Соболев Н.А., Игумнов С.А. Зависимость от компьютерных игр у подростков, проблемы диагностики и коморбидности

«Интернет-гейминговая зависимость» и современные принципы диагностики

Под­рост­ко­вый / юно­ше­ский воз­раст пред­став­ля­ет собой один из наи­бо­лее суще­ствен­ных фак­то­ров рис­ка по раз­ви­тию рас­стройств пове­де­ния, свя­зан­ных с фор­ми­ро­ва­ни­ем зави­си­мо­сти от пси­хо­ак­тив­ных веществ (ПАВ).

В то же вре­мя лишь в послед­ние годы полу­чи­ли широ­кое рас­про­стра­не­ние фор­мы аддик­тив­но­го пове­де­ния, не свя­зан­ные с упо­треб­ле­ни­ем ПАВ, более того, лишен­ные само­го хими­че­ско­го суб­стра­та зави­си­мо­сти. С появ­ле­ни­ем и рас­про­стра­не­ни­ем в кли­ни­че­ской прак­ти­ке фено­ме­нов гей­мер­ства, зави­си­мо­сти от пер­со­наль­но­го ком­пью­те­ра (ПК) и интер­не­та все чаще зву­чат выска­зы­ва­ния о том, что соб­ствен­но пове­ден­че­ские состав­ля­ю­щие зави­си­мо­сти, выяв­ля­е­мые при иссле­до­ва­нии паци­ен­тов с ПК-зави­си­мо­стью и интер­нет-аддик­ци­ей, более соот­вет­ству­ют кри­те­ри­ям рас­стройств при­вы­чек и вле­че­ний [2].

Наи­бо­лее вовле­чён­ны­ми в про­цесс ком­пью­тер­ных игр явля­ют­ся преж­де все­го лица под­рост­ко­во­го воз­рас­та. В 2013 году в аме­ри­кан­ской наци­о­наль­ной диа­гно­сти­че­ской клас­си­фи­ка­ции DSM-V была вве­де­на диа­гно­сти­че­ская кате­го­рия под назва­ни­ем «Интер­нет-гей­мин­го­вая зави­си­мость», но лишь в каче­стве кате­го­рии, тре­бу­ю­щей допол­ни­тель­ных уточ­не­ний, кото­рая в буду­щем может быть пере­смот­ре­на и исклю­че­на из клас­си­фи­ка­ции [6].

Диа­гно­сти­че­ские кри­те­рии гей­мин­го­во­го рас­строй­ства (по DSM-V).

1. Избы­точ­ная увле­чен­ность играми.
2. Симп­то­ма­ти­ка отме­ны, когда нет воз­мож­но­сти играть.
3. Повы­ше­ние толе­рант­но­сти, про­яв­ля­е­мое в уве­ли­че­нии коли­че­ства вре­ме­ни, про­во­ди­мо­го в играх.
4. Без­успеш­ные попыт­ки кон­тро­ли­ро­вать уча­стие в играх.
5. Поте­ря инте­ре­са к преды­ду­щим хоб­би и раз­вле­че­ни­ям за исклю­че­ни­ем ком­пью­тер­ных игр.
6. Про­дол­жа­ю­ще­е­ся чрез­мер­ное исполь­зо­ва­ние игры несмот­ря на пони­ма­ние того, что это вызы­ва­ет пси­хо­со­ци­аль­ные проблемы.
7. Созна­тель­ное вве­де­ние в заблуж­де­ние чле­нов семьи, тера­пев­та и дру­гих каса­тель­но коли­че­ства вре­ме­ни, про­ве­ден­но­го в игре.
8. Исполь­зо­ва­ние ком­пью­тер­ных игр с целью избе­га­ния пло­хо­го настро­е­ния или сня­тия его.
9. Воз­ник­но­ве­ние опас­но­сти поте­рять или поте­ря зна­чи­мых отно­ше­ний, рабо­ты, обра­зо­ва­ния или воз­мож­но­сти карьер­но­го роста из-за уча­стия в играх.

В МКБ-11, кото­рая нахо­дит­ся в про­ек­те, зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр тоже вклю­че­на, но с несколь­ко ины­ми, хотя и сход­ны­ми диа­гно­сти­че­ски­ми кри­те­ри­я­ми, чем в DSM-V. В про­ек­те МКБ-11 пере­чис­ля­ет­ся зна­чи­тель­но мень­ше критериев. 

Игро­вую зави­си­мость пред­ла­га­ет­ся име­но­вать лишь «гей­мин­го­вым рас­строй­ством» (дослов­ный пере­вод) без ука­за­ния сло­ва «интер­нет», т.к. опре­де­ля­ет­ся дан­ная зави­си­мость и при оффлайн-играх. Игро­вая зави­си­мость опре­де­ля­ет­ся в бета-про­ек­те МКБ-11 как стой­кое или реци­ди­ви­ру­ю­щее онлайн- и/или оффлайн-игро­вое пове­де­ние, про­яв­ля­ю­ще­е­ся тре­мя основ­ны­ми диа­гно­сти­че­ски­ми критериями:

1. утра­та кон­тро­ля над вре­ме­нем, про­во­ди­мым в играх;
2. повы­ше­ние при­о­ри­тет­но­сти ком­пью­тер­ным играм в ущерб иным жиз­нен­ным инте­ре­сам и делам;
3. про­дол­же­ние игро­во­го про­цес­са несмот­ря на нега­тив­ные послед­ствия, вызван­ные им.

Более того, зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр сле­ду­ет диа­гно­сти­ро­вать в соот­вет­ствии с кри­те­ри­я­ми МКБ-11 толь­ко тогда, когда модель пове­де­ния име­ет доста­точ­ную сте­пень тяже­сти, что­бы при­ве­сти к зна­чи­тель­ным нару­ше­ни­ям в лич­ной, семей­ной, соци­аль­ной, обра­зо­ва­тель­ной, про­фес­си­о­наль­ной или в дру­гих важ­ных обла­стях функ­ци­о­ни­ро­ва­ния [14].

«Интернет-гейминговая зависимость»: непатологические и патологические формы

Опре­де­ле­ние аддик­тив­ной зави­си­мо­сти от ПК, ком­пью­тер­ных игр и интер­не­та тре­бу­ет­ся в свя­зи с тем, что:

1. пер­со­наль­ный ком­пью­тер стал в насто­я­щее вре­мя элек­трон­ным сред­ством, вошед­шим в семей­ный быт, и ребе­нок не может быть исклю­чен из это­го сре­до­во­го инфор­ма­ци­он­но­го поля даже при фор­ми­ро­ва­нии зави­си­мых отношений;
2. пре­по­да­ва­ние инфор­ма­ти­ки сего­дня вхо­дит в про­грам­му обще­го обра­зо­ва­ния, и в рам­ках этих тре­бо­ва­ний ребе­нок дол­жен при­об­ре­тать навы­ки рабо­ты на ПК, сле­до­ва­тель­но, систе­ма­ти­че­ски рабо­тать на нем;
3. при при­стра­стии к ком­пью­тер­ным играм сохра­ня­ет­ся необ­хо­ди­мость вклю­че­ния заня­тий на ком­пью­те­ре в реаль­ный учеб­ный процесс.

Это таким обра­зом опре­де­ля­ет цели пси­хо­кор­рек­ци­он­ной рабо­ты, что заня­тия на ПК не могут быть заме­не­ны каким-либо дру­гим, суб­ли­ми­ру­ю­щим видом деятельности.

В пси­хо­ло­ги­че­ском плане аддик­ция начи­на­ет­ся там, где воз­ни­ка­ет заме­ще­ние удо­вле­тво­ре­ния реаль­ных потреб­но­стей новой, сверх­цен­ной потреб­но­стью в аддик­тив­ном аген­те [2].

Суще­ству­ют дан­ные о том, что зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр и интер­не­та может слу­жить свое­об­раз­ным пре­дик­то­ром даль­ней­ше­го потреб­ле­ния ПАВ под­рост­ка­ми [13]. Иссле­до­ва­ние, про­ве­ден­ное в Тур­ции, пока­за­ло, что такие под­рост­ки харак­те­ри­зу­ют­ся не толь­ко более высо­ким уров­нем потреб­ле­ния ПАВ, но и склон­но­стью к суи­ци­даль­ным мыс­лям, само­по­вре­жде­ни­ям и делин­квент­но­му пове­де­нию [7].

Наи­бо­лее изу­чен­ной «нехи­ми­че­ской аддик­ци­ей» на сего­дняш­ний день явля­ет­ся гем­блинг. В отли­чие от ком­пью­тер­ных игр, кото­рые суще­ству­ют срав­ни­тель­но недав­но, гем­блинг суще­ству­ет очень дав­но, но в послед­нее вре­мя, осо­бен­но с зако­но­да­тель­ным запре­том в Рос­сии и ряде дру­гих стран кази­но, стал актив­но осва­и­вать интер­нет-про­стран­ство. Име­ют­ся дан­ные, что про­блем­ные интер­нет-гем­бле­ры бли­же к хими­че­ски зави­си­мым лицам, чем про­блем­ные интер­нет-гей­ме­ры [15].

Суще­ству­ют иссле­до­ва­ния, в кото­рых срав­ни­ва­ет­ся гем­блинг онлайн как наи­бо­лее изу­чен­ное пове­ден­че­ское рас­строй­ство с гей­мин­го­вым рас­строй­ством [12].

Так, в иссле­до­ва­нии, про­ве­ден­ном в Испа­нии меж­ду гей­ме­ра­ми и гем­бле­ра­ми онлайн, обе кли­ни­че­ские груп­пы име­ли более высо­кие пси­хо­па­то­ло­ги­че­ские пока­за­те­ли и менее функ­ци­о­наль­ные лич­ност­ные чер­ты по срав­не­нию с нор­ма­тив­ной испан­ской популяцией. 

Одна­ко при срав­не­нии людей с интер­нет-гей­мин­го­вым рас­строй­ством с онлайн-гем­блин­гом воз­ник­ли и неко­то­рые раз­ли­чия. Во-пер­вых, паци­ен­ты с интер­нет-гей­мин­го­вым рас­строй­ством были моло­же, обыч­но в воз­расте до 20 лет, чаще оди­но­ки, не име­ли посто­ян­ной рабо­ты, и у них так­же был более низ­кий воз­раст нача­ла расстройства. 

Кро­ме того, они пока­за­ли более низ­кие пока­за­те­ли сома­ти­за­ции и депрес­сии вме­сте с более низ­кой рас­про­стра­нен­но­стью упо­треб­ле­ния таба­ка, но более высо­кие пока­за­те­ли рас­стройств пище­во­го пове­де­ния и более высо­кий сред­ний индекс мас­сы тела. 

Нако­нец, они пред­ста­ви­ли мень­шее стрем­ле­ние к новизне и настой­чи­вость. Одна­ко, лица, вхо­дя­щие в обе груп­пы, были доста­точ­но моло­ды в отли­чие от игро­ков в азарт­ные игры офлайн. Т.е. актив­ное исполь­зо­ва­ние интер­не­та, в том чис­ле с вре­до­нос­ны­ми послед­стви­я­ми, будет в бли­жай­шем буду­щем про­бле­мой ново­го поко­ле­ния, т.н. «мил­ле­ни­а­лов».

Соглас­но дан­ным мета-ана­ли­за, куда вошли 8 иссле­до­ва­ний, сум­мар­но вклю­чив­ших 1641 паци­ен­та с интер­нет-зави­си­мо­стью и 11210 лиц из груп­пы кон­тро­ля, была выяв­ле­на зна­чи­мая связь интер­нет-гей­мин­го­во­го рас­строй­ства со зло­упо­треб­ле­ни­ем алко­го­лем, СДВГ, депрес­си­ей и тре­во­гой [8]. Суще­ствен­ная связь про­сле­жи­ва­ет­ся меж­ду интер­нет-гей­мин­го­вым рас­строй­ством и про­чи­ми аддик­ци­я­ми: таба­ко­ку­ре­ни­ем, алко­го­лиз­мом, нар­ко­ма­ни­ей, а так­же пато­ло­ги­че­ским гем­блин­гом [1, 3, 5, 9, 16].

Име­ют­ся иссле­до­ва­ния, пока­зав­шие, что сре­ди детей и под­рост­ков с ожи­ре­ни­ем рас­про­стра­нен­ность интер­нет-игро­вой зави­си­мо­сти в два раза выше, чем сре­ди их сверст­ни­ков, не стра­да­ю­щих ожи­ре­ни­ем [4]. Эти дан­ные могут кос­вен­но ука­зы­вать на комор­бид­ность аддик­ции к пере­еда­нию и интер­нет-гей­мин­го­во­го расстройства.

Недав­но были опуб­ли­ко­ва­ны резуль­та­ты эпи­де­мио­ло­ги­че­ско­го иссле­до­ва­ния комор­бид­но­сти, про­во­див­ше­го­ся в рам­ках боль­шо­го меж­ду­на­род­но­го про­ек­та «Иссле­до­ва­ние пси­хо­ло­ги­че­ских и гене­ти­че­ских фак­то­ров аддик­тив­но­го пове­де­ния», кото­рое охва­ти­ло 3003 под­рост­ка и моло­дых взрос­лых (42,6% муж­чи­ны; сред­ний воз­раст 21 год). Были обна­ру­же­ны свя­зи между:

1. куре­ни­ем и про­блем­ным исполь­зо­ва­ни­ем интер­не­та, избы­точ­ны­ми физи­че­ски­ми упраж­не­ни­я­ми, рас­строй­ства­ми пище­во­го пове­де­ния и гемблингом;
2. упо­треб­ле­ни­ем алко­го­ля и про­блем­ным исполь­зо­ва­ни­ем интер­не­та, про­блем­ны­ми онлайн-гей­мин­гом, онлайн-гем­блин­гом и рас­строй­ства­ми пище­во­го поведения;
3. упо­треб­ле­ни­ем кан­на­би­са, онлайн-гей­мин­гом и онлайн-гемблингом.

Авто­ры дела­ют вывод о выра­жен­ной комор­бид­но­сти раз­ных вари­ан­тов зави­си­мо­сти, кото­рая, веро­ят­но, свя­за­на с нали­чи­ем общих пси­хо­ло­ги­че­ских, гене­ти­че­ских и ней­ро­био­ло­ги­че­ских меха­низ­мов. Воз­мож­но, что не столь­ко сами ком­пью­тер­ные игры спо­соб­ны вызвать зави­си­мость, сколь­ко, ско­рее все­го, гене­ти­че­ская пред­рас­по­ло­жен­ность и про­блем­ное вос­пи­та­ние в сово­куп­но­сти с пси­хо­ло­ги­че­ски­ми проблемами. 

Полу­чен­ные дан­ные так­же под­твер­жда­ют кон­цеп­цию дефи­ци­та систе­мы награ­ды и ком­по­нент­ную модель зави­си­мо­стей, кото­рые пред­ла­га­ют общий фено­ме­но­ло­ги­че­ский и этио­ло­ги­че­ский фон для воз­ник­но­ве­ния раз­лич­ных зави­си­мо­стей [10].

Одна­ко имен­но это ста­вит под вопрос сам факт выде­ле­ния в отдель­ную диа­гно­сти­че­скую кате­го­рию дан­ное рас­строй­ство, воз­мож­но, что подоб­ная вре­до­нос­ная увле­чен­ность ком­пью­тер­ны­ми игра­ми явля­ет­ся про­сто одним из симп­то­мов иной пси­хи­че­ской / нар­ко­ло­ги­че­ской пато­ло­гии или все пове­ден­че­ские «нехи­ми­че­ские» аддик­ции могут быть про­сто фор­ма­ми одной патологии. 

С прак­ти­че­ской точ­ки зре­ния, если для вра­ча-кли­ни­ци­ста в слу­чае с ПАВ мож­но понять кри­те­рий выде­ле­ния пато­ло­гии в отдель­ную диа­гно­сти­че­скую кате­го­рию по прин­ци­пу «веще­ство — дей­ствие на орга­низм», то в слу­чае нехи­ми­че­ских и пове­ден­че­ских нару­ше­ний сде­лать это пред­став­ля­ет­ся более про­бле­ма­тич­ным, т.к. выде­лять вся­ко­го рода «нехи­ми­че­ские зави­си­мо­сти» начи­ная от «ком­пуль­сив­но­го шопин­га» и ком­пью­тер­ных игр, закан­чи­вая исполь­зо­ва­ни­ем мобиль­но­го теле­фо­на, «сек­со­го­лиз­мом», зави­си­мо­стью от физи­че­ских упраж­не­ний и работ, мож­но до бес­ко­неч­но­сти. Но этот вопрос изу­чен в совре­мен­ной нау­ке недостаточно.

Дискуссионные аспекты «интернет-гейминговой зависимости»

Одна­ко, на про­бле­ма­ти­ку ком­пью­тер­ных игр есть и диа­мет­раль­но про­ти­во­по­лож­ные взгля­ды. В этом плане доста­точ­но инте­рес­ным явля­ет­ся изу­че­ние людей, для кото­рых ком­пью­тер­ные игры явля­ют­ся про­фес­си­ей (напри­мер, есть обра­зо­ва­тель­ные про­грам­мы в рам­ках спор­тив­ных обра­зо­ва­тель­ных учре­жде­ний в таких стра­нах, как Южная Корея), и их срав­не­ние с людь­ми, зави­си­мы­ми от ком­пью­тер­ных игр. 

В рам­ках иссле­до­ва­ния, про­ве­ден­но­го в Южной Корее (Рес­пуб­ли­ка Корея), меж­ду под­рост­ка­ми с диа­гно­сти­ро­ван­ным гей­мин­го­вым рас­строй­ством и про­фи-гей­ме­ра­ми было выяв­ле­но сле­ду­ю­щее [11].

В то вре­мя как про­фи-гей­ме­ры игра­ют в соот­вет­ствии с опре­де­лен­ны­ми жиз­нен­ны­ми при­выч­ка­ми, уде­ляя вре­мя и дру­гим делам по запла­ни­ро­ван­но­му учеб­ным заве­де­ни­ем гра­фи­ку, под­рост­ки с игро­вым рас­строй­ством (IGD) демон­стри­ру­ют нере­гу­ляр­ный образ жиз­ни и нере­гу­ли­ру­е­мое импуль­сив­ное игро­вое поведение. 

Уча­стие в иссле­до­ва­нии при­ня­ли 14 под­рост­ков с игро­вым рас­строй­ством и 12 про­фес­си­о­наль­ную игро­ков. Пери­од наблю­де­ния соста­вил один год, оце­ни­ва­лись демо­гра­фи­че­ские дан­ные, про­из­во­ди­лось тести­ро­ва­ние с помо­щью Child Behavior Checklist (CBCL), оце­ни­ва­лись депрес­сив­ное настро­е­ние, тревожность. 

Так­же была про­ве­де­на функ­ци­о­наль­ная МРТ в состо­я­ния покоя. В тече­ние года под­рост­ки с игро­вой зави­си­мо­стью (не полу­чая лече­ния или пси­хо­те­ра­пии) игра­ли в игры по сво­е­му обыч­но­му рас­пи­са­нию, чаще все­го так и когда хоте­ли, в то вре­мя как сту­ден­ты про­фи-гей­ме­ры игра­ли по запла­ни­ро­ван­но­му гра­фи­ку, гото­вясь к чемпионатам. 

Через год пока­за­те­ли про­фи-гей­ме­ров сни­зи­лись в таких пока­за­те­лях, как: общее про­блем­ное пове­де­ние, импуль­сив­ность и агрес­сия, депрес­сия и тре­во­га, по срав­не­нию с пока­за­те­ля­ми под­рост­ков с игро­вой зави­си­мо­стью, чьи пока­за­те­ли оста­лись неизменными. 

Обе груп­пы демон­стри­ро­ва­ли повы­шен­ную моз­го­вую актив­ность в темен­ной доле коры голов­но­го моз­га (актив­ное вни­ма­ние). Но по срав­не­нию с про­фи-гей­ме­ра­ми, под­рост­ки с зави­си­мо­стью от игр демон­стри­ро­ва­ли бóль­шую актив­ность в левой орби­то­фрон­таль­ной коре. 

По мне­нию учё­ных из Рес­пуб­ли­ки Корея, полу­чен­ные дан­ные могут ука­зы­вать на то, что ком­пью­тер­ные игры раз­ви­ва­ют вни­ма­ние, но толь­ко хоро­шо орга­ни­зо­ван­ная игро­вая дея­тель­ность дает поло­жи­тель­ные результаты.

Заключение

Вве­де­ние в диа­гно­сти­че­скую клас­си­фи­ка­цию такой отдель­ной пси­хо­па­то­ло­ги­че­ской кате­го­рии, как зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр, на дан­ном эта­пе пред­став­ля­ет­ся весь­ма дис­ку­та­бель­ным решением. 

Преж­де все­го, суще­ству­ют рис­ки чрез­мер­ной «меди­ка­ли­за­ции» дан­ной про­бле­мы, в резуль­та­те кото­рых мно­гие под­рост­ки могут столк­нуть­ся с соци­аль­ны­ми и обра­зо­ва­тель­ны­ми проблемами. 

Тем не менее, избы­точ­ная увле­чён­ность ком­пью­тер­ны­ми игра­ми очень часто комор­бид­на дру­гой пси­хи­че­ской и нар­ко­ло­ги­че­ской пато­ло­гии, такой как СДВГ, аффек­тив­ная пато­ло­гия, потреб­ле­ние кан­на­би­са, нико­ти­но­вая и алко­голь­ная зави­си­мость, рас­строй­ства пище­во­го потреб­ле­ния, пато­ло­ги­че­ский гемблинг. 

Воз­мож­но, зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр не явля­ет­ся, какой-то отдель­ной пато­ло­ги­ей, но лишь симп­то­ма­ти­кой дру­гих пси­хи­че­ских рас­стройств, про­яв­ля­ю­щей­ся в фор­ме, акту­аль­ной сего­дняш­не­му дню («зна­ме­ние времени»). 

При выде­ле­нии дан­ной пато­ло­гии в отдель­ную диа­гно­сти­че­скую кате­го­рию исполь­зу­ет­ся тер­ми­но­ло­гия и диа­гно­сти­че­ский аппа­рат, сход­ный с тем, что при­ме­ня­ет­ся для диа­гно­сти­ки пато­ло­ги­че­ско­го гем­блин­га и гем­блин­га в онлайн-форме. 

Одна­ко дан­ные пока­зы­ва­ют, что гем­блинг онлайн и интер­нет-гей­мин­го­вая зави­си­мость не тож­де­ствен­ны. Наблю­да­ют­ся раз­ни­ца меж­ду воз­рас­том нача­ла забо­ле­ва­ния, комор­бид­но­стью с дру­ги­ми пси­хи­че­ски­ми рас­строй­ства­ми, соци­аль­ны­ми и пси­хо­ло­ги­че­ски­ми порт­ре­та­ми паци­ен­тов, ней­ро­био­ло­ги­че­ские раз­ли­чия, похо­же, тоже име­ют­ся, но тре­бу­ет­ся боль­ше данных. 

Име­ют­ся и диа­мет­раль­но про­ти­во­по­лож­ные взгля­ды на ком­пью­тер­ные игры как на явле­ние, не вред­ное, но полез­ное при пра­виль­ном под­хо­де к орга­ни­за­ции игро­во­го процесса.

Литература

1. Его­ров А.Ю., Куз­не­цо­ва Н.А., Пет­ро­ва Е.А. Осо­бен­но­сти лич­но­сти под­рост­ков с Интер­нет-зави­си­мо­стью // Вопро­сы пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья детей и под­рост­ков. 2005 (5). № 2. С. 20-27.
2. Пере­жо­гин Л.О. Про­грам­ма пси­хо­те­ра­пев­ти­че­ской помо­щи несо­вер­шен­но­лет­ним, обна­ру­жи­ва­ю­щим при­зна­ки зави­си­мо­сти от интер­не­та и мобиль­ных устройств // Прак­ти­че­ская меди­ци­на. 2019. Т. 17, № 3. С. 96-99.
3. Black D.W., Belsare G., Schlosser S. Clinical features, psychiatric comorbidity, and health-related quality of life in persons reporting compulsive computer use behavior // J Clin Psychiatry. 1999. Vol.60. N.12. P.839-844.
4. Bozkurt H, Özer S, Şahin S, Sönmezgöz E. Internet use patterns and Internet addiction in children and adolescents with obesity // Pediatr Obes. 2018. Vol.13. N.5. P.301-306.
5. Bozkurt H., Coskun M., Ayaydin H., Adak I., Zoroglu S.S. Preva-lence and patterns of psychiatric disorders in referred adolescents with Internet addiction // Psychiatry Clin. Neurosci. 2013. Vol.67. N.5. P.352-359.
6. Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders, Fifth Edition (DSM-5). — Arlington, VA: American Psychiatric Publishing, 2013.- 992 p. — doi:10.1176/appi.books.9780890425596.
7. Evren C., Dalbudak E., Evren B., Demirci A.C. High risk of Inter-net addiction and its relationship with lifetime substance use, psy-chological and behavioral problems among 10(th) grade adoles-cents // Psychiatr Danub. 2014. Vol.26. N.4. P.330-339.
8. Ho R.C., Zhang M.W., Tsang T.Y., Toh A.H., Pan F., Lu Y., Cheng C., Yip P.S., Lam L.T., Lai C.-M. The association between internet addiction and psychiatric co-morbidity: A meta-analysis // BMC Psychiatr. 2014. Vol.14. P.183. doi: 10.1186/1471-244X-14-183.
9. Kim B.S., Chang S.M., Park J.E., Seong S.J., Won S.H., Cho M.J. Prevalence, correlates, psychiatric comorbidities, and suicidality in a community population with problematic Internet use // Psychiatry Res. 2016. Vol.244. P.249–256.
10. Kotyuk E., Magi A., Eisinger A., Kiraly O., Vereczkei A. et al., Cooccurrences of substance use and other potentially addictive behaviors: Epidemiological results from the Psychological and Genetic Factors of the Addictive Behaviors (PGA) Study // Journal of Behavioral Addictions. 2020. Vol.9. N.2.
11. Kwak K. H. et al. Comparison of Behavioral Changes and Brain Activity between Adolescents with Internet Gaming Disorder and Student ProGamers //International journal of environmental research and public health. 2020. Т. 17. №2. С. 441.
12. Mallorqui-Bague N. et al. Internet gaming disorder and online gambling disorder: Clinical and personality correlates //Journal of behavioral addictions. 2017. Т. 6. №. 4. С. 669-677.
13. Rücker J., Akre C., Berchtold A., Suris J.C. Problematic Internet use is associated with substance use in young adolescents // Acta Pediatr. 2015. – Vol.104. N.5. P.504–507.
14. Rumpf H.J., Achab S., Billieux J. et al. Including gaming disorder in the ICD-11: The need to do so from a clinical and public health perspective // J Behav Addict. 2018. Vol.7. − N.3. P.556-561.
15. Walther B., Morgenstern M., Hanewinkel R. Co-occurrence of addictive behaviours: personality factors related to substance use, gambling and computergaming // Eur Addict Res. 2012. Vol.18. N.4. P.167–174.
16. Wölfling K., Müller K.W., Dreier M., Ruckes C., Deuster O., Batra A., Mann K., Musalek M., Schuster A., Lemenager T., Hanke S., Beutel M.E. Efficacy of Short-term Treatment of Internet and Computer Game Addiction: A Randomized Clinical Trial // JAMA Psychiatry. 2019. Vol.76. N.10. P.1018-1025. doi:10.1001/jamapsychiatry.2019.1676.

Об авторах

• Сер­гей Алек­сан­дро­вич Игум­нов — про­фес­сор, док­тор меди­цин­ских наук. Врач-пси­хи­атр, пси­хо­те­ра­певт выс­шей кате­го­рии. Меди­цин­ский судеб­ный экс­перт-пси­хи­атр. Заме­сти­тель дирек­то­ра по науч­ной рабо­те Рес­пуб­ли­кан­ско­го науч­но-прак­ти­че­ско­го цен­тра пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья Мини­стер­ства здра­во­охра­не­ния Рес­пуб­ли­ки Бела­русь. Наци­о­наль­ный коор­ди­на­тор Пред­ста­ви­тель­ства Бело­рус­ской ассо­ци­а­ции пси­хо­те­ра­пев­тов при Обще­рос­сий­ской про­фес­си­о­наль­ной пси­хо­те­ра­пев­ти­че­ской лиге. Пред­ста­ви­тель Сотруд­ни­ча­ю­ще­го цен­тра ВОЗ — НМИЦ пси­хи­ат­рии и нар­ко­ло­гии им. В.П. Серб­ско­го в Рес­пуб­ли­ке Бела­русь, Минск.
• Ники­та Алек­сан­дро­вич Собо­лев — млад­ший науч­ный сотруд­ник отде­ле­ния кли­ни­че­ских иссле­до­ва­ний нар­ко­ма­ний отде­ла кли­ни­че­ской нар­ко­ло­гии Наци­о­наль­но­го науч­но­го цен­тра нар­ко­ло­гии - фили­а­ла Наци­о­наль­но­го меди­цин­ско­го иссле­до­ва­тель­ско­го цен­тра пси­хи­ат­рии и нар­ко­ло­гии им. В.П. Серб­ско­го Мин­здра­ва Рос­сии, Москва.

Смот­ри­те также:

• Ани­си­мов Е. Г. Пси­хо­ло­ги­че­ская рабо­та с ком­пью­тер­ной игро­вой зависимостью
• Ели­се­е­ва М.И., Кри­гер Е.Э. Осо­бен­но­сти роди­тель­ско-дет­ских отно­ше­ний сре­ди под­рост­ков, име­ю­щих зави­си­мость от онлайн-игр
• Патра­ков Э.В. Под­рост­ки и Интер­нет: реак­ции родителей
• Попря­ду­хи­на Н.Г., Буб­чи­ко­ва Н.В. Спе­ци­фи­ка раз­ви­тия ком­му­ни­ка­тив­ной сфе­ры у под­рост­ков с ком­пью­тер­ной зависимостью