Понукалина О.В. Детско-родительские конфликты в контексте цифровизации повседневности

Тема циф­ро­ви­за­ции повсе­днев­но­сти и свя­зан­ные с ней кон­фликт­ные фор­мы соци­аль­но­го вза­и­мо­дей­ствия при­об­ре­та­ет все боль­шую акту­аль­ность. Сами тех­ни­че­ские устрой­ства – гад­же­ты и девай­сы – часто ста­но­вят­ся при­чи­на­ми раз­до­ров и кон­флик­тов детей и роди­те­лей. Но еще более суще­ствен­ным ока­зы­ва­ет­ся тот факт, что под вли­я­ни­ем циф­ро­вых тех­но­ло­гий про­ис­хо­дит рекон­стру­и­ро­ва­ние дет­ско-роди­тель­ских отношений.

Тра­ди­ци­он­но к иссле­до­ва­ни­ям осо­бен­но­стей дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний обра­ще­но вни­ма­ние соци­аль­ных пси­хо­ло­гов. С точ­ки зре­ния социо­ло­гов, этот соци­аль­ный фено­мен опре­де­лен­ным обра­зом спо­со­бен повли­ять на ход соци­аль­но­го развития. 

Так, соглас­но мне­нию С. Н. Май­о­ро­вой-Щег­ло­вой, фор­ма­ты скла­ды­ва­ю­щих­ся дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний, доми­ни­ру­ю­щих в насто­я­щем, явля­ют­ся неким ресур­сом раз­ви­тия соци­у­ма в буду­щем¹. Они под­ра­зу­ме­ва­ют двой­ствен­ность и вза­и­мо­за­ви­си­мость в отно­ше­ни­ях меж­ду взрос­лы­ми и малень­ки­ми чле­на­ми семьи. Если их раз­ви­тие идет по деструк­тив­но­му сце­на­рию, про­ис­хо­дят кон­флик­ты, сопер­ни­че­ство, отчуждение. 

С нашей точ­ки зре­ния, в насто­я­щее вре­мя свое­об­ра­зие дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний суще­ствен­ным обра­зом обу­слов­ле­но циф­ро­ви­за­ци­ей повседневности.

С опо­рой на тео­ре­ти­че­ский ана­лиз пуб­ли­ка­ций в обла­сти социо­ло­гии дет­ства и семьи, вто­рич­ный ана­лиз дан­ных соцо­про­сов и иссле­до­ва­ний в сфе­ре семей­ной пси­хо­ло­гии, выво­ды соб­ствен­ных эмпи­ри­че­ских иссле­до­ва­ний (2016–2019 гг.) в рам­ках дан­ной ста­тьи пред­ста­вим неко­то­рые фак­то­ры, на фоне кото­рых сего­дня все чаще раз­во­ра­чи­ва­ют­ся дет­ско-роди­тель­ские конфликты.

В 1982 г. Н. Пост­ма­ном была сфор­му­ли­ро­ва­на социо­ло­ги­че­ская кон­цеп­ция, соглас­но кото­рой в совре­мен­ном обще­стве наблю­да­ет­ся исчез­но­ве­ние дет­ства. В рам­ках дан­но­го под­хо­да арти­ку­ли­ру­ет­ся «ран­нее взрос­ле­ние», кото­рое при­во­дит к сли­я­нию дет­ства и взрослости.

Соглас­но Пост­ма­ну, совер­шил­ся некий обо­рот исто­рии, и сего­дня, как и на заре появ­ле­ния чело­ве­че­ства, дет­ство пере­ста­ет суще­ство­вать. При­ме­ра­ми тому автор при­во­дит фак­ты повы­ше­ния уров­ня инфор­ми­ро­ван­но­сти детей по ранее табу­и­ро­ван­ным темам – вопро­сам болез­ней и смер­ти, акцен­ту­а­ции вни­ма­ния на теме сек­су­аль­ных отно­ше­ний и день­гах и т. д.²

По мне­нию Х. Хенг­ста, в резуль­та­те уси­лий взрос­лых, их осо­зна­ва­е­мых и часто неосо­зна­ва­е­мых дей­ствий дет­ство обра­ща­ет­ся в «фик­цию», что в конеч­ном сче­те при­во­дит к «лик­ви­да­ции дет­ства»³.

С нашей точ­ки зре­ния, обрат­ная сто­ро­на это­го про­цес­са – «инфан­ти­ли­за­ция» мира взрос­лых, про­яв­ля­ю­ща­я­ся в тен­ден­ци­ях игра­и­за­ции повсе­днев­но­сти, сбли­же­нии сфер тру­да и досу­га, обу­че­ния и раз­вле­че­ния, тен­ден­ци­ях фри­лан­са, «даун­шиф­тин­га» и «чайлд-фри». «Кидал­ты» – взрос­лые «дети», пред­по­чи­та­ю­щие одеж­ду, по сти­лю схо­жую с дет­ской, такие же раз­вле­че­ния и беззаботность.

По наше­му мне­нию, тен­ден­ции к сли­я­нию дет­ства и взрос­ло­сти в усло­ви­ях циф­ро­ви­за­ции про­яв­ля­ют­ся в про­цес­сах осво­е­ния и ско­ро­сти осво­е­ния циф­ро­вых тех­но­ло­гий детьми и их родителями. 

Осве­дом­лен­ность детей, осо­бен­но под­рост­ков, в отно­ше­нии инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий, воз­мож­но­стей как содер­жа­тель­но­го онлайн-кон­тен­та, так и тех­ни­че­ских харак­те­ри­стик спо­соб­ству­ет не столь­ко «отста­ва­нию» роди­те­лей, сколь­ко отсут­ствию «опе­ре­же­ния».

В насто­я­щее вре­мя уже с момен­та появ­ле­ния детей на свет циф­ро­вая инду­стрия пред­ла­га­ет на выбор роди­те­лям раз­но­об­ра­зие устройств по ухо­ду за ребен­ком (напри­мер, видеои радио-няни). Даль­ше, по мере взрос­ле­ния ребен­ка, роди­те­ли име­ют воз­мож­ность деле­ги­ро­вать девай­сам раз­ви­тие позна­ва­тель­ных функ­ций, забо­ту о без­опас­но­сти. Неред­ко вовле­че­ние вни­ма­ния ребен­ка в дет­ское инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­тив­ное про­стран­ство дает воз­мож­ность высво­бо­дить сво­бод­ное вре­мя родителям. 

Все это погру­же­ние детей в ИКТ изме­ня­ет тра­ди­ци­он­ные вза­и­мо­от­но­ше­ния роди­те­лей и детей. При­выч­ным источ­ни­ком зна­ния, а порой собе­сед­ни­ком и настав­ни­ком для совре­мен­ных детей ста­но­вят­ся гад­же­ты с раз­лич­ны­ми встро­ен­ны­ми при­ло­же­ни­я­ми – «окей, google», Siri, Али­са, кото­рые все чаще игра­ют роль посред­ни­ков меж­ду детьми и родителями.

Спо­соб­ность к дей­ствию, свой­ствен­ная толь­ко чело­ве­ку, в социо­ло­ги­че­ской тра­ди­ции закреп­ля­ет­ся тра­ди­ци­он­ным пред­став­ле­ни­ем о дей­ству­ю­щем акто­ре. Но уже с сере­ди­ны 80-х гг. XX в. в рам­ках под­хо­да «социо­ло­гия нау­ки и тех­ни­ки» (STS) зарож­да­ет­ся направ­ле­ние, прин­ци­пи­аль­но изме­ня­ю­щее пред­став­ле­ния о дей­стви­ях и вза­и­мо­дей­стви­ях – актор­но-сете­вая теория.

Актан­том ста­но­вит­ся тот, кто вовле­ка­ет­ся в соци­аль­ное дей­ствие и сам про­из­во­дит соци­аль­ное дей­ствие. Идея гете­ро­ген­но­сти мате­ри­аль­но­го и нема­те­ри­аль­но­го дает иссле­до­ва­тель­скую воз­мож­ность рас­смат­ри­вать чело­ве­ка и его тех­ни­че­ское устрой­ство как некую вза­им­но-инте­гра­ци­он­ную сеть⁴.

В дан­ном кон­тек­сте «не-чело­ве­че­ские» объ­ек­ты наде­ля­ют­ся спо­соб­но­стью к дей­ствию. Дру­ги­ми сло­ва­ми, девай­сы как дей­ству­ю­щие актан­ты спо­соб­ны конструировать/регулировать вза­и­мо­от­но­ше­ния людей.

Девай­сы спо­соб­ны «рас­це­пить» ребен­ка и взрос­ло­го бла­го­да­ря про­ник­но­ве­нию в каче­стве посред­ни­ков в дет­ско-роди­тель­ские отно­ше­ния: дет­ские брас­ле­ты без­опас­но­сти, мони­то­ры актив­но­сти (напри­мер систе­ма мони­то­рин­га дыха­ния мла­ден­ца) и т. д., что спо­соб­ству­ет уве­ли­че­нию физи­че­ской дистан­ции меж­ду детьми и взрос­лы­ми, при этом сохра­няя функ­ции кон­тро­ля. Это же обсто­я­тель­ство повы­ша­ет дове­рие, при­вы­ка­ние ребен­ка к девай­сам, усва­и­ва­ет­ся как нор­ма совре­мен­но­го обще­ства, потреб­ность быть все­гда в режи­ме онлайн.

Я все­гда могу про­сле­дить, где мой ребе­нок по гео­ло­ка­ции в теле­фоне. Мне так спо­кой­нее. Еще созва­ни­ва­юсь с ним раз 10 на дню, не пред­став­ляю уже как без это­го жили рань­ше… (жен., 30 лет. Речь о ребен­ке 8 лет). 

Здесь и далее пред­став­ле­ны выдерж­ки из фокус-групп, про­во­ди­мых с роди­те­ля­ми детей раз­лич­но­го воз­рас­та. Серия фокус-групп и интер­вью со взрос­лы­ми (n = 55) и интер­вью-игра с детьми в воз­расте от 6 до 11 лет (n = 15), интер­вью с под­рост­ка­ми 13–16 лет (n = 30) в рам­ках иссле­до­ва­ния «Осо­бен­но­сти дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний в кон­тек­сте циф­ро­ви­за­ции повседневности». 

Иссле­до­ва­ние про­во­ди­лось под руко­вод­ством авто­ра ста­тьи в 2018–2019 гг. на базе дея­тель­но­сти Цен­тра семей­ной тера­пии г. Сара­то­ва; в нем при­ня­ли уча­стие более 50 семей, про­жи­ва­ю­щих в Сара­то­ве и Сара­тов­ской области.

С одной сто­ро­ны, обра­ще­ние к тех­ни­че­ским устрой­ствам и Интер­не­ту помо­га­ет выпол­не­нию ряда роди­тель­ских задач, так же как и выпол­не­нию школь­ных домаш­них зада­ний, но, с дру­гой сто­ро­ны, с аддик­тив­ным пове­де­ни­ем в Интер­не­те и поте­рей роди­тель­ско­го кон­тро­ля над этим про­цес­сом. В ситу­а­ции про­яв­ле­ния роди­тель­ской вла­сти – Я ска­зал – ото­рвись от телефона/ планшета/гаджета! – мно­гие дети демон­стри­ру­ют мощ­ное сопротивление.

В свою оче­редь, совре­мен­ные дети и осо­бен­но под­рост­ки ощу­ща­ют себя на рав­ных или пре­вос­хо­дя­щи­ми сво­их роди­те­лей в вопро­сах овла­де­ния воз­мож­но­стя­ми Интернета. 

По мне­нию под­рост­ка, взрос­лые ниче­му ново­му не могут его научить или сами неком­пе­тент­ны: Они толь­ко и могут, что кри­чать, да гро­зить инет выру­бить… а там самое инте­рес­ное, не то, что уро­ки скуч­ные, ну роди­те­лям это­го не понять все рав­но… они не знаю, что там и день­ги мож­но зара­ба­ты­вать… (маль­чик, 13 лет).

По мне­нию М. Мид, в исто­ри­че­ском про­цес­се мож­но выявить три типа куль­тур: в пост­фи­гу­ра­тив­ных куль­ту­рах моло­дое поко­ле­ние учит­ся у сво­их пред­ков; в усло­ви­ях кофи­гу­ра­тив­ных куль­тур моло­дые и взрос­лые обу­ча­ют­ся, в первую оче­редь, у сво­их сверст­ни­ков и рав­ных себе по опы­ту; а вот в пре­фи­гу­ра­тив­ных – новое поко­ле­ние быст­рее усва­и­ва­ет зна­ния и инно­ва­ции, роди­те­ли, по сути, долж­ны обу­чать­ся у сво­их детей⁵.

При­знак пре­фи­гу­ра­тив­ной куль­ту­ры сего­дня – когда неко­то­рые дети раз­би­ра­ют­ся в вопро­сах, отно­си­мых к циф­ро­вой гра­мот­но­сти луч­ше, чем роди­те­ли, и осо­зна­ва­ние неко­е­го сво­е­го пре­вос­ход­ства ведет к уси­ле­нию конфликтности.

Дети, рож­ден­ные в нача­ле XXI в., по выра­же­нию М. Плен­ски, – «digital natives» («циф­ро­вые або­ри­ге­ны»)⁶. В отли­чие от сво­их роди­те­лей, осва­и­ва­ю­щих циф­ро­вые тех­но­ло­гии в более стар­шем воз­расте, совре­мен­ные дети рас­тут и раз­ви­ва­ют ком­му­ни­ка­тив­ные навы­ки непо­сред­ствен­но в циф­ро­вой среде. 

Соглас­но куль­тур­но-исто­ри­че­ской тео­рии Л. Выгот­ско­го, выс­шие пси­хи­че­ские функ­ции, такие как вос­при­я­тие, вни­ма­ние, мыш­ле­ние, память, соци­аль­ны по сво­е­му про­ис­хож­де­нию, и их фор­ми­ро­ва­ние и раз­ви­тие обу­слов­ле­ны доми­ни­ру­ю­щи­ми трен­да­ми раз­ви­тия обще­ства и куль­ту­ры⁷.

Недав­но за малы­шом сво­им наблю­да­ла, ему 2,5 года.., мы в окош­ко смот­ре­ли, и я ему гово­рю: «Смот­ри, какая кошеч­ка идет по дво­ру!». А он паль­чи­ка­ми так по стек­лу водит… Тут я поня­ла – он как по экра­ну… хочет раз­дви­нуть и раз­гля­деть луч­ше… (жен., 25 лет).

Мощ­ным нефор­маль­ным аген­том соци­а­ли­за­ции для детей и под­рост­ков сего­дня ста­вят­ся соци­аль­ные сети, вли­я­ние кото­рых слож­но кон­тро­ли­ро­вать. «Циф­ро­вая соци­а­ли­за­ция» про­яв­ля­ет себя в том, что дети школь­но­го воз­рас­та чаще все­го вос­при­ни­ма­ют Интер­нет не как сово­куп­ность инстру­мен­тов для полу­че­ния инфор­ма­ции или сред­ство ком­му­ни­ка­ций, а как некую сре­ду оби­та­ния⁸.

Роди­те­ли же не все­гда осве­дом­ле­ны об осо­бен­но­стях этой дет­ской куль­ту­ры циф­ро­вой повсе­днев­но­сти. Я рань­ше дума­ла – пусть ребе­нок дома поси­дит, это не так опас­но, чем одно­му по ули­цам вече­ром… а сей­час уже на ули­цу то и не выго­нишь – до пол­но­чи в план­ше­те… а вот там то и не зна­ешь, чем они зани­ма­ют­ся… (жен., 32 года). В этой свя­зи вни­ма­ние роди­те­лей и обще­ства в целом к вопро­сам циф­ро­вой без­опас­но­сти дет­ства при­ко­ва­но постоянно.

По дан­ным ВЦИОМ, 62% рос­си­ян пола­га­ют, что запрет на исполь­зо­ва­ние мобиль­ных теле­фо­нов и смарт­фо­нов в школь­ных клас­сах пози­тив­но ска­жет­ся на учеб­ном про­цес­се. В то же вре­мя пол­ный запрет устройств на всей тер­ри­то­рии шко­лы не под­дер­жи­ва­ют 55% респон­ден­тов⁹.

С нашей точ­ки зре­ния, кон­фликт­ность в дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ни­ях уси­ли­ва­ет­ся в ситу­а­ции непо­ни­ма­ния роди­те­ля­ми, их рас­те­рян­но­сти – каким обра­зом себя вести по отно­ше­нию к гад­же­там. Диа­па­зон вари­ан­тов – от пол­ных запре­тов на исполь­зо­ва­ние до попу­сти­тель­ско­го без­раз­ли­чия: Да пусть сидит в ком­пью­те­ре сколь­ко угод­но, само прой­дет (муж., 34 года).

Рас­те­рян­ность часто сопро­вож­да­ет­ся непо­сто­ян­ством пра­вил, раз­мы­то­стью их фор­му­ли­ро­вок, амби­ва­лент­но­стью в реак­ци­ях на нару­ше­ние, или «двой­ны­ми стан­дар­та­ми», когда один роди­тель поощ­ря­ет, а дру­гой запре­ща­ет исполь­зо­ва­ние гад­же­та. Часто ребе­нок ста­но­вит­ся сви­де­те­лем увле­чен­но­сти самих роди­те­лей ком­му­ни­ка­тив­ны­ми и игро­вы­ми воз­мож­но­стя­ми гаджетов. 

Скан­да­лов в семье мно­го, конеч­но, из-за гад­же­тов этих… Я сыну стро­го запре­щаю, когда от там дол­го… а вот жена… то сует ему сама план­шет, когда заня­та чем-то, то орет – «иди сде­лай с ним что-нибудь, чтоб вышел из теле­фо­на»… (муж., 35 лет. Речь о ребен­ке 5 лет). 

Так­же отри­ца­тель­но ска­зы­ва­ет­ся на вза­и­мо­от­но­ше­ни­ях одно­сто­рон­нее уль­ти­ма­тив­ное при­ня­тие пра­вил, без обсуж­де­ния их с детьми под­рост­ко­во­го возраста.

В ходе иссле­до­ва­ния нами были обна­ру­же­ны не еди­но­жды ситу­а­ции, когда роди­те­ли вклю­ча­ют циф­ро­вой объ­ект в систе­му «воз­на­граж­де­ний-нака­за­ний».

У нас в семье глав­ное нака­за­ние для сына – отобрать теле­фон.., ну или интер­нет отклю­чить… Уже боль­ше ниче­го не дей­ству­ет… Да и это тоже… (жен., 36 лет). Одна­ко, по нашим наблю­де­ни­ям, это толь­ко спо­соб­ству­ет уси­ле­нию жела­тель­но­сти гад­же­та и демо­ти­ви­ру­ет ребен­ка к тому, что его вынуж­да­ют делать.

Таким обра­зом, тех­ни­че­ские устрой­ства как вопло­ще­ние циф­ро­ви­за­ции, встра­и­ва­ясь в дет­ско-роди­тель­ские отно­ше­ния, спо­соб­ству­ют их рекон­стру­и­ро­ва­нию, зача­стую порож­дая кон­флик­ты. Но, как пока­за­ло наше иссле­до­ва­ние, суще­ству­ет тен­ден­ция «при­пи­сы­ва­ния» гад­же­там ответ­ствен­но­сти за воз­ник­но­ве­ние кон­флик­тов, хотя при­чи­ны слож­но­стей в отно­ше­ни­ях могут быть вызва­ны совер­шен­но ины­ми обстоятельствами. 

Если бы не эти ком­пью­тер­ные игры бес­ко­неч­ные и сото­вые.., мень­ше бы было в семье скан­да­лов и кри­ков, зло одно от них… (муж., 32 года). При этом вли­я­ние циф­ро­вых тех­но­ло­гий на повсе­днев­ность для взрос­лых людей ими сами­ми рас­смат­ри­ва­ет­ся ско­рее поло­жи­тель­но. Да, что там гово­рить… воз­мож­но­сти Интер­не­та сего­дня жизнь облег­ча­ют зна­чи­тель­но, и для рабо­ты, и для обу­че­ния, поис­ка инфор­ма­ции и обще­ния… (муж., 32 года).

С. Н. Май­о­ро­ва-Щег­ло­ва выде­ля­ет несколь­ко фак­то­ров, нося­щих деструк­тив­ный харак­тер как для дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний, так и для обще­ства в целом. Сре­ди них – изме­не­ние струк­ту­ры семьи и внед­ре­ние идей прав ребен­ка¹⁰.

С нашей точ­ки зре­ния, дан­ные обсто­я­тель­ства мно­ги­ми роди­те­ля­ми прак­ти­че­ски не осо­зна­ют­ся и не рас­смат­ри­ва­ют­ся как воз­мож­ный источ­ник роста напря­жен­но­сти и кон­флик­тов в отно­ше­ни­ях. Хотя, по сути, тако­вы­ми являются.

Тен­ден­ция уси­ле­ния прав детей про­яв­ля­ет­ся в наде­ле­нии ребен­ка все более зна­чи­мым местом в струк­ту­ре семьи, в раз­лич­ных соци­аль­ных инсти­ту­тах и обще­стве в целом. Дети порой луч­ше осве­дом­ле­ны о сво­их пра­вах, чер­пая све­де­ния из Интер­не­та, посе­щая раз­лич­ные меро­при­я­тия, ори­ен­ти­ро­ван­ные на детей, где разъ­яс­ня­ют­ся их пра­ва, зву­чат сове­ты про­све­ти­те­лей и волонтеров-информаторов.

Дис­курс о пра­вах ребен­ка сего­дня часто раз­во­ра­чи­ва­ет­ся в сред­ствах мас­со­вой ком­му­ни­ка­ции. Доста­точ­но боль­шой про­цент рос­си­ян (57%) при­дер­жи­ва­ют­ся мне­ния, что взрос­лым необ­хо­ди­мо с детьми вести себя как с рав­ны­ми. Еще боль­ший про­цент (60%) пола­га­ют, что ребе­нок может всту­пать в спо­ры с роди­те­лем и воз­ра­жать ему¹¹.

Я мно­го читаю пуб­ли­ка­ций сей­час о пра­вах ребен­ка.., нель­зя ущем­лять его лич­ность… У меня трех­лет­няя дочь и я часто ей сама пред­ла­гаю выбор… ну что одеть там, или что ей кушать… любит она коман­до­вать… я уми­ля­юсь… Прав­да, капри­зов и исте­рик все боль­ше и боль­ше… когда она начи­на­ет выби­рать то, что будет вред­ным… тогда не знаю, что с этим делать (жен., 25 лет).

По дан­ным иссле­до­ва­ний в обла­сти семей­ной пси­хо­ло­гии, когда малень­кий ребе­нок ока­зы­ва­ет­ся в ситу­а­ции отсутствующих/размытых/противоречивых пра­вил, уста­нав­ли­ва­е­мых взрос­лы­ми с уче­том его потреб­но­стей и в инте­ре­сах его раз­ви­тия, нару­ша­ет­ся прин­цип без­опас­но­сти – сте­пень тре­во­ги и бес­по­кой­ства ребен­ка зна­чи­тель­но воз­рас­та­ет¹².

По мере взрос­ле­ния детей коли­че­ство пра­вил, их содер­жа­ние и гра­ни­цы, спо­со­бы их при­ня­тия, без­услов­но, долж­ны пересматриваться.

Пра­ва пред­по­ла­га­ют ответ­ствен­ность: соглас­но Кон­сти­ту­ции РФ и Семей­но­му кодек­су, ответ­ствен­ность за ребен­ка несут роди­те­ли. У меня сын двух лет. Недав­но пора­нил­ся силь­но об мои инстру­мен­ты стро­и­тель­ные… Ну что делать, он сам так решил… (муж., 26 лет). 

С нашей точ­ки зре­ния, воз­мож­но, из-за недо­по­ни­ма­ния содер­жа­ния дефи­ни­ций может воз­ник­нуть ситу­а­ция, когда инфан­тиль­ность роди­те­лей, а порой про­сто их халат­ность объ­яс­ня­ет­ся пра­ва­ми ребенка.

Несмот­ря на дис­курс о пра­вах ребен­ка, рас­про­стра­нен­ные мето­ды вос­пи­та­ния сего­дня – настав­ле­ния и нра­во­уче­ния, часто выска­зы­ва­е­мые в нази­да­тель­ной форме. 

Так, по дан­ным ВЦИОМ, их прак­ти­ку­ют 80% респон­ден­тов, при этом 78% опро­шен­ных ука­за­ли на то, что, будучи детьми, так­же их выслу­ши­ва­ли. Сре­ди вос­пи­та­тель­ных мето­дов наше­го вре­ме­ни – запрет на исполь­зо­ва­ние ком­пью­те­ра (о его при­ме­не­нии гово­рят 43% роди­те­лей)¹³.

Наде­ле­ние ребен­ка более зна­чи­мым местом в струк­ту­ре семьи опре­де­лен­ным обра­зом свя­за­но с про­ти­во­ре­чи­вы­ми тен­ден­ци­я­ми, быту­ю­щи­ми в совре­мен­ном обществе. 

Напри­мер, таки­ми, как «дето­цен­тризм» – отно­ше­ние к детям как к самой боль­шой цен­но­сти, с одной сто­ро­ны, а с дру­гой сто­ро­ны – тен­ден­ции к «уни­что­же­нию дет­ства», про­яв­ля­ю­щи­е­ся в сокра­ще­нии рож­да­е­мо­сти детей по мере повы­ше­ния мате­ри­аль­но­го бла­го­со­сто­я­ния совре­мен­но­го обще­ства¹⁴.

Так­же дети зани­ма­ют осо­бое место в семей­ной иерар­хии, когда, напри­мер, выпол­ня­ют роль «дочь-подруж­ка» (мама делит­ся с ребен­ком «взрос­лой» инфор­ма­ци­ей об отно­ше­ни­ях с ее папой) или «един­ствен­ный взрос­лый» (инфан­тиль­ные роди­те­ли при­вле­ка­ют ребен­ка к реше­нию слож­ных взрос­лых проблем). 

В непол­ных семьях ребе­нок может зани­мать роль отсут­ству­ю­ще­го супру­га – эмо­ци­о­наль­но. При­чем как пози­тив­но – быть в очень силь­ной эмо­ци­о­наль­ной свя­зи (мой свет в окош­ке), так и нега­тив­ной (такой же, как и твой отец – нику­дыш­ный).

Иссле­до­ва­ния пока­зы­ва­ют, что «недет­ские» роли для ребен­ка чре­ва­ты повы­шен­ной тре­вож­но­стью, воз­мож­но, отстра­нен­но­стью от сво­их сверст­ни­ков, что уже само по себе спо­соб­ству­ет нарас­та­нию кон­фликт­но­го потен­ци­а­ла. Кро­ме того, зача­стую авто­ри­тет роди­те­лей при нару­шен­ной струк­ту­ре семьи в гла­зах ребен­ка падает.

Стрем­ле­ние роди­те­лей мак­си­маль­но загру­жать и раз­ви­вать ребен­ка, так­же свя­зан­ное с тен­ден­ци­я­ми дето­цен­триз­ма, зача­стую при­во­дит к обрат­ным резуль­та­там, про­яв­ле­нию демо­ти­ва­ции ребен­ка к позна­ва­тель­ной актив­но­сти. Он ниче­го не хочет, ни учить­ся, ни в сек­ции ходить, толь­ко ком­пью­тер­ные игры на уме… (муж., 41 год. Речь о маль­чи­ке 11 лет).

С нашей точ­ки зре­ния, отно­ше­ние к ребен­ку как к «про­ек­ту», в опре­де­лен­ной сте­пе­ни свя­зан­ное с вопло­ще­ни­ем роди­тель­ских амби­ций, пре­пят­ству­ет пони­ма­нию его потреб­но­стей. Пред­став­ля­е­те, мне 8-лет­няя дочь заяв­ля­ет: «Тебе надо, ты и ходи на свои сек­ции, мне не инте­рес­но». А инте­рес­но ей толь­ко в гад­же­тах… «Ты не ува­жа­ешь мои инте­ре­сы», – заяв­ля­ет она мне… (жен., 32 года).

По дан­ным иссле­до­ва­ний, опуб­ли­ко­ван­ным в «Рос­сий­ской газе­те», в круп­ных горо­дах тра­ты роди­те­лей на допол­ни­тель­ное обра­зо­ва­ние детей могут состав­лять до тре­ти зар­пла­ты. Око­ло 20% роди­те­лей нани­ма­ют репе­ти­то­ров, при­мер­но столь­ко же при­зна­ют­ся, что уста­ют посто­ян­но сопро­вож­дать детей в круж­ки¹⁵.

Тема «инве­сти­ций» в ребен­ка, под­креп­лен­ная иде­я­ми «роди­тель­ско­го пер­фек­ци­о­низ­ма», при­во­дит к завы­шен­ным ожи­да­ни­ям, уси­лен­но­му вни­ма­нию к соци­аль­ным оцен­кам пове­де­ния и дости­же­ний ребенка. 

Если эти ожи­да­ния всту­па­ют в про­ти­во­ре­чия с потреб­но­стя­ми и потен­ци­а­лом ребен­ка, не соот­вет­ству­ют его воз­рас­ту или осо­бен­но­стям раз­ви­тия, воз­ни­ка­ет кон­фликт­ное напряжение.

Нами обна­ру­же­но, что склон­ность роди­те­лей видеть при­чи­ны недо­по­ни­ма­ния с детьми толь­ко их инте­ре­сом к гад­же­там силь­но упро­ща­ет ситу­а­цию, но явля­ет­ся наи­бо­лее при­вле­ка­тель­ным для роди­те­лей объ­яс­ни­тель­ным кон­струк­том, поз­во­ля­ю­щим «пере­рас­пре­де­лить» ответ­ствен­ность за про­ис­хо­дя­щее. Меж­ду тем что пер­вич­но – недо­по­ни­ма­ние в дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ни­ях или вовле­чен­ность в тех­ни­че­ские устрой­ства – оста­ет­ся дис­кус­си­он­ным вопросом.

Таким обра­зом, под вли­я­ни­ем циф­ро­вых тех­но­ло­гий про­ис­хо­дит рекон­стру­и­ро­ва­ние дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний. Нами выяв­ле­ны про­ти­во­ре­чи­вые тен­ден­ции, на фоне кото­рых могут воз­ни­кать кон­фликт­ные ситуации. 

С одной сто­ро­ны, актив­ное при­вле­че­ние тех­ни­че­ских устройств - гад­же­тов, девай­сов, в дет­ско-роди­тель­ские отно­ше­ния как помощников/посредников, с дру­гой - недо­ста­точ­ная чет­кость пра­вил по пово­ду их исполь­зо­ва­ния как взрос­лы­ми, так и детьми.

С одной сто­ро­ны, наблю­да­ют­ся тен­ден­ции уси­ле­ния прав детей, с дру­гой – не все­гда адек­ват­ное реа­ги­ро­ва­ние на это роди­те­лей. При этом сохра­ня­ют­ся пред­по­чте­ния к тра­ди­ци­он­ным мето­дам вос­пи­та­ния, таким как упре­ки и назидания. 

Наде­ле­ние ребен­ка все более зна­чи­мым местом в струк­ту­ре семьи, отно­ше­ние к нему как к «про­ек­ту» – порой эти тен­ден­ции всту­па­ют в про­ти­во­ре­чие с его акту­аль­ны­ми на дан­ный момент потреб­но­стя­ми и зада­ча­ми развития. 

С точ­ки зре­ния роди­те­лей, наи­бо­лее при­вле­ка­тель­ной при­чи­ной, объ­яс­ня­ю­щей воз­ни­ка­ю­щие про­ти­во­ре­чия и кон­флик­ты с детьми, явля­ет­ся увле­чен­ность детей и под­рост­ков гад­же­та­ми, а вовсе не отсут­ствие вза­им­но­го дове­рия и пони­ма­ния в отно­ше­ни­ях. Оче­вид­но, что дан­ная про­бле­ма­ти­ка нуж­да­ет­ся в более при­сталь­ных исследованиях.

Об авторе

Окса­на Вик­то­ров­на Пону­ка­ли­на - док­тор социо­ло­ги­че­ских наук, заве­ду­ю­щий кафед­рой эко­но­ми­че­ской пси­хо­ло­гии и пси­хо­ло­гии госу­дар­ствен­ной служ­бы, Поволж­ский инсти­тут управ­ле­ния име­ни П. А. Сто­лы­пи­на – фили­ал РАН­ХиГС при Пре­зи­ден­те РФ, Саратов.

Смот­ри­те также:

• Айси­на Р.М., Несте­ро­ва А.А. Кибер­со­ци­а­ли­за­ция моло­де­жи в инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ном про­стран­стве совре­мен­но­го мира: эффек­ты и риски
• Вой­скун­ский А.Е., Сол­да­то­ва Г.У. Эпи­де­мия оди­но­че­ства в циф­ро­вом обще­стве: хики­ко­мо­ри как куль­тур­но-пси­хо­ло­ги­че­ский феномен
• Крю­ко­ва Т.Л., Еким­чик О.А. Фаб­бинг как угро­за бла­го­по­лу­чию близ­ких отношений
• Писа­рен­ко И.А., Заи­чен­ко Л.И. Роди­те­ли как субъ­ек­ты вли­я­ния на раз­ви­тие циф­ро­вых навы­ков детей

1. См.: Май­о­ро­ва-Щег­ло­ва С. Н. Соци­аль­ные фак­то­ры, вли­я­ю­щие на деструк­тив­ность дет­ско-роди­тель­ских отно­ше­ний // Вестн. НГГУ. Сер. Соци­аль­ные нау­ки. 2018. № 4 (52). С. 55–61.
2. См.: Пост­ман Н. Исчез­но­ве­ние дет­ства / пер. А. Ярин // Оте­че­ствен­ные запис­ки, 2004. № 3 (18).
3. См.: Hengst H., Zeiher H. (eds.). Die Arbeit der Kinder : Kindheitskonzept und Arbeitsteilungzwischen den Generationen. Muenchen : Verlag nicht ermittelbar, 2000.
4. См.: Латур Б. Об инте­р­объ­ек­тив­но­сти // Социо­ло­гия вещей : сб. ст. / под ред. В. Вах­штай­на. М. : ИД «Тер­ри­то­рия буду­ще­го», 2006. С. 169–199.
5. См.: МидМ.Куль­ту­ра и пре­ем­ствен­ность. Иссле­до­ва­ние кон­флик­та меж­ду поко­ле­ни­я­ми // Мид М. Куль­ту­ра и мир дет­ства. Избр. про­из­ве­де­ния / пер. с англ. и ком­мент. Ю. А. Асе­е­ва ; сост., авт. после­сл., отв. ред. И. С. Кон. М. : Нау­ка, 1988.
6. См.: Prensky M. Digital Natives, Digital Immigrants // On the Horizon. 2001. Vol. 9, № 5. P. 1–6; Prensky M. The motivation of gameplay : The real twenty-first century learning revolution // On the Horizon. 2002. Vol. 10, № 1. P. 5–11. 
7. См.: Выгот­ский Л. С. Педа­го­ги­че­ская пси­хо­ло­гия / под ред. В. В. Давы­до­ва. М. : Педа­го­ги­ка, 1991.
8. См.: Сол­да­то­ва Г. У., Рас­ска­зо­ва Е. И. Роль роди­те­лей в повы­ше­нии без­опас­но­сти ребен­ка в интер­не­те : клас­си­фи­ка­ция и сопо­ста­ви­тель­ный ана­лиз // Вопр. пси­хо­ло­гии 2013. № 2. С. 3–14.
9. См.: Мобиль­ные теле­фо­ны в шко­лах : запре­тить или оста­вить. № 4007. 15 июля 2019.
10. См.: Май­о­ро­ва-Щег­ло­ва С. Н. Указ. соч.
11. См.: ФОМ. Опрос насе­ле­ния : Вос­пи­та­ние детей. 13.05.2004.
12. См.: Вар­га А. Я., Хами­то­ва И. Ю. Тео­рия семей­ных систем Мюр­рея Боуэна // Моск. пси­хо­те­ра­певт. жур­нал. 2005. № 1. С. 137–146.
13. См.: Ремень боль­ше не рабо­та­ет, или о совре­мен­ных мето­дах вос­пи­та­ния моло­де­жи. № 3386. 1 июня 2017. 
14. См.: МитрофановаС.Ю.Пара­док­сы дет­ства // Дет­ство XXI века : социо­гу­ма­ни­тар­ный теза­у­рус : тема­ти­че­ский сло­варь-спра­воч­ник / отв. ред. С. Н. Май­о­ро­ва-Щег­ло­ва. М. : Изд-во РОС, 2018. С. 176–181.
15. См.: Роди­те­ли тра­тят до тре­ти зар­пла­ты на круж­ки и сек­ции // Рос. газ. 02.04.2018.