Комаров В.В. Психолого-педагогическая профилактика размещения подростками деструктивного и аутодеструктивного контента в социальных сетях и мессенджерах

Введение

В совре­мен­ном рос­сий­ском обще­стве циф­ро­вая соци­а­ли­за­ция моло­де­жи про­те­ка­ет весь­ма бур­ны­ми тем­па­ми, при­чем этот про­цесс сопро­вож­да­ет­ся раз­но­го рода рис­ка­ми и нега­тив­ны­ми про­яв­ле­ни­я­ми. Одна из таких нега­тив­ных тен­ден­ций – это раз­ме­ще­ние под­рост­ка­ми в соци­аль­ных сетях деструк­тив­но­го и ауто­де­струк­тив­но­го кон­тен­та, что может при­во­дить не толь­ко к неже­ла­тель­ным с мораль­но-нрав­ствен­ной сто­ро­ны послед­стви­ям, но и в ряде слу­ча­ев к пра­во­вым санкциям.

Акту­аль­ность дан­ной про­бле­мы под­твер­жда­ет­ся тем, что в нояб­ре 2022 г. в рам­ках рабо­ты по реа­ли­за­ции пору­че­ния Пре­зи­ден­та РФ В.В. Пути­на в Обще­ствен­ной пала­те РФ состо­я­лась серия «круг­лых сто­лов» с уча­сти­ем экс­пер­тов, на кото­рых обсуж­да­лись поня­тие, виды деструк­тив­но­го кон­тен­та, его пра­во­вой ста­тус с целью его после­ду­ю­щей мар­ки­ров­ки, бло­ки­ров­ки и уда­ле­ния. В част­но­сти, деструк­тив­ный кон­тент был опре­де­лен как инфор­ма­ция, кото­рая в резуль­та­те ее вос­при­я­тия поль­зо­ва­те­лем может при­чи­нить ему мораль­ный или физи­че­ский вред, в том чис­ле повли­ять на его нрав­ствен­ное, духов­ное и пси­хи­че­ское раз­ви­тие или состояние. 

При этом деструк­тив­ный кон­тент может быть как запре­щен­ным на зако­но­да­тель­ном уровне, так и нару­шать нор­мы мора­ли и нрав­ствен­но­сти. Важ­ным при­зна­ком деструк­тив­но­го кон­тен­та, соглас­но мате­ри­а­лам круг­ло­го сто­ла, явля­ет­ся его целе­на­прав­лен­ное рас­про­стра­не­ние сред­ства­ми мас­со­вой инфор­ма­ции, таки­ми, напри­мер, как соци­аль­ные сети и мес­сен­дже­ры, с целью при­чи­нить вред или про­па­ган­ды деструк­тив­но­го поведения. 

Сре­ди средств про­фи­лак­ти­ки нега­тив­но­го вли­я­ния деструк­тив­но­го кон­тен­та на детей были отме­че­ны фор­ми­ро­ва­ние у них нрав­ствен­ных и семей­ных цен­но­стей и кри­ти­че­ско­го мыш­ле­ния ¹.

Материалы и методы

На осно­ве про­ве­ден­но­го тео­ре­ти­ко-мето­до­ло­ги­че­ско­го ана­ли­за науч­ной лите­ра­ту­ры, а так­же эмпи­ри­че­ско­го иссле­до­ва­ния деви­ант­но­го и деструк­тив­но­го пове­де­ния обу­ча­ю­щих­ся, кото­рое про­во­дит­ся в насто­я­щее вре­мя в Цен­тре иссле­до­ва­ния соци­аль­ных деви­а­ций Там­бов­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та име­ни Г.Р. Дер­жа­ви­на (при­ме­ни­тель­но к стар­шим под­рост­кам это про­филь­ные клас­сы), пред­ла­га­ет­ся обоб­щен­ный пси­хо­ло­ги­че­ский порт­рет под­рост­ков, склон­ных к деструктивному/аутодеструктивному пове­де­нию в сети Интер­нет и мес­сен­дже­рах, а так­же склон­ных раз­ме­щать деструктивный/аутодеструктивный кон­тент на сво­их страницах.

Мето­до­ло­ги­че­ски­ми осно­ва­ни­я­ми высту­пи­ли систем­ный, дея­тель­ност­ный и субъ­ект­ный под­хо­ды; основ­ные эмпи­ри­че­ские мето­ды: ана­лиз доку­мен­тов, пси­хо­ло­ги­че­ская рекон­струк­ция и пси­хо­ло­ги­че­ское порт­ре­ти­ро­ва­ние [1]. В каче­стве тех­ни­че­ско­го инстру­мен­та­рия исполь­зо­ва­лась пси­хо­ло­ги­че­ская тех­но­ло­гия состав­ле­ния веро­ят­но­го пси­хо­ло­ги­че­ско­го порт­ре­та поль­зо­ва­те­ля соци­аль­ных сетей [2].

Результаты и их обсуждение

В совре­мен­ной пси­хо­ло­гии, педа­го­ги­ке, социо­ло­гии, фило­ло­гии и юрис­пру­ден­ции вли­я­ние деструк­тив­но­го и ауто­де­струк­тив­но­го кон­тен­та на моло­дежь, а так­же про­фи­лак­ти­ка тако­го вли­я­ния изу­ча­ет­ся весь­ма активно. 

В част­но­сти, за послед­ние три года на осно­ва­нии пуб­ли­ка­ций элек­трон­ной биб­лио­те­ки eLibrary, акту­аль­ны­ми тема­ми иссле­до­ва­ний ста­ли: соот­но­ше­ние вир­ту­аль­ной деструк­тив­но­сти и вли­я­ния сете­во­го про­стран­ства, вли­я­ние соци­аль­ных сетей с деструк­тив­ным кон­тен­том на десо­ци­а­ли­за­цию лич­но­сти под­рост­ков, спе­ци­фи­ка ауто­де­струк­тив­но­го кон­тен­та в соц­се­тях, вли­я­ние сети Тик Ток на деструк­тив­ное пове­де­ние под­рост­ков; спе­ци­фи­ка пси­хо­ло­ги­че­ско­го кон­суль­ти­ро­ва­ния под­рост­ков, под­верг­ших­ся деструк­тив­но­му вли­я­нию в Интер­не­те; интер­нет-бул­линг как фор­ма деструк­тив­но­го пове­де­ния онлайн, спо­со­бы защи­ты под­рост­ков от вли­я­ния деструк­тив­но­го кон­тен­та соц­се­тей; изу­ча­ет­ся фено­мен Колум­бай­на ² как типич­но­го про­яв­ле­ния деструк­тив­но­го пове­де­ния моло­де­жи и ана­лиз пове­де­ния адеп­тов это­го дви­же­ния; осу­ществ­ля­ет­ся кон­тент-ана­лиз ауто­де­струк­тив­но­го кон­тен­та в Руне­те; ана­лиз медиа-тек­стов поз­во­лил опи­сать деструк­тив­но-пове­ден­че­скую модель поко­ле­ния Z; исполь­зу­ет­ся поня­тие «ток­сич­ный» кон­тент в Сети в свя­зи с его вли­я­ни­ем на ради­ка­ли­за­цию совре­мен­ной молодежи.

Для про­фи­лак­ти­ки вли­я­ния деструк­тив­но­го кон­тен­та на моло­дежь пред­ла­га­ет­ся выяв­ле­ние воз­мож­ных рис­ков, поиск путей сни­же­ния вир­ту­аль­ных угроз, поиск новых мето­дов и спо­со­бов изу­че­ния дан­ной про­бле­мы, а так­же созда­ние пози­тив­но­го кон­тен­та в соци­аль­ных медиа.

Содер­жа­тель­ный ана­лиз деструк­тив­ных интер­нет-суб­куль­тур при­во­дит в сво­ем обзо­ре Е.М. Тимо­ши­на. Соглас­но авто­ру, деструк­тив­ность мно­гих сете­вых суб­куль­тур слож­но рас­по­знать, в том чис­ле, в свя­зи с наме­рен­ным раз­мы­ва­ни­ем мораль­ных норм, стре­ми­тель­ным раз­ви­ти­ем инфор­ма­ци­он­но­те­ле­ком­му­ни­ка­ци­он­ных сетей (ИТС) и вир­ту­а­ли­за­ци­ей ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства под­рост­ков [3].

Автор пола­га­ет, что деструк­тив­ный кон­тент может иска­жать тра­ди­ци­он­ные рос­сий­ские мораль­ные цен­но­сти, нега­тив­но пред­став­лять куль­тур­ное и исто­ри­че­ское насле­дие нашей стра­ны, ее куль­тур­ный суве­ре­ни­тет, он направ­лен на сни­же­ние рож­да­е­мо­сти, про­па­ган­ду нездо­ро­во­го обра­за жиз­ни, сни­же­ние авто­ри­те­та или раз­ру­ше­ние инсти­ту­та семьи и про­ти­во­ре­чит пат­ри­о­ти­че­ско­му воспитанию. 

В деструк­тив­ном кон­тен­те автор выде­ля­ет про­ти­во­прав­ный и амо­раль­ный бло­ки. К пер­во­му отно­сят­ся суи­ци­даль­ные сооб­ще­ства, про­па­ган­да нациз­ма, кри­ми­наль­ное дви­же­ние АУЕ ³.

Ко вто­ро­му бло­ку автор отно­сит пош­лый амо­раль­ный юмор, шок-кон­тент, дви­же­ния ради­каль­но­го феми­низ­ма, ЛГБТ, про­па­ган­ду анти­се­мей­ных цен­но­стей, чайл­дф­ри, суб­куль­ту­ры ани­ме и др. При этом опас­ность вто­ро­го бло­ка заклю­ча­ет­ся в его кос­вен­ном, опо­сре­до­ван­ном воз­дей­ствии на пси­хи­ку под­рост­ков, что может спо­соб­ство­вать их вик­ти­ми­за­ции и криминализации.

Иссле­до­ва­ние кол­лек­ти­вом авто­ров про­бле­мы десо­ци­а­ли­за­ции лич­но­сти под­рост­ков под вли­я­ни­ем деструк­тив­но­го кон­тен­та в соци­аль­ных сетях пока­за­ло, что важ­ной пси­хо­ло­ги­че­ской пред­по­сыл­кой кри­ми­наль­но­го или деви­ант­но­го пове­де­ния под­рост­ков явля­ет­ся их некри­ти­че­ское вос­при­я­тие деструк­тив­но­го кон­тен­та, кото­рый под­рост­ки интер­пре­ти­ру­ют как досто­вер­ный и исполь­зу­ют как руко­вод­ство к действиям. 

Авто­ра­ми уста­нов­ле­но, что актив­но вза­и­мо­дей­ству­ю­щие с деструк­тив­ным кон­тен­том под­рост­ки име­ют низ­кий уро­вень само­иден­тич­но­сти и само­оцен­ки, при­зна­ки ком­плек­са непол­но­цен­но­сти, накоп­ле­ние обид, кон­фликт с соци­аль­ным окру­же­ни­ем, обща­ют­ся пре­иму­ще­ствен­но с вир­ту­аль­ны­ми дру­зья­ми. У таких под­рост­ков при­сут­ству­ет мни­мое ощу­ще­ние сво­бо­ды само­вы­ра­же­ния и при­над­леж­но­сти к соци­аль­ной груп­пе, суб­куль­ту­ре, не пред­по­ла­га­ю­щее каких-либо реаль­ных дости­же­ний в соци­у­ме [4].

Моти­ва­ци­он­ный ана­лиз деструк­тив­ных ком­му­ни­ка­ций под­рост­ков в соци­аль­ных сетях про­ве­ла в сво­ем иссле­до­ва­нии Т.В. Юде­е­ва. Соглас­но авто­ру, если у под­рост­ков с нор­ма­тив­ным онлайн-пове­де­ни­ем основ­ны­ми моти­ва­ми интер­нет-ком­му­ни­ка­ций явля­ют­ся моти­вы вкла­да и обо­зна­чен­но­го при­сут­ствия, то у под­рост­ков с деструк­тив­ным онлайн-пове­де­ни­ем веду­щи­ми моти­ва­ми будут моти­вы вопло­ще­ния в роль, созда­ния новых стра­ниц и пер­со­на­жей, лич­но­го про­стран­ства; такие под­рост­ки име­ют нега­тив­ные ком­му­ни­ка­тив­ные уста­нов­ки [5].

Иссле­до­ва­ние тако­го нега­тив­но­го про­яв­ле­ния, как скул­шу­тинг* (А.В. Пуч­нин, М.Ю. Пуч­ни­на), поз­во­ли­ло уста­но­вить его пря­мую связь с деструк­тив­ным интер­нет­кон­тен­том: содер­жа­ние стра­ниц в соц­се­тях, одеж­да напа­дав­ших, сам сце­на­рий пре­ступ­ле­ния были сход­ны с пред­став­лен­ным в соц­се­тях мате­ри­а­лом о собы­ти­ях «Колум­бай­на»* [6]. Кро­ме того, было уста­нов­ле­но, что сред­ний воз­раст пре­ступ­ни­ков, состав­ля­ю­щий 13–19 лет, соот­вет­ству­ет кри­зи­су иден­тич­но­сти, опи­сан­но­му еще Э. Эриксоном.

Про­ве­дя ана­лиз пуб­ли­ка­ций в печат­ных и элек­трон­ных СМИ, пуб­ли­ка­ций в соц­се­тях с деструк­тив­ным содер­жа­ни­ем, М.Н. Чер­ка­со­ва и А.В. Так­та­ро­ва изу­чи­ли деструк­тив­ную пове­ден­че­скую модель поко­ле­ния Z в свя­зи с аксио­ло­ги­че­ской кар­ти­ной мира под­рост­ков и их самоидентичностью. 

Авто­ры пола­га­ют, что вза­и­мо­дей­ствие с циф­ро­вой сре­дой, циф­ро­вая сво­бо­да и зави­си­мость от гад­же­тов при­ве­ла к круп­но­мас­штаб­ной мен­таль­ной дис­функ­ции, пере­но­су игро­во­го про­стран­ства в поле реаль­но­сти, сдви­гам в эмо­ци­о­наль­ной ком­пе­тен­ции, реак­тив­ную тягу к под­сказ­кам и нару­ше­нию испол­ни­тель­но­го кон­тро­ля [7].

Соглас­но авто­рам, ком­му­ни­ка­ции в соц­се­тях могут спо­соб­ство­вать про­яв­ле­нию гедо­ни­сти­че­ско­го наси­лия, акту­а­ли­за­ции циф­ро­вой лич­но­сти как гене­ра­то­ра новост­ных сооб­ще­ний и выду­ман­но­го обра­за себя. Про­ве­дя иссле­до­ва­ние, авто­ры при­шли к выво­дам, что в игро­вом вир­ту­аль­ном мире поня­тия «жизнь» и «смерть» теря­ют свое изна­чаль­ное зна­че­ние нача­ла и кон­ца, тогда как агрес­сия рас­смат­ри­ва­ет­ся не толь­ко как деструк­тив­ное, но и как необ­хо­ди­мое и кон­струк­тив­ное действие. 

Это, в свою оче­редь, раз­мы­ва­ет зна­че­ние таких осно­во­по­ла­га­ю­щих нрав­ствен­ных поня­тий, как доб­ро и зло, спо­соб­ствуя, сре­ди про­че­го, мани­пу­ля­тив­но­му воз­дей­ствию на под­рост­ков онлайн.

С.А. Игум­нов и Е.Ю. Шама­ро­ва про­ве­ли кон­тент-ана­лиз ауто­де­струк­тив­но­го интер­нет-кон­тен­та и при­шли к выво­дам, что дан­ные об «эпи­де­мии» суи­ци­дов сре­ди под­рост­ков в СМИ зна­чи­тель­но завы­ше­ны, так же как и зави­си­мость под­рост­ко­вых суи­ци­дов от «групп смер­ти»; в Руне­те при­сут­ству­ет кон­тент как про­фи­лак­ти­че­ской, так и деструк­тив­ной тема­ти­ки, при­чем деструк­тив­ный кон­тент при­сут­ству­ет в боль­шей сте­пе­ни в видео-фор­ма­те; наи­боль­шее коли­че­ство суи­ци­даль­но­го кон­тен­та обна­ру­же­но в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те», одна­ко основ­ная доля это­го кон­тен­та несет анти­су­и­ци­даль­ную направ­лен­ность [8].

Выво­ды авто­ров в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни мож­но счи­тать обна­де­жи­ва­ю­щи­ми, но в то же вре­мя, тре­бу­ю­щи­ми допол­ни­тель­ных науч­ных исследований.

Про­ана­ли­зи­ро­вав резуль­та­ты мони­то­рин­га соци­аль­ных сетей, П.Э. Дья­чек и И.Г. Арцы­ба­шев пред­ла­га­ют несколь­ко направ­ле­ний про­фи­лак­ти­ки вли­я­ния деструк­тив­ных сооб­ществ на подростков. 

Авто­ры ука­зы­ва­ют на то, что вовле­че­ние под­рост­ка в деструк­тив­ное интер­нет-сооб­ще­ство – дол­гий и посте­пен­ный про­цесс, пред­по­ла­га­ю­щий про­хож­де­ние опре­де­лен­ных ста­дий, вклю­чая при­вле­че­ние вни­ма­ния под­рост­ка, при­гла­ше­ние в закры­тые чаты, поиск общих с под­рост­ком инте­ре­сов, созда­ние ком­форт­ных усло­вий пре­бы­ва­ния в закры­той груп­пе с деструк­тив­ным кон­тен­том, фор­ми­ро­ва­ние инфор­ма­ци­он­ной сре­ды под­рост­ка, изме­не­ние у него моде­лей поведения. 

Для про­фи­лак­ти­ки вза­и­мо­дей­ствия под­рост­ков с деструк­тив­ным кон­тен­том авто­ры пред­ла­га­ют: пози­тив­ное обще­ние под­рост­ка с роди­те­ля­ми, ука­зы­вая в то же вре­мя на неэф­фек­тив­ность роди­тель­ских запре­тов поль­зо­вать­ся Интер­не­том; фор­ми­ро­ва­ние у под­рост­ков кри­ти­че­ско­го мыш­ле­ния и ответ­ствен­но­сти за свои поступ­ки; инфор­ма­ци­он­но-про­све­ти­тель­скую рабо­ту по гра­мот­но­му инфор­ма­ци­он­но­му потреб­ле­нию; дея­тель­ность кибер­дру­жин по созда­нию пози­тив­но­го интер­нет-кон­тен­та [9].

Прак­ти­че­ские реко­мен­да­ции для педа­го­гов по ран­не­му выяв­ле­нию вовле­чен­но­сти обу­ча­ю­щих­ся в деструк­тив­ные сооб­ще­ства пред­ла­га­ют А.С. Копо­вой, О.С. Тка­чук, Д.А. Давы­дов [10].

Авто­ры пред­ла­га­ют алго­ритм ана­ли­за акка­ун­та обу­ча­ю­ще­го­ся в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те», пред­по­ла­га­ю­щий сле­ду­ю­щие эта­пы: ана­лиз име­ни, основ­ной фото­гра­фии и подроб­ной инфор­ма­ции о поль­зо­ва­те­ле; ана­лиз фото­гра­фий на стене поль­зо­ва­те­ля, лай­ков и воз­мож­ных ком­мен­та­ри­ев; ана­лиз запи­сей на стене, вклю­чая авто­ров сооб­ще­ний, репо­сты, ком­мен­та­рии; ана­лиз дру­зей обу­ча­ю­ще­го­ся; ана­лиз под­пи­сок поль­зо­ва­те­ля (как пока­зал прак­ти­че­ский опыт авто­ра дан­ной ста­тьи, в этом слу­чае эффек­тив­ным мето­дом высту­па­ет кон­тент-ана­лиз); ана­лиз ауди­о­за­пи­сей поль­зо­ва­те­ля; ана­лиз видео­за­пи­сей и ана­лиз подарков. 

При выяв­ле­нии подо­зри­тель­но­го, в том чис­ле деструк­тив­но­го, кон­тен­та, авто­ры реко­мен­ду­ют инди­ви­ду­аль­ную рабо­ту с обу­ча­ю­щи­ми­ся. Как пола­га­ют авто­ры, подроб­ный ана­лиз актив­но­сти обу­ча­ю­щих­ся в соц­се­тях поз­во­ля­ет опре­де­лить не толь­ко эмо­ци­о­наль­ную зна­чи­мость их акка­ун­тов и струк­ту­ру медиа­по­треб­ле­ния, но и выявить груп­пу рис­ка, при рабо­те с кото­рой долж­на осу­ществ­лять­ся пер­вич­ная про­фи­лак­ти­ка деструк­тив­но­го поведения.

Обоб­щая резуль­та­ты име­ю­щих­ся науч­ных иссле­до­ва­ний по дан­ной про­бле­ме и эмпи­ри­че­ский опыт рабо­ты, мож­но выде­лить основ­ные пси­хо­ло­ги­че­ские при­чи­ны инте­ре­са под­рост­ков к деструктивному/аутодеструктивному кон­тен­ту, пуб­ли­ка­ций тако­го кон­тен­та, как след­ствие, их воз­мож­но­го деструк­тив­но­го поведения:

• сим­во­ли­че­ское пред­став­ле­ние сво­их пере­жи­ва­ний пере­ход­но­го воз­рас­та как смер­ти все­го дет­ско­го и пере­хо­да в новую взрос­лую жизнь;
• про­ек­ция соб­ствен­ных деструк­тив­ных тен­ден­ций как резуль­та­та воз­мож­ных кон­фликт­ных отно­ше­ний со сверст­ни­ка­ми, роди­те­ля­ми, педа­го­га­ми, а так­же внут­рен­них конфликтов;
• фор­ми­ро­ва­ние соб­ствен­ных эсте­ти­че­ских вку­сов, в том чис­ле в рам­ках моло­деж­ных суб­куль­тур (в каче­стве при­ме­ра мож­но выде­лить сле­ду­ю­щие худо­же­ствен­ные направ­ле­ния: готи­ка, роман­тизм, сим­во­лизм, экс­прес­си­о­низм, дека­данс, тем­ное искус­ство, пси­хо­де­ли­ка и др.);
• про­яв­ле­ние под­рост­ко­во­го мак­си­ма­лиз­ма, нега­ти­виз­ма и исполь­зо­ва­ние в свя­зи с этим край­них, экс­тре­маль­ных визу­аль­ных, ауди­аль­ных и тек­сто­вых средств;
• стрем­ле­ние при­влечь вни­ма­ние ауди­то­рии к себе, вызвать инте­рес, в том чис­ле в плане роман­ти­че­ских отно­ше­ний, с уче­том того, что реаль­ные соци­аль­ные дости­же­ния в этом воз­расте, как пра­ви­ло, мини­маль­ны или прак­ти­че­ски отсутствуют;
• заяв­ле­ние о сво­ей при­над­леж­но­сти к опре­де­лен­ной под­рост­ко­вой субкультуре;
• стрем­ле­ние создать у ауди­то­рии иллю­зор­ное пред­став­ле­ние о сво­ем высо­ком соци­аль­ном ста­ту­се, в том чис­ле за счет при­чис­ле­ния себя к кри­ми­наль­ной среде;
• реаль­ные депрес­сив­ные, суи­ци­даль­ные, экс­тре­мист­ские (наци­о­на­ли­сти­че­ские, поли­ти­че­ские, рели­ги­оз­ные) тен­ден­ции и заяв­ле­ние о них аудитории;

Сре­ди пред­по­сы­лок, спо­соб­ству­ю­щих про­яв­ле­нию инте­ре­са под­рост­ков к деструктивному/аутодеструктивному кон­тен­ту, пуб­ли­ка­ций тако­го кон­тен­та и их воз­мож­но­го деструктивного/аутодеструктивного пове­де­ния, мож­но выде­лить две груп­пы: соци­аль­ные и личностные.

К соци­аль­ным пред­по­сыл­кам мож­но отне­сти: мак­ро­со­ци­аль­ные (соци­о­куль­тур­ный, эко­но­ми­че­ский и поли­ти­че­ский кри­зис в обще­стве, кон­флик­ты и про­ти­во­ре­чия меж­ду боль­ши­ми соци­аль­ны­ми груп­па­ми, ано­мия, кри­ми­на­ли­за­ция раз­лич­ных сфер обще­ствен­ной жиз­ни, кор­руп­ция, двой­ные стан­дар­ты в раз­ных соци­аль­ных груп­пах, про­яв­ле­ния наци­о­на­ли­сти­че­ско­го, поли­ти­че­ско­го и рели­ги­оз­но­го экс­тре­миз­ма) и мик­ро­со­ци­аль­ные (семей­ные, педа­го­ги­че­ские кон­флик­ты, кон­флик­ты со сверст­ни­ка­ми и в роман­ти­че­ских отно­ше­ни­ях, несчаст­ная любовь) предпосылки.

Лич­ност­ные пред­по­сыл­ки мож­но, соглас­но систем­но­му под­хо­ду, клас­си­фи­ци­ро­вать в соот­вет­ствии с уров­ня­ми бытия лич­но­сти. На био­пси­хи­че­ском уровне таки­ми пред­по­сыл­ка­ми могут быть сла­бый тип нерв­ной дея­тель­но­сти, раз­лич­ные (хими­че­ские и нехи­ми­че­ские) аддик­ции, погра­нич­ные состо­я­ния, психопатология.

На инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ском уровне к дан­ным пред­по­сыл­кам мож­но отне­сти ряд пси­хо­ло­ги­че­ских харак­те­ри­стик, про­яв­ля­ю­щих­ся как в позна­ва­тель­ной, так в харак­те­ро­ло­ги­че­ской сферах. 

К позна­ва­тель­ной сфе­ре мож­но отне­сти такие пси­хо­ло­ги­че­ские осо­бен­но­сти поко­ле­ния Z, как: рас­се­ян­ное вни­ма­ние, кли­по­вое мыш­ле­ние, некри­ти­че­ское вос­при­я­тие инфор­ма­ции. Сре­ди харак­те­ро­ло­ги­че­ских осо­бен­но­стей мож­но выде­лить: ригид­ность, замкну­тость, неуве­рен­ность в себе, эмо­ци­о­наль­ную неустой­чи­вость, обид­чи­вость, агрес­сив­ность, тре­вож­ность, кон­фликт­ность, инфан­тиль­ность, импуль­сив­ность, вну­ша­е­мость, зави­си­мость от авторитета.

На уровне направ­лен­но­сти лич­но­сти таки­ми харак­те­ри­сти­ка­ми будут: эго­цен­тризм; отсут­ствие и неопре­де­лен­ность дол­го­вре­мен­ной жиз­нен­ной пер­спек­ти­вы; раз­мы­тая, нес­фор­ми­ро­ван­ная само­иден­тич­ность; асо­ци­аль­ные, анти­со­ци­аль­ные, деви­ант­ные цен­но­сти; деструк­тив­ные, ауто­де­струк­тив­ные, про­ти­во­ре­чи­вые, неустой­чи­вые цен­ност­ные ориентации.

На роле­вом уровне или соци­аль­ном Я это будут ком­му­ни­ка­тив­ные про­бле­мы, кон­фор­мизм, нега­ти­визм, макиа­вел­лизм, склон­ность к мас­со­вид­но­му пове­де­нию, склон­ность к деви­ант­но­му поведению.

По резуль­та­там про­ве­ден­но­го тео­ре­ти­ко-мето­до­ло­ги­че­ско­го ана­ли­за и эмпи­ри­че­ско­го опы­та мож­но выде­лить наи­бо­лее типич­ные осо­бен­но­сти актив­но­сти дан­ной груп­пы под­рост­ков в соци­аль­ных сетях, такие как: ано­ним­ность, нали­чие несколь­ких акка­ун­тов в одной соци­аль­ной сети, псев­до­ним вме­сто реаль­но­го име­ни, кар­тин­ка героя или фан­та­сти­че­ско­го пер­со­на­жа вме­сто соб­ствен­ной фото­гра­фии, закры­тая стра­ни­ца или огра­ни­че­ние досту­па к стра­ни­це, сим­во­ли­че­ские дата и место рож­де­ния (напри­мер, при­уро­чен­ные к опре­де­лен­но­му собы­тию или зна­чи­мо­му месту), боль­шин­ство дру­зей вир­ту­аль­ные; про­во­ка­тив­ное обще­ние, исполь­зо­ва­ние ненор­ма­тив­ной лек­си­ки; тен­ден­ция вли­ять, доми­ни­ро­вать, стрем­ле­ние ощу­щать соб­ствен­ную власть и зна­чи­мость; интер­нет-зави­си­мость в раз­лич­ных фор­мах (инфор­ма­ци­он­ная, ком­му­ни­ка­тив­ная, игро­вая, азарт­ная, кибер­сек­су­аль­ная), интер­нет-агрес­сия в раз­лич­ных вари­ан­тах (кибер­бул­линг, флей­минг, трол­линг, кибер­стал­кинг, гри­финг, секстинг).

Сле­ду­ет заме­тить, что ука­зан­ные харак­те­ри­сти­ки не сле­ду­ет счи­тать абсо­лют­ны­ми, они лишь повы­ша­ют веро­ят­ность того, что дан­ный поль­зо­ва­тель в боль­шей сте­пе­ни, чем дру­гие, может про­яв­лять инте­рес к деструктивному/аутодеструктивному интер­нет-кон­тен­ту, пуб­ли­ко­вать его на сво­ей стра­ни­це или в мес­сен­дже­ре и иметь склон­ность к деструктивному/аутодеструктивному пове­де­нию, в том чис­ле коммуникативному.

Сле­ду­ю­щее заме­ча­ние каса­ет­ся того, что интер­нет-актив­ность поль­зо­ва­те­ля отра­жа­ет его соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские, преж­де все­го, ими­д­же­вые харак­те­ри­сти­ки, вопло­ще­ние его Я-для-дру­гих, поэто­му для более объ­ек­тив­ных выво­дов необ­хо­ди­мо непо­сред­ствен­ное вза­и­мо­дей­ствие с про­блем­ны­ми обу­ча­ю­щи­ми­ся, вклю­чая необ­хо­ди­мую психодиагностику.

Про­фи­лак­ти­ка инте­ре­са под­рост­ков к деструктивному/аутодеструктивному интер­нет­кон­тен­ту, соблаз­на опуб­ли­ко­вать его на сво­ей стра­ни­це или в мес­сен­дже­ре и их склон­но­сти к деструк­тив­но­му пове­де­нию долж­на носить систе­ма­ти­че­ский, ком­плекс­ный и поэтап­ный харак­тер и пред­по­ла­гать вза­и­мо­дей­ствие как спе­ци­а­ли­стов несколь­ких направ­ле­ний (пси­хо­ло­ги, педа­го­ги, юри­сты и др.), так и раз­лич­ных под­раз­де­ле­ний одной орга­ни­за­ции, а так­же меж­ве­дом­ствен­ное взаимодействие.

В каче­стве наи­бо­лее общих направ­ле­ний такой про­фи­лак­ти­ки мож­но пред­ло­жить следующие:

• под­го­тов­ка педа­го­гов и пси­хо­ло­гов к рабо­те в вир­ту­аль­ном пространстве;
• мони­то­ринг соци­аль­ных сетей обу­ча­ю­щих­ся с при­вле­че­ни­ем волон­те­ров, кибер­дру­жин, обще­ствен­ных, обра­зо­ва­тель­ных организаций;
• наблю­де­ние, воз­мож­ное направ­ле­ние к спе­ци­а­ли­сту – пси­хо­ло­гу, пси­хо­те­ра­пев­ту, психиатру;
• созда­ние ком­форт­ной, авто­ри­тет­ной и без­опас­ной соци­аль­ной мик­ро­сре­ды для подростков;
• свое­вре­мен­ное раз­ре­ше­ние кон­флик­тов (семей­ных, педа­го­ги­че­ских, меж­ду сверст­ни­ка­ми), медиация;
• фор­ми­ро­ва­ние у под­рост­ков навы­ков кри­ти­че­ско­го мыш­ле­ния, уве­рен­но­сти в себе, ассер­тив­но­сти, пра­во­во­го, нрав­ствен­но­го и эсте­ти­че­ско­го само­со­зна­ния, гума­ни­сти­че­ских и обще­че­ло­ве­че­ских ценностей;
• вовле­че­ние обу­ча­ю­щих­ся в соци­аль­но одоб­ря­е­мую пози­тив­ную дея­тель­ность, в том чис­ле в Интер­не­те – волон­тер­скую, твор­че­скую, развивающую.

Заключение

Таким обра­зом, про­бле­мы деструк­тив­но­го и ауто­де­струк­тив­но­го пове­де­ния под­рост­ков, вли­я­ние на них деструк­тив­ных сооб­ществ, про­фи­лак­ти­ка деструк­тив­ных про­яв­ле­ний сре­ди под­рост­ков, явля­ют­ся акту­аль­ны­ми про­бле­ма­ми совре­мен­ных гума­ни­тар­ных наук.

Деструк­тив­ные про­яв­ле­ния под­рост­ков в сети Интер­нет и в мес­сен­дже­рах, вклю­ча­ю­щие в себя инте­рес к деструк­тив­но­му кон­тен­ту, пуб­ли­ка­цию тако­го кон­тен­та на сво­их стра­ни­цах и/или в мес­сен­дже­рах, деструк­тив­ное пове­де­ние онлайн, явля­ет­ся нега­тив­ной сто­ро­ной циф­ро­вой соци­а­ли­за­ции совре­мен­ной молодежи. 

Деструк­тив­ный кон­тент в резуль­та­те вос­при­я­тия поль­зо­ва­те­лем может при­чи­нить ему мораль­ный или физи­че­ский вред, в том чис­ле повли­ять на его нрав­ствен­ное, духов­ное и пси­хи­че­ское раз­ви­тие или состо­я­ние. Такой кон­тент может быть запре­щен на зако­но­да­тель­ном уровне, так как нару­ша­ет нор­мы мора­ли и нравственности.

По резуль­та­там тео­ре­ти­ко-мето­до­ло­ги­че­ско­го ана­ли­за науч­ной лите­ра­ту­ры и эмпи­ри­че­ских иссле­до­ва­ний был состав­лен обоб­щен­ный пси­хо­ло­ги­че­ский порт­рет под­рост­ков, склон­ных к деструктивному/аутодеструктивному пове­де­нию в сети Интер­нет и мес­сен­дже­рах, а так­же склон­ных раз­ме­щать деструктивный/аутодеструктивный кон­тент на сво­их стра­ни­цах, вклю­ча­ю­щий в себя пси­хо­ло­ги­че­ские при­чи­ны деструк­тив­ных про­яв­ле­ний под­рост­ков; пред­по­сыл­ки, спо­соб­ству­ю­щие таким про­яв­ле­ни­ям, соци­аль­ные и лич­ност­ные; осо­бен­но­сти актив­но­сти дан­ной груп­пы под­рост­ков в соци­аль­ных сетях; пред­ло­же­ны основ­ные направ­ле­ния пси­хо­ло­го­пе­да­го­ги­че­ской про­фи­лак­ти­ки деструк­тив­ных про­яв­ле­ний под­рост­ков в сети Интер­нет и мессенджерах.

Список литературы

1. Кома­ров В.В. Пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ская рабо­та по про­фи­лак­ти­ке деви­ант­но­го пове­де­ния обу­ча­ю­щих­ся в сети Интер­нет // Пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ские про­бле­мы раз­ви­тия совре­мен­но­го обра­зо­ва­ния. Там­бов: Издат. дом «Дер­жа­вин­ский», 2022. С. 159-177. 
2. Кома­ров В.В. Раз­ра­бот­ка веро­ят­но­го пси­хо­ло­ги­че­ско­го порт­ре­та поль­зо­ва­те­ля соци­аль­ной сети // Пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ский жур­нал «Гауде­а­мус». 2021. Т. 20. № 4 (50). С. 45-54. 
3. Тимо­ши­на Е.М. Деструк­тив­ные суб­куль­ту­ры несо­вер­шен­но­лет­них как усло­вия их вик­ти­ми­за­ции и кри­ми­на­ли­за­ции // Уче­ные запис­ки Казан­ско­го юри­ди­че­ско­го инсти­ту­та МВД Рос­сии. 2021. Т. 6. № 2(12). С. 286-293. 
4. Бели­ков В.А., Рома­нов П.Ю., Леуш­ка­но­ва О.Ю., Васе­ва Н.С. Ана­лиз про­бле­мы десо­ци­а­ли­за­ции лич­но­сти под­рост­ков под воз­дей­стви­ем соци­аль­ных сетей, содер­жа­щих кон­тент деструк­тив­но­го харак­те­ра // Пер­спек­ти­вы нау­ки и обра­зо­ва­ния. 2022. № 3 (57). С. 372-385. 
5. Юде­е­ва Т.В. Моти­ва­ция деструк­тив­но­го ком­му­ни­ка­ци­он­но­го пове­де­ния под­рост­ков в соци­аль­ных сетях // Меж­ду­на­род­ный науч­но-иссле­до­ва­тель­ский жур­нал. 2022. № 2-2 (116). С. 178-182.
6. Пуч­ни­на М.Ю., Пуч­нин А.В. Ана­лиз дея­тель­но­сти адеп­тов ради­каль­но­го идей­но­го дви­же­ния «Колум­байн»* // Lex Russica (Рус­ский закон). 2021. Т. 74. № 12 (181). С. 74-83.
7. Чер­ка­со­ва М.Н., Так­та­ро­ва А.В. Деструк­тив­ная пове­ден­че­ская модель поко­ле­ния Z: линг­во­праг­ма­ти­че­ский ана­лиз медиа-тек­стов // Гума­ни­тар­ные и соци­аль­ные нау­ки. 2022. Т. 91. № 2. С. 97103. 
8. Игум­нов С.А., Шама­ро­ва Е.Ю. Кон­тент-ана­лиз сай­тов ауто­де­струк­тив­но­го содер­жа­ния в рус­ско­языч­ном сег­мен­те Интер­нет // Циф­ро­вое обще­ство как куль­тур­но-исто­ри­че­ский кон­текст раз­ви­тия чело­ве­ка. Колом­на: ГСГУ, 2020. С. 146-150. 
9. Дья­чек П.Э., Арцы­ба­шев И.Г. Воз­мож­ные спо­со­бы защи­ты под­рост­ков от вли­я­ния деструк­тив­но­го кон­тен­та в соци­аль­ных сетях // Госу­дар­ствен­ная моло­деж­ная поли­ти­ка: вызо­вы и совре­мен­ные тех­но­ло­гии рабо­ты с моло­де­жью / под общ. ред. А.В. Поно­ма­ре­ва. Ека­те­рин­бург: Изд-во Урал. ун-та, 2022. С. 158-163. 
10. Копо­вой А.С., Тка­чук О.С., Давы­дов Д.А. Роль педа­го­га в ран­нем выяв­ле­нии медиа­во­вле­чен­но­сти обу­ча­ю­щих­ся // Инно­ва­ци­он­ные про­ек­ты и про­грам­мы в обра­зо­ва­нии. 2021. № 3 (75). С. 65-69. 

Об авторе

Вла­ди­мир Вла­ди­ми­ро­вич Кома­ров — кан­ди­дат пси­хо­ло­ги­че­ских наук, доцент кафед­ры соци­аль­ной и воз­раст­ной пси­хо­ло­гии ТГУ име­ни Г. Р. Дер­жа­ви­на, веду­щий пси­хо­лог Цен­тра иссле­до­ва­ний соци­аль­ных деви­а­ций ТГУ име­ни Г. Р. Державина.

Смот­ри­те также:

• Кома­ров В.В. Совре­мен­ные тен­ден­ции циф­ро­вой соци­а­ли­за­ции моло­дё­жи: вызо­вы, рис­ки и перспективы
• Мала­ха­е­ва С.К., Пота­пов Р.С. Агрес­сив­ность и ауто­агрес­сив­ность в сете­вом тек­сте: кон­тент-ана­лиз стра­ниц в соци­аль­ной сети «ВКон­так­те»
• Мед­ве­де­ва А.С., Дозор­це­ва Е.Г. Харак­те­ри­сти­ки онлайн гру­мин­га как вида сек­су­аль­ной экс­плу­а­та­ции несо­вер­шен­но­лет­них (по резуль­та­там ана­ли­за пере­пи­сок взрос­лых и детей в сети Интернет)
• Сол­да­то­ва Г.У., Илю­хи­на С.Н. Ауто­де­струк­тив­ный онлайн-кон­тент: осо­бен­но­сти оцен­ки и реа­ги­ро­ва­ния под­рост­ков и молодежи

1. Экс­пер­ты опре­де­ли­ли кате­го­рии деструк­тив­но­го кон­тен­та в Руне­те. URL: 1835238017.html (дата обра­ще­ния: 20.02.2023).
2. Меж­ду­на­род­ное моло­деж­ное дви­же­ние «Колум­байн» (дру­гое исполь­зу­е­мое наиме­но­ва­ние «Скул­шу­тинг») при­зна­но тер­ро­ри­сти­че­ским, дея­тель­ность орга­ни­за­ции запре­ще­на на тер­ри­то­рии Рос­сии по реше­нию Вер­хов­но­го суда Рос­сий­ской Федерации.
3. Меж­ду­на­род­ное обще­ствен­ное дви­же­ние «Аре­стант­ское уго­лов­ное един­ство» (АУЕ) при­зна­но экс­тре­мист­ским, дея­тель­ность орга­ни­за­ции запре­ще­на на тер­ри­то­рии Рос­сии по реше­нию Вер­хов­но­го суда Рос­сий­ской Федерации.