Малыгин В.Л., Хомерики Н.С., Антоненко А.А. Индивидуально-психологические свойства подростков как факторы риска формирования интернет-зависимого поведения

Введение

Совре­мен­ное обще­ство невоз­мож­но пред­ста­вить без высо­ких тех­но­ло­гий, в част­но­сти, без Интер­не­та. Интер­нет явля­ет­ся мощ­ным сре­до­вым фак­то­ром, под вли­я­ни­ем кото­ро­го про­ис­хо­дит фор­ми­ро­ва­ние лич­но­сти совре­мен­ных под­рост­ков [23; 34]. Имен­но поль­зо­ва­те­ли дан­ной воз­раст­ной груп­пы явля­ют­ся наи­бо­лее актив­ны­ми в интернет-пространстве. 

Вме­сте с тем, дети и под­рост­ки наи­бо­лее уяз­ви­мы для раз­но­го рода нега­тив­ных воз­дей­ствий в силу воз­раст­ной незре­ло­сти лич­но­сти и неустой­чи­во­сти ее струк­ту­ры [4; 7; 26; 29]. Сверхувле­чен­ность интер­нет-ресур­са­ми часто про­ис­хо­дит имен­но в этом воз­расте, что неред­ко при­во­дит к нару­ше­ни­ям соци­аль­ной адап­та­ции: кон­флик­там в семье и шко­ле, про­бле­мам в обще­нии со сверст­ни­ка­ми, общей инфан­ти­ли­за­ции [1; 13; 33]. 

При­вле­ка­тель­ность дея­тель­но­сти в Интер­не­те для под­рост­ков обу­слов­ле­на рядом воз­мож­но­стей, кото­рые предо­став­ля­ет кибер­про­стран­ство: 1) воз­мож­ность иметь соб­ствен­ный интим­ный мир, к кото­ро­му нет досту­па нико­му, кро­ме само­го под­рост­ка; 2) воз­мож­ность избе­гать ответ­ствен­но­сти за про­ис­хо­дя­щее; 3) воз­мож­ность ощу­щать реа­ли­стич­ность про­цес­сов и пол­но­стью абстра­ги­ро­вать­ся от окру­жа­ю­ще­го мира; 4) воз­мож­ность испра­вить любую ошиб­ку путем мно­го­крат­ных попы­ток; 5) воз­мож­ность само­сто­я­тель­но при­ни­мать любые реше­ния (напри­мер, в рам­ках игро­вой дея­тель­но­сти); 6) сни­же­ние рис­ков обще­ния [1].

Интер­нет-сре­да сама по себе очень мно­го­ли­кое и гиб­кое про­стран­ство, кото­рое мож­но сфор­ми­ро­вать под себя и выбрать наи­бо­лее при­вле­ка­тель­ную дея­тель­ность в Сети.

В свое вре­мя был широ­ко раз­ра­бо­тан вопрос о выяв­ле­нии инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ских пред­по­сы­лок фор­ми­ро­ва­ния зави­си­мо­го пове­де­ния от ПАВ. Иссле­до­ва­те­ли стре­ми­лись выявить и опи­сать «зави­си­мый тип лич­но­сти» [5; 6; 10]. Иссле­до­ва­ния по выяв­ле­нию про­фи­ля лич­но­сти, спе­ци­фич­но­го для фор­ми­ро­ва­ния интер­нет-аддик­ции, ведут­ся срав­ни­тель­но недавно. 

Пер­вые попыт­ки выяв­ле­ния инди­ви­ду­аль­ных черт, ассо­ци­и­ро­ван­ных с интер­нет-зави­си­мым пове­де­ни­ем, были реа­ли­зо­ва­ны в 1998 году K. Young и R.C. Rodgers [34]. Сле­ду­ю­щие лич­ност­ные чер­ты раз­лич­ные иссле­до­ва­те­ли свя­зы­ва­ют с интер­нет-зави­си­мым пове­де­ни­ем: шизо­ид­ные тен­ден­ции [12], интро­вер­сия и чув­ство оди­но­че­ства [30], агрес­сив­ность и враж­деб­ность [14; 19; 28; 30], поиск ост­рых ощу­ще­ний [14; 19; 24], сни­же­ние само­кон­тро­ля и нар­ци­сти­че­ские чер­ты лич­но­сти [28; 31; 32], низ­кая само­оцен­ка [2], ней­ро­тизм [28; 32], низ­кий эмо­ци­о­наль­ный интел­лект [18; 25], низ­кая само­эф­фек­тив­ность в реаль­ной жиз­ни по срав­не­нию с высо­кой само­эф­фек­тив­ность в вир­ту­аль­ной жизни. 

Оте­че­ствен­ные иссле­до­ва­те­ли Р.Ф. Тепе­рик, М.А. Жуко­ва обо­зна­чи­ли связь интер­нет-зави­си­мо­сти с алек­си­ти­ми­ей и уров­нем эмпа­ти­че­ских спо­соб­но­стей [13]. А.Ю. Его­ров отме­ча­ет низ­кую само­оцен­ку и нали­чие симп­то­мов депрес­сии сре­ди интер­нет-зави­си­мых [3; 21]. Лит­ви­нен­ко О.В., Рыб­ни­ков В.Ю., Юрен­ко­ва В.А. свя­зы­ва­ют ком­пью­тер­ную игро­вую зави­си­мость с высо­ким уров­нем ситу­а­ци­он­ной тре­вож­но­сти, высо­ко­го пси­хи­че­ско­го напря­же­ния, сум­мар­но­го откло­не­ния от ауто­ген­ной нор­мы, а так­же сни­же­ни­ем рабо­то­спо­соб­но­сти и веге­та­тив­но­го коэф­фи­ци­ен­та [8; 9].

Несмот­ря на неоспо­ри­мую тео­ре­ти­че­скую и прак­ти­че­скую зна­чи­мость дан­ных иссле­до­ва­ний, рабо­ты, про­ве­ден­ные на ран­них эта­пах раз­ра­бот­ки про­бле­мы интер­нет-зави­си­мо­сти, под­вер­га­ют­ся все­сто­рон­ней кри­ти­ке. Это свя­за­но, в первую оче­редь, с отсут­стви­ем еди­но­го диа­гно­сти­че­ско­го под­хо­да, исполь­зо­ва­ни­ем внут­ренне несо­гла­со­ван­ных опрос­ных методик. 

Так, напри­мер, в рабо­тах Gray J.B., Gray N.D. [18] при­во­дят­ся дан­ные о том, тест К. Янг, кото­рый дол­гое вре­мя был един­ствен­ным диа­гно­сти­че­ским инстру­мен­том, исполь­зу­е­мым иссле­до­ва­те­ля­ми для опре­де­ле­ния интер­нет-зави­си­мо­сти, недо­ста­точ­но вали­ден, и его внут­рен­няя согла­со­ван­ность оце­нок ред­ко дости­га­ет при­ем­ле­мой аль­фы Крон­ба­ха. Сре­ди дру­гих недо­стат­ков про­ве­ден­ных иссле­до­ва­ний отме­ча­ют так­же опо­ру исклю­чи­тель­но на испы­ту­е­мых-волон­те­ров, отсут­ствие кон­троль­ных групп, мало­чис­лен­ность выбор­ки [1; 15; 17].

Цель иссле­до­ва­ния: изу­че­ние инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ских осо­бен­но­стей под­рост­ков с интер­нет-зави­си­мым поведением.

Материалы и методы

Сплош­ное невы­бо­роч­ное иссле­до­ва­ние стар­ших школь­ни­ков про­во­ди­лось на базе шести сред­них обра­зо­ва­тель­ных учре­жде­ний горо­да Моск­вы и Под­мос­ко­вья. Все­го в иссле­до­ва­нии при­ня­ло уча­стие 1084 под­рост­ка — уче­ни­ки стар­ших клас­сов, из них 436 — девуш­ки (40,2%), 648 — юно­ши (59,8%). Воз­раст испы­ту­е­мых от 14 до 17 лет. Осно­ву выбор­ки (80%) соста­ви­ли под­рост­ки 15—16 лет, соот­вет­ствен­но 40% и 40%. Сред­ний воз­раст по выбор­ке — 15,56 (SD=0,81 лет). Кри­те­ри­ем для вклю­че­ния испы­ту­е­мых в иссле­до­ва­ние являл­ся факт нали­чия дома досту­па в Интернет.

В соот­вет­ствии с кри­те­ри­я­ми фор­ми­ро­ва­ния иссле­до­ва­тель­ских групп были выде­ле­ны три груп­пы: груп­па интер­нет-зави­си­мых, груп­па зло­упо­треб­ля­ю­щих Интер­не­том, кон­троль­ная группа.

Таким обра­зом, груп­пу интер­нет-зави­си­мых соста­ви­ли 46 чело­век (4,25% от общей выбор­ки), из них 25 юно­шей (54,3%) и 21 девуш­ка (45,7%). Сред­ний воз­раст испы­ту­е­мых: 15,7 ±0,87. Сред­ний стаж поль­зо­ва­ния Интер­не­том 4,7±2,9 лет. Сред­нее вре­мя в день, про­во­ди­мое в Сети, 6,32±2,31 часов, в неде­лю — 38,65±15,6 часов.

Груп­пу зло­упо­треб­ля­ю­щих Интер­не­том соста­ви­ли 318 чело­век (29,33% от общей выбор­ки), из них 185 юно­шей (55%) и 133 деву­шек (45%). Сред­ний воз­раст испы­ту­е­мых 15,53±0,81. Сред­ний стаж исполь­зо­ва­ния Интер­нет 4,77±2,13 лет. Сред­нее вре­мя в день, про­во­ди­мое в Сети, 3,89±2,26 часов, в неде­лю — 24,26±15,41 часов.

Кон­троль­ную груп­пу соста­ви­ли 105 чело­век. Из них 54 юно­ши (51,43%) и 51 девуш­ка (48,57%). Сред­ний воз­раст испы­ту­е­мых 15,66±0,75. Сред­ний стаж исполь­зо­ва­ния Интер­нет 4,4± 2,127 года. Сред­нее вре­мя в день, про­во­ди­мое в Сети, 1,92±0,953 часов, в неде­лю — 11,89±7,54 часов.

Для реа­ли­за­ции цели и задач иссле­до­ва­ния исполь­зо­ва­лись сле­ду­ю­щие мето­ды: кли­ни­ко-пси­хо­ло­ги­че­ский и экс­пе­ри­мен­таль­но-пси­хо­ло­ги­че­ский мето­ды. Кли­ни­ко-пси­хо­ло­ги­че­ский метод вклю­чал полу­струк­ту­ри­ро­ван­ное пси­хо­ло­ги­че­ское интер­вью. Анке­та участ­ни­ка иссле­до­ва­ния (Малы­гин В.Л., Фек­ли­сов К.А., Смир­но­ва Е.А., Хоме­ри­ки Н.С.) была раз­ра­бо­та­на для оцен­ки пара­мет­ров интер­нет-зави­си­мо­го пове­де­ния. Экс­пе­ри­мен­таль­но-пси­хо­ло­ги­че­ский метод пред­став­лен сле­ду­ю­щи­ми мето­ди­ка­ми и техниками:

• Тест Chen Internet addiction Scale-CIAS в адап­та­ции Фек­ли­со­ва К.А., Малы­ги­на В.Л.
• Опрос­ник Кет­тел­ла HSPQ для опи­са­ния струк­ту­ры лич­но­сти иссле­ду­е­мых на уровне инди­ви­ду­аль­ных черт и диспозиций.
• Моди­фи­ци­ро­ван­ный пато­ха­рак­те­ро­ло­ги­че­ский опрос­ник (МПДО) Под­ма­зи­на С.И. с целью иссле­до­ва­ния типов акцен­ту­а­ций харак­те­ра и типов психопатий.
• Мето­ди­ка иссле­до­ва­ния соци­аль­но­го интел­лек­та Гил­фор­да (в адап­та­ции Е.С. Михайловой).

Результаты

Изу­че­ние инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ских черт интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков с помо­щью опрос­ни­ка Кет­тел­ла HSPQ выяви­ло, что в груп­пе под­рост­ков с выра­жен­ным про­блем­ным исполь­зо­ва­ни­ем Интер­не­та ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мы раз­ли­чия по пока­за­те­лям воз­бу­ди­мо­сти-урав­но­ве­шен­но­сти — фак­тор D (p=0,014, р<0,05) и спо­соб­но­сти к само­кон­тро­лю и орга­ни­зо­ван­но­сти — фак­тор Q3 (p=0,046,р<0,05). На уровне тен­ден­ций мож­но выде­лить раз­ли­чия по пока­за­те­лям общей фруст­ри­ро­ван­но­сти-рас­слаб­лен­но­сти — фак­тор Q4 (p=0,066) (Таб. 1). Таким обра­зом интер­нет-зави­си­мые под­рост­ки, харак­те­ри­зу­ют­ся боль­шей импуль­сив­но­стью, сверх-актив­но­стью на сла­бые про­во­ци­ру­ю­щие сти­му­лы по срав­не­нию с кон­троль­ной груп­пой. Их отли­ча­ет бес­по­кой­ство, отвле­ка­е­мость, недо­ста­точ­ная кон­цен­тра­ция вни­ма­ния, а так­же труд­но­сти само­кон­тро­ля в пове­де­нии и эмо­ци­ях. Под­рост­ки с интер­нет-зави­си­мо­стью склон­ны тре­во­жить­ся, нахо­дит­ся в состо­я­нии посто­ян­но­го напря­же­ния. Их эмо­ци­о­наль­ную сфе­ру мож­но опи­сать как неста­биль­ную, неустой­чи­вую с пре­об­ла­да­ни­ем пони­жен­но­го настроения.

Таблица 1. Результаты исследования с применением опросника Кеттелла HSPQ

Срав­ни­тель­ный ана­лиз пока­за­те­лей по шка­лам акцен­ту­а­ций лич­но­сти (мето­ди­ка МПДО) в груп­пах интер­нет-зави­си­мых и под­рост­ков кон­троль­ной груп­пы выявил, что в груп­пе под­рост­ков, демон­стри­ру­ю­щих интер­нет-зави­си­мое пове­де­ние, ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мы более высо­кие пока­за­те­ли по всем типам акцен­ту­а­ций (кро­ме гипер­ти­мо­го типа) (Таб. 2). Сле­до­ва­тель­но, повы­ше­ние харак­те­ро­ло­ги­че­ских черт, стре­мя­ще­е­ся к уров­ню акцен­ту­а­ции (выра­жен­ность дез­адап­тив­ных черт), явля­ет­ся фак­то­ром, ассо­ци­и­ро­ван­ным с фор­ми­ро­ва­ни­ем интер­нет-зави­си­мо­го поведения.

Таблица 2. Результаты исследования с применением опросника МПДО
(сравнительный анализ)

Каче­ствен­ный ана­лиз иссле­ду­е­мых групп поз­во­лил наме­тить харак­тер спе­ци­фи­ки пато­ха­рак­те­ро­ло­ги­че­ско­го про­фи­ля интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков. С уче­том мини­маль­ных диа­гно­сти­че­ских зна­че­ний акцен­ту­а­ций, а так­же пра­вил под­сче­та, в каж­дой из групп были выяв­ле­ны под­рост­ки, у кото­рых зна­че­ния пато­ха­рак­те­ро­ло­ги­че­ских черт дости­га­ли уров­ня акцен­ту­а­ций. Резуль­та­ты пред­став­ле­ны в про­цен­тах в таб­ли­це 3.

Таблица 3. Результаты исследования с применением опросника МПДО
(качественный анализ)

Таким обра­зом, под­рост­ки с интер­нет-зави­си­мым пове­де­ни­ем раз­дра­жи­тель­ны, склон­ны к аффек­тив­ным вспыш­кам. Внешне они могут выгля­деть блед­ны­ми, ослаб­лен­ны­ми, что уси­ли­ва­ет­ся тем фак­том, что дан­ная груп­па под­рост­ков про­во­дит суще­ствен­но боль­ше вре­ме­ни за ком­пью­те­ром, чем под­рост­ки кон­троль­ной груп­пы. Им труд­но уста­нав­ли­вать нефор­маль­ные, эмо­ци­о­наль­ные кон­так­ты — эта неспо­соб­ность неред­ко тяже­ло пере­жи­ва­ет­ся, быст­рая исто­ща­е­мость в кон­так­те побуж­да­ет к еще боль­ше­му ухо­ду в себя, недо­ста­ток инту­и­ции про­яв­ля­ет­ся неуме­ни­ем понять чужие пере­жи­ва­ния, уга­дать жела­ния дру­гих, дога­дать­ся о невы­ска­зан­ном вслух. Интер­нет-зави­си­мые под­рост­ки испы­ты­ва­ют труд­но­сти само­кон­тро­ля и само­ре­гу­ля­ции, а эти навы­ки осо­бен­но важ­ны при пла­ни­ро­ва­нии эффек­тив­ной дея­тель­но­сти в Интер­не­те, посколь­ку необ­хо­ди­мо сопро­тив­лять­ся гипер-сти­му­ли­ру­ю­щей интернет-среде.

При­ме­ча­тель­но, что у 48,11% под­рост­ков кон­троль­ной груп­пы харак­те­ро­ло­ги­че­ские чер­ты не дости­га­ют уров­ня акцен­ту­а­ций, в то вре­мя как сре­ди интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков акцен­ту­и­ро­ван­ные чер­ты харак­те­ра выяв­ля­ют­ся в 84% слу­ча­ев, что дает осно­ва­ние пола­гать, что фор­ми­ро­ва­ние интер­нет-зави­си­мо­сти свя­за­но не столь­ко со спе­ци­фи­че­ски­ми харак­те­ро­ло­ги­че­ски­ми осо­бен­но­стя­ми, сколь­ко с выра­жен­но­стью дез­адап­тив­ных лич­ност­ных черт.

Срав­ни­тель­ный ана­лиз пока­за­те­лей эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та под­рост­ков с интер­нет-зави­си­мым пове­де­ни­ем и под­рост­ков кон­троль­ной груп­пы выявил ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мые раз­ли­чия по сле­ду­ю­щим пока­за­те­лям: Общий инте­граль­ный пока­за­тель эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та (p=0,0042), Сек­ция A «Изме­ре­ние вос­при­я­тия лиц» (p=0,002), Сек­ция E «Изме­ре­ние вос­при­я­тия кар­ти­нок» (p=0,02). Раз­ли­чия по шка­лам Сек­ции D «Управ­ле­ние сво­и­ми эмо­ци­я­ми» и Сек­ции H «Спо­соб­ность управ­ле­ния эмо­ци­я­ми дру­гих людей» так­же стре­мят­ся к ста­ти­сти­че­ской досто­вер­но­сти (p=0,08 и 0,05 соот­вет­ствен­но) (Таб. 4).

Таблица 4. Результаты исследования с применением теста MSCEIT

Таким обра­зом, полу­чен­ные дан­ные поз­во­ля­ют утвер­ждать о том, что у интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков пока­за­те­ли эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та сни­же­ны в срав­не­нии с под­рост­ка­ми кон­троль­ной груп­пы. Они хуже иден­ти­фи­ци­ру­ют соб­ствен­ные эмо­ции, испы­ты­ва­ют затруд­не­ние в эмо­ци­о­наль­ной само­ор­га­ни­за­ции, обна­ру­жи­ва­ют слож­но­сти эмо­ци­о­наль­но­го кон­так­та с окру­жа­ю­щи­ми. Спо­соб­ность иден­ти­фи­ци­ро­вать эмо­ции явля­ет­ся базо­вым фак­то­ром, лежа­щим в осно­ва­нии иерар­хи­че­ской струк­ту­ры эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та. Его нару­ше­ние в груп­пе интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков гово­рит о нару­ше­ни­ях, воз­ник­ших на ран­них эта­пах его фор­ми­ро­ва­ния, что обу­слав­ли­ва­ет осо­бен­но­сти фор­ми­ро­ва­ния более позд­них навы­ков, таких, как управ­ле­ние эмо­ци­я­ми и общее сни­же­ние эмо­ци­о­наль­ной компетентности.

Иссле­до­ва­ние соци­аль­но­го интел­лек­та интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков как сово­куп­но­сти спо­соб­но­стей, опре­де­ля­ю­щих успеш­ность обще­ния и соци­аль­ной адап­та­ции, а так­же объ­еди­ня­ю­щей и регу­ли­ру­ю­щей позна­ва­тель­ные про­цес­сы, свя­зан­ные с отра­же­ни­ем соци­аль­ных объ­ек­тов, выяви­ло ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мое сни­же­ние в экс­пе­ри­мен­таль­ной груп­пе общих пока­за­те­лей соци­аль­но­го интел­лек­та, а так­же пока­за­те­лей суб­те­ста «Вер­баль­ная экс­прес­сия» (Таб. 5).

Таблица 5. Результаты исследования с применением теста Гилфорда «Социальный интеллект»

Таким обра­зом, мож­но гово­рить о том, что интер­нет-зави­си­мые под­рост­ки в целом испы­ты­ва­ют труд­но­сти в пони­ма­нии и про­гно­зи­ро­ва­нии пове­де­ния людей, а так­же хуже рас­по­зна­ют раз­лич­ные смыс­лы, кото­рые при­ни­ма­ют одни и те же вер­баль­ные сооб­ще­ния в зави­си­мо­сти от харак­те­ра вза­и­мо­от­но­ше­ний людей и кон­тек­ста ситу­а­ции обще­ния. Дан­ные резуль­та­ты, веро­ят­но, свя­за­ны с осо­бен­но­стя­ми про­те­ка­ния ком­му­ни­ка­тив­ной дея­тель­но­сти в Интер­не­те, кото­рая в первую оче­редь харак­те­ри­зу­ет­ся физи­че­ской непред­став­лен­но­стью парт­не­ров по обще­нию друг дру­гу. Как след­ствие это­го фак­та, теря­ют свое зна­че­ние невер­баль­ные сред­ства обще­ния, утра­чи­ва­ет­ся целый пласт мета-ком­му­ни­ка­ций, свя­зан­ный не толь­ко с экс­прес­сив­но­стью пове­де­ния, но и чув­стви­тель­но­стью к тон­ко­стям вер­баль­но­го инто­ни­ро­ва­ния, спо­соб­но­стью раз­ли­чать скры­тые смыс­лы сообщений.

В резуль­та­те кор­ре­ля­ци­он­но­го ана­ли­за выяв­ле­но, что общий пока­за­тель интер­нет-зави­си­мо­сти ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мо поло­жи­тель­но кор­ре­ли­ру­ет с пока­за­те­ля­ми опрос­ни­ка Р. Кет­тел­ла (Рис. 1): с эмо­ци­о­наль­ной неустой­чи­во­стью (фак­тор С), робо­стью в пове­де­нии и меж­лич­ност­ных отно­ше­ни­ях (фак­тор H), низ­кой спо­соб­но­стью к само­кон­тро­лю и орга­ни­зо­ван­но­сти (фак­тор Q3), с воз­бу­ди­мо­стью (фак­тор D), склон­но­стью к чув­ству вины (фак­тор O), с общей фруст­ри­ро­ван­но­стью (фак­тор Q4).

Так­же в резуль­та­те кор­ре­ля­ци­он­но­го ана­ли­за уста­нов­ле­но, что общий пока­за­тель интер­нет-зави­си­мо­сти ста­ти­сти­че­ски поло­жи­тель­но кор­ре­ли­ру­ет со все­ми типа­ми акцен­ту­а­ций по опрос­ни­ку МПДО, за исклю­че­ни­ем гипер­тим­ной (табл. 4). Полу­чен­ные резуль­та­ты сви­де­тель­ству­ют о том, что риск воз­ник­но­ве­ния интер­нет-зави­си­мо­сти повы­ша­ет­ся с нарас­та­ни­ем выра­жен­но­сти акцен­ту­а­ций харак­те­ра личности.

Иссле­до­ва­ние вза­и­мо­свя­зи интер­нет-зави­си­мо­го пове­де­ния и эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та (тест MSCEIT) выяви­ло отри­ца­тель­ную связь интер­нет-зави­си­мо­го пове­де­ния со спо­соб­но­стью вос­при­ни­мать, иден­ти­фи­ци­ро­вать эмо­ции и их выра­же­ние (Сек­ция E; R=−0,319; p<0,05), пони­мать и ана­ли­зи­ро­вать чув­ства (Сек­ция G; R=−0,236; p<0,05), а так же с общим пока­за­те­лем эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та (R=−0,441; p<0,05). Сле­до­ва­тель­но, чем под­ро­сток более ком­пе­тен­тен в рас­по­зна­ва­нии, пони­ма­нии и ана­ли­зе эмо­ций (как сво­их, так и дру­гих людей), тем каче­ствен­нее его меж­лич­ност­ные отно­ше­ния, и тем ниже пока­за­те­ли интер­нет-зави­си­мо­сти. Полу­чен­ные дан­ные поз­во­ля­ют гово­рить о ком­пен­са­тор­ном исполь­зо­ва­нии под­рост­ка­ми Интер­не­та для удо­вле­тво­ре­ния потреб­но­стей, фруст­ри­ро­ван­ных в реаль­ной жизни.

Про­ве­ден­ный в даль­ней­шем дис­кри­ми­нант­ный ана­лиз поз­во­лил оце­нить наи­бо­лее инфор­ма­тив­ные при­зна­ки, опре­де­ля­ю­щие веро­ят­ность попа­да­ния под­рост­ков груп­пы рис­ка в груп­пу интер­нет-зави­си­мых или здо­ро­вых под­рост­ков (Таб. 6). В каче­стве груп­пи­ру­ю­ще­го фак­то­ра (пере­мен­ной) исполь­зо­вал­ся фак­тор нали­чия или отсут­ствия интер­нет-зави­си­мо­го пове­де­ния у под­рост­ков. Фак­то­ры по мето­ди­ке Кет­тел­ла, типы акцен­ту­а­ций (МПДО), суб­те­сты по мето­ди­ке Гил­фор­да и пока­за­те­ли шкал эмо­ци­о­наль­но­го интел­лек­та (все­го 38 пока­за­те­лей) счи­та­лись неза­ви­си­мы­ми пере­мен­ны­ми. Инфор­ма­тив­ность при­зна­ков оце­ни­ва­ли по F-кри­те­рию Фишера.

Резуль­та­ты дис­кри­ми­нант­но­го ана­ли­за пока­за­ли, что для опре­де­ле­ния веро­ят­но­сти попа­да­ния под­рост­ка в груп­пу интер­нет-зави­си­мых или здо­ро­вых под­рост­ков необ­хо­ди­мо оце­нить 8 при­зна­ков: суб­тест 4, фак­тор G, пока­за­те­ли по интро­вер­ти­ро­ван­но­му типу акцен­ту­а­ции, фак­то­ру Е, фак­то­ру О, суб­те­сту 1, фак­то­ру Q4, фак­то­ру D.

Таблица 6. Значимые параметры для определения попадания в группу
интернет-зависимых или здоровых подростков

Веро­ят­ность пра­виль­но­го рас­по­зна­ва­ния в этом слу­чае соста­ви­ла 90%.

При про­ве­де­нии ана­ли­за были полу­че­ны коэф­фи­ци­ен­ты дис­кри­ми­нант­ных функ­ций (Таб. 7). Из таб­ли­цы вид­но, что наи­боль­ший вклад в веро­ят­ность фор­ми­ро­ва­ния интер­нет-зави­си­мо­сти вно­сят пока­за­те­ли уров­ня интро­вер­сии, нор­ма­тив­но­сти пове­де­ния (фак­то­ра G) и спо­соб­но­сти рас­по­зна­ва­ния струк­ту­ры меж­лич­ност­ных ситу­а­ций в дина­ми­ке (суб­тест 4).

Таблица 7. Коэффициенты канонической дискриминантной функции

Таким обра­зом, чем выше уро­вень интро­вер­сии и чем ниже спо­соб­ность к рас­по­зна­ва­нию струк­ту­ры соци­аль­ных ситу­а­ций, а так­же чем ниже нор­ма­тив­ность пове­де­ния под­рост­ка, тем боль­шая веро­ят­ность попа­да­ния в груп­пу интернет-зависимых.

Обсуждение результатов исследования

Таким обра­зом, про­ве­ден­ное нами иссле­до­ва­ние выяви­ло, что инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские свой­ства под­рост­ков с интер­нет-зави­си­мым пове­де­ни­ем отли­ча­ют­ся сни­же­ни­ем регу­ля­тор­но-воле­вой сфе­ры, в част­но­сти, повы­шен­ной импуль­сив­но­стью, сверх-актив­но­стью на сла­бые про­во­ци­ру­ю­щие стимулы. 

Для них свой­ствен­но бес­по­кой­ство, отвле­ка­е­мость, недо­ста­точ­ная кон­цен­тра­ция вни­ма­ния, труд­ность само­кон­тро­ля как над сво­им пове­де­ни­ем, так и над сво­и­ми эмо­ци­я­ми, склон­ность к аффек­тив­но­му реа­ги­ро­ва­нию и повы­шен­ной лич­ност­ной фрустрированности. 

Осо­бен­но­сти харак­те­ро­ло­ги­че­ских черт интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков про­яв­ля­ют­ся повы­ше­ни­ем про­фи­ля по всем типам, кро­ме гипер­тим­но­го, что дает осно­ва­ние пола­гать, что фор­ми­ро­ва­ние интер­нет-зави­си­мо­сти свя­за­но не столь­ко со спе­ци­фи­че­ски­ми харак­те­ро­ло­ги­че­ски­ми осо­бен­но­стя­ми, сколь­ко c выра­жен­но­стью дез­адап­тив­ных лич­ност­ных черт. 

Обра­ща­ет на себя вни­ма­ние то, что соци­аль­ная ком­пе­тент­ность интер­нет-зави­си­мых под­рост­ков досто­вер­но ниже, чем у под­рост­ков кон­троль­ной груп­пы. Интер­нет-зави­си­мые под­рост­ки хуже рас­по­зна­ют раз­лич­ные смыс­лы, кото­рые могут при­ни­мать одни и те же вер­баль­ные сооб­ще­ния в зави­си­мо­сти от харак­те­ра вза­и­мо­от­но­ше­ний людей и кон­тек­ста ситу­а­ции общения. 

Эмо­ци­о­наль­ный интел­лект как систе­ма навы­ков иден­ти­фи­ци­ро­вать и пони­мать эмо­ции, исполь­зо­вать их для повы­ше­ния эффек­тив­но­сти обще­ния, так­же зна­чи­мо сни­жен у под­рост­ков с интер­нет-зави­си­мым пове­де­ни­ем, что пре­пят­ству­ет постро­е­нию близ­ких меж­лич­ност­ных отно­ше­ний и спо­соб­ству­ет ком­пен­са­тор­но­му исполь­зо­ва­нию под­рост­ка­ми Интер­не­та для удо­вле­тво­ре­ния потреб­но­стей, фруст­ри­ро­ван­ных в реаль­ной жизни. 

Наи­бо­лее зна­чи­мы­ми инди­ви­ду­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ски­ми фак­то­ра­ми рис­ка воз­ник­но­ве­ния интер­нет-зави­си­мо­сти у под­рост­ков явля­ют­ся повы­шен­ная воз­бу­ди­мость, сни­жен­ный само­кон­троль, эмо­ци­о­наль­ная неустой­чи­вость, высо­кий уро­вень тре­вож­но­сти, склон­ность к интро­вер­сии, а так­же недо­ста­точ­ная раз­ви­тость соци­аль­но­го и эмо­ци­о­наль­но­го интеллекта.

Литература

1. Вой­скун­ский А.Е. Акту­аль­ные про­бле­мы зави­си­мо­сти от Интер­не­та // Пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. – 2004. – Т. 25, № 1. – С. 90–100.
2. Гриф­фитс М.Д. Избы­точ­ное при­ме­не­ние Интер­не­та: онлай­но­вое аддик­тив­ное пове­де­ние // Интер­нет-зави­си­мость. Пси­хо­ло­ги­че­ская при­ро­да и дина­ми­ка раз­ви­тия / под ред. А.Е. Вой­скун­ско­го. – 2009. – С. 253–256.
3. Его­ров А.Ю., Куз­не­цо­ва Н.А., Пет­ро­ва Е.А. Осо­бен­но­сти лич­но­сти под­рост­ков с интер­нет-зави­си­мо­стью // Вопро­сы пси­хи­че­ско­го здо­ро­вья детей и под­рост­ков. – 2005. – Т. 5, № 2. – С. 20–27.
4. Еме­лин В.А., Рас­ска­зо­ва Е.И., Тхо­стов А.Ш. Пси­хо­ло­ги­че­ские послед­ствия раз­ви­тия инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий // Наци­о­наль­ный пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. – 2014. – № 5. – C. 67–69.
5. Интер­нет-зави­си­мое пове­де­ние у под­рост­ков. Кли­ни­ка, диа­гно­сти­ка, про­фи­лак­ти­ка: посо­бие для школь­ных пси­хо­ло­гов / Е.А. Смир­но­ва, В.Л. Малы­гин, А.Б. Искан­ди­ро­ва [и др.]; под ред. В.Л. Малы­ги­на. – М.: Мне­мо­зи­на, 2010. – 136 с.
6. Кова­лев В.В. Пси­хи­ат­рия дет­ско­го воз­рас­та: руко­вод­ство для вра­чей. – М., 1979.
7. Лит­ви­нен­ко О.В. Пси­хо­ло­ги­че­ские детер­ми­нан­ты ком­пью­тер­ной игро­вой зави­си­мо­сти и осо­бен­но­сти ее про­фи­лак­ти­ки: авто­реф. дис. … канд. пси­хол. наук. – Спб., 2008.
8. Лич­ко А.Е., Битен­ский В.С. Под­рост­ко­вая нар­ко­ло­гия: руко­вод­ство для вра­чей. – Л.; М., 1991. – 301 с.
9. Пят­ниц­кая И.Н. Нар­ко­ма­нии. – М.: Меди­ци­на, 1994. – 541 c.
10. Рыб­ни­ков В.Ю., Лит­ви­нен­ко О.В., Юрен­ко­ва В.А. Рас­про­стра­нен­ность ком­пью­тер­ной игро­вой зави­си­мо­сти сре­ди насе­ле­ния мега­по­ли­са // Мед.-биол. и соц.-психол. про­бл. без­опас­но­сти в чрезв. ситу­а­ци­ях. – 2008. – № 4. – С. 72–76.
11. Сиро­та Н.А., Ялтон­ский В.М. Тео­ре­ти­че­ские осно­вы копинг-про­фи­лак­ти­ки нар­ко­ма­ний как база для раз­ра­бот­ки прак­ти­че­ских пре­вен­тив­ных про­грамм // Вопро­сы нар­ко­ло­гии. – 1996. – № 4. – С. 59–67.
12. Сол­да­то­ва Г., Рас­ска­зо­ва Г.У. Чрез­мер­ное исполь­зо­ва­ние Интер­не­та: фак­то­ры и при­зна­ки // Пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. – 2013. – Т. 34, № 4. – C. 79–88.
13. Тепе­рик Р.Ф., Жуко­ва М.А. Осо­бен­но­сти обще­ния интер­нет-зави­си­мых поль­зо­ва­те­лей // Интер­нет-зави­си­мость: пси­хо­ло­ги­че­ская при­ро­да и дина­ми­ка раз­ви­тия / под ред. А.Е. Вой­скун­ско­го. – М., 2009. – С. 165–187.
14. Baruch Y. The autistic society // Information & Management. – 2001. – Vol. 38, № 3. – P. 129.
15. Caplan S.E. Problematic Internet use and psychosocial well-being: development of a theory – based cognitive-behavioral measurement instrument // Computers in Human Behavior. – 2002. – Vol. 18, № 5. – P. 553–575.
16. Chiu S.I., Lee J.Z., Huang D.H. Video game addiction in children and teenagers in Taiwan // CyberPsychology and Behavior. – 2004. – Vol. 7(5). – P. 571–581.
17. Development of a Chinese Internet Addiction Scale and Its Psychometric Study / S.-H. Chen, L.-J. Weng, Y.-J. Su [et al.] // Chinese Journal of Psychology. – 2003. – Vol. 45, № 3. – P. 279–294.
18. Gray J.B., Gray N.D. The web of internet dependency: Search results for the mental health professional // International Journal of Mental Health and Addiction. – 2006. – Vol. 4(4). – P. 307–318.
19. Griffiths M.D. Internet addiction – time to be taken seriously? // Addiction Research. – 2000, Oct. – Vol. 8, № 5. – P. 413–419.
20. Heritability of compulsive Internet use in adolescents / J.M. Vink, T.C. van Beijsterveldt, C. Huppertz [et al.] // Addict Biol. – 2015 Jan 13.
21. Internet addiction in Korean adolescents and its relation to depression and suicidal ideation: a questionnaire survey / K. Kim, E. Ryu, M-Y. Chon [et al.] // International Journal of Nursing Studies. – 2006. – Vol. 43. – P. 185–192.
22. Jerald J., Block M.D. Issues for DSM-V: Internet Addiction // The American Journal of Psychiatry. – 2008, Vol. 165. – № 3. – P. 306–307.
23. Khan S.A. Internet addiction disorder among adolescent students // European Psychiatry. – 2012. – Vol. 27, № 1. – P. 303.
24. Mehroof M., Griffiths M.D. Online gaming addiction: the role of sensation seeking, self-control, neuroticism, aggression, state anxiety, and trait anxiety // CyberPsychology and Behavior. – 2010. – Vol. 13(3). – P. 313–316.
25. Problem gambling in adolescence: relationships with internet misuse, gaming abuse and emotional intelligence / J.D. Parker, R.N. Taylor, J.M. Eastabrook [et al.] // Personality and Individual Differences. – 2008. – Vol. 45. – P. 174–180.
26. Processes discriminating adaptive and maladaptive Internet use among European adolescents highly engaged online / E.C. Tzavela, C. Karakitsou, M. Dreier [et al.] // Journal Adolescents. – 2015. – Jan. – Vol. 21. – P. 34–47.
27. Proposed diagnostic criteria of Internet addiction for adolescents / C.H. Ko, J.Y. Yen, C.C. Chen [et al.] // The Journal of Nervous and Mental Disease. – 2005. – Vol. 193. – P. 728–733.
28. Risk personality traits of Internet addiction: a longitudinal study of Internet-addicted Chinese university students / G. Dong, J. Wang, X. Yang [et al.] // Asia Psychiatry. – 2013, Dec. – Vol. 5(4). – P. 316–321.
29. Sinkkonen H.-M., Puhakka H., Meriläinen M. Internet use and addiction among Finnish Adolescents (15–19 years) // Journal of Adolescence. – 2014. – Vol. 37, № 2. – P. 123–131.
30. The development of the self in the era of the Internet and role-playing fantasy games / S.E. Allison, von L. Wahlde, T. Shockley [et al.] // The American Journal of Psychiatry. – 2006. – Vol. 163(3). – P. 381–385.
31. The relationship between impulsivity and Internet addiction in a sample of Chinese adolescents. Original Research Article / Fenglin Cao, Linyan Su, TieQiao Liu [et al.] // European Psychiatry, 2007, October. – Vol. 22, Issue 7. – P. 466–471.
32. The relationship of affective temeperament and emotional-behavioral difficulties to internet addiction in high school students / F.O. Ozturk, E. Ekinci, O. Ozturk [et al.] // European Psychiatry. – 2013. – Vol. 28, № 1. – P. 1.
33. Yan W., Li Y., Sui N. The relationship between recent stressful life events, personality traits, perceived family functioning and internet addiction among college students // Stress Health. – 2014. – Feb., Vol. 30(1). – P. 3–11.
34. Young K.S. Internet addiction: The emergence of a new clinical disorder // CyberPsychology and Behavior. – 1998. – Vol. 1. – P. 237–244.

Об авторах

• Вла­ди­мир Лео­ни­до­вич Малы­гин — док­тор меди­цин­ских наук, заве­ду­ю­щий кафед­рой пси­хо­ло­ги­че­ско­го кон­суль­ти­ро­ва­ния, пси­хо­кор­рек­ции и пси­хо­те­ра­пии; Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный меди­ко-сто­ма­то­ло­ги­че­ский уни­вер­си­тет им. А.И. Евдо­ки­мо­ва, Москва, Рос­сий­ская Федерация.
• Нина Сер­ге­ев­на Хоме­ри­ки — кан­ди­дат пси­хо­ло­ги­че­ских наук, кафед­ра пси­хо­ло­ги­че­ско­го кон­суль­ти­ро­ва­ния, пси­хо­кор­рек­ции и пси­хо­те­ра­пии; Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный меди­ко-сто­ма­то­ло­ги­че­ский уни­вер­си­тет им. А.И. Евдо­ки­мо­ва, Москва, Рос­сий­ская Федерация.
• Анна Ана­то­льев­на Анто­нен­ко — кан­ди­дат пси­хо­ло­ги­че­ских наук, кафед­ра пси­хо­ло­ги­че­ско­го кон­суль­ти­ро­ва­ния, пси­хо­кор­рек­ции и пси­хо­те­ра­пии; Мос­ков­ский госу­дар­ствен­ный меди­ко-сто­ма­то­ло­ги­че­ский уни­вер­си­тет им. А.И. Евдо­ки­мо­ва, Москва, Рос­сий­ская Федерация.

Смот­ри­те также:

• Пав­ло­ва Е.А. О необ­хо­ди­мо­сти и воз­мож­но­стях про­фи­лак­ти­ки интер­нет-зави­си­мо­сти у учащихся
• Пере­жо­гин Л.О. Интер­нет-аддик­ция в под­рост­ко­вой среде
• Тере­щен­ко С.Ю., Смоль­ни­ко­ва М.В. Ней­ро­био­ло­ги­че­ские фак­то­ры рис­ка фор­ми­ро­ва­ния интер­нет-зави­си­мо­сти у подростков
• Федо­ров В.В. Струк­ту­ра само­пре­зен­та­ции под­рост­ков в реаль­ном обще­нии и соци­аль­ных сетях