Абакумова И.В., Комерова Н.Е., Рягин С.Н. Психологические особенности переживания студентами ограничения доступа к социальным сетям

Введение

Воз­ник­шая в послед­ние годы и посто­ян­но нарас­та­ю­щая гео­по­ли­ти­че­ская напря­жен­ность в мире ста­ла одним из стрес­со­ров для моло­де­жи, осо­бен­но за про­шед­ший год. 

На фоне «кри­зи­са досто­вер­но­сти», выра­жа­ю­ще­го­ся в боль­шом коли­че­стве воз­ни­ка­ю­щей раз­но­на­прав­лен­ной и часто про­ти­во­ре­чи­вой («фей­ко­вой») инфор­ма­ции, с целью защи­ты насе­ле­ния от непро­ве­рен­ной или лож­ной инфор­ма­ции было при­ня­то реше­ние о бло­ки­ров­ке на тер­ри­то­рии РФ неко­то­рых интер­нет-ресур­сов, к при­ме­ру, соци­аль­ной сети Instagram* (здесь и далее Instagram* – про­ект Meta Platforms Inc., дея­тель­ность кото­рой в Рос­сии запрещена). 

Как извест­но, наи­бо­лее актив­ны­ми поль­зо­ва­те­ля­ми соци­аль­ных сетей явля­ют­ся моло­дые люди. Для них соци­аль­ные сети высту­па­ют сред­ством обще­ния, полу­че­ния инфор­ма­ции, про­дви­же­ния, само­пре­зен­та­ции, совер­ше­ния поку­пок и так далее.

Вслед­ствие запре­та Instagram* на тер­ри­то­рии Рос­сий­ской Феде­ра­ции сту­ден­че­ское сооб­ще­ство раз­де­ли­лось на две груп­пы – тех, кто про­дол­жил поль­зо­вать­ся соци­аль­ны­ми сетя­ми (с помо­щью при­ло­же­ния VPN), и тех, кто пре­кра­тил их исполь­зо­ва­ние в свя­зи с запретом.

Вир­ту­аль­ная част­ная сеть (VPN) – тех­но­ло­гия, кото­рая поз­во­ля­ет уста­но­вить без­опас­ное под­клю­че­ние к сети Интер­нет. При под­клю­че­нии к Интер­не­ту через VPN про­грамм­ное обес­пе­че­ние созда­ет без­опас­ное соеди­не­ние меж­ду устрой­ством и уда­лен­ным VPN-сер­ве­ром, шиф­руя дан­ные поль­зо­ва­те­ля про­смот­ра веб-стра­ниц и скры­вая IP-адрес.

Таким обра­зом, боль­шую акту­аль­ность при­об­ре­та­ет изу­че­ние осо­бен­но­стей пере­жи­ва­ния сту­ден­та­ми огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ны­ми сетям.

Тема инфор­ма­ци­он­но­го пове­де­ния, и, в част­но­сти, исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей, а так­же послед­ствий огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям в послед­ние годы нахо­дит­ся на пике акту­аль­но­сти и инте­рес к ней реа­ли­зу­ет­ся в раз­лич­ных направ­ле­ни­ях, таких как пси­хо­ло­гия, поли­то­ло­гия, социо­ло­гия, экономика.

Так, Гре­бен­ки­на А. А. (2020) иссле­ду­ет вир­ту­аль­ные соци­аль­ные сети, их воз­мож­но­сти и огра­ни­че­ния; Еме­лья­нов Д. С. (2021) опи­сы­ва­ет осо­бен­но­сти огра­ни­че­ний пра­ва на сво­бо­ду сло­ва в эпо­ху соци­аль­ных сетей; Паши­ни­на Н. И. (2022) ана­ли­зи­ру­ет вли­я­ние на дея­тель­ность мало­го биз­не­са огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ной сети Instagram* в РФ и пер­спек­ти­вы раз­ви­тия Рос­с­грам; Серо­ва С. А., Семи­шо­ва Е. П. (2022) выде­ля­ют аспек­ты огра­ни­че­ния рас­про­стра­не­ния недо­сто­вер­ной инфор­ма­ции в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции и соци­аль­ных сетях; Смир­нов А. В. (2021) пред­став­ля­ет модель циф­ро­во­го обще­ства в Рос­сий­ской дей­стви­тель­но­сти; Ganichev N. A., Koshovets O. B. (2019) ана­ли­зи­ру­ют спе­ци­фи­ку инте­гра­ции Рос­сии в гло­баль­ный про­ект циф­ро­вой транс­фор­ма­ции; Wanqing H., Fenqing L., Solodukho A. (2022) дела­ют акцент на иссле­до­ва­нии зави­си­мо­сти от смарт­фо­нов и меж­куль­тур­ной адап­та­ции сре­ди ино­стран­ных китай­ских сту­ден­тов; Shabunova A. A., Gruzdeva M. A., Kalachikova O. N. (2020) ста­вят вопрос уре­гу­ли­ро­ва­ния циф­ро­во­го нера­вен­ства в совре­мен­ной Рос­сии; Gaitán-Aguilar L., Hofhuis J., Bierwiaczonek K. & C. Carmen (2022) ана­ли­зи­ру­ют исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей, соци­аль­ную иден­ти­фи­ка­цию и осо­бен­но­сти меж­куль­тур­ной адап­та­ции ино­стран­ных студентов. 

Так­же, Collis A. & Eggers F. (2022) иссле­ду­ют вли­я­ние огра­ни­че­ния исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей на бла­го­по­лу­чие и про­из­во­ди­тель­ность сту­ден­тов; Haidt J. & Twenge J. (2022) ана­ли­зи­ру­ют вза­и­мо­связь исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей и пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья; Johannes N., Meier A., Reinecke L., Ehlert S., Setiawan D. N., Walasek N. и соав­то­ры (2021) опи­сы­ва­ют вза­и­мо­связь меж­ду онлайн-осто­рож­но­стью и аффек­тив­ным бла­го­по­лу­чи­ем в повсе­днев­ной жизни.

При­ве­ден­ные иссле­до­ва­ния ука­зы­ва­ют на зна­чи­мость соци­аль­ных сетей в жиз­ни совре­мен­но­го чело­ве­ка, одна­ко не рас­кры­ва­ют в пол­ной мере эмо­ци­о­наль­ный аспект циф­ро­вой соци­а­ли­за­ции, кото­рый в усло­ви­ях вве­де­ния запре­тов на соци­аль­ные сети может выхо­дить на пер­вый план.

Любые изме­не­ния в при­выч­ном обра­зе жиз­ни могут вос­при­ни­мать­ся лич­но­стью как стрес­со­вое собы­тие и акти­ви­ро­вать стра­те­гии совла­де­ния с ситу­а­ци­ей. Посколь­ку соци­аль­ные сети сего­дня явля­ют­ся «вто­рой» реаль­но­стью, то пере­жи­ва­ние огра­ни­че­ния досту­па к ним будет отра­жать­ся на пове­де­нии как в интер­не­те, так и в повсе­днев­ной жизни.

Изу­че­ние стра­те­гий совла­де­ния со стрес­со­вы­ми ситу­а­ци­я­ми рас­смат­ри­ва­ет­ся авто­ра­ми с раз­лич­ных сто­рон (Кубе­ко­ва, Фаз­лул­лах, 2021). 

Так, Дени­со­ва Е. Г, Быко­ва Я. А. (2021) ана­ли­зи­ро­ва­ли спо­со­бы совла­де­ния под­рост­ков в свя­зи с пока­за­те­ля­ми саморегуляции. 

Дмит­ри­е­ва А. В. опи­сы­ва­ет вза­и­мо­связь копинг-стра­те­гий, соци­аль­но­го интел­лек­та и стра­те­гии пове­де­ния в юно­сти (Дмит­ри­е­ва, Соро­ко­умо­ва, 2021). 

Кочу­ров М. Г. (2020) выде­ля­ет связь копинг-стра­те­гий с локу­сом контроля. 

Туны­ни­на Е. А. (2022), Сур­ко­ва Т. А (2021), Fteiha M. & Awwad N. (2020) иссле­ду­ют вли­я­ние эмо­ци­о­наль­ной ком­пе­тент­но­сти и раз­ных аспек­тах эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та на выбор стра­те­гий совла­да­ю­ще­го поведения. 

Отме­ча­ет­ся вли­я­ние интер­нет-зави­си­мо­сти на копинг-стра­те­гии под­рост­ков (Юшко, Нури­ма­но­ва, 2020). 

Stallman H. M., Lipson S. K., Zhou S. & Eisenberg D. (2022) ана­ли­зи­ру­ют копинг-стра­те­гии аме­ри­кан­ских студентов.

После пери­о­да актив­но­го пере­жи­ва­ния стрес­со­вой ситу­а­ции, как след­ствие, насту­па­ет соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ская адап­та­ция к новым усло­ви­ям жиз­ни. Осо­бен­но­сти дан­но­го пери­о­да актив­но изу­ча­лись авто­ра­ми в послед­ние годы. 

Напри­мер, Рябин­ки­на С. А. изу­чи­ла осо­бен­но­сти соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции и ком­му­ни­ка­тив­ной сфе­ры интер­нет-зави­си­мых сту­ден­тов (Рябин­ки­на, 2020). Ско­ро­ду­мо­ва А. О. про­ана­ли­зи­ро­ва­ла соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­скую адап­та­цию сту­ден­тов началь­ных кур­сов ВУЗов (Ско­ро­ду­мо­ва & Ели­се­ев, 2021).

Несмот­ря на оби­лие науч­ных иссле­до­ва­ний в обла­сти пси­хо­ло­гии поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей, тема пере­жи­ва­ния сту­ден­та­ми уни­каль­ной ситу­а­ции огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям явля­ет­ся чрез­вы­чай­но акту­аль­ной в насто­я­щее время.

Методы

Целью иссле­до­ва­ния явля­ет­ся изу­че­ние осо­бен­но­стей пере­жи­ва­ния сту­ден­та­ми огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям.

Эмпи­ри­че­ское иссле­до­ва­ние про­во­ди­лось на базе Дон­ско­го госу­дар­ствен­но­го тех­ни­че­ско­го уни­вер­си­те­та (ФГБОУ ВО ДГТУ, г. Ростов-на-Дону). 

В иссле­до­ва­нии при­ня­ли уча­стие 174 чело­ве­ка в воз­расте от 18 до 21 года (61 юно­ша и 113 деву­шек), кото­рые явля­лись сту­ден­та­ми 1, 2 и 3 кур­сов очно­го и очно-заоч­но­го отде­ле­ний факуль­те­тов «Пси­хо­ло­гия, педа­го­ги­ка и дефек­то­ло­гия» и «Меди­а­ком­му­ни­ка­ции».

Для про­ве­де­ния срав­ни­тель­но­го ана­ли­за осо­бен­но­стей пере­жи­ва­ния сту­ден­та­ми огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям было при­ня­то реше­ние раз­де­лить груп­пу респон­ден­тов на две под­груп­пы: Под­груп­па А (в коли­че­стве 102 чело­век) вклю­ча­ла тех, кто про­дол­жил поль­зо­вать­ся соци­аль­ны­ми сетя­ми с исполь­зо­ва­ни­ем VPN; Под­груп­па Б (72 чело­ве­ка) – тех, кто пере­ста­ли поль­зо­вать­ся соци­аль­ны­ми сетями.

Для опи­са­ния и ана­ли­за осо­бен­но­стей пере­жи­ва­ния сту­ден­та­ми огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям были выбра­ны мето­ди­ки, отра­жа­ю­щие копинг-стра­те­гии борь­бы со стрес­со­вы­ми ситу­а­ци­я­ми, осо­бен­но­сти соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции: опрос­ник соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции (мето­ди­ка Род­жер­са-Дай­монд в адап­та­ции А. К. Осниц­ко­го); мето­ди­ка «Стра­те­гии пре­одо­ле­ния стрес­со­вых ситу­а­ций» (автор С. Хоб­фолл, адап­та­ция Н. Е. Водо­пья­но­вой, Е. С. Старченковой).

Для оцен­ки зна­чи­мо­сти раз­ли­чий был при­ме­нен ста­ти­сти­че­ский U-кри­те­рий Манна–Уитни; для выяв­ле­ния нали­чия вза­и­мо­свя­зей меж­ду пере­мен­ны­ми – коэф­фи­ци­ент ран­го­вой кор­ре­ля­ции Спирмена.

Иссле­до­ва­ние про­во­ди­лось с авгу­ста по сен­тябрь 2022 года. Все респон­ден­ты дали согла­сие на уча­стие в иссле­до­ва­нии, были озна­ком­ле­ны с его целя­ми и уве­дом­ле­ны о даль­ней­шем исполь­зо­ва­нии и пуб­ли­ка­ции результатов.

Результаты

Дан­ные о ста­ти­сти­ке исполь­зо­ва­ния соци­аль­ной сети были полу­че­ны из автор­ской анке­ты опрос­ни­ка (И. В. Аба­ку­мо­ва, Н. Е. Коме­ро­ва, С. В. Рягин). 

По дан­ным наше­го анкет­но­го опро­са, более 93 % респон­ден­тов поль­зо­ва­лись дан­ной соци­аль­ной сетью хотя бы раз в сут­ки от несколь­ких минут до 12 часов. Дан­ные опро­са пред­став­ле­ны на рис. 1.

В резуль­та­те про­ве­ден­но­го иссле­до­ва­ния по мето­ди­ке «Стра­те­гии пре­одо­ле­ния стрес­со­вых ситу­а­ций» были полу­че­ны дан­ные, пред­став­лен­ные на рис. 2.

Как вид­но, в Под­груп­пе А («про­дол­жи­ли поль­зо­вать­ся») прак­ти­че­ски все виды копинг-стра­те­гий выра­же­ны несколь­ко менее интен­сив­но, чем в Под­груп­пе Б. 

Так, для всей выбор­ки веду­щи­ми стра­те­ги­я­ми пре­одо­ле­ния явля­ют­ся: поиск соци­аль­ной под­держ­ки (Под­груп­па А – 23,9 и Под­груп­па Б – 25,24 бал­ла), вступ­ле­ние в соци­аль­ный кон­такт (Под­груп­па А – 22,8 и Под­груп­па Б – 24,85) и осто­рож­ные дей­ствия (Под­груп­па А – 21,7 и Под­груп­па Б – 22,88).

Сле­до­ва­тель­но, в Под­груп­пах выра­же­на важ­ность меж­лич­ност­но­го обще­ния, потреб­ность во вза­и­мо­дей­ствии и под­держ­ке со сто­ро­ны окру­жа­ю­щих (семьи, дру­зей, кол­лег), поиск одоб­ре­ния и обмен полез­ной инфор­ма­ци­ей, одна­ко у Под­груп­пы Б пока­за­те­ли нахо­дят­ся на гра­ни­це с высо­ки­ми, а у Под­груп­пы А они в рам­ках сред­них значений. 

Отме­тим, что дан­ные копинг-стра­те­гии харак­тер­ны в общем для дан­ной воз­раст­ной кате­го­рии респон­ден­тов, посколь­ку это пери­од уста­нов­ле­ния новых соци­аль­ных кон­так­тов, поис­ка «любов­ных» и дру­же­ских отно­ше­ний, лич­ност­но­го само­опре­де­ле­ния, актив­но­го обще­ствен­но­го взаимодействия.

Одна­ко, сто­ит отме­тить шка­лы с наи­боль­шей раз­ни­цей в сред­них зна­че­ни­ях – это «избе­га­ние» и «импуль­сив­ные дей­ствия». В Под­груп­пе Б сред­ние зна­че­ния по шка­ле «Избе­га­ние» (16,8 бал­лов) ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо выше (при р < 0,05), чем в Под­груп­пе А (13,25 бал­лов), что сви­де­тель­ству­ет о тен­ден­ции отка­за от реше­ния про­блем, игно­ри­ро­ва­ния их суще­ство­ва­ния у тех, кто пере­стал поль­зо­вать­ся соци­аль­ны­ми сетями. 

По шка­ле «Импуль­сив­ные дей­ствия» у Под­груп­пы Б в сред­нем 20,75 бал­лов, а у Под­груп­пы А – 17,6 бал­лов, что так­же демон­стри­ру­ет ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мые раз­ли­чия при р < 0,05.

Дан­ные резуль­та­ты поз­во­ля­ют кон­ста­ти­ро­вать боль­шую выра­жен­ность склон­но­сти к импуль­сив­ным поступ­кам, сле­до­ва­нии инту­и­тив­ным импуль­сам у Под­груп­пы Б, кото­рые при­ня­ли реше­ние пре­кра­тить исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей.

Дан­ные ста­ти­сти­че­ско­го ана­ли­за дан­ных по мето­ди­ке «Стра­те­гии пре­одо­ле­ния стрес­со­вых ситу­а­ций» по кри­те­рию U-Ман­на-Уит­ни пред­став­ле­ны в таб­ли­це 1.

Таблица 1. Результаты статистического анализа данных с помощью критерия U-Манна-Уитни

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния по мето­ди­ке «Соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ская адап­та­ция» пред­став­ле­ны на рис. 3.

Как вид­но из полу­чен­ных резуль­та­тов, пока­за­тель по шка­ле «Адап­тив­ность» у Под­груп­пы А (144 бал­ла) выше, чем у Под­груп­пы Б (132 бал­ла), что гово­рит о боль­шей гиб­ко­сти тех, кто решил про­дол­жить исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей. 

Шка­ла «Адап­тив­ность» отра­жа­ет состо­я­ние, кото­рое под­ра­зу­ме­ва­ет про­дук­тив­ное дви­же­ние к зада­чам само­ак­ту­а­ли­за­ции, успеш­но­му удо­вле­тво­ре­нию сво­их основ­ных потребностей. 

Таким обра­зом, респон­ден­ты Под­груп­пы А при­ня­ли реше­ние про­дол­жить исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей, посколь­ку это вхо­дит в их веду­щие потреб­но­сти на дан­ном жиз­нен­ном этапе. 

Одна­ко инте­граль­ный пока­за­тель адап­тив­но­сти в сум­ме выше в под­груп­пе Б, что объ­яс­ня­ет­ся, на наш взгляд, тем, что сту­ден­ты выбра­ли избе­га­ние как спо­соб совла­де­ния с дан­ным стрес­со­ром, что помог­ло снять напря­же­ние, вызвав­шее чув­ство дез­адап­та­ции у Под­груп­пы Б.

Резуль­та­ты по шка­ле «Инте­граль­ный пока­за­тель эмо­ци­о­наль­но­го ком­фор­та» выше у Под­груп­пы Б, посколь­ку пре­кра­ще­ние обще­ния в соци­аль­ных сетях высту­па­ло резуль­та­том, кото­рый пред­по­ла­гал­ся блокировкой. 

Это так­же под­твер­жда­ет­ся дан­ны­ми по шка­ле «эмо­ци­о­наль­ный дис­ком­форт», по кото­рой пока­за­те­ли у Под­груп­пы А (19,475) выше, чем у Под­груп­пы Б (16,47), то есть мож­но пред­по­ло­жить, что реше­ние о про­дол­же­нии исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей, несмот­ря на запрет, вызва­ло уси­ле­ние эмо­ци­о­наль­но­го напряжения. 

Эти раз­ли­чия ста­ти­сти­че­ски досто­вер­ны по кри­те­рию U-ман­на Уит­ни (при р < 0,05). Дан­ные ста­ти­сти­че­ско­го ана­ли­за пред­став­ле­ны в табл. 2.

Таблица 2. Результаты статистического анализа по критерию U-Манна-Уитни

Ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мым резуль­та­том явля­ют­ся дан­ные по шка­ле «Внут­рен­ний кон­троль», у Под­груп­пы А (57,58 бал­лов) резуль­тат выше, чем у Под­груп­пы Б (51,50 баллов). 

Мож­но утвер­ждать, что у тех, кто решил про­дол­жить исполь­зо­вать соци­аль­ные сети после огра­ни­че­ния, более выра­же­на пози­ция на само­сто­я­тель­ное при­ня­тие реше­ний, уве­рен­ность в лич­ном кон­тро­ле про­ис­хо­дя­щих собы­тий, актив­ная жиз­нен­ная позиция.

Про­ана­ли­зи­ру­ем резуль­та­ты кор­ре­ля­ци­он­но­го ана­ли­за по Спир­ме­ну, пред­став­лен­ные в таб­ли­це 3.

Таблица 3. Корреляционный анализ по Спирмену в Подгруппе А (тех, кто продолжил использовать Instagram*)

Итак, стра­те­гии совла­де­ния со стрес­со­вы­ми ситу­а­ци­я­ми и осо­бен­но­сти соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции респон­ден­тов, про­дол­жив­ших поль­зо­вать­ся соци­аль­ной сетью Instagram*, име­ют ряд взаимосвязей. 

Так, пока­за­тель «дез­адап­тив­ность» име­ет обрат­ную вза­и­мо­связь (–0,399***) со шка­лой «ассер­тив­ные дей­ствия», и пря­мую связь со шка­лой «агрес­сив­ные дей­ствия» (0,302**), что сви­де­тель­ству­ет о том, что чем более уве­рен­но себя чув­ству­ет и ведет респон­дент, тем выше уро­вень адап­та­ции к раз­лич­ным жиз­нен­ным слож­но­стям и мень­ше уро­вень агрессивности. 

Шка­ла «Эмо­ци­о­наль­ный дис­ком­форт» име­ет обрат­ную кор­ре­ля­цию со шка­лой «ассер­тив­ные дей­ствия» (–0,347**) и пря­мую вза­и­мо­связь со шка­лой «агрес­сив­ные дей­ствия» (0,329**). Мож­но ска­зать, что чем выше уро­вень эмо­ци­о­наль­но­го бла­го­по­лу­чия, тем более уве­рен­но дей­ству­ет респон­дент и тем мень­ше агрес­сив­ных дей­ствий совершает. 

Инте­рес­но, что инте­граль­ный пока­за­тель интер­наль­но­сти (–0,322**) име­ет обрат­ную связь со шка­лой «импуль­сив­ные дей­ствия», что поз­во­ля­ет пред­по­ло­жить, что чем более респон­дент верит во вли­я­ние на свою жизнь внеш­них обсто­я­тельств, тем более он готов совер­шать импуль­сив­ные поступ­ки («внеш­ний кон­троль» – «импуль­сив­ные дей­ствия»: 0,306**).

Для срав­ни­тель­но­го ана­ли­за осо­бен­но­стей пере­жи­ва­ния огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям меж­ду под­груп­па­ми А и Б рас­смот­рим резуль­та­ты в Под­груп­пе Б, полу­чен­ные с помо­щью коэф­фи­ци­ен­та кор­ре­ля­ции Спир­ме­на (табл. 4).

Таблица 4. Результаты корреляционного анализа по Спирмену в Подгруппе Б (тех, кто перестал пользоваться социальной сетью Instagram*)

Примечание.*p < 0,05, ** p < 0,01, *** p < 0,001

Как вид­но из пред­став­лен­ных дан­ных, «уро­вень избе­га­ния» нахо­дит­ся в силь­ной пря­мой вза­и­мо­свя­зи с «внеш­ним кон­тро­лем» (0,534***), «дез­адап­тив­но­стью» (0,504**), «эмо­ци­о­наль­ным дис­ком­фор­том» (0,494**), «ведо­мо­стью» (0,543***), «эска­пиз­мом» (0,549***), то есть, чем выше уро­вень избе­га­ния, тем боль­ше респон­ден­ты Под­груп­пы Б верят во вли­я­ние внеш­них обсто­я­тельств на собы­тия сво­ей жиз­ни, тем боль­ше они под­вер­же­ны дез­адап­тив­ным фор­мам эмо­ци­о­наль­но­го реа­ги­ро­ва­ния, ухо­ду от реше­ния про­блем и конформизму.

Обра­тим вни­ма­ние на обрат­ные вза­и­мо­свя­зи, кото­рые про­яви­лись меж­ду шка­ла­ми «ассер­тив­ные дей­ствия» и «дез­адап­тив­ность» (–0,448**), «непри­ня­тие себя» (–0,396*), «эмо­ци­о­наль­ный дис­ком­форт» (–0,461**), «внеш­ний кон­троль» (–0,39*), «ведо­мость» (–0,514**), харак­тер­но отра­жа­ю­щие, что чем выше уро­вень уве­рен­но­сти, тем мень­ше пока­за­те­ли непри­ня­тия себя, кон­фор­миз­ма, эмо­ци­о­наль­ной депри­ва­ции и веры в то, что внеш­ние обсто­я­тель­ства опре­де­ля­ют тече­ние жизни.

Копинг-стра­те­гии «вступ­ле­ние в кон­такт» нахо­дят­ся в поло­жи­тель­ной вза­и­мо­свя­зи со шка­ла­ми «адап­тив­ность» (0,387*), «при­ня­тие себя» (0,383*), «при­ня­тие дру­гих» (0,351*), «эмо­ци­о­наль­ный ком­форт» (0,436**).

Обсуждение результатов

Срав­ни­вая полу­чен­ные дан­ные с иссле­до­ва­ни­я­ми дру­гих уче­ных, отме­тим выво­ды неко­то­рых из них.

U. Turkcapar, M. Atasoy, K. Bolat пишут: «…соци­аль­ные медиа – это не вир­ту­аль­ный и лож­ный мир, они про­дол­жа­ют свое суще­ство­ва­ние как дру­гое лицо реаль­но­сти и созда­ют дру­гое про­стран­ство реаль­но­сти, состо­я­щее из сме­си вир­ту­аль­но­го и реаль­но­го. Таким обра­зом, мож­но гово­рить о жиз­ни с дву­мя цен­тра­ми, онлайн и оффлайн, каж­дый из кото­рых име­ет свое соб­ствен­ное реаль­ное содер­жа­ние и пра­ви­ла» (Turkcapar, Atasoy, & Bolat, 2022, р. 82). 

Дан­ные выво­ды под­чер­ки­ва­ют важ­ность исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей для совре­мен­но­го чело­ве­ка, под­твер­ждая, что вир­ту­аль­ный мир – это не про­сто «фаль­ши­вое» про­стран­ство, а вто­рая, парал­лель­ная реальность.

Temnikova L. B., Vandisheva A. V. кон­ста­ти­ру­ют, что «новый тип онлайн-вза­и­мо­дей­ствия озна­ме­но­вал прин­ци­пи­аль­но иную ситу­а­цию, когда кон­фи­гу­ра­ции груп­по­во­го обще­ния заме­ни­ли тра­ди­ци­он­ные линей­ные ком­му­ни­ка­ции. В онлайн-обще­нии поль­зо­ва­те­ли, как и в повсе­днев­ной офлайн-жиз­ни, уде­ля­ют боль­ше вре­ме­ни част­ным, быто­вым инте­ре­сам и увле­че­ни­ям, неже­ли соци­аль­но зна­чи­мым вопро­сам» (Temnikova & Vandisheva, 2022, р. 274). 

Иссле­до­ва­ние того, как соци­аль­ные сети помо­га­ют справ­лять­ся со стрес­со­вы­ми ситу­а­ци­я­ми, про­во­ди­лось раз­лич­ны­ми уче­ны­ми послед­них лет. L. N. Wolfers, R. Festl & S. Utz (2020) кон­ста­ти­ру­ют, что суще­ству­ют вза­и­мо­свя­зи меж­ду номо­фо­би­ей и уров­нем стрес­са в теку­щем момен­те, но не с тече­ни­ем времени. 

J. Brailovskaia, E. Rohmann, H.-W. Bierhoff, H. Schillack, J. Margraf (2019) выяви­ли, что пря­мая соци­аль­ная под­держ­ка (оффлайн) помо­га­ет защи­тить пси­хо­ло­ги­че­ское здо­ро­вье, тогда как онлайн-под­держ­ка уси­ли­ва­ет потреб­но­сти в соци­аль­ных сетях и раз­ви­тию интернет-зависимостей.

Заклю­че­ния выше­пе­ре­чис­лен­ных уче­ных ука­зы­ва­ют на акту­аль­ность и важ­ность в ком­му­ни­ка­ции чело­ве­ка вир­ту­аль­но­го про­стран­ства сети Интер­нет, соот­вет­ствен­но, поте­ря акка­ун­та или огра­ни­че­ние досту­па к соци­аль­ной сети может вос­при­ни­мать­ся как стрес­со­вое собы­тие, а ино­гда как и трав­ма­ти­че­ское, как поте­ря части жиз­ни, «аль­тер­на­тив­ной» личности. 

Исполь­зо­ва­ние соци­аль­ных сетей удо­вле­тво­ря­ет потреб­но­сти в аффек­тив­ных пере­жи­ва­ни­ях, кото­рые могут иметь раз­ный век­тор направ­лен­но­сти. Сле­до­ва­тель­но, огра­ни­че­ние досту­па к соци­аль­ным сетям может сопро­вож­дать­ся фруст­ра­ци­ей, поте­рей «зна­чи­мой» под­держ­ки, повы­ше­ни­ем уров­ня стрес­са, и как след­ствие акти­ва­ци­ей копинг-стра­те­гий и про­цес­сов соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции к новым усло­ви­ям в зави­си­мо­сти от пси­хо­ло­ги­че­ских осо­бен­но­стей личности.

Заключение

1. Огра­ни­че­ние досту­па к соци­аль­ным сетям акти­ви­ру­ет опре­де­лен­ные копинг-стра­те­гии совла­де­ния со стрес­со­вы­ми ситу­а­ци­я­ми в зави­си­мо­сти от пси­хо­ло­ги­че­ских осо­бен­но­стей личности.
2. Спо­со­бы соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции у групп с раз­ным отно­ше­ни­ем к огра­ни­че­нию досту­па к соци­аль­ным сетям име­ют различия.
3. Ситу­а­ция огра­ни­че­ния досту­па к Instagram* вызва­ла опре­де­лен­ные фруст­ри­ру­ю­щие пере­жи­ва­ния, кото­рые нашли выра­же­ние в реа­ли­за­ции копинг-стра­те­гий: поиск соци­аль­ной под­держ­ки, вступ­ле­ние в соци­аль­ный кон­такт, осто­рож­ные дей­ствия, избе­га­ние и другие.
4. Осо­бен­но­сти пере­жи­ва­ния сту­ден­та­ми огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ной сети Instagram* харак­те­ри­зу­ют­ся раз­лич­ной выра­жен­но­стью стра­те­гий совла­де­ния со стрес­сом и спо­со­ба­ми соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адаптации.

Таким обра­зом, пере­жи­ва­ние огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям сту­ден­тов в зави­си­мо­сти от дей­ствий после запре­та исполь­зо­ва­ния Instagram* име­ет свои пси­хо­ло­ги­че­ские отли­чия, кото­рые про­яв­ля­ют­ся в спо­со­бах совла­да­ния со стрес­со­вы­ми ситу­а­ци­я­ми и осо­бен­но­стях соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адаптации. 

Для всей выбор­ки сту­ден­тов в воз­расте от 18 до 21 года харак­тер­ны сле­ду­ю­щие копинг-стра­те­гии: поиск соци­аль­ной под­держ­ки, вступ­ле­ние в соци­аль­ный кон­такт и осто­рож­ные дей­ствия, что гово­рит о харак­тер­ной для дан­но­го воз­рас­та направ­лен­но­сти на меж­лич­ност­ное взаимодействие. 

Одна­ко, под­груп­па тех, кто решил про­дол­жить поль­зо­вать­ся соци­аль­ной сетью Instagram*, в обход огра­ни­че­ний, харак­те­ри­зу­ет­ся менее выра­жен­ным уров­нем избе­га­ния (ухо­да от реше­ния про­блем) и мень­шей выра­жен­но­стью импуль­сив­ных действий. 

Полу­чен­ные дан­ные ста­ти­сти­че­ски досто­вер­ны, что поз­во­ля­ет кон­ста­ти­ро­вать факт акти­ва­ции опре­де­лен­ных копинг-стра­те­гий в свя­зи с пере­жи­ва­ни­ем огра­ни­че­ния досту­па к соци­аль­ным сетям.

Соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ская адап­та­ция в под­груп­пах респон­ден­тов име­ет инте­рес­ные различия. 

Под­груп­па респон­ден­тов, кото­рые реши­ли пре­кра­тить исполь­зо­вать запре­щен­ную в РФ соци­аль­ную сеть Instagram*, име­ет более высо­кие пока­за­те­ли по уров­ню эмо­ци­о­наль­но­го ком­фор­та, то есть пре­кра­ще­ние обще­ния в соци­аль­ных сетях было для них не столь значимым. 

Одна­ко в под­груп­пе респон­ден­тов, решив­ших про­дол­жить исполь­зо­ва­ние соци­аль­ной сети, уро­вень эмо­ци­о­наль­но­го дис­ком­фор­та ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо выше, что поз­во­ля­ет пред­по­ло­жить, что реше­ние про­дол­жить исполь­зо­ва­ние соци­аль­ной сети несмот­ря на запрет, вызва­ло опре­де­лен­ное эмо­ци­о­наль­ное напряжение. 

Так­же у них ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо выше уро­вень внут­рен­не­го кон­тро­ля, что гово­рит об актив­ной пози­ции в отно­ше­нии сво­ей жиз­ни и при­ня­тии решений. 

Ана­лиз вза­и­мо­свя­зей меж­ду копинг-стра­те­ги­я­ми и спе­ци­фи­кой соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции поз­во­лил выде­лить зна­чи­мые пря­мые и обрат­ные свя­зи меж­ду показателями.

Финан­си­ро­ва­ние. Ста­тья выпол­не­на при под­держ­ке РНФ (Про­ект 22-78-10107) «Транс­фор­ма­ции кон­струк­тив­ных и деструк­тив­ных стра­те­гий инфор­ма­ци­он­но­го пове­де­ния моло­де­жи в усло­ви­ях роста гео­по­ли­ти­че­ских рис­ков: пси­хо­ло­ги­че­ские, пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ские и пси­хо­ге­не­ти­че­ские предикторы».

Заяв­лен­ный вклад авторов

• Ири­на Вла­ди­ми­ров­на Аба­ку­мо­ва — кон­цеп­ту­а­ли­за­ция, мето­до­ло­гия, адми­ни­стри­ро­ва­ние про­ек­та, окон­ча­тель­ное утвер­жде­ние вер­сии ста­тьи для публикации.
• Ната­лья Евге­ньев­на Коме­ро­ва — про­ве­де­ние иссле­до­ва­ния, ана­лиз дан­ных, опи­са­ние полу­чен­ных резуль­та­тов и ста­ти­сти­че­ская обра­бот­ка данных.
• Сер­гей Нико­ла­е­вич Рягин — интер­пре­та­ция резуль­та­тов, ста­ти­сти­че­ская обра­бот­ка резуль­та­тов, фор­му­ли­ро­ва­ние выво­дов исследования.

Инфор­ма­ция о кон­флик­те инте­ре­сов. Авто­ры заяв­ля­ют об отсут­ствии кон­флик­та интересов.

Литература

1. Гре­бен­ки­на, А. А. (2020). Иссле­до­ва­ние вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетей: воз­мож­но­сти и огра­ни­че­ния. Обще­ствен­ные нау­ки: сбор­ник ста­тей по мате­ри­а­лам XCIV сту­ден­че­ской меж­ду­на­род­ной науч­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции, 10 (93), 36–40.
2. Дени­со­ва, Е. Г., Быко­ва, Я. А. (2021). Иссле­до­ва­ние спо­со­бов совла­да­ния в свя­зи с пока­за­те­ля­ми само­ре­гу­ля­ции под­рост­ков: воз­раст­ные и ген­дер­ные осо­бен­но­сти. Инно­ва­ци­он­ная нау­ка: пси­хо­ло­гия, педа­го­ги­ка, дефек­то­ло­гия, 4(5), 60–78. https://doi.org/10.23947/2658-7165-2021-4-5-60-78
3. Дмит­ри­е­ва, А. В., Соро­ко­умо­ва, С. Н. (2021). Вза­и­мо­связь соци­аль­но­го интел­лек­та, копинг-стра­те­гий и стра­те­гий пове­де­ния в кон­флик­те в юно­сти. Пси­хо­ло­гия XXI века. Пси­хо­ло­ги­че­ские иссле­до­ва­ния: от тео­рии к прак­ти­ке, 108–109.
4. Еме­лья­нов, Д. С. (2021). Огра­ни­че­ние пра­ва на сво­бо­ду сло­ва в эпо­ху соци­аль­ных сетей. Обра­зо­ва­ние и пра­во, 3, 46–53. https://doi.org/10.24412/2076-1503-2021-3-46-53
5. Кочу­ров, М. Г. (2020). Связь копинг-стра­те­гий с локу­сом кон­тро­ля. Меж­ду­на­род­ный науч­но-иссле­до­ва­тель­ский жур­нал, 1-2(91), 40–43. https://doi.org/10.23670/IRJ.2020.91.1.029
6. Кубе­ко­ва, А. С., Фаз­лул­лах, М. У. З. (2021). Ана­лиз копинг-стра­те­гий в Оте­че­ствен­ной и зару­беж­ной пси­хо­ло­ги­че­ской нау­ке. Акту­аль­ные науч­ные иссле­до­ва­ния в совре­мен­ном мире, 8(79), 98–100.
7. Паши­ни­на, Н. И., Юхи­на, Т. А., Ивер, Н. Н. (2022). Огра­ни­че­ние досту­па к соци­аль­ной сети Instagram* в РФ: вли­я­ние на дея­тель­ность мало­го биз­не­са и пер­спек­ти­вы раз­ви­тия Рос­с­грамм. Моло­дежь и систем­ная модер­ни­за­ция стра­ны, 1, Юго-Запад­ный госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет, 342–345.
8. Рябин­ки­на, А. Н. (2020). Соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ская адап­та­ция и ком­му­ни­ка­тив­ная сфе­ра интер­нет-зави­си­мых сту­ден­тов. Про­бле­мы обра­зо­ва­ния в усло­ви­ях инно­ва­ци­он­но­го раз­ви­тия, 1, 128–135.
9. Серо­ва, С. А., Семи­шо­ва, Е. П. (2022). Аспек­ты огра­ни­че­ния рас­про­стра­не­ния недо­сто­вер­ной инфор­ма­ции в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции и соци­аль­ных сетях. Сла­вян­ский мир: духов­ные тра­ди­ции и сло­вес­ность. 12. Там­бов, 357–362.
10. Ско­ро­ду­мо­ва, А. О., Ели­се­ев, В. К. (2021). Осо­бен­но­сти соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ской адап­та­ции уча­щих­ся началь­ных кур­сов выс­ше­го обра­зо­ва­тель­но­го учре­жде­ния. Пара­док­сы обра­зо­ва­ния XXI века: гума­ни­за­ция – циф­ро­ви­за­ция, инди­ви­ду­а­ли­за­ция – инди­ви­ду­а­лизм? Липец­кий госу­дар­ствен­ный педа­го­ги­че­ский уни­вер­си­тет име­ни П. П. Семе­но­ва-Тян-Шан­ско­го, 196–199.
11. Смир­нов, А. В. (2021). Циф­ро­вое обще­ство: тео­ре­ти­че­ская модель и Рос­сий­ская дей­стви­тель­ность, Мони­то­ринг, 1.
12. Сур­ко­ва, Т. А. (2021). Эмо­ци­о­наль­ная устой­чи­вость у сту­ден­тов и её вза­и­мо­связь с копинг-стра­те­ги­я­ми. Моло­дой уче­ный, 19(361), 275–277.
13. Туты­ни­на, Е. А. (2022). Вли­я­ние эмо­ци­о­наль­ной̆ ком­пе­тент­но­сти на выбор стра­те­гий совла­да­ю­ще­го пове­де­ния у спе­ци­а­ли­стов экс­тре­маль­но­го про­фи­ля. Нау­ка. Куль­ту­ра. Обще­ство, 28(3), 165–180. https://doi.org/10.19181/nko.2022.28.3.12
14. Юшко, В. В., Нури­ма­но­ва, Ф. К. (2020). Вли­я­ние интер­нет зави­си­мо­сти на копинг-стра­те­гии под­рост­ков. Совре­мен­ные науч­ные иссле­до­ва­ния и инно­ва­ции, 6(110).
15. Brailovskaia, J., Rohmann, E., Bierhoff, H., Schillack, Н. & Margraf, J. (2019). The relationship between daily stress, social support and Facebook. Addiction Disorder, Psychiatry Research, 276, 167–174. https://doi.org/10.1016/j.psychres.2019.05.014
16. Collis, A. & Eggers, F. (2022). Effects of restricting social media usage on wellbeing and performance: A randomized control trial among students. PLOS ONE, 17(8). https://doi.org/10.1371/journal.pone.0272416
17. Deguchi, A. et al. (2020). Society 5.0. A People-Centric Super-Smart Society. Springer. https://doi.org/10.1007/978-981-15-2989-4
18. Fteiha, M. & Awwad, N. (2020) Emotional intelligence and its relationship with stress coping style. Health Psychology Open, 7(2). https://doi.org/10.1177/2055102920970416
19. Gaitán-Aguilar, L., Hofhuis, J., Bierwiaczonek, K. & Carmona, C. (2022). Social media use, social identification and cross-cultural adaptation of international students: A longitudinal examination. Frontiers in Psychology, 13. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2022.1013375
20. Ganichev, N. A., & Koshovets, O. B. (2019). Integrating Russia into the Global Project of Digital Transformation: Opportunities, Problems and Risks. Studies on Russian Economic Development, 6, 627–636. https:/ /doi.org/10.1134/S1075700719060030
21. Haidt, J. & Twenge, J. (in press). Social media and mental health: A collaborative review. New York University.
22. Stallman, H. M., Lipson, S. K., Zhou, S. & Eisenberg, D. (2022). How do university students cope? An exploration of the health theory of coping in a US sample. Journal of American College Health, 70(4), 1179–1185. https://doi.org/10.1080/07448481.2020.1789149
23. Johannes, N., Meier, A., Reinecke, L., Ehlert, S., Setiawan, D. N., Walasek, N. et al. (2021). The relationship between online vigilance and affective well-being in everyday life: Combining smartphone logging with experience sampling. Media Psychology, 24(5), 581–605.
24. Wolfers, L. N., Festl, R., & Utz, S. (2020) Do smartphones and social network sites become more important when experiencing stress? Results from longitudinal data, Computers in Human Behavior, 109, https://doi.org/10.1016/j.chb.2020.106339
25. Shabunova, A. A., Gruzdeva, M. A., & Kalachikova, O. N. (2020). Settlement Aspect of Digital Inequality in Modern Russia. Problems of Territory’s Development, 4, 7–19. https://doi.org/10.15838/ptd.2020.4.108.1
26. Temnikova, L. B., & Vandisheva, A. V. (2022). Social media as an integral element of modern communication. Communication Studies (Russia), 9(2), 274–284. https://doi.org/10.24147/2413-6182.2022.9(2)
27. Turkcapar, U., Atasoy, M., & Bolat, K. (2022). Examination of social media attitudes of university students. Scientific Bulletin of MSUST: Sport, Tourism, Hospitality, 4(74), 80–92. https://doi.org/10.14527/kuey.2017.018
28. Wanqing, H., Fenqing, L. & Solodukho, A. (2022). Smartphone addiction and cross-cultural adjustment among overseas Chinese students: The role of emotion regulation beliefs and strategies. Frontiers in Psychology, 13. https://doi.org/10.3389/fpsyg.2022.1009347

Об авторах

• Ири­на Вла­ди­ми­ров­на Аба­ку­мо­ва — док­тор пси­хо­ло­ги­че­ских наук, про­фес­сор, ака­де­мик РАО, декан факуль­те­та «Пси­хо­ло­гия, педа­го­ги­ка и дефек­то­ло­гия», заве­ду­ю­щий кафед­рой «Общая и кон­суль­та­тив­ная пси­хо­ло­гия», ФГБОУ ВО «Дон­ской госу­дар­ствен­ный тех­ни­че­ский уни­вер­си­тет», г. Ростов-на-Дону, Рос­сий­ская Федерация.
• Ната­лья Евге­ньев­на Коме­ро­ва — асси­стент кафед­ры «Общая и кон­суль­та­тив­ная пси­хо­ло­гия», ФГБОУ ВО «Дон­ской госу­дар­ствен­ный тех­ни­че­ский уни­вер­си­тет», г. Ростов-на-Дону, Рос­сий­ская Федерация. 
• Сер­гей Нико­ла­е­вич Рягин — док­тор педа­го­ги­че­ских наук, Него­су­дар­ствен­ное обра­зо­ва­тель­ное част­ное учре­жде­ние выс­ше­го обра­зо­ва­ния «Мос­ков­ский финан­со­во-про­мыш­лен­ный уни­вер­си­тет «Синер­гия», г. Москва, Рос­сий­ская Федерация.

Смот­ри­те также:

• Кор­ниен­ко Д.С., Руд­но­ва Н.А. Фаль­ши­вая само­пре­зен­та­ция под­рост­ков в соци­аль­ных сетях: связь с харак­те­ри­сти­ка­ми исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей и одиночеством
• Руб­цо­ва О.В., Пан­фи­ло­ва А.С., Смир­но­ва В.К. Иссле­до­ва­ние вза­и­мо­свя­зи лич­ност­ных осо­бен­но­стей под­рост­ков с их пове­де­ни­ем в вир­ту­аль­ном про­стран­стве (на при­ме­ре соци­аль­ной сети «ВКон­так­те»)
• Синяв­ская Я.Э. Онлайн-ком­му­ни­ка­ция в соци­аль­ных медиа: как опыт утра­ты при­ват­но­сти отра­жа­ет­ся на пове­де­нии пользователей
• Тоис­кин В.С., Кра­силь­ни­ков В.В. Клас­си­фи­ка­ция соци­аль­ных сетей интер­нет как эле­мен­тов соци­аль­ных структур