Шейнов В.П. Зависимость от социальных сетей и характеристики личности: обзор исследований

Введение

Соци­аль­ные сети зани­ма­ют все боль­ше места в повсе­днев­ной жиз­ни совре­мен­ных людей. Посколь­ку онлайн-вза­и­мо­дей­ствие для мно­гих ста­ло более рас­про­стра­нен­ным, чем лич­ное обще­ние, соци­аль­ные сети нача­ли серьез­но вли­ять на образ жиз­ни, обще­ние, язык, инте­ре­сы и пси­хо­ло­гию людей. 

Исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей рас­тет в гео­мет­ри­че­ской про­грес­сии и охва­ти­ло более тре­ти насе­ле­ния мира. Фак­ти­че­ски ста­ти­сти­ка соци­аль­ных сетей сооб­ща­ет о сред­нем еже­год­ном уве­ли­че­нии обще­го чис­ла поль­зо­ва­те­лей на 10 %. Наи­бо­лее силь­но увле­че­ние соци­аль­ны­ми сетя­ми захва­ти­ло молодежь.

Все это про­бу­ди­ло инте­рес иссле­до­ва­те­лей к изу­че­нию дан­но­го явле­ния и его вли­я­ния на все аспек­ты жиз­ни поль­зо­ва­те­лей, в том чис­ле пси­хо­ло­ги­че­ские и социальные. 

Крат­ко оха­рак­те­ри­зу­ем резуль­та­ты, полу­чен­ные к насто­я­ще­му вре­ме­ни в пси­хо­ло­ги­че­ских иссле­до­ва­ни­ях в рус­ско­языч­ном социуме. 

Оста­но­вим­ся лишь на тех иссле­до­ва­ни­ях, в кото­рых изу­ча­лись пси­хо­ло­ги­че­ские аспек­ты вовле­чен­но­сти, при­вер­жен­но­сти и/или зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей, не затра­ги­вая более широ­кие про­бле­мы зави­си­мо­сти от интер­не­та или ком­пью­тер­ных игр, ана­ли­зу кото­рых посвя­ще­ны дру­гие рабо­ты (Зарец­кая, 2017; Кочет­ков, 2020; Татар­ко и др., 2019; Шей­нов и др., 2020; Циф­ро­вое обще­ство.., 2019).

Уста­нов­ле­но, что при дли­тель­ном пре­бы­ва­нии в соци­аль­ных сетях про­ис­хо­дит, кон­стру­и­ро­ва­ние в вир­ту­аль­ной реаль­но­сти «новой лич­но­сти» и заме­ще­ние реаль­ной жиз­не­де­я­тель­но­сти − вир­ту­аль­ной, что может иметь нега­тив­ные пси­хо­ло­ги­че­ские послед­ствия, в част­но­сти при столк­но­ве­нии завсе­гда­та­ев Сети с реаль­но­стью (Дре­па, 2010).

В част­но­сти, в соци­аль­ных сетях транс­фор­ми­ро­ва­лось поня­тие «друж­ба», при­об­ре­тя в вир­ту­аль­ном про­стран­стве дру­гое зна­че­ние, неже­ли в реаль­ной жиз­ни (Мило­ва, 2012). 

«Вир­ту­аль­ная друж­ба, с точ­ки зре­ния детей, харак­те­ри­зу­ет­ся отсут­стви­ем, нехват­кой либо нега­тив­ной инвер­си­ей (из дове­рия – в недо­ве­рие, из без­опас­но­сти – в небез­опас­ность) дан­ных ком­по­нен­тов в вир­ту­аль­ной дружбе. 

При этом каж­дый вто­рой под­ро­сток име­ет вир­ту­аль­но­го дру­га, с кото­рым делит­ся пере­жи­ва­ни­я­ми по пово­ду отно­ше­ний с роди­те­ля­ми (35 %), дру­зья­ми и учи­те­ля­ми (51–53 %), воз­люб­лен­ны­ми (47 %)» (Сол­да­то­ва, Теслав­ская, 2018. C. 12).

Сверх­ак­тив­ные поль­зо­ва­те­ли соци­аль­ных сетей оправ­ды­ва­ют себя ссыл­ка­ми на мас­со­вость это­го явле­ния («все сидят в Интер­не­те»), у неко­то­рых при этом фор­ми­ру­ют­ся фан­та­зии о соб­ствен­ном могу­ще­стве (Серый, Пар­шин­це­ва, 2016).

Ю.Д. Баба­е­ва с соавт. выде­ля­ют ряд поло­жи­тель­ных сто­рон ком­му­ни­ка­ций в соци­аль­ных сетях. Для мно­гих под­рост­ков важ­ной явля­ет­ся воз­мож­ность при­об­щить­ся к сво­ей рефе­рент­ной груп­пе, ино­гда даже скрыть­ся и рас­тво­рить­ся в ней, раз­де­лив груп­по­вые цен­но­сти и почув­ство­вав себя более защищенным. 

Такое само­утвер­жде­ние в Сети мож­но рас­смат­ри­вать как свое­об­раз­ный пси­хо­ло­ги­че­ский тре­нинг, направ­лен­ный на пре­одо­ле­ние ком­му­ни­ка­тив­но­го дефи­ци­та и рас­ши­ре­ние кру­га обще­ния, что для мно­гих под­рост­ков явля­ет­ся про­бле­мой (Баба­е­ва и др., 2019).

Это­му спо­соб­ству­ет то, что ком­му­ни­ка­ция в соци­аль­ных сетях харак­те­ри­зу­ет­ся отсут­стви­ем барье­ров в обще­нии, моза­ич­но­стью и разо­рван­но­стью ком­му­ни­ка­ции, свое­об­раз­ным эти­ке­том в обще­нии и соб­ствен­ным спе­ци­фич­ным языком. 

Веро­ят­но, мно­гие под­рост­ки при этом пере­жи­ва­ют погру­жен­ность в некую актив­ность, чув­ство удо­воль­ствия, теряя при этом ощу­ще­ние вре­ме­ни и кон­троль над ситу­а­ци­ей (Гуле­вич, 2008). Одна­ко при этом дети стал­ки­ва­ют­ся с опас­ны­ми мате­ри­а­ла­ми, участ­вуя, каза­лось бы, в «без­обид­ных» сес­си­ях в соци­аль­ных сетях. 

Про­смотр таких мате­ри­а­лов (созна­тель­ный или непро­из­воль­ный) отри­ца­тель­но ска­зы­ва­ет­ся на дет­ской пси­хи­ке и пове­де­нии (Годик, 2011). Так, зави­си­мость от соци­аль­ных сетей свя­за­на с депрес­си­ей и тре­во­гой. При этом наи­бо­лее зави­си­мые и актив­ные поль­зо­ва­те­ли соци­аль­ных сетей име­ют склон­ность быст­рее выра­ба­ты­вать у себя симп­то­мы депрес­сии и тре­во­ги (Роза­нов, Рахим­ку­ло­ва, 2017).

Рос­сий­ские уче­ные при­сту­пи­ли к изу­че­нию зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей зна­чи­тель­но поз­же сво­их зару­беж­ных кол­лег, поэто­му имен­но послед­ние полу­чи­ли боль­ше резуль­та­тов, с кото­ры­ми полез­но озна­ко­мить­ся оте­че­ствен­ным иссле­до­ва­те­лям дан­ной проблемы.

Обра­тим­ся к этим резуль­та­там. Отме­тим, что при­во­дим лишь те свя­зи зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей с соци­аль­но-демо­гра­фи­че­ски­ми, пси­хо­ло­ги­че­ски­ми, соци­аль­ны­ми и дру­ги­ми харак­те­ри­сти­ка­ми, кото­рые уста­нов­ле­ны в ряде иссле­до­ва­ний, про­ве­ден­ных авто­ра­ми в раз­ных странах.

Зависимость от социальных сетей и социально-демографические характеристики

Одни иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что воз­раст и пол свя­зан с зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей, дру­гие – отри­ца­ют это, тре­тьи – при­хо­дят к неопре­де­лен­ным выво­дам. Нач­нем с первых.

Регрес­си­он­ный ана­лиз, про­ве­ден­ный в рабо­те S.L. Dailey, K. Howard и S.M.P. Roming, пока­зал, что воз­раст и пол вли­я­ют на зави­си­мость от соци­аль­ных сетей (Dailey et al., 2020). 

C.S. Andreassen, S. Pallesen и M.D. Griffiths уточ­ни­ли этот вывод, утвер­ждая, что воз­раст обрат­но про­пор­ци­о­на­лен интен­сив­но­сти исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей, при этом муж­чи­ны в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни тяго­те­ют к видео­иг­рам, а жен­щи­ны – к соци­аль­ным сетям (Andreassen et al., 2017). 

I.S. Abbasi уста­нов­ле­но, что воз­раст отри­ца­тель­но свя­зан с зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей (Abbasi, 2019). В пред­став­лен­ной D. Blackwell с соавт. моде­ли иерар­хи­че­ской регрес­сии более моло­дой воз­раст пред­ска­зы­ва­ет исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей (Blackwell et al., 2017).

Неко­то­рые иссле­до­ва­ния ука­зы­ва­ют на то, что девоч­ки-под­рост­ки и жен­щи­ны в целом в боль­шей сте­пе­ни под­вер­же­ны зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Rumpf et al., 2014; Chung et al., 2019) и толь­ко у них депрес­сия и тре­во­га опо­сре­до­ва­на про­блем­ным исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ных сетей (Oberst et al., 2017). Одна­ко в турец­кой выбор­ке муж­чи­ны ока­за­лись зна­чи­тель­но более склон­ны к зави­си­мо­сти от исполь­зо­ва­ния Facebook (Çam, Isbulan, 2012).

В отли­чие от пред­став­лен­ных выше иссле­до­ва­ний, пред­ло­жен­ный V. Benson, C. Hand и R. Hartshorne ана­лиз бри­тан­ской выбор­ки не пока­зы­ва­ет раз­ли­чий зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей по воз­рас­ту или полу (Benson et al., 2019). 

Дан­ные иссле­до­ва­ния O. Afacan и N. Ozbek, полу­чен­ные ими от 596 уча­щих­ся трех сред­них школ с раз­ным уров­нем ака­де­ми­че­ской успе­ва­е­мо­сти в Кир­ше­хи­ре (Тур­ция), при­ве­ли авто­ров к выво­ду, что с точ­ки зре­ния ген­дер­ной пере­мен­ной суще­ствен­ной раз­ни­цы зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей ими не обна­ру­же­но (Afacan, 2019).

Пока­за­но, что риск зави­си­мо­сти от соци­аль­ной сети Facebook выше, если чело­век испы­ты­ва­ет оди­но­че­ство (Al Mamun, Griffiths, 2019). Поло­жи­тель­ная вза­и­мо­связь меж­ду уров­нем зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей и уров­нем оди­но­че­ства име­ет место и у уча­щих­ся (Baltaci, 2019). 

Более того, ока­за­лось, что оди­но­че­ство (а так­же депрес­сия) явля­ют­ся наи­бо­лее важ­ны­ми пре­дик­то­ра­ми зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Dalvi-Esfahani et al., 2019). Оди­но­че­ство поло­жи­тель­но свя­за­но как с увле­че­ни­ем соци­аль­ны­ми сетя­ми, так и с видео­иг­ра­ми (Andreassen et al., 2017).

Ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей ска­зы­ва­ет­ся на соци­аль­ной, пси­хо­ло­ги­че­ской, про­фес­си­о­наль­ной и лич­ной жиз­ни их актив­ных пользователей. 

Нали­чие в Интер­не­те роман­ти­че­ских аль­тер­на­тив, замас­ки­ро­ван­ных под «дру­зей», созда­ет бла­го­при­ят­ную сре­ду, кото­рая может спо­соб­ство­вать эмо­ци­о­наль­но­му и/или сек­су­аль­но­му роману. 

Вза­и­мо­дей­ствие в Сети с вир­ту­аль­ны­ми дру­зья­ми погло­ща­ет вни­ма­ние поль­зо­ва­те­лей и отвле­ка­ет их от про­ве­де­ния вре­ме­ни со сво­и­ми близ­ки­ми, что при­во­дит к небла­го­при­ят­ным резуль­та­там в отно­ше­ни­ях с ними. 

В иссле­до­ва­нии I.S. Abbasi на выбор­ке из 365 парт­не­ров (242 жен­щи­ны, 123 муж­чи­ны) пока­за­но, что зави­си­мость от соци­аль­ных сетей пред­ска­зы­ва­ет пове­де­ние, свя­зан­ное с невер­но­стью, но воз­раст смяг­ча­ет эти отно­ше­ния (Abbasi, 2019).

Зависимость от социальных сетей, здоровье и психологические проблемы

В ста­тье N.N.R. Masthi, S. Pruthvi и M.S. Phaneendra пред­став­ле­но иссле­до­ва­ние, про­ве­ден­ное ими в пяти част­ных и пяти госу­дар­ствен­ных сред­них шко­лах раз­ных рай­о­нов г. Бан­га­лор (Индия).

Испы­ту­е­мы­ми были 1870 уче­ни­ков 8-х, 9-х и 10-х клас­сов (в воз­расте от 12 до 16 лет), ото­бран­ные путем про­стой слу­чай­ной выбор­ки. Рас­про­стра­нен­ность зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей сре­ди респон­ден­тов соста­ви­ла 36,9 %, что поров­ну рас­пре­де­ля­лось сре­ди част­ных и госу­дар­ствен­ных школ. 

Наи­бо­лее часты­ми выяв­лен­ны­ми про­бле­ма­ми со здо­ро­вьем были напря­же­ние и уста­лость глаз (38,4 %), гнев (25,5 %) и нару­ше­ние сна (26,1 %). При­выч­ка к куре­нию, алко­го­лю и таба­ку, упо­треб­ле­ние нездо­ро­вой пищи, тре­во­га ока­за­лись зна­чи­тель­ны­ми фак­то­ра­ми рис­ка зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Masthi et al., 2018).

В иссле­до­ва­нии M.A. Al Mamun и M.D. Griffiths изу­ча­лись вза­и­мо­свя­зи меж­ду одной кон­крет­ной фор­мой зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей − зави­си­мо­сти от Facebook − и ее пре­дик­то­ра­ми. В нем при­ня­ли уча­стие 300 сту­ден­тов из Уни­вер­си­те­та Дак­ки (Бан­гла­деш).

Выяв­ле­но, что риск зави­си­мо­сти от Facebook уве­ли­чи­ва­ет­ся, когда поль­зо­ва­тель мень­ше зани­ма­ет­ся физи­че­ской актив­но­стью, не соблю­да­ет опти­маль­ную про­дол­жи­тель­ность сна (боль­ше или мень­ше реко­мен­ду­е­мых 6–8 часов), про­во­дит зна­чи­тель­ное вре­мя в Facebook (≥5 часов в день) и име­ет симп­то­мы депрес­сии. Авто­ры дела­ют вывод о том, что риск зави­си­мо­сти от Facebook явля­ет­ся серьез­ной про­бле­мой для сту­ден­тов (Al Mamun, Griffiths, 2019).

Посто­ян­ная пере­пис­ка с кем-либо из Сети и жела­ние дождать­ся отве­та – одна из при­чин нару­ше­ний сна у детей и под­рост­ков − про­бле­мы, чре­ва­той нару­ше­ни­я­ми физи­че­ско­го и пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья (Dewi et al., 2018). 

Под­твер­жде­но, что зави­си­мость от Facebook при­во­дит к бес­сон­ни­це (Shensa et al., 2017). Дан­ные, собран­ные у актив­ных поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей, рабо­та­ю­щих в извест­ных IT-ком­па­ни­ях в Индии, выяви­ли недо­ста­ток сна, боль в спине и напря­же­ние глаз (Priyadarshini et al., 2020).

В послед­ние годы мно­гие иссле­до­ва­тель­ские уси­лия были сосре­до­то­че­ны на изу­че­нии потен­ци­аль­ной свя­зи меж­ду соци­аль­ны­ми сетя­ми и про­бле­ма­ми пси­хи­че­ско­го и пси­хо­ло­ги­че­ско­го здо­ро­вья.

В рабо­те K.L. Chung с соавт. изу­ча­лась вза­и­мо­связь меж­ду лич­ност­ны­ми чер­та­ми Тем­ной три­а­ды (пси­хо­па­тия, нар­цис­сизм, макиа­вел­лизм), импуль­сив­но­стью и зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей. Кор­ре­ля­ци­он­ный ана­лиз пока­зал, что с зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей поло­жи­тель­но свя­за­ны сред­нее еже­днев­ное экран­ное вре­мя и пси­хо­па­тия.

Уста­нов­ле­но, что жен­ский пол, про­ве­де­ние боль­ше­го коли­че­ства вре­ме­ни в соци­аль­ных сетях и более высо­кие бал­лы по шка­ле пси­хо­па­тии свя­за­ны с более высо­ким уров­нем зави­си­мо­сти. Поми­мо поло­жи­тель­ной кор­ре­ля­ции с коли­че­ством поль­зо­ва­те­лей при­ло­же­ний соци­аль­ных сетей, импуль­сив­ность не была свя­за­на ни с одной из рас­смот­рен­ных пере­мен­ных (Chung et al., 2019).

Авто­ры из Бри­та­нии Z. Hussain и M.D. Griffiths на осно­ва­нии ана­ли­за 100 иссле­до­ва­ний зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей, опуб­ли­ко­ван­ных с 2014 г., при­шли к выво­ду, что «выгля­дят вполне надеж­ны­ми дока­за­тель­ства того, что под­рост­ки, име­ю­щие те или иные пси­хо­ло­ги­че­ские про­бле­мы, тра­тят на соци­аль­ные сети зна­чи­тель­но боль­ше вре­ме­ни, чем их сверст­ни­ки, не име­ю­щие пси­хо­ло­ги­че­ских про­блем» (Hussain, Griffiths, 2018. C. 686).

В ста­тье Y.J. Xuan и M.A.C. Amat про­ве­ден мета­а­на­лиз ста­тей, опуб­ли­ко­ван­ных в пери­од с 2010 по 2020 г. и индек­си­ро­ван­ных в Scopus и Science Direct. После про­ве­де­ния оцен­ки каче­ства были ото­бра­ны один­на­дцать иссле­до­ва­ний, их резуль­та­ты систе­ма­ти­зи­ро­ва­ны и про­ана­ли­зи­ро­ва­ны в нар­ра­тив­ном синтезе. 

Резуль­тат: зави­си­мость от соци­аль­ных сетей опо­сред­ству­ет появ­ле­ние про­блем с пси­хи­че­ским здо­ро­вьем (Xuan, Amat, 2020). 

В иссле­до­ва­нии C.S. Andreassen, S. Pallesen и M.D. Griffiths 23 533 взрос­лых в воз­расте от 16 до 88 лет (сред­ний воз­раст 35,8 лет) при­ня­ли уча­стие в кросс­сек­ци­он­ном онлайн-опро­се. Выяв­ле­ны зна­чи­тель­ные поло­жи­тель­ные кор­ре­ля­ции меж­ду зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей и симп­то­ма­ми пси­хи­че­ских расстройств. 

Пере­мен­ные пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья объ­яс­ни­ли от 7 до 15 % дис­пер­сии (Andreassen et al., 2017). B.A. Primack и соавт. оце­ни­ли вли­я­ние коли­че­ства исполь­зо­ван­ных плат­форм соци­аль­ных сетей на пси­хи­че­ское здо­ро­вье.

По срав­не­нию с теми, кто исполь­зо­вал 0–2 плат­фор­мы соци­аль­ных сетей, участ­ни­ки, кото­рые исполь­зо­ва­ли плат­фор­мы 7–11 соци­аль­ных сетей, име­ли зна­чи­тель­но более высо­кое повы­ше­ние уров­ня депрес­сии и тре­во­ги. Все свя­зи были линей­ны­ми (p < 0,001) и устой­чи­вы­ми при всех ана­ли­зах чув­стви­тель­но­сти (Primack et al., 2017).

J. Brailovskaia и J. Margraf в про­ве­ден­ном в Гер­ма­нии иссле­до­ва­нии обна­ру­жи­ли, что зави­си­мость от Facebook кор­ре­ли­ру­ет с нару­ше­ни­я­ми пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья (депрес­сия, тре­вож­ность и симп­то­мы стрес­са), а так­же и с нар­цис­сиз­мом лич­но­сти (Brailovskaia, Margraf, 2017).

В иссле­до­ва­нии L.Y. Lin с соавт. оце­ни­ва­лась воз­мож­ная связь меж­ду исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ных сетей и депрес­си­ей в репре­зен­та­тив­ной на наци­о­наль­ном уровне (США) выбор­ке 1787 респон­ден­тов в воз­расте от 19 до 32 лет. Участ­ни­ков выби­ра­ли путем слу­чай­но­го набо­ра по адре­сам про­жи­ва­ния. Выбор­ка вклю­ча­ла 50,3 % жен­щин, 57,5 % белых. 

По срав­не­нию с участ­ни­ка­ми из само­го низ­ко­го квар­ти­ля обще­го вре­ме­ни, затра­чи­ва­е­мо­го на соци­аль­ные сети, участ­ни­ки из само­го высо­ко­го квар­ти­ля име­ли зна­чи­тель­но повы­шен­ные шан­сы депрессии. 

По срав­не­нию с теми, кто нахо­дит­ся в самом низ­ком квар­ти­ле, у лиц из наи­выс­ше­го квар­ти­ля посе­ще­ний сай­тов соци­аль­ных сетей в неде­лю и у лиц с более высо­ким гло­баль­ным пока­за­те­лем часто­ты зна­чи­тель­но уве­ли­чи­ва­ют­ся шан­сы депрес­сии. Все свя­зи меж­ду неза­ви­си­мы­ми пере­мен­ны­ми и депрес­си­ей были силь­ны­ми и линейными. 

Выво­ды: исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни свя­за­но с уси­ле­ни­ем депрес­сии (Lin et al., 2016).

При изу­че­нии вза­и­мо­свя­зи меж­ду зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей и депрес­си­ей сре­ди сту­ден­тов уни­вер­си­те­тов в Афга­ни­стане R. Haand и Z. Shuwang исполь­зо­ва­ли стра­ти­фи­ци­ро­ван­ную слу­чай­ную выбор­ку, состав­лен­ную из 384 сту­ден­тов трех университетов. 

Полу­чен­ные дан­ные пока­за­ли, что зави­си­мость от соци­аль­ных сетей име­ет поло­жи­тель­ную кор­ре­ля­цию с депрес­си­ей, при­чем депрес­сия в зна­чи­тель­ной сте­пе­ни пред­ска­зы­ва­ет зави­си­мость от соци­аль­ных сетей (Haand, Shuwang, 2020).

В иссле­до­ва­нии M.A. Al Mamun и M.D. Griffiths изу­ча­лись вза­и­мо­свя­зи меж­ду одной кон­крет­ной фор­мой зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей − зави­си­мо­стью от Facebook и ее предикторами. 

В иссле­до­ва­нии при­ня­ли уча­стие 300 сту­ден­тов из Уни­вер­си­те­та Дак­ки (Бан­гла­деш). Сре­ди про­чих фак­тов уста­нов­ле­но, что риск зави­си­мо­сти от Facebook явля­ет­ся серьез­ной про­бле­мой для сту­ден­тов, а депрес­сия − одним из основ­ных сопут­ству­ю­щих этой зави­си­мо­сти фак­то­ров (Al Mamun, Griffiths, 2019). 

На осно­ве дан­ных, собран­ных у 35 респон­ден­тов, M. Dalvi-Esfahani с соавт. выяви­ли, что депрес­сия, оди­но­че­ство и откры­тость опы­ту явля­ют­ся наи­бо­лее важ­ны­ми пре­дик­то­ра­ми зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Dalvi-Esfahani et al., 2019).

Уста­нов­ле­но так­же, что депрес­сия напря­мую свя­за­на с еже­днев­ным дли­тель­ным исполь­зо­ва­ни­ем Интер­не­та (Kircaburun, 2016). Под­твер­жде­но, что зави­си­мость от Facebook поло­жи­тель­но свя­за­на с депрес­си­ей и тре­во­гой (Shensa et al., 2017). 

Связь меж­ду исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ных сетей и депрес­си­ей может быть объ­яс­не­на фор­ми­ру­ю­щим­ся неадап­тив­ным пат­тер­ном исполь­зо­ва­ния, извест­ным как про­блем­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей. 

Участ­ни­ки иссле­до­ва­ния A. Shensa с соавт. в воз­расте 19–32 лет (N = 1749) были слу­чай­ным обра­зом ото­бра­ны из наци­о­наль­но­го репре­зен­та­тив­но­го обсле­до­ва­ния (США) и при­гла­ше­ны для уча­стия в онлайн-опро­се. Сте­пень про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей у них была изме­ре­на адап­ти­ро­ван­ной вер­си­ей Бер­ген­ской шка­лы зави­си­мо­сти от Facebook. 

В этой репре­зен­та­тив­ной на наци­о­наль­ном уровне выбор­ке моло­дых людей про­блем­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей ока­за­лось силь­но (и неза­ви­си­мо от дру­гих фак­то­ров) свя­зан­ным с уси­ле­ни­ем депрес­сив­ных симп­то­мов (Shensa et al., 2017).

Цель иссле­до­ва­ния Ö. Baltaci − изу­чить, свя­за­ны ли соци­аль­ная тре­вож­ность и оди­но­че­ство сту­ден­тов уни­вер­си­те­та с воз­мож­ной зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей. Обсле­ду­е­мая груп­па состо­я­ла из 312 сту­ден­тов, из них 165 жен­щин (53 %) и 147 муж­чин (47 %), посе­щав­ших госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет Тур­ции в тече­ние 2017–2018 учеб­но­го года. 

Резуль­та­ты пока­за­ли, что суще­ству­ет поло­жи­тель­ная вза­и­мо­связь меж­ду уров­нем зави­си­мо­сти уча­щих­ся от соци­аль­ных сетей и уров­нем их соци­аль­ной тре­вож­но­сти и оди­но­че­ства (Baltaci, 2019).

Китай­ские пси­хо­ло­ги C. Liu и J. Ma изу­ча­ли сту­ден­тов уни­вер­си­те­тов (N = 519) отно­си­тель­но их зави­си­мо­сти и выго­ра­ния от соци­аль­ных сетей и тре­во­ги при исполь­зо­ва­нии соци­аль­ных сетей. 

Резуль­та­ты пока­за­ли, что зави­си­мость и тре­вож­ность в резуль­та­те исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей были важ­ны­ми пре­дик­то­ра­ми выго­ра­ния. Более того, тре­вож­ность при исполь­зо­ва­нии соци­аль­ных сетей опо­сре­ду­ет связь меж­ду зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей и выгоранием. 

В свя­зи с таким нега­тив­ным эффек­том выго­ра­ния в соци­аль­ных сетях, как депрес­сия, полу­чен­ные резуль­та­ты помо­га­ют понять вред чрез­мер­но­го уча­стия в соци­аль­ных сетях для пси­хо­ло­ги­че­ско­го состо­я­ния их актив­ных поль­зо­ва­те­лей (Liu, Ma, 2020).

Пери­о­ди­че­ски воз­ни­ка­ю­щее навяз­чи­вое (ком­пуль­сив­ное) пове­де­ние завсе­гда­та­ев сай­тов соци­аль­ных сетей, выра­жа­ю­ще­е­ся в чрез­мер­ном их исполь­зо­ва­нии, вызы­ва­ет опа­се­ния пси­хо­ло­гов по при­чине раз­ру­ши­тель­но­сти тако­го поведения. 

Полу­чен­ные V. Apaolaza, P. Hartmann, C. D’Souza и A. Gilsanz резуль­та­ты пока­за­ли, что подоб­ное ком­пуль­сив­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей вызы­ва­ет стресс (Apaolaza et al., 2019). Связь меж­ду частым исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ной сети и стрес­сом пока­за­на и в дру­гих рабо­тах (Atroszko et al., 2018; Pontes, 2017).

Цель иссле­до­ва­ния C. Longobardi, M. Settanni и M.A. Fabris − изу­чить связь меж­ду попу­ляр­но­стью в Instagram и субъ­ек­тив­ным сча­стьем, а так­же про­ве­рить посред­ни­че­скую роль кибер­вик­ти­ми­за­ции и зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей. 

Изу­ча­е­мую выбор­ку соста­ви­ли уче­ни­ки сред­ней шко­лы (N = 345; 49 % муж­чин; воз­раст M = 13,31 года; SD = 1,42; диа­па­зон 11–16 лет), сооб­щив­шие, что у них есть актив­ная учет­ная запись в Instagram. 

В ста­тье ука­зан­ных авто­ров пока­за­но, что по мере того, как под­рост­ки ста­но­вят­ся более попу­ляр­ны­ми в Instagram (то есть по мере уве­ли­че­ния чис­ла их под­пис­чи­ков), уве­ли­чи­ва­ет­ся риск раз­ви­тия у них пове­ден­че­ской зави­си­мо­сти от исполь­зо­ва­ния Instagram, и это спо­соб­ству­ет кибе­ра­грес­сии. Кото­рая, в свою оче­редь, может иметь нега­тив­ные послед­ствия по при­чине небла­го­при­ят­но­го вли­я­ния на их пси­хо­ло­ги­че­ское благополучие. 

Напро­тив, под­рост­ки, чье уча­стие в Instagram более пас­сив­но и в мень­шей сте­пе­ни зави­сит от попы­ток повы­ше­ния сво­е­го ста­ту­са, менее под­вер­же­ны этим нега­тив­ным послед­стви­ям (Longobardi et al., 2020).

Сре­ди под­рост­ков ста­ла попу­ляр­на трав­ля сверст­ни­ков-изго­ев путем ано­ним­ной рас­сыл­ки дру­зьям жерт­вы поро­ча­щей, лжи­вой инфор­ма­ции о ней (Bergmann, Baier, 2018; Brighi et al., 2019; John et al., 2018; Nesi et al., 2018; Peng et al., 2019; Sorrentino et al., 2018; Van Hee et al., 2018). 

В ряде иссле­до­ва­ни­яй отме­че­ны такие виды кибер­бул­лин­га, как исклю­че­ние из общей груп­пы в соци­аль­ной сети и после­ду­ю­щее оха­и­ва­ние под­рост­ка (Barman et al., 2018; Sjurs et al., 2019; Van Hee et al., 2018), созда­ние отдель­ной груп­пой соци­аль­ной сети «стра­ни­цы нена­ви­сти», содер­жа­щей оскорб­ле­ния наме­чен­ной жерт­вы (Van Hee et al., 2018).

Под­рост­ки, часто нахо­дя­щи­е­ся в соци­аль­ных сетях, прак­ти­че­ски посто­ян­но стал­ки­ва­ют­ся с явной сло­вес­ной, а так­же с реля­ци­он­ной агрес­си­ей, когда ранят сво­их жертв соци­аль­ной изо­ля­ци­ей, сплет­ня­ми, мани­пу­ля­ци­я­ми. В резуль­та­те про­ис­хо­дит их вик­ти­ми­за­ция (Brighi et al., 2019; Machimbarrena et al., 2018; Cunningham et al., 2015; Martinez-Ferrer et al., 2018). 

Име­ют место изде­ва­тель­ства в Сети по расо­во­му, рели­ги­оз­но­му, соци­аль­но­му и поло­во­му при­зна­кам, а так­же на сек­су­аль­ной поч­ве (Machimbarrena et al., 2018; Myers, Cowie, 2019). 

В реля­ци­он­ной агрес­сии, направ­лен­ной на раз­ру­ше­ние поло­же­ния в обще­стве, девоч­ки демон­стри­ру­ют более высо­кие бал­лы (Martinez-Ferrer et al., 2018).

Зависимость от социальных сетей и психологические особенности личности

Иссле­до­ва­ния ука­зы­ва­ют на ней­ро­тизм и экс­тра­вер­сию как на фак­то­ры, объ­яс­ня­ю­щие инди­ви­ду­аль­ные раз­ли­чия в онлайн-актив­но­сти и зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей.

В ста­тье D. Marengo, I. Poletti и M. Settanni изу­ча­ет­ся гипо­те­за о том, что экс­тра­вер­сия и ней­ро­тизм могут быть свя­за­ны с зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей по при­чине более высо­кой актив­но­сти в Интернете. 

Авто­ры про­ве­ри­ли так­же допол­ни­тель­ную гипо­те­зу о том, что уро­вень поло­жи­тель­ной обрат­ной свя­зи, полу­чен­ной в Интер­не­те (то есть коли­че­ство «лай­ков»), может играть роль в опо­сре­до­ва­нии это­го эффек­та посредничества. 

Выбор­ка соста­ви­ла 1094 поль­зо­ва­те­ля Facebook (в том чис­ле 72 % жен­щин) в воз­расте от 18 до 35 лет. Актив­ность в соци­аль­ных сетях оце­ни­ва­лась путем сбо­ра пас­сив­ных дан­ных Facebook, состо­я­щих из коли­че­ства обнов­ле­ний ста­ту­са и лай­ков, полу­чен­ных за послед­ние 12 меся­цев. Лич­ность и зави­си­мость от соци­аль­ных сетей оце­ни­ва­лись посред­ством самоотчетов. 

Резуль­та­ты пока­за­ли, что ней­ро­тизм име­ет пря­мую поло­жи­тель­ную связь с зави­си­мо­стью от исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей, а экс­тра­вер­сия – нет. Полу­чен­ные «лай­ки» опо­сре­ду­ют связь меж­ду экс­тра­вер­си­ей и зави­си­мо­стью от исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей, в то вре­мя как ней­ро­тизм не про­яв­ля­ет ника­ко­го эффекта. 

Как для экс­тра­вер­тов, так и для нев­ро­ти­ков полу­че­ние поло­жи­тель­ных отзы­вов в резуль­та­те повы­шен­ной актив­но­сти свя­за­но с уве­ли­че­ни­ем рис­ка зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Marengo et al., 2020).

Люди с высо­ким ней­ро­тиз­мом в боль­шей сте­пе­ни испы­ты­ва­ют нега­тив­ные эмо­ции и соци­аль­ную тре­во­гу, поэто­му они могут пред­по­честь онлайн-обще­ние, в кото­ром могут изоб­ра­зить иде­а­ли­зи­ро­ван­ный образ себя для при­вле­че­ния соци­аль­ной под­держ­ки, поис­ка под­твер­жде­ния и улуч­ше­ния настро­е­ния. Эти моти­вы могут при­ве­сти к более широ­ко­му исполь­зо­ва­нию соци­аль­ных сетей и уве­ли­че­нию зависимости.

В иссле­до­ва­нии I. Abbasi и M. Drouin поль­зо­ва­те­лей Facebook (N = 742; 474 жен­щи­ны, 268 муж­чин), кото­рые в основ­ном про­жи­ва­ли в США, изу­че­на связь меж­ду ней­ро­тиз­мом, зави­си­мо­стью от Facebook и нега­тив­ны­ми эмоциями. 

Пред­став­лен­ная авто­ра­ми модель посред­ни­че­ства пока­за­ла частич­ный опо­сре­ду­ю­щий эффект зави­си­мо­сти от Facebook в про­гно­зи­ро­ва­нии нега­тив­ных эмо­ций у людей с высо­ким уров­нем нейротизма. 

Тео­ре­ти­че­ски люди, кото­рые исполь­зу­ют Facebook как инстру­мент для улуч­ше­ния сво­е­го настро­е­ния, на самом деле могут испы­ты­вать более нега­тив­ные эмо­ции из-за соци­аль­ной пере­груз­ки, рев­но­сти и зависти. 

Поль­зо­ва­те­ли соци­аль­ной сети с высо­ким ней­ро­тиз­мом, кото­рые уже испы­ты­ва­ют более высо­кий уро­вень нега­тив­но­го аффек­та, чем люди с низ­ким уров­нем ней­ро­тиз­ма, могут быть осо­бен­но склон­ны к уве­ли­че­нию исполь­зо­ва­ния Facebook, что может еще боль­ше ухуд­шить их настро­е­ние (Abbasi, Drouin, 2019).

Цель ста­тьи D. Blackwell с соавт. − выяс­нить, явля­ют­ся ли экс­тра­вер­сия, ней­ро­тизм и страх упу­стить что-либо пре­дик­то­ра­ми исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей и зави­си­мо­сти от них. Участ­во­ва­ли в иссле­до­ва­нии 207 респондентов. 

В пред­став­лен­ной моде­ли иерар­хи­че­ской регрес­сии пред­ска­зы­ва­ли исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей более моло­дой воз­раст, ней­ро­тизм и страх упу­стить инфор­ма­цию, одна­ко свя­зи с экс­тра­вер­си­ей не выяв­ле­но (Blackwell et al., 2017).

Таким обра­зом, при­ве­ден­ные иссле­до­ва­ния уста­но­ви­ли пря­мую связь ней­ро­тиз­ма с зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей, но не выяви­ли пря­мой свя­зи с экстраверсией.

Осо­бен­но важ­ным и спор­ным оста­ет­ся связь меж­ду исполь­зо­ва­ни­ем Facebook, чув­ством соб­ствен­но­го досто­ин­ства и удо­вле­тво­рен­но­сти жиз­нью.

C.S. Andreassen, S. Pallesen и M.D. Griffiths на выбор­ке из 381 поль­зо­ва­те­ля Facebook про­ве­ри­ли нали­чие и силу воз­мож­ных свя­зей. С помо­щью кла­стер­но­го ана­ли­за k-сред­них они раз­де­ли­ли выбор­ку на 3 груп­пы: обыч­ные, актив­ные и зави­си­мые поль­зо­ва­те­ли Facebook. 

Резуль­та­ты это­го иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что обыч­ные поль­зо­ва­те­ли Facebook ста­ти­сти­че­ски досто­вер­но отли­ча­ют­ся по само­оцен­ке и удо­вле­тво­рен­но­сти жиз­нью как от зави­си­мых, так и от актив­ных пользователей. 

Зави­си­мость от Facebook свя­за­на с более низ­кой само­оцен­кой и отри­ца­тель­но вли­я­ет на удо­вле­тво­рен­ность жиз­нью. Эти резуль­та­ты согла­су­ют­ся с ранее опуб­ли­ко­ван­ны­ми выво­да­ми дру­гих авто­ров в обла­сти пси­хо­ло­гии соци­аль­ных сетей (Błachnio et al., 2016; Andreassen et al., 2017).

Ö.B. Köse и A. Doğan обна­ру­жи­ли уме­рен­ную отри­ца­тель­ную кор­ре­ля­цию меж­ду уров­нем само­оцен­ки и зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей. Коэф­фи­ци­ент кор­ре­ля­ции боль­ше у поль­зо­ва­те­лей с более чем 500 под­пис­чи­ка­ми (Köse, Doğan, 2019).

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния N.S. Hawi и M. Samaha пока­за­ли, что чрез­мер­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей отри­ца­тель­но вли­я­ет на само­оцен­ку, а послед­няя − на удо­вле­тво­рен­ность жиз­нью. Допол­ни­тель­ный ана­лиз выявил, что само­оцен­ка опо­сре­ду­ет вли­я­ние зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей на удо­вле­тво­рен­ность жиз­нью (Hawi, Samaha, 2017).

В иссле­до­ва­нии K. Kircaburun, про­ве­ден­ное с уча­сти­ем 1130 уча­щих­ся в воз­расте от 12 до 18 лет, уста­нов­ле­но, что еже­днев­ное исполь­зо­ва­ние Интер­не­та напря­мую свя­за­но с низ­кой само­оцен­кой и депрес­си­ей (Kircaburun, 2016).

C. Sahin при­вле­че­но для иссле­до­ва­ния 612 сту­ден­тов уни­вер­си­те­тов (380 жен­щин, 232 муж­чин). Выяв­ле­но нали­чие отри­ца­тель­ной уме­рен­ной кор­ре­ля­ции меж­ду удо­вле­тво­рен­но­стью жиз­нью и зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей (Sahin, 2017). Под­твер­жде­но, что зави­си­мость от Facebook отри­ца­тель­но свя­за­на с субъ­ек­тив­ным бла­го­по­лу­чи­ем и удо­вле­тво­рен­но­стью жиз­нью (Shensa et al., 2017).

Обна­ру­же­на одна рабо­та, в кото­рой связь меж­ду удо­вле­тво­рен­но­стью жиз­нью и исполь­зо­ва­ни­ем соци­аль­ных сетей ока­за­лась ста­ти­сти­че­ски незна­чи­мой. В этом иссле­до­ва­нии A. Guven при­ня­ли уча­стие 188 сту­ден­тов уни­вер­си­те­та Ала­ба­мы (США) (Guven, 2019).

Участ­ни­ка­ми иссле­до­ва­ния I.H. Acar с соавт. был 221 под­ро­сток (49,3 % дево­чек) в воз­расте от 13 до 17 лет (M = 15,86, SD = 0,91).

Резуль­та­ты регрес­си­он­но­го ана­ли­за пока­за­ли, что более высо­кий уро­вень зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей свя­зан с более низ­ким уров­нем само­оцен­ки.

Кро­ме того, при­стра­стие к соци­аль­ным сетям опо­сре­ду­ет связь меж­ду эмо­ци­о­наль­ны­ми про­бле­ма­ми и само­оцен­кой, ука­зы­вая на то, что под­рост­ки с более высо­ким уров­нем эмо­ци­о­наль­ных про­блем, как пра­ви­ло, сооб­ща­ют о более высо­ком уровне зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей, и, в свою оче­редь, эта тен­ден­ция свя­за­на с более низ­ким уров­нем само­оцен­ки (Acar et al., 2020).

Как было пока­за­но ранее, симп­то­мы зави­си­мо­сти от исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей могут быть свя­за­ны с ухуд­ше­ни­ем само­чув­ствия. Одна­ко меха­низ­мы, кото­рые осу­ществ­ля­ют эту связь, не были пол­но­стью изу­че­ны, несмот­ря на их зна­чи­мость для эффек­тив­но­го лече­ния лиц с симп­то­ма­ми зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей. 

В про­ве­ден­ном O. Turel, N. Poppa и O. Gil-Or иссле­до­ва­нии этой про­бле­мы дан­ные для соот­вет­ству­ю­ще­го ана­ли­за собра­ны с помо­щью пере­крест­но­го опро­са 215 изра­иль­ских сту­ден­тов кол­ле­джей, исполь­зу­ю­щих соци­аль­ные сети. 

Резуль­та­ты под­твер­жда­ют пред­по­ла­га­е­мую отри­ца­тель­ную связь меж­ду симп­то­ма­ми зави­си­мо­сти от СНС и ощу­ща­е­мым бла­го­по­лу­чи­ем (а так­же потен­ци­аль­ную под­вер­жен­ность рис­ку пло­хо­го настроения/легкой депрес­сии), и идеи о том, что: 1) эта связь уси­ли­ва­ет­ся ней­ро­тиз­мом; 2) это уве­ли­че­ние у жен­щин силь­нее, чем у муж­чин (Turel et al., 2018).

В ста­тье F. Bányai с соавт. пока­за­но, что груп­па испы­ту­е­мых с самой высо­кой зави­си­мо­стью от смарт­фо­на отли­ча­лась самой низ­кой само­оцен­кой и самым высо­ким уров­нем симп­то­мов депрес­сии (Bányai et al., 2017). 

В ряде опуб­ли­ко­ван­ных ста­тей (Oberst et al., 2017; Buglass et al., 2017) сооб­ща­ет­ся, что более высо­кая актив­ность в Facebook свя­за­на с ухуд­ше­ни­ем настро­е­ния, пси­хо­ло­ги­че­ско­го бла­го­по­лу­чия и удо­вле­тво­рен­но­сти жизнью.

Целью иссле­до­ва­ния H. Ekşi, T. Turgut, E. Sevim яви­лось изу­че­ние опо­сре­ду­ю­щей роли пове­де­ния, свя­зан­но­го с про­кра­сти­на­ци­ей, во вза­и­мо­свя­зи само­кон­тро­ля и зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей. 

Иссле­ду­е­мая выбор­ка вклю­ча­ла 394 турец­ких сту­ден­та, кото­рые были ото­бра­ны мето­дом мно­го­этап­ной выбор­ки из чис­ла обу­ча­ю­щих­ся на педа­го­ги­че­ском факуль­те­те Уни­вер­си­те­та Ататюрка. 

Ана­лиз пока­зал, что само­кон­троль ока­зы­ва­ет зна­чи­тель­ное пря­мое вли­я­ние на зави­си­мость от соци­аль­ных сетей, а люди с низ­ким само­кон­тро­лем име­ют тен­ден­цию демон­стри­ро­вать про­кра­сти­на­цию (Ekşi et al., 2019).

Зависимость от социальных сетей и социальное поведение

Пока­за­но, что чрез­мер­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ной сети свя­за­но со сни­же­ни­ем успе­ва­е­мо­сти школь­ни­ков и сту­ден­тов (Lau, 2017). Ана­ло­гич­но иссле­до­ва­ние J.J. Al-Menayes выяви­ло, что коли­че­ство вре­ме­ни, кото­рое уча­щий­ся про­во­дит в соци­аль­ных сетях, отри­ца­тель­но кор­ре­ли­ру­ет с его успе­ва­е­мо­стью (Al-Menayes, 2015). 

В выбор­ке сту­ден­тов из Ира­на так­же была выяв­ле­на отри­ца­тель­ная зна­чи­мая связь меж­ду склон­но­стью моло­дых людей излишне исполь­зо­вать соци­аль­ные сети и их успе­ва­е­мо­стью (Seyyed, et al., 2019). 

Посред­ни­че­скую роль меж­ду зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей, сни­же­ни­ем успе­ва­е­мо­сти и пси­хи­че­ским здо­ро­вьем может играть само­оцен­ка (Hou et al., 2019).

S. Zivnuska с соавт. иссле­до­ва­ли вза­и­мо­связь соци­аль­ных сетей с пове­де­ни­ем на рабо­чем месте, уде­ляя осо­бое вни­ма­ние вли­я­нию зави­си­мо­сти сотруд­ни­ков от соци­аль­ных сетей на про­из­во­ди­тель­ность тру­да, балан­су вре­ме­ни меж­ду рабо­той и семьей и воз­мож­но­му эмо­ци­о­наль­но­му выгоранию. 

Гипо­те­за иссле­до­ва­ния осно­ва­на на тео­рии сохра­не­ния ресур­сов, кото­рая пред­по­ла­га­ет, что при­вя­зан­ность к соци­аль­ным сетям и эмо­ци­о­наль­ные реак­ции на сооб­ще­ния в них исто­ща­ют энер­ге­ти­че­ские и кон­струк­тив­ные ресур­сы сотруд­ни­ков, затруд­няя дости­же­ние балан­са меж­ду рабо­той и семьей и повы­шая веро­ят­ность воз­ник­но­ве­ния выго­ра­ния на рабо­те, что в конеч­ном ито­ге сни­зит про­из­во­ди­тель­ность труда.

На осно­ве ана­ли­за выбор­ки из 326 штат­ных сотруд­ни­ков кон­крет­ной орга­ни­за­ции авто­ры выяви­ли отри­ца­тель­ную связь меж­ду зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей и балан­сом рабо­ты и семьи, а так­же поло­жи­тель­ную связь меж­ду актив­но­стью в соци­аль­ных сетях и выго­ра­ни­ем на работе. 

Нару­ше­ние балан­са и выго­ра­ние опо­сре­ду­ют вли­я­ние соци­аль­ных сетей на про­из­во­ди­тель­но­стью тру­да, так что зави­си­мость от соци­аль­ных сетей отри­ца­тель­но свя­за­на с про­из­во­ди­тель­но­стью тру­да, а актив­ность в соци­аль­ных сетях отри­ца­тель­но свя­за­на с про­из­во­ди­тель­но­стью через выго­ра­ние и кон­фликт меж­ду рабо­той и семьей (Zivnuska et al., 2019).

Цель ста­тьи C. Priyadarshini, R.K., Dubey и Y.L.N. Kumar – изу­чить опыт работ­ни­ков в отно­ше­нии исполь­зо­ва­ния ими соци­аль­ных сетей и послед­ствия чрез­мер­но­го исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей на рабо­чем месте. 

Было про­ве­де­но четыр­на­дцать полу­струк­ту­ри­ро­ван­ных интер­вью, запи­сан­ных на аудио, рас­шиф­ро­ван­ных и про­ана­ли­зи­ро­ван­ных. Дан­ные были собра­ны у сотруд­ни­ков, рабо­та­ю­щих в извест­ных IT-ком­па­ни­ях в Индии. Выяв­ле­ны нару­ше­ния сро­ков испол­не­ния рабо­ты, ухуд­ше­ние ее каче­ства и отвле­че­ния от рабо­ты (Priyadarshini et al., 2020).

Иссле­до­ва­ние Y. Choi бази­ро­ва­лось на дан­ных 285 сотруд­ни­ков корей­ских ком­па­ний, полу­чен­ных посред­ством их опро­са. Пока­за­но, что зави­си­мость от соци­аль­ных сетей сни­жа­ет все фак­то­ры удо­вле­тво­рен­но­сти рабо­той и при­вер­жен­но­сти орга­ни­за­ции (Choi, 2018).

В ста­тье C.S. Andreassen, T. Torsheim и S. Pallesen на осно­ва­нии изу­че­ния 10 018 сотруд­ни­ков кор­по­ра­ций и учре­жде­ний, был сде­лан вывод, что исполь­зо­ва­ние сай­тов соци­аль­ных сетей в лич­ных целях в рабо­чее вре­мя ухуд­ша­ет пока­за­те­ли рабо­ты (Andreassen et al., 2014). 

О более низ­кой про­из­во­ди­тель­но­сти тру­да людей, име­ю­щих пред­рас­по­ло­жен­ность к чрез­мер­но­му исполь­зо­ва­нию соци­аль­ных сетей сооб­ща­ет­ся и в дру­гих пуб­ли­ка­ци­ях (Çam, Isbulan, 2012; Koc, Gulyagci, 2013).

M. Nouqani, Z.M. Charkh мето­дом анкет­но­го опро­са 156 сту­ден­тов Уни­вер­си­те­та Фир­до­уси пока­за­ли, что исполь­зо­ва­ние Facebook сни­жа­ет соци­аль­ный капи­тал моло­де­жи (Nouqani, Charkh, 2014).

Комплексные исследования причин и предикторов зависимости от социальных сетей

S.L. Dailey с соавт. выяви­ли пре­дик­то­ры зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей четы­рех самых попу­ляр­ных плат­форм: Facebook, Twitter, Snapchat и Instagram. 

Про­ве­ден­ный авто­ра­ми регрес­си­он­ный ана­лиз про­де­мон­стри­ро­вал, что на био­ло­ги­че­ские (воз­раст), соци­аль­ные (вклю­чая пол, интен­сив­ность исполь­зо­ва­ния, потреб­ность в соци­аль­ных сетях и соци­аль­ное срав­не­ние) и пси­хо­ло­ги­че­ские фак­то­ры (в част­но­сти, депрес­сия, стресс, эмпа­тия и созна­тель­ность) при­хо­дит­ся более 50 % объ­яс­нен­ной дис­пер­сии зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Dailey et al., 2020).

Целью иссле­до­ва­ния M.E. Aksoy было опре­де­ле­ние при­чин зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей у людей, кото­рые счи­та­ют себя зави­си­мы­ми от них. Основ­ной при­чи­ной зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей явля­ет­ся потреб­ность в обще­нии, в то вре­мя как участ­ни­ки муж­ско­го пола были боль­ше заин­те­ре­со­ва­ны в при­об­ре­те­нии новых дру­зей, участ­ни­ки жен­ско­го пола были более заин­те­ре­со­ва­ны в обще­нии со сво­и­ми реаль­ны­ми дру­зья­ми (Aksoy, 2018).

В иссле­до­ва­нии M. Shin, J. Lee, Y.J. Chyung, P.W. Kim и S.Y. Jung по дан­ным опро­са 513 сту­ден­тов кол­ле­джа постро­е­на модель, вклю­ча­ю­щая в себя скры­тый нар­цис­сизм, оди­но­че­ство, соци­аль­ную тре­во­гу, соци­аль­ную само­эф­фек­тив­ность, пред­по­чте­ние соци­аль­ных вза­и­мо­дей­ствий в Интер­не­те и меж­лич­ност­ные моти­вы исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей в каче­стве пре­дик­то­ров склон­но­сти к зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей. Модель пока­за­ла соот­вет­ствие экс­пе­ри­мен­таль­ным дан­ным (Shin et al., 2016).

M. Dalvi-Esfahani с соавт. выяви­ли, что депрес­сия, оди­но­че­ство и откры­тость опы­ту явля­ют­ся наи­бо­лее важ­ны­ми пре­дик­то­ра­ми зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей (Dalvi-Esfahani et al., 2019).

В иссле­до­ва­нии A. Tunc-Aksan и S.E. Akbay изу­ча­е­мая выбор­ка состо­я­ла из 296 стар­ше­класс­ни­ков (136 деву­шек и 160 юно­шей), обу­ча­ю­щих­ся в сред­них шко­лах и про­фес­си­о­наль­но-тех­ни­че­ских учи­ли­щах в турец­ком горо­де Мер­сине в тече­ние 2017–2018 учеб­но­го года. 

Соглас­но поша­го­во­му регрес­си­он­но­му ана­ли­зу, зави­си­мость от смарт­фо­нов (β = 0,34) пред­ска­зы­ва­ет уро­вень зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей у стар­ше­класс­ни­ков (TuncAksan, Akbay, 2019). 

Обна­ру­же­на зна­чи­тель­ная вза­и­мо­связь меж­ду сред­ним еже­днев­ным вре­ме­нем исполь­зо­ва­ния Интер­не­та стар­ше­класс­ни­ка­ми и зави­си­мо­стью от соци­аль­ных сетей (Afacan, 2019).

Срав­не­ние чрез­мер­но­го исполь­зо­ва­ния Интер­не­та и соци­аль­ных сетей для луч­ше­го пони­ма­ния этих гло­баль­ных явле­ний было пред­ме­том иссле­до­ва­ния N. Hawi и M. Samaha, про­ве­ден­но­го на выбор­ке из 512 сту­ден­тов бакалавриата. 

Резуль­та­ты пока­за­ли, что интер­нет-зави­си­мость и зави­си­мость от соци­аль­ных сетей име­ют как нема­ло обще­го, так и раз­ли­чия. Доб­ро­же­ла­тель­ность, доб­ро­со­вест­ность, откры­тость опы­ту, эмо­ци­о­наль­ная ста­биль­ность, чув­ство соб­ствен­но­го досто­ин­ства и исполь­зо­ва­ние Интер­не­та были пре­дик­то­ра­ми как интер­нет-зави­си­мо­сти, так и зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей. 

Воз­раст, удо­вле­тво­рен­ность жиз­нью и само­оцен­ка не пред­ска­зы­ва­ли интер­нет-зави­си­мость и зави­си­мость от соци­аль­ных сетей, в то вре­мя как экс­тра­вер­сия пред­ска­зы­ва­ли толь­ко интер­нет-зави­си­мость, а жен­ский пол, пуб­ли­ка­ция обнов­ле­ний и коли­че­ство дру­зей – толь­ко зави­си­мость от соци­аль­ных сетей (Hawi, Samaha, 2019).

Заключение

Резуль­та­ты мно­го­чис­лен­ных иссле­до­ва­ний при­во­дят к одно­знач­но­му выво­ду о том, что зави­си­мость от соци­аль­ных сетей созда­ет ее жерт­вам мно­же­ство про­блем: име­ют место поло­жи­тель­ные свя­зи этой зави­си­мо­сти со мно­ги­ми нега­тив­ны­ми фак­то­ра­ми и отри­ца­тель­ные свя­зи с рядом пози­тив­ных факторов.

Обна­ру­же­ны поло­жи­тель­ные свя­зи зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей с депрес­си­ей, тре­вож­но­стью стрес­сом, ней­ро­тиз­мом, эмо­ци­о­наль­ны­ми про­бле­ма­ми, низ­кой само­оцен­кой, кибер­вик­ти­ми­за­ци­ей, про­бле­ма­ми физи­че­ско­го здо­ро­вья, пси­хи­че­ски­ми рас­строй­ства­ми, оди­но­че­ством, про­кра­сти­на­ци­ей, зави­си­мо­стью от смарт­фо­нов и Интер­не­та, невер­но­стью в отношениях.

Выяв­ле­ны отри­ца­тель­ные свя­зи зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей с удо­вле­тво­рен­но­стью жиз­нью, успе­ва­е­мо­стью школь­ни­ков и сту­ден­тов, про­из­во­ди­тель­но­стью тру­да, при­вер­жен­но­стью орга­ни­за­ции ее работ­ни­ков и их соци­аль­ным капиталом.

Иссле­до­ва­те­ли в раз­ных стра­нах соглас­ны с тем, что одной из основ­ных при­чин зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей явля­ет­ся потреб­ность в обще­нии, при этом жен­щи­ны в целом актив­нее муж­чин участ­ву­ют в соци­аль­ных сетях, так же как и более моло­дые поль­зо­ва­те­ли актив­нее более взрос­лых. Наи­бо­лее зна­чи­мы­ми пре­дик­то­ра­ми зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей явля­ют­ся депрес­сия и одиночество.

Уста­нов­лен­ные в ста­тье мно­го­чис­лен­ные нега­тив­ны­ми послед­ствия зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей пока­зы­ва­ют целе­со­об­раз­ность и свое­вре­мен­ность разъ­яс­не­ния (осо­бен­но моло­дым людям) опас­но­сти увле­че­ния соци­аль­ны­ми сетями.

Пред­став­лен­ные резуль­та­ты зару­беж­ных иссле­до­ва­те­лей полу­че­ны с помо­щью опрос­ни­ков, опре­де­ля­ю­щих зави­си­мость от соци­аль­ных сетей. 

Отсут­ствие ана­ло­гич­но­го надеж­но­го и валид­но­го опрос­ни­ка у рус­ско­языч­ных пси­хо­ло­гов ста­ло серьез­ным фак­то­ром, сдер­жи­ва­ю­щим про­ве­де­ние оте­че­ствен­ных иссле­до­ва­ний зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей. 

Нами раз­ра­бо­тан такой опрос­ник, его вали­ди­за­ция и дока­за­тель­ство надеж­но­сти пред­став­ле­ны в ста­тье В.П. Шей­но­ва и А.В. Деви­цы­на (2021).

Список литературы

1. Баба­е­ва Ю.Д., Вой­скун­ский А.Е., Смыс­ло­ва О.В. Интер­нет: воз­дей­ствие на лич­ность // Гума­ни­тар­ные иссле­до­ва­ния в Интер­не­те / под ред. А.Е. Вой­скун­ско­го. М.: Можайск-Тер­ра, 2000. С. 11–39.
2. Годик Ю.О. Угро­зы и рис­ки без­опас­но­сти дет­ской и под­рост­ко­вой ауди­то­рии новых медиа // Медиа­скоп. 2011. № 2. C. 32–39.
3. Гуле­вич О.А. Пси­хо­ло­гия ком­му­ни­ка­ции. М.: Мос­ков­ский пси­хо­ло­го-соци­аль­ный ин-т, 2008. 384 с.
4. Дре­па М. И. Пси­хо­ло­ги­че­ская про­фи­лак­ти­ка интер­нет-зави­си­мо­сти у сту­ден­тов: авто­реф. дис канд. пси­хол. наук. Пяти­горск, 2010. С. 24.
5. Зарец­кая О.В. Ком­пью­тер­ная и интер­нет-зави­си­мость: ана­лиз и систе­ма­ти­за­ция под­хо­дов к про­бле­ме // Пси­хо­ло­ги­че­ская нау­ка и обра­зо­ва­ние. 2017. Т. 9. № 2. C. 145–165. https://doi.org/10.17759/psyedu.2017090213
6. Кочет­ков Н.В. Интер­нет-зави­си­мость и зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр в тру­дах оте­че­ствен­ных пси­хо­ло­гов // Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия и обще­ство. 2020. Т. 11. № 1. С. 27–54. https://doi.org/10.17759/sps.2020110103
7. Мило­ва Е.А. Вли­я­ние соци­аль­ных сетей на пси­хо­ло­гию лич­но­сти // Интер­экс­по ГЕО­Си­бирь. 2012. № 6. С. 88.
8. Роза­нов В.А., Рахим­ку­ло­ва А.С. Соци­аль­ные сети и их вли­я­ние на пси­хо­ло­ги­че­ское бла­го­по­лу­чие лич­но­сти // Пси­хо­ло­ги­че­ское бла­го­по­лу­чие и пси­хо­со­ци­аль­ный стресс / под ред. В.А. Роза­но­ва. Одес­са: Феникс, 2017. С. 185–206.
9. Серый А.В., Пар­шин­це­ва А.С. К про­бле­ме фор­ми­ро­ва­ния зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей у школь­ни­ков под­рост­ко­во­го воз­рас­та // Про­бле­мы педа­го­ги­ки. 2016. № 9 (20). C. 12–15. Сол­да­то­ва Г.У., Теслав­ская О.И. Осо­бен­но­сти меж­лич­ност­ных отно­ше­ний рос­сий­ских под­рост­ков в соци­аль­ных сетях // Наци­о­наль­ный пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. 2018. № 3 (31). C. 12–22. https://doi.org/10.11621/npj.2018.0302
10. Татар­ко А.Н., Миро­но­ва А.А., Макла­со­ва Е.В. Инди­ви­ду­аль­ные цен­но­сти и актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та: сопо­став­ле­ние Рос­сии и Евро­пей­ских стран // Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия и обще­ство. 2019. Т. 10. № 4. С. 77–95. https://doi.org/10.17759/sps.2019100406
11. Циф­ро­вое обще­ство в куль­тур­но-исто­ри­че­ской пара­диг­ме: кол­лек­тив­ная моно­гра­фия / под ред. Т.Д. Мар­цин­ков­ской, В.Р. Оре­сто­вой, О.В. Гаври­чен­ко. М.: Мос­ков­ский педа­го­ги­че­ский госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет, 2019. 264 с.
12. Шей­нов В.П., Деви­цын А.С. Раз­ра­бот­ка надеж­но­го и валид­но­го опрос­ни­ка зави­си­мо­сти от соци­аль­ных сетей // Систем­ная пси­хо­ло­гия и социо­ло­гия. 2021. № 3 (38).  C. 41–55. https://doi.org/10.25688/2223-6872.2021.38.2.04
13. Шей­нов В.П., Кар­пи­е­вич В.А., Дят­чик Н.В., Пол­хов­ская Г.Н. Неза­щи­щен­ность от кибер­бул­лин­га и интер­нет-зави­си­мость юно­шей и деву­шек: свя­зи и свой­ства // Жур­нал Бело­рус­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та. Социо­ло­гия. 2020. С. 64–72. https://doi.org/10.33581/2521-6821-2020-3-00-00
14. Abbasi I., Drouin M. Neuroticism and Facebook addiction: How social media can affect mood? // The American Journal of Family Therapy. 2019. Vol. 47. No. 4. Pp. 199–215. https://doi.org/10.1080/01926187.2019.1624223
15. Abbasi I.S. Social media addiction in romantic relationships: Does user’s age influence vulnerability to social media infidelity? // Personality and Individual Differences. 2019. Vol. 139. Pp. 277–280. https://doi.org/10.1016/j.paid.2018.10.038
16. Acar I.H., Avcılar G., Yazıcı G. et al. The roles of adolescents’ emotional problems and social media addiction on their self-esteem // Current Psychology. 2020. https://doi.org/10.1007/s12144020-01174-5
17. Afacan O. Investigation of social media addiction of high school students // International Journal of Educational Methodology. 2019. Vol. 5. No. 2. Pp. 235–245. https://doi.org/10.12973/ijem.5.2.235
18. Aksoy M.E. A qualitative study on the reasons for social media addiction // European Journal of Educational Research. 2018. Vol. 7. Nо. 4. Pp. 861–865. https://doi.org/10.12973/eu-jer.7.4.861
19. Al Mamun M.A., Griffiths M.D. The association between Facebook addiction and depression:  a pilot survey study among Bangladeshi students // Psychiatry Research. 2019. Vol. 271. Pp. 628–633. https://doi.org/10.1016/j.psychres.2018.12.039
20. Al-Menayes J.J. Social media use, engagement and addiction as predictors of academic performance // International Journal of Psychological Studies. 2015. Vol. 7. No. 4. P. 86. https://doi.org/10.5539/ijps.v7n4p86
21. Andreassen C.S., Billieux J., Griffiths M.D., Kuss D.J., Demetrovics Z., Mazzoni E., Pallesen S. The relationship between addictive use of social media and video games and symptoms of psychiatric disorders: a large-scale cross-sectional study // Psychology of Addictive Behaviors. Vol. 30. No. 2. Pp. 252–262. https://doi.org/10.1037/adb0000160
22. Andreassen C.S., Pallesen S., Griffiths M.D. The relationship between addictive use of social media, narcissism, and self-esteem: findings from a large national survey // Addictive behaviors. 2017. Vol. 64. Pp. 287–293. https://doi.org/10.1016/j.addbeh.2016.03.006
23. Andreassen C.S., Torsheim T., Pallesen S. Use of social network sites for personal purpose at work: does it impair self-reported performance? // Comprehensive Psychology. 2014. Vol. 3. No. 1. Article 18. https://doi.org/10.2466/01.21.cp.3.18
24. Apaolaza V., Hartmann P., D’Souza C., Gilsanz A. Mindfulness, compulsive mobile social media use, and derived stress: the mediating roles of self-esteem and social anxiety // Cyberpsychology, Behavior, and Social Networking. 2019. Vol. 22. No. 6. Pp. 388–396. https://doi.org/10.1089/cyber.2018.0681
25. Atroszko P.A., Balcerowska J.M., Bereznowski P. et al. Facebook addiction among Polish undergraduate students: validity of measurement and relationship with personality and well-being // Computer in Human Behavior. 2018. Vоl. 85. Pp. 329–338. https://doi.org/10.1016/j.chb.2018.04.001
26. Baltaci Ö. The predictive relationships between the social media addiction and social anxiety, loneliness, and happiness // International Journal of Progressive Education. 2019. Vol. 15. No. 4. Pp. 73–82. https://doi.org/10.29329/ijpe.2019.203.6
27. Bányai F., Zsila Á., Király O., Maraz A., Elekes Z., Griffiths M.D., Andreassen C.S., Demetrovics Z. Problematic social media use: results from a large-scale nationally representative adolescent sample // PLoS One. 2017. Vol. 12. No. 1. e0169839. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0169839
28. Barman L., Mukhopadhyay D.K., Bandyopadhyay G.K.  Use  of  social  networking  site and mental disorders among medical students in Kolkata, West Bengal // Indian Journal of Psychiatry. 2018. Vol. 60. No. 3. Pp. 340–345. https://doi.org/10.4103/psychiatry.indianjpsychiatry_210_18
29. Benson V., Hand C., Hartshorne R. How compulsive use of social media affects performance: insights from the UK by purpose of use // Behaviour & Information Technology. 2019. Vol. 38. No. 6. Pp. 549–563. https://doi.org/10.1080/0144929x.2018.1539518
30. Bergmann M.C., Baier D. Prevalence and correlates of cyberbullying perpetration. Findings from a German representative student survey // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2018. Vol. 15. No. 2. P. 274. https://doi.org/10.3390/ijerph15020274
31. Błachnio A., Przepiorka A., Pantic I. Association between Facebook addiction, self-esteem and life satisfaction: a cross-sectional study // Computers in Human Behavior. 2016. Vol. 55. Pp. 701–705. https://doi.org/10.1016/j.chb.2015.10.026
32. Blackwell D., Leaman C., Tramposch R., Osborne C., Liss M. Extraversion, neuroticism, attachment style and fear of missing out as predictors of social media use and addiction // Personality and Individual Differences. 2017. Vol. 116. Pp. 69–72. https://doi.org/10.1016/j.paid.2017.04.039
33. Brailovskaia J., Margraf J. Facebook addiction disorder (FAD) among German students – a longitudinal approach // Plos One. 2017. Vol. 12. No. 12. e0189719. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0189719
34. Brighi A., Menin D., Skrzypiec G., Guarini A. Young, bullying, and connected. Common pathways to cyberbullying and problematic internet use in adolescence // Frontiers in Psychology. 2019. Vol. 10. P. 1467. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2019.01467
35. Buglass S.L., Binder J.F., Betts L.R., Underwood J.D.M. Motivators of online vulnerability: the impact of social network site use and FOMO // Computers in Human Behavior. 2017. Vol. 66. Pp. 248–255. https://doi.org/10.1016/j.chb.2016.09.055
36. Çam E., Isbulan O. A new addiction for teacher candidates: social networks // Turkish Online Journal of Educational Technology. 2012. Vol. 11. Pp. 14–19.
37. Choi Y. Narcissism and social media addiction in  workplace  //  The  Journal  of  Asian Finance, Economics, and Business. 2018. Vol. 5. No. 2. Pp. 95–104. https://doi.org/10.13106/jafeb.2018.vol5.no2.95
38. Chung K.L., Morshidi I., Yoong L.C., Thian K.N. The role of the dark tetrad and impulsivity in social media addiction: findings from Malaysia // Personality and Individual Differences. 2019. Vol. 143. No. 1. Pp. 62–67. https://doi.org/10.1016/j.paid.2019.02.016
39. Cunningham C.E., Chen Y., Vaillancourt T., Rimas H., Deal K., Cunningham L.J., Ratcliffe J. Modeling the anti-cyberbullying preferences of university students: adaptive choicebased conjoint analysis // Aggressive Behavior. 2015. Vol. 44. No. 4. Pр. 369–385. https://doi.org/10.1002/ab.21560
40. Dailey S.L, Howard K., Roming S.M.P., Ceballos N., Grimes T. A biopsychosocial approach to understanding social media addiction // Human Behavior. 2020. Vol. 2. No. 2. Pp. 158–167. https://doi.org/10.1002/hbe2.182
41. Dalvi-Esfahani M., Niknafs A., Kuss D.J., Nilashi M., Afrough S. Social media addiction: applying the DEMATEL approach // Telematics and Informatics. 2019. Vol. 43. 101250. https://doi.org/10.1016/j.tele.2019.101250
42. Dewi R.K., Efendi F., Has E.M., Gunawan J. Adolescents’ smartphone use at night, sleep disturbance and depressive symptoms // International Journal of Adolescent Medicine and Health. 2018. Vol. 33. No. 2. https://doi.org/10.1515/ijamh-2018-0095
43. Ekşi H., Turgut T., Sevim E. The mediating role of general procrastination behaviors in the relationship between self-control and social media addiction in university students // Addicta: The Turkish Journal on Addictions. 2019. Vol. 6. No. 3. Pp. 717–745. https://doi.org/10.15805/addicta.2019.6.3.0069
44. Guven A. Relationship between social media use, self-esteem and satisfaction with life: Thesis of MA Dissertation. Alabama: University of Alabama Libraries, 2019.
45. Haand R., Shuwang Z. The relationship between social media addiction and depression: a quantitative study among university students in Khost, Afghanistan // International Journal of Adolescence and Youth. 2020. Vol. 25. No. 1. Pp. 780–786. https://doi.org/10.1080/02673843.2020.1741407
46. Hawi N., Samaha M. Identifying commonalities and differences in personality characteristics of Internet and social media addiction profiles: traits, self-esteem, and self-construal // Behaviour & Information Technology. 2019. Vol. 38. No. 2. Pp. 110–119. https://doi.org/10.1080/0144929X.2018.1515984
47. Hawi N.S., Samaha M. The relations among social media addiction, self-esteem, and life satisfaction in university students // Social Science Computer Review. 2017. Vol. 35. No. 5. Pp. 576–586. https://doi.org/10.1177/0894439316660340
48. Hou Y., Xiong D., Jiang T., Song L., Wang Q. Social media addiction: its impact, mediation, and intervention. Cyberpsychology // Journal of Psychosocial Research on Cyberspace. 2019. Vol. 13. No. 1. Article 4. https://doi.org/10.5817/CP2019-1-4
49. Hussain Z., Griffiths M.D. Problematic social networking site use and comorbid psychiatric disorders: a systematic review of recent large-scale studies // Frontiers in Psychology. 2018. Vol. 9. 686. https://doi.org/10.3389/fpsyt.2018.00686
50. John A., Glendenning A.C., Marchant A., Montgomery P., Stewart A., Wood S., Lloyd K., Hawton K. Self-harm, suicidal behaviours, and cyberbullying in children and young people: systematic review // Journal of Medical Internet Research. 2018. Vol. 20. No. 4. e129. https://doi.org/10.2196/jmir.9044
51. Kircaburun K. Self-esteem, daily internet use and social media addiction as predictors of depression among Turkish adolescents // Journal of Education and Practice. 2016. Vol. 7. No. 24. Pp. 64–72.
52. Koc M., Gulyagci S. Facebook addiction among Turkish college students: the role of psychological health, demographic, and usage characteristics // Cyberpsychology, Behavior, and Social Networking. 2013. Vol. 16. Pp. 279–284. https://doi.org/10.1089/cyber.2012.0249
53. Köse Ö.B., Doğan A. The relationship between social media addiction and self-esteem among Turkish university students // Addicta: The Turkish Journal on Addictions. 2019. Vol. 6. No. 1. Pp. 175–190. https://doi.org/10.15805/addicta.2019.6.1.0036
54. Lau W.W. Effects of social media usage and social media multitasking on the academic performance of university students // Computers in Human Behavior. 2017. Vol. 68. Pp. 286–291. https://doi.org/10.1016/j.chb.2016.11.04379
55. Lin L. yi, Sidani J.E., Shensa A., Radovic A., Miller E., Colditz J.B., Hoffman B.L., Giles L.M., Primack B.A. Association between social media use and depression among US young adults // Depression and Anxiety. 2016. Vol. 33. No. 4. Pp. 323–331. https://doi.org/10.1002/da.22466
56. Liu C., Ma J. Social media addiction and burnout: the mediating roles of envy and social media use anxiety // Current Psychology. 2020. Vol. 39. No. 6. Pp. 1883–1891 https://doi.org/10.1007/s12144-018-9998-0
57. Longobardi C., Settanni M., Fabris M.A., Marengo D. Follow or be followed: exploring the links between Instagram popularity, social media addiction, cyber victimization, and subjective happiness in Italian adolescents // Children and Youth Services Review. 2020. Vol. 113. 104955. https://doi.org/10.1016/j.childyouth.2020.104955
58. Machimbarrena J.M., Calvete E., Fernández-González L., Álvarez-Bardón A., Álvarez-Fernández L., González-Cabrera J. Internet risks: an overview of victimization in cyberbullying, cyber dating abuse, sexting, online grooming and problematic Internet use // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2018. Vol. 15. No. 11. 2471. https://doi.org/10.3390/ijerph15112471
59. Marengo D., Poletti I., Settanni M. The interplay between neuroticism, extraversion, and social media addiction in young adult Facebook users: testing the mediating role of online activity using objective data // Addictive Behaviors. 2020. Vol. 102. 106150. https://doi.org/10.1016/j.addbeh.2019.106150
60. Martinez-Ferrer B., Moreno D., Musitu G. Are adolescents engaged in the problematic use of social networking sites more involved in peer aggression and victimization? // Frontiers in Psychology. 2018. Vol. 9. 801. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2018.00801
61. Masthi N.N.R., Pruthvi S., Phaneendra M.S. A comparative study on social media usage and health status among students studying in pre-university colleges of urban Bengaluru // Indian Journal of Community Medicine. 2018. Vol. 43. No. 3. Pp. 180–184. https://doi.org/10.4103/ijcm.IJCM_285_17
62. Myers C.A., Cowie H. Cyberbullying across the lifespan of education: issues and interventions from school to university // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2019. Vol. 16. No. 7. 1217. https://doi.org/10.3390/ijerph16071217
63. Nesi J., Choukas-Bradley S., Prinstein M.J. Transformation of adolescent peer relations in the social media context. Part 1. Theoretical framework and application to dyadic peer relationships // Clinical Child and Family Psychology Review. 2018. Vol. 21. No. 3. Pp. 267–294. https://doi.org/10.1007/s10567-018-0261-x
64. Nouqani M., Charkh Z.M. A sociological study on the effect of the facebook for bounding social capital among the youth // Sociological Studies of Youth. 2014. Vol. 4. No. 12. Pp. 173–188.
65. Oberst U., Wegmann E., Stodt B., Brand M., Chamarro A. Negative consequences from heavy social networking in adolescents: the mediating role of fear of missing out // Journal of Adolescence. 2017. Vol. 55. Pp. 51–60. https://doi.org/10.1016/j.adolescence.2016.12.008
66. Peng Z., Klomek A.B., Li L., Su X., Sillanmäki L., Chudal R., Sourander A. Associations between Chinese adolescents subjected to traditional and cyber bullying and suicidal ideation, self-harm and suicide attempts // BMC Psychiatry. 2019. Vоl. 19. No. 1. P. 324. https://doi.org/10.1186/s12888-019-2319-9
67. Pontes H.M. Investigating the differential effects of social networking site addiction and Internet gaming disorder on psychological health // Journal of Behavioral Addictions. 2017. Vol. 6. No. 4. Pp. 601–610. https://doi.org/10.1556/2006.6.2017.075
68. Primack B.A., Shensa A., Escobar-Viera C.G., Barrett E.L., Sidani J.E., Colditz J.B., James A.E. Use of multiple social media platforms and symptoms of depression and anxiety: a nationally-representative study among US young adults // Computers in Human Behavior. 2017. Vol. 69. Pp. 1–9. https://doi.org/10.1016/j.chb.2016.11.013
69. Priyadarshini C., Dubey R.K., Kumar Y.L.N., Jha R. impact of a social media addiction on employees’ wellbeing and work productivity // The Qualitative Report. 2020. Vol. 25. No. 1. Pp. 181–196. https://doi.org/10.46743/2160-3715/2020.4099
70. Rumpf H.J., Vermulst A.A., Bischof A., Kastirke N., Gürtler D., Bischof G., Meerkerk G.-J., John U., Meyer C. Occurence of Internet addiction in a general population sample:  a Latent Class Analysis // European Addiction Research. 2014. Vol. 20. No. 4.  Pp. 159–166. https://doi.org/10.1159/000354321
71. Sahin C. The predictive level of social media addiction for life satisfaction: a study on university students // Turkish Online Journal of Educational Technology. 2017. Vol. 16.  No. 4. Pp. 120–125.
72. Seyyed M.A., Ali S., Alireza K. The relationship between social networking addiction and academic performance in Iranian students of medical sciences: a crosssectional study // BioMed Central Psychology. 2019. Vol. 7. No. 1. Article 28. https://doi.org/10.1186/s40359-019-0305-0
73. Shensa A., Escobar-Viera C.G., Sidani J.E., Bowman N.D., Marshal M.P., Primack B.A. Problematic social media use and depressive symptoms among US young adults: a nationally-representative study // Social Science & Medicine. 2017. Vol. 182. Pp. 150–157. https://doi.org/10.1016/j.socscimed.2017.03.061
74. Shin M., Lee J., Chyung Y.J., Kim P.W., Jung S.Y. Integrating psychosocial and cognitive predictors of social networking service addiction tendency using structural equation modeling // Psychologia. 2016. Vol. 59. No. 4. Pp. 182–201. https://doi.org/10.2117/psysoc.2016.182
75. Sjurs I.R., Fandrem H., Norman J.O., Roland E. Teacher authority in long-lasting cases of bullying: a qualitative study from Norway and Ireland // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2019. Vоl. 16. No. 7. 1163. https://doi.org/10.3390/ijerph16071163
76. Sorrentino A., Baldry A.C., Farrington D.P. The efficacy of the tabby improved prevention and intervention program in reducing cyberbullying and cybervictimization among students // International Journal of Environmental Research and Public Health. 2018. Vol. 15. No. 11. 2536. https://doi.org/10.3390/ijerph15112536
77. Tunc-Aksan A., Akbay S.E. Smartphone addiction, fear of missing out, and perceived competence as predictors of social media addiction of adolescents // European Journal of Educational Research. 2019. Vol. 8. No. 2. Pp. 559–566. https://doi.org/10.12973/eu-jer.8.2.559
78. Turel O., Poppa N., Gil-Or O. Neuroticism magnifies the detrimental association between social media addiction symptoms and wellbeing in women, but not in men: a three-way moderation model // Psychiatric Quarterly. 2018. Vol. 89. No. 3. Pp. 605–619. https://doi.org/10.1007/s11126-018-9563-x
79. Van Hee C., Jacobs G., Emmery C., Desmet B., Lefever E., Verhoeven B., De Pauw G., Daelemans W., Hoste V. Automatic detection of cyberbullying in social media text // PLoS One. 2018. Vоl. 13. No. 10. e0203794. https://doi.org/10.1371/journal.pone.0203794
80. Xuan Y.J., Amat M.A.C. Social media addiction and young people: a systematic review of literature // Journal of Critical Reviews. 2020. Vol. 7. No. 13. Pp. 537–541. https://doi.org/10.31838/jcr.07.13.97
81. Zivnuska S., Carlson J.R., Carlson D.S., Harris R.B., Harris K.J. Social media addiction and social media reactions: the implications for job performance // The Journal of Social Psychology. 2019. Vol. 159. No. 6. Pp. 746–760. https://doi.org/10.1080/00224545.2019.1578725

Об авторе

Вик­тор Пав­ло­вич Шей­нов — док­тор социо­ло­ги­че­ских наук, кан­ди­дат физи­ко-мате­ма­ти­че­ских наук, про­фес­сор, про­фес­сор кафед­ры пси­хо­ло­гии и педа­го­ги­че­ско­го мастер­ства, Рес­пуб­ли­кан­ский инсти­тут выс­шей шко­лы, Минск, Беларусь.

Смот­ри­те также:

• Кура­е­ва С.В. К мето­до­ло­гии иссле­до­ва­ния соци­аль­ных сетей
• Откло­ня­ю­ще­е­ся онлайн-пове­де­ние под­рост­ков и моло­дых взрос­лых в соци­аль­ных сетях. Учеб­ное посо­бие под. ред. Дво­рян­чи­ко­ва Н.В. и Руб­цо­вой О.В.
• При­по­ро­ва Е.А., Ага­дул­ли­на Е.Р. Соци­аль­ные моти­вы исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей: ана­лиз групп пользователей
• Сиро­та Н.А., Мос­ков­чен­ко Д.В., Ялтон­ский В.М., Ялтон­ская А.В. Раз­ра­бот­ка рус­ско­языч­ной вер­сии опрос­ни­ка про­блем­но­го исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей