Непреодолимое желание. Адам Алтер

Н
Irresistible: Why We Can’t Stop Checking, Scrolling, Clicking and Watching
Irresistible: Why We Can’t Stop Checking, Scrolling, Clicking and Watching by Adam Alter | Penguin Press (March 7, 2017)

Непреодолимое желание. Развитие технологий, которые вызывают зависимость и держат нас на крючке

Irresistible: The Rise of Addictive Technology and the Business of Keeping Us Hooked

Аннотация от Smart Reading

Адам Алтер — про­фес­сор мар­ке­тин­га и пси­хо­ло­гии в Шко­ле биз­не­са Стер­на, Нью-Йорк­ский Уни­вер­си­тет. Пред­ме­том его иссле­до­ва­ний явля­ет­ся соци­аль­ная пси­хо­ло­гия, в осо­бен­но­сти вли­я­ние сиг­на­лов окру­жа­ю­ще­го мира на пове­де­ние людей. Автор мно­же­ства пуб­ли­ка­ций в New York Times, New Yorker, Washington Post, Atlantic, WIRED, Slate, Huffington Post, Popular Science. Автор кни­ги — бест­сел­ле­ра New York Times — Drunk, Tank, Pink (2014) о том, что застав­ля­ет нас думать, чув­ство­вать и дей­ство­вать так, а не ина­че. В 2015 году был вклю­чен в спи­сок «Луч­ших 40 про­фес­со­ров биз­нес-школ в мире до 40».

Выступление автора на конференции TEDx Talk

 

Поче­му нуж­но читать эту книгу:

  • Кни­га иссле­ду­ет фено­мен новых пове­ден­че­ских зави­си­мо­стей, воз­ни­ка­ю­щих вме­сте с раз­ви­ти­ем совре­мен­ных технологий.
  • Автор объ­яс­ня­ет исто­ки воз­ник­но­ве­ния таких аддик­ций, их опас­ность и воз­мож­ные спо­со­бы борь­бы с ними. В кни­ге рас­кры­ва­ют­ся сек­ре­ты созда­ния тех­но­ло­гий, кото­рые нас «цеп­ля­ют».
  • Обя­за­тель­но чте­ние для всех, кто в повсе­днев­ной жиз­ни поль­зу­ет­ся интер­не­том, смарт­фо­на­ми, соци­аль­ны­ми сетя­ми и про­чи­ми совре­мен­ны­ми ком­пью­тер­ны­ми технологиями.

Ключевые идеи книги (обзор от редакции сервиса MakeRight)

Кни­га пси­хо­ло­га Ада­ма Аль­те­ра — это бест­сел­лер 2017 года о том, насколь­ко без­за­щи­тен обыч­ный чело­век перед совре­мен­ны­ми тех­но­ло­ги­че­ски­ми ком­па­ни­я­ми, кото­рые исполь­зу­ют послед­ние науч­ные откры­тия, что­бы созда­вать про­дук­ты, вызы­ва­ю­щие зави­си­мость. Кни­га ста­ла № 1 в раз­де­ле Amazon «Соци­аль­ные медиа для бизнеса».

Цифровая наркомания

В сво­ей кни­ге Адам Аль­тер опи­сы­ва­ет одну из тем­ных сто­рон тех­ни­че­ской рево­лю­ции, кото­рая при­ве­ла к появ­ле­нию новых форм зави­си­мо­го пове­де­ния. Мы при­вык­ли поль­зо­вать­ся все­воз­мож­ны­ми мобиль­ны­ми устрой­ства­ми, обща­ем­ся в соци­аль­ных сетях даже по доро­ге на рабо­ту, не пред­став­ля­ем жиз­ни без смарт­фо­на, а отсут­ствие интер­не­та вполне спо­соб­но вызвать у нас тяже­лую депрессию.

Одна­ко те, кто непо­сред­ствен­но зани­ма­ет­ся высо­ки­ми тех­но­ло­ги­я­ми, посте­пен­но поня­ли опас­ность их при­вле­ка­тель­но­сти. Стив Джобс не раз­ре­шал сво­им малень­ким детям поль­зо­вать­ся iPad. В интер­вью New York Times он рас­ска­зал, что они с женой сво­дят к мини­му­му обще­ние детей с любы­ми мобиль­ны­ми устрой­ства­ми и ком­пью­те­ра­ми. То же самое дела­ли и дру­гие зна­ме­ни­то­сти из мира ИТ.

Грег Хохмут, один из инже­не­ров Instagram, заме­тил, что со вре­ме­нем у чело­ве­ка появ­ля­ет­ся соблазн про­смот­реть все воз­мож­ные хэш­те­ги, он при­вы­ка­ет посто­ян­но нажи­мать на кноп­ки и ходить по ссыл­кам, и сам не заме­ча­ет, как у него фор­ми­ру­ет­ся пове­ден­че­ская зависимость.

То же самое про­ис­хо­дит и с поль­зо­ва­те­ля­ми Facebook и дру­гих соци­аль­ных сетей. Лишь немно­гие пыта­ют­ся сопро­тив­лять­ся этой зависимости.

Дело не в том, что боль­шин­ству не хва­та­ет силы воли: по мне­нию авто­ра раз­ра­бот­чи­ки ИТ-про­дук­тов ста­ра­ют­ся сло­мать меха­низ­мы чело­ве­че­ской само­ре­гу­ля­ции, полу­чая пря­мую выго­ду от этой зави­си­мо­сти, кото­рая всё боль­ше ста­но­вит­ся похо­жа на наркоманию.

Что такое нар­ко­ма­ния? Мы при­вык­ли счи­тать, что нар­ко­ма­ны — это люди, упо­треб­ля­ю­щие геро­ин или кока­ин, а так­же куря­щие мари­ху­а­ну. Но такая трак­тов­ка, по мне­нию Аль­те­ра, явля­ет­ся слиш­ком узкой, и нар­ко­ма­ния дале­ко не все­гда свя­за­на с при­ё­мом хими­че­ских веществ.

Как воз­ни­ка­ет нар­ко­ма­ния? В опре­де­лен­ной сре­де и обсто­я­тель­ствах, где посто­ян­но суще­ству­ют соблаз­ны. Поэто­му Стив Джобс огра­ни­чи­вал обще­ние сво­их детей с чуде­са­ми тех­ни­ки, хоро­шо зная их пле­ни­тель­ную силу.

Хоро­шие про­грамм­ные про­дук­ты и мобиль­ные устрой­ства зама­ни­ва­ют в свои сети всех без раз­бо­ра, и посте­пен­но мы под­са­жи­ва­ем­ся на наши ком­пью­тер­ные при­стра­стия. И это тем более опас­но, что совре­мен­ный мир слож­но пред­ста­вить без интер­не­та и компьютера.

Еще 50-60 лет назад люди впа­да­ли в зави­си­мость от сига­рет, алко­го­ля и нар­ко­ти­ков. Но в нашей циф­ро­вой эпо­хе гораз­до боль­ше «крюч­ков»: Instagram, Facebook, интер­нет-мага­зи­ны, пор­но­сай­ты и так далее. Тако­го мно­же­ства «крюч­ков» нико­гда преж­де не было, и мы толь­ко сей­час нача­ли об этом заду­мы­вать­ся. Доступ к ним необы­чай­но быст­рый и лег­кий, пото­му и зави­си­мость фор­ми­ру­ет­ся стремительно.

Созда­те­ли циф­ро­вых про­дук­тов, осо­бен­но интер­нет-стра­ниц, посто­ян­но совер­шен­ству­ют тех­но­ло­гии воз­дей­ствия на потре­би­те­ля, изу­чая, какие цве­та фоны, шриф­ты и зву­ко­вые сиг­на­лы уси­ли­ва­ют вовлечение.

Аддик­тив­ное (или зави­си­мое) пове­де­ние извест­но уже дав­но, но в послед­нее вре­мя зави­си­мо­сти ста­но­вят­ся всё раз­но­об­раз­нее и сопро­тив­лять­ся им всё труд­нее, счи­та­ет автор. Новые при­стра­стия хоть и не свя­за­ны с при­е­мом хими­че­ских веществ, но про­из­во­дят такой же эффект, как наркотики.

Ещё одним нар­ко­ти­ком может стать актив­ное стрем­ле­ние к цели, кото­рое обыч­но счи­та­ет­ся бла­гом. Все сосре­до­то­чи­лись на пре­иму­ще­ствах целе­устрем­лен­но­сти и забы­ли о её недо­стат­ках. Целе­устрем­лён­ность была полез­ным моти­ва­ци­он­ным инстру­мен­том, но сей­час люди пред­по­чи­та­ют полу­чать боль­шее за мень­шее вре­мя. И при этом у них отсут­ству­ет «ава­рий­ный тормоз».

Зна­ко­мые пси­хи­ат­ры Аль­те­ра отме­ча­ли, что почти у каж­до­го из их паци­ен­тов есть пове­ден­че­ская зави­си­мость: азарт­ные игры, интер­нет-шопинг, соци­аль­ные сети, элек­трон­ная поч­та. Мно­гие стра­да­ют от сво­их при­стра­стий, но зато их гораз­до лег­че скры­вать, чем зави­си­мость от наркотиков.

Это дела­ет их опас­ны­ми, дает воз­мож­ность раз­ви­вать­ся неза­ме­чен­ны­ми в тече­ние мно­гих лет. Жела­ние общать­ся в соци­аль­ных сетях может настоль­ко погло­тить чело­ве­ка, что он будет пре­ры­вать раз­го­вор на собе­се­до­ва­нии или сви­да­нии, что­бы поста­вить лайк или про­ком­мен­ти­ро­вать пуб­ли­ка­цию. Посте­пен­но про­ис­хо­дит отвы­ка­ние от реальности.

Сами по себе ИТ-тех­но­ло­гии не хоро­ши и не пло­хи. При­ло­же­ния и плат­фор­мы раз­ра­ба­ты­ва­ют­ся, что­бы созда­вать проч­ные соци­аль­ные свя­зи, одна­ко они могут пред­на­зна­чать­ся и для потен­ци­аль­ных нар­ко­ма­нов. Сего­дня, по мне­нию Аль­те­ра, мно­гие раз­ра­бот­чи­ки поощ­ря­ют зависимость.

Вир­ту­аль­ная реаль­ность вызы­ва­ет такую гам­му чувств, что там обя­за­тель­но най­дет­ся поч­ва для злоупотреблений.

У пове­ден­че­ской зави­си­мо­сти есть шесть признаков:

  1. убе­ди­тель­ные цели, кото­рых хочет­ся добиться;
  2. непред­ска­зу­е­мая поло­жи­тель­ная обрат­ная связь;
  3. чув­ство посте­пен­но­го про­грес­са и совершенствования;
  4. зада­чи, кото­рые ста­но­вят­ся слож­нее с тече­ни­ем времени;
  5. нере­шён­ные проблемы;
  6. проч­ные соци­аль­ные связи.

Instagram вызы­ва­ет при­вы­ка­ние, пото­му что неко­то­рые фото­гра­фии при­вле­ка­ют мно­го лай­ков, а дру­гие нра­вят­ся мень­ше. В погоне за лай­ка­ми поль­зо­ва­те­ли раз­ме­ща­ют одну фото­гра­фию за дру­гой в ожи­да­нии реак­ции на них, и посто­ян­но воз­вра­ща­ют­ся на сайт, что­бы про­ве­рить, как их вос­при­ня­ли, нет ли новых реакций.

Гей­ме­ры игра­ют в игры в сети по несколь­ко дней под­ряд, посколь­ку вынуж­де­ны завер­шать игро­вые мис­сии, и пото­му что у них сфор­ми­ро­ва­ны силь­ные соци­аль­ные свя­зи с дру­ги­ми геймерами.

Вир­ту­аль­ная сре­да — весь­ма бла­го­при­ят­ная поч­ва для зависимостей.

Алко­го­лик может обхо­дить сто­ро­ной ста­рых при­я­те­лей и места их скоп­ле­ния вро­де баров. Но что делать чело­ве­ку, кото­рый борет­ся с интер­нет-зави­си­мо­стью в мире, где невоз­мо­жен отказ от интер­не­та? Он вынуж­ден исполь­зо­вать элек­трон­ную почту, ком­пью­тер и смарт­фон, пото­му что боль­шин­ство рабо­чих мест под­ра­зу­ме­ва­ет их использование.

Воз­дер­жа­ние от тех­но­ло­гий невоз­мож­но, но есть и дру­гие аль­тер­на­ти­вы. Глав­ное — осо­знать, что суще­ству­ет опас­ность зави­си­мо­го пове­де­ния, и огра­ни­чи­вать себя, ста­рать­ся не отклю­чать­ся от реаль­но­сти, не забра­сы­вать свои рабо­чие обя­зан­но­сти, эле­мен­тар­ную гиги­е­ну (как часто быва­ет с гей­ме­ра­ми) и реаль­ные чело­ве­че­ские отно­ше­ния вне соци­аль­ных сетей.

И тогда мы смо­жем отка­зать­ся от вред­ных при­вы­чек, фор­ми­ру­ю­щих зави­си­мость, и исполь­зо­вать толь­ко те сто­ро­ны ИТ, кото­рые помо­га­ют нам.

В чём опас­ность новых зави­си­мо­стей и как их пре­одо­леть? У авто­ра есть несколь­ко важ­ных идей.

Идея № 1. Зависимость — это глубокая привязанность к такому опыту, без которого трудно обойтись

Пове­ден­че­ские при­стра­стия, как посто­ян­но под­чер­ки­ва­ет Аль­тер, не свя­за­ны с едой, питьем, куре­ни­ем или вве­де­ни­ем нар­ко­ти­че­ских веществ. Они воз­ни­ка­ют тогда, когда чело­век не в силах отка­зать­ся от пове­де­ния, кото­рое, хотя и при­но­сит мас­су удо­воль­ствия в теку­щий момент, нано­сит боль­шой вред в дол­го­сроч­ной перспективе.

Пове­ден­че­ская зави­си­мость не все­гда пере­хо­дит в навяз­чи­вую страсть. Страст­ная увле­чён­ность чем-либо не обя­за­тель­но долж­на быть нездо­ро­вой. Гар­мо­нич­ная страсть — это тяга к тому, что нам нра­вит­ся делать, будь то сочи­не­ние музы­ки, рисо­ва­ние кар­тин или дру­гие хобби.

Никто не застав­ля­ет это делать, чело­век с удо­воль­стви­ем пре­да­ёт­ся люби­мо­му заня­тию, и в то же вре­мя оно зани­ма­ет хоть и зна­чи­тель­ное, но не подав­ля­ю­щее место в лич­но­сти чело­ве­ка и нахо­дит­ся в гар­мо­нии с дру­ги­ми аспек­та­ми его жизни.

Боль­шин­ство людей еже­днев­но тра­тит от одно­го до четы­рех часов на вза­и­мо­дей­ствие со смарт­фо­ном, а мно­гие и гораз­до боль­ше. В нор­ме вре­мя раз­го­во­ров по теле­фо­ну долж­но зани­мать чуть мень­ше часа (мак­си­мум) в день.

Одна­ко 80% поль­зо­ва­те­лей теле­фо­нов этим зло­упо­треб­ля­ют. По округ­лён­ным под­счё­там, они про­во­дят в раз­го­во­рах по теле­фо­ну чет­верть сво­ей жиз­ни — то есть тра­тят на это боль­ше вре­ме­ни, чем на любую дру­гую повсе­днев­ную дея­тель­ность, кро­ме сна.

Каж­дый месяц око­ло 100 часов ухо­дит на про­вер­ку элек­трон­ной почты, чте­ния SMS и дру­гих тек­сто­вых сооб­ще­ний, чте­ние ста­тей в Интер­не­те, про­вер­ки бан­ков­ских сче­тов и так далее. В сред­нем на всё это чело­век тра­тит око­ло 11 лет сво­ей жиз­ни. Он поль­зу­ет­ся теле­фо­ном при­мер­но три раза в час. Иссле­до­ва­те­ли даже при­ду­ма­ли тер­мин «номо­фо­бия», то есть страх ока­зать­ся без мобиль­но­го телефона.

Мно­го­поль­зо­ва­тель­ская онлайн-игра World of Warcraft при­тя­ги­ва­ет игро­ков со все­го мира. Они созда­ют ава­та­ры, сра­жа­ют­ся с орка­ми и стро­ят поме­стья, обща­ясь друг с дру­гом. Почти поло­ви­на всех игро­ков счи­та­ет себя зави­си­мы­ми. Неко­то­рые даже пыта­ют­ся лечить­ся от зави­си­мо­сти в спе­ци­аль­ных груп­пах. За 10 лет Warcraft зара­бо­тал более $10 млрд, ауди­то­рия игры — 100 млн пользователей.

Мно­гие игро­ки со все­го све­та объ­еди­ня­ют­ся в гиль­дии. Они часто не могут уснуть, пото­му что их това­ри­щи по гиль­дии из Дании, Япо­нии и Индии живут в раз­ных часо­вых поя­сах. Игры тако­го типа при­вле­ка­ют как под­рост­ков, так и взрос­лых, и у мно­гих из них фор­ми­ру­ет­ся зави­си­мость. Рань­ше ком­пью­те­рам про­сто не хва­та­ло мощ­но­сти для запус­ка подоб­ных игр. Игры 20 века были про­ще, менее захва­ты­ва­ю­щи­ми, и дале­ко не все из них были сетевыми.

Бла­го­да­ря тех­но­ло­ги­ям появи­лись спе­ци­аль­ные устрой­ства для тре­ни­ро­вок. К при­ме­ру, лёг­кие шаго­ме­ры. Они суще­ство­ва­ли и рань­ше, но были гро­мозд­ки­ми, быст­ро раз­ря­жа­лись и не дер­жа­ли сиг­нал GPS. Сей­час они прак­ти­че­ски иде­аль­ны, счи­та­ет Аль­тер, но люди под­се­ли на них — при­бо­ры регу­ляр­но напо­ми­на­ют о недо­ста­точ­ной физи­че­ской актив­но­сти, поощ­ряя доби­вать­ся луч­ших резуль­та­тов. Каза­лось бы, это непло­хо, но со вре­ме­нем чело­век начи­на­ет зави­сеть от тако­го при­бо­ра, пре­вра­ща­ясь из хозя­и­на в раба.

Идея № 2. Поведенческая зависимость делает нас менее эффективными в работе и сокращает общение с другими людьми

Трав­мы пове­ден­че­ской зави­си­мо­сти не так тяже­лы, как при зави­си­мо­сти нар­ко­ти­че­ской, но посте­пен­но чело­век начи­на­ет дегра­ди­ро­вать. К тому же такие зави­си­мо­сти скры­ты от посто­рон­них глаз, и дол­гое вре­мя о них не дога­ды­ва­ют­ся даже близ­кие люди.

41% насе­ле­ния США стра­да­ло мини­мум от одной пове­ден­че­ской зави­си­мо­сти в тече­ние послед­не­го года. Один из симп­то­мов такой зави­си­мо­сти — утра­та спо­соб­но­сти выбо­ра. Чело­век не может выбрать, пре­кра­тить ли ему, к при­ме­ру, играть, или про­дол­жать (поте­ря контроля).

Он не может точ­но преду­га­дать, когда он пре­даст­ся сво­ей зави­си­мо­сти, когда это про­изой­дет, как дол­го будет про­дол­жать­ся и когда пре­кра­тит­ся. Все виды дея­тель­но­сти, за исклю­че­ни­ем той, с кото­рой свя­за­на зави­си­мость, посте­пен­но теря­ют в его гла­зах вся­кую при­вле­ка­тель­ность, даже если это его пря­мые рабо­чие или семей­ные обязанности.

Посте­пен­но такой настрой начи­на­ет ска­зы­вать­ся на рабо­те, обще­ствен­ной жиз­ни и про­чих важ­ных сто­ро­нах бытия. Соци­аль­ные свя­зи сла­бе­ют, могут воз­ник­нуть финан­со­вые поте­ри и свя­зан­ные с этим опас­ные ситу­а­ции, физи­че­ские или эмо­ци­о­наль­ные трав­мы. Неко­то­рые из этих при­стра­стий про­грес­си­ру­ют вме­сте с тех­но­ло­ги­че­ски­ми инновациями.

Недав­нее иссле­до­ва­ние пока­за­ло, что до 40% насе­ле­ния США стра­да­ют от той или иной фор­мы интер­нет-зави­си­мо­сти, будь то посто­ян­ная про­вер­ка элек­трон­ной почты, онлайн-игры или пор­но­сай­ты. Выяс­ни­лось, что 48% аме­ри­кан­ских сту­ден­тов вхо­дят в кате­го­рию интер­нет-зави­си­мых, и еще 40% были на гра­ни «нар­ко­ма­нии», когда совер­шен­но не мог­ли обхо­дить­ся без сво­е­го пристрастия.

При обсуж­де­нии актив­но­сти в интер­не­те, боль­шин­ство сту­ден­тов сооб­щи­ли, что их страсть име­ла нега­тив­ные послед­ствия, посколь­ку отни­ма­ла мно­го вре­ме­ни, кото­рое они мог­ли бы потра­тить на рабо­ту, отно­ше­ния, и помощь близким.

Идея № 3. Мы слишком очарованы технологиями и предпочитаем не замечать их побочных эффектов

В 1875 году бри­тан­ский уче­ный Роберт Кри­сти­сон открыл чудес­ные свой­ства рас­те­ния коки, из кото­ро­го был создан кока­ин. Мало кому извест­но, что им увле­кал­ся Фрейд, кото­рый был тогда моло­дым и неиз­вест­ным неврологом.

Впер­вые он попро­бо­вал кока­ин, что­бы успо­ко­ить при­сту­пы хро­ни­че­ской депрес­сии и несва­ре­ния желуд­ка. Резуль­тат пре­взо­шел все ожи­да­ния. В пись­ме неве­сте Фрейд опи­сы­вал необык­но­вен­ную лег­кость мыш­ле­ния, при­лив сил, радость, эйфо­рию. Он начал при­ни­мать кока­ин систематически.

Вско­ре Фрейд обна­ру­жил, что со вре­ме­нем эти пре­крас­ные ощу­ще­ния ста­но­вят­ся всё коро­че, а что­бы их вос­со­здать в пер­во­на­чаль­ной остро­те, тре­бу­ет­ся новая доза, уже повы­шен­ная. В 1895 году он пере­нес опе­ра­цию на носо­глот­ке из-за инфек­ции, и писал дру­гу, что един­ствен­ное сред­ство, успо­ка­и­ва­ю­щее боль после опе­ра­ции, — это кокаин.

Посте­пен­но дозы нар­ко­ти­ка ста­но­ви­лись всё боль­ше. Фрейд не стал бить тре­во­гу по это­му пово­ду: он жил во вре­ме­на, когда счи­та­лось, что нар­ко­ма­на­ми ста­но­вят­ся люди неустой­чи­вые физи­че­ски и нрав­ствен­но. Он был так оча­ро­ван кока­и­ном, что не заме­тил, как сам стал нар­ко­ма­ном, и побе­дить зави­си­мость сто­и­ло ему огром­ных усилий.

Сего­дня нас так же заво­ра­жи­ва­ют тех­но­ло­гии. Мы гото­вы закры­вать гла­за на их побоч­ные эффек­ты и тра­тим мно­го вре­ме­ни и сил в соци­аль­ных сетях, на сай­тах азарт­ных игр, онлайн-кино­те­ат­ров, пото­ко­вой музы­ки и тому подоб­но­го. Это вызы­ва­ет появ­ле­ние новых зави­си­мо­стей, кото­рых не было в 20 веке.

Роди­те­ли пре­не­бре­га­ют детьми, уткнув­шись в свои iPad, дети постар­ше сна­ча­ла стра­да­ют, затем пла­тят им тем же. Роди­те­ли с детьми млад­ше­го воз­рас­та нано­сят их пси­хи­ке ещё боль­ший вред, когда у них на гла­зах посто­ян­но про­ве­ря­ют свои смарт­фо­ны и планшеты.

Исполь­зуя наго­лов­ные каме­ры, закреп­лен­ные на детях, иссле­до­ва­те­ли заме­ти­ли, что мла­ден­цы инстинк­тив­но сле­дят за гла­за­ми сво­их роди­те­лей. Рас­се­ян­ные роди­те­ли рас­тят рас­се­ян­ных детей, кото­рые копи­ру­ют их модель вни­ма­ния. А меж­ду тем, спо­соб­ность детей кон­цен­три­ро­вать вни­ма­ние — зна­чи­мый пока­за­тель буду­щих успе­хов в осво­е­нии язы­ка, реше­нии про­блем и в дру­гих клю­че­вых эта­пах развития.

Посте­пен­но дети начи­на­ют вос­при­ни­мать циф­ро­вой мир как неза­ме­ни­мый. К момен­ту поступ­ле­ния в шко­лу их соци­аль­ная жизнь пере­ме­ща­ет­ся из реаль­но­го мира в виртуальный.

Каж­дый день перед ними мель­ка­ют фото­гра­фии в Instagram и мно­же­ство тек­сто­вых сооб­ще­ний. Они сно­ва и сно­ва при­хо­дят в мир интер­не­та, что­бы про­ве­рить сооб­ще­ния, про­ли­стать лен­ту в соци­аль­ных сетях, посмот­реть на друзей.

Но обще­ние ухуд­ша­ет­ся и в вир­ту­аль­ном мире. Эмпа­тия и пони­ма­ние воз­ни­ка­ют, когда мы видим вли­я­ние наших слов или дей­ствий на дру­гих. Она не может суще­ство­вать без немед­лен­ной обрат­ной свя­зи, и фор­ми­ру­ет­ся годами.

Зави­си­мые от вир­ту­аль­но­го обще­ния посте­пен­но черст­ве­ют, ста­но­вят­ся менее склон­ны­ми к сочув­ствию, при­ня­тию дру­гих точек зре­ния, при­чём как девоч­ки, так и маль­чи­ки. Каж­дая тре­тья девоч­ка-под­ро­сток гово­рит, что её ровес­ни­цы недоб­ро­же­ла­тель­ны друг к дру­гу в соци­аль­ных сетях. Маль­чи­ки мень­ше сидят в соци­аль­ных сетях, но вме­сто это­го под­са­жи­ва­ют­ся на игры. Посте­пен­но они начи­на­ют зави­сеть от игр настоль­ко, что пере­ста­ют отчет­ли­во видеть окру­жа­ю­щий мир.

Идея № 4. Поведенческая зависимость может возникнуть у любого из нас в соответствующих условиях

Все люди доста­точ­но уяз­ви­мы, когда речь идет о нездо­ро­вых при­стра­сти­ях, счи­та­ет Аль­тер. При­мер тому — аме­ри­кан­ские сол­да­ты во Вьет­на­ме. Бое­вые дей­ствия начи­на­лись для них не сра­зу: спер­ва они дол­гое вре­мя про­во­ди­ли в тре­ни­ро­воч­ных лаге­рях в ожи­да­нии рас­пре­де­ле­ния в часть.

С их при­бы­ти­ем начал­ся всплеск тор­гов­ли геро­и­ном. Его мож­но было купить на каж­дом углу за неболь­шие день­ги, ино­гда про­дав­цы бес­плат­но впи­хи­ва­ли его в кар­ма­ны сол­дат, в ожи­да­нии, что ско­ро они вер­нут­ся за сле­ду­ю­щей дозой. Боль­шин­ство сол­дат при­е­ха­ли во Вьет­нам здо­ро­вы­ми телом и духом, но к кон­цу вой­ны при­стра­сти­лись к наркотику.

Из всех вер­нув­ших­ся с вой­ны было 54% геро­и­но­вых нар­ко­ма­нов. Тогдаш­ний аме­ри­кан­ский пре­зи­дент Ник­сон решил бороть­ся с нар­ко­ма­ни­ей, боясь, что вслед за сол­да­та­ми она рас­про­стра­нит­ся по всем сло­ям обще­ства — ведь геро­ин был самым опас­ным нар­ко­ти­ком по вре­ме­ни при­вы­ка­ния и нано­си­мо­му вреду.

Сол­дат нача­ли актив­но лечить без осо­бой надеж­ды на успех. Но к удив­ле­нию вра­чей, толь­ко у 5% нар­ко­ма­нов слу­чил­ся реци­див. Осталь­ные 95% вер­ну­лись к нор­маль­ной жиз­ни. Аль­тер объ­яс­ня­ет это тем, что у них сно­ва появи­лись дела, они почув­ство­ва­ли ответ­ствен­ность за семьи, им нуж­но было рабо­тать, вста­вать на ноги, забо­тить­ся о близ­ких. Они уже не сиде­ли в казар­мах, изны­вая от ску­ки, когда един­ствен­ным раз­вле­че­ни­ем был героин.

Мно­гие годы счи­та­лось, что нар­ко­ма­ни­ей, алко­го­лиз­мом и про­чи­ми зави­си­мо­стя­ми забо­ле­ва­ют толь­ко те, кто к это­му осо­бен­но пред­рас­по­ло­жен. Пси­хо­ло­ги Олдс и Миль­нер про­ве­ли опы­ты с живот­ны­ми, кото­рые дока­за­ли, что к зави­си­мо­стям пред­рас­по­ло­же­но любое живое суще­ство, и при опре­де­лён­ных усло­ви­ях любой может стать наркоманом.

Вжи­вив элек­тро­ды в мозг кры­сы, они сти­му­ли­ро­ва­ли её центр удо­воль­ствия, застав­ляя нажи­мать на рычаг, что­бы почув­ство­вать эйфо­рию. Дру­гие рыча­ги отве­ча­ли за достав­ку еды и питья. Вско­ре кры­са забы­ла о еде и питье и нажи­ма­ла толь­ко на тот рычаг, кото­рый погру­жал ее в эйфо­рию. Так же вели себя и дру­гие кры­сы, никто не мог сопро­тив­лять­ся чув­ству удовольствия.

Когда тот же опыт про­де­лы­ва­ли с обе­зья­ной, ей сна­ча­ла тоже пред­ла­га­ли выбор из несколь­ких рыча­гов. Вела она себя так же, как кры­сы. Но когда её забра­ли из клет­ки, все при­зна­ки зави­си­мо­сти исчез­ли. Вне клет­ки она ста­ла той же здо­ро­вой обе­зья­ной, какой была все­гда. Но сто­и­ло вер­нуть её в клет­ку, она сно­ва иска­ла рычаг, отве­ча­ю­щий за удовольствие.

Для обе­зья­ны клет­ка была тем же, чем для аме­ри­кан­ских сол­дат были казар­мы во Вьет­на­ме. Они при­е­ха­ли домой, где была совер­шен­но дру­гая жизнь.

Зави­си­мость внед­ря­ет­ся в память и про­сы­па­ет­ся, когда сра­ба­ты­ва­ет триг­гер — спус­ко­вой крючок.

Боль­шин­ство потре­би­те­лей нар­ко­ти­ка или стра­да­ю­щих дру­гой зави­си­мо­стью не могут бро­сить свою при­выч­ку, пока не изме­нят окру­жа­ю­щую обста­нов­ку. Поэто­му соблазн так велик.

Идея № 5. Зависимость от сетевых компьютерных игр, как и наркомания, возникает и закрепляется в определенной окружающей среде

Аль­тер рас­ска­зы­ва­ет о быв­шем люби­те­ле ком­пью­тер­ных игр Айзе­ке Вайс­бер­ге, кото­ро­му с огром­ным тру­дом уда­лось спра­вить­ся со сво­ей зависимостью.

Он был самым обыч­ным пар­нем, вырос­шим в обыч­ной семье, и ничто в нём не пред­по­ла­га­ло раз­ви­тия зави­си­мо­сти. Он родил­ся в Вене­су­э­ле, но вско­ре пере­ехал в США и посту­пил в уни­вер­си­тет. У Айзе­ка были пре­крас­ные оцен­ки, он хоро­шо учил­ся и дол­жен был сде­лать бле­стя­щую карьеру.

В аме­ри­кан­ском уни­вер­си­те­те в Вашинг­тоне, округ Колум­бия, Айзек был еще и одним из луч­ших спортс­ме­нов. Ему дали фут­боль­ную сти­пен­дию, он был в отлич­ной физи­че­ской форме.

Но Айзек был оди­нок. Его роди­те­ли раз­ве­лись, отец остал­ся в Вене­су­э­ле и он наве­щал его толь­ко в кани­ку­лы. Он общал­ся с ровес­ни­ка­ми, но эти отно­ше­ния не были глу­бо­ки­ми. Зато у него были вир­ту­аль­ные дру­зья. С 14 лет он начал играть в World of Warcraft по сети. Он всту­пил в гиль­дию, неболь­шую груп­пу игро­ков, кото­рые сов­мест­но исполь­зу­ют ресур­сы и обща­ют­ся в осо­бых чатах. Чле­ны гиль­дии ста­ли его самы­ми близ­ки­ми дру­зья­ми, чего ему так не хва­та­ло в реаль­ной жизни.

Посте­пен­но Айзек всё боль­ше зави­сел от игры. Он мно­го раз пытал­ся забыть о ней, но его всё силь­нее тяну­ло вер­нуть­ся. Одна­жды, еще в шко­ле, он насколь­ко ушел в World of Warcraft, что забыл про сон, еду и уче­бу. Это был насто­я­щий запой. Тогда ему уда­лось вый­ти из запоя, но не навсегда.

В уни­вер­си­те­те, где дру­зей было мень­ше и при­гля­ды­вать за ним было неко­му, запой повто­рил­ся. К кон­цу пер­во­го семест­ра он ушел из фут­боль­ной коман­ды, поху­дел и с тру­дом учил­ся из-за недо­сы­па­ния. Какое-то вре­мя ему уда­ва­лось справ­лять­ся с собой, но потом всё повто­ря­лось, и он не сдал экза­ме­ны на вто­ром семестре.

В ито­ге он отпра­вил­ся лечить­ся в спе­ци­аль­ный центр для лече­ния интер­нет-зави­си­мо­сти. Зада­ча это­го цен­тра — научить паци­ен­тов, как поль­зо­вать­ся интер­не­том в меру, так, что­бы в любое вре­мя мож­но было ото­рвать­ся от сети.

Айзек про­вёл в цен­тре шесть недель. За это вре­мя он обза­вел­ся дру­зья­ми, рисо­вал, гулял в окрест­но­стях, посе­щал тре­на­жер­ный зал и бесе­до­вал с настав­ни­ка­ми. Он рас­ска­зы­вал им, что World of Warcraft давал ему иллю­зию кон­тро­ля над жиз­нью, тогда как в реаль­ном мире она посте­пен­но разрушалась.

Айзек успеш­но про­шёл про­грам­му и вер­нул­ся к уче­бе. Он под­ра­ба­ты­вал репе­ти­тор­ством по мате­ма­ти­ке и, каза­лось, дела его шли хоро­шо. Ока­за­лось, это самый опас­ный момент для нар­ко­ма­на после реа­би­ли­та­ции — когда ему кажет­ся, что он может кон­тро­ли­ро­вать свою зависимость.

Как раз в это вре­мя при­я­тель по гиль­дии при­слал ему сооб­ще­ние с пред­ло­же­ни­ем поиг­рать. И Айзек забыл обо всём — о сво­их уче­ни­ках, о заня­ти­ях, он не выхо­дил из квар­ти­ры и не при­ни­мал душ. Еду он зака­зы­вал по телефону.

Он играл по 20 часов в день, засы­пал без сил, а про­сы­па­ясь, тут же сно­ва садил­ся за игру. Так про­шло пять недель. Ему при­шлось вер­нуть­ся в реа­би­ли­та­ци­он­ный центр, где на сей раз он про­вел уже пол­го­да. После это­го Айзек посе­лил­ся побли­зо­сти от центра.

Он регу­ляр­но посе­щал тре­на­жёр­ный зал, потом выку­пил его у быв­ших хозя­ев и в насто­я­щее вре­мя ведет успеш­ный биз­нес, забыв о сво­ей зави­си­мо­сти, но избе­гая попа­дать в такие обсто­я­тель­ства и сре­ду, где она может вернуться.

Так же, как и нар­ко­ма­ния, зави­си­мость от ком­пью­тер­ных игр исполь­зу­ет­ся как сред­ство от оди­но­че­ства, разо­ча­ро­ва­ния и дру­гих стра­да­ний, счи­та­ет Аль­тер. Но это крайне опас­ное средство.

Идея № 6. Зависимое поведение вызывает ту же реакцию мозга, что и злоупотребление наркотиками

И в том, и в дру­гом слу­чае в несколь­ких участ­ках моз­га высво­бож­да­ет­ся веще­ство под назва­ни­ем дофа­мин, кото­рое воз­дей­ству­ет на моз­го­вые рецеп­то­ры, порож­дая чув­ство удовольствия.

Обыч­но мозг выде­ля­ет лишь неболь­шую дозу дофа­ми­на, но неко­то­рые хими­че­ские веще­ства и состо­я­ния застав­ля­ют веще­ство выра­ба­ты­вать­ся в повы­шен­ных коли­че­ствах. Так быва­ет с нар­ко­ма­ном, кото­рый сде­лал укол, или, в мень­шей сте­пе­ни, с игро­ком, кото­рый при­сту­пил к ново­му кве­сту в World of Warcraft.

Сна­ча­ла плю­сы зна­чи­тель­но пере­ве­ши­ва­ют мину­сы, учи­ты­вая интен­сив­ность удо­воль­ствия. Но вско­ре мозг интер­пре­ти­ру­ет этот всплеск как ошиб­ку и про­из­во­дит всё мень­ше и мень­ше дофа­ми­на. Что­бы полу­чить удо­воль­ствие преж­ней интен­сив­но­сти, нуж­но либо уве­ли­чи­вать дозу нар­ко­ти­ка, либо про­во­дить боль­ше вре­ме­ни в игре.

Когда источ­ник эйфо­рии исче­за­ет, мозг начи­на­ет про­из­во­дить мень­ше дофа­ми­на, чем рань­ше. И так цикл про­дол­жа­ет­ся — нар­ко­ман ищет источ­ник сво­е­го при­стра­стия, и мозг реа­ги­ру­ет, про­из­во­дя все мень­ше и мень­ше дофа­ми­на после каж­до­го попадания.

Хими­че­ский нар­ко­тик дей­ству­ет напря­мую, созда­вая более силь­ную реак­цию, чем уча­стие в игре, но моде­ли ней­ро­нов в моз­гу почти иден­тич­ны. И нар­ко­ти­ки, и зави­си­мое пове­де­ние акти­ви­ру­ют центр удо­воль­ствия. Геро­ин и кока­ин более опас­ны в крат­ко­сроч­ной пер­спек­ти­ве: они сти­му­ли­ру­ют центр удо­воль­ствия гораз­до силь­нее, чем навяз­чи­вое пове­де­ние. Но меха­низм воз­дей­ствия на мозг у них один, раз­ни­ца лишь в интенсивности.

Когда мы испы­ты­ва­ем недо­ста­ток люб­ви, при­вя­зан­но­сти, вос­тре­бо­ван­но­сти, наша потреб­ность в дофа­мине воз­рас­та­ет. Геро­ин, еда, азарт­ные игры застав­ля­ют нас забыть о боли.

Самый высо­кий пери­од рис­ка для раз­ви­тия нар­ко­ма­нии — ран­нее взрос­ле­ние. Очень немно­гие люди зара­жа­ют­ся зави­си­мым пове­де­ни­ем, если они не были зави­си­мы в под­рост­ко­вом воз­расте. Глав­ная при­чи­на в том, счи­та­ет Аль­тер, что на под­рост­ков обру­ши­ва­ет­ся боль­шое коли­че­ство обя­зан­но­стей, с кото­ры­ми они не в силах справиться.

Сво­ей зави­си­мо­стью они при­туп­ля­ют чув­ство сво­е­го бес­си­лия, неспо­соб­но­сти спра­вить­ся с про­бле­ма­ми. Но если избе­жать это­го в под­рост­ко­вом воз­расте, най­ти дру­гие мето­ды реше­ния про­блем, то выра­ба­ты­ва­ет­ся гиб­кость, кото­рая помо­жет и во взрос­лой жизни.

Идея № 7. Навязчивое стремление к цели — тоже одна из форм зависимого поведения

В совре­мен­ном мире мно­гие люди охва­че­ны навяз­чи­вым стрем­ле­ни­ем к цели, при­чём часто их цель доволь­но при­чуд­ли­ва. У кни­ги рекор­дов Гин­нес­са есть сайт с кноп­кой «уста­нов­лен­ные рекор­ды». При пере­хо­де по ссыл­ке мож­но попасть на стра­нич­ку с улы­ба­ю­щи­ми­ся лица­ми рекорд­сме­нов с меда­ля­ми и награ­да­ми за самые раз­ные достижения.

Гун­нар Гар­форс и Эдри­ан Бат­те­ру­орт за один день успе­ли побы­вать на 5 кон­ти­нен­тах. Хиро­ю­ки Йоши­да и Санд­ра Смит всту­пи­ли в брак на глу­бине 130 мет­ров под водой. Люди ста­вят себе цели, напри­мер, уста­но­вить рекорд в какой-то обла­сти, а в этом им помо­га­ют спе­ци­аль­ные устрой­ства, кон­тро­ли­ру­ю­щие тренировки.

По мне­нию пси­хо­ло­гов, носи­мая элек­тро­ни­ка (все­воз­мож­ные шаго­ме­ры, часы и тре­ке­ры, счет­чи­ки кало­рий и кило­мет­ра­жа с отра­же­ни­ем дости­же­ний на дис­плее) поощ­ря­ют зави­си­мость от постав­лен­ной цели.

У мно­гих таких устройств есть соб­ствен­ные про­грам­мы тре­ни­ров­ки, или они гото­вы выпол­нять те, кото­рые зада­ёт вла­де­лец. Напри­мер, коли­че­ство шагов в день. Когда цель достиг­ну­та, устрой­ство изда­ет зву­ко­вой сиг­нал, фор­ми­руя свое­об­раз­ный услов­ный рефлекс.

«Умные» часы и фит­нес-тре­ке­ры, воз­мож­но, вдох­нов­ля­ют мало­по­движ­ных людей быть более актив­ны­ми, но Аль­тер сове­ту­ет про­яв­лять осто­рож­ность. Глав­ная цель тре­ни­ро­вок — быть в гар­мо­нии со сво­им телом, но в слу­чае исполь­зо­ва­ния тре­ке­ра вся ответ­ствен­ность за это пере­кла­ды­ва­ет­ся на устройство.

Мы пере­ста­ем при­слу­ши­вать­ся к соб­ствен­ным ощу­ще­ни­ям, пол­но­стью пола­га­ясь на зву­ко­вой сиг­нал. Но все люди раз­ные, с раз­ной кре­по­стью костей и суста­вов, раз­ным весом и воз­рас­том, и то, что идёт во бла­го одно­му, может нане­сти вред другому.

При­бор изме­ря­ет коли­че­ство сожжён­ных кало­рий и прой­ден­ных кило­мет­ров, и чело­ве­ку хочет­ся посто­ян­но улуч­шать свои дости­же­ния, ста­вя всё новые цели. Полу­ча­ет­ся, что он тра­тит гораз­до боль­ше вре­ме­ни, пре­сле­дуя цели, чем насла­жда­ет­ся пло­да­ми сво­е­го успеха.

Аль­тер рас­ска­зы­ва­ет о кари­ка­ту­ри­сте Скот­те Адам­се, кото­рый пред­ло­жил аль­тер­на­ти­ву навяз­чи­вым целям. Вме­сто целей нуж­но создать для себя систе­му. В ней нуж­но преду­смот­реть полез­ные дей­ствия, кото­рые вы буде­те выпол­нять на регу­ляр­ной осно­ве, а не некие абстракт­ные дости­же­ния. Систе­ма­ти­че­ские дей­ствия ведут к пол­но­цен­ной жиз­ни день за днем, а не завле­ка­ют нас меч­та­ми о какой-то гран­ди­оз­ной цели без ука­за­ния, как туда добраться.

Бес­смыс­лен­на в каче­стве цели и гон­ка за день­га­ми. Для кого-то $40 тысяч — это целое состо­я­ние, а кому-то (напри­мер, начи­на­ю­ще­му трей­де­ру на бир­же), они кажут­ся горь­ким разо­ча­ро­ва­ни­ем, пото­му что его кол­ле­ги клас­сом повы­ше зара­ба­ты­ва­ют эту сум­му за неделю.

Даже мил­ли­о­не­ры чув­ству­ют себя нищи­ми рядом с мил­ли­ар­де­ра­ми, так что эта цель бес­смыс­лен­на. Но мож­но постро­ить систе­му разум­ных дей­ствий, кото­рая ведет к мате­ри­аль­ной обес­пе­чен­но­сти на хоро­шем уровне.

В соци­аль­ных сетях мы гоним­ся за коли­че­ством лай­ков, пуб­ли­куя видео — за коли­че­ством про­смот­ров. Одна цель сме­ня­ет дру­гую, и в погоне за ними мы впу­стую про­во­дим боль­шую часть сво­ей жиз­ни, счи­та­ет Альтер.

Идея № 8. Обратная связь в социальных сетях и видеоиграх тоже вызывает поведенческую зависимость

Успех игро­во­го авто­ма­та изме­ря­ет­ся вре­ме­нем, кото­рое про­во­дят за ним игро­ки. Чем доль­ше они оста­ют­ся в игре, тем рен­та­бель­нее авто­мат для вла­дель­цев казино.

Созда­те­ли видео­игр тоже стре­мят­ся удер­жать поль­зо­ва­те­ля за игрой как мож­но доль­ше. Раз­ни­ца меж­ду кази­но и видео­иг­ра­ми заклю­ча­ет­ся в том, что гейм-дизай­не­ры стре­мят­ся не столь­ко вытря­сти из кли­ен­тов как мож­но боль­ше денег, сколь­ко сде­лать игры инте­рес­нее, чем у кон­ку­рен­тов. Неко­то­рые вооб­ще рас­про­стра­ня­ют их бесплатно.

В дизайне видео­игр суще­ству­ют свои пра­ви­ла. Напри­мер, когда кур­сор мыши пере­ме­ща­ет­ся над кон­крет­ным полем, в нем появ­ля­ет­ся текст или зву­ко­вое сопро­вож­де­ние. Дизай­не­ры исполь­зу­ют этот вид обрат­ной свя­зи, что­бы посиль­нее заце­пить игро­ка. Гей­ме­ры не будут играть в игру без обрат­ной свя­зи. Ведь бла­го­да­ря ей игро­кам кажет­ся, что они ока­зы­ва­ют вли­я­ние на мир.

Facebook тоже во мно­гом обя­зан сво­ей попу­ляр­но­стью обрат­ной свя­зи в виде лай­ков и дру­гих кно­пок: мы сра­зу видим реак­цию на наши пуб­ли­ка­ции и реа­ги­ру­ем на чужие. Поль­зо­ва­те­ли игра­ют в свое­об­раз­ные азарт­ные игры каж­дый раз, когда делят­ся фото­гра­фи­ей, ссыл­кой или обнов­ля­ют ста­тус. Если реак­ции нет, зна­чит, чело­ве­ку не хва­та­ет дру­зей, или, что еще хуже, дру­зей в интер­не­те он не впечатлил.

Facebook ста­ла пер­вой круп­ной соци­аль­ной сетью, кото­рая вве­ла кноп­ку «Мне нра­вит­ся», и вско­ре её при­ме­ру после­до­ва­ли Twitter, Instagram, Google+, LinkedIn и YouTube.

Стрем­ле­ние полу­чить обрат­ную связь ста­ла ещё одним нар­ко­ти­ком совре­мен­но­сти и ещё одной фор­мой навяз­чи­вой привязанности.

Ком­па­нии Google и Oculus VR созда­ли очки вир­ту­аль­ной реаль­но­сти, кото­рые поз­во­ля­ют как бы ока­зы­вать­ся внут­ри собы­тий, о кото­рых рас­ска­зы­ва­ют в новостях.

У тех, кто их надел, созда­ет­ся впе­чат­ле­ние лич­но­го уча­стия в исто­рии, а не отстра­нен­но­го наблю­де­ния. Но это впе­чат­ля­ю­щее устрой­ство несет в себе и боль­шие рис­ки. Ведь мы рис­ку­ем окон­ча­тель­но сте­реть грань меж­ду реаль­ным и вир­ту­аль­ным миром. Убий­ство в играх будет вос­при­ни­мать­ся как насто­я­щее. Пор­но — как насто­я­щий секс.

Мы смо­жем общать­ся с дру­зья­ми и род­ны­ми толь­ко в сети, нам не нуж­но будет лич­ное при­сут­ствие. По мне­нию Мар­ка Цукер­бер­га, такие очки могут стать про­ры­вом в меди­цине, когда врач видит боль­но­го буд­то пря­мо перед собой, или в позна­нии мира, когда с помо­щью очков мож­но ока­зать­ся в любой точ­ке пла­не­ты, не поки­дая дома. Но вме­сте с несо­мнен­ной поль­зой это изоб­ре­те­ние может спро­во­ци­ро­вать новые очень силь­ные зависимости.

Идея № 9. Навязчивое желание смотреть сериалы вызвано не столько их художественной ценностью, сколько желанием узнать развязку

В филь­ме 1969 года «Ограб­ле­ние по-ита­льян­ски» рас­ска­зы­ва­ет­ся о том, как груп­па налет­чи­ков тща­тель­но спла­ни­ро­ва­ла кра­жу 500 кило­грам­мов золо­та. Ухо­дя от пого­ни в Швей­цар­ских Аль­пах, они попа­да­ют в ава­рию, не впи­сав­шись в поворот.

Авто­бус висит над про­па­стью в неустой­чи­вом рав­но­ве­сии, в один его конец (тот, что над про­па­стью) ска­ти­лось все золо­то, а на про­ти­во­по­лож­ном балан­си­ру­ют участ­ни­ки нале­та. После неудач­ной попыт­ки добрать­ся до золо­та один из гра­би­те­лей гово­рит: «Пого­ди­те минут­ку, у меня есть отлич­ная идея». На этом фильм заканчивается.

Всё в филь­ме, кро­ме кон­ца, при­во­ди­ло зри­те­лей в вос­торг. Но конец пор­тил всё удо­воль­ствие. Его назы­ва­ли смеш­ным, пре­тен­ци­оз­ным, рас­счи­тан­ным на иди­о­тов. Никто не хотел видеть раз­ни­цу меж­ду бук­валь­ным сюже­том и мета­фо­ри­че­ским. Зри­те­ли потра­ти­ли пол­то­ра часа, что­бы узнать, чем кон­чит­ся дело, а в ито­ге им пре­под­нес­ли откры­тый финал.

На жела­нии узнать ответ стро­ит­ся зави­си­мость от сери­а­лов. Так, в нача­ле 2014 года Наци­о­наль­ное обще­ствен­ное радио сде­ла­ло доку­мен­таль­ное ради­о­шоу, посвя­щен­ное реаль­но­му собы­тию, — убий­ству моло­дой девуш­ки её пар­нем, кото­рый, воз­мож­но, его и не совершал.

Шоу шло целый год. Опра­ши­ва­лись зна­ко­мые пары, сам осуж­ден­ный, его род­ные и дру­зья, сле­до­ва­те­ли по делу. Боль­шая ауди­то­рия почти год сле­ди­ла, как дело дви­жет­ся к фина­лу, и ожи­да­ло вот-вот узнать ответ на вопрос, кто же все-таки убил девуш­ку. Посте­пен­но сери­ал стал неве­ро­ят­но популярным.

Но чем доль­ше он длил­ся, тем мень­ше его веду­щая, жур­на­лист­ка Сара Кениг, скло­ня­лась к како­му-то опре­де­лен­но­му мне­нию. Она поня­тия не име­ла, как закон­чить исто­рию. Ответ, каза­лось, был в пре­де­лах дося­га­е­мо­сти, но все вре­мя усколь­зал и от зри­те­лей, и от нее. Послед­ний под­каст был запи­сан 18 декаб­ря 2014 года, и мно­гие слу­ша­те­ли ска­ча­ли его в надеж­де узнать ответ.

Но вме­сто отве­та полу­чи­ли при­зна­ние Сары Кениг: она счи­та­ла, что осуж­ден­ный, ско­рее все­го, неви­но­вен, но сто­про­цент­ной уве­рен­но­сти у нее нет. Это вызва­ло бурю воз­му­ще­ния. Люди обсуж­да­ли это в онлайн-груп­пах. Кто-то впал в депрес­сию, не зная, чем теперь себя занять и чего ожидать.

В фев­ра­ле 2015 года теле­ка­нал НВО выпу­стил сери­ал о жиз­ни Робер­та Дер­ста, кото­ро­го свя­зы­ва­ли с рядом нерас­кры­тых убийств. За одно из них он был аре­сто­ван. В том же году ком­па­ния Netflix выпу­сти­ла доку­мен­таль­ный сери­ал о жиз­ни Сти­ве­на Эйве­ри, кото­ро­го обви­ня­ли в убий­стве моло­дой женщины.

Оба сери­а­ла были очень попу­ляр­ны, хотя их герои были потен­ци­аль­ны­ми зло­де­я­ми. Но в неод­но­знач­но­сти сери­а­лов тоже кро­ет­ся их при­вле­ка­тель­ность. Как толь­ко зри­тель узна­ёт ответ, он тут же пере­ста­нет смот­реть сери­ал. То же каса­ет­ся и худо­же­ствен­ных сери­а­лов, кото­рые смот­рят, что­бы узнать, что ста­ло с глав­ны­ми геро­я­ми, а не для того, что­бы насла­дить­ся мастер­ством его созда­те­лей. Это тоже созда­ет опас­ную зави­си­мость, посколь­ку жела­ние узнать ответ зача­стую застав­ля­ет смот­реть на зло­де­ев и пре­ступ­ни­ков совер­шен­но дру­ги­ми глазами.

Идея № 10. Родители должны заботиться о предотвращении зависимостей у детей с раннего возраста

Самое важ­ное для здо­ро­во­го раз­ви­тия ребён­ка — пол­но­цен­ные отно­ше­ния с роди­те­ля­ми, тёп­лое и любя­щее вза­и­мо­дей­ствие, когда роди­те­ли чут­ко реа­ги­ру­ют на его потреб­но­сти и раз­ви­ва­ют его любо­зна­тель­ность и жаж­ду познания.

Малень­кие дети луч­ше усва­и­ва­ют инфор­ма­цию, обща­ясь с людь­ми, а не с экра­на­ми ком­пью­те­ров и смарт­фо­нов. Это не зна­чит, что надо пол­но­стью изо­ли­ро­вать их от тех­ни­ки — надо лишь поза­бо­тить­ся о здо­ро­вом взаимодействии.

Роди­те­ли долж­ны поощ­рять детей срав­ни­вать вир­ту­аль­ный мир с реаль­ным. Если при­ло­же­ние про­сит детей раз­ло­жить на экране дере­вян­ные куби­ки по цве­там, роди­те­ли могут попро­сить детей рас­сор­ти­ро­вать по цве­там одеж­ду. Если при­ло­же­ние про­сит рас­пре­де­лить дере­вян­ные куби­ки и шари­ки, дети долж­ны сде­лать то же самое и с реаль­ны­ми дере­вян­ны­ми куби­ка­ми и шариками.

Опыт не дол­жен огра­ни­чи­вать­ся вир­ту­аль­ным миром, кото­рый был раз­ра­бо­тан, что­бы ими­ти­ро­вать реаль­ность. Если соба­ка на экране такая же, как соба­ка на ули­це, ребе­нок пони­ма­ет, что соба­ки могут суще­ство­вать в раз­лич­ных контекстах.

Актив­ное вза­и­мо­дей­ствие луч­ше, чем пас­сив­ный про­смотр. Поэто­му луч­ше обес­пе­чить детям доступ к при­ло­же­ни­ям, кото­рые созда­ны, что­бы дей­ство­вать, запо­ми­нать, решать.

Актив­ное обще­ние с роди­те­ля­ми луч­ше, чем ТВ-шоу, кото­рое поз­во­ля­ет им пас­сив­но погло­щать сюжет. Такие мед­лен­но раз­ви­ва­ю­щи­е­ся шоу, как «Ули­ца Сезам», поощ­ря­ют уча­стие и вовле­чен­ность. Но исто­рия Губ­ки Боба дви­жет­ся слиш­ком стре­ми­тель­но и с тру­дом под­да­ет­ся запоминанию.

Кро­ме того, нуж­но помочь ребен­ку сосре­до­то­чить­ся на содер­жа­нии при­ло­же­ния, а не на самой тех­но­ло­гии. Детей, кото­рые смот­рят какую-то исто­рию или тему, нуж­но поча­ще спра­ши­вать, что они дума­ют, что, по их мне­нию, долж­но слу­чить­ся даль­ше. По мере воз­мож­но­сти, экран дол­жен ими­ти­ро­вать опыт про­чте­ния книги.

Заключительные комментарии

Мно­гое в кни­ге Ада­ма Аль­те­ра может пока­зать­ся пре­уве­ли­че­ни­ем, но лишь на пер­вый взгляд. Мы настоль­ко при­вык­ли поль­зо­вать­ся тех­но­ло­ги­я­ми, что совер­шен­но упу­сти­ли из виду все побоч­ные эффек­ты, при­ни­мая их без­ого­во­роч­но и счи­тая полезными.

Опас­ность новых зави­си­мо­стей заклю­ча­ет­ся в том, что их нега­тив­ный эффект заме­тен не сра­зу, а через зна­чи­тель­ное вре­мя, когда мы пони­ма­ем, что пред­по­чли реаль­но­сти выду­ман­ный мир, кото­рый лишь вна­ча­ле выгля­дел соблаз­ни­тель­ным. Кни­га застав­ля­ет заду­мать­ся, какую часть жиз­ни мы тра­тим, оста­ва­ясь на крюч­ке по соб­ствен­ной воле.

Смот­ри­те также:

Категории

Метки

Публикации

ОБЩЕНИЕ

CYBERPSY — первое место, куда вы отправляетесь за информацией о киберпсихологии. Подписывайтесь и читайте нас в социальных сетях.

vkpinterest