Татарко А.Н., Миронова А.А., Макласова Е.В. Индивидуальные ценности и активность использования интернета: сопоставление России и Европейских стран

Т

Введение

В мире про­дол­жа­ет­ся непре­рыв­ный про­цесс роста вклю­чен­но­сти насе­ле­ния в исполь­зо­ва­ние интер­не­та. С момен­та появ­ле­ния пер­во­го веб-бра­у­зе­ра в 1993 году вовле­чен­ность насе­ле­ния в интер­нет-про­стран­ство воз­рос­ла до 75% в стра­нах ОЭСР [37]. Поэто­му инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ные тех­но­ло­гии и все­воз­мож­ные устрой­ства, поз­во­ля­ю­щие исполь­зо­вать эти тех­но­ло­гии, все глуб­же про­ни­ка­ют в нашу жизнь. 

Этот про­цесс про­ис­хо­дит как есте­ствен­ным обра­зом, так и актив­но сти­му­ли­ру­ет­ся руко­вод­ством Рос­сий­ской Феде­ра­ции. Циф­ро­ви­за­ция рос­сий­ской эко­но­ми­ки и обра­зо­ва­ния рас­смат­ри­ва­ет­ся в каче­стве одной из важ­ней­ших стра­те­ги­че­ских задач раз­ви­тия стра­ны. На дан­ном эта­пе циф­ро­ви­за­ции обще­ства все боль­шее вли­я­ние на жиз­ни людей ока­зы­ва­ет интернет. 

Уро­вень про­ник­но­ве­ния интер­не­та в Рос­сии на дан­ный момент состав­ля­ет более 70% сре­ди насе­ле­ния стар­ше 16 лет, при этом сре­ди моло­до­го поко­ле­ния про­цент поль­зо­ва­те­лей интер­не­та достиг пре­дель­ных зна­че­ний еще несколь­ко лет назад, и в насто­я­щее вре­мя рост ауди­то­рии про­ис­хо­дит глав­ным обра­зом за счет людей более стар­ше­го воз­рас­та [4]. Таким обра­зом, циф­ро­ви­за­ция дей­стви­тель­но охва­ты­ва­ет прак­ти­че­ски все рос­сий­ское общество.

Интер­нет как одна из клю­че­вых инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий (ИКТ) ока­зы­ва­ет вли­я­ние на пре­об­ра­зо­ва­ние соци­аль­ной, куль­тур­ной и орга­ни­за­ци­он­ной сре­ды [10; 12]. Напри­мер, в резуль­та­те рас­про­стра­не­ния интер­нет-тех­но­ло­гий фор­ми­ру­ет­ся так назы­ва­е­мое «сете­вое обще­ство» (networked society) со сво­и­ми опре­де­лен­ны­ми соци­аль­ны­ми, куль­тур­ны­ми, эко­но­ми­че­ски­ми и тех­но­ло­ги­че­ски­ми осо­бен­но­стя­ми [14; 41]. При этом в вовле­чен­но­сти насе­ле­ния в исполь­зо­ва­ние интер­не­та суще­ству­ют суще­ствен­ные раз­ли­чия меж­ду стра­на­ми мира [37], что нель­зя спи­сать исклю­чи­тель­но на эко­но­ми­че­ские при­чи­ны, про­игно­ри­ро­вав куль­тур­ные пред­по­сыл­ки сло­жив­шей­ся ситу­а­ции [8; 15].

В насто­я­щее вре­мя иссле­ду­ет­ся вли­я­ние инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий на ком­му­ни­ка­тив­ные харак­те­ри­сти­ки людей [1], когни­тив­ные спо­соб­но­сти [3], изу­ча­ет­ся циф­ро­вая ком­пе­тент­ность рос­сий­ских педа­го­гов [5] и школь­ни­ков [6].

Так­же изу­ча­ет­ся связь актив­но­сти в соци­аль­ных сетях с инди­ви­ду­аль­ным соци­аль­ным капи­та­лом [16]. При этом связь с важ­ней­ши­ми фак­то­ра­ми соци­аль­но-эко­но­ми­че­ско­го раз­ви­тия обще­ства — c цен­но­стя­ми чле­нов дан­но­го обще­ства — эмпи­ри­че­ски не иссле­до­ва­лась. Хотя цен­но­сти обще­ства во мно­гом опре­де­ля­ют устой­чи­вость и ста­биль­ность его соци­аль­но-поли­ти­че­ской системы.

Когда обще­ство стре­мит­ся «оциф­ро­вать» эко­но­ми­ку, и пере­ход к циф­ро­вой эко­но­ми­ке ста­но­вит­ся одним из при­о­ри­тет­ных наци­о­наль­ных про­ек­тов, то вопро­сы вли­я­ния циф­ро­ви­за­ции на базо­вые цен­но­сти чле­нов обще­ства при­об­ре­та­ют осо­бую науч­ную и соци­аль­ную значимость.

Инди­ви­ду­аль­ные базо­вые цен­но­сти — это наши базо­вые прин­ци­пы, наши веро­ва­ния отно­си­тель­но того, что явля­ет­ся жела­е­мым и важ­ным. То есть каж­дая цен­ность руко­во­дит нашим пове­де­ни­ем свой­ствен­ным ей обра­зом вне зави­си­мо­сти от ситу­а­ции. Поэто­му цен­но­сти могут регу­ли­ро­вать наше пове­де­ние в раз­лич­ных сферах. 

Цен­но­сти мож­но назвать одним из важ­ных нема­те­ри­аль­ных акти­вов раз­ви­тия обще­ства. Они направ­ля­ют пове­де­ние людей и так­же в зна­чи­тель­ной мере вли­я­ют на эко­но­ми­че­ское раз­ви­тие, что было пока­за­но в боль­шом коли­че­стве иссле­до­ва­ний [19; 20; 24; 25], про­ве­ден­ных в том чис­ле и в Рос­сии [26]. Соот­вет­ствен­но, важ­но пони­мать, как те или иные изме­не­ния в обще­стве могут ска­зать­ся на базо­вых цен­но­стях людей.

Ана­лиз куль­тур­но­го кон­тек­ста име­ет важ­ней­шее зна­че­ние при изу­че­нии исполь­зо­ва­ния элек­трон­ных и инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий. Это свя­зан­но с тем, что имен­но куль­тур­ные цен­но­сти опре­де­ля­ют то, насколь­ко успеш­ным будет внед­ре­ние и исполь­зо­ва­ние инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий [28].

Что­бы исполь­зо­вать пре­иму­ще­ства, кото­рые несет в себе циф­ро­ви­за­ция, биз­не­су необ­хо­ди­мо адап­ти­ро­вать­ся к новым усло­ви­ям, транс­фор­ми­ро­вать­ся [17].

Иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что на инди­ви­ду­аль­ном уровне раз­ли­чия в адап­та­ции и исполь­зо­ва­нии ИКТ объ­яс­ня­ют­ся частич­но за счет куль­тур­ных раз­ли­чий [13]. Это свя­за­но с тем, что куль­тур­ные осо­бен­но­сти опре­де­ля­ют спе­ци­фи­ку вос­при­я­тия тех или иных инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий и, соот­вет­ствен­но, выбор той или иной инфор­ма­ци­он­ной тех­но­ло­гии. Куль­ту­ра игра­ет важ­ную роль в выбо­ре средств элек­трон­ных ком­му­ни­ка­ций (напри­мер, факс или элек­трон­ная поч­та) [36].

Цен­но­сти явля­ют­ся основ­ны­ми фено­ме­на­ми, репре­зен­ти­ру­ю­щи­ми культуру. 

Изме­не­ния цен­но­стей харак­те­ри­зу­ют изме­не­ния куль­ту­ры. Наи­бо­лее попу­ляр­ной в соци­аль­ной пси­хо­ло­гии в насто­я­щее вре­мя явля­ет­ся тео­рия цен­но­стей, раз­ра­бо­тан­ная Ш. Швар­цем. В тео­рии базо­вых цен­но­стей Ш. Швар­ца цен­но­сти опре­де­ля­ют­ся как моти­ва­ци­он­ные, над­си­ту­а­тив­ные цели, слу­жа­щие руко­во­дя­щи­ми прин­ци­па­ми в жиз­ни людей [33].

Вари­а­тив­ность инди­ви­ду­аль­ных цен­но­стей наблю­да­ет­ся как меж­ду стра­на­ми, так и внут­ри одной стра­ны, что явля­ет­ся резуль­та­том раз­лич­но­го инди­ви­ду­аль­но­го жиз­нен­но­го опы­та, соци­аль­но­го поло­же­ния и осо­бен­но­стей инкуль­ту­ра­ции [34].

В пер­во­на­чаль­ной вер­сии тео­рия Ш. Швар­ца вклю­ча­ла 10 базо­вых чело­ве­че­ских цен­но­стей: Власть, Дости­же­ние, Гедо­низм, Сти­му­ля­ция, Само­сто­я­тель­ность, Уни­вер­са­лизм, Бла­го­же­ла­тель­ность, Тра­ди­ция, Кон­форм­ность и Без­опас­ность. Далее дан­ным авто­ром была раз­ра­бо­та­на новая уточ­нен­ная вер­сия моде­ли базо­вых цен­но­стей, кото­рая осно­ва­на на преды­ду­щей, но явля­ет­ся более дроб­ной, вклю­ча­ет 19 цен­но­стей и с успе­хом исполь­зу­ет­ся в эмпи­ри­че­ских иссле­до­ва­ни­ях [7]. Одна­ко в нашем иссле­до­ва­нии она исполь­зо­вать­ся не будет, посколь­ку мы рабо­та­ем с дан­ны­ми Евро­пей­ско­го соци­аль­но­го иссле­до­ва­ния, в кото­ром исполь­зу­ет­ся модель 10 ценностей. 

В моде­ли Ш. Швар­ца вза­и­мо­свя­зи меж­ду деся­тью базо­вы­ми цен­но­стя­ми опи­сы­ва­ют­ся в каче­стве дву­мер­ной струк­ту­ры, состо­я­щей из четы­рех типов цен­но­стей выс­ше­го поряд­ка [32].

Пер­вое изме­ре­ние пред­став­ля­ет собой цен­ност­ную оппо­зи­цию «Откры­тость к изме­не­ни­ям» (цен­но­сти Само­сто­я­тель­но­сти и Стимуляции)—«Сохранение» (цен­но­сти Без­опас­но­сти, Кон­форм­но­сти и Традиции). 

Цен­но­сти «Откры­тость к изме­не­ни­ям» и «Сохра­не­ние» назы­ва­ют­ся цен­но­стя­ми выс­ше­го поряд­ка, бипо­ляр­ное изме­не­ние, кото­рое их вклю­ча­ет, отра­жа­ет кон­фликт меж­ду акцен­том на неза­ви­си­мо­сти соб­ствен­ных мыс­лей, дей­ствий, ори­ен­та­ци­ей на изме­не­ния, с одной сто­ро­ны, и доб­ро­воль­ным само­огра­ни­че­ни­ем, сохра­не­ни­ем тра­ди­ций и стрем­ле­ни­ем к защи­щен­но­сти — с другой. 

Вто­рая цен­ност­ная оппо­зи­ция вклю­ча­ет в себя сле­ду­ю­щие цен­но­сти выс­ше­го поряд­ка: «Само­пре­одо­ле­ние» (цен­но­сти Бла­го­же­ла­тель­но­сти и Универсализма)—«Самоутверждение» (цен­но­сти Вла­сти и Дости­же­ния). Эта цен­ност­ная оппо­зи­ция отра­жа­ет про­ти­во­ре­чие меж­ду при­ня­ти­ем дру­гих людей как рав­ных, забо­той об их бла­го­по­лу­чии, с одной сто­ро­ны, а с дру­гой — ори­ен­та­ци­ей на соб­ствен­ные дости­же­ния, успех и доминирование.

Десять цен­но­стей, выде­лен­ных Ш. Швар­цем, обра­зу­ют кру­го­вую цен­ност­но-моти­ва­ци­он­ную струк­ту­ру, в кото­рой отра­же­ны струк­ту­ра кон­флик­та и соот­вет­ствия меж­ду цен­но­стя­ми лич­но­сти. В этой кру­го­вой струк­ту­ре цен­но­сти «Откры­то­сти изме­не­ни­ям» про­ти­во­сто­ят цен­но­стям «Сохра­не­ния», а цен­но­сти «Само­пре­одо­ле­ния» про­ти­во­сто­ят цен­но­стям «Само­утвер­жде­ния».

Каж­дая цен­ность в дан­ной кру­го­вой струк­ту­ре свя­за­на с дру­ги­ми цен­но­стя­ми — поло­жи­тель­но или отри­ца­тель­но. Наи­бо­лее тес­ная поло­жи­тель­ная связь наблю­да­ет­ся меж­ду отдель­ны­ми цен­но­стя­ми, вхо­дя­щи­ми в одну цен­ность выс­ше­го поряд­ка (мета­цен­ность).

Напри­мер, цен­но­сти Само­сто­я­тель­но­сти и Сти­му­ля­ции вхо­дят в струк­ту­ру мета­цен­но­сти «Откры­то­сти изме­не­ни­ям» и свя­за­ны меж­ду собой. Поэто­му если какое-либо пове­де­ние направ­ля­ет­ся цен­но­стью Сти­му­ля­ции и силь­но с ней свя­за­но, то оно, ско­рее все­го, так­же будет свя­за­но и с цен­но­стя­ми Самостоятельности. 

Отсю­да, во-пер­вых, выте­ка­ет то, что уста­нов­ки и пове­де­ние могут быть свя­за­ны не толь­ко с отдель­ны­ми цен­но­стя­ми, но и с цен­но­стя­ми выс­ше­го поряд­ка. Во-вто­рых, если какой-либо внеш­ний фак­тор, в нашем слу­чае — циф­ро­ви­за­ция, как-либо вли­я­ет на всю цен­ность выс­ше­го поряд­ка, то он так­же ана­ло­гич­ным обра­зом вли­я­ет по отдель­но­сти и на те цен­но­сти, кото­рые вхо­дят в ее струк­ту­ру. Напри­мер, если циф­ро­ви­за­ция, кото­рая явля­ет­ся эле­мен­том соци­о­куль­тур­ной модер­ни­за­ции обще­ства, спо­соб­ству­ет сни­же­нию цен­но­стей Тра­ди­ции, то она будет так­же отри­ца­тель­но свя­за­на с цен­но­стя­ми Кон­форм­но­сти и цен­но­стя­ми Без­опас­но­сти, — то есть со все­ми цен­но­стя­ми, вхо­дя­щи­ми в струк­ту­ры мета­цен­но­сти «Сохра­не­ние».

Суще­ству­ю­щие иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что цен­ност­ные уста­нов­ки по клас­си­фи­ка­ции Швар­ца ока­зы­ва­ют зна­чи­мое вли­я­ние на исполь­зо­ва­ние ИКТ [11]. В иссле­до­ва­нии К. Баг­чи, Б. Удо, П. Кир­са и К. Чоде­на, осно­ван­ном на дан­ных World Value Survey (WVS) и European Social Survey (ESS), было про­де­мон­стри­ро­ва­но, что цен­но­сти Швар­ца име­ют зна­чи­мое вли­я­ние на исполь­зо­ва­ние интер­не­та даже при усло­вии кон­тро­ля соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ских переменных. 

Было уста­нов­ле­но, что с более актив­ным исполь­зо­ва­ни­ем интер­не­та свя­за­ны такие цен­но­сти, как «Дости­же­ние», «Сти­му­ля­ция», «Само­сто­я­тель­ность», «Гедо­низм». Менее актив­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та ассо­ци­и­ро­ва­но с цен­но­стя­ми «Без­опас­ность», «Кон­фор­мизм», «Тра­ди­ция». Цен­ность «Власть» не ока­за­ла зна­чи­мо­го вли­я­ния на вовле­чен­ность в исполь­зо­ва­ние интернета. 

Были отме­че­ны раз­ли­чия во вза­и­мо­свя­зях цен­но­стей и исполь­зо­ва­ния интер­не­та меж­ду раз­ви­ты­ми и раз­ви­ва­ю­щи­ми­ся стра­на­ми. В раз­ви­тых стра­нах зна­чи­мы­ми ока­за­лись такие цен­но­сти, как «Само­сто­я­тель­ность», «Сти­му­ли­ро­ва­ние», «Тра­ди­ция» и «Без­опас­ность». Цен­но­сти «Гедо­низм», «Дости­же­ние», «Власть» и «Кон­фор­мизм» ока­за­лись незначимыми. 

Отсут­ствие вли­я­ния цен­но­сти «Власть» может быть свя­за­но с тем, что в раз­ви­тых стра­нах интер­нет явля­ет­ся доступ­ным, не тре­бу­ет боль­ших затрат и не явля­ет­ся при­ви­ле­ги­ей толь­ко бога­тых людей. В раз­ви­тых стра­нах, как пра­ви­ло, доступ­но мно­же­ство дру­гих спо­со­бов раз­вле­че­ния и полу­че­ния удо­воль­ствия, кро­ме интер­не­та, поэто­му «Гедо­низм» ока­зал­ся незна­чим [11].

В нашем иссле­до­ва­нии мы зада­лись вопро­сом о том, как свя­за­ны базо­вые цен­но­сти людей с таким аспек­том вовле­чен­но­сти в исполь­зо­ва­ние инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий, как исполь­зо­ва­ние интернета. 

Если базо­вые цен­но­сти и вовле­чен­ность в исполь­зо­ва­ние интер­не­та свя­за­ны, мы можем пред­по­ло­жить, как в даль­ней­шем могут менять­ся цен­но­сти людей по мере роста циф­ро­ви­за­ции рос­сий­ско­го общества.

Опи­ра­ясь на содер­жа­тель­ный смысл цен­но­стей выс­ше­го поряд­ка, мы можем выска­зать пред­по­ло­же­ние о том, что актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та пози­тив­но свя­за­на с цен­но­стя­ми бло­ка «Откры­тость к изме­не­ни­ям», а отри­ца­тель­но — с цен­но­стя­ми бло­ка «Сохра­не­ние».

Посколь­ку циф­ро­вые тех­но­ло­гии — это инно­ва­ции, а имен­но цен­но­сти бло­ка «Откры­тость к изме­не­ни­ям» сопря­же­ны с при­ня­ти­ем инно­ва­ций. При этом цен­но­сти про­ти­во­по­лож­но­го полю­са — «Сохра­не­ние» — наобо­рот, пре­пят­ству­ют внед­ре­нию инно­ва­ций и изменений.

Отно­си­тель­но цен­но­стей бло­ков «Само­утвер­жде­ние» и «Само­пре­одо­ле­ние» у нас нет кон­крет­ных пред­по­ло­же­ний, соот­вет­ствен­но, вывод о при­ро­де свя­зи актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та с эти­ми цен­но­стя­ми мы смо­жем сде­лать, толь­ко осно­вы­ва­ясь на эмпи­ри­че­ских данных.

В иссле­до­ва­нии мы про­ана­ли­зи­ру­ем эмпи­ри­че­ские дан­ные не толь­ко Рос­сии, но и трой­ки евро­пей­ских стран, кото­рые име­ют самый высо­кий рей­тинг в сфе­ре раз­ви­тия инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий [23]. Далее резуль­та­ты Рос­сии и трех евро­пей­ских стран-лиде­ров по внед­ре­нию ИКТ будут сопоставлены.

Методика исследования

Выбор­ка иссле­до­ва­ния. В каче­стве эмпи­ри­че­ской базы наше­го иссле­до­ва­ния исполь­зо­ва­лись дан­ные самой послед­ней вол­ны Евро­пей­ско­го соци­аль­но­го иссле­до­ва­ния (ESS).

Поми­мо Рос­сии, в ана­лиз были вклю­че­ны дан­ные еще трех евро­пей­ских стран, кото­рые име­ли самый высо­кий рей­тинг в сфе­ре раз­ви­тия инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий [23] — Ислан­дия, Швей­ца­рия и Вели­ко­бри­та­ния. Меж­ду Швей­ца­ри­ей и Вели­ко­бри­та­ни­ей в рей­тин­ге еще нахо­дит­ся Дания, одна­ко дан­ная стра­на не при­ни­ма­ла уча­стия в 8-ой волне ESS, соот­вет­ствен­но, отсут­ство­ва­ли дан­ные отно­си­тель­но цен­но­стей и вовле­чен­но­сти в исполь­зо­ва­ние интер­не­та в этой стране.

Как извест­но, выбор­ки в Евро­пей­ском соци­аль­ном иссле­до­ва­нии явля­ют­ся репре­зен­та­тив­ны­ми, поэто­му мы не при­во­дим подроб­но­го опи­са­ния выбо­рок в 4-х стра­нах, вклю­чен­ных в ана­лиз, а при­ве­дем толь­ко раз­мер и основ­ные харак­те­ри­сти­ки выбо­рок (см. табл. 1).

Таблица 1. Характеристики выборки

Стра­на N Воз­раст (сред­нее) Кол-во муж­чин
Россия  2430  46,73 1037 (42,7%)
Исландия  880  48,69 434 (49,3%)
Швейцария  1519  47,83 788 (51,7%)
Великобритания  1926  51,38 872 (44,5%)

Пере­мен­ные

Базо­вые цен­но­сти. Цен­но­сти оце­ни­ва­лись при помо­щи сокра­щен­ной вер­сии опрос­ни­ка Швар­ца, раз­ра­бо­тан­но­го им спе­ци­аль­но для анке­ты Евро­пей­ско­го соци­аль­но­го иссле­до­ва­ния и вклю­ча­ю­ще­го 21 пункт (ESS-21). Дан­ный опрос­ник поз­во­ля­ет оце­нить 10 базо­вых цен­но­стей из клас­си­че­ской (не обнов­лен­ной тео­рии Ш. Швар­ца): Без­опас­ность, Кон­форм­ность, Тра­ди­ция, Бла­го­же­ла­тель­ность, Уни­вер­са­лизм, Само­сто­я­тель­ность, Сти­му­ля­ция, Гедо­низм, Дости­же­ние, Власть.

Цен­но­сти высту­па­ли в каче­стве зави­си­мых переменных.

Актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та. Дан­ный пока­за­тель был неза­ви­си­мой пере­мен­ной и оце­ни­вал­ся при помо­щи 2-х вопросов:

  1. Как часто Вы захо­ди­те в интер­нет — по рабо­те или с лич­ны­ми целя­ми — не важ­но, с како­го устрой­ства (ком­пью­те­ра, план­ше­та, через смарт­фон или любое дру­гое устрой­ство)? Для отве­та респон­ден­ту пред­ла­га­лась пяти­балль­ная шка­ла (от 1 — «нико­гда» до 5 — «каж­дый день»). 
  2. В обыч­ный день при­мер­но сколь­ко вре­ме­ни Вы про­во­ди­те в интер­не­те — по рабо­те или с лич­ны­ми целя­ми — не важ­но, через какое устрой­ство (ком­пью­тер, план­шет, смарт­фон или любое дру­гое)? Пожа­луй­ста, дай­те ответ в часах и минутах.

Далее интер­вью­ер запи­сы­вал коли­че­ство часов и минут. При вво­де дан­ных в ком­пью­тер часы пере­во­ди­лись в мину­ты и для каж­до­го респон­ден­та ука­зы­ва­лось опре­де­лен­ное чис­ло минут, кото­рое он про­во­дит в интер­не­те в сред­нем ежедневно.

Кон­троль­ные пере­мен­ные. В каче­стве кон­троль­ных пере­мен­ных в моде­ли вклю­ча­лись те соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ские харак­те­ри­сти­ки респон­ден­тов, кото­рые наи­бо­лее силь­но и ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо могут вли­ять на актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та: воз­раст, обра­зо­ва­ние, доход.

Обра­бот­ка данных.

При обра­бот­ке дан­ных по Рос­сии исполь­зо­ва­лось моде­ли­ро­ва­ние при помо­щи струк­тур­ных урав­не­ний SEM. При обра­бот­ке дан­ных трех евро­пей­ских стран не стро­и­лись отдель­ные моде­ли для каж­дой стра­ны, а исполь­зо­ва­лось муль­ти­г­руп­по­вое моде­ли­ро­ва­ние струк­тур­ны­ми урав­не­ни­я­ми (MGSEM) для того, что­бы опре­де­лить (при усло­вии нали­чия инва­ри­ант­но­сти) уни­вер­саль­ные свя­зи меж­ду актив­но­стью исполь­зо­ва­ния интер­не­та и ценностями.

При постро­е­нии моде­лей неза­ви­си­мая пере­мен­ная — актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та — моде­ли­ро­ва­лась как латент­ный фак­тор, пред­став­лен­ный 2-мя пере­мен­ны­ми. А 10 цен­но­стей, высту­па­ю­щие в каче­стве зави­си­мых пере­мен­ных, объ­еди­ня­лись в 4 цен­но­сти выс­ше­го поряд­ка (Само­пре­одо­ле­ние, Откры­тость к изме­не­ни­ям, Само­утвер­жде­ние, Сохранение).

Результаты исследования

В таб­ли­це 2 при­во­дят­ся дескрип­тив­ные ста­ти­сти­ки, харак­те­ри­зу­ю­щие цен­но­сти и актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та в Рос­сии, Ислан­дии, Швей­ца­рии и Великобритании. 

Если посмот­реть на сред­ние зна­че­ния часто­ты исполь­зо­ва­ния интер­не­та, то вид­но, что поря­док стран сов­па­да­ет с их поряд­ком по индек­су раз­ви­тия инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий [23]: Ислан­дия, Швей­ца­рия, Вели­ко­бри­та­ния, Рос­сия. Что же каса­ет­ся дли­тель­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та (в день в мину­тах), то в этом слу­чае после Ислан­дии идет Рос­сия, затем Вели­ко­бри­та­ния и Швейцария.

Таблица 2. Дескриптивные статистики

Таблица 2. Дескриптивные статистики

Далее были постро­е­ны две струк­тур­ные моде­ли, харак­те­ри­зу­ю­щие связь актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та и 4-х цен­но­стей выс­ше­го порядка. 

На рис. 1 пред­став­ле­на модель, постро­ен­ная на выбор­ке рус­ских респон­ден­тов. Модель, пред­став­лен­ная на рис. 1, име­ет при­ем­ле­мые индек­сы при­год­но­сти: CFI=.981; RMSEA=.049; PCLOSE=.629. Оба вопро­са, оце­ни­ва­ю­щие актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та, вхо­дят в дан­ный латент­ный кон­структ с высо­ки­ми нагрузками.

Рис. 1. Структурная модель связи использования интернета с ценностями россиян
Рис. 1. Струк­тур­ная модель свя­зи исполь­зо­ва­ния интер­не­та с цен­но­стя­ми рос­си­ян: BE — Бла­го­же­ла­тель­ность; UN — Уни­вер­са­лизм; SD — Само­сто­я­тель­ность; ST — Сти­му­ля­ция; HE — Гедо­низм; AC — Дости­же­ние; PO — Власть; SE — Без­опас­ность; CO — Кон­форм­ность; TR — Традиция.

Так­же мы видим, что кон­троль­ные пере­мен­ные — воз­раст, обра­зо­ва­ние и доход — ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо свя­за­ны с актив­но­стью исполь­зо­ва­ния интер­не­та: воз­раст име­ет высо­кую нега­тив­ную связь, а обра­зо­ва­ние и доход — пози­тив­ную. Вме­сте они объ­яс­ня­ют 64% дис­пер­сии в исполь­зо­ва­нии интер­не­та. При этом, как вид­но на рис. 1, наи­боль­шую роль в актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та игра­ет воз­раст, а наи­мень­шую — доход.

В отно­ше­нии цен­но­стей мы видим, что актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та не свя­за­на зна­чи­мо с цен­но­стя­ми бло­ков «Само­пре­одо­ле­ние» и «Сохра­не­ние». На рос­сий­ской выбор­ке пози­тив­ная и ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мая связь актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та наблю­да­ет­ся с цен­но­стя­ми бло­ков «Откры­тость к изме­не­ни­ям» и «Само­утвер­жде­ние».

На рис. 2 пред­став­ле­на инва­ри­ант­ная муль­ти­г­руп­по­вая модель, постро­ен­ная на выбор­ках респон­ден­тов Ислан­дии, Швей­ца­рии и Великобритании. 

Рис. 2. Мультигрупповая структурная модель связи использования интернета с ценностями в трех западноевропейских странах (Исландия, Швейцария, Великобритания)
Рис. 2. Муль­ти­г­руп­по­вая струк­тур­ная модель свя­зи исполь­зо­ва­ния интер­не­та с цен­но­стя­ми в трех запад­но­ев­ро­пей­ских стра­нах (Ислан­дия, Швей­ца­рия, Вели­ко­бри­та­ния): BE — Бла­го­же­ла­тель­ность; UN — Уни­вер­са­лизм; SD — Само­сто­я­тель­ность; ST — Сти­му­ля­ция; HE — Гедо­низм; AC — Дости­же­ние; PO — Власть; SE — Без­опас­ность; CO — Кон­форм­ность; TR — Традиция.

Как вид­но из табл. 3, дан­ная модель обла­да­ет мет­ри­че­ской инва­ри­ант­но­стью, это озна­ча­ет, что свя­зи меж­ду ком­по­нен­та­ми моде­ли в дан­ных стра­нах не отли­ча­ют­ся меж­ду собой ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо, и мы можем рас­смот­реть уни­вер­саль­ные для трех стран свя­зи меж­ду ними, осно­вы­ва­ясь на струк­тур­ных весах (structural weights).

Таблица 3. Статистики согласия мультигрупповой структурной модели, приведенной на рис. 2.

Модель инва­ри­ант­но­сти CFI* CFI **RMSEA PCLOSE*** Хи-квад­рат Сте­пе­ни свободы
Кон­фи­гу­ра­ци­он­ная (экви­ва­лент­ность структур)  0,895   0,038 1,0 2040,2 205 
Мет­ри­че­ская (экви­ва­лент­ность фак­тор­ных нагрузок)  0,893 0,002 0,038 1,0 2087,8 212 

При­ме­ча­ния: *CFI — comparative fit index (срав­ни­тель­ный индекс согла­сия); **RMSEA — root mean square error of approximation (корень квад­ра­та ошиб­ки аппрок­си­ма­ции); ***PCLOSE (p of Close Fit) — явля­ет­ся уров­нем зна­чи­мо­сти при про­вер­ке гипо­те­зы о том, что RMSEA в попу­ля­ции боль­ше, чем 0,05.

Ста­ти­сти­ки согла­сия дан­ной моде­ли, харак­те­ри­зу­ю­щие ее инва­ри­ант­ность, пред­став­ле­ны в табл. 3. Из табл. 3 мы можем видеть, что срав­ни­тель­ный индекс согла­сия CFI име­ет удо­вле­тво­ри­тель­ные зна­че­ния. Корень квад­ра­та ошиб­ки аппрок­си­ма­ции RMSEA име­ет высо­кие зна­че­ния. ∆ CFA не пре­вы­ша­ет 0,01 для мет­ри­че­ской инва­ри­ант­но­сти, что явля­ет­ся приемлемым.

Кон­троль­ные пере­мен­ные — доход, воз­раст и обра­зо­ва­ние — свя­за­ны в трех рас­смат­ри­ва­е­мых евро­пей­ских стра­нах с актив­но­стью исполь­зо­ва­ния интер­не­та так же, как и в Рос­сии, но цен­но­сти свя­за­ны иным обра­зом. Как вид­но на рис. 2, актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та в евро­пей­ских стра­нах не свя­за­на с цен­но­стя­ми бло­ков «Само­пре­одо­ле­ние» и «Само­утвер­жде­ние». Одна­ко она пози­тив­но, хотя и очень сла­бо, свя­за­на с цен­но­стя­ми «Откры­то­сти изме­не­ни­ям» и отри­ца­тель­но — с цен­но­стя­ми «Сохра­не­ния».

Обсуждение результатов

Дан­ное иссле­до­ва­ние было посвя­ще­но срав­ни­тель­но­му рас­смот­ре­нию свя­зи четы­рех цен­но­стей выс­ше­го поряд­ка и исполь­зо­ва­ния интер­не­та в Рос­сии и евро­пей­ских стра­нах, лиди­ру­ю­щих по раз­ви­тию инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий (Ислан­дия, Швей­ца­рия, Великобритания).

Преж­де все­го, отме­тим, что связь соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ских пере­мен­ных с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та носит (на выбор­ках рас­смат­ри­ва­е­мых стран) уни­вер­саль­ный характер. 

Уро­вень дохо­да и уро­вень обра­зо­ва­ния пози­тив­но свя­за­ны с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та, а воз­раст — отри­ца­тель­но. И в Рос­сии, и в трех рас­смат­ри­ва­е­мых евро­пей­ских стра­нах дан­ные соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ские пере­мен­ные объ­яс­ня­ют более поло­ви­ны дис­пер­сии пока­за­те­ля часто­ты исполь­зо­ва­ния интернета. 

Суще­ству­ю­щие иссле­до­ва­ния соот­вет­ству­ют полу­чен­ным нами резуль­та­там и так­же пока­зы­ва­ют, что исполь­зо­ва­ние интер­не­та свя­за­но с таки­ми харак­те­ри­сти­ка­ми, как воз­раст, уро­вень обра­зо­ва­ния и доход. Моло­дые, более обра­зо­ван­ные, с высо­ки­ми дохо­да­ми чаще поль­зу­ют­ся интер­не­том [38].

Что каса­ет­ся роли цен­но­стей, то в дан­ном слу­чае есть как сход­ные, так и раз­лич­ные пат­тер­ны свя­зей для Рос­сии и для евро­пей­ских стран-лиде­ров по исполь­зо­ва­нию инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных технологий.

Цен­но­сти бло­ка «Само­пре­одо­ле­ние» (цен­но­сти Бла­го­же­ла­тель­но­сти и Уни­вер­са­лиз­ма) не про­де­мон­стри­ро­ва­ли свя­зи с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та ни в Рос­сии, ни в рас­смат­ри­ва­е­мых евро­пей­ских стра­нах. Это вполне логич­но, посколь­ку дан­ные цен­но­сти свя­за­ны с отно­ше­ни­ем лич­но­сти к окру­жа­ю­ще­му при­род­но­му и соци­аль­но­му миру, они не долж­ны быть сопря­жен­ны­ми с отно­ше­ни­ем к тех­но­ло­ги­ям и инновациям.

Цен­но­сти бло­ка «Откры­тость к изме­не­ни­ям» (цен­но­сти Само­сто­я­тель­но­сти и Сти­му­ля­ции), как и пред­по­ла­га­лось, пози­тив­но свя­за­ны с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та, и эта связь явля­ет­ся уни­вер­саль­ной как для Рос­сии, так и для евро­пей­ских стран, лиди­ру­ю­щих по исполь­зо­ва­нию ИКТ

Иссле­до­ва­ния, опи­рав­ши­е­ся на отдель­ные цен­но­сти, вхо­дя­щие в дан­ный блок, соот­вет­ству­ют полу­чен­ным нами резуль­та­там. В част­но­сти, было пока­за­но, что цен­ность «Само­сто­я­тель­ность», свя­зан­ная со стрем­ле­ни­ем к инди­ви­ду­а­лиз­му, спо­соб­ству­ет внед­ре­нию и адап­та­ции ИКТ [11; 22; 27; 31; 35]. 

Важ­ность цен­но­сти «Сти­му­ля­ция» сопря­же­на со стрем­ле­ни­ем к ново­му, в том чис­ле и к рис­ку. Исполь­зо­ва­ние интер­не­та может быть ассо­ци­и­ро­ва­но с рис­ко­вым пове­де­ни­ем. Напри­мер, онлайн-шоп­пинг, как пра­ви­ло, рас­смат­ри­ва­ет­ся как более рис­ко­вый спо­соб совер­ше­ния поку­пок, чем шоп­пинг «лицом к лицу», что обу­слов­ле­но вир­ту­аль­ным харак­те­ром сдел­ки [27].

Так­же, напри­мер, было уста­нов­ле­но, что поль­зо­ва­те­ли, име­ю­щие акка­ун­ты в соци­аль­ных сетях, более склон­ны к рис­ку, чем те, кто избе­га­ет поль­зо­ва­ния соци­аль­ны­ми сетя­ми [18].

Уни­вер­саль­ность  свя­зи   цен­но­стей бло­ка «Откры­тость изме­ре­ни­ям» и актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та вполне объ­яс­ни­ма и логич­на, посколь­ку цен­но­сти «Откры­то­сти изме­не­ни­ям» сопря­же­ны с при­ня­ти­ем инно­ва­ций, а интер­нет и инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ные тех­но­ло­гии отно­сят­ся к сфе­ре инно­ва­ций и посто­ян­но изме­ня­ют­ся, совершенствуются.

Про­ти­во­по­лож­ный цен­ност­ный блок «Сохра­не­ние», как мы и пред­по­ла­га­ли, отри­ца­тель­но свя­зан с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та. Одна­ко дан­ная связь была обна­ру­же­на толь­ко в запад­но­ев­ро­пей­ских странах. 

Если вспом­нить, какие цен­но­сти вхо­дят в дан­ный блок (цен­но­сти Без­опас­но­сти, Кон­форм­но­сти и Тра­ди­ции), то при­ро­да отри­ца­тель­ной свя­зи ста­но­вит­ся понят­ной. Исполь­зо­ва­ние интер­не­та свя­за­но с рис­ка­ми (напри­мер, риск хакер­ских атак, взлом досту­па к лич­ной или сек­рет­ной инфор­ма­ции). Поэто­му исполь­зо­ва­ние интер­не­та сни­жа­ет чув­ство без­опас­но­сти [40].

Тра­ди­ци­он­ные кон­сер­ва­тив­ные цен­но­сти могут пре­пят­ство­вать внед­ре­нию и рас­про­стра­не­нию ИКТ [9; 15]. Было пока­за­но, что в обще­ствах с тра­ди­ци­он­ной куль­ту­рой рас­про­стра­не­ние ИКТ име­ет неко­то­рые пре­пят­ствия [21]. Напри­мер, при­ня­тию интер­не­та в араб­ских стра­нах пре­пят­ству­ет опа­се­ние, свя­зан­ное с неже­ла­тель­ным вли­я­ни­ем дру­гих куль­тур [29].

Отсут­ствие свя­зи цен­но­стей бло­ка «Сохра­не­ние» с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та в Рос­сии мы можем объ­яс­нить высо­кой выра­жен­но­стью цен­но­стей дан­но­го бло­ка у рос­си­ян. В Рос­сии, напро­тив, цен­но­сти дан­но­го бло­ка име­ют зна­чи­тель­ный вес, их вари­а­тив­ность внут­ри стра­ны ниже, чем в запад­но­ев­ро­пей­ских странах. 

В част­но­сти, цен­но­сти «Без­опас­но­сти» все­гда были и оста­ют­ся во гла­ве цен­ност­ной иерар­хии рос­си­ян. Посколь­ку эти цен­но­сти очень орга­нич­но впле­те­ны в рос­сий­скую куль­ту­ру, мы про­сто не можем при исполь­зо­ва­нии ста­ти­сти­че­ских мето­дов уви­деть их эффект на часто­ту исполь­зо­ва­ния интер­не­та. Но в срав­ни­тель­но-куль­тур­ной пер­спек­ти­ве мы видим, что эффект цен­но­стей дан­но­го бло­ка отрицательный.

Цен­но­сти бло­ка «Само­утвер­жде­ние» (цен­но­сти Вла­сти и Дости­же­ния) ока­за­лись свя­зан­ны­ми с часто­той исполь­зо­ва­ния интер­не­та толь­ко в Рос­сии. Цен­ность «Власть» («Power») свя­за­на со стрем­ле­ни­ем к кон­тро­лю и управ­ле­нию. Люди, стре­мя­щи­е­ся к вла­сти, при­да­ют боль­шое зна­че­ние сво­е­му ими­джу в обще­стве, забо­тят­ся о мне­нии окру­жа­ю­щих. Люди, для кото­рых цен­ность «власть» нахо­дит­ся в при­о­ри­те­те, могут исполь­зо­вать интер­нет с целью рас­ши­ре­ния сво­е­го соци­аль­но­го вли­я­ния [39].

Кро­ме это­го, навы­ки исполь­зо­ва­ния инфор­ма­ци­он­ных систем высту­па­ют важ­ней­шей ком­пе­тен­ци­ей для про­дви­же­ния по карьер­ной лест­ни­це и про­фес­си­о­наль­ной состо­я­тель­но­сти [30], что явля­ет­ся важ­ным для людей с высо­кой цен­но­стью «вла­сти». Инди­ви­ды, для кото­рых важ­на цен­ность «дости­же­ние», могут исполь­зо­вать ИКТ для того, что­бы быть успеш­ны­ми в дости­же­нии постав­лен­ных целей. Напри­мер, навы­ки исполь­зо­ва­ния интер­не­та и ПК могут быть осно­вой успеш­ной рабо­ты, что фор­ми­ру­ет у чело­ве­ка чув­ство дости­же­ния [39].

Цен­но­сти «Само­утвер­жде­ния» (цен­но­сти Вла­сти и Дости­же­ния) явля­ют­ся зна­чи­мы­ми для рос­си­ян, осо­бен­но для моло­до­го поко­ле­ния. По зна­чи­мо­сти цен­но­стей «Дости­же­ния» рос­сий­ские сту­ден­ты с сере­ди­ны 1990-х годов обго­ня­ют сту­ден­тов евро­пей­ских стран [3].

Интер­нет предо­став­ля­ет хоро­шие воз­мож­но­сти для дости­же­ния и само­утвер­жде­ния, поэто­му рос­си­яне, ори­ен­ти­ро­ван­ные на ука­зан­ные цен­но­сти, более актив­но исполь­зу­ют интер­нет. В запад­но­ев­ро­пей­ских стра­нах, в кото­рых цен­но­сти бло­ка «Само­утвер­жде­ние» не столь важ­ны, эффект этих цен­но­стей на часто­ту исполь­зо­ва­ния интер­не­та отсутствует.

Итак, мы обна­ру­жи­ли, что цен­но­сти и часто­та исполь­зо­ва­ния интер­не­та свя­за­ны. Одна­ко зако­но­мер­но воз­ни­ка­ет вопрос — что в дан­ном слу­чае явля­ет­ся при­чи­ной, а что — след­стви­ем? Напри­мер, люди с выра­жен­ны­ми цен­но­стя­ми бло­ка «Откры­то­сти к изме­не­ни­ям» более актив­но исполь­зу­ют интер­нет, или исполь­зо­ва­ние интер­не­та может вли­ять на ценности? 

Дизайн наше­го иссле­до­ва­ния пред­по­ла­га­ет, что вовле­чен­ность в исполь­зо­ва­ние интер­не­та явля­ет­ся пре­дик­то­ром. Одна­ко, веро­ят­нее все­го, ответ на вопрос о направ­лен­но­сти при­чин­но-след­ствен­ной свя­зи будет раз­лич­ным в зави­си­мо­сти от уров­ня рас­смот­ре­ния. Если мы гово­рим об отдель­ных людях, то в дан­ном слу­чае цен­но­сти боль­шей частью направ­ля­ют поведение. 

Соот­вет­ствен­но, в зави­си­мо­сти от сво­их цен­но­стей инди­вид будет более или менее актив­но вклю­чен в исполь­зо­ва­ние ИКТ вооб­ще и интер­не­та в част­но­сти. Если же речь идет о соци­аль­ном, обще­ствен­ном уровне рас­смот­ре­ния, то, ско­рее все­го, объ­ек­тив­ные про­цес­сы, про­ис­хо­дя­щие в обще­стве, в част­но­сти, циф­ро­ви­за­ция, вли­я­ют на пове­де­ние и цен­но­сти людей. Поэто­му, если мы рас­смат­ри­ва­ем и срав­ни­ва­ем обще­ства, то мы пред­по­ла­га­ем, что те воз­мож­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та, кото­рые предо­став­ля­ет обще­ство, поз­во­ля­ют людям в той или иной мере вклю­чать­ся в его исполь­зо­ва­ние, и, соот­вет­ствен­но, эти про­цес­сы уже могут вли­ять на цен­но­сти чле­нов общества. 

С этой точ­ки зре­ния, если мы пред­по­ло­жим, что, напри­мер, эффект исполь­зо­ва­ния интер­не­та и циф­ро­ви­за­ции в Рос­сии со вре­ме­нем будет ана­ло­гич­ным тому, что про­ис­хо­дит в запад­но­ев­ро­пей­ских стра­нах, лиди­ру­ю­щих по уров­ню раз­ви­тия ИКТ, то мож­но гово­рить о сле­ду­ю­щих воз­мож­ных изме­не­ни­ях в цен­но­стях. Доволь­но оче­вид­но, что будет про­ис­хо­дить рост важ­но­сти цен­но­стей бло­ка «Откры­тость к изме­не­ни­ям» и умень­ше­ние зна­чи­мо­сти цен­но­стей бло­ка «Сохра­не­ние».

Каким будет вли­я­ние циф­ро­ви­за­ции на цен­но­сти бло­ка «Само­утвер­жде­ние» у рос­си­ян, одно­знач­но ска­зать слож­но, посколь­ку это куль­тур­но-спе­ци­фи­че­ская связь. Вполне воз­мож­но, что она так­же сохра­нит­ся, и рост циф­ро­ви­за­ции обще­ства будет спо­соб­ство­вать укреп­ле­нию цен­но­стей «Само­утвер­жде­ния».

Заключение

Было про­ве­де­но срав­ни­тель­но-куль­тур­ное иссле­до­ва­ние свя­зи актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та и цен­но­стей в Рос­сии и 3-х евро­пей­ских стра­нах, зани­ма­ю­щих самый высо­кий рей­тинг в сфе­ре раз­ви­тия инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий [23].

В иссле­до­ва­нии рас­смат­ри­ва­лась связь актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та не с отдель­ны­ми цен­но­стя­ми, а с 4-мя цен­но­стя­ми выс­ше­го поряд­ка [33].

Иссле­до­ва­ние пока­за­ло, что схо­жим меж­ду Рос­си­ей и евро­пей­ски­ми стра­на­ми явля­ет­ся отсут­ствие свя­зи актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та с цен­но­стя­ми бло­ка «Само­пре­одо­ле­ние», а так­же поло­жи­тель­ная связь с цен­но­стя­ми бло­ка «Откры­тость к изменениям».

Так­же были обна­ру­же­ны сле­ду­ю­щие раз­ли­чия в пат­тер­нах свя­зей: на выбор­ке рос­си­ян цен­но­сти бло­ка «Само­утвер­жде­ние» свя­за­ны пози­тив­но с актив­но­стью исполь­зо­ва­ния интер­не­та, а на выбор­ке запад­но­ев­ро­пей­ских стран дан­ная связь отсут­ству­ет, но наблю­да­ет­ся отри­ца­тель­ная связь цен­но­стей бло­ка «Сохра­не­ние», отсут­ству­ю­щая у россиян.

Срав­ни­тель­ный ана­лиз свя­зей актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интер­не­та с цен­но­стя­ми в Рос­сии и запад­но­ев­ро­пей­ских стра­нах, лиди­ру­ю­щих по уров­ню внед­ре­ния и исполь­зо­ва­ния ИКТ, поз­во­ля­ет отме­тить веро­ят­ные изме­не­ния в струк­ту­ре цен­но­стей рос­си­ян, кото­рые могут про­ис­хо­дить с ростом цифровизации. 

Преж­де все­го, это рост зна­чи­мо­сти цен­но­стей «Откры­то­сти к изме­не­ни­ям» и отход от цен­но­стей «Сохра­не­ния». Воз­мож­но так­же про­дол­же­ние роста важ­но­сти цен­но­стей «Само­утвер­жде­ния» в свя­зи с ростом циф­ро­ви­за­ции и актив­но­сти исполь­зо­ва­ния интернета.

Дан­ное иссле­до­ва­ние име­ет широ­кие пер­спек­ти­вы: в част­но­сти, важ­но более деталь­но изу­чить связь не толь­ко исполь­зо­ва­ния интер­не­та, но и дру­гих раз­лич­ных аспек­тов циф­ро­ви­за­ции обще­ства с отдель­ны­ми цен­но­стя­ми россиян. 

Так­же Рос­сия явля­ет­ся доволь­но боль­шой и этни­че­ски гете­ро­ген­ной стра­ной, поэто­му изу­че­ние рас­смат­ри­ва­е­мо­го вопро­са в кросс-куль­тур­ной или крос­сре­ги­о­наль­ной пер­спек­ти­ве так­же явля­ет­ся доволь­но важным.

Финан­си­ро­ва­ние. Иссле­до­ва­ние выпол­не­но при финан­со­вой под­держ­ке гран­та Рос­сий­ско­го науч­но­го фон­да (про­ект № 1918-00169 «Вли­я­ние циф­ро­ви­за­ции на соци­аль­ный капи­тал и цен­но­сти рос­сий­ско­го общества»).

Литература

  1. Беру­ла­ва Г.А. Вли­я­ние совре­мен­ных инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий на ком­му­ни­ка­тив­ные харак­те­ри­сти­ки лич­но­сти // Гума­ни­за­ция обра­зо­ва­ния. 2013. № 6. С. 10—15.
  2. Лебе­де­ва Н.М., Татар­ко А.Н. Цен­но­сти куль­ту­ры и раз­ви­тие обще­ства. М.: Изд. дом ГУ ВШЭ, 2007. 527 с.
  3. Лысак И.В., Белов Д.П. Вли­я­ние инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий на осо­бен­но­сти когни­тив­ных про­цес­сов // Изве­стия Южно­го феде­раль­но­го уни­вер­си­те­та. Тех­ни­че­ские нау­ки. 2013. № 5 (142). С. 256—264.
  4. Про­ник­но­ве­ние Интер­не­та в Рос­сии, GfK. 
  5. Сол­да­то­ва Г.У., Шляп­ни­ков В.Н. Циф­ро­вая ком­пе­тент­ность рос­сий­ских педа­го­гов // Пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка и обра­зо­ва­ние. 2015. Т. 20. № 4. С. 5—18. doi:10.17759/pse.2015200401
  6. Сол­да­то­ва Г.У., Нестик Т.А., Рас­ска­зо­ва Е.И., Зото­ва Е.Ю. Циф­ро­вая ком­пе­тент­ность рос­сий­ских под­рост­ков и роди­те­лей: резуль­та­ты все­рос­сий­ско­го иссле­до­ва­ния. М.: Фонд Раз­ви­тия Интер­нет, 2013. 144 с.
  7. Татар­ко А.Н. Вза­и­мо­связь базо­вых чело­ве­че­ских цен­но­стей и элек­то­раль­но­го пове­де­ния // Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия и обще­ство. 2017. Т. 8. № 1. С. 17—37. doi: 10.17759/sps.2017080102
  8. Al Omoush K.S., Yaseen S.G., Alma’aitah M.A. The impact of Arab cultural values on online social networking: The case of Facebook // Computers in Human Behavior. 2012. № 28 (6). P. 2387—2399.
  9. Albirini A. Cultural perceptions: The missing element in the implementation of ICT in developing countries // International Journal of Education and Development Using ICT. 2006. № 2 (1). P. 49—65.
  10. Alcántara-Pilar J.M., del Barrio-García S., Porcu L. A cross-cultural analysis of the effect of language on perceived risk online // Computers in Human Behavior. 2013. № 29 (3). P. 596—603.
  11. Bagchi K.K., Udo G.J., Kirs P.J., Choden K. Internet use and human values: Analyses of developing and developed countries // Computers in Human Behavior. 2015. № 50. P. 76—90.
  12. Bargh J.A., McKenna K.Y.A. The internet and social life // Annual Review of Psychology. 2004. № 55. P. 573—590.
  13. Calhoun K.J., Teng J., Myun J.C. Impact of national culture on information technology usage behavior: An exploratory study of decision making in Korea and the USA // Behavior and Information Technology. 2002. № 21 (4). P. 293—302.
  14. Castells M. End of Millennium: The Information Age: Economy // Society and Culture. 1998 (second edition 2000). Т. 3. № 3. 418 p.
  15. Cyr D., Head M. Website design in an international context: The role of gender in masculine versus feminine oriented countries // Computers in Human Behavior. 2013. № 29 (4). P. 1358—1367.
  16. Ellison N.B., Steinfield C., Lampe C. The benefits of Facebook “friends:” Social capital and college students’ use of online social network sites // Journal of computer-mediated communication. 2007. № 12 (4). P. 1143—1168.
  17. Fitzgerald M., Kruschwitz N., Bonnet D., Welch M. Embracing Digital Technology: A New Strategic Imperative // MIT Sloan Management Review. 2014. № 55 (2). P. 1—12.
  18. Fogela J., Nehmad E. Internet social network communities: Risk taking, trust, and privacy concerns // Computers in Human Behavior. 2009. № 25 (1). P. 153—160.
  19. Harrison L.E. Who prospers? How cultural values shape economic and political success. New York: Basic Books, 1992. 288 p.
  20. Harrison L.E., Huntington S.P. (Eds.). Culture matters: How values shape human progress. New York: Basic Books, 2000. 348 p.
  21. Hill C., Loch K., Straub D., El-Sheshai K. A qualitative assessment of Arab culture and information technology transfer // Journal of Global Information Management. 1998. № 6 (3). P. 29—38.
  22. Hofstede G. Culture’s consequences: Comparing values, behaviours, institutions and organizations across nations. Thousand Oaks, California: Sage, 2001.
  23. ICT Development Index, 2017.
  24. Inglehart R. Modernization and Postmodernization: Cultural, Economic and Political Change in 43 Societies. Princeton, NJ: Princeton University Press, 1997. 464 p.
  25. Inglehart R., Baker W.E. Modernization, cultural change and the persistence of traditional values // American Sociological Review. 2000. № 65 (1). P. 19—51.
  26. Lebedeva N., Tatarko A. Basic Values in Russia: Their Dynamics, Ethnocultural Differences, and Relation to Economic Attitudes // Psychology in Russia. State of the Art. 2018. Т. 11. № 3. P. 36—52.
  27. Lee I., Choi B., Kim J., Hong S. Culture-technology fit: Effects of cultural characteristics on the post-adoption beliefs of mobile internet users // International Journal of Electronic Commerce. 2007. № 11 (4). P. 11—51.
  28. Leidner D.E., Kayworth T. Review: A Review of Culture in Information Systems Research: Toward a Theory of Information Technology Culture Conflict // MIS Quarterly. 2006. № 30.2. P. 357—399.
  29. Loch K., Straub D., Kamel S. Diffusing the internet in the Arab world: The role of social norms and technological culturation // IEEE Transactions on Engineering Management. 2003. № 5 (1). P. 45—63.
  30. McGowan M.K., Cornwell L. Measuring computer literacy through the use of proficiency exams // Journal of Computer Information Systems. 1999. № 39 (3). P. 107— 112.
  31. Rogers E.M. Diffusion of Innovations: modifications of a model for telecommunications // Die diffusion von innovationen in der telekommunikation. Berlin: Springer, 1995. P. 25—38.
  32. Schwartz S. Value orientations: Measurement, antecedents and consequences across nations // Measuring attitudes cross-nationally: Lessons from the European Social Survey / Iowell R., Roberts C., Fitzgerald R., Eva G. (ed.). 2007. London: Sage. P. 161—193.
  33. Schwartz S. Universals in the content and structure of values: Theoretical advances and empirical tests in 20 countries // Advances in Experimental Social Psychol. 1992. V. 25 (1). P. 1—65.
  34. Schwartz S.H., Bardi A. Value hierarchies across culture: Taking a similarities perspective // Journal of Cross-Cultural Psychology. 2001. № 32. P. 268—290.
  35. Srite M., Karahanna E. The influence of national culture on the acceptance of information technologies: An empirical study // MIS Quarterly. 2006. № 30 (3). P. 679— 704.
  36. Straub D.W. The effect of culture on IT diffusion: e-mail and fax in Japan and the US // Information Systems Research. 1994. № 5 (1). P. 23—47.
  37. The Little Data Book on Information Communication and Technology 2018.
  38. Surveying the Digital Future. UCLA Center for Communication Policy.
  39. Venkatesh V., Morris M.G., Davis G.B., Davis F.D. User acceptance of information technology: Toward a unified view // MIS Quarterly. 2003. № 27 (3). P. 425—477.
  40. Whitman M.E. Enemy at the gate: Threats to information security // Communications of the ACM. 2003. № 46 (8). P. 91—95.
  41. Zhang X., Pablos P.O., Xu Q. Culture effects on the knowledge sharing in multinational virtual classes: A mixed method // Computers in Human Behavior. 2014. № 31. P. 491—498.
Источ­ник: Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия и обще­ство. 2019. Т. 10. № 4. С. 77—95. doi:10.17759/sps.2019100406

Об авторах

  • Алек­сандр Нико­ла­е­вич Татар­ко — док­тор пси­хо­ло­ги­че­ских наук, глав­ный науч­ный сотруд­ник, Меж­ду­на­род­ная науч­но-учеб­ная лабо­ра­то­рия соци­о­куль­тур­ных иссле­до­ва­ний, Наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет «Выс­шая шко­ла эко­но­ми­ки», Москва, Россия.
  • Анна Алек­се­ев­на Миро­но­ва — кан­ди­дат социо­ло­ги­че­ских наук, науч­ный сотруд­ник, Инсти­тут соци­аль­ной поли­ти­ки, Наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет «Выс­шая шко­ла эко­но­ми­ки», Москва, Россия.
  • Ека­те­ри­на Вла­ди­ми­ров­на Макла­со­ва — аспи­рант, ста­жер-иссле­до­ва­тель, Меж­ду­на­род­ная науч­но-учеб­ная лабо­ра­то­рия соци­о­куль­тур­ных иссле­до­ва­ний, Наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет «Выс­шая шко­ла эко­но­ми­ки», Москва, Россия .

Категории

Метки

Публикации

ОБЩЕНИЕ

CYBERPSY — первое место, куда вы отправляетесь за информацией о киберпсихологии. Подписывайтесь и читайте нас в социальных сетях.

vkpinterest