Корниенко Д.С., Руднова Н.А. Особенности использования социальных сетей в связи с прокрастинацией и саморегуляцией

Совре­мен­ный пери­од раз­ви­тия обще­ства свя­зан с актив­ным исполь­зо­ва­ни­ем инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, и в част­но­сти Интер­не­та, кото­рые созда­ют аль­тер­на­ти­ву тра­ди­ци­он­ным спо­со­бам вза­и­мо­дей­ствия людей. Одним из наи­бо­лее мас­со­вых при­ме­ров изме­не­ния спо­со­бов ком­му­ни­ка­ции явля­ют­ся соци­аль­ные сети, кото­ры­ми поль­зу­ют­ся 42% от все­го насе­ле­ния Зем­ли, и этот пока­за­тель вырос на 13% за 2017 год [Global Digital …, 2018]. 

В Рос­сии 76% насе­ле­ния име­ет доступ к Интер­не­ту, а при­рост поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных медиа воз­рос на 15% [Measuring the Information …, 2017]. Соци­аль­ные сети ста­но­вят­ся не толь­ко эле­мен­том куль­ту­ры, новым полем для соци­а­ли­за­ции [Аянян, Мар­цин­ков­ская, 2016], при­чем как для моло­де­жи, так и для стар­ше­го поко­ле­ния. Так, напри­мер, 97% моло­дых людей в воз­расте от 19 до 24 лет поль­зу­ют­ся соци­аль­ной сетью «ВКон­так­те», и хотя для более стар­ших воз­рас­тов про­цент исполь­зо­ва­ния сни­жа­ет­ся, не менее тре­ти людей стар­ше 55 поль­зу­ют­ся соци­аль­ны­ми сетя­ми [Чва­но­ва и др., 2014]. 

Пред­по­чте­ние в исполь­зо­ва­нии соци­аль­ных сетей как средств ком­му­ни­ка­ции, осо­бен­но для моло­де­жи, поло­жи­тель­но свя­за­но и с чис­лом воз­мож­ных кон­так­тов в сети, и с нали­чи­ем эмо­ци­о­наль­ной при­вя­зан­но­сти [Сибир­ко, Вино­ку­ров, 2016].

Наря­ду с соци­аль­ны­ми фак­то­ра­ми (отсут­ствие парт­не­ра и близ­ких дру­зей, низ­кая тру­до­вая заня­тость, про­бле­мы со здо­ро­вьем), кото­рые спо­соб­ству­ют уве­ли­че­нию часто­ты, дли­тель­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей, выде­ля­ют­ся и пси­хо­ло­ги­че­ские, такие как: сни­жен­ная пове­ден­че­ская и эмо­ци­о­наль­ная само­ре­гу­ля­ция, что про­яв­ля­ет­ся в повы­шен­ной импуль­сив­но­сти, сверх­ак­тив­но­сти на сла­бые про­во­ци­ру­ю­щие сти­му­лы, отвле­ка­е­мо­сти и труд­но­сти само­ор­га­ни­за­ции [Хоме­ри­ки, 2013; Reinecke, Hofmann, 2016]. 

В целом уве­ли­че­ние коли­че­ства циф­ро­вых медиа нега­тив­но отра­жа­ет­ся на дея­тель­но­сти, так как медиа ста­но­вят­ся фор­мой отвле­че­ния от рабо­ты или ее откла­ды­ва­ния [Hinsch, Sheldon, 2013]. Сре­ди наи­бо­лее зна­чи­мых пси­хо­ло­ги­че­ских фак­то­ров исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей рас­смат­ри­ва­ет­ся про­кра­сти­на­ция, кото­рая и пред­став­ля­ет лич­ност­ную дис­по­зи­цию, про­яв­ля­ю­щу­ю­ся в откла­ды­ва­нии рабо­ты, дел на потом. 

Зна­чи­тель­ное чис­ло иссле­до­ва­ний нега­тив­ных послед­ствий про­кра­сти­на­ции для ака­де­ми­че­ских успе­хов пока­зы­ва­ют, что откла­ды­ва­ние сни­жа­ет как общий уро­вень дости­же­ний, так и выпол­не­ние отдель­ных зада­ний [Kim, Seo, 2015]. В то же вре­мя сту­ден­ты ста­но­вят­ся более обес­по­ко­е­ны сни­же­ни­ем сво­их успе­хов вслед­ствие откла­ды­ва­ния и пере­жи­ва­ют бес­по­кой­ство, тре­вож­ность, воз­рас­та­ю­щее чув­ство вины и стресс [Sirois, 2014; и др.].

Суще­ству­ет боль­шое коли­че­ство иссле­до­ва­ний того, что про­кра­сти­на­ция или откла­ды­ва­ние дел свя­за­но с исполь­зо­ва­ни­ем Facebook и нега­тив­но ска­зы­ва­ет­ся на ака­де­ми­че­ских успе­хах [Rosen et al., 2013; и др.].

Таким обра­зом, наи­бо­лее зна­чи­мы­ми фак­то­ра­ми, при­во­дя­щи­ми к актив­но­му исполь­зо­ва­нию соци­аль­ных сетей, явля­ют­ся про­кра­сти­на­ция и само­ре­гу­ля­ция. При этом нет одно­знач­но­сти в пони­ма­нии соот­но­ше­ния дан­ных характеристик. 

Так, про­кра­сти­на­ция рас­смат­ри­ва­ет­ся как само­сто­я­тель­ная чер­та и/или как про­ти­во­по­лож­ный полюс само­ре­гу­ля­ции [Кисе­ле­ва, 2014] либо рас­смат­ри­ва­ет­ся как нару­ше­ние само­ре­гу­ля­ции, име­ю­щей в осно­ве низ­кую созна­тель­нось, высо­кую импуль­сив­ность и недо­ста­ток когни­тив­но­го кон­тро­ля [Rebetez et al., 2015], кро­ме того, про­кра­сти­на­ция может высту­пать меди­а­то­ром меж­ду само­кон­тро­лем и пси­хо­ло­ги­че­ским бла­го­по­лу­чи­ем, ака­де­ми­че­ским стрес­сом [Meier et al., 2016]. 

Рас­смат­ри­вая само­ре­гу­ля­цию как про­цесс, осно­ван­ный на обрат­ной свя­зи и обес­пе­чи­ва­ю­щий ста­биль­ное функ­ци­о­ни­ро­ва­ние раз­лич­ных систем (когни­тив­ных, эмо­ци­о­наль­ных и т.д.), а так­же воз­мож­ность адап­ти­ро­вать, изме­нять рабо­ту этих систем, неко­то­рые авто­ры пола­га­ют, что про­кра­сти­на­ция явля­ет­ся одной из форм сбоя само­ре­гу­ля­ции, осно­ван­ной на отсут­ствии обрат­ной свя­зи [Baumeister, Heatherton, 1996].

Резуль­та­ты эмпи­ри­че­ских иссле­до­ва­ний пока­зы­ва­ют, что осо­бен­но­сти про­кра­сти­на­ции учеб­ных зада­ний не толь­ко обна­ру­жи­ва­ют отри­ца­тель­ную связь с воле­вой само­ре­гу­ля­ци­и­ей, но и могут быть обу­слов­ле­ны ситу­а­ци­он­ны­ми при­чи­на­ми на млад­ших кур­сах или лич­ност­ны­ми фак­то­ра­ми на стар­ших кур­сах. При этом лич­ност­но-обу­слов­лен­ная про­кра­сти­на­ция вытес­ня­ет воле­вую регу­ля­цию и ста­но­вит­ся опре­де­ля­ю­щей в учеб­ной дея­тель­но­сти [Гон­ча­ро­ва, Вен­гре­нюк, 2017]. 

Так­же была обна­ру­же­на отри­ца­тель­ная связь про­кра­сти­на­ции с пла­ни­ро­ва­ни­ем, поста­нов­кой целей и опре­де­ле­ни­ем при­о­ри­те­тов, а так­же рас­пре­де­ле­ни­ем вре­ме­ни на реше­ние постав­лен­ной зада­чи [Lay, Schouwenburg, 1993].

В целом наблю­да­ет­ся еди­ная тен­ден­ция в резуль­та­тах эмпи­ри­че­ских иссле­до­ва­ний вза­и­мо­свя­зи про­кра­сти­на­ции и само­ре­гу­ля­ции – высо­кий уро­вень про­кра­сти­на­ции неиз­беж­но свя­зан с низ­ким уров­нем пока­за­те­лей само­ре­гу­ля­ции [Заха­ро­ва, 2014;Klassen et al., 2008].

Таким обра­зом, на фоне все уве­ли­чи­ва­ю­ще­го­ся чис­ла поль­зо­ва­те­лей Интер­не­та пред­став­ля­ет­ся важ­ным выявить роль про­кра­сти­на­ции и само­ре­гу­ля­ции в исполь­зо­ва­нии соци­аль­ных сетей. Кон­кре­ти­зи­руя дан­ную цель, мож­но пола­гать, что пара­мет­ры исполь­зо­ва­ния и зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей име­ют в каче­стве пре­дик­то­ров как про­кра­сти­на­цию, так и раз­лич­ные аспек­ты само­ре­гу­ля­ции, поэто­му изу­че­ние их вкла­да в осо­бен­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей явля­ет­ся акту­аль­ной задачей.

Выборка

Выбор­ку соста­ви­ли сту­ден­ты перм­ских вузов и рабо­та­ю­щие люди, кото­рые полу­ча­ли ссыл­ку на опрос, создан­ный в систе­ме SurveyMonkey через Интер­нет. Общее коли­че­ство опро­шен­ных соста­ви­ло 379, но опрос респон­ден­тов пока­зал, что 84,7% назва­ли для себя основ­ной соци­аль­ной сетью «ВКон­так­те». Таким обра­зом, выбор­ка дан­но­го иссле­до­ва­ния соста­ви­ла 321 чело­век, из них 137 муж­чин и 184 (57,3%) жен­щи­ны в воз­расте от 17 до 60 лет (M = 24,5; SD = 7,04).

Методы

Для опре­де­ле­ния уров­ня про­кра­сти­на­ции исполь­зо­ва­лась Шка­ла общей про­кра­сти­на­ции К.Х.Лэй в адап­та­ции О.С.Виндекер, М.В.Останиной [Вин­де­кер, Оста­ни­на, 2014]. Про­кра­сти­на­ция рас­смат­ри­ва­ет­ся в дан­ной мето­ди­ке как склон­ность откла­ды­вать дела на потом. Опрос­ник состо­ит из 20 утвер­жде­ний, каса­ю­щих­ся про­кра­сти­на­ции в раз­лич­ных обсто­я­тель­ствах. Респон­ден­там пред­ла­га­ет­ся оце­ни­вать по 5-балль­ной шка­ле свое согла­сие с каж­дым утвер­жде­ни­ем от 1 («не согла­сен») до 5 («согла­сен»). Надеж­ность мето­ди­ки аль­фа Крон­ба­ха = 0,93.

Опрос­ник «Стиль само­ре­гу­ля­ции пове­де­ния» направ­лен на диа­гно­сти­ку сте­пе­ни раз­ви­тия осо­знан­ной само­ре­гу­ля­ции, кото­рая вклю­ча­ет в себя раз­лич­ные функ­ци­о­наль­ные ком­по­нен­ты и пред­став­ля­ет­ся как еди­ный про­цесс ини­ци­а­ции и управ­ле­ния про­из­воль­ной актив­но­стью, обес­пе­чи­ва­ю­щий моби­ли­за­цию и инте­гра­цию пси­хо­ло­ги­че­ских осо­бен­но­стей для дости­же­ния целей дея­тель­но­сти и пове­де­ния. Для дан­но­го иссле­до­ва­ния был взят общий пока­за­тель само­ре­гу­ля­ции. Опрос­ник состо­ит из 46 вопро­сов, кото­рые оце­ни­ва­ют­ся по 4-балль­ной шка­ле от 1 – «невер­но» до 4 – «вер­но». Надеж­ность шка­лы общей само­ре­гу­ля­ции = 0,77 [Моро­са­но­ва, Бон­да­рен­ко, 2015].

Опрос­ник Emotion Regulation Questionnaire Дж.Гросса, создан­ный в рам­ках про­цес­су­аль­ной моде­ли регу­ля­ции эмо­ций. Мето­ди­ка содер­жит 10 пунк­тов, кото­рые рас­пре­де­ля­ют­ся по двум шка­лам: «Когни­тив­ная пере­оцен­ка» и «Подав­ле­ние экс­прес­сии». Респон­дент оце­ни­ва­ет сте­пень согла­сия с пред­ло­жен­ны­ми утвер­жде­ни­я­ми по шка­ле от 1 («кате­го­ри­че­ски не согла­сен») до 7 («пол­но­стью согла­сен»). «Когни­тив­ная пере­оцен­ка» харак­те­ри­зу­ет изме­не­ние отно­ше­ния к ситу­а­ции, что поз­во­ля­ет изме­рить эмо­ци­о­наль­ный ответ, а «подав­ле­ние экс­прес­сии» опи­сы­ва­ет сдер­жи­ва­ние внеш­них про­яв­ле­ний уже воз­ник­ше­го эмо­ци­о­наль­но­го отве­та [Пан­кра­то­ва, Кор­ниен­ко, 2017].

Для изме­ре­ния часто­ты, пове­ден­че­ских и эмо­ци­о­наль­ных осо­бен­но­стей исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей были адап­ти­ро­ва­ны Шка­ла интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния Facebook (Facebook Intensity scale) [Ellison et al., 2007] и Шка­ла навяз­чи­во­го исполь­зо­ва­ния Facebook (Facebook Intrusion Scale) [Elphinston, Noller, 2011]. Дан­ные шка­лы адре­со­ва­ны поль­зо­ва­те­лям соци­аль­ной сети Facebook, но в свя­зи с боль­шей попу­ляр­но­стью в Рос­сии и в целях адап­та­ции при пере­во­де была про­из­ве­де­на заме­на на соци­аль­ную сеть «ВКон­так­те». В осталь­ном содер­жа­ние вопро­сов оста­ва­лось неиз­мен­ным.

Шка­ла интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети пред­на­зна­че­на для изме­ре­ния часто­ты и дли­тель­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети «ВКон­так­те», а так­же эмо­ци­о­наль­но­го отно­ше­ния к соци­аль­ной сети. Шка­ла содер­жит восемь вопро­сов, на кото­рые респон­дент дает ответ, исполь­зуя вари­ан­ты от 1 «кате­го­ри­че­ски не согла­сен» до 5 «пол­но­стью согла­сен». Шесть вопро­сов адре­со­ва­ны к оцен­ке еже­днев­ной актив­но­сти (напри­мер, «ВКон­так­те» стал частью моих повсе­днев­ных дел) и эмо­ци­о­наль­ным пере­жи­ва­ни­ям в свя­зи с отсут­стви­ем досту­па к соци­аль­ной сети (напри­мер, Мне ста­но­вит­ся не по себе, если я не захо­жу во «ВКон­так­те» дол­гое вре­мя), в двух дру­гих вопро­сах спра­ши­ва­ет­ся о коли­че­стве дру­зей и вре­ме­ни, кото­рое чело­век про­во­дит в соци­аль­ной сети. При этом оцен­ка дан­ных двух вопро­сов так­же идет по шка­ле 1–5, и они сум­ми­ру­ют­ся при под­сче­те ито­го­во­го бал­ла. Фак­то­ри­за­ция вопро­сов мето­дом глав­ных ком­по­нент с после­ду­ю­щим вари­макс-вра­ще­ни­ем пока­за­ла, что они объ­еди­ня­ют­ся в один фак­тор, объ­яс­ня­ю­щий 49,2% дис­пер­сии. Шка­ла пока­зы­ва­ет высо­кую надеж­ность (аль­фа Крон­ба­ха = 0,83), так же как и ори­ги­наль­ная вер­сия.

Шка­ла навяз­чи­во­го исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети. Исход­ная мето­ди­ка Facebook Intrusion Scale была созда­на на осно­ве базо­вых кри­те­ри­ев пове­ден­че­ской аддик­ции и вовле­чен­но­сти в поль­зо­ва­ние мобиль­ны­ми теле­фо­на­ми [Elphinston, Noller, 2011]. Шка­ла содер­жит вопро­сы отно­си­тель­но раз­лич­ных нега­тив­ных аспек­тов исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети, оце­ни­ва­ю­щих: когни­тив­ные и пове­ден­че­ские изме­не­ния (Я часто думаю о «ВКон­так­те», когда не захо­жу в него), меж­лич­ност­ный кон­фликт (У меня воз­ни­ка­ли ссо­ры с дру­ги­ми из-за мое­го исполь­зо­ва­ния «ВКон­так­те»), кон­ку­рен­ция с дру­ги­ми вида­ми дея­тель­но­сти (Я пре­ры­ваю дру­гие дела, когда чув­ствую необ­хо­ди­мость зай­ти во «ВКон­так­те»), поте­ря кон­тро­ля, эйфо­рия, пере­жи­ва­ние стрес­са при отсут­ствии воз­мож­но­сти досту­па (Мысль о невоз­мож­но­сти досту­па к «ВКон­так­те» застав­ля­ет меня рас­стра­и­вать­ся). Каж­дый вопрос оце­ни­вал­ся респон­ден­том по шка­ле от 1 («кате­го­ри­че­ски не согла­сен») до 7 («пол­но­стью согла­сен»). При фак­то­ри­за­ции мето­дом глав­ных ком­по­нент с после­ду­ю­щим вари­макс-вра­ще­ни­ем пунк­ты шка­лы обра­зо­ва­ли один фак­тор, объ­яс­ня­ю­щий 41,2% дис­пер­сии. Коэф­фи­ци­ент надеж­но­сти ори­ги­наль­ной вер­сии 0,85, дан­ной адап­та­ции = 0,79.

Результаты

В резуль­та­те кор­ре­ля­ци­он­но­го ана­ли­за (см. табл. 1) Интен­сив­ность исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­вость в исполь­зо­ва­нии соци­аль­ной сетей обна­ру­жи­ли сход­ные свя­зи: поло­жи­тель­ную с Про­кра­сти­на­ци­ей и отри­ца­тель­ную с Само­ре­гу­ля­ци­ей (дея­тель­ност­ной), а так­же поло­жи­тель­ную кор­ре­ля­цию с Полом. Интен­сив­ность исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети отри­ца­тель­но кор­ре­ли­ру­ет с Подав­ле­ни­ем экс­прес­сии и Когни­тив­ной пере­оцен­кой. Полу­чен­ные вза­и­мо­свя­зи поз­во­ля­ют утвер­ждать, что актив­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей свя­за­но с недо­стат­ка­ми само­ре­гу­ля­ции и откла­ды­ва­ни­ем дел на потом, и при этом увле­чен­ность соци­аль­ны­ми сетя­ми в боль­шей сте­пе­ни выра­же­на у женщин.

Таблица 1. Интеркорреляции социально-демографических показателей, прокрастинации и саморегуляции

Нали­чие отри­ца­тель­ной кор­ре­ля­ции меж­ду Про­кра­сти­на­ци­ей и Само­ре­гу­ля­ци­ей пока­зы­ва­ет, что эти два пара­мет­ра, нега­тив­но свя­зан­ные друг с дру­гом, воз­мож­но, могут ока­зы­вать сов­мест­ный эффект на исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей. Интен­сив­ность исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети нега­тив­но свя­за­на со все­ми пока­за­те­ля­ми Само­ре­гу­ля­ции, тогда как Навяз­чи­вость исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети – толь­ко с Дея­тель­ност­ной само­ре­гу­ля­ци­ей.

Далее был про­ве­ден иерар­хи­че­ский регрес­си­он­ный ана­лиз, в кото­рый после­до­ва­тель­но в каче­стве пре­дик­то­ров вклю­ча­лись пока­за­те­ли Пол, Воз­раст, Про­кра­сти­на­ция и пока­за­те­ли регу­ля­ции, а в каче­стве зави­си­мых пере­мен­ных рас­смат­ри­ва­лись Интен­сив­ность исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­вость исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети (см. табл. 2). 

Таблица 2. Результаты регрессионного анализа показателей

Резуль­та­ты регрес­си­он­но­го ана­ли­за пока­зы­ва­ют, что сово­куп­ность зна­чи­мых пре­дик­то­ров объ­яс­ня­ет толь­ко 10% дис­пер­сии, при этом наи­боль­ший вклад вно­сит Пол, неза­ви­си­мо от роли дру­гих харак­те­ри­стик для обо­их пока­за­те­лей исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей. Про­кра­сти­на­ция может быть зна­чи­мым пре­дик­то­ром в моде­ли, вклю­ча­ю­щей Пол и Воз­раст для пока­за­те­лей Интен­сив­ность исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­во­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети.

Добав­ле­ние в модель пока­за­те­лей само­ре­гу­ля­ции, неза­ви­си­мо от того, дея­тель­ност­ная это само­ре­гу­ля­ция или эмо­ци­о­наль­ная, при­во­дит к тому, что Пол оста­ет­ся наи­бо­лее зна­чи­мым пре­дик­то­ром для Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети. Одна­ко для зави­си­мой пере­мен­ной Навяз­чи­вость в исполь­зо­ва­нии соци­аль­ной сети зна­чи­мы­ми пре­дик­то­ра­ми явля­ют­ся Пол и Про­кра­сти­на­ция.

Полу­чен­ные резуль­та­ты пока­зы­ва­ют, что осо­бен­но­сти само­ре­гу­ля­ции не явля­ют­ся зна­чи­мы­ми пре­дик­то­ра­ми для харак­те­ри­стик исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей. Несмот­ря на то что име­ют­ся отри­ца­тель­ные кор­ре­ля­ции Само­ре­гу­ля­ции с Интен­сив­но­стью исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­во­стью исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети, их вклад явля­ет­ся мини­маль­ны­ми или незна­чи­мым. Инте­рес пред­став­ля­ет и тот факт, что пока­за­те­ли эмо­ци­о­наль­ной регу­ля­ции (Когни­тив­ная пере­оцен­ка и Подав­ле­ние экс­прес­сии) име­ют отри­ца­тель­ные свя­зи с Интен­сив­но­стью исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети.

В свя­зи со зна­чи­мо­стью Пола как пре­дик­то­ра исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей был про­ве­ден срав­ни­тель­ный ана­лиз в груп­пах муж­чин и жен­щин (см. табл. 3). 

Таблица 3. Средние и стандартные отклонения показателей в группах мужчин и женщин

Были обна­ру­же­ны раз­ли­чия в Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети (t(377) = –5,11, p < 0,001; d = 0,53) и Навяз­чи­во­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети (t(377) = –3,66, p < 0,001; d = 0,37), а так­же по Подав­ле­нию экс­прес­сии (t(377) = 3,53, p < 0,001; d = 0,36). Раз­мер эффек­та для пока­за­те­ля Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети явля­ет­ся боль­шим, чем для Навяз­чи­во­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети.

Обсуждение

Сход­ные резуль­та­ты ана­ли­за вза­и­мо­свя­зей Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­во­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети были полу­че­ны в рабо­те А.Пржепиорка [Przepiorka et al., 2016]. Одна­ко в нашем иссле­до­ва­нии не обна­ру­жи­лось свя­зи пока­за­те­лей Про­кра­сти­на­ции, Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сетей и Навяз­чи­во­сти в исполь­зо­ва­нии соци­аль­ной сети с воз­рас­том респон­ден­тов, и толь­ко для пока­за­те­ля Навяз­чи­вость исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети име­ет­ся поло­жи­тель­ная кор­ре­ля­ция с Полом. Это поз­во­ля­ет утвер­ждать, что неза­ви­си­мо от воз­рас­та увле­чен­ность соци­аль­ны­ми сетя­ми свя­за­на с боль­шей склон­но­стью откла­ды­вать при­ня­тие реше­ний и осу­ществ­ле­ние дей­ствий.

Выяв­ле­ние пре­дик­то­ров Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­во­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети пока­зы­ва­ет, что Пол и Про­кра­сти­на­ция – наи­бо­лее зна­чи­мые пре­дик­то­ры неза­ви­си­мо от добав­ле­ния дру­гих харак­те­ри­стик в модель. При этом объ­яс­ни­мость моде­ли не пре­вы­ша­ет 10%. Если сопо­ста­вить наши резуль­та­ты с резуль­та­та­ми ана­ло­гич­но­го иссле­до­ва­ния [Przepiorka et al., 2016], то мож­но обна­ру­жить сход­ство и в зна­чи­мо­сти коэф­фи­ци­ен­та детер­ми­на­ции, и в зна­чи­мо­сти пока­за­те­лей пола и про­кра­сти­на­ции, но глав­ным отли­чи­ем явля­ет­ся отсут­ствие роли Воз­рас­та как пре­дик­то­ра.

Таким обра­зом, мож­но утвер­ждать, что боль­шая вовле­чен­ность в исполь­зо­ва­ние соци­аль­ной сети и нали­чие нега­тив­ных эмо­ци­о­наль­ных пере­жи­ва­ний или пове­ден­че­ских и соци­аль­ных труд­но­стей при огра­ни­че­нии досту­па в соци­аль­ную сеть в боль­шей сте­пе­ни харак­те­ри­зу­ют жен­щин.

Целый ряд иссле­до­ва­ний пока­зал, что жен­щи­ны чаще, в срав­не­нии с муж­чи­на­ми, исполь­зу­ют соци­аль­ные сети, в част­но­сти Facebook, для под­дер­жа­ния отно­ше­ний, полу­че­ния эмо­ци­о­наль­ной под­держ­ки [Joiner et al., 2014] и про­сто обще­ния [Muscanell, Guadagno, 2012]. Вари­ан­том обоб­ща­ю­ще­го объ­яс­не­ния боль­ше­го пред­по­чте­ния жен­щи­на­ми соци­аль­ных сетей, чем муж­чи­на­ми, может являть­ся то, что жен­щи­ны обла­да­ют более выра­жен­ной тен­ден­ци­ей к уста­нов­ле­нию и под­дер­жа­нию отно­ше­ний с дру­ги­ми людь­ми, что вопло­ща­ет­ся в кон­крет­ных дей­стви­ях, в том чис­ле и в Интер­не­те, и явля­ет­ся осно­вой для осо­зна­ния себя в свя­зи с дру­ги­ми людь­ми [Ferenczi et al., 2017; Krasnova et al., 2017].

Резуль­та­ты срав­ни­тель­но­го ана­ли­за так­же сви­де­тель­ству­ют в поль­зу Пола как фак­то­ра раз­ли­чий в Интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети и Навяз­чи­во­сти в исполь­зо­ва­нии соци­аль­ной сети. Так как в пока­за­тель навяз­чи­во­сти вхо­дят харак­те­ри­сти­ки, близ­кие к аддик­тив­но­му пове­де­нию, то, учи­ты­вая резуль­та­ты иссле­до­ва­ния, в кото­ром было пока­за­но, что для деву­шек имен­но соци­аль­ные сети явля­ют­ся пре­дик­то­ром про­блем­но­го интер­нет-исполь­зо­ва­ния (Problematic Internet Use) [Dufour et al., 2017], мож­но пола­гать, что имен­но посто­ян­ное исполь­зо­ва­ние «ВКон­так­те» явля­ет­ся харак­те­ри­сти­кой, свя­зан­ной с Полом.

При этом обра­ще­ние к соци­аль­ной сети может являть­ся как спо­со­бом ухо­да от реше­ния про­блем, так и спо­со­бом откла­ды­ва­ния при­ня­тия реше­ний и осу­ществ­ле­ния дей­ствий. В под­держ­ку это­го фак­та име­ют­ся дан­ные, кото­рые пока­зы­ва­ют отсут­ствие поло­вых раз­ли­чий в Про­кра­сти­на­ции, свя­зан­ной с при­ня­ти­ем реше­ний [Przepiorka et al., 2016]. Одна­ко вопрос о поло­вых раз­ли­чи­ях в про­кра­сти­на­ции оста­ет­ся дис­кус­си­он­ным, так как резуль­та­ты дру­гих иссле­до­ва­ний пока­зы­ва­ют, что муж­чи­ны (сту­ден­ты) более склон­ны к про­кра­сти­на­ции [Steel, Ferrari, 2013], в том чис­ле и в ака­де­ми­че­ской сфе­ре [Ozer et al., 2009].

Обра­ща­ясь к вза­и­мо­свя­зям про­кра­сти­на­ции, харак­те­ри­стик само­ре­гу­ля­ции и увле­чен­но­сти соци­аль­ны­ми сетя­ми, мож­но отме­тить, что недо­ста­ток как дея­тель­ност­ной, так и аффек­тив­ной само­ре­гу­ля­ции при­во­дит к боль­шей интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния «ВКон­так­те». При этом недо­ста­ток дея­тель­ност­ной само­ре­гу­ля­ции повы­ша­ет стрем­ле­ние к посто­ян­но­му пре­бы­ва­нию в сети (навяз­чи­вость ), тогда как аффек­тив­ная регу­ля­ция не игра­ет роли. 

Полу­чен­ные резуль­та­ты согла­су­ют­ся с фак­та­ми о том, что сни­жен­ная само­ре­гу­ля­ция свя­за­на с боль­шей про­кра­сти­на­ци­ей и уве­ли­че­ни­ем вре­ме­ни, про­во­ди­мом в Интер­не­те [Kandemir, 2014], а так­же с тем, что не про­сто низ­кая выра­жен­ность само­ре­гу­ля­ции, но и недо­ста­ток уме­ний регу­ли­ро­вать эмо­ции может при­во­дить к тому, что про­кра­сти­на­ция начи­на­ет исполь­зо­вать­ся как спо­соб снять напря­же­ние и уси­лить поло­жи­тель­ные эмо­ции [Хоме­ри­ки, 2013; Eckert et al., 2016].

При изу­че­нии сход­ных с наши­ми пока­за­те­ля­ми осо­бен­но­стей исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети Facebook были так­же обна­ру­же­ны отри­ца­тель­ные вза­и­мо­свя­зи меж­ду само­кон­тро­лем и про­кра­сти­на­ци­ей и поло­жи­тель­ные меж­ду исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ной сети как спо­со­ба про­кра­сти­на­ции и полу­че­ни­ем удо­воль­ствия от исполь­зо­ва­ния Интер­не­та [Meier et al., 2016].

Выводы

Под­во­дя итог полу­чен­ным в дан­ном иссле­до­ва­нии резуль­та­там, мож­но кон­ста­ти­ро­вать, что увле­чен­ность исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ной сети свя­за­но как с про­кра­сти­на­ци­ей, так и с недо­стат­ком саморегуляции. 

Вме­сте с тем пре­дик­то­ра­ми нега­тив­ных про­яв­ле­ний (меж­лич­ност­ные, эмо­ци­о­наль­ные, дело­вые про­бле­мы) увле­чен­но­сти соци­аль­ной сетью явля­ют­ся пол и про­кра­сти­на­ция, что дает осно­ва­ние гово­рить о том, что имен­но пове­де­ние, свя­зан­ное с откла­ды­ва­ни­ем, у жен­щин при­во­дит к боль­ше­му исполь­зо­ва­нию соци­аль­ной сети и появ­ле­нию нега­тив­ных эффек­тов от этого. 

Нали­чие отри­ца­тель­ных вза­и­мо­свя­зей про­кра­сти­на­ции, само­ре­гу­ля­ции поз­во­ля­ет пола­гать, что низ­кая само­ре­гу­ля­ция высту­па­ет как осно­ва для про­кра­сти­ни­ру­ю­ще­го пове­де­ния, кото­рое в свою оче­редь при­во­дит к интен­сив­но­му исполь­зо­ва­нию соци­аль­ной сети и может фор­ми­ро­вать зави­си­мое от сети поведение.

Литература

1. Аянян А.Н., Мар­цин­ков­ская Т.Д. Соци­а­ли­за­ция под­рост­ков в инфор­ма­ци­он­ном про­стран­стве. Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2016, 9(46), 8. 
2. Вин­де­кер О.С., Оста­ни­на М.В. Фор­маль­ный и содер­жа­тель­ный ана­лиз шка­лы общей про­кра­сти­на­ции C.H.Lay (на при­ме­ре сту­ден­че­ской выбор­ки). Акту­аль­ные про­бле­мы пси­хо­ло­ги­че­ско­го зна­ния. Тео­ре­ти­че­ские и прак­ти­че­ские про­бле­мы пси­хо­ло­гии. Науч­но-прак­ти­че­ский жур­нал, 2014, 1(30), 116–126.
3. Гон­ча­ро­ва Е.В., Вен­гре­нюк М.М. К вопро­су о вза­и­мо­свя­зи про­кра­сти­на­ции и моти­ва­ции у сту­ден­тов. В кн.: Роль инно­ва­ций в транс­фор­ма­ции совре­мен­ной нау­ки. Сбор­ник ста­тей Меж­ду­на­род­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции, Уфа, 1 июня 2017 г. Уфа: АЭТЕРНА, 2017. Ч. 6, с. 73–78.
4. Заха­ро­ва И.М. Спе­ци­фи­ка цен­но­стей юно­шей и деву­шек, склон­ных к «Интер­нет-зави­си­мо­сти», в аспек­те само­ре­гу­ля­ции дея­тель­но­сти. Изве­стия Самар­ско­го науч­но­го цен­тра РАН, 2014, 2(2), 333–336.
5. Кисе­ле­ва М.А. Тео­ре­ти­че­ский ана­лиз пози­тив­ных и нега­тив­ных аспек­тов про­кра­сти­на­ции лич­но­сти. Гума­ни­за­ция обра­зо­ва­ния, 2014, No. 6, 68–73.
6. Моро­са­но­ва В.И., Бон­да­рен­ко И.Н. Диа­гно­сти­ка само­ре­гу­ля­ции чело­ве­ка. М.: Коги­то-центр, 2015.
7. Пан­кра­то­ва А.А., Кор­ниен­ко Д.С. Рус­ско­языч­ная адап­та­ция опрос­ни­ка ERQ (Emotion Regulation Questionnaire) Дж.Гросса. Вопро­сы пси­хо­ло­гии, 2017, No. 5, 1–11.
8. Сибир­ко А.И., Вино­ку­ров Ф.Н. Роль мобиль­ных соци­аль­ных сетей в меж­лич­ност­ном обще­нии моло­де­жи. Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2016, 9(47), 5. 
9. Хоме­ри­ки Н.С. Инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти под­рост­ков, склон­ных к интер­нет-зави­си­мо­му пове­де­нию. Пси­хи­че­ское здо­ро­вье, 2013, 11(5), 49–52.
10. Чва­но­ва М.С., Хра­мо­ва М.В., Лыс­ко­ва В.Ю., Михай­ло­ва Д.И., Мор­гу­но­ва А.Ю., Мол­ча­нов А.А. Раз­ви­тие соци­аль­ных сетей и их инте­гра­ция в систе­му обра­зо­ва­ния Рос­сии. Обра­зо­ва­тель­ные тех­но­ло­гии и обще­ство, 2014, No. 3, 472–493.
11. Baumeister R.F, Heatherton T.F. Self-regulation failure: An overview. Psychological Inquiry, 1996, 7(1), 1–15. doi.:10.1207/s15327965pli0701_1
12. Dufour M., Brunelle N., Khazaal Y., Tremblay J., Leclerc D., Cousineau M.-M., Rousseau M., Légaré A.-A., Berbiche D. Gender difference in online activities that determine problematic internet use. Journal de Thérapie Comportementale et Cognitive, 2017, 27(3), 90–98. doi: 10.1016/j.jtcc.2017.05.002
13. Eckert M., Ebert D., Lehr D., Sieland B., Berking M. Overcome procrastination: Enhancing emotion regulation skills reduce procrastination. Learning and Individual Differences, 2016, Vol. 52, 10–18. doi: 10.1016/j.lindif.2016.10.001
14. Ellison N.B., Steinfield C., Lampe C. The Benefits of Facebook “Friends:” Social Capital and College Students’ Use of Online Social Network Sites. Journal of Computer‐Mediated Communication, 2007, 12(4), 1143–1168. doi:10.1111/j.1083-6101.2007.00367.x
15. Elphinston R.A., Noller P. Time to face it! Facebook intrusion and the implications for romantic jealousy and relationship satisfaction. Cyberpsychology, Behavior, and Social Networking, 2011, 14(11), 631–635. doi: 10.1089/cyber.2010.0318
16. Ferenczi N., Marshall T.C., Bejanyan K. Are sex differences in antisocial and prosocial Facebook use explained by narcissism and relational self-construal? Computers in Human Behavior, 2017, Vol. 77, 25–31. doi:10.1016/j.chb.2017.08.033
17. Global Digital Statshot 2018 Q2, 2018. 
18. Hinsch C., Sheldon K.M. The impact of frequent social Internet consumption: Increased procrastination and lower life satisfaction. Journal of Consumer Behaviour, 2013, 12(6), 496–505. doi:10.1002/cb.1453
19. Joiner R., Stewart C., Beaney C., Moon A., Maras P., Guiller J. Publically different, privately the same: Gender differences and similarities in response to Facebook status updates. Computers in Human Behavior, 2014, Vol. 39, 165–169. doi:10.1016/j.chb.2014.07.004
20. Kandemir M. Reasons of Academic Procrastination: Self-regulation, Academic Self-efficacy, Life Satisfaction and Demographics Variables. Procedia – Social and Behavioral Sciences, 2014, Vol. 152, 188–193. doi:/10.1016/j.sbspro.2014.09.179
21. Kim K.R., Seo E.H. The relationship between procrastination and academic performance: A meta-analysis. Personality and Individual Differences, 2015, Vol. 82, 26–33. doi:/10.1016/j.paid.2015.02.038
22. Klassen R., Krawchuk L., Rajani S. Academic procrastination of undergraduates: Low self-efficacy to self-regulate predicts higher levels of procrastination. Contemporary Educational Psychology, 2008, 33(4), 915–931. doi:10.1016/j.cedpsych.2007.07.001
23. Krasnova H., Veltri N.F., Eling N., Buxmann P. Why men and women continue to use social networking sites: The role of gender differences. The Journal of Strategic Information Systems, 2017, 26(4), 261–284. doi:10.1016/j.jsis.2017.01.004
24. Lay C., Schouwenburg H. Trait procrastination, time management, and academic behavior. Journal of Social Behavior and Personality, 1993, 8(4), 647–662.
25. Measuring the Information Society Report 2017. Geneva, Switzerland: International Telecommunication Union Place des Nations, 2017. 
26. Meier A., Reinecke L., Meltzer C.E. “Facebocrastination”? Predictors of using Facebook for procrastination and its effects on students’ well-being. Computers in Human Behavior, 2016, Vol. 64, 65–76. doi:10.1016/J.CHB.2016.06.011
27. Muscanell N.L., Guadagno R.E. Make new friends or keep the old: Gender and personality differences in social networking use. Computers in Human Behavior, 2012, 28(1), 107–112. doi: 10.1016/j.chb.2011.08.016
28. Ozer B.U., Demir A., Ferrari J.R. Exploring academic procrastination among Turkish students: Possible gender differences in prevalence and reasons. Journal of Social Psychology, 2009, 149(2), 241–257. doi: 10.3200/SOCP.149.2.241-257
29. Przepiorka A., Błachnio A., Díaz-Morales J.F. Problematic Facebook use and procrastination. Computers in Human Behavior, 2016, Vol. 65, 59–64. doi:10.1016/j.chb.2016.08.022
30. Rebetez M.M.L., Rochat L., Van der Linden M. Cognitive, emotional, and motivational factors related to procrastination: A cluster analytic approach. Personality and Individual Differences, 2015, Vol. 76, 1–6. doi: 10.1016/j.paid.2014.11.044
31. Reinecke L., Hofmann W. Slacking off or winding down? An experience sampling study on the drivers and consequences of media use for recovery versus procrastination. Human Communication Research, 2016, 42(3).
32. Rosen L.D., Carrier M.L., Cheever N.A. Facebook and texting made me do it: Media-induced task-switching while studying. Computers in Human Behavior, 2013, 29(3), 948e958. 
33. Sirois F.M. Procrastination and stress: Exploring the role of self-compassion. Self and Identity, 2014, 13(2), 128e145. 
34. Steel P., Ferrari J. Sex, Education and Procrastination: An Epidemiological Study of Procrastinators’ Characteristics from a Global Sample. European Journal of Personality. 2013, 27(1), 51–58.

Об авторах

• Дмит­рий Сер­ге­е­вич Кор­ниен­ко - док­тор пси­хо­ло­ги­че­ских наук, доцент, заве­ду­ю­щий кафед­рой общей и кли­ни­че­ской пси­хо­ло­гии, фило­соф­ско-социо­ло­ги­че­ский факуль­тет, Перм­ский госу­дар­ствен­ный наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет, Пермь, Россия.
• Ната­лья Алек­сан­дров­на Руд­но­ва - аспи­рант, кафед­ра общей и кли­ни­че­ской пси­хо­ло­гии, фило­соф­ско-социо­ло­ги­че­ский факуль­тет, Перм­ский госу­дар­ствен­ный наци­о­наль­ный иссле­до­ва­тель­ский уни­вер­си­тет, Пермь, Россия.

Смот­ри­те также:

• Белин­ская Е.П., Фран­то­ва Д.К. Актив­ность в вир­ту­аль­ном вза­и­мо­дей­ствии как фак­тор кон­стру­и­ро­ва­ния иден­тич­но­сти поль­зо­ва­те­ля­ми соци­аль­ных сетей: меж­по­ко­лен­ные различия
• Вой­скун­ский А.Е. Соци­аль­ная пер­цеп­ция в соци­аль­ных сетях
• Ефи­мо­ва Г.З., Зюбан Е.В. Вли­я­ние соци­аль­ных сетей на личность
• Левин Л.М. Соци­аль­ные сети: основ­ные поня­тия, харак­те­ри­сти­ки и совре­мен­ные исследования