­ным «Brand Analytics»1.

Пред­ме­том наше­го иссле­до­ва­ния явля­ют­ся вза­и­мо­связь про­яв­ле­ний агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти на лич­ных стра­ни­цах поль­зо­ва­те­лей ВК с дан­ны­ми тестов, опи­сы­ва­ю­щих пове­де­ние чело­ве­ка в реаль­ной соци­аль­ной практике.

Гипо­те­за­ми наше­го иссле­до­ва­ния явля­ет­ся пред­по­ло­же­ние о том, что суще­ству­ет вза­и­мо­связь меж­ду про­яв­ле­ни­я­ми агрес­сив­но­сти и ауто­агре­сив­но­сти в содер­жа­нии кон­тен­та на лич­ных стра­ни­цах в соци­аль­ной сети ВК и: харак­те­ри­сти­ка­ми агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти по дан­ным теста инте­граль­ных форм ком­му­ни­ка­тив­ной агрес­сии В. В. Бой­ко [13]; склон­но­стью к откло­ня­ю­ще­му­ся пове­де­нию по мето­ди­ке А. Н. Орла [14].

Это иссле­до­ва­ние носит харак­тер пило­таж­но­го, в рам­ках кото­ро­го впер­вые раз­ра­ба­ты­вал­ся мето­до­ло­ги­че­ский аппа­рат, каче­ствен­ный и коли­че­ствен­ный инстру­мен­та­рий и про­ве­ря­лась меж­те­сто­вая валид­ность меж­ду дан­ны­ми, полу­чен­ны­ми в резуль­та­те ана­ли­за стра­ниц в соци­аль­ной сети и стан­дар­ти­зи­ро­ван­ны­ми методиками.

База и методы исследования

Базой для наше­го иссле­до­ва­ния послу­жи­ли 58 жен­щин и 63 муж­чи­ны в воз­расте от 17 до 23 лет, пре­иму­ще­ствен­но уча­щи­е­ся шко­лы, учре­жде­ний сред­не­го спе­ци­аль­но­го и выс­ше­го обра­зо­ва­ния, про­жи­ва­ю­щие в Ново­ле­нин­ском рай­оне г. Иркут­ска, поль­зу­ю­щи­е­ся соци­аль­ной сетью ВК.

На пер­вом эта­пе иссле­до­ва­ния испы­ту­е­мым было пред­ло­же­но две мето­ди­ки: мето­ди­ка опре­де­ле­ния инте­граль­ных форм ком­му­ни­ка­тив­ной агрес­сии В. В. Бой­ко [13], мето­ди­ка опре­де­ле­ния склон­но­сти к откло­ня­ю­ще­му­ся пове­де­нию А. Н. Орла [14].

На вто­ром эта­пе иссле­до­ва­ния лич­ные стра­ни­цы респон­ден­тов в соци­аль­ных сетях были под­верг­ну­ты кон­тент-ана­ли­зу. Для это­го были раз­ра­бо­та­ны кате­го­рии, опре­де­ля­ю­щие основ­ные зоны инте­ре­са и кри­те­рии для оцен­ки тех или иных эле­мен­тов сете­во­го текста. 

Коди­ро­ва­ние все­го мас­си­ва мате­ри­а­ла про­ис­хо­ди­ло дву­мя неза­ви­си­мы­ми экс­пер­та­ми для обес­пе­че­ния боль­шей объективности.

Для раз­ра­бот­ки кате­го­рий были про­ана­ли­зи­ро­ва­ны две стра­ни­цы поль­зо­ва­те­лей, для кото­рых были харак­тер­ны высо­кие пока­за­те­ли агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти по тестам. 

Так­же исполь­зо­ва­лись тео­ре­ти­че­ские тру­ды, в кото­рых ана­ли­зи­ру­ет­ся фено­мен агрес­сии и ауто­агрес­сии, их вза­и­мо­связь с фруст­ра­ци­ей, депрес­си­ей деликвент­ным пове­де­ни­ем [15–18].

Нами при­ме­ня­лись спе­ци­аль­но раз­ра­бо­тан­ные кате­го­рии кон­тент-ана­ли­за (см. табл. 1). Так как сете­вой текст раз­но­об­ра­зен и состо­ит из соче­та­ния вер­баль­ных сооб­ще­ний, изоб­ра­же­ний, аудио и видео­ро­ли­ков, то был состав­лен свод­ный пере­чень индек­сов кате­го­рий, име­ю­щих отно­ше­ние к агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти в виде моти­вов (сло­во мотив здесь исполь­зу­ет­ся в лите­ра­тур­ном кон­тек­сте как про­стей­шая состав­ная часть сюжета). 

Так­же мы посчи­та­ли необ­хо­ди­мым вве­сти балль­ные пока­за­те­ли для каж­дой кате­го­рии (моти­ва), что­бы оце­нить сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти кате­го­рии. Каж­дый при­знак оце­ни­вал­ся по 10 балль­ной шка­ле. Это допол­не­ние нами было вве­де­но для каче­ствен­но­го анализа. 

Еди­ни­цей кон­тек­ста явля­лись 3 экра­на про­крут­ки «сте­ны» стра­ни­цы испы­ту­е­мо­го в ВК и 1 экран стра­ни­цы с «фото­гра­фи­я­ми», кото­рые содер­жа­ли раз­лич­ные эле­мен­ты сете­во­го тек­ста: тек­сто­вые сооб­ще­ния, наря­ду с изоб­ра­же­ни­я­ми, видео-, аудиоматериалами.

Таблица 1. Категории агрессивности и аутоагрессивности, разработанные для контент-анализа страницы в социальной сети ВК

Таблица 1. Категории агрессивности и аутоагрессивности, разработанные для контент-анализа страницы в социальной сети ВК

Кате­го­рия А вклю­ча­ет моти­вы наси­лия, нане­се­ния уро­на живо­му суще­ству, садиз­ма. Индек­са­ми кате­го­рии А явля­ют­ся пре­иму­ще­ствен­но изоб­ра­же­ния, видео­ма­те­ри­а­лы и аудиозаписи.

А1. изоб­ра­же­ния, так или ина­че демон­стри­ру­ю­щие жесто­кое обра­ще­ние с дру­ги­ми людь­ми или животными;

А2. изоб­ра­же­ния синя­ков, ран, руб­цов, уве­чий раз­ной сте­пе­ни тяжести;

А3. изоб­ра­же­ния и фото­гра­фии воору­жен­ных людей,

А4. изоб­ра­же­ния воору­жен­ных или руко­паш­ных столк­но­ве­ний, драк; видео­за­пи­си и филь­мы, на кото­рых демон­стри­ру­ют­ся дра­ки, воен­ные действия;

А5. музы­ка, тек­сты кото­рой так или ина­че упо­ми­на­ют насиль­ствен­ные действия.

Сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти фик­си­ро­ва­лась с помо­щью оце­ноч­ной шка­лы, где 1 — это пол­ное отсут­ствие пере­чис­лен­ных при­зна­ков, вклю­чая изоб­ра­же­ния, видео- и аудио­ма­те­ри­а­лы. 10 — нали­чие чрез­мер­ной, пато­ло­ги­че­ской жесто­ко­сти (напри­мер, раз­ме­ще­ние на лич­ной стра­ни­це видео­за­пи­си каз­ни залож­ни­ков запре­щен­ной на тер­ри­то­рии Рос­сий­ской Феде­ра­ции тер­ро­ри­сти­че­ской орга­ни­за­ции ИГИЛ, фото­гра­фии и иные изоб­ра­же­ния рас­чле­нен­ных тел вслед­ствие воен­ных действий). 

Пере­ход­ные зна­че­ния опре­де­ля­ют­ся экс­пер­та­ми, исхо­дя из пред­став­лен­ных «полю­сов» оцен­ки. Так, напри­мер, нали­чие фото­гра­фий или рисун­ков, изоб­ра­жа­ю­щих пер­со­на­жа с ножом, гото­во­го к агрес­сив­ным насиль­ствен­ным дей­стви­ям, и нали­чие ауди­о­за­пи­сей, содер­жа­щих агрес­сив­но-эмо­ци­о­наль­ную окрас­ку и агрес­сив­ный рече­та­тив, поз­во­ля­ет при­сво­ить по это­му при­зна­ку оцен­ку «4» — посколь­ку дан­ные эле­мен­ты не выхо­дят на пер­вый план.

Кате­го­рия Б вклю­ча­ет моти­вы ауто­агрес­сии, само­уве­че­ния, само­по­вре­жде­ния, мазохизма.

В каче­стве индек­сов кате­го­рии Б рассматриваются:

Б1. изоб­ра­же­ния, демон­стри­ру­ю­щие созна­тель­ное нане­се­ние чело­ве­ком себе увечий,

Б2. изоб­ра­же­ния с мазо­хист­ской атри­бу­ти­кой, те или иные сле­ды, шра­мы, руб­цы спе­ци­фи­че­ско­го харак­те­ра, оче­вид­но нане­сен­ные самостоятельно,

Б3. изоб­ра­же­ния пир­син­га или про­цес­са нане­се­ния татуировок,

Б4. юмо­ри­сти­че­ские и иные изоб­ра­же­ния, каса­ю­щи­е­ся темы суи­ци­да, самоубийства;

Б5. ауди­о­за­пи­си, музы­ка аль­тер­на­тив­но­го направ­ле­ния, в кото­рых раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся тема­ти­ка физи­че­ско­го и душев­но­го страдания;

Б6. тек­сто­вые сооб­ще­ния, в кото­рых про­яв­ля­ют­ся моти­вы роман­ти­за­ции само­по­вре­жде­ния и суи­ци­да, раз­ра­бот­ка дан­ных тем с точ­ки зре­ния их допу­сти­мо­сти, соци­аль­ной при­ем­ле­мо­сти, раци­о­наль­ной оправ­дан­но­сти, иная демон­стра­ция инте­ре­са к теме само­убий­ства, соб­ствен­ной смер­ти или физи­че­ско­му страданию.

Сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти фик­си­ро­ва­лась с помо­щью оце­ноч­ной шка­лы, где 1 — пол­ное отсут­ствие пере­чис­лен­ных при­зна­ков, вклю­чая изоб­ра­же­ния, видеои аудио­ма­те­ри­а­лы, тек­сто­вые сооб­ще­ния. А циф­рой 10 оце­ни­ва­лась явная одер­жи­мость инди­ви­да нане­се­ни­ем себе вре­да вплоть до само­убий­ства как край­ней фор­мы ауто­агрес­сив­но­го поведения. 

Напри­мер, оцен­ка «10» при­сва­и­ва­ет­ся изоб­ра­же­ни­ям, демон­стри­ру­ю­щим само­убий­ство чело­ве­ка, изоб­ра­же­ни­ям нане­сен­ных созна­тель­но поре­зов на запя­стьях, мно­же­ствен­ные изоб­ра­же­ния кро­ви; изоб­ра­же­ни­ям людей, пере­но­ся­щих болез­нен­ные ощу­ще­ния, автор­ским тек­сто­вым сооб­ще­ни­ям, в кото­рых цен­ность соб­ствен­ной жиз­ни зна­чи­тель­но пре­умень­ша­ет­ся, в то вре­мя как аль­тер­на­ти­ва смер­ти пре­под­но­сит­ся как пред­по­чти­тель­ная, благородная. 

Пере­ход­ные зна­че­ния опре­де­ля­ют­ся экс­пер­та­ми, исхо­дя из пред­став­лен­ных «полю­сов» оцен­ки. Так, нали­чие сре­ди изоб­ра­же­ний на стра­ни­це субъ­ек­та в соци­аль­ной сети изоб­ра­же­ний юмо­ри­сти­че­ско­го харак­те­ра, каса­ю­щих­ся темы само­убий­ства, не под­креп­лен­ные дру­ги­ми эле­мен­та­ми из дан­ной кате­го­рии, могут рас­смат­ри­вать­ся как атри­бут пове­де­ния, харак­тер­ный для рефе­рент­ной груп­пы инди­ви­да в дан­ный момент, что явля­ет­ся осно­ва­ни­ем для оцен­ки «3».

Кате­го­рия В вклю­ча­ет в себя моти­вы эро­тиз­ма, про­яв­ля­ю­щий­ся в обна­жен­ной нату­ре, откро­вен­ных позах, изоб­ра­же­ни­ях поло­во­го акта.

Иссле­ду­ют­ся сле­ду­ю­щие мате­ри­а­лы на стра­ни­це субъ­ек­та: изоб­ра­же­ния, видео­ма­те­ри­а­лы, тек­сто­вые сообщения.

В1. изоб­ра­же­ния, демон­стри­ру­ю­щие чело­ве­ка любо­го пола в эро­ти­че­ских позах, обна­жен­ных или частич­но обна­жен­ных; В1.1. изоб­ра­же­ния себя в эро­ти­че­ских позах, обна­жен­ны­ми или частич­но обнаженными;

В2. изоб­ра­же­ния и видео­ма­те­ри­а­лы, изоб­ра­жа­ю­щие фак­ти­че­ски или сим­во­ли­че­ски поло­вой акт;

В3. тек­сто­вые сооб­ще­ния, кото­рые харак­те­ри­зу­ют­ся сек­су­аль­ной объ­ек­ти­ви­за­ци­ей лиц про­ти­во­по­лож­но­го пола, отчет­ли­вый акцент на плот­ской сто­роне отно­ше­ний меж­ду людьми.

Сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти фик­си­ро­ва­лась с помо­щью оце­ноч­ной шка­лы, где 1 — пол­ное отсут­ствие пере­чис­лен­ных при­зна­ков, а 10 — одер­жи­мость сек­су­аль­ной, эро­ти­че­ской тематикой. 

Это может выра­жать­ся, напри­мер, в раз­ме­ще­нии в откры­том досту­пе пор­но­филь­мов, мно­же­ствен­ных изоб­ра­же­ний обна­жен­ной и полу­об­на­жен­ной нату­ры, юмо­ри­сти­че­ское обыг­ры­ва­ние тем или иным обра­зом фруст­ра­ции в сфе­ре сек­су­аль­ных отно­ше­ний или, напро­тив, афи­ши­ро­ва­ние соб­ствен­ной сек­су­аль­ной жиз­ни, раз­ме­ще­ние соб­ствен­ных фото­гра­фий в эро­тич­ных позах, частич­но или пол­но­стью обнаженным. 

Напри­мер, оцен­ка «10» при­сва­и­ва­ет­ся пор­но­филь­мам, соб­ствен­ным фото­гра­фи­ям в обна­жен­ном или полу­об­на­жен­ном виде, мно­го­чис­лен­ные фото­гра­фии и изоб­ра­же­ния, нату­ра­ли­стич­но изоб­ра­жа­ю­щие поло­вой акт. 

Нали­чие на стра­ни­це фото­ра­бот, моде­ли на кото­рых обна­же­ны, вос­при­ни­ма­ют­ся как эле­мен­ты из этой кате­го­рии, одна­ко их цен­ность для субъ­ек­та может трак­то­вать­ся не как сек­су­аль­ная, ком­пен­са­тор­ная или ассо­ци­а­тив­ная, но как пре­иму­ще­ствен­но эсте­ти­че­ская, поэто­му изоб­ра­же­ни­ям при­сва­и­ва­ет­ся оцен­ка «4».

Кате­го­рия Г вклю­ча­ет моти­вы при­ня­тия кри­ми­наль­ных норм и цен­но­стей, про­яв­ля­ю­щи­е­ся в изоб­ра­же­ни­ях ору­жия, авто, спе­ци­фи­че­ской сим­во­ли­ки, шуток, исполь­зо­ва­ния в тек­сто­вых сооб­ще­ни­ях тюрем­но­го жаргона.

Рас­смат­ри­ва­ют­ся изоб­ра­же­ния, видеои аудио­ма­те­ри­а­лы, тек­сто­вые сооб­ще­ния. В каче­стве индек­сов кате­го­рии рассматриваются:

Г1. изоб­ра­же­ния атри­бу­тов при­над­леж­но­сти к кри­ми­наль­но­му миру — тату­и­ро­вок, опре­де­лен­ных моде­лей ору­жия, сти­ля одежды;

Г2. изоб­ра­же­ния из филь­мов, отра­жа­ю­щих быт­ность кри­ми­наль­ных эле­мен­тов, сами филь­мы, роман­ти­зи­ру­ю­щие и раз­ра­ба­ты­ва­ю­щие образ бан­ди­та (напри­мер, сери­ал «Бри­га­да», филь­мы «Брат», «Бумер», «Сест­ры» и прочее);

Г3. тек­сто­вые сооб­ще­ния, выра­жа­ю­щие при­ня­тие пре­ва­ли­ру­ю­щих цен­но­стей кри­ми­наль­но­го мира («обма­нуть «лоха» — не толь­ко не постыд­ное пове­де­ние, но и достой­ное», «за сво­е­го бра­та мож­но убить чело­ве­ка», при­зы­вы к кри­ми­наль­ным дей­стви­ям и прочее);

Г4. ауди­о­за­пи­си жан­ров, наи­бо­лее рас­про­стра­нен­ных в кри­ми­наль­ных кру­гах (по боль­шей части — оте­че­ствен­ный шан­сон, раз­ра­ба­ты­ва­ю­щий кри­ми­наль­ную и око­ло-кри­ми­наль­ную тема­ти­ку; в послед­нее вре­мя — рэп).

Сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти фик­си­ро­ва­лась с помо­щью оце­ноч­ной шка­лы, где 1 — пол­ное отсут­ствие пере­чис­лен­ных при­зна­ков. 10 — пря­мые ука­за­ния на жела­ние при­над­ле­жать к кри­ми­наль­ной сре­де: раз­ме­ще­нии соот­вет­ству­ю­щих филь­мов, актив­ном исполь­зо­ва­нии спе­ци­фи­че­ско­го кри­ми­наль­но­го жар­го­на в тек­сто­вых сооб­ще­ни­ях, фото­гра­фии субъ­ек­та с бое­вым ору­жи­ем, пре­об­ла­да­ние спе­ци­фи­че­ской музы­ки, мно­же­ствен­ные изоб­ра­же­ния и тек­сто­вые сооб­ще­ния, выра­жа­ю­щие пони­ма­ние и при­ня­тие норм и цен­но­стей кри­ми­наль­но­го мира, вос­хи­ще­ние кри­ми­наль­ным родом дея­тель­но­сти, роман­ти­за­цию обра­за жиз­ни, сопря­жен­но­го с бан­ди­тиз­мом и орга­ни­зо­ван­ной преступностью.

Кате­го­рия Д вклю­ча­ет моти­вы изо­ля­ции, дистан­ци­ро­ва­ния от людей, отре­шен­но­сти, отвер­жен­но­сти, непри­я­тия, недо­стат­ка вни­ма­ния и эмо­ци­о­наль­ной близости.

Иссле­ду­ет­ся широ­кий спектр мате­ри­а­лов, раз­ме­щен­ных на стра­ни­це субъ­ек­та: изоб­ра­же­ния, аудио­ма­те­ри­а­лы, тек­сто­вые сооб­ще­ния. В част­но­сти, рас­смат­ри­ва­ют­ся как выра­же­ние дан­но­го мотива:

Д1. изоб­ра­же­ния, демон­стри­ру­ю­щие пере­жи­ва­ние соци­аль­ной фруст­ра­ции, отчуж­де­ния, непри­ня­тия или иных мучи­тель­ных эмо­ци­о­наль­ных пере­жи­ва­ний подоб­но­го порядка;

Д2. изоб­ра­же­ния юмо­ри­сти­че­ско­го или ино­го харак­те­ра, в кото­рых выра­жа­ет­ся созна­тель­ное пред­по­чте­ние оди­но­че­ства обще­ству дру­гих людей или, напро­тив, обыг­ры­ва­ет­ся раз­дра­же­ние или стра­да­ние от непри­ня­тия пер­со­на­жа окружающими;

Д3. ауди­о­за­пи­си: музы­ка аль­тер­на­тив­но­го направ­ле­ния, в кото­рых раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся тема­ти­ка душев­но­го стра­да­ния, оди­но­че­ства, непонимания;

Д4. тек­сто­вые сооб­ще­ния све­де­ны к мини­му­му, выра­жа­ют пре­иму­ще­ствен­но разо­ча­ро­ва­ние в соци­аль­ной жиз­ни субъ­ек­та, в инсти­ту­тах друж­бы, люб­ви, семьи.

Сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти фик­си­ро­ва­лась с помо­щью оце­ноч­ной шка­лы, где 1 — пол­ное отсут­ствие пере­чис­лен­ных при­зна­ков, вклю­чая изоб­ра­же­ния, видеои аудио­ма­те­ри­а­лы, тек­сто­вые сооб­ще­ния. А 10 — явное пере­жи­ва­ние острой соци­аль­ной фрустрации. 

Напри­мер, оцен­ка «10» при­сва­и­ва­ет­ся тек­сто­вым сооб­ще­ни­ям, под­чер­ки­ва­ю­щим пере­жи­ва­ние субъ­ек­том мучи­тель­ных пере­жи­ва­ний вслед­ствие оди­но­че­ства, изоб­ра­же­ни­ям, кото­рые демон­стри­ру­ют пер­со­на­жа, отстра­нен­но­го от соци­аль­ной сре­ды, непри­ня­то­го или отверг­ну­то­го окру­жа­ю­щи­ми, воз­дей­ству­ю­щим на осно­ве ассо­ци­а­тив­ных и эмпа­тий­ных механизмов. 

Так, нали­чие сре­ди изоб­ра­же­ний на стра­ни­це субъ­ек­та в соци­аль­ной сети изоб­ра­же­ний юмо­ри­сти­че­ско­го харак­те­ра, каса­ю­щих­ся темы оди­но­че­ства, не под­креп­лен­ные дру­ги­ми эле­мен­та­ми из дан­ной кате­го­рии, могут рас­смат­ри­вать­ся как атри­бут пове­де­ния, харак­тер­ный для рефе­рент­ной груп­пы инди­ви­да в дан­ный момент, что явля­ет­ся осно­ва­ни­ем для оцен­ки «3».

Кате­го­рия Е вклю­ча­ет мотив депрес­сии, апа­тии, непри­ят­ных или мучи­тель­ных эмо­ций и чувств, несча­стья, физи­че­ской и душев­ной усталости.

Иссле­ду­ет­ся широ­кий спектр мате­ри­а­лов, раз­ме­щен­ных на стра­ни­це субъ­ек­та: изоб­ра­же­ния, аудио­ма­те­ри­а­лы, тек­сто­вые сооб­ще­ния. В част­но­сти, рас­смат­ри­ва­ют­ся как индек­сы мотива:

Е1. изоб­ра­же­ния, демон­стри­ру­ю­щие пере­жи­ва­ние чув­ства отча­я­ния, разо­ча­ро­ва­ния, поте­ри, несча­стья или иных мучи­тель­ных эмо­ци­о­наль­ных пере­жи­ва­ний подоб­но­го порядка;

Е2. изоб­ра­же­ния юмо­ри­сти­че­ско­го или ино­го харак­те­ра, в кото­рых выра­жа­ет­ся несча­стье цен­траль­но­го пер­со­на­жа или обыг­ры­ва­ет­ся юмо­ри­сти­че­ски несча­стье цен­траль­но­го персонажа;

Е3. ауди­о­за­пи­си: музы­ка, в кото­рой раз­ра­ба­ты­ва­ет­ся тема­ти­ка душев­но­го стра­да­ния, пси­хи­че­ско­го муче­ния, нелюб­ви к окру­жа­ю­щей дей­стви­тель­но­сти или несчастья;

Е4. тек­сто­вые сооб­ще­ния све­де­ны к мини­му­му, выра­жа­ют пре­иму­ще­ствен­но разо­ча­ро­ва­ние в жиз­ни в общем, неже­ла­ние или неспо­соб­ность про­дол­жать соци­аль­ную активность.

Сте­пень эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти фик­си­ро­ва­лась с помо­щью оце­ноч­ной шка­лы, где 1 — пол­ное отсут­ствие пере­чис­лен­ных при­зна­ков, 10 — явное пере­жи­ва­ние эмо­ци­о­наль­ной фрустрации. 

Напри­мер, оцен­ка «10» при­сва­и­ва­ет­ся тек­сто­вым сооб­ще­ни­ям, под­чер­ки­ва­ю­щим мучи­тель­ные пере­жи­ва­ния субъ­ек­та, а так­же изоб­ра­же­ни­ям, кото­рые демон­стри­ру­ют пер­со­на­жа, пере­жи­ва­ю­ще­го несча­стье на осно­ве ассо­ци­а­тив­ных и эмпа­тий­ных механизмов.

Нами так­же были исполь­зо­ва­ны пси­хо­ди­а­гно­сти­че­ские мето­ди­ки для выяв­ле­ния: 1. агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти В. В. Бой­ко [13], 2. откло­ня­ю­ще­го­ся пове­де­ния А. Н. Орла [14].

Опрос­ник А. Н. Орла пред­став­ля­ет собой набор спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ных пси­хо­ди­а­гно­сти­че­ских шкал, направ­лен­ных на изме­ре­ние готов­но­сти (склон­но­сти) к реа­ли­за­ции отдель­ных форм откло­ня­ю­ще­го­ся поведения. 

Мы учи­ты­ва­ли, что содер­жа­ние и струк­ту­ра деликвент­но­го пове­де­ния у юно­шей и деву­шек суще­ствен­но отли­ча­ют­ся и соот­вет­ствен­но раз­ли­ча­ют­ся пунк­ты, вхо­дя­щие в шка­лу деликвент­но­сти для жен­ско­го и муж­ско­го вари­ан­тов методики. 

При этом в ходе наше­го иссле­до­ва­ния мы рас­смат­ри­ва­ли толь­ко пред­став­ля­ю­щие для нас инте­рес три шка­лы: склон­ность к насиль­ствен­но­му пове­де­нию, склон­ность к само­по­вре­жда­ю­ще­му пове­де­нию, склон­ность к деликвент­но­му поведению.

Анализ полученных данных

В ходе тести­ро­ва­ния с помо­щью мето­дик В. В. Бой­ко и А. Н. Орла наша выбор­ка рас­пре­де­ли­лась сле­ду­ю­щим обра­зом. Тест на ком­му­ни­ка­тив­ную агрес­сию пока­зал, что око­ло 22 % испы­ту­е­мых демон­стри­ру­ет низ­кий и сни­жен­ный уро­вень агрес­сив­но­сти, 38 % — сред­ний уро­вень агрес­сив­но­сти, 40 % — повы­шен­ный и высо­кий уро­вень агрессивности. 

В то же вре­мя, 18 % респон­ден­тов пока­зы­ва­ют сни­жен­ный уро­вень ауто­агрес­сив­но­сти, 19 % — сред­ний, 63 % — повы­шен­ный или высо­кий уро­вень ауто­агрес­сив­но­сти личности.

Тест на откло­ня­ю­ще­е­ся пове­де­ние пока­зал, что ни один из респон­ден­тов не демон­стри­ру­ет низ­ко­го уров­ня склон­но­сти к деликвент­но­му пове­де­нию, 16 % демон­стри­ру­ют сни­жен­ные пока­за­те­ли по это­му пара­мет­ру, 17 % — сред­ние пока­за­те­ли, и око­ло 67 % — несколь­ко повы­шен­ные или высо­кие пока­за­те­ли склон­но­сти к деликвент­но­му пове­де­нию. Дан­ные отра­же­ны на рисун­ке 1 (см. рис. 1):

Рис. 1. Отображение распределения выборки по показателям склонности к активным формам девиантного поведения
Рис. 1. Отоб­ра­же­ние рас­пре­де­ле­ния выбор­ки по пока­за­те­лям склон­но­сти к актив­ным фор­мам деви­ант­но­го поведения

Наша выбор­ка, соглас­но дан­ным на рисун­ке 1, харак­те­ри­зу­ет­ся нор­маль­ным рас­пре­де­ле­ни­ем по пока­за­те­лю склон­но­сти к агрес­сии. Боль­шая доля респон­ден­тов с высо­кой склон­но­стью к ауто­агрес­сив­но­му пове­де­нию, так­же как и зна­чи­тель­ная доля респон­ден­тов с повы­шен­ной склон­но­стью к деликвент­но­му пове­де­нию пока не нахо­дит нами объяснения. 

Выдви­га­ет­ся гипо­те­за, о том, что в моло­деж­ной сре­де Ново­ле­нин­ско­го рай­о­на г. Иркут­ска рас­про­стра­не­ны моде­ли деликвент­но­го и ауто­агрес­сив­но­го пове­де­ния вслед­ствие соци­аль­ной небла­го­по­луч­но­сти рай­о­на, кото­рая тре­бу­ет отдель­но­го социо­ло­ги­че­ско­го исследования.

Далее мы под­счи­та­ли коли­че­ство встре­ча­ю­щих­ся кате­го­рий, под­ве­ли сред­ний балл по сте­пе­ни эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти тех или иных сим­во­ли­че­ских моти­вов в содер­жа­нии сете­во­го тек­ста на лич­ных стра­ни­цах в соци­аль­ной сети ВК. Мы полу­чи­ли сле­ду­ю­щие результаты:

  • на соци­аль­ных стра­ни­цах поль­зо­ва­те­лей ВК, иссле­до­ван­ных нами, пре­об­ла­да­ют моти­вы эро­тиз­ма и депрес­сии (по сред­ним пока­за­те­лям) — 6,35 и 6,55 из 10 мак­си­маль­ных бал­лов соответственно;
  • моти­вы при­ня­тия кри­ми­наль­ных норм пове­де­ния, ауто­агрес­сии и мазо­хиз­ма, изо­ля­ции (3,88; 3,77; 3,38 соот­вет­ствен­но). Срав­не­ние сред­них пока­за­те­лей выра­жен­но­сти дан­ных моти­вов в сете­вом тек­сте по всей выбор­ке пред­став­ле­ны на рисун­ке 2 (см. рис. 2).
Рис. 2. Сравнение средних показателей встречаемости и эмоциональной насыщенности категорий контент-анализа
Рис. 2. Срав­не­ние сред­них пока­за­те­лей встре­ча­е­мо­сти и эмо­ци­о­наль­ной насы­щен­но­сти кате­го­рий контент-анализа

Такое рас­пре­де­ле­ние кате­го­рий в общем мас­си­ве тек­стов, про­ду­ци­ру­е­мых испы­ту­е­мы­ми, вполне адек­ват­на тому про­цент­но­му рас­пре­де­ле­нию, кото­рое мы уви­де­ли в рисун­ке 1. 

Моти­вы эро­тиз­ма и депрес­сии и могут быть ком­по­нен­та­ми откло­ня­ю­ще­го­ся пове­де­ния и ауто­агрес­сии. Конеч­но, более точ­ные свя­зи пока­зы­ва­ет ста­ти­сти­че­ский ана­лиз данных. 

Нами были вычис­ле­ны кор­ре­ля­ци­он­ные свя­зи на осно­ве коэф­фи­ци­ен­та Пир­со­на, резуль­та­ты пред­став­ле­ны в табл. 1. В ней были выра­же­ны основ­ные зна­чи­мые ста­ти­сти­че­ские свя­зи меж­ду иссле­до­ван­ны­ми пока­за­те­ля­ми, меж­ду пока­за­те­ля­ми инте­граль­ных форм коому­ни­ка­тив­ной агрес­сии субъ­ек­та по мето­ди­ке В. В. Бой­ко и склон­но­стью к откло­ня­ю­ще­му­ся пове­де­нию по опрос­ни­ку А. Н. Орла, а так­же кате­го­ри­я­ми кон­тен­та­на­ли­за, обна­ру­жен­ны­ми на стра­ни­це субъ­ек­та в соци­аль­ной сети (см. табл. 2).

Таблица 2. Таблица корреляций между категориями и показателями агрессивности\аутоагрессивности

Таблица 2. Таблица корреляций между категориями и показателями агрессивности\аутоагрессивности

Мы наблю­да­ем мно­же­ство кор­ре­ля­ций, что само по себе гово­рит о нали­чии слож­ных семан­ти­че­ских вза­и­мо­свя­зей меж­ду вир­ту­аль­ны­ми про­яв­ле­ни­я­ми агрес­сии и ауто­агре­си­ии и пове­де­ни­ем лич­но­сти, хотя и опо­сре­до­ван­ным тесто­вой фор­мой. Мож­но раз­де­лить все кор­ре­ля­ции на силь­ные и сла­бые, пря­мые и обратные.

Пря­мая, силь­ная кор­ре­ля­ци­он­ная связь меж­ду пока­за­те­лем ауто­агрес­сии по мето­ди­ке В. В. Бой­ко и моти­ва­ми наси­лия (0,72), депрес­сии (0,92), ауто­агрес­сии (0,63) и изо­ля­ции (0,66) схо­дят­ся с дан­ны­ми полу­чен­ны­ми по шка­ле (само­по­вре­жда­ю­щее пове­де­ние) мето­ди­ки А. Н. Орла: пря­мая, силь­ная кор­ре­ля­ция с наси­ли­ем (0,72), депрес­си­ей (0,93), ауто­агрес­си­ей (0,64) и изо­ля­ци­ей (0,68).

Это гово­рит о том, что у субъ­ек­тов с высо­кой склон­но­стью к само­по­вре­жда­ю­ще­му пове­де­нию текст соци­аль­ной стра­ни­цы ВК был насы­щен эле­мен­та­ми, несу­щи­ми семан­ти­ку наси­лия, депрес­сии, изо­ля­ции и, конеч­но же, аутоагрессии. 

Если учесть то, что наша выбор­ка изна­чаль­но рас­пре­де­ли­лась таким обра­зом, что в ней при­сут­ство­вал доволь­но высо­кий про­цент толе­рант­но­сти к ауто­агрес­сии (63 %), этим мож­но объ­яс­нить нали­чие мно­же­ства силь­ных кор­ре­ля­ций. Это же мож­но объ­яс­нить меж­те­сто­вой валид­но­стью меж­ду шка­ла­ми мето­дик В. В. Бой­ко и А. Н. Орла.

Депрес­сив­ные настро­е­ния инди­ви­да, сопро­вож­да­ю­щи­е­ся пере­жи­ва­ни­ем изо­ля­ции и соци­аль­ной фруст­ра­ции, спо­соб­ны при­во­дить к реа­ли­за­ции ауто­агрес­сив­но­го пове­де­ния или к появ­ле­нию ауто­агрес­сив­ных тен­ден­ций [17].

При этом мотив ауто­агрес­сии может рас­смат­ри­вать­ся как про­яв­ле­ние демон­стра­тив­но­го пове­де­ния, как при­зыв о помо­щи, как при­вле­че­ние вни­ма­ния, точ­но так­же как мотив изо­ля­ции может рас­смат­ри­вать­ся как сиг­на­ли­за­ция о недо­стат­ке обще­ния [19].

Наблю­да­ет­ся силь­ная пря­мая связь меж­ду моти­ва­ми наси­лия и пока­за­те­лем склон­но­сти к агрес­сии и насиль­ствен­ным дей­стви­ям по мето­ди­ке А. Н. Орла (0,72).

Это гово­рит о том, что склон­ность к наси­лию нахо­дит выра­же­ние в сете­вом тек­сте в пре­уве­ли­чен­ной, роман­ти­зи­ро­ван­ной фор­ме и встре­ча­ет­ся часто в виде эле­мен­тов сете­во­го тек­ста, насы­щен­ных семан­ти­кой раз­ру­ше­ния, вос­хи­ще­ния вла­стью и атри­бу­ти­кой доминирования.

Заме­тим, что един­ствен­ная силь­ная пря­мая кор­ре­ля­ция моти­ва при­ня­тия кри­ми­наль­ных норм свя­за­на со склон­но­стью к деликвент­но­му пове­де­нию по мето­ди­ке Орла (0,79), что вполне объ­яс­ни­мо фак­том вклю­чен­но­сти мно­же­ства под­рост­ков в кри­ми­наль­ный дис­курс, сра­щи­ва­ю­щий­ся с повсе­днев­ным, осо­бен­но в отда­лен­ных рай­о­нах г. Иркут­ска. Это нахо­дит свое отра­же­ние в сете­вом тексте. 

Вос­хи­ще­ние кри­ми­наль­ны­ми авто­ри­те­та­ми, силой как тако­вой, «цен­но­стя­ми» уго­лов­но­го мира про­яв­ля­ет­ся в сете­вом тек­сте доволь­но отчет­ли­во, выра­жа­ет­ся само­пре­зен­та­ци­ей (зача­стую пре­уве­ли­чен­ной) готов­но­сти к пре­ступ­ле­нию [20].

У испы­ту­е­мых, у кото­рых наблю­да­лось неуме­ние тор­мо­зить агрес­сию, обна­ру­же­ны эле­мен­ты сете­во­го тек­ста, насы­щен­ные эро­ти­че­ски­ми мотивами. 

Обна­ру­жен­ные кор­ре­ля­ци­он­ные свя­зи меж­ду моти­вом эро­тиз­ма и неуме­ни­ем тор­мо­зить агрес­сию (0,62) скло­ня­ет нас к идее, что агрес­сия может вос­при­ни­мать­ся как нере­а­ли­зо­ван­ная либи­ди­ноз­ная энер­гия, транс­фор­ми­ро­ван­ная в деструк­тив­ное побуж­де­ние, непод­власт­ное контролю.

Пере­жи­ва­ние фруст­ра­ции может сопро­вож­дать­ся как агрес­сив­ны­ми, ауто­агрес­сив­ны­ми тен­ден­ци­я­ми в пове­де­нии, так и пере­жи­ва­ни­ем сек­су­аль­ной фруст­ра­ции или фик­са­ци­ей на эро­ти­че­ской тема­ти­ке в силу неудо­вле­тво­рен­но­сти потреб­но­сти в близости. 

Если рас­смот­реть нали­чие дру­гих свя­зей моти­ва эро­тиз­ма, мож­но обра­тить вни­ма­ние на кор­ре­ля­цию сред­ней силы (0,44) с удо­воль­стви­ем от агрес­сии. Секс как агрес­сия вполне впи­сы­ва­ет­ся в семан­ти­че­ский ряд кон­цеп­та «удо­воль­ствие от агрессии».

По фак­тор­но­му ана­ли­зу, кото­рый мы про­ве­ли по фор­маль­но­му кри­те­рию Кай­зе­ра, так­же полу­чи­лись дан­ные, кото­рые под­твер­жда­ют кор­ре­ля­ции и объ­еди­ня­ют шка­лы по фак­то­рам (пред­став­ле­ны в табл. 3).

Таблица 3. Распределение шкал по факторам

Таблица 3. Распределение шкал по факторам

Таким обра­зом, кор­ре­ля­ци­он­ный и фак­тор­ный ана­ли­зы, осу­ществ­лен­ные нами, пока­зы­ва­ют, что суще­ству­ют вза­и­мо­свя­зи меж­ду эле­мен­та­ми сете­во­го тек­ста и шка­ла­ми про­шед­ших стан­дар­ти­за­цию тестов. 

Объ­еди­не­ние шкал в фак­то­ры про­изо­шло по прин­ци­пу семан­ти­че­ских кон­стел­ля­ций: наи­бо­лее весо­мым ока­зал­ся фак­тор агрес­сии и ауто­агрес­сии, туда вошли все моти­вы свя­зан­ные непо­сред­ствен­но с агрес­сив­ным и само­по­вре­жда­ю­щим поведением. 

Отдель­но выде­ли­лись фак­то­ры эро­тиз­ма, в кото­рый вошли кро­ме моти­ва эро­тиз­ма шка­лы удо­воль­ствия от агрес­сии ии неуме­ния тор­мо­зить агрес­сию. Фак­тор при­ня­тия кри­ми­наль­ных норм чет­ко сошел­ся со шка­лой деликвент­но­го поведения. 

Мы можем ска­зать, что гипо­те­за наше­го иссле­до­ва­ния под­твер­ди­лась: суще­ству­ет слож­ная семан­ти­че­ская вза­и­мо­связь меж­ду содер­жа­ни­ем стра­ни­цы соци­аль­ной сети ВК с лич­ност­ны­ми харак­те­ри­сти­ка­ми агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти и откло­ня­ю­щим­ся пове­де­ни­ем, кото­рая тре­бу­ет даль­ней­ше­го иссле­до­ва­ния и интерпретации. 

Суще­ству­ют спе­ци­фи­че­ские семан­ти­че­ские гнез­да про­яв­ле­ний агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти в сете­вом тексте.

Даль­ней­шее иссле­до­ва­ние про­яв­ле­ний агрес­сив­но­сти и ауто­агрес­сив­но­сти в сете­вом тек­сте необ­хо­ди­мо про­дол­жить, исполь­зуя более дета­ли­зи­ро­ван­ную кате­го­ри­аль­ную сет­ку кон­тент-ана­ли­за, в кото­рую целе­со­об­раз­но вклю­чить под­ка­те­го­рии моти­вов, необ­хо­ди­мо так­же раз­ра­бо­тать подроб­ный пере­чень кате­го­рий и индек­сов аудио­ви­зу­аль­ных роли­ков. Это ста­но­вит­ся осо­бен­но важ­ным в све­те поли­ти­ки инфор­ма­ци­он­ной без­опас­но­сти, про­во­ди­мой госу­дар­ством [20].

Так­же необ­хо­ди­мо раз­ра­бо­тать инстру­мен­та­рий для того, что­бы под­верг­нуть ана­ли­зу не толь­ко семан­ти­ку, но и син­так­сис и праг­ма­ти­ку сете­во­го текста.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Крас­но­я­ро­ва О. В. Фено­мен гипер­тек­ста и гиперс­сыл­ки / О. В. Крас­но­я­ро­ва // Вопро­сы тео­рии и прак­ти­ки жур­на­ли­сти­ки. — 2012. — № 1. — С. 46–54.
  2. Рози­на И. Н. Поста­нов­ка зада­чи: иссле­до­ва­ние син­хрон­ной ком­пью­тер­но-опо­сре­до­ван­ной ком­му­ни­ка­ции в обра­зо­ва­нии / И. Н. Рози­на // Пере­до­вые тех­но­ло­гии обу­че­ния: сред­ства аудио­ви­зу­аль­ной инфор­ма­ции и совер­шен­ство­ва­ние обу­че­ния : мате­ри­а­лы меж­ду­нар. конф. — Казань, 2002. — С. 476–480.
  3. December J. The World Wide Web Unleashed / J. December // Living in the information age: a new media / ed. Erik P. Bucy. — London : Wadsworth, 2002.
  4. Fidler R. Principles of Mediamorphosis / R. Fidler // Living in the information age: a new media / ed. Erik P. Bucy. — London : Wadsworth, 2002. — P. 21–29.
  5. Young K. S. Caught in the Net: How to Recognize the Signs of Internet Addiction — and a Winning Strategy for Recovery / K. S. Young. — New York : John Wiley & Sons, 1998. — 256 p.
  6. Выгот­ский Л. С. Раз­ви­тие выс­ших пси­хи­че­ских функ­ций / Л. С. Выгот­ский. — М. : Изд-во Акад. пед. наук, 1960. — 500 с.
  7. McLuhan M. The medium is the massage / M. McLuhan, Q. Fiore, J. Agel. — New York : Bantam Books, 1967. — 159 p.
  8. McLuhan M. Understanding Media: The Extensions of Man / M. McLuhan. — New York : McGraw-Hill, 1964. — 389 p.
  9. Про­ни­на Е. Н. Пси­хо­ло­гия жур­на­лист­ско­го твор­че­ства / Е. Н. Про­ни­на. — М. : Издво Моск. ун-та, 2003. — 320 с.
  10. Костен­ко Е. В. Спе­ци­фи­че­ские чер­ты сете­во­го тек­ста как осо­бо­го вида жур­на­лист­ско­го твор­че­ства / Е. В. Костен­ко // Вест­ник ВГУ. Серия: Фило­ло­гия. Жур­на­ли­сти­ка. — 2012. — № 2. — С. 177–180.
  11. Бело­ва С. Е. Основ­ные харак­те­ри­сти­ки сете­во­го тек­ста / С. Е. Бело­ва // Тео­ре­ти­че­ские и мето­до­ло­ги­че­ские аспек­ты иссле­до­ва­ния функ­ци­о­ни­ро­ва­ния язы­ка : мате­ри­а­лы I Меж­ду­нар. науч.-практ. конф., Казань, 30 нояб. 2017 г. — Казань, 2017. — С. 5–11.
  12. Бен­ве­нист Э. Общая линг­ви­сти­ка : пер. с фр. / Э. Бен­ве­нист. — М. : Про­гресс, 1974. — 446 с.
  13. Бой­ко В. В. Опре­де­ле­ние инте­граль­ных форм ком­му­ни­ка­тив­ной агрес­сив­но­сти [Элек­трон­ный ресурс] / В. В. Бойко. 
  14. Орел А. Н. Опре­де­ле­ние склон­но­сти к откло­ня­ю­ще­му­ся пове­де­нию [Элек­трон­ный ресурс] / А. Н. Орел.
  15. Васи­лье­ва Н. В. Реак­ция на фруст­ра­цию у высо­ко­агрес­сив­ных лич­но­стей / Н. В. Васи­лье­ва // Обо­зре­ние пси­хи­ат­рии и меди­цин­ской пси­хо­ло­гии им. В.М. Бех­те­ре­ва. — 1998. — № 1. — С. 36–39.
  16. Жму­ров Д. В. Кри­ми­наль­ная ауто­агрес­сия / Д. В. Жму­ров // Кри­ми­но­ло­ги­че­ский жур­нал Бай­каль­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та эко­но­ми­ки и пра­ва. — 2010. — № 1. — С. 45–49.
  17. Кол­чи­на Л. П. Связь пове­ден­че­ско­го и вер­баль­но­го пока­за­те­лей соци­аль­ной агрес­сив­но­сти и агрес­сив­но­сти при фруст­ра­ции / Л. П. Кол­чи­на // Очерк тео­рии тем­пе­ра­мен­та / под ред. В. С. Мер­ли­на. — Пермь : Перм. кн. изд-во, 1973. — С. 45–64.
  18. Пси­хо­ло­ги­че­ский ана­лиз смыс­ло­об­ра­зу­ю­щих фак­то­ров деликвент­но­го пове­де­ния под­рост­ков / И. А. Куд­ряв­цев [и др.] // Пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. — 1996. — Т. 17, № 5. — С. 76–89.
  19. Phillips D. P. Suicide and the media / D. P. Phillips, K. Lesyna, D. G. Paight // Assessment and prediction of suicide / ed. R. W. Maris [et al.]. — New York : Guilford, 1992. — P. 499–519.
  20. Сухо­до­лов А. П. Запре­ти­тель­ная поли­ти­ка госу­дар­ства в сфе­ре средств мас­со­вой инфор­ма­ции: ана­лиз зако­но­да­тель­ства и пра­во­при­ме­ни­тель­ной прак­ти­ки / А. П. Сухо­до­лов, М. П. Рач­ков, А. М. Быч­ко­ва. — М. : Аргу­мен­ты неде­ли, 2018. — 224 с.
Источ­ник: Вопро­сы тео­рии и прак­ти­ки жур­на­ли­сти­ки. — 2018. — Т. 7, № 4. — С. 724–740. — DOI: 10.17150/2308-6203.2018.7(4).724-740.

Об авторах

  • Свет­ла­на Кар­лов­на Мала­ха­е­ва - кан­ди­дат фило­соф­ских наук, доцент, Кафед­ра социо­ло­гии и пси­хо­ло­гии, Бай­каль­ский госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет, Иркутск, Россия.
  • Роман Сер­ге­е­вич Пота­пов - магистр пси­хо­ло­гии, педа­гог-пси­хо­лог, МБОУ СОШ № 30, 664053, Иркутск, Россия.

Смот­ри­те также:

Категории

Метки

Публикации

ОБЩЕНИЕ

CYBERPSY — первое место, куда вы отправляетесь за информацией о киберпсихологии. Подписывайтесь и читайте нас в социальных сетях.

vkpinterest