Хасанова И.И., Котова С.С. Взаимосвязь интернет-зависимости с совладающим и отклоняющимся поведением учащейся молодежи

Введение

Формирование личности современных молодых людей происходит под влиянием такого мощного средового фактора, как Интернет. Это влияние нельзя назвать однозначным. Безусловно позитивными следует признать стирание временных и пространственных границ между людьми благодаря интернет-ресурсам, очень удобным для оперативных личных, социальных и деловых коммуникаций и контактов; существенное облегчение поиска требующейся информации; возможности дистанционного обучения, получения услуг «не выходя из дома» и др.

Вместе с тем все более явной становится проблема интернет-зависимого поведения среди подростков и молодых людей, которые в силу возрастной незрелости наиболее уязвимы для разного рода негативных воздействий. Навязчивая потребность в использовании Интернет может распространяться на все сферы их жизни, порождая трудности в учебно-профессиональной деятельности, проблемы общения со сверстниками, конфликты в семье и пр.

Для совладания со стрессовыми ситуациями молодые люди вырабатывают копинг-стратегии – системы целенаправленного поведения для уменьшения стрессовых переживаний. Однако далеко не всегда выбор определенной стратегии эффективен и правилен. Трудные или кризисные ситуации, в которые попадают молодые люди, повышают риск совершения правонарушений, который может быть усугублен криминогенными факторами социальной окружающей среды [1].

Часть подростков и молодых людей пытаются уйти от не устраивающей их реальности путем искусственного изменения своего психического состояния через прием химических веществ или погружение в определенные виды деятельности, вызывающие интенсивные эмоции [2].

Стремление избегания реальности становится доминирующим в сознании молодого человека, в результате чего он начинает существовать в виртуальном, вымышленном мире и не только не решает своих насущных проблем, но и останавливается в своем развитии, вплоть до деградации [3].

Такое зависимое, или аддиктивное, поведение, по мнению профессора В. Д. Менделевича, является разновидностью девиантного поведения, характеризующегося непреодолимой подчиненностью собственных интересов интересам другой личности или группы; чрезмерной и длительной фиксацией внимания на определенных видах деятельности или предметах (фетишах), становящихся сверхценными; снижением или нарушением способности контролировать собственную вовлеченность в данные виды деятельности; а также невозможностью быть самостоятельным и свободным в выборе поведения [4].

К числу основных мотивов ухода от реальности с помощью Интернет относятся возможность анонимного общения без оглядки на моральные и этические нормы, ощущение вседозволенности; реализация недостижимых в реальной жизни фантазий, отождествление себя с желаемыми персонажами; неограниченный выбор собеседников и доступ к любой информации.

По мнению К. Янга, будучи включенными в виртуальную группу, интернет-зависимые становятся способны принимать на себя больший эмоциональный риск, высказывая шокирующие других людей суждения, отстаивая свою точку зрения без страха быть отверженными окружающими, ведь в киберпространстве люди менее досягаемы и личность коммуникатора может быть замаскирована [5].

Обзор литературы

В России изучение интернет-зависимости осуществляется с начала 2000-х гг. В трудах А. Е. Войскунского, А. Ю. Егорова, А. В. Котлярова, Н. А. Носова и др. рассматриваются различные аспекты этой проблемы [2, 6–8]. Как отмечает А. Ю. Егоров, феномен интернет-аддикции представляет собой комплекс разных поведенческих зависимостей (работогольной, общения, сексуальной, любовной, игровой и т. д.), реализующих себя посредством компьютера [7, с. 320–342].

Основным механизмом развития интернет-зависимости, по мнению Н. А. Носова, является смещение цели в киберпространство для восполнения недостающих сфер жизни личности через иллюзорное удовлетворение основных потребностей человека за счет конструирования новой виртуальной личности [8, с. 122– 126].

Большинство авторов отмечают следующие симптомы интернет-зависимости: навязчивое стремление постоянно проверять электронную почту; постоянное ожидание следующего выхода в Интернет; увеличение количества денег, расходуемых на него, и времени, проводимого в виртуальном пространстве.

Рассматривая вопрос о типах поведения людей с компьютерной (как и с любой другой) зависимостью, ученые выделяют совладающее и отклоняющееся поведение, которое может помочь человеку сохранить благополучие и здоровье, а может и разрушать его [9].

Избранный стиль поведения позволяет субъекту справиться со стрессом или трудной жизненной ситуацией с помощью осознанных действий и активного взаимодействия с ситуацией – ее изменения (когда она поддается контролю) или приспособления к ней (в случае, когда ситуация не может контролироваться).

В научной литературе для обозначения совладающего поведения часто используется термин «копинг», который в переводе с английского означает действия, направленные на избегание, устранение источника стресса или приспособление к ситуации. Успешное совладание рассматривается как успешная адаптация. В случае неуспешного копинга стрессор сохраняется и возникает необходимость дальнейших попыток совладания [10, с. 30].

Адекватный копинг предполагает адекватное восприятие особенностей ситуации. Неадекватная оценка ситуации приводит к неадекватным эмоциям, которые, в свою очередь, нарушают адаптивные реакции организма. Таким образом, успешная адаптация возможна только тогда, когда субъект в состоянии объективно и в полном объеме воспринимать стрессор.

Одним из значимых компонентов формирования адекватного, адаптивного совладания является стратегия «планомерное разрешение проблем». Данная поведенческая стратегия способствует появлению альтернативных вариантов выхода из стрессовой ситуации и дальнейшее рассмотрение возможностей устранения проблемы [10, с. 41].

Стратегия «избегание» является одной из ведущих при дезадаптивном поведении, обусловленном недостаточностью развития личностно-средовых копинг-ресурсов и навыков активного разрешения проблем [2, 7 и др.].

Таким образом, копинг-поведение – это, с одной стороны, индивидуальная устойчивая личностная диспозиция – набор определенных, соответствующих индивидуально-личностным характеристикам и эмоционально-динамическим свойствам индивида вариантов (способов) реагирования в стрессовых ситуациях.

С другой стороны, это широкий спектр разнообразных стратегий преодоления стресса, которыми личность может манипулировать в зависимости от внешних обстоятельств, условий деятельности и индивидуальных целей. Чем активнее и разнообразнее будет выбор, тем выше защитный потенциал личности и тем успешнее происходит ее психологическая адаптация.

Термин «отклоняющееся поведение» нередко заменяется синонимом «девиантное поведение» (от лат. deviatio – отклонение). Единая трактовка термина «отклоняющееся поведение» у зарубежных и отечественных авторов отсутствует.

Одни исследователи считают, что данное понятие включает в себя любые отклонения от одобряемых обществом социальных норм [7, 11, 12], другие подразумевают под этим понятием только нарушения правовых норм [13], третьи – различные виды социальной патологии (убийство, алкоголизм и т. п.) [14], четвертые – социальное творчество [15].

Мы разделяем точку зрения А. Е. Войскунского и в своем исследовании исходили из того, что Интернет может быть средством прямой реализации девиантного поведения, которое проявляется

через хакерство (взлом сетей без обязательного наличия корыстного мотива, но с обязательным мотивом самоутверждения);
принадлежность к сетевым сообществам деструктивной направленности (доминируют коммуникативные мотивы и мотивы самореализации, а также асоциальные установки. Деятельность таких групп и отдельных людей направлена на создание помех работе общедоступных интернет-ресурсов, их дискредитацию, оскорбление посетителей);
компьютерную преступность (распространение порочащих коголибо сведений, компьютерное воровство, проникновение в закрытые сети с корыстной целью, пропаганда насилия, распространение порнографии) [6, с. 132].

Средний возраст пользователей сети и зависимых от нее приходится на годы ранней юности и студенчества. Студенты чаще других групп населения обращаются к услугам всемирной паутины по ряду причин.

Во-первых, у них существует постоянная потребность в информации при подготовке к занятиям, экзаменам, выполнении заданий.

Во-вторых, недостаток времени из-за учебы для встреч с друзьями приводит к общению с ними при помощи ICQ, электронной почты, социальных сетей и т. п.

Высокая социальная активность студенческого возраста выражается в поиске новых знакомств при помощи тех же услуг сети. В-третьих, свою роль играет высокая познавательная мотивация студенческого возраста [16].

Материалы и методы

С целью изучения взаимосвязи интернет-зависимости с совладающим и отклоняющимся поведением учащейся молодежи Институтом психолого-педагогического образования Российского государственного профессионально-педагогического университета (РГППУ) в 2015–2016 гг. было проведено исследование в Уральском колледже бизнеса, управления и технологии красоты г. Екатеринбурга.

Эмпирическую выборку составили студенты 1–2-го курсов. Совокупная выборка исследования – 110 человек, из них 70 девушек и 40 юношей. Возраст респондентов распределился следующим образом: 16 лет – 41,8%; 17 лет – 31,8%; 18 лет – 26,4%.

Для сбора данных использовались стандартизированные диагностические методики, наблюдение и беседа; для обработки результатов – методы математико-статистического анализа: дескриптивная статистика, сравнительный и корреляционный виды анализа данных.

Сформированный банк диагностических методик включал:

методику «Интернет-зависимость» К. Янга в адаптации В. А. Буровой [5, с. 146];
методику «Интернет-зависимость» С. Чена в адаптации В. Л. Малыгина, К. А. Феклисова, направленную на диагностику наличия интернет-зависимости (паттерна интернет-зависимого поведения) и состоящую из 26 вопросов [17, с. 39–43];
опросник «Способы совладающего поведения» Р. Лазаруса в адаптации Т. Л. Крюковой, предназначенный для определения способов (копинг-механизмов, копинг-стратегий) преодоления трудностей в различных сферах: обучении, общении и пр. [18];
методику «Определение склонности к отклоняющемуся поведению» А. Н. Орла. Данный тест-опросник предназначен для измерения готовности (склонности) подростков и молодых людей к реализации различных форм отклоняющегося поведения. Методика содержит мужской и женский варианты тестов [19].

Результаты исследования

Анализ научной литературы и собственные исследования по рассматриваемой проблеме позволяют нам утверждать, что основной предпосылкой развития интернет-зависимого поведения у студентов является неполное разрешение кризиса встречи со взрослостью [20, 21]. Это обстоятельство приводит к возникновению кризиса идентичности – конфликту между самоидентичностью личности и предлагаемыми социальными ролями, который, в свою очередь, сменяется кризисом интимности с формированием психологической изоляции. Виртуальная среда становится привлекательной для разрешения данного кризиса за счет возможности конструирования в ней желаемой реальности [21–23].

Диагностика по методикам «Интернет-зависимость» показала, что такая зависимость есть у 14% студентов; у 38% респондентов наблюдается склонность к ней; 48% не являются интернет-зависимыми. Причем были выявлены некоторые особенности, связанные с гендерным составом подгрупп (рис. 1, 2).

Рис. 1. Наличие интернет-зависимости в мужской подгруппе

Рис. 2. Наличие интернет-зависимости в женской подгруппе

Данные тестирования студентов по методике К. Янга позволили разделить общую выборку на три подгруппы: независимые от интернет-сети, склонные к зависимости и интернет-зависимые. Далее описание результатов дескриптивной статистики приводится в соответствии с этими подгруппами.

Применение методики С. Чена в адаптации В. Л. Малыгина и К. А. Феклисова дало возможность выявить паттерны поведения респондентов. Выяснилось, что выраженным и устойчивым паттерном интернет-зависимого поведения по симптому отмены обладают 40% юношей и 6% девушек.

Молодые люди чувствовали себя некомфортно, если они не находились в интернет-пространстве в течение определенного времени. Студенты ощущали беспокойство и раздражение, когда Интернет был отключен, и им было трудно преодолеть желание войти в сеть при доступности интернет-ресурсов. Компульсивные симптомы обнаружились у 38% студенток, что говорит о достаточной привязанности девушек к интернет-сети.

У 20% юношей и 11% девушек был ярко выражен паттерн интернет-зависимого поведения по проблемам управления временем, которым они могли пожертвовать в ущерб сну, отдыху, нарушению режима приема пищи и др. ради взаимодействия с Интернет.

После статистической обработки результатов мониторинга на основе опросника «Способы совладающего поведения» Р. Лазаруса в адаптации Т. Л. Крюковой у 17,5% респондентов выявился высокий уровень конфронтационного копинга. Этим студентам не всегда было свойственно разрешать проблемы за счет целенаправленной поведенческой активности и осуществления конкретных действий. В трудной жизненной ситуации они срывали свою досаду на тех, кто, по их мнению, навлекал на них проблемы. Молодые люди были склонны настаивать на своем мнении, стараясь добиться того, чего хотели именно они.

Низкий уровень выраженности конфронтационного копинга зафиксирован у 10% студентов.

Высокую степень дистанцирования, т. е. способности преодоления негативных переживаний за счет субъективного снижения ее значимости и степени эмоциональной вовлеченности в нее, показали 20% опрошенных.

У 30% юношей-респондентов на низком уровне оказался показатель поиска социальной поддержки.

27,5% опрошенных продемонстрировали способность к планированию решения проблемы, а 22,5% – к положительному переосмыслению проблемной ситуации. Так, у 26% девушек наблюдалась слабая выраженность дистанцирования, т. е. студентки не пытались забыть о сложной проблеме, а старались справиться с ней. Готовность к планированию решения проблемы отметили 30% девушек-респондентов.

На рис. 3–5 представлены гистограммы показателей, вычисленных по методике «Способы совладающего поведения» Р. Лазаруса в адаптации Т. Л. Крюковой, в подгруппах независимых, зависимых от Интернет и склонных к подобной регрессии студентов.

Рис. 3. Использование способов совладающего поведения студентами, независимыми от Интернет. КК – конфронтационный копинг; Д – дистанцирование; С – самоконтроль; ПСП – поиск социальной поддержки; ПО – принятие ответственности; Б-И – бегство-избегание; ПРП – планирование решения проблемы; ПП – положительная переоценка

Рис. 4. Использование способов совладающего поведения студентами, склонными к интернет-зависимости

Рис. 5. Использование способов совладающего поведения студентами, зависимыми от интернет-сети

Обращает на себя внимание преобладание высокого уровня конфронтационного копинга в подгруппе интернет-зависимых респондентов. При анализе склонности к отклоняющемуся поведению по методике

А. Н. Орла в мужской и женской подгруппах были выявлены некоторые особенности (рис. 6 и 7).

Рис. 6. Склонность к отклоняющемуся поведению в подгруппе юношей. ПНиП – преодоление норм и правил; АП – аддиктивное поведение; СиСП – самоповреждающее и саморазрушающее поведение; АиН – агрессия и насилие; ВКЭР – волевой контроль эмоциональных реакций; ДП – делинквентное поведение

Рис. 7. Склонность к отклоняющемуся поведению в подгруппе девушек. ПНиП – преодоление норм и правил; АП – аддиктивное поведение; СиСП – самоповреждающее и саморазрушающее поведение; АиН – агрессия и насилие; ВКЭР – волевой контроль эмоциональных реакций; ДП – делинквентное поведение

Гистограммы степени склонности к зависимости от интернет-сети в разных подгруппах студентов отображены на рис. 8–10. И для подгруппы «независимых», и для подгруппы склонных к интернет-зависимости характерен средний уровень отклоняющегося поведения.

Среди студентов, классифицированных нами как интернет-зависимые, не обнаружено респондентов с низкими показателями склонности к самоповреждающему, саморазрушающему поведению и склонности к агрессии и насилию. У трети представителей данной подгруппы установлена очевидная предрасположенность к проявлению агрессии и насилия.

Рис. 8. Склонность к отклоняющемуся поведению в подгруппе студентов, независимых от Интернет. ПНиП – преодоление норм и правил; АП – аддиктивное поведение; СиСП – самоповреждающее и саморазрушающее поведение; АиН – агрессия и насилие; ВКЭР – волевой контроль эмоциональных реакций; ДП – делинквентное поведение; ПЖСР – принятие женской социальной роли

Рис. 9. Склонность к отклоняющемуся поведению в подгруппе студентов, склонных к интернет-зависимости

Рис. 10. Склонность к отклоняющемуся поведению в подгруппе студентов, зависимых от Интернет

Для установления различий показателей в подгруппах девушек и юношей мы применили непараметрический U-критерий Манна-Уитни. Выбор данного критерия основан на результатах показателей асимметрии и эксцесса, которые не соответствуют нормальному виду распределения. Результаты проведенного анализа представлены в табл. 1.

Гендерные различия были обнаружены на абсолютном уровне значимости. Показатели параметра «Самоконтроль» у юношей выше, нежели у девушек (p < 0,018). Это можно объяснить тем, что для юноши более сдержанны эмоционально, лучше контролируют свое поведение и скрывают от окружающих свои переживания. Кроме того, проявление сентиментальности не соответствует гендерным стереотипам, которые транслирует общество: открытое чрезмерное проявление эмоций представителями мужского пола вызывает насмешки.

Таблица 1. Сравнительная статистика по гендерному признаку

В подгруппе девушек выявлено высокозначимое различие по показателям агрессии и насилия (p < 0,002), т. е. респонденты женского пола в большей степени, нежели юноши, склонны к агрессии как способу выхода из фрустрирующей ситуации. Это может свидетельствовать о низком социальном контроле поведенческих реакций.

Большинство ученых отмечает, что в настоящее время гендерная разница в агрессивном поведении уменьшается. Но девушки более сензитивны и впечатлительны, грубое проявление агрессии обычно им претит, поэтому они заменяют физическую агрессию вербальной, которая может проявляться в унижении партнера по общению как средство стабилизации самооценки.

В женской подгруппе также зафиксировано высокозначимое различие по выраженности делинквентного поведения (p < 0,001). Девушки показали большую по сравнению с юношами склонность вступать в конфликт с общепринятым образом жизни и правовыми нормами, предрасположенность к нарушению формальных социальных правил.

На основе описательной статистики выяснилось, что у студенток слабо выражено принятие традиционно женских ценностей и женской социальной роли. Можно предположить, что низкая готовность к реализации традиционно женских форм полоролевого поведения влияет на увеличение склонности девушек к проявлению делинквентного поведения. Возможно, той же причиной объясняется открытая агрессия студенток как способ достижения жизненных целей.

Для проверки выдвинутой нами вспомогательной гипотезы о том, что имеются специфические особенности в проявлении совладающего и отклоняющегося поведения в подгруппах независимых, интернет-зависимых и склонных к интернет-зависимости студентов, нами был проведен сравнительный анализ.

Для установления различий между тремя независимыми выборками по уровню выраженности признака мы применили непараметрический H-критерий Краскела – Уоллеса. Выбор данного критерия обусловлен показателями асимметрии и эксцесса, которые не соответствуют нормальному виду распределения. Различия, обнаруженные на абсолютном уровне значимости в трех подгруппах респондентов, представлены в табл. 2.

Таблица 2. Сравнительная статистика по признаку зависимости от Интернет

У интернет-зависимых студентов в большей степени, чем у других участников опроса, заметны компульсивные симптомы, симптомы отмены, и симптомы толерантности. Также в данной группе респондентов более явно выражено наличие внутриличностных проблем, проблем, связанных со здоровьем и управлением временем.

Интернет-зависимые студенты продемонстрировали также большую склонность к применению стратегий конфронтационного копинга и бегства-избегания в стрессовых ситуациях, чем склонные и независимые от Интернет респонденты. Очевидно, выбор неконструктивной стратегии поведения категории зависимых студентов обусловлен, прежде всего, трудностями в адаптации к проблемным жизненным ситуациям. Вместо того чтобы пытаться справиться с ними, они предпочитают бегство в виртуальную реальность и уклоняются от решения проблемы. При решении же сложной ситуации у интернет-зависимых отмечаются импульсивность, враждебность и конфликтность в поведении [24].

В подгруппе зависимых от Интернет молодых людей оказались ярче выраженными формы проявлений девиантного поведения, что может быть связано с имеющимися у этой подгруппы респондентов проблемами с саморегуляцией и низкой ответственностью.

Для проверки гипотезы о взаимосвязи между интернет-зависимостью, отклоняющимся поведением и неконструктивными стратегиями совладающего поведения мы произвели корреляционный анализ по всей выборке. В результате были обнаружены многочисленные корреляции. Кратко перечислим основные из них.

Существуют положительные высокозначимые взаимосвязи между следующими шкалами:

«интернет-зависимость» и «конфронтационный копинг» (r = 0,472, p = 0,000). Корреляция означает, что, чем больше человек уходит в виртуальный мир, тем больше он пытается разрешить конфликтную ситуацию в реальном мире за счет нецеленаправленной активности, проявляет повышенную импульсивность, агрессию в поведении и др.;
«интернет-зависимость» и «бегство-избегание» (r = 0,661, p = 0,000). Чем больше человек зависит от Интернет, тем больше он уклоняется от решения проблем в трудных ситуациях, отрицает их возникновение, проявляет раздражение и погружается в фантазии;
«интернет-зависимость» и «преодоление норм и правил» (r = 0,370, p = 0,000). Чем больше времени студенты проводят в Интернет, чем сильнее их компульсивное желание находиться в сети, тем больше они стремятся к преодолению норм и правил и активнее отрицают общепринятые ценности и образцы поведения;
«интернет-зависимость» и «самоповреждающее поведение» (r = 0,421, p = 0,000). Корреляция между этими двумя явлениями проявляется в повышении склонности к садомазохистским тенденциям и риску при увеличении времени нахождения в сети;
«интернет-зависимость» и «агрессия и насилие» (r = 0,513, p = 0,000). На взаимосвязь этих феноменов указывает рост агрессивных тенденций в поведении молодых людей, допустимости ими насилия как способа решения проблем при увеличении времени нахождения в виртуальном мире;
«интернет-зависимость» и «волевой контроль эмоциональных реакций» (r = 0,491, p = 0,000). Корреляция означает: чем больше студенты увлекаются Интернет, тем больше времени они проводят в сети;
«интернет-зависимость» и «делинквентное поведение» (r = 0,376, p = 0,000).

Обратимся к корреляционным связям, выявленным в подгруппе независимых от Интернет студентов колледжа. Среди положительных среднезначимых взаимосвязей следует прежде всего выделить:

«интернет-зависимость» и «проблемы с управлением временем» (r = 0,280, p = 0,043). Чем больше молодые люди проявляют интернет-зависимое поведение, тем больше у них появляется проблем, связанных, например, с неспособностью спланировать время окончания конкретного сеанса работы в сети;
«бегство-избегание» и «компульсивные симптомы» (r = 0,324, p = 0,018). Чем больше студенты преодолевают негативные переживания в связи с возникающими трудностями за счет уклонения от проблемы, ее отрицания и отвлечения от нее, тем больше их желание погрузиться в Интернет, при вынужденных отвлечениях от которого они испытывают досаду, раздражение и даже гнев.

Кроме прочего, была обнаружена отрицательная высокозначимая взаимосвязь между «принятием ответственности» и «аддиктивным поведением» (r = –0,354, p = 0,009).

В подгруппе склонных к интернет-зависимости респондентов выявлена положительная высокозначимая взаимосвязь между «планированием решения проблем» и «агрессией и насилием» (r = 0,435, p = 0,004). Возможно, у данной категории студентов проявление агрессии является способом выхода из фрустрирующей ситуации, а также средством повышения самооценки.

В этой же подгруппе были установлены положительные среднезначимые корреляции между:

«интернет-зависимостью» и «симптомами отмены» (r = 0,312, p = 0,044);
«компульсивными симптомами» и «конфронтационным копингом» (r = 0,343, p = 0,026);
«симптомами отмены» и «делинквентным поведением» (r = 0,324, p = 0,036).

Наряду с перечисленными выше положительными среднезначимыми взаимосвязями был выделен ряд отрицательных высокозначимых взаимосвязей:

между «симптомами отмены» и «самоконтролем» (r = –0,478, p = 0,001);
между «внутриличностными проблемами и проблемами со здоровьем» и «преодолением норм и правил» (r = –0,451, p = 0,003).

Заключение

Исследование, проведенное на основе междисциплинарного подхода к изучению и освещению рассматриваемой проблемы, позволило сделать выводы о наличии

высоко- и среднезначимых положительных и отрицательных взаимосвязей между интернет-зависимостью, неконструктивными способами совладающего поведения (конфронтацией, бегством-избеганием) и девиантным поведением;
специфических особенностей проявления совладающего и отклоняющегося поведения в подгруппах независимых, склонных к интернетзависимости и интернет-зависимых студентов.

Результаты работы показали необходимость создания специальным образом организованных условий для коррекции интернет-зависимости у студентов колледжа, проектирования и реализации в образовательном процессе программы, направленной на стимулирование развития личностной сферы учащихся, повышение степени их ответственности и осознанности в оценке информационных ресурсов, становление и реализацию творческого потенциала и способностей к самоанализу [5, 25].

Указанная программа должна включать следующие компоненты:

когнитивный – знания о причинах и специфике проявления интернет-зависимости, о ее признаках, положительных и отрицательных сторонах использования Интернет, информационных угрозах, опасностях виртуальных игр с тематикой насилия;
ценностно-мотивационный – установка на социальное взаимодействие, мотивацию аффилиации, позитивные жизненные цели и их достижение, ценностное отношение к своему здоровью, готовность к поиску решения возникающих проблем, их творческое преобразование на основе осмысления своей деятельности;
эмоционально-волевой – самоорганизация, эмоционально-волевая регуляция поведения, позитивная самооценка, снижение тревожности и страха самовыражения;
отношенческий – способность создавать и поддерживать взаимодействие и сотрудничество с другими людьми, осознание ценности и значимости своей личности, принятие себя и других;
деятельностно-рефлексивный – способность к самоанализу, критическому осмыслению и восприятию событий и фактов, умение прогнозировать развитие событий, стремление к процессу личностного развития, реализация творческого потенциала, достижение оптимального уровня социальной адаптированности, уверенность в себе, способность выстраивать партнерские отношения в реальной жизни, наличие конструктивной коммуникации, умение отстаивать свою точку зрения, неконфликтность, способность реально оценивать и распределять свои силы, аналитически обрабатывать интернет-ресурсы и рационально распределять время их использования.

В процессе проделанной нами работы возникли новые вопросы и проблемы, нуждающиеся в своем решении. На наш взгляд, необходимо продолжить исследование в направлении определения организационных условий эффективной коррекции интернет-зависимости у студентов.

Полученная информация может стать основой для научно-обоснованного включения коррекционного аспекта интернет-зависимости в содержание психолого-педагогического сопровождения учащейся молодежи с целью продуктивного развития личности и успешной социально-психологической адаптации в обществе.

Список использованных источников

Крюкова Т. Л. Психология совладающего поведения. Кострома: Авантитул, 2004. 433 с.
Котляров А. В. Другие наркотики, или Homo Addictus: Человек зависимый. Москва: Психотерапия, 2006. 312 с.
Юрьева Л. Н. Компьютерная зависимость: формирование, диагностика, коррекция и профилактика. Днепропетровск: Пороги, 2006. 196 с.
Менделевич В. Д. Психология зависимой личности. Москва: Медпресс, 2011. 267 с.
Короленко Ц. П. Аддиктивное поведение. Общая характеристика и закономерности развития // Обозрение психиатрии и медицинской психологии. 1991. № 1. С. 8–15.
Янг К. С. Диагноз – интернет-зависимость // Мир Интернет. 2000. № 2. С. 24–28.
Войскунский А. Е. Феномен зависимости от Интернета. Гуманитарные исследования в Интернете. Москва: Академия, 2010. 367 с.
Егоров А. Ю. Социально приемлемые формы нехимических аддикций. Интернет-зависимость // Руководство по аддиктологии / под ред. проф. В. Д. Менделевича. Санкт-Петербург: Речь, 2007. С. 508–515.
Носов Н. А. Виртуальная психология. Москва: Аграф, 2010. 267 с.
Лазарус Р. Психологический стресс и копинг-процессы. Москва: Медицина, 1966. 466 с.
Фолкман С. Персональный контроль, стресс и копинг-процессы. Москва: Медицина, 1984. 54 с.
Арестова О. Н., Бабанин Л. Н., Войскуновский А. Е. Мотивация пользователей Интернета. Гуманитарные исследования в Интернете. Москва: Можайск-Терра, 2000. 431 с.
Бабаева Ю. Д., Войскунский А. Е., Смыслова О. В. Интернет: воздействие на личность. Гуманитарные исследования в Интернете. Москва: Можайск-Терра, 2000. 412 с.
Хомич А. В. Психология девиантного поведения: учебное пособие. Южно-Российский гуманитарный институт: Ростов-на-Дону, 2006. 140 с.
Палханова Н. В. Взаимосвязь девиантного поведения с выбором копинг-стратегий [Электрон. ресурс].
Сирота Н. А. Копинг-поведение в подростковом возрасте. Санкт-Петербург: СПбГУ, 1994. 283 с.
Котова С. С., Хасанова И. И. Инновационные технологии в образовательном процессе вуза: теория и практика // Педагогика и современность. 2015. № 1 (15). С. 77–81.
Малыгин В. Л. Интернет-зависимое поведение. Критерии и методы диагностики: учебное пособие. Москва: МГМСУ, 2011. 32 с.
Опросник «Способы совладающего поведения» Р. Лазаруса [Электрон. ресурс].
Методика «Диагностика склонности к отклоняющемуся поведению» А. Н. Орел [Электрон. ресурс].
Шаповаленко И. В. Возрастная психология. Москва: Гардарики, 2004. 349 с.
Лоскутова В. А. Интернет-зависимость – патология XXI века? // Вопросы ментальной медицины и экологии: научно-практический журнал. 2000. Т. VI. № 1. С. 11–13.
Пережогин Л. О., Вострокнутов Н. В. Нехимическая зависимость в детской психиатрической практике // Российский психиатрический журнал. 2009. № 4. С. 86–91.
Хачатурова М. Р. Жизнестойкость личности как фактор адаптации к трудным жизненным ситуациям // Психосоциальная адаптация в трансформирующемся обществе: психология здоровья и здорового образа жизни: материалы III Международной научной конференции. Минск: БГУ, 2011. С. 385–387.
Шварева Е. В. Жизнестойкость как психологическая характеристика участников современной образовательной среды // Педагогическое образование в России. Екатеринбург: Уральский государственный педагогический университет, 2011. № 4. С. 180–185.

Источник: Образование и наука. 2017. Т. 19, № 4. С. 146–168. DOI: 10.17853/1994-5639-2017-4-146-168

Вклад авторов

И.И. Хасанова определила цель и задачи исследования, подготовила план, программу, разработала методическое обеспечение и обеспечила содержательное проектирование процесса психолого-педагогической коррекции интернет-зависимого поведения учащейся молодежи.

С.С. Котова провела эмпирическое исследование и информационно-аналитическую обработку полученных теоретических и практических результатов.

Об авторах

Ирина Ивановна Хасанова – кандидат педагогических наук, профессор кафедры психологии, образования и профессионального развития Института психолого-педагогического образования Российского государственного профессионально-педагогического университета, Екатеринбург (Россия).
Светлана Сергеевна Котова – кандидат педагогических наук, доцент кафедры психологии, образования и профессионального развития Института психолого-педагогического образования Российского государственного профессионально-педагогического университета, Екатеринбург (Россия).

Смотрите также:

зависимость исследование