Герасимова А.А., Холмогорова А.Б. Общая шкала проблемного использования интернета: апробация и валидизация в российской выборке третьей версии опросника

Г

На сего­дняш­ний день поль­зо­ва­те­ля­ми все­мир­ной сети явля­ют­ся более 76% жите­лей Рос­сии [29]. За вре­мя рас­про­стра­не­ния интер­не­та успе­ли вой­ти в широ­кое упо­треб­ле­ние такие поня­тия, как интер­нет-зави­си­мость, зло­упо­треб­ле­ние интер­не­том, ком­пью­тер­ное рас­строй­ство, пато­ло­ги­че­ское исполь­зо­ва­ние интер­не­та, про­блем­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та, ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та, рас­строй­ство исполь­зо­ва­ния интер­не­та, пато­ло­ги­че­ское исполь­зо­ва­ние элек­трон­ных медиа.

Эти­мо­ло­гия выра­же­ний сви­де­тель­ству­ет о пер­во­на­чаль­ном нега­тив­ном оце­ни­ва­нии вза­и­мо­дей­ствия чело­ве­ка с сете­вым про­стран­ством. Одна­ко на сего­дняш­ний день накоп­ле­но доста­точ­ное коли­че­ство сви­де­тельств неод­но­знач­но­сти вза­и­мо­свя­зи интер­не­та и чело­ве­ка, его использующего. 

Зло­упо­треб­ле­ние интер­не­том свя­зы­ва­ют с депрес­си­ей, суи­ци­даль­ным пове­де­ни­ем и повы­шен­ной тре­во­гой у под­рост­ков [15; 30], а так­же с соци­аль­ной тре­вож­но­стью [8; 41] и нару­ше­ни­я­ми про­цес­сов соци­аль­но­го позна­ния [7].

Вме­сте с тем в интер­не­те ста­но­вит­ся воз­мож­ным под­дер­жа­ние род­ствен­ных свя­зей на рас­сто­я­нии [22] и полу­че­ние моти­ва­ции и эмо­ци­о­наль­ной под­держ­ки в тема­ти­че­ских сооб­ще­ствах [28; 37]. 

Иссле­до­ва­те­ли интер­не­та гово­рят об эффек­тах соци­аль­но­го рас­тор­ма­жи­ва­ния (disinhibition) и осво­бож­де­ния (liberating), без­опас­ной сре­де, тера­пев­ти­че­ском эффек­те, интер­нет-друж­бе и т. п. [1].

Интер­нет-зави­си­мость не вклю­че­на ни в МКБ-10, ни в DSM-V, ни в гото­вя­щу­ю­ся к выхо­ду МКБ-11 [23]. В тоже вре­мя, при нали­чии интер­нет-зави­си­мо­го пове­де­ния могут быть назна­че­ны анти­де­прес­сан­ты, анти­пси­хо­ти­че­ские сред­ства, анта­го­ни­сты опио­ид­ных и глу­та­мат­ных рецеп­то­ров и пси­хо­сти­му­ля­то­ры, а так­же неко­то­рые про­ти­во­эпи­леп­ти­че­ские пре­па­ра­ты [39].

Пред­став­ля­ет­ся кор­рект­ным заме­на исполь­зу­е­мо­го в науч­ной дис­кус­сии тер­ми­на интер­нет-зави­си­мость на менее стиг­ма­ти­зи­ру­ю­щее поня­тие — про­блем­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та. Послед­нее спо­соб­ству­ет акцен­ти­ро­ва­нию вни­ма­ния на необ­хо­ди­мо­сти фик­са­ции меха­низ­мов нега­тив­ных послед­ствий поль­зо­ва­ния интер­не­том и поз­во­ля­ет избе­жать стиг­ма­ти­за­ции интер­не­та как непо­сред­ствен­ной при­чи­ны зависимости. 

На необ­хо­ди­мость тако­го диф­фе­рен­ци­ро­ван­но­го под­хо­да ука­зы­ва­ют и оте­че­ствен­ные авто­ры, вво­дя такие поня­тия, как баланс ком­му­ни­ка­ции онлайн и офлайн [7], ком­пью­тер­ная гра­мот­ность [3] и т. д.

Пер­вые моде­ли, опи­сы­ва­ю­щие про­блем­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та, отно­сят­ся к сере­дине 90-х гг. про­шло­го века и, по при­зна­нию Ким­бер­ли Янг (Kimberly Young) — авто­ра одной из пер­вых диа­гно­сти­че­ских шкал и попу­ляр­ной кни­ги «Пой­ман­ный в сеть» (Caught in the Net) — явля­ют­ся моди­фи­ка­ци­ей суще­ству­ю­щих кри­те­ри­ев диа­гно­сти­ки пато­ло­ги­че­ской азарт­ной игры (гэм­блинг) [42]. Уже в 1995 г. К. Янг осно­ва­ла центр интер­нет-аддик­ции (The Center for Internet Addiction) для помо­щи интер­нет-зави­си­мым поль­зо­ва­те­лям [35].

Для пер­вых моде­лей диф­фе­рен­ци­а­ции поль­зо­ва­те­лей с нали­чи­ем про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та осно­во­по­ла­га­ю­щим фак­то­ром слу­жи­ло коли­че­ство вре­ме­ни, про­во­ди­мо­го в сети. Сего­дняш­нее каче­ство раз­ви­тия тех­но­ло­гий не поз­во­ля­ет при­ме­нять на прак­ти­ке уста­нов­лен­ные 20 лет назад нор­мы [17].

Вли­я­ние вре­ме­ни — не линей­но. Как пока­зы­ва­ют неко­то­рые иссле­до­ва­ния, совре­мен­ный под­ро­сток может про­во­дить за раз­лич­ны­ми устрой­ства­ми до двух часов в буд­ний день и до четы­рех часов в выход­ной без ущер­ба для пси­хо­ло­ги­че­ско­го бла­го­по­лу­чия [40].

При­зна­вая за про­блем­ным исполь­зо­ва­ни­ем интер­не­та само­сто­я­тель­ное рас­строй­ство, мно­гие авто­ры отно­сят его к сфе­ре пове­ден­че­ских нару­ше­ний [24]. При этом отме­ча­ет­ся, что раз­лич­ные вари­ан­ты актив­но­стей, осу­ществ­ле­ние кото­рых воз­мож­но в интер­не­те — игры, поиск, шопинг, соци­аль­ное вза­и­мо­дей­ствие и т. д. — так­же вли­я­ют на харак­тер вза­и­мо­дей­ствия и отно­ше­ние к сети [25].

В сво­ей когни­тив­но-бихе­ви­о­раль­ной моде­ли Ричард Дэвис (R.A. Davis) раз­де­ля­ет спе­ци­фи­че­ское пато­ло­ги­че­ское исполь­зо­ва­ние интер­не­та (specific PIU) и общее пато­ло­ги­че­ское исполь­зо­ва­ние интер­не­та (generalized PIU). Автор под­чер­ки­ва­ет, что зави­си­мость фор­ми­ру­ет­ся пре­иму­ще­ствен­но от тех воз­мож­но­стей, кото­рые мож­но осу­ществ­лять через сеть, и толь­ко у незна­чи­тель­но­го про­цен­та поль­зо­ва­те­лей зави­си­мость при­сут­ству­ет имен­но от само­го интер­не­та [18]. Дру­гие же авто­ры рас­смат­ри­ва­ют исполь­зо­ва­ние интер­не­та в каче­стве ком­пен­са­тор­ной стра­те­гии, а не насто­я­щей аддик­ции [31; 41].

В целом, совре­мен­ные пред­став­ле­ния о про­блем­ном исполь­зо­ва­нии интер­не­та опи­ра­ют­ся на оцен­ку лич­ност­ной моти­ва­ции, послед­ствий и кон­тек­ста исполь­зо­ва­ния сети [19].

В послед­нее вре­мя появ­ля­ют­ся дан­ные о роли гене­ти­че­ско­го фак­то­ра в фор­ми­ро­ва­нии про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та [26].

В 2014 г. насчи­ты­ва­лось 45 раз­лич­ных диа­гно­сти­че­ских мето­дик интер­нет-зави­си­мо­сти толь­ко на англий­ском язы­ке. Сте­фа­ни Лако­ни (S. Laconi) раз­де­ля­ет мето­ди­ки по тео­ре­ти­че­ским пред­став­ле­ни­ям, лежа­щим в их осно­ве: пато­ло­ги­че­ский гем­блинг; зави­си­мость от веществ; когни­тив­но-бихе­ви­о­раль­ная тео­рия; экс­перт­ная оцен­ка; отно­ше­ние участ­ни­ков к тому, как интер­нет вли­я­ет на их пове­де­ние. В боль­шин­стве сво­ем исполь­зу­ют­ся пер­вые два под­хо­да и их ком­би­на­ции [34].

В обзор­ной ста­тье, вклю­ча­ю­щей 68 эпи­де­мио­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ний интер­нет-зави­си­мо­сти (опуб­ли­ко­ван­ных после 2000 г. и с раз­ме­ром выбор­ки не менее 1000 чело­век), насчи­ты­ва­ет­ся 21 исполь­зу­е­мая методика. 

Инстру­мен­ты оцен­ки опи­ра­ют­ся на офи­ци­аль­ные кри­те­рии для рас­стройств, вызван­ных упо­треб­ле­ни­ем веществ и игро­ма­нии, или под­счи­ты­ва­ет­ся вре­мя, про­ве­ден­ное в интер­не­те, и воз­ни­ка­ю­щие вслед­ствие это­го про­бле­мы [33]. Чем мень­ше рас­про­стра­нен­ность забо­ле­ва­ния, тем ниже про­гно­сти­че­ская спо­соб­ность изме­ря­ю­щих его шкал [20].

Пред­став­ля­ет­ся инте­рес­ным иссле­до­ва­ние, про­ве­ден­ное сре­ди поль­зо­ва­те­лей Facebook, кото­рым пред­ло­жи­ли поучаст­во­вать в ком­па­нии «99 дней сво­бо­ды», под­ра­зу­ме­ва­ю­щей пол­ный отказ от исполь­зо­ва­ния дан­ной соци­аль­ной сети. Одной из при­чин, поче­му поль­зо­ва­те­ли все-таки воз­вра­ща­лись в сеть, ока­за­лась их убеж­ден­ность в том, что у них есть Facebook-аддик­ция [11].

Это пред­став­ля­ет­ся доста­точ­но инте­рес­ным в свя­зи с вышед­шей годом ранее ста­тьей, авто­ры кото­рой утвер­жда­ют, что Facebook может вызы­вать зави­си­мость наравне с нар­ко­ти­че­ски­ми сред­ства­ми [27].

На рус­ском язы­ке суще­ству­ют три мето­ди­ки, направ­лен­ные на диа­гно­сти­ку про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интернета.

  1. Тест на опре­де­ле­ние интер­нет-зави­си­мо­сти — Chen Internet Addiction Scale (CIAS, Chen S.H. с соавт.); пере­вод В.Л. Малы­ги­на, В.Л. Фек­ли­со­ва в 2011 г.
  2. Скри­нин­го­вая диа­гно­сти­ка ком­пью­тер­ной зави­си­мо­сти (Л.Н. Юрье­ва, Т.Ю. Боль­бот, 2006).
  3. Тест на интер­нет-зави­си­мостьInternet Addiction Test (IAT, K. Young); пере­вод и моди­фи­ка­ция В.А. Лос­ку­то­вой в 2004 г.

В резуль­та­те срав­ни­тель­но­го ана­ли­за был сде­лан вывод, что все три мето­ди­ки иссле­ду­ют одну пси­хо­ло­ги­че­скую реаль­ность [2].

Тео­ре­ти­че­ским бази­сом для Chen Internet Addiction Scale явля­ют­ся моде­ли при­стра­стия к азарт­ным играм и субъ­ек­тив­ное ощу­ще­ние зави­си­мо­сти. Для мето­ди­ки Internet Addiction Test — толь­ко азарт­ные игры [34]. При оцен­ке состо­я­ния суще­ствен­ную роль игра­ет фак­тор вре­ме­ни, упо­ми­на­е­мый выше.

К более новым инстру­мен­там отно­сит­ся шка­ла Generalized Problematic Internet Use Scale 2 (GPIUS2) Ско­та Кап­ла­на (S. Caplan), осно­ван­ная на пред­ло­жен­ной Ричар­дом Деви­сом (R. Davis) когни­тив­но-бихе­ви­о­раль­ной моде­ли про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та [14; 18]. 

Пер­вая вер­сия опрос­ни­ка, вышед­шая в 2002 г., содер­жа­ла 7 аспек­тов про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та (изме­не­ние настро­е­ния, полу­че­ние соци­аль­ных выгод, нега­тив­ные послед­ствия, ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние, чрез­мер­ное вре­мя онлайн, симп­то­мы отме­ны и ощу­ще­ние соци­аль­но­го кон­тро­ля в сре­де интер­нет) и состо­я­ла из 26 утвер­жде­ний [12].

После­ду­ю­щие иссле­до­ва­ния пока­за­ли воз­мож­ность объ­еди­не­ния двух пар фак­то­ров в фак­то­ры более высо­ко­го поряд­ка: соци­аль­ные выго­ды и соци­аль­ный кон­троль в еди­ный фак­тор пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния, а ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние и когни­тив­ную погло­щен­ность в общий фак­тор недо­ста­точ­ная саморегуляция. 

Новые дан­ные поз­во­ли­ли уточ­нить модель и раз­ра­бо­тать вто­рую вер­сию шка­лы, вклю­ча­ю­щую 15 вопро­сов. Фак­тор пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния стал фак­то­ром пер­во­го поряд­ка, а фак­тор недо­ста­точ­ная само­ре­гу­ля­ция — вто­ро­го, вклю­ча­ю­щим сле­ду­ю­щие фак­то­ры пер­во­го поряд­ка: когни­тив­ная погло­щен­ность и ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние [14].

Когни­тив­но-пове­ден­че­ская модель пред­по­ла­га­ет, что про­блем­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та вклю­ча­ет в себя иска­жен­ные когни­тив­ные про­цес­сы (в рас­смат­ри­ва­е­мой шка­ле когни­тив­ная погло­щен­ность — это нару­ше­ние про­цес­сов вни­ма­ния и спо­соб­но­сти скон­цен­три­ро­вать­ся на чем-либо в обыч­ной жиз­ни — режи­ме офлайн — из-за посто­ян­но­го мыс­лен­но­го воз­вра­ще­ния в про­стран­ство интер­не­та), а так­же дис­функ­ци­о­наль­ное пове­де­ние (напри­мер, невы­пол­не­ние обя­зан­но­стей в про­фес­си­о­наль­ной и семей­ной жиз­ни), кото­рое при­во­дит к соот­вет­ству­ю­щим нега­тив­ным послед­стви­ям в повсе­днев­ной жиз­ни [18].

Соглас­но моде­ли, люди, пред­по­чи­та­ю­щие интер­ак­тив­ное соци­аль­ное вза­и­мо­дей­ствие, с боль­шей веро­ят­но­стью исполь­зу­ют интер­нет для регу­ля­ции сво­е­го настро­е­ния [13], а так­же они склон­ны к ком­пуль­сив­но­му исполь­зо­ва­нию интер­не­та (т. е. к сни­же­нию воле­вой регу­ля­ции и труд­но­стям осо­знан­но­го пла­ни­ро­ва­ния сво­ей актив­но­сти в интернете). 

Лица, исполь­зу­ю­щие интер­нет для регу­ля­ции настро­е­ния, как пра­ви­ло, име­ют недо­ста­точ­ную само­ре­гу­ля­цию. Недо­ста­точ­ная же само­ре­гу­ля­ция в исполь­зо­ва­нии интер­не­та при­во­дит к отри­ца­тель­ным послед­стви­ям в повсе­днев­ной жиз­ни [14].

Вто­рая вер­сия шка­лы (GPIUS2) вали­ди­зи­ро­ва­на и апро­би­ро­ва­на в Гер­ма­нии [10], Пор­ту­га­лии [9; 37], Ита­лии [21].

Описание шкалы проблемного использования интернета

Вто­рую вер­сию шка­лы про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та GPIUS2 раз­ра­бо­тал Скот Кап­лан (S. Caplan) — автор пер­вой вер­сии — в 2010 г. 

Шка­ла вклю­ча­ет 15 утвер­жде­ний с 7-баль­ной оцен­кой согла­сия, каж­дое из кото­рых отно­сит­ся к одно­му из пяти упо­мя­ну­тых выше фак­то­ров про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интернета:

  • пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния — отда­ет­ся пред­по­чте­ние онлайн­ком­му­ни­ка­ци­ям, а не лицом к лицу;
  • регу­ля­ция настро­е­ния — моти­ва­ци­ей выхо­да в сеть слу­жит улуч­ше­ние эмо­ци­о­наль­но­го состояния;
  • когни­тив­ная погло­щен­ность — отра­жа­ет некон­тро­ли­ру­е­мое регу­ляр­ное мыс­лен­ное воз­ра­ще­ние в онлайн-пространство;
  • ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние — отра­жа­ет труд­но­сти пла­ни­ро­ва­ния сво­е­го пре­бы­ва­ния в сети;
  • нега­тив­ные послед­ствия — отра­жа­ет вли­я­ние интер­не­та на повсе­днев­ную жизнь.

Ее пре­иму­ще­ство по срав­не­нию с дру­ги­ми шка­ла­ми изу­че­ния актив­но­сти в интер­не­те заклю­ча­ет­ся, как мы уже упо­ми­на­ли, в замене поня­тия «интер­нет-зави­си­мость» на поня­тие «про­блем­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та», а так­же в отно­си­тель­ной крат­ко­сти и нали­чии тео­ре­ти­че­ской базы в виде когни­тив­но-бихе­ви­о­раль­ной моде­ли поль­зо­ва­ния интернетом. 

Важ­ным так­же явля­ет­ся отсут­ствие неко­то­рых уста­рев­ших фор­му­ли­ро­вок, кото­рые свя­за­ны с дру­гим тех­ни­че­ским уров­нем поль­зо­ва­ния интер­не­том (напри­мер, сен­сор­ные экра­ны вме­сто поль­зо­ва­ния мыш­кой и т. п.).

За про­шед­шие 8 лет со вре­ме­ни созда­ния вто­рой вер­сии шка­лы усло­вия поль­зо­ва­ния интер­не­том опять пре­тер­пе­ли суще­ствен­ную дина­ми­ку, кото­рую мы поста­ра­лись учесть в пред­ла­га­е­мой тре­тьей вер­сии шкалы. 

Так, при пере­во­де нами исполь­зо­ва­лось поня­тие «соци­аль­ные сети» вме­сто более широ­ко­го поня­тия «интер­нет», для суже­ния кон­тек­ста и чет­ко­сти пони­ма­ния респон­ден­та­ми смыс­ла вопро­са, так как дан­ная актив­ность в насто­я­щее вре­мя явля­ет­ся наи­бо­лее рас­про­стра­нен­ной в интер­не­те, а так­же поня­тие «сеть» для обо­зна­че­ния интернет/онлайн как инфор­ма­ци­он­но­го пространства. 

Дан­ный пере­вод остав­ля­ет про­стран­ство для сво­бод­ной интер­пре­та­ции респон­ден­том поня­тия «сеть/онлайн», наде­ле­ния их соб­ствен­ным смыс­лом, и не огра­ни­чи­ва­ет­ся опре­де­ле­ни­ем нали­чия про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния толь­ко соци­аль­ных сетей. 

Так­же была исполь­зо­ва­на ген­дер­но-ней­траль­ная фор­ма пред­ло­же­ний, так как дан­ная тема может быть зна­чи­ма для неко­то­рых подростков.

Метод

Выбор­ка и про­це­ду­ра иссле­до­ва­ния. Сбор всех дан­ных про­во­дил­ся ано­ним­но, заоч­но, посред­ством при­ло­же­ния на базе Android OS, раз­ме­щен­но­го в мага­зине при­ло­же­ний Google Play. Поль­зо­ва­те­ли мог­ли само­сто­я­тель­но нахо­дить при­ло­же­ние по клю­че­вым сло­вам и в соот­вет­ству­ю­щих руб­ри­ках магазина. 

Одна­ко основ­ная часть респон­ден­тов про­шли тести­ро­ва­ние в пери­од с 24 по 25 мая 2018 г. после выхо­да реклам­ной реко­мен­да­ции у бло­ге­ра в сети Instagram.

Моти­ва­ци­ей к исполь­зо­ва­нию при­ло­же­ния слу­жи­ла выво­ди­мая крат­кая пси­хо­ло­ги­че­ская харак­те­ри­сти­ка поль­зо­ва­те­ля по ито­гам про­хож­де­ния каж­до­го теста, а так­же отсут­ствие какой-либо ком­мер­че­ской состав­ля­ю­щей (рекла­ма, покуп­ки и т. п.).

Перед каж­дым выбран­ным тестом поль­зо­ва­те­лю пред­ла­га­лась инструк­ция, адап­ти­ро­ван­ная под спе­ци­фи­ку про­ве­де­ния иссле­до­ва­ния — каж­дый вопрос раз­ме­ща­ет­ся на отдель­ной стра­ни­це, поль­зо­ва­те­лю предо­став­ля­ет­ся неко­то­рая инфор­ма­ция о выбран­ном тесте. 

Напри­мер, инструк­ция нашей вер­сии шка­лы про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та 3: «На сле­ду­ю­щей стра­ни­це Вам будут пред­ло­же­ны утвер­жде­ния. Прось­ба оце­нить, насколь­ко Вы соглас­ны с каж­дым из них. На осно­ве полу­чен­ных отве­тов воз­мож­но опре­де­ле­ние осо­бен­но­стей исполь­зо­ва­ния Вами интер­не­та и соци­аль­ных сетей. Тест содер­жит 15 вопросов».

Защи­той от неосмыс­лен­но­го про­ли­сты­ва­ния стра­ниц слу­жи­ла неболь­шая (0,75 секунд) задерж­ка перед воз­мож­но­стью пере­хо­да к сле­ду­ю­ще­му вопро­су. Для раз­лич­ных опе­ра­ций про­во­ди­лись извле­че­ния пере­се­ка­ю­щих­ся выбо­рок из общей собран­ной базы.

Для иссле­до­ва­ния фак­тор­ной инва­ри­ант­но­сти опрос­ни­ка и про­вер­ки его тео­ре­ти­че­ской моде­ли исполь­зо­ва­лась выбор­ка из 204 чело­век (102 юно­ши и 102 девуш­ки, пол­но­стью сов­па­да­ю­щие по воз­раст­ным когор­там) от 14 до 21 года (Mвозр.=17,34; SD=2).

Для оцен­ки кон­вер­гент­ной валид­но­сти исполь­зо­ва­лась выбор­ка из 1100 чело­век в воз­расте от 14 до 21 года (M возр.==16,31; SD=1,76), 1036 из кото­рых девуш­ки. Интер­кор­ре­ля­ци­он­ная валид­ность опрос­ни ка про­ве­ря­лась на выбор­ке из 707 чело­век в воз­расте от 14 до 21 года (M возр.==16,24; SD=1,78), 665 из кото­рых девушки.

Мето­ди­ки. Для оцен­ки кон­вер­гент­ной валид­но­сти исполь­зо­ва­лась шка­ла интер­нет-зави­си­мо­сти (Chen Internet Addiction Scale, CIAS, 2003) в пере­во­де Малы­ги­на В.Л., Фек­ли­со­ва К.А. (2011).

Тест состо­ит из 26 вопро­сов, каж­дый их кото­рых отно­сит­ся к одной из пяти шкал: ком­пуль­сив­ные симп­то­мы (Com), отра­жа­ю­щие дефи­цит само­кон­тро­ля при исполь­зо­ва­нии интер­не­та; симп­то­мы отме­ны (Wit), отра­жа­ю­щие пси­хо­ло­ги­че­ский дис­ком­форт при отсут­ствии досту­па в сеть; симп­то­мы толе­рант­но­сти (Tol), отра­жа­ю­щие потреб­ность в уве­ли­че­нии коли­че ства вре­ме­ни, затра­чи­ва­е­мо­го на интер­нет; внут­ри­лич­ност­ные про­бле­мы и про­бле­мы со здо­ро­вьем (IH), отра­жа­ю­щие пре­не­бре­же­ние соци­аль­ной жиз­нью и физи­че­ский дис­ком­форт — нару­ше­ние сна, боли в спине, голов­ные боли; про­бле­мы с управ­ле­ни­ем вре­ме­нем (TM), отра­жа­ю­щие при­о­ри­тет интер­не­та в повсе­днев­ном функ­ци­о­ни­ро­ва­нии человека. 

При обра­бот­ке под­счи­ты­ва­ют­ся отдель­но три инте­гра­тив­ных пока­за­те­ля: клю­че­вые симп­то­мы интер­нет-зави­си­мо­сти (IA-Sym), про­бле­мы свя­зан­ные с интер­нет-зави­си­мо­стью (IA-RP) и общий CIAS балл [5].

Эта мето­ди­ка ори­ен­ти­ро­ва­на по боль­шей части на поль­зо­ва­те­лей ста­ци­о­нар­ных ком­пью­те­ров, про­дол­жи­тель­ное пре­бы­ва­ние за кото­ры­ми может порож­дать раз­но­об­раз­ный физи­че­ский дис­ком­форт и пре­не­бре­же­ние повсе­днев­ной активностью.

Для про­вер­ки интер­кор­ре­ля­ци­он­ной валид­но­сти и оцен­ки рис­ков про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та для пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья исполь­зо­вал­ся опрос­ник выра­жен­но­сти пси­хо­па­то­ло­ги­че­ской симп­то­ма­ти­ки Simptomchecklist-90-Revised, SCL-90-R (Derogatis L.R., Rickels K., Rock A.F., 1976; Тараб­ри­на Н.В., 2001) [6].

Тест состо­ит из 90 вопро­сов и девя­ти шкал: сома­ти­за­ция (SOM), обсес­сив­но-ком­пуль­сив­ное рас­строй­ство (OC), интер­пер­со­наль­ная чув­стви­тель­ность (INT), депрес­сия (DEP), тре­во­га (ANX), враж­деб­ность (HOS), фоби­че­ская тре­во­га (PHOB), пара­но­ид­ное мыш­ле­ние (PAR), пси­хо­тизм (PSY).

При обра­бот­ке под­счи­ты­ва­ют­ся допол­ни­тель­но три инте­гра­тив­ных пока­за­те­ля: общий индекс тяже­сти (GSI), общее чис­ло утвер­ди­тель­ных отве­тов (PST), индекс симп­то­ма­ти­че­ско­го дис­трес­са (PSDI) [6].

Результаты

Факторная структура

Фак­тор­ная струк­ту­ра про­ве­ря­лась посред­ством кон­фир­ма­тор­но­го фак­тор­но­го ана­ли­за в сре­де раз­ра­бот­ки RStudio (вер­сия R 3.5.0) посред­ством паке­та lavaan 0.6-1 (Yves Rosseel).

Выбран­ный метод ана­ли­за (MLM) учи­ты­ва­ет откло­ня­ю­щи­е­ся от нор­маль­но­го рас­пре­де­ле­ния дан­ные и исполь­зу­ет устой­чи­вые (robust) ста­ти­сти­ки.

Ори­ги­наль­ная модель содер­жит 15 пунк­тов, объ­еди­нен­ных в пять фак­то­ров пер­во­го поряд­ка по три пунк­та в каж­дом фак­то­ре — пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния, регу­ля­ция настро­е­ния, когни­тив­ная погло­щен­ность, ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние и нега­тив­ные послед­ствия.

Фак­то­ры пер­во­го поряд­ка — ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние и когни­тив­ная погло­щен­ность — состав­ля­ют фак­тор вто­ро­го поряд­ка — недо­ста­точ­ная само­ре­гу­ля­ция.

Модель пока­за­ла недо­ста­точ­но удо­вле­тво­ри­тель­ные индек­сы при­год­но­сти (SB χ²=231,41; df=82; CFI=0,91; TLI=0,89; RMSEA=0,096; 90% дове­ри­тель­ный интер­вал от 0,081 до 0,112; SRMR=0,071; p<0,001).

После исклю­че­ния пунк­та 7, кото­рый, соглас­но индек­сам моди­фи­ка­ции Лагран­жа, имел высо­кую кова­ри­а­цию с пунк­та­ми, вхо­дя­щи­ми в фак­то­ры когни­тив­ная погло­щен­ность и ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние, и добав­ле­ния оста­точ­ных кор­ре­ля­ций для пунк­тов 9 и 12, 11 и 12, индек­сы при­год­но­сти моде­ли при­шли к необ­хо­ди­мо­му соот­вет­ствию (SB χ²=94,59; df=65; CFI=0,98; TLI=0,97; RMSEA=0,051; 90% дове­ри­тель­ный интер­вал от 0,026 до 0,073; SRMR=0,05; p=0,01).

Все сво­бод­но вычис­ля­е­мые нагруз­ки пунк­тов опрос­ни­ка и кор­ре­ля­ции меж­ду фак­то­ра­ми были зна­чи­мы при p<0,05.

Внутренняя согласованность

Внут­рен­няя согла­со­ван­ность шкал пока­за­ла доста­точ­но высо­кие резуль­та­ты. Аль­фа Крон­ба­ха α=0,89 для пред­по­чте­ния онлайн-обще­ния; α=0,73 для регу­ля­ции настро­е­ния; α=0,86 для ком­пуль­сив­но­го исполь­зо­ва­ния; α=0,82 для когни­тив­ной погло­щен­но­сти; α=0,88 для нега­тив­ных послед­ствий. Для все­го опрос­ни­ка α=0,9.

Проверка инвариантности

Для групп юно­шей и деву­шек модель была про­ве­ре­на на кон­фи­гу­ра­ци­он­ную, мет­ри­че­скую и изме­ри­тель­ную инвариантность.

Фак­тор­ная нагруз­ка пунк­та 5 ока­за­лась незна­чи­тель­ной и незна­чи­мой (λ= 0,11; p=0,29) для груп­пы деву­шек и в даль­ней­шем вычис­ля­лась сво­бод­но (табл. 1).

Таблица 1. Индексы соответствия половой инвариантности модели

Таблица 1. Индексы соответствия половой инвариантности модели

Учи­ты­вая раз­ли­чия по фак­тор­ным нагруз­кам и кор­ре­ля­ци­ям оста­точ­ных чле­нов, мож­но гово­рить о частич­ной мет­ри­че­ской и изме­ри­тель­ной инва­ри­ант­но­сти для юно­шей и девушек.

На инва­ри­ант­ность моде­ли так­же ука­зы­ва­ет зна­че­ние кри­те­рия ΔCFI (не пре­вы­ша­ет поро­го­вое зна­че­ние 0,01), кото­рый в отли­чие от χ² не так чув­стви­те­лен к раз­ме­ру выбор­ки [16].

Ито­го­вая модель с соот­вет­ству­ю­щей нуме­ра­ци­ей пунк­тов пред­став­ле­на на рис. 1.

Рис. 1. Пятифакторная модель опросника
Рис. 1. Пяти­фак­тор­ная модель опросника

Для трех шкал опрос­ни­ка — пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния, когни­тив­ная погло­щен­ность и ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние — резуль­та­ты деву­шек ока­за­лись зна­чи­мо выше резуль­та­тов юно­шей (табл. 2).

Таблица 2. Различия между юношами и девушками

Таблица 2. Различия между юношами и девушками

Конвергентная валидность

Кон­вер­гент­ная валид­ность иссле­до­ва­лась с помо­щью кор­ре­ля­ци­он­но­го ана­ли­за по кри­те­рию Спир­ме­на пока­за­те­лей по шка­лам опрос­ни­ков: про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та 3 (GPIUS3) и интер­нет-зави­си­мо­сти Чена — CIAS (табл. 3).

Таблица 3. Корреляционные связи показателей проблемного использования интернета — шкал GPIUS3 и CIAS — по критерию Спирмена (N=1100)

Таблица 3. Корреляционные связи показателей проблемного использования интернета — шкал GPIUS3 и CIAS — по критерию Спирмена (N=1100)
При­ме­ча­ние: «**» — кор­ре­ля­ция зна­чи­ма на уровне р 0,01.

Мы исхо­ди­ли из сле­ду­ю­щей общей клас­си­фи­ка­ции кор­ре­ля­ци­он­ных свя­зей: 1) силь­ная, или тес­ная, при коэф­фи­ци­ен­те кор­ре­ля­ции rs > 0,70; 2) сред­няя при 0,50 < rs < 0,69; 3) уме­рен­ная при 0,30 < rs < 0,49; 4) сла­бая при 0,20 < rs < 0,29; 5) очень сла­бая при rs < 0,19.

Все шка­лы опрос­ни­ков вза­и­мо­свя­за­ны друг с дру­гом, при­чем во мно­гих слу­ча­ях отме­ча­ют­ся сред­ние и уме­рен­ные по силе кор­ре­ля­ции с высо­ким уров­нем зна­чи­мо­сти, что ука­зы­ва­ет на сход­ство изме­ря­е­мо­го шка­ла­ми конструкта. 

Нали­чие как силь­ных, так и сла­бых кор­ре­ля­ци­он­ных свя­зей со шка­ла­ми став­шей уже клас­си­че­ской мето­ди­ки оцен­ки интер­нет-зави­си­мо­сти CIAS гово­рит, с одной сто­ро­ны, о доста­точ­но высо­кой кон­вер­гент­ной валид­но­сти, а с дру­гой — о новых воз­мож­но­стях мето­ди­ки в диа­гно­сти­ке про­блем­но­го поль­зо­ва­ния интер­не­том по срав­не­нию с тра­ди­ци­он­но применяемой.

Шка­ла ком­пуль­сив­ные симп­то­мы опрос­ни­ка CIAS содер­жа­тель но соот­вет­ству­ет шка­лам ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние и когни­тив­ная погло­щен­ность опрос­ни­ка GPIUS2 и фак­то­ру вто­ро­го поряд­ка — недо­ста­точ­ная само­ре­гу­ля­ция, так как вклю­ча­ет в себя вме­сте пунк­ты обсес­сив­но­го и ком­пуль­сив­но­го исполь­зо­ва­ния интернета. 

Шка­ла внут­ри­лич­ност­ные про­бле­мы и про­бле­мы со здо­ро­вьем опрос­ни­ка CIAS осно­вы­ва­ет­ся на выяв­ле­нии лич­ност­ных и физи­че­ских про­блем со здо­ро­вьем. Она может быть частич­но содер­жа­тель­но соот­не­се­на со шка­лой нега­тив­ные послед­ствия опрос­ни­ка GPIUS2. Послед­няя содер­жит пунк­ты обще­го харак­те­ра оцен­ки послед­ствий и не каса­ет­ся физи­че­ско­го здоровья.

Соот­не­се­ние дру­гих шкал опрос­ни­ков пред­став­ля­ет­ся затруд­ни­тель­ным в свя­зи с раз­лич­ны­ми мето­до­ло­ги­че­ски­ми пред­став­ле­ни­я­ми, лежа­щи­ми в их основании.

Интеркорреляционная валидность

Все шка­лы опрос­ни­ка про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та поло­жи­тель­но кор­ре­ли­ру­ют со все­ми шка­ла­ми пси­хо­па­то­ло­ги­че­ской симп­то­ма­ти­ки SCL-90-R, при­чем пре­об­ла­да­ют сла­бые кор­ре­ля­ци­он­ные свя­зи, одна­ко с высо­ким уров­нем зна­чи­мо­сти (табл. 4).

Шка­ла пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния име­ет наи­бо­лее силь­ную вза­и­мо­связь (на уровне уме­рен­ной) с интер­пер­со­наль­ной чув­стви­тель­но­стью (чув­ство непол­но­цен­но­сти и лич­ност­ной неадек­ват­но­сти, осо­бен­но при срав­не­нии себя с дру­ги­ми, посто­ян­ные нега­тив­ные ожи­да­ния в ком­му­ни­ка­ци­ях с людь­ми) и фоби­че­ской тре­вож­но­стью (чув­ство стра­ха и нелов­ко­сти в транс­пор­те, откры­тых и люд­ных местах и страх остать­ся одно­му).

Это кос­вен­но под­твер­жда­ет дан­ные дру­гих авто­ров о том, что пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния свя­за­но с повы­шен­ной соци­аль­ной тре­вож­но­стью [8].

Таблица 4. Корреляционные связи шкал опросников GPIUS3 и SCL-90 по критерию Спирмена (N=707)

Таблица 4. Корреляционные связи шкал опросников GPIUS3 и SCL-90 по критерию Спирмена (N=707)
При­ме­ча­ние: «**» — кор­ре­ля­ция зна­чи­ма на уровне р 0,01.

Шка­ла регу­ля­ция настро­е­ния име­ет наи­бо­лее силь­ную вза­и­мо­связь (на уровне уме­рен­ной) со шка­лой депрес­сия опрос­ни­ка SCL-90-R (отра­жа­ет раз­лич­ные симп­то­мы депрес­сии, вклю­чая суи­ци­даль­ные мыс­ли, чув­ство без­на­деж­но­сти, утра­ту чув­ства удо­воль­ствия и инте­ре­са к жизни). 

Это под­твер­жда­ет когни­тив­но-бихе­ви­о­раль­ную модель, соглас­но кото­рой исполь­зо­ва­ние интер­не­та мож­но рас­смат­ри­вать как стра­те­гию совла­да­ния с нега­тив­ны­ми эмоциями. 

Шка­ла когни­тив­ная погло­щен­ность име­ет целых три уме­рен­но высо­кие кор­ре­ля­ции с пока­за­те­ля­ми опрос­ни­ка SCL-90-R, с пока­за­те­лем обсес­сив­но-ком­пуль­сив­ной симп­то­ма­ти­ки (навяз­чи­вые сомне­ния, труд­но­сти при­ня­тия реше­ний, повто­ря­ю­щи­е­ся неот­вяз­ные непри­ят­ные мыс­ли), а так­же наи­бо­лее силь­ные свя­зи по срав­не­нию с дру­ги­ми шка­ла­ми GPIUS2 с общим индек­сом пси­хо­па­то­ло­ги­че­ской симп­то­ма­ти­ки GSI (инте­граль­ным, наи­бо­лее важ­ным пока­за­те­лем пси­хи­че­ско­го небла­го­по­лу­чия) и индек­сом PST (отра­жа­ю­щим общее коли­че­ство поло­жи­тель­ных отве­тов на раз­ные вопро­сы шкалы). 

Таким обра­зом, охва­чен­ность созна­ния мыс­ля­ми об интер­не­те в пери­о­ды отсут­ствия кон­так­та с ним или досту­па к нему дало наи­бо­лее силь­ные кор­ре­ля­ции с общи­ми пока­за­те­ля­ми пси­хи­че­ско­го небла­го­по­лу­чия, что хоро­шо согла­су­ет­ся с тео­ре­ти­че­ской осно­вой шка­лы GPIUS2, в кото­рой под­чер­ки­ва­ет­ся важ­ность деструк­тив­ных когни­тив­ных про­цес­сов в про­блем­ном поль­зо­ва­нии интернетом.

Проверка теоретической модели

После под­твер­жде­ния изме­ри­тель­но­го соот­вет­ствия моде­ли была про­из­ве­де­на про­вер­ка отно­ше­ний ее тео­ре­ти­че­ских конструктов. 

Резуль­та­ты пока­за­ли, что модель при­год­на для оцен­ки уров­ня деструк­тив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей в рус­ско­языч­ной попу­ля­ции и име­ет зна­чи­мые свя­зи меж­ду все­ми вхо­дя­щи­ми в нее переменными.

Пред­по­чте­ние online-обще­ния ока­за­лось зна­чи­тель­ным пре­дик­то­ром недо­ста­точ­ной само­ре­гу­ля­ции (β=0,32) и регу­ля­ции настро­е­ния (β=0,38). Регу­ля­ция настро­е­ния ока­за­лась суще­ствен­ным пре­дик­то­ром недо­ста­точ­ной само­ре­гу­ля­ции (β=0,44). А недо­ста­точ­ная само­ре­гу­ля­ция ока­за­лась зна­чи­мым пре­дик­то­ром нега­тив­ных послед­ствий (β=0,58). Все эффек­ты зна­чи­мы при p<0,001.

Модель име­ет доста­точ­ную при­год­ность (χ²=168,18; df=71; CFI=0,94; TLI=0,92; RMSEA=0,082; SRMR=0,05; p<0,001) и объ­яс­ня­ет 41% дис­пер­сии недо­ста­точ­ной само­ре­гу­ля­ции, 34% дис­пер­сии нега­тив­ных послед­ствий и 14% дис­пер­сии регу­ля­ции настро­е­ния (рис. 2).

Рис. 2. Стандартизованные оценки структурной модели
Рис. 2. Стан­дар­ти­зо­ван­ные оцен­ки струк­тур­ной модели

Обсуждение

Шка­ла про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та GPIUS2 явля­ет­ся совре­мен­ным инстру­мен­том изме­ре­ния когни­тив­ных про­цес­сов и осо­бен­но­стей пове­де­ния чело­ве­ка в сети, учи­ты­вая его непо­сред­ствен­ный поль­зо­ва­тель­ский опыт. 

Само ее назва­ние, в кото­ром авто­ры вме­сто поня­тие «интер­нет-зави­си­мость» исполь­зу­ют поня­тие «про­блем­ное поль­зо­ва­ние интер­не­том», боль­ше соот­вет­ству­ет совре­мен­ным тен­ден­ци­ям диф­фе­рен­ци­ро­ван­но­го под­хо­да к поль­зо­ва­нию интер­не­том без стиг­ма­ти­за­ции это­го про­цес­са, став­ше­го уже неотъ­ем­ле­мой частью куль­ту­ры совре­мен­но­го инфор­ма­ци­он­но­го общества.

Моди­фи­ка­ция авто­ра­ми ста­тьи опрос­ни­ка GPIUS2 в фор­ме заме­ны тер­ми­на «интер­нет» на тер­ми­ны «онлайн» и «соци­аль­ные сети» поз­во­ли­ла осво­бо­дить его от недо­стат­ка, свя­зан­но­го с чрез­мер­но широ­ким смыс­лом тер­ми­на «интер­нет», кото­рый упо­треб­ля­ет­ся в ори­ги­наль­ной версии. 

Во избе­жа­ние пута­ни­цы пред­став­ля­ет­ся целе­со­об­раз­ным дать дан­ной моди­фи­ка­ции назва­ние «Общая шка­ла про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та-3» или GPIUS3.

Частич­ная инва­ри­ант­ность теста свя­за­на со шка­лой регу­ля­ция настро­е­ния, для кото­рой груп­па деву­шек име­ет более низ­кие фак­тор­ные нагруз­ки по ее пунк­там.

На тео­ре­ти­че­ском уровне мож­но пред­по­ло­жить, что девуш­ки в отли­чие от юно­шей менее склон­ны решать про­бле­мы с настро­е­ни­ем посред­ством обще­ния через соци­аль­ные сети и в слу­чае нали­чия пони­жен­но­го настро­е­ния могут исполь­зо­вать дру­гие стратегии. 

Это согла­су­ет­ся с дан­ны­ми о свя­зи ген­дер­ной иден­тич­но­сти с пред­по­чи­та­е­мы­ми копин­га­ми [4] и тре­бу­ет даль­ней­ше­го изу­че­ния, осо­бен­но в свя­зи с транс­фор­ма­ци­ей ком­му­ни­ка­тив­ных свя­зей и ген­дер­ных сте­рео­ти­пов в совре­мен­ном инфор­ма­ци­он­ном обществе.

Опрос­ник успеш­но пере­ве­ден и апро­би­ро­ван в несколь­ких стра­нах. Неко­то­рые конеч­ные моде­ли отли­ча­ют­ся от ори­ги­наль­ной. Но ни в одном из рас­смат­ри­ва­е­мых иссле­до­ва­ний не потре­бо­ва­лось исклю­че­ние пунк­тов опросника. 

В Ита­лии и Гер­ма­нии наи­боль­шую при­год­ность про­де­мон­стри­ро­ва­ла четы­рех­фак­тор­ная модель про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та (ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние и когни­тив­ная погло­щен­ность были объ­еди­не­ны в фак­тор недо­ста­точ­ная само­ре­гу­ля­ция) [22].

В немец­ком иссле­до­ва­нии была исполь­зо­ва­на 5-баль­ная шка­ла вме­сто 7-баль­ной. В срав­не­нии с девуш­ка­ми немец­кие юно­ши в сред­нем полу­чи­ли более высо­кие бал­лы по шка­лам опрос­ни­ка [10].

На пор­ту­галь­ской выбор­ке модель име­ет боль­шую по срав­не­нию с наши­ми дан­ны­ми пред­ска­за­тель­ную силу (модель объ­яс­ня­ет 82% дис­пер­сии нега­тив­ных послед­ствий, 56% дис­пер­сии недо­ста­точ­ной само­ре­гу­ля­ции и 34% дис­пер­сии регу­ля­ции настро­е­ния) [9].

Более глу­бо­кое срав­не­ние пред­став­ля­ет­ся затруд­ни­тель­ным в свя­зи с исполь­зо­ва­ни­ем авто­ра­ми раз­лич­ных сопут­ству­ю­щих мето­дик для тести­ро­ва­ния кон­вер­гент­ной и интер­кор­ре­ля­ци­он­ной валидности. 

В нашем слу­чае при раз­ра­бот­ке рус­ско­языч­ной моди­фи­ро­ван­ной вер­сии был исклю­чен один из пунк­тов опрос­ни­ка (их ста­ло 14, а не 15) и изме­не­ны фор­му­ли­ров­ки неко­то­рых вопросов.

Выводы

Общая шка­ла про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния интер­не­та-3 (GPIUS3) пока­за­ла доста­точ­но хоро­шие пси­хо­мет­ри­че­ские свой­ства — высо­кую согла­со­ван­ность шкал, доста­точ­но высо­кие интер­кор­ре­ля­ци­он­ную и кон­вер­гент­ную валид­ность. Под­твер­жде­на фак­тор­ная струк­ту­ра исход­ной модели. 

Таким обра­зом, мож­но гово­рить о доста­точ­ной при­год­но­сти GPIUS3 (моди­фи­ци­ро­ван­ной вер­сии шка­лы GPIUS2) для исполь­зо­ва­ния в рос­сий­ской под­рост­ко­вой и моло­деж­ной выборках.

Уста­нов­лен­ная частич­ная инва­ри­ант­ность опрос­ни­ка для юно­шей и деву­шек (у шка­лы регу­ля­ция настро­е­ния фак­тор­ные нагруз­ки деву­шек ниже фак­тор­ных нагру­зок юно­шей) тре­бу­ет даль­ней­ше­го изучения.

Обна­ру­же­ны раз­ли­чия в харак­те­ре про­блем­но­го поль­зо­ва­ния интер­не­том у деву­шек и юно­шей. Девуш­ки более склон­ны к пред­по­чте­нию онлайн-ком­му­ни­ка­ции и харак­те­ри­зу­ют­ся боль­шей ком­пуль­сив­но­стью и когни­тив­ной погло­щен­но­стью жиз­нью в сети по срав­не­нию с юношами.

Про­блем­ное поль­зо­ва­ние интер­не­том ока­за­лось вза­и­мо­свя­за­но с пси­хо­па­то­ло­ги­че­ской симп­то­ма­ти­кой. Наи­бо­лее высо­кие кор­ре­ля­ции индек­сов обще­го пси­хи­че­ско­го небла­го­по­лу­чия опрос­ни­ка SCL-90-R отме­ча­ют­ся со шка­лой когни­тив­ная погло­щен­ность. Послед­нее сви­де­тель­ству­ет о важ­но­сти иска­жен­ных когни­тив­ных про­цес­сов как меха­низ­ма про­блем­но­го поль­зо­ва­ния интернетом.

Приложение. Общая шкала проблемного использования интернета-3 (GPIUS3)

Инструк­ция. На сле­ду­ю­щей стра­ни­це Вам будут пред­ло­же­ны утвер­жде­ния. Прось­ба оце­нить, насколь­ко Вы соглас­ны с каж­дым из них. На осно­ве полу­чен­ных отве­тов воз­мож­но опре­де­ле­ние осо­бен­но­стей исполь­зо­ва­ния Вами интер­не­та и соци­аль­ных сетей.

Пол­но­стью не согла­сен (1), Не согла­сен (2), Ско­рее не согла­сен (3), Ни то ни дру­гое (4), Ско­рее согла­сен (5), Согла­сен (6), Пол­но­стью согла­сен (7).

Утвер­жде­нияОтвет
1Для меня более ком­форт­но соци­аль­ное вза­и­мо­дей­ствие online, чем лицом к лицу 
2Когда я не бываю online какое-то вре­мя, то меня начи­на­ет бес­по­ко­ить мысль о выхо­де в сеть 
3Я пред­по­чи­таю общать­ся с людь­ми online, чем лицом к лицу 
4Я исполь­зую соци­аль­ные сети, что­бы почув­ство­вать себя луч­ше, когда мне грустно 
5Я исполь­зую соци­аль­ные сети, что­бы пого­во­рить с дру­ги­ми, когда чув­ствую себя в изоляции 
6Мне слож­но кон­тро­ли­ро­вать коли­че­ство вре­ме­ни про­во­ди­мо­го online 
7Я исполь­зую соци­аль­ные сети, что­бы почув­ство­вать себя луч­ше, когда расстраиваюсь 
8Я буду чув­ство­вать себя поте­рян­но, если не смо­гу быть online 
9Мне труд­но кон­тро­ли­ро­вать мое пре­бы­ва­ние в сети 
10Я навяз­чи­во думаю о выхо­де в сеть, когда я offline 
11Когда я offline, мне слож­но сопро­тив­лять­ся жела­нию вый­ти в сеть 
12Я пред­по­чи­таю соци­аль­ные вза­и­мо­дей­ствия online, чем обще­ние лицом к лицу 
13Мое исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей созда­ло про­бле­мы в моей жизни 
14Мое исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей созда­ло труд­но­сти в управ­ле­нии жизнью 

Соот­вет­ству­ю­щие бал­лы сум­ми­ру­ют­ся для под­сче­та каж­дой шкалы.

Шка­лы

Пред­по­чте­ние онлайн-обще­ния — 1, 3, 12.

Регу­ля­ция настро­е­ния — 4, 5, 7.

Когни­тив­ная погло­щен­ность — 2, 8, 10.

Ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние — 6, 9, 11.

Нега­тив­ные послед­ствия — 13, 14.

ЛИТЕРАТУРА

  1. Анто­но­ва Н.А., Ери­цян К.Ю., Мара­ри­ца Л.В. Роман­ти­че­ские зна­ком­ства в сети интер­нет: изу­че­ние фено­ме­на [Элек­трон­ный ресурс] // Петер­бург­ский пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. 2015. № 10. С. 1—29.
  2. Вой­скун­ский А.Е., Мити­на О.В., Гусей­но­ва А.А. Диа­гно­сти­ка зави­си­мо­сти от интер­не­та: срав­не­ние мето­ди­че­ских средств // Меди­цин­ская пси­хо­ло­гия в Рос­сии. 2015. Т. 4 № 33. 
  3. Ермо­ло­ва Т.В., Лит­ви­нов А.В., Фло­ро­ва Н.Б. Ком­пью­тер­ная зави­си­мость и ком­пью­тер­ная гра­мот­ность: две сто­ро­ны еди­но­го про­цес­са [Элек­трон­ный ресурс] // Совре­мен­ная зару­беж­ная пси­хо­ло­гия. 2017. Т. 6. № 4. С. 46—55. doi:10.17759/jmfp.2017060405
  4. Крю­ко­ва Т.Л. Пси­хо­ло­гия совла­да­ю­ще­го пове­де­ния в раз­ные пери­о­ды жиз­ни. Костро­ма: КГУ име­ни Н.А. Некра­со­ва, 2010. 380 с.
  5. Малы­гин В.Л., Фек­ли­сов К.А. Интер­нет-зави­си­мое пове­де­ние. Кри­те­рии и мето­ды диа­гно­сти­ки [Элек­трон­ный ресурс]. М.: МГМСУ, 2011. 32 c. 
  6. Тараб­ри­на Н.В. Прак­ти­кум по пси­хо­ло­гии пост­трав­ма­ти­че­ско­го стрес­са. СПб: Питер, 2001. 272 с.
  7. Хол­мо­го­ро­ва А.Б., Кли­мен­ко­ва Е.Н. Обще­ние в Интер­не­те и эмпа­тия в под­рост­ко­вом и юно­ше­ском воз­рас­тах // Пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка и обра­зо­ва­ние psyedu.ru. 2016. Т. 8. № 4. С. 129—141. doi:10.17759/ psyedu.2016080413
  8. Хол­мо­го­ро­ва А.Б, Ава­кян Т.В, Кли­мен­ко­ва Е.Н, Малю­ко­ва Д.А. Обще­ние в интер­не­те и соци­аль­ная тре­вож­ность у под­рост­ков из раз­ных соци­аль­ных групп // Кон­суль­та­тив­ная пси­хо­ло­гия и пси­хо­те­ра­тия. 2015. Т. 24. № 4. С. 102—129. doi:10.17759/cpp.2015230407
  9. Assunção S., Matos P.M. The Generalized Problematic Internet Use Scale 2: Validation and test of the model to Facebook use // Journal of Adolescence. 2017. Vol. 54. P. 51—59. doi:10.1016/j.adolescence.2016.11.007
  10. Barke A., Nyenhuis N., Kr ner-Herwig B. The German version of the Generalized Pathological Internet Use Scale 2: a validation study // Cyberpsychology, Behavior, and Social Networking. 2014. Vol. 17 (7). P. 474—482. doi:10.1089/cyber.2013.0706
  11. Baumer E.P.S., Guha S., Quan E., Mimno D., Gay G.K. Missing Photos, Suffering Withdrawal, or Finding Freedom? How Experiences of Social Media Non-Use Influence the Likelihood of Reversion [Элек­трон­ный ресурс] // Social Media + Society. 2015. Vol. 1 (2). doi:10.1177/2056305115614851
  12. Caplan S.E. Problematic Internet use and psychosocial well-being: development of a theory-based cognitive—behavioral measurement instrument // Computers in Human Behavior. 2002. Vol. 18. P. 553—575. doi:10.1016/S0747-5632(02)00004-3
  13. Caplan S.E. Relations Among Loneliness, Social Anxiety, and Problematic Internet Use // CyberPsychology & Behavior. 2007. Vol. 10 (2). P. 234—242. doi:10.1089/ cpb.2006.9963
  14. Caplan S.E. Theory and measurement of generalized problematic Internet use: A two-step approach // Computers in Human Behavior. 2010. Vol. 26 (5). P. 1089— 1097. doi:10.1016/j.chb.2010.03.012
  15. Casale S., Lecchi S., Fioravanti G. The Association Between Psychological WellBeing and Problematic Use of Internet Communicative Services Among Young People // The Journal of Psychology: Interdisciplinary and Applied. 2015. Vol. 149 (5). P. 480—497. doi:10.1080/00223980.2014.905432
  16. Cheung G.W., Rensvold B. Evaluating Goodness-of-Fit Indexes for Testing Measurement Invariance // Structural Equation Modeling. 2002. Vol. 9 (2). P. 233— 255. doi:10.1207/S15328007SEM09025
  17. Dalal P.K., Basu D. Twenty years of Internet addiction … Quo Vadis? // Indian Journal Psychiatry. 2016. Vol. 56 (1). P. 6—11. doi:10.4103/0019-5545.174354
  18. Davis R.A. A cognitive-behavioral model of pathological Internet use // Computers in Human Behavior. 2001. Vol. 17 (2). P. 187—195. doi:10.1016/S07475632(00)00041-8
  19. Demetrovics Z., Király O. Internet/gaming addiction is more than heavy use over time: Commentary on Baggio and colleagues (2015) // Addiction. 2016. Vol. 111(3). P. 523—524. doi:10.1111/add.13244
  20. Demetrovics Z., Maraz A., Király O. Commentary on: Are we overpathologizing everyday life? A tenable blueprint for behavioral addiction research. The diagnostic pitfalls of surveys: If you score positive on a test of addiction, you still have a good chance not to be addicted // Journal of Behavioral Addictions. 2015. Vol. 4 (3). P. 151—154. doi:10.1556/2006.4.2015.026
  21. Fioravanti G., Primi C., Casale S. Psychometric Evaluation of the Generalized Problematic Internet Use Scale 2 in an Italian Sample // Cyberpsychology, Behavior, and Social Networking. 2013. Vol. 16 (10). P. 761—766. doi:10.1089/ cyber.2012.0429
  22. Francisco V. ‘The Internet Is Magic’: Technology, Intimacy and Transnational Families // Critical Sociology. 2015. Vol. 41 (1). P. 173—190. doi:10.1177/0896920513484602
  23. Grant J.E., Chamberlain S. Expanding the definition of addiction: DSM-5 vs. ICD-11 // CNS Spectrums. 2016. Vol. 21 (4). P. 300—303. doi:10.1017/ S1092852916000183
  24. Griffiths M.D. Does internet and computer “addiction” exist? Some case study evidence // CyberPsychology & Behavior. 2000. Vol. 3 (2). P. 211—218. doi:10.1089/109493100316067
  25. Griffiths M.D., Pontes M.H., Szabo A. The impact of Internet-based specific activities on the perceptions of Internet addiction, quality of life, and excessive usage: A crosssectional study // Addictive Behaviors Reports. 2016. Vol. 1. P. 19—25. doi:10.1016/j. abrep.2015.03.002
  26. Hahn E., Reuter M., Spinatha F.M, Montag C. Internet addiction and its facets: The role of genetics and the relation to self-directedness // Addictive Behaviors. 2017. Vol. 39. P. 137—146. doi:10.1016/j.addbeh.2016.10.018
  27. Hormes J.M., Kearns B., Timko C.A. Craving Facebook? Behavioral addiction to online social networking and its association with emotion regulation deficits // Addiction. 2014. Vol. 109 (12). P. 2079—2088. doi:10.1111/add.12713
  28. Hwang K.O., Ottenbacher A.J., Green A.P., Cannon-Diehl M.R., Richardson O., Bernstam E.V., Thomas E.J. Social support in an Internet weight loss community // International Journal of Medical Informatics. 2009. Vol. 79 (1). P. 5—13. doi:10.1016/j.ijmedinf.2009.10.003
  29. Internet World Stats [Элек­трон­ный ресурс]. 
  30. Kaess M. et al. Pathological Internet use among European adolescents: psychopathology and self-destructive behaviours // European Child & Adolescent Psychiatry. 2014. Vol. 23 (11). P. 1093—1102. doi:10.1007/s00787-014-0562-7
  31. Kardefelt-Winther D. A conceptual and methodological critique of internet addiction research: Towards a model of compensatory internet use // Computers in Human Behavior. 2014. Vol. 31. P. 351—354. doi:10.1016/j.chb.2013.10.059
  32. Ko H.C., Wu J.Y., Lane H.Y. Personality Disorders in Female and Male College Students With Internet Addiction // The Journal Of Nervous And Mental Disease. 2016. Vol. 204 (3). P. 221—225. doi:10.1097/NMD.0000000000000708
  33. Kuss D.J., Griffiths M.D., Karila L., Billieux J. Internet Addiction: A Systematic Review of Epidemiological Research for the Last Decade // Current Pharmaceutical Design. 2014. Vol. 20 (25). P. 4026—4052. doi:10.2174/13816128113199990617
  34. Laconi S., Rodgers F., Chabrol H. The measurement of Internet addiction: A critical review of existing scales and their psychometric properties // Computers in Human Behavior. 2014. Vol. 41. P. 190—202. doi:10.1016/j.chb.2014.09.026
  35. Net Addiction [Элек­трон­ный ресурс].
  36. Nimrod G. Challenging the Internet Paradox: Online Depression Communities and Well-Being [Элек­трон­ный ресурс] // International Journal of Internet Science. 2013. Vol. 8 (1). P. 30—48.
  37. Pontes H.M., Caplan S.E., Griffiths M.D. Psychometric Validation Of The Generalized Problematic Internet Use Scale 2 In A Portuguese Sample // Computers in Human Behavior. 2016. Vol. 63. P. 823—833. doi:10.1016/j.chb.2016.06.015
  38. Przepiorka A.M., Blachnio A., Miziak B., Czuczwar S.J. Clinical approaches to treatment of Internet addiction // Pharmacological Reports. 2014. Vol. 66 (2). P. 187—191. doi:10.1016/j.pharep.2013.10.001
  39. Przybylski A.K., Weinstein N. A Large-Scale Test of the Goldilocks Hypothesis: Quantifying the Relations Between Digital-Screen Use and the Mental WellBeing of Adolescents // Psychological Science. 2017. Vol. 28 (2). P. 204—215. doi:10.1177/0956797616678438
  40. Schimmenti A., Caretti V. Psychic retreats or psychic pits? Unbearable states of mind and technological addiction // Psychoanalytic Psychology. 2010. Vol. 2 (27). P. 115—132. doi:10.1037/a0019414
  41. Yang C.C., Brownb B.B. Factors involved in associations between Facebook use and college adjustment: Social competence, perceived usefulness, and use patterns // Computers in Human Behavior. 2015. P. 245—253. doi:10.1016/j.chb.2015.01.015
  42. Young K.S. Internet addiction: The emergence of a new clinical disorder // CyberPsychology & Behavior. 1998. Vol. 1 (3). P. 237—244. doi:10.1089/ cpb.1998.1.25
Источ­ник: Кон­суль­та­тив­ная пси­хо­ло­гия и пси­хо­те­ра­пия. 2018. Т. 26. № 3. С. 56—79. doi: 10.17759/cpp.2018260304

Об авторах

  • Анна Алек­сан­дров­на Гера­си­мо­ва - ФГБОУ ВО МГППУ, факуль­тет кон­суль­та­тив­ной и кли­ни­че­ской пси­хо­ло­гии, Москва, Россия.
  • Алла Бори­сов­на Хол­мо­го­ро­ва - док­тор пси­хо­ло­ги­че­ских наук, про­фес­сор, декан факуль­те­та кон­суль­та­тив­ной и кли­ни­че­ской пси­хо­ло­гии, ФГБОУ ВО МГППУ; заве­ду­ю­щая лабо­ра­то­ри­ей кон­суль­та­тив­ной пси­хо­ло­гии и пси­хо­те­ра­пии МНИИ пси­хи­ат­рии — фили­а­ла ФГБУ «ФМИЦПН име­ни В.П. Серб­ско­го» Мин­здра­ва Рос­сии, Москва, Россия.

Смот­ри­те также:

Категории

Метки

Публикации

ОБЩЕНИЕ

CYBERPSY — первое место, куда вы отправляетесь за информацией о киберпсихологии. Подписывайтесь и читайте нас в социальных сетях.

vkpinterest