Руденкин Д.В., Руденкина А.И. Интернет в социальной реальности современной российской молодежи: тренды и риски

Повсе­днев­ный жиз­нен­ный мир рос­сий­ской моло­де­жи суще­ствен­но изме­нил­ся под вли­я­ни­ем актив­но­го внед­ре­ния инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, кото­рое про­изо­шло в минув­шие 8-10 лет. Ско­рость, с кото­рой про­изо­шло их внед­ре­ние в жизнь рос­сий­ско­го обще­ства, ока­за­лась при­ме­ча­тель­но высокой. 

Еще восемь лет назад доля актив­ных поль­зо­ва­те­лей Интер­не­та оце­ни­ва­лась в Рос­сии все­го в 3540% от общей чис­лен­но­сти насе­ле­ния [3, с. 13]. Но уже в 2012-2013 гг. этот пока­за­тель пре­вы­сил 50% [5, с. 174], а к 2018-му г. достиг 70% [13].

Ина­че гово­ря, все­го за несколь­ко лет Интер­нет и свя­зан­ные с ним пове­ден­че­ские прак­ти­ки в рос­сий­ском обще­стве пере­ста­ли быть чем-то ред­ким и экзо­ти­че­ским, пре­вра­тив­шись для боль­шин­ства людей в абсо­лют­но при­выч­ный и неотъ­ем­ле­мый атри­бут повсе­днев­ной жизни. 

Важ­ным, хотя и не оче­вид­ным, послед­стви­ем столь стре­ми­тель­ной интер­не­ти­за­ции рос­сий­ско­го обще­ства ста­ло суще­ствен­ное изме­не­ние кон­тек­ста, в кото­ром про­ис­хо­дит соци­а­ли­за­ция новых поко­ле­ний рос­сий­ской молодежи. 

Фак­ти­че­ски нынеш­ние моло­дые рос­си­яне ста­ли пер­вым поко­ле­ни­ем рос­сий­ской моло­де­жи, вся или почти вся созна­тель­ная жизнь кото­ро­го про­хо­дит в усло­ви­ях интен­сив­но­го внед­ре­ния Интер­не­та в самые раз­ные обще­ствен­ные процессы.

Конеч­но, было бы излишне сме­лым пред­по­ла­гать, буд­то интен­сив­ное рас­про­стра­не­ние Интер­не­та в обще­стве поме­ня­ло повсе­днев­ную реаль­ность рос­сий­ской моло­де­жи до неузнаваемости. 

Внед­ре­ние инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий в обще­ствен­ные про­цес­сы не ока­зы­ва­ет пря­мо­го вли­я­ния ни на базо­вую суть тех про­блем, кото­рые вол­ну­ют моло­дежь, ни на ее жиз­нен­ные устрем­ле­ния и при­тя­за­ния. Поэто­му оче­вид­но, что мно­гие прак­ти­ки повсе­днев­ной жиз­ни совре­мен­ных моло­дых рос­си­ян похо­жи на те, кото­рые были при­выч­ны про­шлым поко­ле­ни­ям рос­сий­ской молодежи. 

И тем не менее, опре­де­лен­ные пере­ме­ны в жиз­нен­ном мире моло­де­жи слу­чив­ша­я­ся интер­не­ти­за­ция обще­ства, ско­рее все­го, сти­му­ли­ру­ет. Залог этих пере­мен – в самом посто­ян­стве при­сут­ствия Интер­не­та во мно­гих соци­аль­ных про­цес­сах. В отли­чие от про­шлых поко­ле­ний, нынеш­ние моло­дые рос­си­яне про­во­дят в усло­ви­ях интен­сив­ной интер­не­ти­за­ции обще­ства всю (или почти всю) свою созна­тель­ную жизнь. Интер­нет не допол­ня­ет при­выч­ную им с дет­ства соци­аль­ную реаль­ность, а изна­чаль­но ста­но­вит­ся одной из фун­да­мен­таль­ных основ этой реальности. 

Поэто­му оче­вид­но, что кон­текст жиз­ни нынеш­них моло­дых рос­си­ян все же доволь­но свое­об­ра­зен и отли­ча­ет­ся от того, с кото­рым стал­ки­ва­лись преж­ние поколения.

Эта уни­каль­ность кон­тек­ста повсе­днев­ной жиз­ни совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи фор­ми­ру­ет выра­жен­ный запрос на изу­че­ние роли Интер­не­та в соци­аль­ной реаль­но­сти нынеш­них моло­дых россиян. 

Неопре­де­лен­ность вокруг того, как имен­но Интер­нет впи­сан в повсе­днев­ную реаль­ность моло­дых людей, изна­чаль­но взрос­лев­ших в усло­ви­ях его интен­сив­но­го рас­про­стра­не­ния в обще­стве, вызы­ва­ет пред­ска­зу­е­мый инте­рес со сто­ро­ны ака­де­ми­че­ских исследователей. 

В свою оче­редь, отсут­ствие ясных пред­став­ле­ний о вли­я­нии интер­не­ти­за­ции обще­ства на част­ные настро­е­ния и пове­ден­че­ские склон­но­сти моло­де­жи дела­ет эту тему инте­рес­ной не толь­ко ака­де­ми­че­ской нау­ке, но и прак­ти­кам, вовле­чен­ным в при­клад­ную рабо­ту с молодежью. 

В этих обсто­я­тель­ствах изу­че­ние трен­дов и рис­ков, свя­зан­ных с вли­я­ни­ем интер­не­ти­за­ции обще­ства на соци­аль­ную реаль­ность совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи, при­об­ре­та­ет осо­бую актуальность. 

Ниже мы рас­ска­жем о резуль­та­тах наше­го соб­ствен­но­го иссле­до­ва­ния, в ана­ли­ти­че­ском фоку­се кото­ро­го нахо­ди­лись соот­вет­ству­ю­щие трен­ды и риски.

Методология исследования

Цель иссле­до­ва­ния, о кото­ром пой­дет речь, была дво­я­кой. С одной сто­ро­ны, мы стре­ми­лись оце­нить общий уро­вень про­ник­но­ве­ния Интер­не­та в повсе­днев­ную реаль­ность рос­сий­ской моло­де­жи. С дру­гой сто­ро­ны, нам было важ­но понять, ска­зы­ва­ет­ся ли про­ник­но­ве­ние Интер­не­та в повсе­днев­ную реаль­ность рос­сий­ской моло­де­жи на настро­е­ни­ях и пове­ден­че­ских склонностях. 

Поэто­му в сво­ей ана­ли­ти­че­ской рабо­те мы опи­ра­лись на два источ­ни­ка дан­ных. Пер­вым источ­ни­ком ста­ли резуль­та­ты вто­рич­но­го ана­ли­за резуль­та­тов пси­хо­ло­ги­че­ских и социо­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ний, выпол­нен­ных оте­че­ствен­ны­ми уче­ны­ми в минув­шие несколь­ко лет для диа­гно­сти­ки вли­я­ния Интер­не­та на повсе­днев­ную реаль­ность молодежи. 

Вто­рым источ­ни­ком послу­жи­ли резуль­та­ты социо­ло­ги­че­ско­го опро­са, выпол­нен­но­го нами в Ека­те­рин­бур­ге в пер­вой поло­вине 2018 г. (N = 2054 чело­век в воз­расте 18-30 лет, квот­ная выбор­ка по полу, воз­рас­ту и рай­о­ну проживания). 

Вто­рич­ный ана­лиз дан­ных помо­гал нам оце­нить общий уро­вень про­ник­но­ве­ния Интер­не­та в повсе­днев­ную дей­стви­тель­ность рос­сий­ской моло­де­жи, опрос же поз­во­лял выявить и оха­рак­те­ри­зо­вать част­ные эффек­ты, порож­да­е­мые этим проникновением. 

Обоб­щая и ком­би­ни­руя дан­ные, полу­чен­ные в ходе иссле­до­ва­ния, мы смог­ли сфор­му­ли­ро­вать несколь­ко при­ме­ча­тель­ных заключений.

Результаты и обсуждение

Преж­де все­го, выпол­нен­ный ана­лиз пока­зал, что нынеш­ние пред­ста­ви­те­ли рос­сий­ской моло­де­жи зна­чи­тель­но более актив­ны и раз­но­сто­рон­ни в сво­их прак­ти­ках исполь­зо­ва­ния Интер­не­та, чем пред­ста­ви­те­ли дру­гих поколений. 

В част­но­сти, при­ме­ча­тель­но, что, по дан­ным иссле­до­ва­ний ВЦИОМ, доля актив­ных поль­зо­ва­те­лей Интер­не­та сре­ди пред­ста­ви­те­лей моло­де­жи зна­чи­тель­но пре­вос­хо­дит общие пока­за­те­ли по насе­ле­нию и дости­га­ет 90% [1].

Одна­ко дело не толь­ко в высо­кой актив­но­сти моло­де­жи при исполь­зо­ва­нии Интер­не­та, но и, повто­рим, в раз­но­об­ра­зии это­го исполь­зо­ва­ния. Про­ве­де­ние сво­бод­но­го вре­ме­ни имен­но в Интер­не­те харак­тер­но моло­дым рос­си­я­нам (в воз­расте 18-24 лет) вдвое чаще, чем пред­ста­ви­те­лям дру­гих поко­ле­ний: сре­ди них такой вид досу­га пред­по­чи­та­ют 44%, тогда как сре­ди людей стар­ше – толь­ко 21% [2].

Точ­но так же пока­за­тель­но, что имен­но Интер­нет ста­но­вит­ся для моло­де­жи основ­ным источ­ни­ком инфор­ма­ции, хотя пред­ста­ви­те­лям дру­гих поко­ле­ний это отнюдь не харак­тер­но: 65% моло­дых людей в воз­расте 18-24 лет узна­ют ново­сти в вир­ту­аль­ном про­стран­стве, тогда как в дру­гих воз­раст­ных груп­пах их про­цент вдвое скром­нее – толь­ко 32% [8].

В сово­куп­но­сти эти (как, веро­ят­но, и дру­гие похо­жие) пока­за­те­ли сви­де­тель­ству­ют о том, что Интер­нет дей­стви­тель­но впи­сан в повсе­днев­ную соци­аль­ную реаль­ность рос­сий­ской моло­де­жи гораз­до интен­сив­нее, чем в жизнь стар­ших поко­ле­ний. Моло­дежь более актив­на в исполь­зо­ва­нии Интер­не­та, а ее прак­ти­ки исполь­зо­ва­ния вир­ту­аль­но­го про­стран­ства более раз­но­об­раз­ны и многогранны.

Резуль­та­ты наше­го опро­са помо­га­ют допол­нить и углу­бить этот вывод. В част­но­сти, харак­тер­но, что сами о себе моло­дые люди дума­ют имен­но как об актив­ных поль­зо­ва­те­лях Интер­не­та. Ана­лиз пока­зал, что к тако­вым отно­сят себя более 97% респондентов. 

Учи­ты­вая, что сред­нее чис­ло актив­ных поль­зо­ва­те­лей Интер­не­та по всем воз­раст­ным груп­пам рос­сий­ско­го обще­ства обыч­но оце­ни­ва­ет­ся социо­ло­га­ми при­мер­но в 70%, мож­но кон­ста­ти­ро­вать, что актив­ность исполь­зо­ва­ния Интер­не­та у моло­де­жи – дей­стви­тель­но повы­шен­ная, и это нахо­дит отра­же­ние в ее самоощущении. 

Под­твер­ди­лась и раз­но­сто­рон­ность исполь­зо­ва­ния Интер­не­та пред­ста­ви­те­ля­ми моло­де­жи. Опрос пока­зал, что абсо­лют­ное боль­шин­ство опро­шен­ных моло­дых людей исполь­зу­ют Интер­нет для поис­ка инфор­ма­ции (90,1%), под­дер­жа­ния кон­так­тов с дру­зья­ми (86,9%), потреб­ле­ния медиа-кон­тен­та (85,0%), чте­ния ново­стей (65,3%).

Харак­тер­но и вре­мя, кото­рое моло­дежь, по сво­им ощу­ще­ни­ям, про­во­дит в Интер­не­те: 65,7% про­во­дят не менее 3 часов в день в соци­аль­ных сетях, 46,2% – на учеб­ных и науч­ных сай­тах, 43,0% – на игро­вых сайтах. 

Высо­кая интен­сив­ность и выра­жен­ная мно­го­гран­ность исполь­зо­ва­ния Интер­не­та в моло­деж­ной сре­де поз­во­ля­ют гово­рить о его отчет­ли­вой инте­гри­ро­ван­но­сти в повсе­днев­ную соци­аль­ную реаль­ность, кото­рая окру­жа­ет моло­дых людей. 

Фак­ти­че­ски дан­ные опро­са пока­зы­ва­ют, что Интер­нет явля­ет­ся для моло­де­жи не про­сто сред­ством рабо­ты с инфор­ма­ци­ей, а ско­рее свое­об­раз­ной сре­дой оби­та­ния, даю­щей воз­мож­но­сти и для реше­ния прак­ти­че­ских задач, и для раз­вле­че­ния, и для общения.

При­ме­ча­тель­но, что Интер­нет настоль­ко впи­сан в при­выч­ную моло­дым людям соци­аль­ную реаль­ность, что для очень мно­гих из них он ста­но­вит­ся совер­шен­но неза­ме­ни­мым инстру­мен­том раз­вле­че­ния и общения. 

Для того, что­бы про­ве­рить, насколь­ко опро­шен­ные допус­ка­ют для себя воз­мож­ность обой­тись без исполь­зо­ва­ния Интер­не­та, в анке­те мы зада­ва­ли гипо­те­ти­че­ский вопрос: «Что Вы буде­те делать, если при­е­де­те в гости­ни­цу в дру­гом горо­де и адми­ни­стра­тор сооб­щит Вам о том, что вый­ти в Интер­нет невоз­мож­но?». Отве­ты, кото­рые были полу­че­ны на этот вопрос, гово­рят о том, что для боль­шин­ства респон­ден­тов Интер­нет не про­сто при­вы­чен и поня­тен, но и по сути не заме­ним (См. Рису­нок 1). 

Веро­ят­но, нель­зя кате­го­рич­но ска­зать, что боль­шин­ство из них зави­си­мы от Интер­не­та: харак­тер­но, что толь­ко 15,4% из них, ока­зав­шись в подоб­ной ситу­а­ции, нач­нут любой ценой искать воз­мож­ность под­клю­чить­ся к сети. Но все же тех, кто спо­со­бен най­ти заме­ну Интер­не­ту в виде дру­гих раз­вле­че­ний, тоже немно­го – толь­ко треть от все­го мас­си­ва опрошенных. 

Абсо­лют­ное боль­шин­ство моло­дых людей, ока­зав­шись в подоб­ной ситу­а­ции, будут рас­те­ря­ны и не ста­нут раз­вле­кать себя каки­ми-то ины­ми спо­со­ба­ми. Ина­че гово­ря, у боль­шин­ства моло­дых людей отсут­ству­ет зави­си­мость от Интер­не­та, но само его при­сут­ствие в жиз­ни настоль­ко при­выч­но, что пол­но­цен­но заме­нить его им осо­бо нечем.

Сле­ду­ет под­черк­нуть еще один тренд, кото­рый уда­лось выявить в ходе иссле­до­ва­ния. Дело в том, что Интер­нет, по всей види­мо­сти, посте­пен­но ста­но­вит­ся важ­ной (или даже важ­ней­шей) ком­му­ни­ка­тив­ной пло­щад­кой для пред­ста­ви­те­лей рос­сий­ской молодежи. 

При под­го­тов­ке опро­са мы инту­и­тив­но пред­по­ла­га­ли, что повы­шен­ная актив­ность в исполь­зо­ва­нии Интер­не­та бла­го­при­ят­ству­ет сме­ще­нию балан­са повсе­днев­но­го обще­ния моло­дых людей имен­но в поль­зу вир­ту­аль­но­го обще­ния. Само по себе это логич­но: если моло­дым людям при­выч­нее искать инфор­ма­цию и раз­вле­кать­ся имен­но в Интер­не­те, то и обще­ние с дру­зья­ми они могут пред­по­чи­тать имен­но в вир­ту­аль­ной среде. 

Для того, что­бы про­ве­рить, так ли это в дей­стви­тель­но­сти, мы поль­зо­ва­лись в анке­те ком­би­на­ци­ей из двух вза­и­мо­свя­зан­ных вопро­сов: «Оце­ни­те, пожа­луй­ста, насколь­ко часто Вы обща­е­тесь с дру­зья­ми в Интер­не­те?» и «Как часто Вы пред­по­чи­та­е­те встре­чать­ся с дру­зья­ми ради обще­ния?».

Раз­мы­тая кате­го­рия «как часто» при­ме­ня­лась нами целе­на­прав­лен­но: в ходе опро­са было важ­но понять не фак­ти­че­скую часто­ту обще­ния, а имен­но субъ­ек­тив­ную, ощу­ща­е­мую сами­ми опро­шен­ны­ми интен­сив­ность ком­му­ни­ка­ции. Ана­лиз полу­чен­ных отве­тов пока­зал, что выдви­ну­тое пред­по­ло­же­ние ско­рее подтверждается.

Обоб­щая и ком­би­ни­руя отве­ты опро­шен­ных на постав­лен­ные вопро­сы, мы раз­ра­бо­та­ли соб­ствен­ную типо­ло­гию моло­дых людей, харак­те­ри­зу­ю­щую вари­ан­ты их пред­рас­по­ло­жен­но­сти к реаль­ной и/или вир­ту­аль­ной коммуникации:

• замкну­тые: мало обща­ют­ся с дру­зья­ми и в Интер­не­те, и за его пределами;
• вир­ту­а­лы: в основ­ном обща­ют­ся с дру­зья­ми через Интер­нет, ред­ко обща­ют­ся с дру­зья­ми в оффлайне;
• общи­тель­ные: в основ­ном обща­ют­ся с дру­зья­ми через Интер­нет, но часто обща­ют­ся и в оффлайне
• тра­ди­ци­о­на­лы: пред­по­чи­та­ют общать­ся с дру­зья­ми в оффлайне, ред­ко поль­зу­ют­ся для этих целей Интер­не­том. Рас­пре­де­ле­ние опро­шен­ных по соот­вет­ству­ю­щим кате­го­ри­ям пока­за­ло, что на дан­ный момент повсе­днев­ное обще­ние моло­де­жи не сме­сти­лось в сто­ро­ну вир­ту­аль­ной ком­му­ни­ка­ции пол­но­стью, но веро­ят­ность тако­го сме­ще­ния в буду­щем доволь­но высо­ка (См. Рису­нок 2).

Вид­но, что обще­ние в Интер­не­те на дан­ный момент все же не явля­ет­ся доми­ни­ру­ю­щей фор­мой ком­му­ни­ка­ции моло­дых людей – «вир­ту­а­лы», кото­рые пред­по­чи­та­ют имен­но такой фор­мат обще­ния, состав­ля­ют в общем мас­си­ве опро­шен­ных мень­шин­ство (6,9%).

Одна­ко здесь важ­ны и два дру­гих, на пер­вый взгляд, непри­ме­ча­тель­ных фак­та. Во-пер­вых, в явном мень­шин­стве ока­за­лись те моло­дые люди, кото­рые вос­при­ни­ма­ют вир­ту­аль­ное и тра­ди­ци­он­ное обще­ние как рав­но­знач­ное: «общи­тель­ные», кото­рые в рав­ной сте­пе­ни спо­соб­ны соче­тать обще­ние в Интер­не­те и дру­гие фор­мы ком­му­ни­ка­ции, доволь­но немно­го­чис­лен­ны (их толь­ко 24,5%).

Во-вто­рых, при­ме­ча­тель­но, что «замкну­тые» встре­ча­ют­ся сре­ди опро­шен­ных гораз­до чаще, чем «тра­ди­ци­о­на­лы» (43,2% про­тив 25,4%, соот­вет­ствен­но). Это гово­рит о том, что сре­ди тех моло­дых людей, кото­рые не склон­ны актив­но общать­ся с дру­зья­ми в Интер­не­те, в основ­ном рас­про­стра­не­ны те, кто в прин­ци­пе воз­дер­жи­ва­ет­ся от обще­ния, а не те, кто пред­по­чи­та­ет иные, более тра­ди­ци­он­ные формы. 

Таким обра­зом, пол­но­цен­но­го сме­ще­ния ком­му­ни­ка­ции моло­дых людей в вир­ту­аль­ное про­стран­ство на дан­ный момент не слу­чи­лось, но пред­по­сыл­ки, необ­хо­ди­мые для это­го сме­ще­ния, сложились.

Еще одна тен­ден­ция, кото­рую уда­лось выявить в ходе опро­са, заклю­ча­ет­ся в прин­ци­пи­аль­но откры­той, дове­ри­тель­ной пози­ции моло­де­жи по отно­ше­нию к ком­му­ни­ка­ции с новы­ми, заве­до­мо незна­ко­мы­ми людь­ми в Интер­не­те (См. Таб­ли­ца 1). 

Таблица 1. Ситуации, в которых опрошенные допускают общение в Интернете с заведомо незнакомым человеком (поливариантный вопрос)

Пол­но­стью исклю­чат для себя веро­ят­ность обще­ния с таки­ми заве­до­мо незна­ко­мы­ми людь­ми в вир­ту­аль­ном про­стран­стве лишь 25,5% из всех опро­шен­ных моло­дых людей. Осталь­ные опро­шен­ные назы­ва­ют раз­ные усло­вия, при кото­рых они допус­ка­ют для себя вступ­ле­ние в подоб­ную ком­му­ни­ка­цию, но все же саму воз­мож­ность не отвергают. 

Фак­ти­че­ски это гово­рит о том, что Интер­нет явля­ет­ся для них не толь­ко одним из инстру­мен­тов под­дер­жа­ния уже суще­ству­ю­щих соци­аль­ных кон­так­тов, но и (в опре­де­лен­ных усло­ви­ях) – сре­дой фор­ми­ро­ва­ния новых связей. 

Моти­ва­ция для фор­ми­ро­ва­ния этих свя­зей вари­а­тив­на: по отве­там замет­но, что она может быть постро­е­на и на эмо­ци­ях, и на праг­ма­ти­че­ском инте­ре­се, и даже на про­стом любо­пыт­стве. Но прин­ци­пи­аль­но важ­но, что сама готов­ность к ком­му­ни­ка­ции с заве­до­мо незна­ко­мы­ми людь­ми в Интер­не­те у боль­шин­ства моло­дых людей в любом слу­чае прослеживается.

Если обоб­щить эти резуль­та­ты, то мож­но отме­тить, что Интер­нет орга­нич­но встро­ен в повсе­днев­ную соци­аль­ную дей­стви­тель­ность совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи. И наши соб­ствен­ные дан­ные, и резуль­та­ты, полу­чен­ные дру­ги­ми иссле­до­ва­те­ля­ми, пока­зы­ва­ют, что нынеш­ние моло­дые рос­си­яне суще­ствен­но более актив­ны и раз­но­сто­рон­ни в сво­ем исполь­зо­ва­нии Интер­не­та, чем пред­ста­ви­те­ли дру­гих поколений. 

В каком-то смыс­ле Интер­нет ста­но­вит­ся для моло­де­жи не про­сто тех­ни­че­ским инстру­мен­том для под­дер­жа­ния соци­аль­ных свя­зей или полу­че­ния инфор­ма­ции, а пре­вра­ща­ет­ся в саму сре­ду ее жизни. 

Моло­дые рос­си­яне поль­зу­ют­ся Интер­не­том зна­чи­тель­но чаще, чем пред­ста­ви­те­ли дру­гих воз­раст­ных групп, и исполь­зу­ют его в самых раз­ных направ­ле­ни­ях: ищут инфор­ма­цию, обща­ют­ся, развлекаются. 

Ана­лиз пока­зал, что боль­шин­ство пред­ста­ви­те­лей совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи нель­зя назвать в чистом виде зави­си­мы­ми от Интер­не­та: те, кто стре­мит­ся вый­ти в сеть любой ценой, сре­ди них в явном мень­шин­стве. Точ­но так же нель­зя ска­зать, что боль­шин­ство моло­дых людей пере­ме­сти­ли свое обще­ние толь­ко в Интер­нет, поза­быв об иных, более тра­ди­ци­он­ных фор­мах коммуникации. 

Тем не менее, Интер­нет ста­но­вит­ся для абсо­лют­но­го боль­шин­ства из них настоль­ко при­выч­ным эле­мен­том реаль­но­сти, что обой­тись без него им слож­но. Ины­ми сло­ва­ми, в их отве­тах не про­сле­жи­ва­ет­ся при­зна­ков зави­си­мо­сти от Интер­не­та, но отчет­ли­во вид­но, что Интер­нет стал для них не толь­ко при­выч­ным, но и неотъ­ем­ле­мым, неза­ме­ни­мым атри­бу­том повсе­днев­ной жизни.

Столь орга­нич­ная инте­гри­ро­ван­ность Интер­не­та в повсе­днев­ную реаль­ность совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи дает бога­тую поч­ву для раз­мыш­ле­ний о потен­ци­аль­ных рис­ках, свя­зан­ных с глу­бо­ким погру­же­ни­ем моло­дых людей в вир­ту­аль­ное пространство. 

Конеч­но, опи­са­ние и оцен­ка подоб­ных рис­ков в любом слу­чае обла­да­ют несколь­ко услов­ным харак­те­ром. На дан­ный момент мы можем одно­знач­но судить лишь о том, что Интер­нет инте­гри­ро­ван в повсе­днев­ную жизнь совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи крайне интенсивно. 

В свою оче­редь, любые рас­суж­де­ния о дол­го­сроч­ных послед­стви­ях этой ситу­а­ции лежат в гипо­те­ти­че­ской плос­ко­сти: мы можем пред­по­ла­гать, какие про­бле­мы могут воз­ник­нуть из-за инте­гри­ро­ван­но­сти Интер­не­та в повсе­днев­ную жизнь моло­дых людей, но обос­но­ван­но судить о спра­вед­ли­во­сти подоб­ных пред­по­ло­же­ний мож­но будет лишь с тече­ни­ем вре­ме­ни. Тем не менее, даже несмот­ря на неко­то­рую услов­ность, опи­са­ние подоб­ных рис­ков, на наш взгляд, возможно.

В совре­мен­ной науч­ной лите­ра­ту­ре опи­са­ны несколь­ко серьез­ных про­блем, кото­рые свя­зы­ва­ют­ся уче­ны­ми с высо­кой актив­но­стью исполь­зо­ва­ния Интер­не­та со сто­ро­ны моло­де­жи. Каж­дая из этих про­блем, на наш взгляд, может суще­ствен­но уси­лить­ся бла­го­да­ря тому, что Интер­нет стал настоль­ко неотъ­ем­ле­мой частью повсе­днев­ной реаль­но­сти совре­мен­ной рос­сий­ской молодежи.

Во-пер­вых, суще­ству­ет риск фор­ми­ро­ва­ния зави­си­мо­сти моло­де­жи от Интер­не­та. Мы уже отме­ча­ли выше, что на дан­ный момент гово­рить об уже сфор­ми­ро­ван­ной зави­си­мо­сти рос­сий­ской моло­де­жи от Интер­не­та все же не сле­ду­ет. Но пер­спек­ти­ва раз­ви­тия подоб­ной зави­си­мо­сти в буду­щем, на наш взгляд, сохраняется. 

Мно­гие иссле­до­ва­те­ли (Т.В. Ефи­мо­ва [7], А. Хомик и Ю.А. Кайль [15], Е.А. Шапо­вал [16] и др.) спра­вед­ли­во отме­ча­ют, что сам харак­тер ком­му­ни­ка­ции в Интер­не­те очень спе­ци­фи­чен: обмен инфор­ма­ци­ей про­ис­хо­дит очень быст­ро, в ней пре­об­ла­да­ет эмо­ци­о­наль­но яркий и доступ­ный для вос­при­я­тия кон­тент. Соот­вет­ствен­но, ситу­а­ция, когда моло­дежь при­вы­ка­ет к Интер­не­ту и исполь­зу­ет его еже­днев­но в самых раз­ных целях, раз­ви­тию может бла­го­при­ят­ство­вать раз­ви­тию такой зависимости. 

При­ме­ча­тель­но, что иссле­до­ва­ние С.Н. Вар­ла­мо­вой, Е.Р. Гон­ча­ро­вой и И.В. Соко­ло­вой в свое вре­мя пока­за­ло нали­чие пря­мой вза­и­мо­свя­зи меж­ду интен­сив­но­стью вре­ме­ни, кото­рое моло­дой чело­век про­во­дит в Интер­не­те, и его склон­но­стью к подоб­ной зави­си­мо­сти: чем боль­ше вре­ме­ни – тем отчет­ли­вее склон­ность [4, с. 176]. 

При­ни­мая во вни­ма­ние этот эффект, мы пола­га­ем, что риск фор­ми­ро­ва­ния у совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи интер­нет-зави­си­мо­сти в теку­щих обсто­я­тель­ствах доволь­но велик.

Во-вто­рых, сло­жив­ша­я­ся ситу­а­ция повы­ша­ет уяз­ви­мость моло­де­жи перед тем деструк­тив­ным кон­тен­том, кото­рый транс­ли­ру­ет­ся в Интер­не­те. О суще­ство­ва­нии подоб­ной уяз­ви­мо­сти писа­ли мно­гие авторы. 

В иссле­до­ва­ни­ях таких авто­ров, как З.С. Мака­ро­ва [10], А.А. Мити­ба­е­ва [11], И.С. Туло­хо­но­ва и С.Д. Отбо­е­ва [12] и др. под­вер­га­лась систе­ма­ти­че­ско­му изу­че­нию про­бле­ма уяз­ви­мо­сти моло­де­жи перед про­во­ка­ци­он­ным, ради­каль­ным или экс­тре­мист­ским контентом. 

Оче­вид­ный корень этой уяз­ви­мо­сти – в высо­кой ско­ро­сти и непред­ска­зу­е­мо­сти тех инфор­ма­ци­он­ных пото­ков, кото­рые цир­ку­ли­ру­ют в вир­ту­аль­ном про­стран­стве. Интер­нет удо­бен для быст­ро­го и мас­штаб­но­го рас­про­стра­не­ния любой инфор­ма­ции: попа­дая в вир­ту­аль­ное про­стран­ство, она момен­таль­но ста­но­вит­ся доступ­ной огром­но­му чис­лу пользователей. 

И оче­вид­но, что тира­жи­ро­ва­нию в Интер­не­те под­вер­га­ет­ся прин­ци­пи­аль­но очень раз­ный кон­тент – не толь­ко обра­зо­ва­тель­ный, прак­ти­че­ски полез­ный или раз­вле­ка­тель­ный, но и откро­вен­но деструк­тив­ный по сво­им свойствам. 

Высо­кая актив­ность исполь­зо­ва­ния Интер­не­та моло­ды­ми людь­ми дела­ет их одним из потен­ци­аль­ных адре­са­тов тира­жи­ро­ва­ния тако­го кон­тен­та. И даже при том, что эффек­тив­ность воз­дей­ствия тако­го кон­тен­та на настро­е­ния и пове­ден­че­ские склон­но­сти моло­де­жи нуж­да­ет­ся в отдель­ном изу­че­нии, сама веро­ят­ность это­го воз­дей­ствия в теку­щих усло­ви­ях видит­ся доволь­но высокой.

В-тре­тьих, теку­щая ситу­а­ция про­во­ци­ру­ет уси­ле­ние ком­му­ни­ка­тив­но­го раз­ры­ва меж­ду пред­ста­ви­те­ля­ми раз­ных поко­ле­ний. Это послед­ствие интер­не­ти­за­ции обще­ства упо­ми­на­ет­ся реже, чем фор­ми­ро­ва­ние зави­си­мо­сти от Интер­не­та и уяз­ви­мо­сти перед деструк­тив­ным кон­тен­том, но важ­ность его так же велика. 

В ком­му­ни­ка­ции, кото­рая про­ис­хо­дит в рам­ках Интер­не­та, фор­ми­ру­ет­ся осо­бый сленг и свое­об­раз­ный пере­чень тем, кото­рые будут совер­шен­но незна­ко­мы тем, кто нахо­дит­ся за пре­де­ла­ми этой ком­му­ни­ка­ции [9, с. 196]. 

Более того, вир­ту­аль­ная ком­му­ни­ка­тив­ная сре­да созда­ет и осо­бые про­бле­мы, кото­рые важ­ны для тех, кто в нее погру­жен, но могут быть не понят­ны и даже не извест­ны осталь­ным людям: напри­мер, кибер­бул­линг [6] или кибер­ван­да­лизм [12].

Как спра­вед­ли­во отме­ча­ет О.В. Вол­чен­ко, стар­шие поко­ле­ния рос­си­ян не совсем устра­не­ны от Интер­не­та, но все же актив­ных поль­зо­ва­те­лей сре­ди их пред­ста­ви­те­лей мно­го­крат­но мень­ше, чем сре­ди моло­де­жи [5].

Поэто­му важ­но пони­мать, что высо­кая интен­сив­ность погру­же­ния моло­де­жи в вир­ту­аль­ное про­стран­ство при­во­дит к фор­ми­ро­ва­нию у нее осо­бых настро­е­ний, пово­дов для бес­по­кой­ства и даже свое­об­раз­но­го язы­ка, кото­рые могут быть совер­шен­но не извест­ны или не понят­ны пред­ста­ви­те­лям дру­гих поко­ле­ний. Повы­шен­ная актив­ность моло­де­жи в исполь­зо­ва­нии Интер­не­та дела­ет этот риск оче­вид­но сильным.

Конеч­но, важ­но пони­мать, что в дан­ном слу­чае мы рас­суж­да­ем в доволь­но гипо­те­ти­че­ской плос­ко­сти. Пере­чень подоб­ных рис­ков, как и оцен­ка их остро­ты оста­ют­ся пред­ме­том обсуж­де­ния и навер­ня­ка могут быть опи­са­ны и иначе. 

Одна­ко в любом слу­чае повы­шен­ная актив­ность совре­мен­ной рос­сий­ской моло­де­жи в исполь­зо­ва­нии Интер­не­та может иметь отно­си­тель­но дол­го­сроч­ные соци­аль­ные послед­ствия. И на наш взгляд, опи­сан­ные про­бле­мы могут рас­смат­ри­вать­ся как одни из таких потен­ци­аль­ных последствий.

Заключение

Начи­ная дан­ную рабо­ту, мы ста­ви­ли сво­ей целью про­сле­дить потен­ци­аль­ные трен­ды и рис­ки, свя­зан­ные с вли­я­ни­ем интер­не­ти­за­ции обще­ства на соци­аль­ную реаль­ность совре­мен­ной рос­сий­ской молодежи. 

Про­ве­ден­ный ана­лиз пока­зал, что стре­ми­тель­ное внед­ре­ние Интер­не­та в соци­аль­ную реаль­ность совре­мен­но­го рос­сий­ско­го обще­ства не обо­шлось без последствий. 

За минув­шие годы в Рос­сии вырос­ло осо­бое поко­ле­ние моло­де­жи, вся или почти вся созна­тель­ная жизнь кото­ро­го при­шлась на пери­од стре­ми­тель­но­го внед­ре­ния Интер­не­та в самые раз­ные сто­ро­ны обще­ствен­ной жиз­ни. Этих моло­дых людей, по сути став­ших пер­вым для Рос­сии поко­ле­ни­ем эпо­хи интер­не­ти­за­ции, отли­ча­ет от иных воз­раст­ных групп, повы­шен­ная актив­ность и раз­но­сто­рон­ность исполь­зо­ва­ния Интернета. 

Боль­шин­ство из них нель­зя назвать в чистом виде зави­си­мы­ми от Интер­не­та. Но исполь­зо­ва­ние ресур­сов вир­ту­аль­но­го про­стран­ства им настоль­ко при­выч­но, что их отсут­ствие (пусть и вре­мен­ное) вызы­ва­ет у них растерянность. 

Фак­ти­че­ски мож­но ска­зать, что Интер­нет ока­зал­ся для это­го поко­ле­ния рос­сий­ской моло­де­жи не тех­ни­че­ским инстру­мен­том для рабо­ты с инфор­ма­ци­ей, а ско­рее пол­но­цен­ной сре­дой обитания.

Повы­шен­ная актив­ность этих моло­дых людей при исполь­зо­ва­нии Интер­не­та – источ­ник цело­го ряда соци­аль­ных рис­ков: рас­про­стра­не­ния интер­нет-зави­си­мо­сти, уси­ле­ния воз­дей­ствия деструк­тив­но­го инфор­ма­ци­он­но­го кон­тен­та, уси­ле­ния ком­му­ни­ка­тив­ных раз­ры­вов меж­ду пред­ста­ви­те­ля­ми раз­ных поколений. 

Впро­чем, веро­ят­ность подоб­ных рис­ков и сте­пень их остро­ты, на наш взгляд, нуж­да­ют­ся в допол­ни­тель­ном изучении. 

В сво­ей рабо­ты мы лишь пред­ла­га­ем пере­чень тех воз­мож­ных рис­ков, кото­рый видит­ся нам наи­бо­лее веро­ят­ным, исхо­дя из наших дан­ных и резуль­та­тов, к кото­рым при­хо­ди­ли дру­гие иссле­до­ва­те­ли. Поэто­му в дан­ном слу­чае нам хоте­лось бы воз­дер­жать­ся от окон­ча­тель­ных все­объ­ем­лю­щих выво­дов и при­гла­сить кол­лег к даль­ней­шей дис­кус­сии и раз­ра­бот­ке обо­зна­чен­ной проблематики.

Иссле­до­ва­ние выпол­не­но при финан­со­вой под­держ­ке Рос­сий­ско­го фон­да фун­да­мен­таль­ных иссле­до­ва­ний (РФФИ) в рам­ках науч­но­го про­ек­та № 18-311-00226.

ЛИТЕРАТУРА

1. А если без Интер­не­та?!: пресс-выпуск 07.04.2017 / Офи­ци­аль­ный сайт ВЦИОМ. 
2. А на досу­ге мы тан­цем буги-вуги?: пресс-выпуск 29.11.2017 / Офи­ци­аль­ный сайт ВЦИОМ. 
3. Ауди­то­рия Интер­не­та в Рос­сии: состо­я­ние, тен­ден­ции и пер­спек­ти­вы раз­ви­тия. Отрас­ле­вой доклад управ­ле­ния теле­ра­дио­ве­ща­ния и средств мас­со­вых ком­му­ни­ка­ций. М. 2010. 80 с.
4. Вар­ла­мо­ва С.Н., Гон­ча­ро­ва Е.Р, Соко­ло­ва И.В. Интер­нет-зави­си­мость моло­де­жи мега­по­ли­сов: кри­те­рии и типо­ло­гия // Мони­то­ринг обще­ствен­но­го мне­ния. 2015. № 2. С. 165-182.
5. Вол­чен­ко О.В. Дина­ми­ка циф­ро­во­го нера­вен­ства в Рос­сии // Мони­то­ринг обще­ствен­но­го мне­ния: Эко­но­ми­че­ские и соци­аль­ные пере­ме­ны. 2016. № 5. С. 163-182.
6. Вол­чен­ко­ва Е.В. Про­фи­лак­ти­ка кибер­бул­лин­га в моло­деж­ной сре­де // XX Меж­ду­на­род­ная кон­фе­рен­ция памя­ти про­фес­со­ра Л. Н. Кога­на «Куль­ту­ра, лич­ность, обще­ство в совре­мен­ном мире: Мето­до­ло­гия, опыт эмпи­ри­че­ско­го иссле­до­ва­ния», 16-18 мар­та 2017 г., Ека­те­рин­бург. Ека­те­рин­бург: УрФУ, 2017. С. 702-708.
7. Ефи­мо­ва Т.В. Интер­нет как сре­да соци­а­ли­за­ции совре­мен­ной лич­но­сти // В мире науч­ных откры­тий. 2011. № 5.4(41). С. 195-209.
8. Интер­нет про­тив теле­ви­де­ния: бит­ва про­дол­жа­ет­ся: пресс-выпуск 03.05.2017 / Офи­ци­аль­ный сайт ВЦИОМ. 
9. Крон­шта­то­ва Е.А., Васер­ман С.В., Бели­со­ва А.А., Мише­не­ва Л.Н., Нико­ла­е­ва Н.И. Моло­дежь и интер­нет: про­бле­мы вза­и­мо­дей­ствия // Устой­чи­вое раз­ви­тие нау­ки и обра­зо­ва­ния. 2017. № 9. С. 194-197.
10. Мака­ро­ва З.С. Вли­я­ние инфор­ма­ци­он­но­го экс­тре­миз­ма на созна­ние моло­де­жи // Орга­ни­за­ция рабо­ты с детьми и моло­де­жью по месту житель­ства: опыт, про­бле­мы и пер­спек­ти­вы раз­ви­тия Сбор­ник мате­ри­а­лов Рес­пуб­ли­кан­ской кон­фе­рен­ции по вопро­сам орга­ни­за­ции рабо­ты с детьми и моло­де­жью по месту житель­ства. 2017. С. 64-66.
11. Мити­ба­е­ва А.А. Основ­ные аспек­ты вли­я­ния СМИ и новых медиа на соци­а­ли­за­цию моло­де­жи // Эффек­тив­ность реа­ли­за­ции госу­дар­ствен­ной моло­дёж­ной поли­ти­ки: опыт реги­о­нов и пер­спек­ти­вы раз­ви­тия. Мате­ри­а­лы VI Меж­ду­на­род­ной науч­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции. Чита. Изда­тель­ство Забай­каль­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та. 2018. С. 97-100.
12. Обо­лен­ская А.Г., Бли­но­ва О.А., Поро­зов Р.Ю., Руден­кин Д.В. Кибер­ван­да­лизм как поли­фак­тор­ный фено­мен под­рост­ко­вой деви­а­ции // В сбор­ни­ке: Про­фес­си­о­на­лизм учи­те­ля как усло­вие каче­ства обра­зо­ва­ния Сбор­ник науч­ных тру­дов IV меж­ду­на­род­но­го фору­ма по педа­го­ги­че­ско­му обра­зо­ва­нию и реги­о­наль­ной кон­фе­рен­ции ISATT. 2018. С. 82-88.
13. Поль­зо­ва­ние Интер­не­том: Пресс-выпуск 18.01.2018 / Офи­ци­аль­ный сайт ана­ли­ти­че­ско­го цен­тра Юрия Левады. 
14. Туло­хо­но­ва И.С., Отбо­е­ва С.Д. Интер­нет-тех­но­ло­гии как фак­тор воз­дей­ствия на сту­ден­че­скую моло­дежь // Вест­ник совре­мен­ных иссле­до­ва­ний. 2018. № 9.3(24). С. 179-184.
15. Хомик А., Кайль Ю.А. Моло­дежь в новом тыся­че­ле­тии: про­бле­мы и реше­ния // Мате­ри­а­лы IV реги­о­наль­ной науч­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции. Омск. 2017. С. 106-110.
16. Шапо­вал Е.А. Вли­я­ние Интер­нет-про­стран­ства на совре­мен­ную моло­дежь // Пра­во и пра­во­по­ря­док: вопро­сы тео­рии и прак­ти­ки Сбор­ник науч­ных тру­дов. Под общей редак­ци­ей С.Е. Тур­ку­лец, Е.В. Листо­па­до­вой. Хаба­ровск, 2018. С. 244-249.

Об авторах

• Дмит­рий Васи­лье­вич Руден­кин — Ураль­ский феде­раль­ный уни­вер­си­тет им. пер­во­го Пре­зи­ден­та Рос­сии Б.Н. Ель­ци­на, Россия.
• Але­на Иго­рев­на Руден­ки­на — Рос­сий­ская ака­де­мия народ­но­го хозяй­ства и госу­дар­ствен­ной служ­бы при Пре­зи­ден­те РФ, Россия.

Смот­ри­те также:

• Дут­ко Ю.А., Бело­вол Е.В. Осо­бен­но­сти фор­ми­ро­ва­ния мыш­ле­ния лич­но­сти в циф­ро­вой сре­де (срав­ни­тель­ный ана­лиз поколений)
• Сол­да­то­ва Г.У., Рас­ска­зо­ва Е.И. Циф­ро­вая соци­а­ли­за­ция рос­сий­ских под­рост­ков: сквозь приз­му срав­не­ния с под­рост­ка­ми 18 евро­пей­ских стран
• Татар­ко А.Н., Миро­но­ва А.А., Макла­со­ва Е.В. Инди­ви­ду­аль­ные цен­но­сти и актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та: сопо­став­ле­ние Рос­сии и Евро­пей­ских стран
• Федо­ро­ва М.В. Рели­ги­оз­ная иден­тич­ность в совре­мен­ном циф­ро­вом мире