Михайлова Т.А., Полосина А.А., Шилина И.Б., Трифонова А.Ю. Влияние социальных сетей на речевую коммуникацию старшеклассников

Введение

Соци­аль­ные сети ста­ли важ­ной частью нашей повсе­днев­ной реаль­но­сти. Свое сво­бод­ное вре­мя боль­шая часть под­рост­ков про­во­дит в сети Интер­нет, исполь­зуя его как пло­щад­ку для обще­ния, без досту­па туда роди­те­лей. Бес­кон­троль­ное вре­мя­пре­про­вож­де­ние в сети порож­да­ет новые про­бле­мы, но, к сожа­ле­нию, мно­гие роди­те­ли ста­ра­ют­ся их не замечать. 

В Рос­сии сред­ний воз­раст детей, начи­на­ю­щих актив­но поль­зо­вать­ся соци­аль­ны­ми сетя­ми, состав­ля­ет 9 лет. В Евро­пе этот воз­раст – 8 лет. Несмот­ря на более позд­нее нача­ло исполь­зо­ва­ния сети, рос­сий­ские дети их исполь­зу­ют более актив­но. Это свя­за­но с рядом рис­ков, так как око­ло 80% из них выхо­дят в сеть само­сто­я­тель­но без кон­тро­ля со сто­ро­ны роди­те­лей. В отли­чие от них, евро­пей­ские ровес­ни­ки чаще исполь­зу­ют общие ком­пью­те­ры (Вайс­бург, 2024). 

Вре­мя, про­ве­дён­ное онлайн, так­же вызы­ва­ет бес­по­кой­ство: более чет­вер­ти детей про­во­дят в сети до 14 часов в неде­лю. Мно­гие из них «живут в Интер­не­те», что нега­тив­но ска­зы­ва­ет­ся на чте­нии и выпол­не­нии домаш­них заданий. 

Более 80% под­рост­ков име­ют про­фи­ли в соц­се­тях, и каж­дый шестой из них - с более чем 100 дру­зья­ми (Кури­ло­ва, 2018). Это сви­де­тель­ству­ет о высо­кой общи­тель­но­сти сре­ди моло­де­жи, что сопро­вож­да­ет­ся рис­ка­ми обще­ния с незна­ко­мы­ми людьми.

Одна­ко дан­ная ситу­а­ция так­же откры­ва­ет пер­спек­ти­вы для куль­тур­но­го обме­на и соци­аль­но­го вза­и­мо­дей­ствия (Федо­ров, 2024). Соци­аль­ные сети поз­во­ля­ют под­рост­кам рас­ши­рять свои гори­зон­ты, зна­ко­мить­ся с куль­ту­ра­ми дру­гих стран и фор­ми­ро­вать гло­баль­ное мышление. 

Соци­аль­ные сети ста­но­вят­ся пло­щад­ка­ми для само­вы­ра­же­ния, где моло­дые поль­зо­ва­те­ли могут делить­ся сво­и­ми инте­ре­са­ми, талан­та­ми и иде­я­ми. Это фор­ми­ру­ет у них чув­ство при­над­леж­но­сти к гло­баль­но­му сооб­ще­ству и спо­соб­ству­ет раз­ви­тию их кри­ти­че­ско­го мышления.

Тем не менее, важ­но отме­тить, что чрез­мер­ное увле­че­ние соци­аль­ны­ми сетя­ми при­во­дит к серьез­ным послед­стви­ям. Под­рост­ки стал­ки­ва­ют­ся с кибер­бул­лин­гом, низ­кой само­оцен­кой и зави­си­мо­стью от вир­ту­аль­но­го обще­ния, что нега­тив­но вли­я­ет на их пси­хи­че­ское здо­ро­вье. Эмо­ци­о­наль­ные пере­жи­ва­ния, свя­зан­ные с онлайн-вза­и­мо­дей­стви­я­ми, могут стать источ­ни­ком стрес­са (Балы­ги­на, Бах­ти­ми­ро­ва, Гера­си­мен­ко и др., 2021). 

Важ­но отме­тить, что это не все послед­ствия, с кото­ры­ми стал­ки­ва­ет­ся обще­ство в виду появ­ле­ния интер­нет-ресур­сов. Одним из серьез­ных послед­ствий явля­ет­ся изме­не­ние рече­вой ком­му­ни­ка­ции вви­ду спе­ци­фи­ки обще­ния в вир­ту­аль­ной среде.

Ком­му­ни­ка­ция в вир­ту­аль­ной сре­де явля­ет­ся неотъ­ем­ле­мой частью жиз­ни под­рост­ка, что, в свою оче­редь, акту­а­ли­зи­ру­ет мно­же­ство раз­ных про­блем. Иссле­до­ва­тель А.Б. Соро­ки­на отме­ча­ет, что вви­ду актив­ной инте­гра­ции вир­ту­аль­ной сре­ды у под­рост­ков про­ис­хо­дят транс­фор­ма­ции про­цес­сов обу­че­ния, вос­пи­та­ния и само­раз­ви­тия, что при­во­дит к необ­хо­ди­мо­сти соци­аль­но­го кон­тро­ля (Гри­ши­на и т.д., 2020; Соро­ки­на, 2015). 

В отли­чие от реаль­ной жиз­ни, вир­ту­аль­ная реаль­ность может быть ано­ним­ной, что, в свою оче­редь, порож­да­ет такое явле­ние, как «без­дум­ная ком­му­ни­ка­ция». Поль­зо­ва­те­ли обла­да­ют неко­то­рой сво­бо­дой в про­цес­се само­вы­ра­же­ния, что при­во­дит к исполь­зо­ва­нию ненор­ма­тив­ной лек­си­ки, оскорб­ле­нию дру­гих поль­зо­ва­те­лей без види­мых последствий.

Транс­фор­ма­ция ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства из реаль­ной жиз­ни в вир­ту­аль­ную сре­ду при­во­дит к ряду лич­ност­ных про­блем, свя­зан­ных со сни­же­ни­ем уров­ня ком­му­ни­ка­тив­ных навы­ков, изме­не­нию уров­ня эмпа­тии, ухуд­ше­нию меж­лич­ност­ных отно­ше­ний, воз­ник­но­ве­нию тако­го фено­ме­на, как «соци­аль­ное оди­но­че­ство», что обу­слав­ли­ва­ет раз­ви­тие пси­хи­че­ских рас­стройств (Поло­си­на, Шилин, 2021).

Ком­му­ни­ка­тив­ные навы­ки пред­став­ля­ют собой зна­чи­мый фак­тор, опре­де­ля­ю­щий поло­же­ние чело­ве­ка в соци­аль­ном про­стран­стве, ока­зы­вая вли­я­ние на его сфе­ру карье­ры и лич­ной жиз­ни, успеш­но­сти в соци­аль­ном окружении. 

Таким обра­зом, про­бле­ма выстра­и­ва­ния ком­му­ни­ка­тив­ных свя­зей явля­ет­ся осо­бен­но акту­аль­ной в пери­од фор­ми­ро­ва­ния под­рост­ка, когда важ­ным явля­ет­ся само­вы­ра­же­ние в соци­аль­ной сре­де для даль­ней­ше­го про­цес­са соци­а­ли­за­ции и самоидентификации.

Материалы и методы

Язык, как извест­но, пред­став­ля­ет собой живой орга­низм, кото­рый посто­ян­но эво­лю­ци­о­ни­ру­ет и адап­ти­ру­ет­ся к новым усло­ви­ям. В этом кон­тек­сте мно­гие сло­ва и выра­же­ния, кото­рые когда-то были попу­ляр­ны в раз­лич­ных язы­ках, сего­дня уже не исполь­зу­ют­ся и счи­та­ют­ся уста­рев­ши­ми. Это осо­бен­но замет­но в моло­деж­ной сре­де, где новые тер­ми­ны и фра­зы воз­ни­ка­ют на осно­ве акту­аль­ных трен­дов и тех­но­ло­гий (Поми­гу­е­ва, 2022). 

Совре­мен­ные под­рост­ки, актив­но обща­ю­щи­е­ся в интер­не­те, исполь­зу­ют совер­шен­но дру­гую лек­си­ку, кото­рая фор­ми­ру­ет­ся по тем же грам­ма­ти­че­ским пра­ви­лам, но отли­ча­ет­ся по содер­жа­нию и смыслу. 

Напри­мер, в их обще­нии мож­но встре­тить мно­же­ство заим­ство­ван­ных слов, кото­рые при­шли из англий­ско­го язы­ка. Это про­ис­хо­дит не толь­ко из-за гло­ба­ли­за­ции, но и бла­го­да­ря вли­я­нию соци­аль­ных сетей, видео­игр и попу­ляр­ной куль­ту­ры, где англий­ский язык зани­ма­ет доми­ни­ру­ю­щую пози­цию. Одним из ярких при­ме­ров тако­го заим­ство­ва­ния явля­ет­ся сло­во «крин­жо­вый», кото­рое про­ис­хо­дит от англий­ско­го «cringy» и обо­зна­ча­ет что-то нелов­кое или вызы­ва­ю­щее чув­ство сты­да (Гари­по­ва, 2023).

Напри­мер, сло­во «кри­по­вый», заим­ство­ван­ное от сло­ва «creepy», пред­по­ла­га­ет опи­са­ние чего-то страш­но­го. В совре­мен­ном ком­му­ни­ка­тив­ном про­стран­стве эти тер­ми­ны всё чаще инте­гри­ру­ют­ся в повсе­днев­ную жизнь, что сви­де­тель­ству­ет о стрем­ле­нии моло­де­жи к ори­ги­наль­но­сти и неповторимости. 

Так­же сто­ит отме­тить такой про­цесс, как адап­та­ция новых слов, так появ­ля­ют­ся не толь­ко заим­ство­ван­ные сло­ва, но и новые фор­мы суще­ству­ю­щих слов, кото­рые отра­жа­ют куль­тур­ное свое­об­ра­зие наро­да (Гаре­ева, 2021; Икра­мо­ва, 2024).

Исхо­дя из выше­пе­ре­чис­лен­но­го, мож­но сде­лать вывод, что язык про­дол­жа­ет раз­ви­вать­ся, неко­то­рые сло­ва уста­ре­ва­ют, а на сме­ну им появ­ля­ют­ся совер­шен­но новые, более под­хо­дя­щие для совре­мен­но­сти. Адап­та­ция и заим­ство­ва­ние новых слов ста­ло широ­ко рас­про­стра­нять­ся с появ­ле­ни­ем соци­аль­ных сетей, что пока­зы­ва­ет ско­рость транс­фор­ма­ции совре­мен­но­го ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства (Еспа­е­ва, 2023). 

Важ­но отме­тить, что язык, пра­ви­ла и нор­мы не явля­ют­ся ста­ти­че­ской еди­ни­цей, а пред­став­ля­ют собой дина­ми­че­скую систе­му, кото­рая транс­фор­ми­ру­ет­ся, поз­во­ляя сфор­ми­ро­вать наи­бо­лее свое­вре­мен­ные спо­со­бы само­вы­ра­же­ния и коммуникации.

Соци­аль­ные сети для совре­мен­но­го ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства явля­ют­ся неотъ­ем­ле­мой частью, предо­став­ляя сво­им участ­ни­кам широ­кие воз­мож­но­сти для само­вы­ра­же­ния (видео, кру­жоч­ки), выра­же­ния эмо­ций (сти­ке­ры, мемы, смай­ли­ки) и созда­ния соб­ствен­но­го уни­каль­но­го язы­ка (исполь­зо­ва­ние сокра­ще­ний, заим­ство­ва­ний и т.д.). Такие эле­мен­ты спо­соб­ству­ют фор­ми­ро­ва­нию у субъ­ек­тов ком­му­ни­ка­ции кре­а­тив­но­го мыш­ле­ния, исполь­зо­ва­нию кри­ти­че­ских под­хо­дов и фантазии.

Одна­ко, несмот­ря на суще­ствен­ные поло­жи­тель­ные сто­ро­ны орга­ни­за­ции ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства в соци­аль­ных сетях, суще­ству­ют рис­ки нега­тив­но­го вли­я­ния на реаль­ное обще­ние. Быст­рый обмен инфор­ма­ци­ей, про­ис­хо­дя­щий в соци­аль­ных сетях, при­во­дит к сни­же­нию спо­соб­но­сти фор­ми­ро­ва­ния глу­бо­ких, вза­и­мо­свя­зан­ных мыс­лей, обле­ка­е­мых в сло­вес­ную форму.

Соци­аль­ную сеть мож­но опре­де­лить как целост­ную струк­ту­ру, кото­рая состо­ит из отдель­ных лич­но­стей и свя­зи меж­ду ними (Левин, 2019). Соци­аль­ные сети пред­став­ля­ют собой кана­лы рас­про­стра­не­ния инфор­ма­ции в вир­ту­аль­ной реаль­но­сти. В отли­чие от средств мас­со­вой инфор­ма­ции, соци­аль­ные сети поз­во­ля­ют полу­чать инфор­ма­ци­он­ные сооб­ще­ния в лич­ной фор­ме для каж­до­го субъ­ек­та вза­и­мо­дей­ствия (Розен­берг, 2022).

Вир­ту­аль­ное обще­ние пред­став­ля­ет собой тип ком­му­ни­ка­ции, кото­рый осу­ществ­ля­ет­ся посред­ством систе­мы свя­зи. Отли­чи­я­ми вир­ту­аль­ной ком­му­ни­ка­ции от реаль­ной явля­ют­ся (Его­ро­ва, 2022):

1. осу­ществ­ле­ние ком­му­ни­ка­ции без барье­ров (ком­му­ни­ка­ция не зави­сит от гео­гра­фи­че­ско­го место­на­хож­де­ния ее субъектов);
2. обще­ние в при­выч­ной обста­нов­ке (обще­ние зача­стую осу­ществ­ля­ет­ся в про­стран­стве, в кото­ром субъ­ект про­во­дит боль­шую часть времени);
3. обще­ние осу­ществ­ля­ет­ся в основ­ном посред­ством тек­сто­во­го метода;
4. в про­цес­се ком­му­ни­ка­ции про­ис­хо­дит осво­е­ние раз­лич­ных ком­му­ни­ка­тив­ных навыков.

Рас­смат­ри­вая при­чи­ны обра­ще­ния субъ­ек­тов к вир­ту­аль­ной ком­му­ни­ка­ции, мож­но выде­лить сле­ду­ю­щие: (Гор­де­е­ва, Коно­нен­ко, 2023; Го, 2023):

1. сни­же­ние объ­е­ма и уров­ня обще­ния в реаль­но­сти (боль­шая часть зна­комств и про­цес­са узна­ва­ния друг дру­га про­ис­хо­дит в сети Интернет);
2. вари­а­тив­ность роле­вых моде­лей (в усло­ви­ях вир­ту­аль­ной реаль­но­сти субъ­ект может при­ме­рить любую роле­вую модель для осу­ществ­ле­ния ком­му­ни­ка­тив­но­го взаимодействия);
3. доступ­ность (обще­ние в вир­ту­аль­ной реаль­но­сти явля­ет­ся обще­до­ступ­ным и не тре­бу­ет осо­бых финан­со­вых затрат для его осуществления);
4. опти­ми­за­ция вре­мен­ных ресур­сов (осу­ществ­ле­ние ком­му­ни­ка­ции в сети Интер­нет поз­во­ля­ет реа­ли­зо­вы­вать несколь­ко задач одно­вре­мен­но, так­же про­ис­хо­дит воз­мож­ность выбо­ра вре­мен­но­го про­ме­жут­ка для осу­ществ­ле­ния коммуникации).

Отдель­но сле­ду­ет рас­смот­реть исполь­зу­е­мый в соци­аль­ных сетях сленг. Сленг в совре­мен­ном язы­ко­зна­нии пред­став­ля­ет собой само­сто­я­тель­ное явле­ние, кото­рое посто­ян­но попол­ня­ет лек­си­ку новы­ми выра­же­ни­я­ми и сло­ва­ми, кото­рые транс­фор­ми­ру­ют­ся под вли­я­ни­ем соци­о­куль­тур­ной транс­фор­ма­ции обще­ства (Али­мо­ва, 2020; Нури­е­ва, 2022; Чжан Вэй, 2022).

Иссле­до­ва­те­ли выде­ля­ют несколь­ко спо­со­бов обра­зо­ва­ния слен­га в язы­ко­зна­нии (Еспа­е­ва, 2023; Мазир­ка, Некра­со­ва, 2022):

1. ино­стран­ные заим­ство­ва­ния. Вви­ду гло­ба­ли­за­ци­он­ных про­цес­сов, кото­рые, в част­но­сти, ока­зы­ва­ют суще­ствен­ное вли­я­ние на ком­му­ни­ка­цию в интер­нет-сре­де, мож­но выде­лить ино­языч­ные заим­ство­ва­ния из англий­ско­го язы­ка (напри­мер, гоу – пой­дем (от англ. To go – идти), так­же попу­ляр­ны­ми ста­но­вят­ся япон­ские заим­ство­ва­ния из-за рас­про­стра­нен­но­сти япон­ской куль­ту­ры «ани­ме» (напри­мер, ня – милая от япон­ско­го «ня» - мяу)
2. добав­ле­ние суф­фик­сов (напри­мер, суф­фикс «к», напри­мер, в сло­ве встреч­ка, ноч­ка, личка)
3. исполь­зо­ва­ние аббре­ви­а­тур (напри­мер, одно из самых рас­про­стра­нен­ных аббре­ви­а­тур – ДР (день рож­де­ния), пре­под (пре­по­да­ва­тель) (Еспа­е­ва, 2023).

Про­бле­ма ком­му­ни­ка­ции осве­ща­лась в тру­дах таких дея­те­лей, как Ж.-П. Сартр, К. Ясперс, Ю.К. Плет­ни­ко­ва и дру­гих (Муна­сы­пов и др., 2020). Дан­ная про­бле­ма суще­ству­ет в рам­ках соци­аль­но-фило­соф­ских поня­тий и явля­ет­ся одной из «веч­ных» про­блем чело­ве­че­ства. Ком­му­ни­ка­ция пред­став­ля­ет собой вза­и­мо­связь лич­но­стей, кото­рые в сово­куп­но­сти обра­зу­ют соци­аль­ное пространство. 

Таким обра­зом, фило­соф­ская про­бле­ма ком­му­ни­ка­ции пред­став­ля­ет собой про­бле­му вза­и­мо­по­ни­ма­ния меж­ду субъ­ек­та­ми, а сле­до­ва­тель­но, в широ­ком смыс­ле – это про­бле­ма фор­ми­ро­ва­ния куль­тур­ной и наци­о­наль­ной иден­тич­но­сти, про­бле­ма сохра­не­ния мира. 

Вме­сте с тем «жиз­нен­ный мир… — писал извест­ный совре­мен­ный после­до­ва­тель фено­ме­но­ло­гии А. Шюц, — не явля­ет­ся моим част­ным. К нему при­над­ле­жат дру­гие, не толь­ко как тела и объ­ек­ты мое­го опы­та, но как Alter egos (Alter Ego [лат.] — Дру­гое Я), то есть субъ­ек­тив­но­сти, наде­лен­ные такой же актив­но­стью, как и я». 

Ком­му­ни­ка­ция как вза­и­мо­дей­ствие «Я» и «Дру­го­го» есть слож­ный про­цесс, пред­по­ла­га­ю­щий, с одной сто­ро­ны, осо­зна­ние ина­ко­во­сти «Дру­го­го», с дру­гой — отыс­ка­ние (обре­те­ние в про­цес­се вза­и­мо­дей­ствия) общ­но­сти «Я» и «Дру­го­го» (Шапо­ва­лов, 2010).

Ком­му­ни­ка­тив­ное про­стран­ство, создан­ное ини­ци­а­то­ром вза­и­мо­дей­ствия, пред­став­ля­ет собой сре­ду, в кото­рой ини­ци­а­тор пла­ни­ру­ет полу­чить опре­де­лен­ную реак­цию от собе­сед­ни­ка, сфор­ми­ро­вав кон­крет­ные кри­те­рии и ожи­да­е­мые резуль­та­ты. Для дости­же­ния постав­лен­ных целей, ини­ци­а­тор исполь­зу­ет несколь­ко актов вер­баль­ной и невер­баль­ной ком­му­ни­ка­ции (Гурьян­чик, 2022):

1. про­ве­де­ние ана­ли­ти­че­ской подготовки -

1.1. про­ве­де­ние ана­ли­за потреб­но­стей собе­сед­ни­ка для фор­ми­ро­ва­ния пред­став­ле­ния о пред­по­чти­тель­ном сти­ле изло­же­ния мысли;

1.2. про­цес­сы, кото­рые наи­бо­лее задей­ство­ва­ны в про­цес­се вос­при­я­тия инфор­ма­ции (зри­тель­ная, ауди­аль­ная, текстовая);

1.3. опре­де­ле­ние кана­лов полу­че­ния основ­но­го мас­си­ва инфор­ма­ции (сред­ства мас­со­вой инфор­ма­ции, лич­ное обще­ние, газет­ные вырез­ки или книги);

1.4. ана­лиз эмо­ци­о­наль­ных реак­ций на раз­лич­ные спо­со­бы и виды коммуникации;

2. осу­ществ­ле­ние пла­ни­ро­ва­ния про­цес­са воз­дей­ствия на парт­не­ра на осно­ва­нии про­ве­ден­но­го ана­ли­за форм и мето­дов осу­ществ­ле­ния ком­му­ни­ка­тив­но­го процесса;
3. пла­ни­ро­ва­ние обсто­я­тельств ком­му­ни­ка­ции, кото­рые поз­во­ля­ют сни­зить допол­ни­тель­ную нагруз­ку на парт­не­ра (шум машин, меди­цин­ские пока­за­ния, сбой тех­ни­че­ских средств);
4. оцен­ка отве­та парт­не­ра исхо­дя из реа­ли­зо­ван­ной постав­лен­ной цели коммуникации;
5. В слу­чае недо­сти­же­ния постав­лен­ной цели, - выяв­ле­ние при­чин, повли­яв­ших на изме­не­ние хода коммуникации.

Гово­ря о ком­му­ни­ка­тив­ном про­цес­се, важ­но отме­тить необ­хо­ди­мость обре­те­ния вза­и­мо­по­ни­ма­ния, кото­рое пред­став­ля­ет собой обре­те­ние схо­же­сти, несмот­ря на нали­чие суще­ствен­ных раз­ли­чий. Таким обра­зом, про­цесс ком­му­ни­ка­ции пред­по­ла­га­ет дости­же­ния такой сте­пе­ни схо­же­сти, кото­рая поз­во­ля­ет орга­ни­зо­вать сов­мест­ную дея­тель­ность (Миля­е­ва, 2024).

Исхо­дя из выше­из­ло­жен­но­го, мож­но сде­лать вывод, что ком­му­ни­ка­тив­ные навы­ки пред­по­ла­га­ют нали­чие сле­ду­ю­щих факторов:

1. Вер­баль­ные навы­ки, пред­по­ла­га­ю­щие чет­кую и гра­мот­ную речь, кото­рая поз­во­ля­ет доне­сти заду­ман­ную цель до собе­сед­ни­ка, а так­же осу­ще­ствить основ­ные функ­ции: согла­сить­ся, отри­цать, пред­ло­жить, узнать и т.д. Так­же дан­ный вид навы­ков пред­по­ла­га­ет исполь­зо­ва­ние инто­на­ций для чет­ко­го разъ­яс­не­ние мыс­ли, а так­же уме­ние пере­да­вать целост­ную мысль (фор­му­ли­ро­ва­ние чет­ко свя­зан­ных частей в пред­ло­же­ния). Кро­ме того, вер­баль­ные навы­ки выра­жа­ют­ся в уме­нии оце­ни­вать инфор­ма­цию, полу­ча­е­мую тек­сто­вым, визу­аль­ным или ауди­аль­ным путем.
2. Соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские навы­ки. Их нали­чие поз­во­ля­ет выстро­ить и реа­ли­зо­вы­вать про­цесс ком­му­ни­ка­ции с уче­том сво­е­го пси­хо­ло­ги­че­ско­го состо­я­ния и парт­не­ра, вза­и­мо­свя­зей, взаимопонимания.
3. Осу­ществ­ле­ние про­цес­сов само­мо­би­ли­за­ции, адап­та­ции, регу­ля­ции для пре­одо­ле­ния пси­хо­ло­ги­че­ских барье­ров выстра­и­ва­ния ком­му­ни­ка­тив­ных свя­зей, овла­де­ния невер­баль­ны­ми спо­со­ба­ми выра­же­ния ком­му­ни­ка­ции, а так­же сопро­вож­де­ние вер­баль­ной речи невер­баль­ны­ми фор­ма­ми для ей пол­но­цен­но­го усво­е­ния партнером.
4. Исполь­зо­ва­ние норм рече­во­го эти­ка в соот­вет­ствии с ситу­а­ци­ей, в кото­рой осу­ществ­ля­ет­ся ком­му­ни­ка­ция. Исполь­зо­ва­ние норм и пра­вил, регла­мен­ти­ру­ю­щих вер­баль­ный и невер­баль­ный виды коммуникации.
5. Исполь­зо­ва­ние пара­линг­ви­сти­че­ских средств ком­му­ни­ка­ции (дыха­ние, тембр голо­са, инто­на­ция, рит­ми­ка и т.д.), исполь­зо­ва­ние экс­тра­линг­ви­сти­че­ских и кине­ти­че­ских средств исхо­дя из их умест­но­сти в кон­крет­ной ком­му­ни­ка­тив­ной ситуации.
6. Навы­ки вза­и­мо­дей­ствия в про­цес­се меж­лич­ност­но­го обще­ния, в про­цес­се вза­и­мо­дей­ствия с мас­са­ми, груп­па­ми и т.д.

В ходе тео­ре­ти­че­ско­го осмыс­ле­ния нами опре­де­ле­ны навы­ки, кото­рые необ­хо­ди­мы для про­цес­са ком­му­ни­ка­ции. Изу­че­ние нали­чия дан­ных навы­ков у под­рост­ков поз­во­лит нам выявить уро­вень эффек­тив­но­сти при их взаимодействии. 

Необ­хо­ди­мо учи­ты­вать и суще­ству­ю­щий потен­ци­ал самой лич­но­сти в рам­ках осу­ществ­ле­ния инфор­ма­ци­он­но­го обме­на, в том чис­ле спо­соб­ность к вос­при­я­тию и пере­да­че инфор­ма­ции для дру­гих субъектов.

Исхо­дя из выше­из­ло­жен­но­го, мы пред­по­ло­жи­ли, что соци­аль­ные сети в рам­ках реа­ли­за­ции постав­лен­ных ком­му­ни­ка­тив­ных целей могут быть сред­ством, спо­соб­ству­ю­щим раз­ви­тию ком­му­ни­ка­тив­ных навы­ков у стар­ше­класс­ни­ков, в то же вре­мя исполь­зо­ва­ние стар­ше­класс­ни­ка­ми соци­аль­ных сетей для фор­ми­ро­ва­ния ком­му­ни­ка­тив­ных свя­зей сни­зит в реаль­ной жиз­ни уро­вень их ком­му­ни­ка­тив­но­го потен­ци­а­ла и создаст опре­де­лён­ные труд­но­сти при постро­е­нии взаимоотношений.

Эта­пы исследования:

1. Про­ве­де­ние анке­ти­ро­ва­ния сре­ди обу­ча­ю­щих­ся 9 – 11 клас­сов обще­об­ра­зо­ва­тель­ных учре­жде­ний, спо­соб­ству­ю­щее опре­де­ле­нию их ком­му­ни­ка­тив­но­го потен­ци­а­ла. В анке­ти­ро­ва­нии при­ня­ли уча­стие 376 стар­ше­класс­ни­ка. По ито­гу был выяв­лен ком­му­ни­ка­тив­ный потен­ци­ал, необ­хо­ди­мый для фор­ми­ро­ва­ния ком­му­ни­ка­тив­ных навыков.
2. Про­ве­де­ние со стар­ше­класс­ни­ка­ми лек­ци­он­ных заня­тий, тре­нин­гов, кон­суль­та­ций, направ­лен­ных на раз­ви­тие ком­му­ни­ка­тив­но­го потенциала.
3. Выяв­ле­ние уров­ня вли­я­ния соци­аль­ных сетей на уро­вень ком­му­ни­ка­тив­ных навы­ков старшеклассников.
4. Ана­лиз полу­чен­ных в ходе опыт­но-экс­пе­ри­мен­таль­ной рабо­ты результатов.

Результаты

Вли­я­ние про­стран­ства соци­аль­ных сетей на речь под­рост­ков, фор­ми­ро­ва­ние язы­ко­вой куль­ту­ры и исполь­зо­ва­ние ими интер­нет-слен­га было изу­че­но посред­ством про­ве­де­ния анке­ти­ро­ва­ния сре­ди стар­ше­класс­ни­ков 9-х – 11-х клас­сов. В иссле­до­ва­нии при­ня­ло уча­стие 376 обучающихся.

Исхо­дя из ана­ли­за полу­чен­ных в ходе опро­са резуль­та­тов, мож­но сде­лать сле­ду­ю­щие выводы:

72% опро­шен­ных, отве­чая на вопрос «С какой пери­о­дич­но­стью соци­аль­ные сети Вами исполь­зу­ют­ся для ком­му­ни­ка­ции», опре­де­ли­ли для себя, что исполь­зу­ют соци­аль­ные сети очень часто. 22% ука­за­ли, что исполь­зу­ют соци­аль­ные сети часто, 4% отме­ти­ли, что исполь­зу­ют соци­аль­ные сети ред­ко. 2% выбра­ли вари­ант “дру­гое”, сре­ди отве­тов мож­но выде­лить такие отве­ты как: «Исполь­зую посто­ян­но», «Ощу­щаю свою зави­си­мость от соци­аль­ных сетей», «Хоте­лось бы мень­ше, но не могу».

Око­ло 60% опро­шен­ных отме­ти­ли, что не соблю­да­ют пра­ви­ла рус­ско­го язы­ка при обще­нии в вир­ту­аль­ной реаль­но­сти. По мне­нию респон­ден­тов, дан­ная про­бле­ма воз­ни­ка­ет вви­ду необ­хо­ди­мо­сти осу­ществ­ле­ния быст­рой ком­му­ни­ка­ции и серьез­но­го сокра­ще­ния слов в предложениях.

На вопрос об исполь­зо­ва­нии при ком­му­ни­ка­ции в сети визу­аль­ных средств для выра­же­ния эмо­ций 98% отве­ти­ли, что исполь­зу­ют допол­ни­тель­ные визу­аль­ные фор­мы для выра­же­ния эмо­ций. Обсуж­дая дан­ный вопрос с целе­вой ауди­то­ри­ей, было выяв­ле­но, что смай­ли­ки и сти­ке­ры в свою оче­редь поз­во­ля­ют пере­дать инто­на­ции тек­сто­во­го сооб­ще­ния для более кор­рект­но­го вза­и­мо­дей­ствия с парт­не­ром. Так­же визу­аль­ные фор­мы поз­во­ля­ют заме­нять части слов и пред­ло­же­ний, поз­во­ляя уско­рять про­цесс коммуникации.

На вопрос об исполь­зо­ва­нии слен­га в вир­ту­аль­ном обще­нии, 92 % опро­шен­ных отве­ти­ли, что сленг поз­во­ля­ет удер­жи­вать вни­ма­ние собе­сед­ни­ка и созда­вать соб­ствен­ную куль­ту­ру вза­и­мо­дей­ствия, отлич­ную от дру­гих типов.

При отве­тах на вопрос “О нали­чии труд­но­стей при вер­баль­ном обще­нии”, было выяв­ле­но, что 52% испы­ты­ва­ют труд­но­сти при фор­му­ли­ро­ва­нии сво­их мыс­лей, а 48% отве­ти­ли, что, кро­ме ком­му­ни­ка­ции в сети, они актив­но чита­ют кни­ги, тем самым рас­ши­ряя свой сло­вар­ный запас и реа­ли­зуя гра­мот­ную, по их мне­нию, ком­му­ни­ка­цию, не толь­ко вер­баль­ную, но и невербальную.

Несмот­ря на рас­про­стра­нён­ность соци­аль­ных сетей, око­ло 85% респон­ден­тов пред­по­чи­та­ют на пере­ме­нах вер­баль­ное вза­и­мо­дей­ствие, что поз­во­ля­ет сде­лать вывод о зна­чи­мо­сти дан­но­го типа обще­ния для этой воз­раст­ной категории.

55% респон­ден­тов отве­ти­ли «да» на вопрос о вли­я­нии изме­не­ния слов в соци­аль­ных сетях на реаль­ную грамотность.

Вопрос о вли­я­нии слен­га и непра­виль­но­го напи­са­ния на гра­мот­ность уча­щих­ся вызы­ва­ет мно­го спо­ров. С одной сто­ро­ны, стар­ше­класс­ни­ки, отве­ча­ю­щие «нет», счи­та­ют, что соблю­де­ние пра­вил язы­ка помо­га­ет им сохра­нять гра­мот­ность. Они под­чер­ки­ва­ют важ­ность чте­ния книг и при­ме­не­ния пра­вил орфо­гра­фии даже в нефор­маль­ной пере­пис­ке. Их уве­рен­ность в том, что пра­виль­ное пись­мо — это навык, кото­рый необ­хо­ди­мо раз­ви­вать, зву­чит разум­но и обоснованно.

С дру­гой сто­ро­ны, те, кто отве­тил «да», акцен­ти­ру­ют вни­ма­ние на изме­не­ни­ях в язы­ке, вызван­ных интер­нет-ком­му­ни­ка­ци­ей. Посто­ян­ное исполь­зо­ва­ние сокра­ще­ний и слен­га нега­тив­но ска­зы­ва­ет­ся на их пись­ме. Из-за при­выч­ки писать быст­ро они теря­ют навы­ки, необ­хо­ди­мые для гра­мот­но­го обще­ния. Эти уча­щи­е­ся осо­зна­ют, что вли­я­ние циф­ро­вой сре­ды невоз­мож­но игно­ри­ро­вать, и вынуж­де­ны адап­ти­ро­вать­ся к новым усло­ви­ям общения.

В ходе иссле­до­ва­ния так­же была исполь­зо­ва­на мето­ди­ка М. Шнай­де­ра, резуль­та­ты, кото­рой поз­во­ли­ли выявить пред­рас­по­ло­жен­ность лич­но­сти к эффек­тив­ной коммуникации.

Таблица 1. Результаты методики М. Шнайдера у респондентов 9-11 классов

Уров­ни коммуникации/ Communication levels	9-е кл.		10-е кл.		11-е кл.
	чел.	%	чел.	%	чел.	%
Очень высокий/ Very high	7	6	10	8	18	14
Высокий/High	12	10	15	12	21	16
Средний/Average	46	38	45	37	45	35
Низкий/Low	56	46	52	43	49	37
Всего/Total	121	100	122	100	133	100

Таблица 2. Результаты методики М. Шнайдера у респондентов 11-х классов разнопрофильных классов

Уровни/ Levels	11-е кл., гума­ни­тар­ный профиль		11-е кл., тех­ни­че­ский профиль
	чел.	%	чел.	%
Очень высокий/Very high	16	22	6	10
Высокий/High	21	29	9	15
Средний/Average	22	31	24	39
Низкий/Low	13	18	22	36
Всего/Total	72	100	61	100

По резуль­та­там, пред­став­лен­ным в таб­ли­це 1, мож­но выявить тен­ден­цию к уве­ли­че­нию ком­му­ни­ка­тив­но­го потен­ци­а­ла лич­но­сти в зави­си­мо­сти от уве­ли­че­ния воз­рас­та. Так­же, в ходе иссле­до­ва­ния, было выяв­ле­но, что врож­ден­ные спо­соб­но­сти высту­пать в роли эффек­тив­ных ком­му­ни­ка­то­ров, пред­став­ле­ны повы­шен­ным уров­нем ком­му­ни­ка­тив­но­го контроля. 

Иссле­до­ва­те­ли пола­га­ют, что при раз­ви­тии лич­но­сти, име­ю­щие высо­кий уро­вень ком­му­ни­ка­тив­но­го кон­тро­ля, нара­щи­ва­ют круг обще­ния, а так­же реша­ют мно­гие прак­ти­че­ские зада­чи на осно­ва­нии име­ю­щих­ся ком­му­ни­ка­тив­ных навыков.

Обу­ча­ю­щи­е­ся стар­ших клас­сов, склон­ные к интро­вер­сии, а так­же к нахож­де­нию в оди­но­че­стве, име­ют низ­кий уро­вень ком­му­ни­ка­тив­но­го кон­тро­ля, что впо­след­ствии при­во­дит к необ­хо­ди­мо­сти исполь­зо­ва­ния раз­лич­ных кана­лов для выстра­и­ва­ния ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства вне реаль­ной жизни.

В рам­ках иссле­до­ва­ния осо­бый инте­рес пред­став­ля­ли груп­пы выпуск­ни­ков 11-х клас­сов, кото­рые уже опре­де­ли­лись с буду­щей про­фес­си­о­наль­ной сфе­рой. Ана­лиз резуль­та­тов иссле­до­ва­ния пока­зал, что респон­ден­ты, кото­рые опре­де­ли­лись с выбо­ром про­фес­сии в гума­ни­тар­ной обла­сти, для кото­рой ком­му­ни­ка­тив­ные навы­ки явля­ют­ся неотъ­ем­ле­мой их частью, обла­да­ют ком­му­ни­ка­тив­ным потен­ци­а­лом выше сред­не­го по срав­не­нию с респон­ден­та­ми, опре­де­лив­ши­ми для себя физи­ко-мате­ма­ти­че­скую область как более значимую.

Обу­ча­ю­щи­е­ся 11-х клас­сов были поде­ле­ны на 2 груп­пы. Для обе­их групп были про­ве­де­ны заня­тия на раз­ви­тие их ком­му­ни­ка­тив­ных навыков.

Для про­вер­ки резуль­та­тив­но­сти меро­при­я­тий, про­ве­ден­ных в рам­ках вто­ро­го эта­па, на тре­тьем эта­пе был про­ве­ден экс­пе­ри­мент, кото­рый состо­ял из сле­ду­ю­щих дей­ствий: участ­ни­ки пер­вой груп­пы долж­ны были посред­ством ком­му­ни­ка­ции в сети интер­нет при­влечь людей для уча­стия в неко­то­рых меро­при­я­ти­ях, после их ком­му­ни­ка­ции в вир­ту­аль­ном про­стран­стве было необ­хо­ди­мо так­же при­влечь людей посред­ством лич­но­го общения. 

Груп­па 2 так­же выпол­ня­ла ана­ло­гич­ное зада­ние. Но, в отли­чие от пер­вой, ее участ­ни­кам было пред­ло­же­но через лич­ное обще­ние при­влечь людей на меро­при­я­тие, а после выпол­нить это зада­ние, исполь­зуя соци­аль­ные сети. Резуль­та­ты выпол­не­ния зада­ния участ­ни­ка­ми экс­пе­ри­мен­та пред­став­ле­ны в таб­ли­це 3.

Таблица 3. Результаты выполнения задания старшеклассниками в рамках эксперимента

Уча­щи­е­ся 11-х клас­сов со сред­ним и низ­ким уров­нем ком­му­ни­ка­тив­но­го контроля	Чис­ло при­вле­чен­ных участ­ни­ков (чел.)
	в сфе­ре науки		в сфе­ре ком­мер­че­ской торговли		в поли­ти­че­ской сфере
	через соци­аль­ные сети в Интернете	посред­ством лич­ных коммуникаций	через соци­аль­ные сети в Интернете	посред­ством лич­ных коммуникаций	через соци­аль­ные сети в Интернете	посред­ством лич­ных коммуникаций
Груп­па № 1	265	79	264	203	353	212
Груп­па № 2	201	32	226	124	252	138

Исхо­дя из резуль­та­тов, полу­чен­ных в таб­ли­це №2, мож­но сде­лать вывод, что стар­ше­класс­ни­ки с низ­ким ком­му­ни­ка­тив­ным потен­ци­а­лом, после ряда про­ве­ден­ных меро­при­я­тий, направ­лен­ных на повы­ше­ние их вер­баль­ных и невер­баль­ных ком­пе­тен­ций, смог­ли при­влечь боль­шое коли­че­ство лиц для уча­стия в мероприятиях.

При обсуж­де­нии участ­ни­ки отме­ти­ли, что выстро­ить эффек­тив­ное вза­и­мо­дей­ствие с людь­ми при выпол­не­нии зада­ния им помог­ло уча­стие в тре­нин­го­вых заня­ти­ях и гра­мот­ное исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей. 

Участ­ни­ки груп­пы 1 при выпол­не­нии зада­ния чув­ство­ва­ли себя более уве­рен­но в ком­му­ни­ка­тив­ном про­стран­стве, в отли­чие от участ­ни­ков груп­пы 2, осу­ществ­ляв­ших лич­ное вза­и­мо­дей­ствие в реаль­ной жизни.

Так­же был выяв­лен ряд труд­но­стей, с кото­ры­ми столк­ну­лась груп­па, осу­ществ­ляв­шая ком­му­ни­ка­цию в первую оче­редь посред­ством лич­но­го вза­и­мо­дей­ствия: в рам­ках лич­ных кон­так­тов не все­гда было воз­мож­но пол­но­стью пере­дать эмо­ци­о­наль­ное состо­я­ние ини­ци­а­то­ра бесе­ды для при­вле­че­ния лиц к уча­стию в меро­при­я­ти­ях, так­же испы­ту­е­мые ощу­ща­ли труд­ность в пере­да­че пол­но­го объ­е­ма инфор­ма­ци­он­но­го сооб­ще­ния (часть инфор­ма­ции теря­лась в про­цес­се ком­му­ни­ка­ции), часто было труд­но подо­брать необ­хо­ди­мый под­ход к коммуникации. 

Отдель­но хоте­лось бы выде­лить про­бле­му, с кото­рой столк­ну­лись стар­ше­класс­ни­ки при ком­му­ни­ка­ции – воз­ник­но­ве­ние ско­ван­но­сти при попыт­ках нала­дить кон­такт с людь­ми, про­яв­ля­ю­щу­ю­ся в отдель­ных позах и мими­ке. В то же вре­мя, когда была нала­же­на вер­баль­ная ком­му­ни­ка­ция в реаль­ной жиз­ни, стар­ше­класс­ни­ки отме­ти­ли про­сто­ту ком­му­ни­ка­ции в вир­ту­аль­ном пространстве.

Обсуждение результатов

Резуль­та­ты дан­но­го иссле­до­ва­ния поз­во­ли­ли сде­лать вывод о том, что суще­ству­ют как поло­жи­тель­ные, так и отри­ца­тель­ные сто­ро­ны при исполь­зо­ва­нии интер­нет-слен­га. К поло­жи­тель­ным мы можем отнести:

– дан­ные фор­мы, исполь­зу­е­мые в про­цес­се ком­му­ни­ка­ции, поз­во­ля­ют сфор­ми­ро­вать сре­ди субъ­ек­тов еди­ное обще­ство, кото­рое обла­да­ет соб­ствен­ны­ми нор­ма­ми и пра­ви­ла­ми пове­де­ния, что выде­ля­ет его сре­ди остальных;

– ком­му­ни­ка­ции в интер­нет-сети име­ют высо­кую ско­рость и доступ­ность для широ­ких масс;

Одна­ко суще­ству­ют и отри­ца­тель­ные сто­ро­ны использования:

• сни­же­ние уров­ня обще­куль­тур­ной гра­мот­но­сти и уров­ня лек­си­че­ско­го запа­са в свя­зи с исполь­зо­ва­ни­ем иден­тич­ных слов и допол­ни­тель­ных визу­аль­ных форм для опи­са­ния эмо­ци­о­наль­но­го состояния;
• исполь­зо­ва­ние заим­ство­ван­ных слов без перевода;
• появ­ле­ние труд­но­стей в осу­ществ­ле­ние ком­му­ни­ка­ции в реаль­ной жизни.

Так­же, исхо­дя из полу­чен­ных резуль­та­тов, мож­но сде­лать вывод, что у груп­пы, зада­чей кото­рой было пер­во­на­чаль­но обще­ние посред­ством соци­аль­ных сетей, была выше резуль­та­тив­ность выпол­не­ния зада­ния, вви­ду боль­ше­го поло­жи­тель­но­го опы­та ком­му­ни­ка­ции посред­ством исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей. Дан­ный опыт поз­во­лил сфор­ми­ро­вать у стар­ше­класс­ни­ков пози­тив­ную оцен­ку соб­ствен­ных воз­мож­но­стей, что при­да­ло в после­ду­ю­щем уве­рен­но­сти при осу­ществ­ле­нии лич­ной коммуникации.

Так­же сто­ит отме­тить, что частая прак­ти­ка вза­и­мо­дей­ствия посред­ством соци­аль­ных сетей с отсут­стви­ем долж­но­го уров­ня ком­му­ни­ка­ции в реаль­ной жиз­ни может при­ве­сти к сни­же­нию ком­му­ни­ка­тив­но­го потен­ци­а­ла, а так­же про­яв­ле­нию таких качеств, как неуве­рен­ность в соб­ствен­ных силах, замкну­тость, зажа­тость и т.д.

Более того, про­ве­ден­ное иссле­до­ва­ние поз­во­ли­ло про­де­мон­стри­ро­вать, что, неза­ви­си­мо от врож­ден­ных спо­соб­но­стей, ком­му­ни­ка­тив­ные ком­пе­тен­ции под­да­ют­ся тре­ни­ров­кам, что поз­во­ля­ет субъ­ек­ту повы­шать эффек­тив­ность выстра­и­ва­ния ком­му­ни­ка­тив­ных свя­зей с окру­жа­ю­щим миром.

Заключение

Доступ к инфор­ма­ции пре­об­ра­зил­ся за послед­ние деся­ти­ле­тия. Рань­ше, в эпо­ху, пред­ше­ству­ю­щую все­об­щей циф­ро­ви­за­ции, глав­ным источ­ни­ком зна­ний были кни­ги. Дли­тель­ное чте­ние спо­соб­ство­ва­ло раз­ви­тию зри­тель­ной памя­ти, фор­ми­ро­ва­нию орфо­гра­фи­че­ской гра­мот­но­сти и рас­ши­ре­нию сло­вар­но­го запаса. 

Про­цесс чте­ния тре­бо­вал кон­цен­тра­ции вни­ма­ния, раз­ви­вал навы­ки ана­ли­за тек­ста и спо­соб­ство­вал более глу­бо­ко­му пони­ма­нию смыс­ла и нюан­сов язы­ка. Вза­и­мо­дей­ствие с кни­гой было более осмыс­лен­ным и мед­лен­ным, чем быст­рое потреб­ле­ние инфор­ма­ции в циф­ро­вом фор­ма­те. Про­дук­том это­го мед­лен­но­го, вдум­чи­во­го осво­е­ния инфор­ма­ции ста­но­ви­лись гра­мот­ная речь и пись­мо. Сей­час же ситу­а­ция кар­ди­наль­но изменилась.

Интер­нет и соци­аль­ные сети ста­ли основ­ны­ми пло­щад­ка­ми для ком­му­ни­ка­ции, осо­бен­но сре­ди под­рост­ков. Быст­рый темп онлайн-обще­ния, стрем­ле­ние к крат­ко­сти и исполь­зо­ва­ние сокра­ще­ний при­во­дят к упро­ще­нию язы­ка и рас­про­стра­не­нию орфо­гра­фи­че­ских и пунк­ту­а­ци­он­ных ошибок. 

Сленг, интер­нет-жар­гон и эмод­зи, хотя и спо­соб­ству­ют быст­ро­му обме­ну мыс­ля­ми в узких сооб­ще­ствах, неред­ко заме­ня­ют собой бога­тую и нюан­си­ро­ван­ную лек­си­ку лите­ра­тур­но­го язы­ка. Это осо­бен­но замет­но в сооб­ще­ни­ях в мес­сен­дже­рах и ком­мен­та­ри­ях в соци­аль­ных сетях, где гра­мот­ность часто не явля­ет­ся приоритетом. 

Про­бле­ма заклю­ча­ет­ся не столь­ко в самом Интер­не­те, сколь­ко в спо­со­бе его исполь­зо­ва­ния. Нега­тив­ное вли­я­ние соци­аль­ных сетей на язык обу­слов­ле­но не толь­ко упро­ще­ни­ем фор­мы изло­же­ния мыс­лей, но и изме­не­ни­ем самой куль­ту­ры общения.

Рас­смат­ри­вая ком­му­ни­ка­тив­ное про­стран­ство в соци­аль­ных сетях как воз­мож­ность быст­ро­го обме­на сооб­ще­ни­я­ми, мож­но отме­тить сни­же­ние уров­ня вни­ма­ния на содер­жа­ние тек­ста. Исполь­зо­ва­ние допол­ни­тель­ных форм выра­же­ния эмо­ций (сти­ке­ры, смай­ли­ки) не поз­во­ля­ет пол­но­цен­но оце­нить мысль, кото­рую изна­чаль­но пла­ни­ро­ва­лось доне­сти до собеседника. 

Так­же мож­но отме­тить сни­же­ние гра­мот­но­сти в тек­сто­вых сооб­ще­ни­ях, так как соци­аль­ные сети пред­по­ла­га­ют быст­рый обмен инфор­ма­ци­ей, мно­гие субъ­ек­ты ком­му­ни­ка­тив­ных отно­ше­ний не при­кла­ды­ва­ют уси­лий для созда­ния гра­мот­но­го тек­ста, а так­же пола­га­ют­ся на авто­ма­ти­че­скую кор­рек­ти­ров­ку дан­ных, кото­рая не все­гда опи­ра­ет­ся на кон­текст сообщения.

Более того, суще­ству­ет риск исполь­зо­ва­ния ненор­ма­тив­ной лек­си­ки, выра­же­ние неува­же­ния, жесто­ко­сти и бул­лин­га по отно­ше­нию к дру­гим участ­ни­кам ком­му­ни­ка­тив­но­го про­стран­ства вви­ду сни­же­ния уров­ня ответ­ствен­но­сти за свои сло­ва в резуль­та­те широ­кой сво­бо­ды и воз­мож­но­сти дей­ство­вать в соци­аль­ных сетях анонимно.

Так­же сто­ит отме­тить сни­же­ние ком­му­ни­ка­тив­ных навы­ков в реаль­ной жиз­ни вви­ду отсут­ствия широ­кой прак­ти­ки фор­му­ли­ро­ва­ния соб­ствен­ных мыс­лей и выра­же­ния их посред­ством вер­баль­ных и невер­баль­ных сигналов. 

Ком­му­ни­ка­ция, выстро­ен­ная в соци­аль­ных сетях, пред­по­ла­га­ет быст­рый обмен сооб­ще­ни­я­ми, кото­рые не все­гда пере­да­ют тон­ко­сти сфор­му­ли­ро­ван­ных мыс­лей. Раз­ви­тие ком­му­ни­ка­тив­ных навы­ков тре­бу­ет актив­ной прак­ти­ки исполь­зо­ва­ния средств вер­баль­ной и невер­баль­ной ком­му­ни­ка­ции в реаль­ной жизни.

Ком­му­ни­ка­ция как про­цесс явля­ет­ся мно­го­гран­ной и охва­ты­ва­ет мно­же­ство раз­но­об­раз­ных обла­стей вви­ду инте­гра­ции совре­мен­ных тех­но­ло­гий, дан­ный про­цесс так­же про­хо­дит адап­та­цию к новым условиям. 

Нель­зя одно­знач­но утвер­ждать, что ком­му­ни­ка­ция посред­ствам соци­аль­ных сетей ведет к все­об­щей без­гра­мот­но­сти, одна­ко сле­ду­ет в рав­ной сте­пе­ни уде­лять вни­ма­ние как ком­му­ни­ка­ции в соци­аль­ных сетях, поз­во­ляя стар­шим школь­ни­кам само­вы­ра­жать­ся и нахо­дить новые спо­со­бы для обме­на инфор­ма­ци­он­ны­ми сооб­ще­ни­я­ми, так и ком­му­ни­ка­ции в реаль­ной жиз­ни, учась фор­му­ли­ро­вать глу­бо­кие, мно­го­гран­ные мыс­ли и пере­да­вать их посред­ством вер­баль­ной и невер­баль­ной коммуникации.

Таким обра­зом, суще­ству­ет явное раз­де­ле­ние меж­ду дву­мя груп­па­ми под­рост­ков. Одни стре­мят­ся к соблю­де­нию норм рус­ско­го язы­ка, в то вре­мя как дру­гие при­ни­ма­ют нов­ше­ства и порой забы­ва­ют о пра­ви­лах. Этот кон­траст помо­га­ет понять, как совре­мен­ная куль­ту­ра вли­я­ет на поко­ле­ния и что, воз­мож­но, пора заду­мать­ся о под­дер­жа­нии гра­мот­но­сти в эпо­ху циф­ро­вых технологий.

Литература

1. Али­мо­ва, Г.Ю. (2020). Поня­тие слен­га в линг­ви­сти­ке. Вест­ник нау­ки и обра­зо­ва­ния, 14-1(92), 35—36.
   Alimova, G.Yu. (2020). Ponyatiye slenga v lingvistike. Vestnik nauki i obrazovaniya, 14-1(92), 35—36. (In Russ.). 
2. Балы­ги­на, Е.А., Бах­ти­ми­ро­ва, А.Д., Гера­си­мен­ко, Е.А. и др. (2021). Совре­мен­ная инфра­струк­ту­ра инфор­ма­ци­он­но­го про­стран­ства: вред или поль­за. Соци­аль­ные отно­ше­ния. 3(38). 40—53.
   Balygina, Ye.A., Bakhtimirova, A.D., Gerasimenko, Ye.A. et al. (2021). Modern information space infrastructure: harm or benefit. Social relations, 3(38), 40—53. (In Russ.).
3. Вайс­бург, А.В. (2024). Фено­мен соци­аль­ных сетей и мес­сен­дже­ров в дет­ской и под­рост­ко­вой сре­де: социо­ло­ги­че­ский ана­лиз. Меж­ду­на­род­ный науч­но-иссле­до­ва­тель­ский жур­нал, 2(140). https://doi23670/IRJ.2024.140.48.
   Vaysburg, A.V. (2024). The phenomenon of social networks and messengers in children and adolescents: a sociological analysis. International Research Journal, 2(140). (In Russ.). https://doi.10.23670/IRJ.2024.140.48.
4. Гаре­ева, Л.М. (2021). Совре­мен­ный моло­деж­ный сленг: его источ­ни­ки и раз­но­вид­но­сти. Меж­ду­на­род­ный науч­но-иссле­до­ва­тель­ский жур­нал, 9(111). https://doi.org/10.23670/IRJ.2021.9.111.095.
   Gareyeva, L.M. (2021). Modern youth slang: its sources and varieties. International Research Journal, 9(111). (In Russ.). https://doi.org/10.23670/IRJ.2021.9.111.095.
5. Гари­по­ва, Л.Р. (2023). Рече­вая пара­зи­то­ло­гия в моло­деж­ной сре­де совре­мен­но­го соци­о­куль­тур­но­го обще­ства как фено­мен, раз­ру­ша­ю­щий куль­ту­ру речи: социо­ло­ги­че­ский ана­лиз. Меж­ду­на­род­ный науч­но-иссле­до­ва­тель­ский жур­нал, 2(128). https://doi.org/10.23670/IRJ.2023.128.15.
   Garipova, L.R. (2023). Speech parasitology in the youth environment of modern sociocultural society as a phenomenon that destroys the culture of speech: a sociological analysis. International Research Journal, 2(128). (In Russ.). https://doi.org/10.23670/IRJ.2023.128.15.
6. Го, Цзи­ни (2023). Интер­нет-сленг в вир­ту­аль­ном обще­нии как язы­ко­вой фено­мен. Фило­ло­ги­че­ские нау­ки. Вопро­сы тео­рии и прак­ти­ки, 4, 1038—1088.
   Go, Tszini (2023). Internet slang in virtual communication as a linguistic phenomenon. Philological sciences. Issues of theory and practice, 4, 1038—1088. (In Russ.). 
7. Гор­де­е­ва, А.В., Коно­нен­ко, И.А. (2023). Пред­став­ле­ния о вир­ту­аль­ном обще­нии и их вза­и­мо­связь с лич­ност­ны­ми осо­бен­но­стя­ми поль­зо­ва­те­лей. Вест­ник Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та, Серия 14, Пси­хо­ло­гия, 46(3), 11— (In Russ.). https://doi.org/10.11621/LPJ-23-25
   Gordeyeva, A.V., Kononenko, I.A. (2023). Representations of virtual communication and their relationship with personal characteristics of users. Bulletin of Moscow University, Series 14, Psychology, 46(3), 11—31. (In Russ.). https://doi.org/10.11621/LPJ-23-25
8. Гри­ши­на, А.С., Ефре­мен­ко, Л.В., Савуш­ки­на, В.В., Федо­ров, О.Г., Ширя­е­ва, В.С. (2020). Про­бле­мы раз­ви­тия лич­но­сти и гар­мо­ни­за­ция отно­ше­ний в циф­ро­вом мире. В: Циф­ра в помощь учи­те­лю: Мате­ри­а­лы Все­рос­сий­ской науч­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции с меж­ду­на­род­ным уча­сти­ем (с. 64—67). Чебок­са­ры: Изд-во «Изда­тель­ский дом «Сре­да».
   Grishina, A.S., Yefremenko, L.V., Savushkina, V.V., Fedorov, O.G., Shiryayeva, V.S. (2020). Problems of personality development and harmonisation of relations in the digital world. In: Digital to Help the Teacher: Materials of the All-Russian Scientific and Practical Conference with International Participation (рр. 64—67). Cheboksary: Publ. «Izdatel’skiy dom «SredA». (In Russ.).
9. Гурьян­чик, В.Н. (2022). Ком­му­ни­ка­тив­ное про­стран­ство совре­мен­ной моло­де­жи: вызо­вы и угро­зы (на при­ме­ре поль­зо­ва­те­лей YouTube). Соци­аль­но-поли­ти­че­ские иссле­до­ва­ния, 3(16), 122—139. https://doi.org/10.20323/2658-428X-2022-3-16-122-139
   Gur’yanchik, V.N. (2022). Communicative space of modern youth: challenges and threats (on the example of YouTube users).
   Socio-political research, 3(16), 122—139. (In Russ.). https://doi.org/10.20323/2658-428X-2022-3-16-122-139
10. Его­ро­ва, В.И. (2022). Сел­фи как невер­баль­ная состав­ля­ю­щая вир­ту­аль­ной ком­му­ни­ка­ции. Куль­ту­ра и циви­ли­за­ция, 12(1А), 38—48. https://doi.org/10.34670/AR.2022.52.92.005
    Egorova, V.I. (2022). Selfies as a non-verbal component of virtual communication. Culture and civilisation, 12(1A), 38—48. (In Russ.). https://doi.org/10.34670/AR.2022.52.92.005
11. Еспа­е­ва, Б.А. (2023). Вли­я­ние соци­аль­ных сетей на речь и рече­вую куль­ту­ру. Науч­ный аспект, 10(4), 1131—1136.
    Espaeva, B.A. (2023). The impact of social media on speech and speech culture. The scientific aspect, 10(4), 1131—1136. (In Russ.).
12. Икра­мо­ва, М. (2024). Осо­бен­но­сти моло­деж­но­го слен­га в рус­ском язы­ке. Акту­аль­ные вопро­сы линг­ви­сти­ки и пре­по­да­ва­ния ино­стран­ных язы­ков: дости­же­ния и инно­ва­ции, 1, 42—45. https://doi.org/10.47689/TOPICAL-TILTFL-vol1-iss1-2024-pp42-45
    Ikramova, M. (2024). Features of youth slang in the Russian language. Topical issues of linguistics and foreign language teaching: achievements and innovations, 1, 42—45. (In Russ.). 
13. Кури­ло­ва, А.А. (2018). Оцен­ка вре­ме­ни, затра­чи­ва­е­мо­го школь­ни­ка­ми и сту­ден­та­ми на рабо­ту в сети Интер­нет, соци­аль­ных сетях и сете­вых играх. КНЖ, 1(22), 137—140. (In Russ.).
    Kurilova, A.A. (2018). Otsenka vremeni, zatrachivaemogo shkol’nikami i studentami na rabotu v seti Internet, sotsial’nykh setyakh i setevykh igrakh. KNZh, 1(22), 137—140. (In Russ.). 
14. Левин, Л.М. (2019). Соци­аль­ные сети: основ­ные поня­тия, харак­те­ри­сти­ки и совре­мен­ные иссле­до­ва­ния. Про­бле­мы совре­мен­но­го обра­зо­ва­ния, 4, 50—57.
    Levin, L.M. (2019). Social networks: basic concepts, characteristics and current research. Problems of modern education, 4, 50—57. (In Russ.). 
15. Мазир­ка, И.О., Некра­со­ва, О.А. (2022). Вли­я­ние соци­аль­ных сетей на фор­ми­ро­ва­ние язы­ко­вой лич­но­сти рос­сий­ско­го под­рост­ка. Фило­ло­гия: науч­ные иссле­до­ва­ния, 5, 63—75. https://doi.org/10.7256/2454-0749.2022.5.37084
    Mazirka, I.O., Nekrasova, O.A. (2022). The influence of social networks on the formation of linguistic personality of the Russian teenager. Philology: scientific research, 5, 63—75. (In Russ.). 
16. Миля­е­ва, И.В. (2024). Ком­му­ни­ка­ция и ком­му­ни­ка­тив­ное про­стран­ство: науч­ные под­хо­ды к пони­ма­нию и акту­аль­ные про­бле­мы изу­че­ния. Куль­тур­но-антро­по­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния, 2, 51—58.
    Milyaeva, I.V. (2024). Communication and communicative space: scientific approaches to understanding and current problems of study. Cultural and anthropological studies, 2, 51—58. (In Russ.).
17. Муна­сы­пов, И.М., Ниг­ма­тул­ли­на, Э.Н., Савиц­кий, С.К., Ума­ров, М.Ф. (2020). Клю­че­вые аспек­ты поня­тия «ком­му­ни­ка­ция». Выс­шее обра­зо­ва­ние сего­дня, 7, 75—79.
    Munasypov, I.M., Nigmatullina, E.N., Savitskii, S.K., Umarov, M.F. (2020). Key aspects of the concept of communication. Higher education today, 7, 75—79. (In Russ.). 
18. Нури­е­ва, Г.Р. (2022). Осо­бен­но­сти функ­ци­о­ни­ро­ва­ния слен­га в совре­мен­ной линг­ви­сти­ке. Совре­мен­ные науч­ные иссле­до­ва­ния и инно­ва­ции, 9.
    Nurieva, G.R. (2022). Features of slang functioning in modern linguistics. Modern scientific research and innovations, 9. (In Russ.). 
19. Поло­си­на, А.А., Шилин, А.Ю. (2021). Про­бле­мы соци­а­ли­за­ции моло­де­жи в усло­ви­ях COVID-19. Совре­мен­ная зару­беж­ная пси­хо­ло­гия. 10(3), 48—56. https://doi.org/10.17759/jmfp.2021100305
    Polosina, A.A., Shilin, A.Yu. (2021). Problems of socialisation of young people under COVID-19 conditions. Modern foreign psychology. 10(3), 48—56. (In Russ.). https://doi.org/10.17759/jmfp.2021100305
20. Поми­гу­е­ва, Е.А. (2022). Совре­мен­ный моло­деж­ный язык: лек­си­ко-семан­ти­че­ский ана­лиз. Куль­ту­ра и циви­ли­за­ция, 12(5А), 827—833. https://doi.org/10.34670/AR.2022.57.74.022
    Pomigueva, E.A. (2022). Modern youth language: lexico-semantic analysis. Culture and civilisation, 12(5A), 827—833. (In Russ.). https://doi.org/10.34670/AR.2022.57.74.022.
21. Розен­берг, Н.В. (2022). Соци­аль­ные сети как основ­ной вид ком­му­ни­ка­тив­ных прак­тик совре­мен­ной моло­де­жи: социо­ло­ги­че­ский ана­лиз. Элек­трон­ный науч­ный жур­нал «Нау­ка. Обще­ство. Госу­дар­ство», Том 10, 4, 90—98. https://doi.org/10.21685/2307-9525-2022-10-4-10.
    Rozenberg, N.V. (2022). Social networks as the main type of communicative practices of modern youth: sociological analysis. Electronic scientific journal ‘Science. Society. State’, 10(4), 90—98. (In Russ.). https://doi.org/10.21685/2307-9525-2022-10-4-10.
22. Соро­ки­на, А.Б. (2015). Интер­нет в жиз­ни совре­мен­ных детей и под­рост­ков: про­бле­ма и ресурс. Совре­мен­ная зару­беж­ная пси­хо­ло­гия, 4(1), 45—64.
    Sorokina, A.B. (2015). The Internet in the lives of modern children and adolescents: problem and resource. Modern foreign psychology, 4(1), 45—64. (In Russ.). 
23. Федо­ров, О.Г. (2024). Систем­ность как прин­цип орга­ни­за­ции эффек­тив­но­го вза­и­мо­дей­ствия субъ­ек­тов соци­аль­но­го и обра­зо­ва­тель­но­го про­стран­ства. Соци­аль­ные отно­ше­ния, 3(50), 118—129.
    Fedorov, O.G. (2024). Systemicity as a principle of organising effective interaction between the subjects of social and educational space. Social relations, 3(50), 118—129. (In Russ.).
24. Чжан Вэй (2022). Про­бле­ма лек­си­ко-грам­ма­ти­че­ско­го осво­е­ния заим­ство­ван­ных слен­гиз­мов. Вест­ник Рязан­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та име­ни С.А. Есе­ни­на, 4(77), 122—131. https://doi.org/10.37724/RSU.2022.77.4.013
    Chzhan Vei (2022). The problem of lexico-grammatical development of borrowed slangisms. Bulletin of the Ryazan State University named after S.A. Esenin, 4(77), 122—131. (In Russ.). https://doi.org/10.37724/RSU.2022.77.4.013
25. Шапо­ва­лов, В.Ф. (2010). Ком­му­ни­ка­ция как гло­баль­ная про­бле­ма совре­мен­но­го мира. Фило­со­фия и обще­ство, 4, 5—20.
    Shapovalov, V.F. (2010). Communication as a global problem of the modern world. Philosophy and society, 4, 5—20. (In Russ.).

Об авторах

• Татья­на Алек­сан­дров­на Михай­ло­ва — кан­ди­дат педа­го­ги­че­ских наук, заве­ду­ю­щий кафед­рой соци­аль­ной ком­му­ни­ка­ции и орга­ни­за­ции рабо­ты с моло­де­жью, Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ский уни­вер­си­тет (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Рос­сий­ская Федерация.
• Анна Алек­се­ев­на Поло­си­на — стар­ший пре­по­да­ва­тель кафед­ры соци­аль­ной ком­му­ни­ка­ции и орга­ни­за­ции рабо­ты с моло­де­жью, Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ский уни­вер­си­тет (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Рос­сий­ская Федерация.
• Ири­на Бори­сов­на Шили­на — док­тор исто­ри­че­ских наук, декан факуль­те­та соци­аль­ной ком­му­ни­ка­ции, заве­ду­ю­щая кафед­рой соци­аль­ной ком­му­ни­ка­ции и орга­ни­за­ции рабо­ты с моло­де­жью, про­фес­сор кафед­ры, Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ский уни­вер­си­тет (ФГБОУ ВО МГППУ), Москва, Рос­сий­ская Федерация.
• Ана­ста­сия Юрьев­на Три­фо­но­ва — асси­стент пре­по­да­ва­те­ля кафед­ры соци­аль­ной ком­му­ни­ка­ции и орга­ни­за­ции рабо­ты с моло­де­жью, Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный пси­хо­ло­го-педа­го­ги­че­ский уни­вер­си­тет (ФГБОУ ВО МГППУ)„ Москва, Рос­сий­ская Федерация.

Смот­ри­те также:

• Бабук А.В. Флей­минг как инстру­мент раз­жи­га­ния рече­во­го кон­флик­та в интернет-дискурсе
• Игна­тье­ва Э.А. Пси­хо­ло­ги­че­ские тре­нин­ги раз­ви­тия спо­соб­но­стей вир­ту­аль­но­го общения
• Поска­ка­ло­ва Т.А., Соро­ко­ва М.Г. Циф­ро­вая соци­а­ли­за­ция моло­дых взрос­лых: трен­ды и тен­ден­ции в коммуникации
• Татар­ко А.Н., Макла­со­ва Е.В., Леп­шо­ко­ва З.Х., Галя­пи­на В.Н., Ефре­мо­ва М.В., Дуб­ров Д.И., Буль­це­ва М.А., Буши­на Е.В., Миро­но­ва А.А. Мето­ди­ка оцен­ки вовле­чен­но­сти в исполь­зо­ва­ние инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных технологий