Сидорова М.Ю., Мацепуро Д.Г., Гайбуллаев А.З. Киберсамоубийство и цифровой селфхарм: общая проблематика и компьютерные решения. Часть 1

Если рань­ше при обсуж­де­нии роли инфор­ма­ци­он­ных источ­ни­ков в кон­тек­сте про­бле­мы само­убий­ства (CУ) и умыш­лен­но­го при­чи­не­ния вре­да сво­е­му здо­ро­вью (само­по­вре­жде­ние, сел­фхарм – СХ) основ­ное вни­ма­ние уде­ля­лось печат­ным изда­ни­ям, теле­ви­де­нию и кино, то на сего­дняш­ний день всё боль­ше иссле­до­ва­ний кон­цен­три­ру­ет­ся на интер­не­те как широ­ко­до­ступ­ной и во мно­гих стра­нах не кон­тро­ли­ру­е­мой или сла­бо кон­тро­ли­ру­е­мой на госу­дар­ствен­ном уровне инфор­ма­ци­он­ной среде. 

Акту­аль­ность про­бле­мы отра­жа­ет широ­кий набор поня­тий, вошед­ших в свя­зи с этим в науч­ный англо­языч­ный оби­ход: cybersuicide (internet suicide), digital self-harm, web cam suicide, net suicide packs и др.

Под cybersuicide, или internet suicide, пони­ма­ет­ся фор­ми­ро­ва­ние и/или реа­ли­за­ция мыс­ли о само­убий­стве посред­ством раз­но­об­раз­ных форм уча­стия в интер­нет-ком­му­ни­ка­ции [12]. Если отсчи­ты­вать вре­мя суще­ство­ва­ния интер­не­та как пуб­лич­но­го инфор­ма­ци­он­но­го про­стран­ства с авгу­ста 1991 года, то эти поня­тия появ­ля­ют­ся в науч­ной лите­ра­ту­ре доста­точ­но рано [10, 7]. 

Пер­вый ана­лиз двух попы­ток само­убий­ства жен­щи­ны, исполь­зо­вав­шей полу­чен­ную из интер­не­та инфор­ма­цию о при­ме­не­нии для этой цели обще­до­ступ­ных веществ, был опуб­ли­ко­ван в 1998 году [26].

Типо­ло­гия кибер­са­мо­убийств вклю­ча­ет suicide pacts (кол­лек­тив­ные само­убий­ства, или само­убий­ства по дого­во­рен­но­сти, орга­ни­зу­е­мые посред­ством интер­нет-ком­му­ни­ка­ции), deathcasting (онлайн-транс­ля­ция само­убий­ства) и fake suicide (симу­ля­ция само­убий­ства, или лож­ное само­убий­ство) [46, 54, 61]. 

Одна­ко про­бле­ма зна­чи­тель­но шире и охва­ты­ва­ет поми­мо СУ как дей­ствия так­же и СУ как тему ком­му­ни­ка­ции, кото­рая может при­во­дить или не при­во­дить к соот­вет­ству­ю­щим дей­стви­ям, спо­соб­ство­вать или пре­пят­ство­вать воз­ник­но­ве­нию и раз­ви­тию мыс­ли о СУ.

Поня­тие digital selfharm опре­де­ля­ет­ся как онлайн-обще­ние и дея­тель­ность (вклю­чая и потреб­ле­ние, и про­ду­ци­ро­ва­ние, и рас­про­стра­не­ние инфор­ма­ции), кото­рые вызы­ва­ют или усу­губ­ля­ют суи­ци­даль­ные мыс­ли и настро­е­ния и могут при­ве­сти к пред­на­ме­рен­но­му при­чи­не­нию физи­че­ско­го вре­да само­му себе [52].

Речь может идти о пря­мом при­чи­не­нии вре­да (само­по­вре­жде­нии), кото­рое пони­ма­ет­ся как пред­на­ме­рен­ное раз­ру­ше­ние или изме­не­ние тка­ни тела без созна­тель­но­го суи­ци­даль­но­го посы­ла, но при­во­дя­щее к физи­че­ской трав­ме, или о кос­вен­ном, кото­рое не отно­сит­ся к суи­ци­даль­но­му пове­де­нию, но при­во­дит к при­чи­не­нию вре­да сво­е­му орга­низ­му без непо­сред­ствен­но­го пря­мо­го телес­но­го повре­жде­ния (напри­мер, рас­строй­ство пище­во­го пове­де­ния, дли­тель­ное зло­упо­треб­ле­ние пси­хо­троп­ны­ми веще­ства­ми и т.п.).

К интер­нет-сооб­ще­ствам пер­во­го типа отно­сят­ся сооб­ще­ства, участ­ни­ки кото­рых обме­ни­ва­ют­ся инфор­ма­ци­ей, свя­зан­ной с нане­се­ни­ем себе поре­зов, ко вто­ро­му типу – сооб­ще­ства лиц с рас­строй­ства­ми пище­во­го поведения. 

Осо­бен­но­сти тех и дру­гих опи­са­ны в [52], где на их при­ме­ре демон­стри­ру­ет­ся, как путем устра­не­ния барье­ров вре­ме­ни и рас­сто­я­ния интер­нет, поз­во­ляя поль­зо­ва­те­лям вклю­чать­ся в сооб­ще­ство, полу­чать доступ к инфор­ма­ции, сво­бод­но гово­рить о сво­ей про­бле­ме, делить­ся опы­том и при­вле­кать еди­но­мыш­лен­ни­ков, созда­ет бла­го­при­ят­ную сре­ду для потен­ци­аль­но­го ухуд­ше­ния и углуб­ле­ния пове­ден­че­ских про­блем индивида. 

Так, сооб­ще­ства и фору­мы, посвя­щен­ные ано­рек­сии и були­мии, пози­ци­о­ни­ру­ют опре­де­лен­ное пище­вое пове­де­ние как здо­ро­вое и нор­маль­ное, участ­ни­ки под­дер­жи­ва­ют и поощ­ря­ют деструк­тив­ные наме­ре­ния друг дру­га и делят­ся наи­луч­ши­ми спо­со­ба­ми достиг­нуть резуль­та­та [24].

Нор­мой уча­стия явля­ет­ся thinspiration (сокра­щен­но – thinspo) – гибрид из англий­ских слов thin (тон­кий, худой) и inspiration (вдох­но­ве­ние) – пуб­ли­ка­ция тек­стов, фото и видео, пред­на­зна­чен­ных для того, что­бы «вооду­ше­вить» дру­гих поль­зо­ва­те­лей сле­до­вать пред­став­лен­ным на них при­ме­рам [37, 39, 51]. 

Одна из про­блем заклю­ча­ет­ся в том, что отно­си­тель­но здо­ро­вое или, по край­ней мере, типич­ное жела­ние поте­рять вес может при­ве­сти к при­чи­не­нию себе вре­да имен­но под воз­дей­стви­ем тако­го типа контента.

Клю­че­вое сло­во, одна­ко, здесь – «может». Любые крас­но­ре­чи­вые при­ме­ры digital self-harm слу­жат лишь иллю­стра­ци­ей того, что интер­нет демар­ги­на­ли­зу­ет подоб­ные прак­ти­ки, дела­ет их более види­мы­ми и поз­во­ля­ет людям лег­че и быст­рее к ним присоединиться. 

Авто­ры иссле­до­ва­ния [52] при­зна­ют, что вопро­сы о том, при­во­дят ли циф­ро­вые СХ-сооб­ще­ства к рас­про­стра­не­нию подоб­ных прак­тик в целом и до какой сте­пе­ни раз­лич­ные фор­мы онлай­но­вых про­яв­ле­ний СХ вли­я­ют на реаль­ную жизнь поль­зо­ва­те­лей, оста­ют­ся открытыми.

В то же вре­мя суще­ству­ют сви­де­тель­ства тому, что интер­нет может ока­зы­вать и пози­тив­ное воз­дей­ствие на людей с подоб­ны­ми рас­строй­ства­ми. Это под­твер­жда­ют дан­ные двух основ­ных обзо­ров лите­ра­ту­ры по этой теме, охва­ты­ва­ю­щих после­до­ва­тель­ные пери­о­ды – 1991–2011 и 2011–2015 [23, 41]. 

Авто­ры пер­во­го обзо­ра [23] про­ана­ли­зи­ро­ва­ли имев­ши­е­ся на тот момент иссле­до­ва­ния вли­я­ния интер­не­та на лиц, склон­ных к суи­ци­ду, сре­ди моло­де­жи до 25 лет, с целью выяс­нить, име­ют­ся ли дока­за­тель­ства того, что интер­нет повы­ша­ет риск CУ сре­ди моло­дых людей. 

Пер­вым резуль­та­том было обна­ру­же­ние недо­ста­точ­но­го коли­че­ства и низ­ко­го мето­до­ло­ги­че­ско­го каче­ства соот­вет­ству­ю­щих иссле­до­ва­ний. В резуль­та­те после­до­ва­тель­но­го экс­перт­но­го скри­нин­га, выпол­нен­но­го авто­ра­ми обзо­ра, из 4 313 пер­во­на­чаль­но авто­ма­ти­че­ски ото­бран­ных из баз PsycINFO, MEDLINE, EMBASE, Scopus, CINAHL ста­тей, опуб­ли­ко­ван­ных меж­ду 1991 и 2011 года­ми и содер­жав­ших в заго­лов­ках, тема­ти­че­ских руб­ри­ках и анно­та­ци­ях соот­вет­ству­ю­щие зада­чам иссле­до­ва­ния сло­ва¹, были при­зна­ны под­хо­дя­щи­ми для исполь­зо­ва­ния в обзо­ре толь­ко 16 ста­тей (14 иссле­до­ва­ний), вклю­чав­ших пер­вич­ные эмпи­ри­че­ские дан­ные по соот­вет­ству­ю­щей про­бле­ма­ти­ке и воз­раст­ной группе.

Репре­зен­та­тив­ность резуль­та­тов, поми­мо неболь­шо­го коли­че­ства иссле­до­ва­ний, вклю­чен­ных в сопо­став­ле­ние, и их мето­до­ло­ги­че­ских недо­стат­ков, на кото­рые ука­зы­ва­ют авто­ры обзо­ра, сни­же­на так­же а) огра­ни­чен­но­стью мате­ри­а­ла иссле­до­ва­ний интер­нет-фору­ма­ми, инфор­ма­ци­он­ны­ми сай­та­ми, элек­трон­ны­ми СМИ, бло­га­ми, то есть узкой пред­став­лен­но­стью интер­ак­тив­но­го сег­мен­та интер­не­та; б) сосре­до­то­чен­но­стью ото­бран­ных экс­пер­та­ми иссле­до­ва­ний в узком вре­мен­ном про­ме­жут­ке – пять лет (2006–2011); в) тем фак­том, что 6 из ана­ли­зи­ру­е­мых иссле­до­ва­ний были выпол­не­ны в США, два – в Великобритании/Ирландии, по одно­му – в Гер­ма­нии, Изра­и­ле, Новой Зелан­дии, Китае, Япо­нии и Корее. 

Тем не менее резуль­та­ты ана­ли­за доста­точ­но уве­рен­но гово­рят об отсут­ствии одно­знач­но­сти по вопро­су негативного/позитивного вли­я­ния интер­не­та на лиц, склон­ных к само­убий­ству и при­чи­не­нию вре­да соб­ствен­но­му здо­ро­вью. (Под пози­тив­ным вли­я­ни­ем при этом пони­ма­лось ощу­ти­мое субъ­ек­том облег­че­ние пси­хо­ло­ги­че­ско­го рас­строй­ства, вклю­чая умень­ше­ние тяги к само­убий­ству и попы­ток при­чи­не­ния себе вре­да. Под нега­тив­ным – воз­ник­но­ве­ние у субъ­ек­та пси­хо­ло­ги­че­ско­го рас­строй­ства, появ­ле­ние идеи само­убий­ства или при­чи­не­ния себе вреда.)

Семь иссле­до­ва­ний сооб­ща­ли о поло­жи­тель­ных эффек­тах уча­стия в интер­нет-фору­мах для таких лиц, два – о поло­жи­тель­ных эффек­тах дру­гих форм интер­нет-ком­му­ни­ка­ции. В них при­ве­де­ны аргу­мен­ты в поль­зу того, что моло­дежь, сооб­ща­ю­щая о само­по­вре­жде­нии, может исполь­зо­вать интер­нет для уста­нов­ле­ния соци­аль­ных свя­зей с дру­ги­ми людь­ми и что это может облег­чить пси­хо­ло­ги­че­ский дис­ком­форт; пред­став­ле­ны дока­за­тель­ства того, что неко­то­рые участ­ни­ки рас­смат­ри­ва­ют интер­ак­тив­ные сред­ства мас­со­вой инфор­ма­ции как фор­му под­держ­ки; выяв­ле­ны типы рече­вых актов, кото­рые оце­ни­ва­лись участ­ни­ка­ми как под­дер­жи­ва­ю­щие пози­тив­ное пове­де­ние, как напри­мер, поздрав­ле­ния в слу­чае отка­за от нане­се­ния себе поре­зов, поощ­ре­ния обра­ще­ния к вра­чу и т.п. [57, 58].

Одна­ко резуль­та­ты 5 иссле­до­ва­ний сви­де­тель­ство­ва­ли о нега­тив­ном воз­дей­ствии на пси­хо­ло­ги­че­ское состо­я­ние изу­ча­е­мо­го сег­мен­та поль­зо­ва­те­лей интер­нет-фору­мов и 7 иссле­до­ва­ний – дру­гих жан­ров интер­нет-ком­му­ни­ка­ции. Были так­же обна­ру­же­ны свя­зи меж­ду СУ/СХ и дру­ги­ми фор­ма­ми «опас­но­го» пове­де­ния в интернете. 

В одном из иссле­до­ва­ний, посвя­щен­ных изде­ва­тель­ствам в интер­не­те (cyberbullying), было кон­ста­ти­ро­ва­но уве­ли­че­ние попы­ток само­убий­ства как сре­ди людей (осо­бен­но уяз­ви­мых, склон­ных к само­по­вре­жде­нию), под­верг­ших­ся изде­ва­тель­ствам через элек­трон­ную почту, чаты, MySpace и при­ло­же­ния по обме­ну мгно­вен­ны­ми сооб­ще­ни­я­ми, так и сре­ди тех, кто высту­пал в этом про­цес­се как актив­ная, агрес­сив­ная сто­ро­на (perpetrators) [28].

В дру­гом иссле­до­ва­нии [27] было так­же под­твер­жде­но вли­я­ние вир­ту­аль­ных изде­ва­тельств на уси­ле­ние СУ/СХ-наме­ре­ний у их жертв². (Одна­ко суще­ству­ет точ­ка зре­ния, что cyberbullying сле­ду­ет обособ­лять от циф­ро­во­го СХ как тако­во­го и рас­смат­ри­вать в кон­тек­сте дру­гих про­яв­ле­ний агрес­сии, экс­тре­миз­ма и т.п. в интер­не­те [52]). Так­же была най­де­на кор­ре­ля­ция меж­ду вли­я­ни­ем интер­не­та и жесто­ко­стью мето­дов при­чи­не­ния себе вреда.

Сле­ду­ю­щий этап изу­че­ния про­бле­мы был обоб­щен в [41], где в поис­ках отве­та на вопрос, вли­я­ет ли интер­нет на СУ/СХ-пове­де­ние моло­дых людей, были про­ана­ли­зи­ро­ва­ны резуль­та­ты 46 неза­ви­си­мых иссле­до­ва­ний, опуб­ли­ко­ван­ные в пери­од меж­ду 01/01/2011 и 26/01/2015 в 51 статье. 

Ста­тьи были ото­бра­ны в базах дан­ных Medline, Cochrane и PsychInfo путем поэтап­но­го скри­нин­га из пер­во­на­чаль­но полу­чен­ной авто­ма­ти­че­ским поис­ком выбор­ки из 1274 ста­тей. Они пред­став­ля­ли иссле­до­ва­ния, осно­ван­ные на соб­ствен­ных эмпи­ри­че­ских дан­ных, полу­чен­ных авто­ра­ми, и посвя­щен­ные исполь­зо­ва­нию интер­не­та лица­ми до 25 лет, кото­рые демон­стри­ро­ва­ли СУ/СХ-пове­де­ние и/или инте­ре­со­ва­лись соот­вет­ству­ю­щим кон­тен­том в интернете. 

По срав­не­нию с рабо­та­ми, дан­ные кото­рых обоб­ща­лись в [23], эти иссле­до­ва­ния охва­ты­ва­ли более широ­кий круг жан­ров интер­нет-ком­му­ни­ка­ции, вклю­чая соци­аль­ные сети, и луч­ше пред­став­ля­ли наци­о­наль­ные неан­гло­языч­ные сег­мен­ты интер­не­та, хотя пере­вес иссле­до­ва­ний, выпол­нен­ных на англо­языч­ном мате­ри­а­ле по-преж­не­му оче­ви­ден: 10 иссле­до­ва­ний было выпол­не­но в США, 5 – в Вели­ко­бри­та­нии, 5 – в Кана­де, по 3 – в Япо­нии и Корее, по 2 – в Австра­лии, Новой Зелан­дии, Шве­ции, по одно­му – в Китае, Гер­ма­нии, Изра­и­ле, Север­ной Ирлан­дии, ЮАР, Тур­ции, на Тай­ване; 7 иссле­до­ва­ний носи­ли меж­на­ци­о­наль­ный характер.

Из 51 иссле­до­ва­ния 15 (общий охват – 38 191 участ­ни­ков) сооб­ща­ли о пози­тив­ном вли­я­нии интер­не­та, 19 иссле­до­ва­ний (119 524 участ­ни­ков) – о нега­тив­ном, 17 (35 235 участ­ни­ков) – о смешанном. 

Таким обра­зом, если коли­че­ство иссле­до­ва­ний в каж­дой груп­пе сопо­ста­ви­мо, то коли­че­ство участ­ни­ков в иссле­до­ва­ни­ях, под­твер­жда­ю­щих нега­тив­ное вли­я­ние интер­не­та, зна­чи­тель­но пре­вос­хо­дит этот пара­метр в двух дру­гих груп­пах. Выде­ля­ют­ся четы­ре основ­ных типа тако­го отри­ца­тель­но­го воздействия:

1. normalisation (пози­ци­о­ни­ро­ва­ние ненор­маль­но­го пове­де­ния как нор­маль­но­го) и glorification (при­да­ние оре­о­ла славы);
2. triggering (сти­му­ля­ция высво­бож­де­ния сдер­жи­ва­е­мых проявлений);
3. competition (исполь­зо­ва­ние сорев­но­ва­тель­но­го момента);
4. contagion (зара­зи­тель­ность) [41].

Авто­ры это­го обзо­ра, как и [23], сооб­ща­ют о воз­мож­ном вли­я­нии мето­до­ло­гии иссле­до­ва­ний на резуль­та­ты сопо­став­ле­ния: с одной сто­ро­ны, ука­зы­ва­ют на недо­ста­точ­ную осно­ва­тель­ность каче­ствен­ных иссле­до­ва­ний, с дру­гой – на то, что иссле­до­ва­ния, пока­зав­шие нега­тив­ное воз­дей­ствие интер­не­та на лиц, склон­ных к СУ/СХ-пове­де­нию, исполь­зо­ва­ли в основ­ном коли­че­ствен­ные мето­ды, с тре­тьей – на общий мето­до­ло­ги­че­ский раз­но­бой сопо­став­ля­е­мых работ. 

По-преж­не­му не уда­ет­ся разо­брать­ся с направ­ле­ни­ем дей­ствия фак­то­ров и их вза­и­мо­вли­я­ни­ем. Так, напри­мер, труд­но судить о том, как соот­но­сят­ся такие пока­за­те­ли, как общее коли­че­ство вре­ме­ни, про­во­ди­мо­го в интер­не­те, и посе­ще­ние сай­тов осо­бо­го типа. 

Име­ют­ся дан­ные, что исполь­зо­ва­ние интер­не­та в тече­ние более чем двух [17] или пяти [32] часов еже­днев­но кор­ре­ли­ру­ет с суи­ци­даль­ны­ми наме­ре­ни­я­ми, в то же вре­мя нет сви­де­тельств, ука­зы­ва­ю­щих на то, что само по себе поль­зо­ва­ние соци­аль­ны­ми сетя­ми явля­ет­ся фак­то­ром рис­ка [63].

Сле­ду­ет так­же учи­ты­вать тот факт, что интер­нет одно­вре­мен­но явля­ет­ся и воз­дей­ству­ю­щим на оффлай­но­вое пове­де­ние людей фак­то­ром, и отра­же­ни­ем это­го поведения. 

Так, в [61, 62] был постав­лен вопрос о воз­мож­но­сти дво­я­кой интер­пре­та­ции име­ю­щих­ся в лите­ра­ту­ре дан­ных о нали­чии кор­ре­ля­ции меж­ду коли­че­ством поис­ко­вых запро­сов, вклю­ча­ю­щих тер­ми­ны, свя­зан­ные с СУ, с чис­лом само­убийств [44, 61, 62]. 

Либо коли­че­ство поис­ко­вых запро­сов с исполь­зо­ва­ни­ем тер­ми­нов, свя­зан­ных с СУ, вли­я­ет на коли­че­ство само­убийств, либо уве­ли­че­ние коли­че­ства само­убийств вызы­ва­ет повы­шен­ный инте­рес к ним у людей, кото­рые начи­на­ют искать инфор­ма­цию, что уве­ли­чи­ва­ет чис­ло поис­ко­вых запросов. 

Ана­лиз поис­ко­вых запро­сов в Google, содер­жа­щих сло­ва jisatsu (суи­цид) и jisatsu houhou (метод суи­ци­да), в сопо­став­ле­нии с офи­ци­аль­ны­ми дан­ны­ми по смерт­но­сти от само­убийств в Япо­нии (2004–2009 гг.) пока­зал отсут­ствие кор­ре­ля­ции меж­ду коли­че­ством таких запро­сов и уров­нем смерт­но­сти от самоубийств. 

В то же вре­мя была выяв­ле­на зна­чи­мая кор­ре­ля­ция меж­ду коли­че­ством поис­ко­вых запро­сов, содер­жав­ших сло­во ‘utsu’ (депрес­сия) и уров­нем смерт­но­сти от само­убийств. По мне­нию авто­ра, резуль­та­ты иссле­до­ва­ния поз­во­ля­ют счи­тать, что хотя интер­нет и слу­жит кана­лом рас­про­стра­не­ния све­де­ний о мето­дах само­убий­ства и орга­ни­за­ции кол­лек­тив­ных само­убийств, но воз­ни­ка­ю­щие при этом рис­ки вряд ли смо­гут ока­зать ста­ти­сти­че­ски зна­чи­мое вли­я­ние на уро­вень смерт­но­сти от самоубийств.

Таким обра­зом, общий вывод на сего­дняш­ний день состо­ит в том, что интер­нет, по-види­мо­му, име­ет потен­ци­ал ока­зы­вать как поло­жи­тель­ное [9, 16, 18, 57, 58], так и отри­ца­тель­ное [19, 20, 31, 33, 34, 37, 38, 40, 45, 47, 50] или же сме­шан­ное [60, 64, 69, 70] вли­я­ние на уяз­ви­мых поль­зо­ва­те­лей, в первую оче­редь молодежь. 

Людь­ми, под­вер­жен­ны­ми суи­ци­даль­ным мыс­лям, интер­нет может исполь­зо­вать­ся по таким кон­струк­тив­ным при­чи­нам, как поиск под­держ­ки и стра­те­гий пре­одо­ле­ния сво­е­го состо­я­ния, но в тоже вре­мя в интер­не­те чело­век может встре­тить­ся с собе­сед­ни­ка­ми, спо­соб­ны­ми убе­дить его, что при­чи­не­ние себе вре­да – это нор­маль­но, а так­же потен­ци­аль­но пре­пят­ство­вать обра­ще­нию чело­ве­ка за про­фес­си­о­наль­ной помо­щью³.

Интер­нет созда­ёт кана­лы ком­му­ни­ка­ции, кото­рые могут быть исполь­зо­ва­ны для кибер-изде­ва­тельств. И наобо­рот, Интер­нет так­же исполь­зу­ет­ся в каче­стве сети под­держ­ки и даёт воз­мож­ность людям, кото­рые соци­аль­но изо­ли­ро­ва­ны, общаться.

Посколь­ку Интер­нет дина­ми­чен, досту­пен и, по сути, управ­ля­ет­ся его поль­зо­ва­те­ля­ми, а так­же может быть эффек­тив­ным инстру­мен­том вме­ша­тель­ства в пси­хо­ло­ги­че­ское состо­я­ние чело­ве­ка, иссле­до­ва­те­ли схо­дят­ся во мне­нии о том, что необ­хо­ди­мо актив­но раз­ви­вать воз­мож­но­сти это­го вме­ша­тель­ства в поло­жи­тель­ном ключе. 

Напри­мер, интер­ак­тив­ные фору­мы, созда­ва­е­мые меди­цин­ски­ми работ­ни­ка­ми, могут быть спо­со­бом инфор­ми­ро­ва­ния и под­держ­ки моло­дых людей с целью мини­ми­за­ции сре­ди них рис­ка суи­ци­да и нане­се­ния себя вре­да [58].

Основ­ные направ­ле­ния иссле­до­ва­ния. Интер­нет в целом явля­ет­ся муль­ти­ме­дий­ной сре­дой, соот­вет­ствен­но таким же явля­ет­ся и кон­тент, свя­зан­ный с СУ и СХ. Он вклю­ча­ет не толь­ко текст, но и фото­гра­фии, видео, музы­каль­ные запи­си, и все состав­ля­ю­щие это­го муль­ти­ме­дий­но­го кон­тен­та явля­ют­ся пред­ме­том вни­ма­ния спе­ци­а­ли­стов [13, 38, 39, 60]. 

Пред­ме­том наше­го спе­ци­аль­но­го инте­ре­са явля­ет­ся вер­баль­ная состав­ля­ю­щая и мето­ды ее авто­ма­ти­зи­ро­ван­но­го (ком­пью­тер­но­го) иссле­до­ва­ния и кон­тро­ля. Про­бле­ма­ти­ку, свя­зан­ную с этим пред­ме­том, мож­но услов­но раз­де­лить на сле­ду­ю­щие кате­го­рии (спи­сок, веро­ят­но, не исчерпывающий).

1. Изу­че­ние спо­со­бов кон­так­та с СУ/СХ-кон­тен­том в Интер­не­те и их вли­я­ния на пользователей.

1.1. Слу­чай­ная встре­ча с СУ/СХ-кон­тен­том.

1.2. Целе­на­прав­лен­ный поиск, уча­стие в созда­нии, потреб­ле­нии, рас­про­стра­не­нии СУ/СХ-кон­тен­та.

1.2.1. Поиск инфор­ма­ции о СУ/СХ.

1.2.2. Фор­ми­ро­ва­ние сооб­ществ, сти­му­ли­ру­ю­щих СУ/СХ-пове­де­ние или помо­га­ю­щих спра­вить­ся с проблемой.

1.2.3. Уста­нов­ле­ние кон­так­тов и рас­про­стра­не­ние инфор­ма­ции меж­ду лица­ми, инте­ре­су­ю­щи­ми­ся СУ/ СХ, в соци­аль­ных сетях (под­пис­ки, рет­ви­ты и т.п.).

2. Изу­че­ние тек­стов интер­нет-поль­зо­ва­те­лей, содер­жа­щих СУ/СХ-кон­тент (тви­тов, ком­мен­та­ри­ев, запи­сей в бло­гах и т.п.).

2.1. «Нега­тив­ные» про­яв­ле­ния (тек­сты, при­зы­ва­ю­щие к самоубийству/нанесению себе вре­да, опи­сы­ва­ю­щие СУ и СХ, пред­смерт­ные запис­ки и т.п.).

2.2. «Пози­тив­ные» про­яв­ле­ния (напри­мер, ком­мен­та­рии на фору­мах и в соц­се­тях, спо­соб­ству­ю­щие реше­нию про­бле­мы, отка­зу от идей СУ/СХ)⁴.

В кате­го­рии 1 речь идет об изу­че­нии наме­ре­ний поль­зо­ва­те­ля и спо­со­бов их реа­ли­за­ции в интер­не­те. Раз­гра­ни­че­ние 1.1. и 1.2. обу­слов­ле­но тем, что дале­ко не у всех поль­зо­ва­те­лей, встре­ча­ю­щих­ся с СУ/СХ-кон­тен­том в интер­не­те, эта встре­ча про­ис­хо­дит по их жела­нию и в резуль­та­те их целе­на­прав­лен­ных действий. 

Напри­мер, не инте­ре­су­ю­щий­ся этой темой поль­зо­ва­тель может попасть на соот­вет­ству­ю­щий сайт в резуль­та­те непра­виль­но сфор­му­ли­ро­ван­но­го поис­ко­во­го запро­са. Соот­вет­ству­ю­щая про­бле­ма­ти­ка раз­ра­бо­та­на в кон­тек­сте защи­ты детей от неже­ла­тель­но­го содер­жа­ния в интер­не­те (так, напри­мер, на англо­языч­ных сай­тах, посвя­щен­ных этой про­бле­ма­ти­ке, встре­ча­ют­ся реко­мен­да­ции при поис­ке инфор­ма­ции о пла­не­те Вене­ра для школь­но­го рефе­ра­та наби­рать в стро­ке поис­ка имен­но «пла­не­та Вене­ра», а не про­сто «Вене­ра», что­бы избе­жать ссы­лок на сай­ты эро­ти­че­ско­го содержания). 

Одна­ко нам не извест­ны ни англо­языч­ные, ни рус­ско­языч­ные рабо­ты, кото­рые рас­смат­ри­ва­ли бы эту про­бле­му в кон­тек­сте обсуж­да­е­мой нами темы. О том, что про­бле­ма суще­ству­ет, сви­де­тель­ству­ет скрин­шот поис­ко­вой стра­ни­цы Яндек­са с резуль­та­та­ми запро­са «синий кит» (рис. 1).

Полу­чив­ший зада­ние под­го­то­вить пре­зен­та­цию или доклад о синем ките для уро­ка при­ро­до­ве­де­ния школь­ник пер­вой же ссыл­кой отправ­ля­ет­ся на стра­ни­цу Вики­пе­дии, где «Синий кит» пози­ци­о­ни­ру­ет­ся как «рос­сий­ская город­ская игра». Сло­во «само­убий­ство» появ­ля­ет­ся в тек­сте толь­ко после пере­хо­да на стра­ни­цу. Тре­тья ссыл­ка так­же не име­ет отно­ше­ния к «мор­ско­му мле­ко­пи­та­ю­ще­му из отря­да кито­об­раз­ных» и содер­жит потен­ци­аль­но опас­ный контент.

Ср. резуль­та­ты запро­са по сло­вам «синий кит живот­ное» (рис. 2).

Ни одна из ссы­лок на пер­вой стра­ни­це поис­ка не ведет на потен­ци­аль­но опас­ные сайты.

Гово­ря о кате­го­рии 1.2. сле­ду­ет под­черк­нуть, что целе­на­прав­лен­ность поис­ка СУ/СХ-кон­тен­та и уча­стия в обще­нии на эти темы может отра­жать раз­ные интен­ции пользователя. 

Так, из 3 946 участ­ни­ков опро­са в [42] 22,5% (886 чел.) при­зна­ли, что обра­ща­лись к интер­не­ту за подоб­ным кон­тен­том: 11,9% (470/3 946) – захо­ди­ли на сайты/в чаты, где обсуж­да­лось СУ или СХ, 8,2% – иска­ли инфор­ма­цию о СХ, 7,5% – иска­ли инфор­ма­цию о СУ и 9,1% исполь­зо­ва­ли интер­нет для обсуж­де­ния СХ или суи­ци­даль­но­го настроения. 

При этом боль­шая часть участ­ни­ков опро­са обра­ща­лась к сай­там, на кото­рых мож­но было полу­чить помощь и под­держ­ку (8,2%), а не к сай­там, пред­ла­гав­шим инфор­ма­цию о спо­со­бах СУ или СХ (3,1%). Из чис­ла послед­них боль­шая часть (81%) в то же вре­мя обра­ща­лась и к сай­там помощи.

Прин­ци­пи­аль­но важ­но отгра­ни­чи­вать харак­те­ри­сти­ку интен­ции поль­зо­ва­те­ля (напри­мер, полу­чить помощь или узнать о спо­со­бах СУ) от харак­те­ри­сти­ки того или ино­го интер­нет-ресур­са как «полез­но­го» или «вред­но­го».

В [42], поми­мо сай­тов помо­щи и под­держ­ки, кото­рые харак­те­ри­зо­ва­лись в иссле­до­ва­нии как «полез­ные», и сай­тов, пред­ла­гав­ших инфор­ма­цию о спо­со­бах СУ и СХ, кото­рые харак­те­ри­зо­ва­лись как «вред­ные», респон­ден­ты ука­зы­ва­ли сле­ду­ю­щие ресур­сы с СУ/СХ-кон­тен­том, кото­рые они посе­ща­ли: сооб­ще­ния в ново­стях о людях, кото­рые нано­си­ли себе повре­жде­ния или совер­ша­ли само­убий­ства, лич­ные рас­ска­зы людей с опы­том СХ, сай­ты с общей инфор­ма­ци­ей о СУ и СХ, сай­ты, посвя­щен­ные сел­фхар­ме­рам. Неже­ла­ние авто­ров иссле­до­ва­ния апри­ор­но оха­рак­те­ри­зо­вать эти источ­ни­ки как полез­ные или вред­ные объяснимо. 

Основ­ная зада­ча в кате­го­рии 1.2.1, состо­ит в том, что­бы опре­де­лить, насколь­ко поис­ко­вые запро­сы поль­зо­ва­те­ля отра­жа­ют его СУ/СХ-наме­ре­ния, кор­ре­ли­ру­ет с его оффлай­но­вым пове­де­ни­ем, и, если такая кор­ре­ля­ция при­сут­ству­ет, каким обра­зом мож­но, авто­ма­ти­че­ски отсле­жи­вая запро­сы, выявить потен­ци­аль­ную груп­пу рис­ка. В этой кате­го­рии име­ют­ся иссле­до­ва­ния, демон­стри­ру­ю­щие как нали­чие, так и отсут­ствие кор­ре­ля­ции меж­ду коли­че­ством «суи­ци­даль­ных» поис­ко­вых запро­сов и уров­нем самоубийств. 

В [22] пред­ла­га­ет­ся объ­ек­тив­ное объ­яс­не­ние это­му фак­ту: посколь­ку связь меж­ду эти­ми дву­мя пока­за­те­ля­ми со вре­ме­нем уси­ли­ва­ет­ся, при­чем эта дина­ми­ка может быть раз­ной в раз­ных наци­о­наль­ных сег­мен­тах интер­не­та, иссле­до­ва­ния, про­ве­ден­ные в раз­ные годы и в раз­ных стра­нах зако­но­мер­но пока­зы­ва­ют раз­ные дан­ные. Для США эта кор­ре­ля­ция про­яви­лась толь­ко в пери­од после 2010 года, что дало воз­мож­ность обна­ру­жить ее в иссле­до­ва­нии [22], и про­дол­жа­ет уси­ли­вать­ся. Одна­ко нель­зя напря­мую про­ти­во­по­став­лять этот резуль­тат полу­чен­ным в [48] и [14], где иссле­до­ва­лись соот­вет­ствен­но дан­ные по Австра­лии, Англии и Уэль­су за дру­гие пери­о­ды времени.

Еще два важ­ных фак­то­ра, вли­я­ю­щих на досто­вер­ность и сопо­ста­ви­мость резуль­та­тов подоб­ных иссле­до­ва­ний: а) доступ­ность дан­ных и б) вре­мен­ной интер­вал, на кото­ром ищет­ся кор­ре­ля­ция. Труд­но­сти, свя­зан­ные с полу­че­ни­ем новей­ших и пол­ных офи­ци­аль­ных дан­ных по коли­че­ству само­убийств, отме­ча­ют­ся чаще, чем про­бле­мы с полу­че­ни­ем дан­ных по поис­ко­вым запросам. 

Так, в свя­зи с тем, что дан­ные Google Trends были доступ­ны на момент иссле­до­ва­ния до декаб­ря 2016 года, а дан­ные по коли­че­ству само­убийств от аме­ри­кан­ских Centers for Disease Control and Prevention – толь­ко до 2014 года, рам­ки иссле­до­ва­ния [22] при­шлось огра­ни­чить 2014 годом, а посколь­ку эти цен­тры не пуб­ли­ку­ют дан­ные о само­убий­ствах в отдель­ном шта­те, если их коли­че­ство мень­ше 10 в месяц, авто­ру при­шлось сде­лать опре­де­лен­ные допущения. 

Кор­ре­ля­ция меж­ду коли­че­ством «суи­ци­даль­ных» запро­сов и чис­лом само­убийств может выяв­лять­ся в раз­ных вре­мен­ных «окнах»: симуль­тан­но (сопо­став­ля­ет­ся коли­че­ство таких запро­сов и само­убийств в пре­де­лах одно­го месяца/временного пери­о­да), ретро­спек­тив­но (коли­че­ство само­убийств сопо­став­ля­ет­ся с коли­че­ством поис­ко­вых запро­сов в пред­ше­ству­ю­щем месяце/ вре­мен­ном пери­о­де) и про­спек­тив­но (коли­че­ство само­убийств сопо­став­ля­ет­ся с коли­че­ством поис­ко­вых запро­сов в сле­ду­ю­щем месяце/временном периоде).

Кро­ме того, резуль­та­ты иссле­до­ва­ния, как мы виде­ли в слу­чае [61], будут напря­мую зави­сеть от того, какие сло­ва будут исполь­зо­ва­ны в каче­стве пока­за­те­лей инте­ре­са к СУ/СХ-теме и сколь­ко их будет. 

В [25] с этой целью исполь­зу­ют­ся три клю­че­вые фра­зы, свя­зан­ные с само­убий­ством (обна­ру­же­на кор­ре­ля­ция меж­ду коли­че­ством поис­ков по каж­до­му из этих запро­сов и коли­че­ством само­убийств в каж­дом из 50 шта­тов США в 2009 г.). 

В [59] на осно­ве ана­ли­за Google Search Trends (запро­сы по четы­рем англий­ским и корей­ским сло­вам) с исполь­зо­ва­ни­ем мето­да боль­ших дан­ных были уста­нов­ле­ны общие тен­ден­ции меж­ду уров­нем само­убийств и коли­че­ством соот­вет­ству­ю­щих поис­ко­вых запро­сов, а так­же кор­ре­ля­ция меж­ду запро­са­ми, свя­зан­ны­ми со стрес­сом и с СУ, в Южной Корее. Кро­ме того, были под­твер­жде­ны ранее извест­ные дан­ные о том, что инфор­ма­ция о само­убий­ствах зна­ме­ни­то­стей может быть сти­му­лом для под­ра­жа­тель­ных самоубийств. 

В [8] c исполь­зо­ва­ни­ем Google Trends ана­ли­зи­ро­ва­лось коли­че­ство запро­сов в Google от поль­зо­ва­те­лей из Вели­ко­бри­та­нии в 2004–2013 году по сло­вам, обо­зна­ча­ю­щим само­убий­ство и три основ­ных фак­то­ра рис­ка, свя­зан­ных с ним. В иссле­до­ва­нии ста­ви­лась двой­ная цель: выявить отно­си­тель­ную часто­ту поис­ка по каж­дой из этих тем и уста­но­вить нали­чие кор­ре­ля­ции меж­ду коли­че­ством само­убийств и соот­вет­ству­ю­щих веб-поис­ков. В послед­нем слу­чае зна­чи­мой кор­ре­ля­ции для всех воз­рас­тов (15–64 года) уста­но­вить не уда­лось, одна­ко для воз­раст­ной груп­пы 25–34 года она была суще­ствен­но силь­нее, чем по всей выбор­ке (ρ=0,848; P=0,002 про­тив ρ=0,164; P=0,652). Авто­ры иссле­до­ва­ния выра­жа­ют свою уве­рен­ность в важ­но­сти обна­ру­жен­ных кор­ре­ля­ций и пола­га­ют такое направ­ле­ние иссле­до­ва­ний эффективным.

Нам, одна­ко, пред­став­ля­ет­ся, что мето­до­ло­гия, исполь­зо­ван­ная в этих иссле­до­ва­ни­ях не без­упреч­на, и не толь­ко по при­чине, изло­жен­ной в [61], но и в свя­зи с огра­ни­чен­ным и доста­точ­но про­из­воль­ным кру­гом поис­ко­вых слов и фраз, кото­рые исполь­зу­ют­ся в исследовании. 

Как отме­ча­ет­ся в [52], и сооб­ще­ства, посвя­щен­ные пище­вым рас­строй­ства­ми, и сооб­ще­ства людей, нано­ся­щих себе поре­зы, обла­да­ют осо­бым жар­го­ном (или даже арго), кото­рый поз­во­ля­ет отли­чить сво­их от чужих и кото­рый обнов­ля­ет­ся по мере того, как соци­аль­ные сети и дру­гие вла­дель­цы и регу­ля­то­ры интер­нет-пло­ща­док обще­ния вво­дят запре­ти­тель­ные меры и исполь­зу­ют то или иное клю­че­вое сло­во для детек­ти­ро­ва­ния «опас­ных» сообщений. 

Логич­но пред­по­ло­жить (и это под­твер­жда­ют наблю­де­ния за поис­ко­вы­ми стра­те­ги­я­ми людей в интер­не­те), что нови­чок в какой-либо про­бле­ма­ти­ке и «экс­перт» поль­зу­ют­ся раз­ны­ми тер­ми­на­ми для поиска. 

Напри­мер, вряд ли актив­ный фут­боль­ный болель­щик вво­дит в поис­ко­вую стро­ку сло­во «фут­бол» – он поль­зу­ет­ся более кон­крет­ны­ми запро­са­ми, поэто­му изу­чать, насколь­ко повы­сил­ся инте­рес к фут­бо­лу во вре­мя чем­пи­о­на­та мира, исполь­зуя в каче­стве инди­ка­то­ра толь­ко запро­сы на это сло­во, было бы мето­до­ло­ги­че­ски неверно.

Кос­вен­ное под­твер­жде­ние нашей точ­ки зре­ния обна­ру­жи­ва­ет­ся в весь­ма акку­рат­но выпол­нен­ном иссле­до­ва­нии [61]. Авто­ры это­го иссле­до­ва­ния ана­ли­зи­ро­ва­ли сооб­ще­ния, каса­ю­щи­е­ся СХ, свя­зан­но­го с пище­вы­ми рас­строй­ства­ми, в англо­языч­ных акка­ун­тах соци­аль­ных сетей Twitter, Tmblr и Instagtram. 

Для того что­бы сфор­ми­ро­вать кор­пус тек­стов, им тре­бо­вал­ся набор клю­че­вых слов для поис­ка. Этот набор пер­во­на­чаль­но был опре­де­лен на осно­ве обзо­ра лите­ра­ту­ры и попу­ляр­ных онлайн-фору­мов, посвя­щен­ных пище­вым рас­строй­ствам. Одна­ко затем этот спи­сок был под­верг­нут кор­рек­ции в свя­зи с дву­мя основ­ны­ми при­чи­на­ми: 1) сло­во­упо­треб­ле­ние чле­нов сооб­ществ, под­дер­жи­ва­ю­щих пище­вые рас­строй­ства, отли­ча­лось от при­ня­то­го в ака­де­ми­че­ском сооб­ще­стве; 2) неко­то­рые хеш­те­ги, свя­зан­ные с пище­вы­ми рас­строй­ства­ми, бло­ки­ру­ют­ся Instagram, о чем поль­зо­ва­те­ли, инте­ре­су­ю­щи­е­ся этой про­бле­ма­ти­кой, осве­дом­ле­ны и, сле­до­ва­тель­но, исполь­зу­ют дру­гие тер­ми­ны и раз­но­об­раз­ные видо­из­ме­не­ния запрещенных. 

На осно­ве ана­ли­за сооб­ще­ний и хеш­те­гов авто­ра­ми иссле­до­ва­ния был создан кор­пус тер­ми­нов, свя­зан­ных с пище­вы­ми рас­строй­ства­ми, вклю­ча­ю­щий более 400 еди­ниц, раз­де­лен­ных на 17 кате­го­рий. Сло­варь соби­рал­ся как по pro-illness («под­дер­жи­ва­ю­щим рас­строй­ство»), так и по pro-recovery («под­дер­жи­ва­ю­щим выздо­ров­ле­ние») источ­ни­кам, поэто­му отра­жа­ет тер­ми­ны, кото­рые встре­ча­ют­ся и в тех, и в других.

Цен­траль­ные кате­го­рии сло­ва­ря вклю­ча­ют 83 тер­ми­на, боль­шая часть из кото­рых явля­ет­ся дери­ва­та­ми от anorexia, bulimia и аббре­ви­а­ту­ры ED (eating disorders) и при этом не вхо­дит в лек­си­кон «обыч­но­го» чело­ве­ка. Это сокра­ще­ния, слож­но­со­кра­щен­ные сло­ва, ненор­ма­тив­ные напи­са­ния, напи­са­ния несколь­ких слов «в одно».

Оче­вид­но, что при поис­ке по клю­че­вым сло­вам или хеш­те­гам поль­зо­ва­тель, не вовле­чен­ный в СХ-дви­же­ние и не вла­де­ю­щий соот­вет­ству­ю­щим лек­си­ко­ном, будет поль­зо­вать­ся более «про­сты­ми» и обще­при­ня­ты­ми запро­са­ми, чем чело­век, зна­ко­мый с СХ-жар­го­ном. Этот жар­гон посто­ян­но обнов­ля­ет­ся и попол­ня­ет­ся, что явля­ет­ся, с одной сто­ро­ны, обыч­ной чер­той любо­го жар­го­на, с дру­гой – реак­ци­ей на уже­сто­че­ние моде­ра­ции подоб­но­го контента. 

Так, моди­фи­ци­ро­ван­ные СХ-сооб­ще­ством вари­ан­ты «тра­ди­ци­он­ных» тер­ми­нов anorexia, anorexia nervosa, anorexic встре­ча­лись в мате­ри­а­лах иссле­до­ва­ния [45] в общей слож­но­сти чаще, чем исход­ные тер­ми­ны. Такая дина­мич­ность и отно­си­тель­ная непред­ска­зу­е­мость СХ-жар­го­на затруд­ня­ет авто­ма­ти­че­ское детек­ти­ро­ва­ние тек­стов и изу­че­ние кор­ре­ля­ций меж­ду поис­ко­вы­ми запро­са­ми и оффлайн-пове­де­ни­ем пользователей.

В любом слу­чае при изу­че­нии поис­ко­вых запро­сов коли­че­ство клю­че­вых слов/фраз вряд ли долж­но сво­дить­ся к двум-трем. Пер­спек­тив­ны­ми пред­став­ля­ют­ся иссле­до­ва­ния, в кото­рых рас­смат­ри­ва­ет­ся поиск не толь­ко по сло­вам, непо­сред­ствен­но назы­ва­ю­щим про­бле­му (само­убий­ство, сел­фхарм, ано­рек­сия и т.п.), но по сло­вам, обо­зна­ча­ю­щим фак­то­ры рис­ка и свя­зан­ные пси­хи­че­ские состояния.

При выбо­ре клю­че­вых слов для иссле­до­ва­ния, про­во­ди­мо­го в кон­крет­ный пери­од вре­ме­ни, сле­ду­ет учи­ты­вать так­же воз­мож­ность их широ­ко­го исполь­зо­ва­ния поль­зо­ва­те­ля­ми при поис­ке куль­тур­ных реа­лий, попу­ляр­ных в этот пери­од, напри­мер фильмов. 

Так, авто­ры иссле­до­ва­ния [22] для уста­нов­ле­ния кор­ре­ля­ции меж­ду коли­че­ством «суи­ци­даль­ных» поис­ко­вых запро­сов в Google и уров­нем само­убийств в США были вынуж­де­ны отре­гу­ли­ро­вать пара­мет­ры поис­ка так, что­бы не вклю­чать запро­сы на бое­вик о супер­ге­ро­ях 2016 года Suicide Squad («Отряд самоубийц»).

В [71] для изу­че­ния свя­зи меж­ду поис­ко­вы­ми запро­са­ми, свя­зан­ны­ми с само­убий­ством, и коли­че­ством само­убийств в сто­ли­це Тай­ва­ня – Тай­б­эе было исполь­зо­ва­но 37 клю­че­вых слов, отно­сив­ших­ся к само­убий­ству как тако­во­му и основ­ным при­чи­нам самоубийств. 

Иссле­до­ва­ние поз­во­ли­ло выявить ряд слов, трен­ды поис­ка по кото­рым в интер­не­те по вре­ме­ни сов­па­да­ли или пред­ше­ство­ва­ли трен­дам уров­ня само­убийств в целом или в зави­си­мо­сти от выбор­ки. Авто­ры иссле­до­ва­ния пола­га­ют, что детек­ти­ро­ва­ние и филь­тра­ция потен­ци­аль­но опас­ных источ­ни­ков, к кото­рым могут при­ве­сти подоб­ные запро­сы, со сто­ро­ны поис­ко­вых систем могут спо­соб­ство­вать умень­ше­нию смерт­но­сти от самоубийств. 

На эту фор­му­ли­ров­ку сле­ду­ет обра­тить вни­ма­ние, так как, изу­чая сами по себе поис­ко­вые запро­сы, мы не полу­ча­ем дан­ных о том, на какие сай­ты они при­ве­ли поль­зо­ва­те­лей: сай­ты, под­дер­жи­ва­ю­щие СУ/СХ, или ока­зы­ва­ю­щие помощь в реше­нии проблемы.

Такую зада­чу реша­ли авто­ры иссле­до­ва­ний [55, 11], кото­рые отли­ча­ют­ся не толь­ко тем, что кон­цен­три­ру­ют­ся не на запро­сах, а на отве­тах, полу­ча­е­мых поль­зо­ва­те­ля­ми, но и тем, что выпол­не­ны на мате­ри­а­ле раз­лич­ных поис­ко­вых систем (боль­шин­ство иссле­до­ва­те­лей, как пра­ви­ло, огра­ни­чи­ва­ет­ся Google-ом).

В [55] это Google, Yahoo!, Ask.com, Lycos, and Dogpile. Изу­ча­лись пер­вые 30 отве­тов на запро­сы по четы­рем поис­ко­вым словам/фразам, сде­лан­ные в этих систе­мах в авгу­сте-сен­тяб­ре 2006 года. Каж­дый сайт оце­ни­вал­ся несколь­ки­ми экс­пер­та­ми и в резуль­та­те полу­чал харак­те­ри­сти­ку как про­су­и­ци­даль­ный, анти­су­и­ци­даль­ный, ней­траль­ный по отно­ше­нию к суи­ци­ду, не содер­жа­щий суи­ци­даль­но­го кон­тен­та, ошиб­ка (напри­мер, стра­ни­ца не загружается). 

Наи­бо­лее часто сре­ди резуль­та­тов поис­ка встре­ча­лись ней­траль­ные и анти­су­и­ци­даль­ные сай­ты: из 373 сай­тов – 115 ней­траль­ных, 109 анти­су­и­ци­даль­ных, 41 про­су­и­ци­даль­ный. Тем не менее, по резуль­та­там иссле­до­ва­ния про­су­и­ци­даль­ные ресур­сы, в том чис­ле вклю­ча­ю­щие деталь­ные инструк­ции по необыч­ным мето­дам само­убий­ства, оце­ни­ва­ют­ся как легкодоступные. 

Отсю­да сле­ду­ет реко­мен­да­ция авто­ров меди­цин­ским спе­ци­а­ли­стам о необ­хо­ди­мо­сти зада­вать паци­ен­там вопро­сы о том, как они исполь­зу­ют интер­нет, и направ­лять их на сай­ты, где они могут най­ти под­держ­ку и помощь. Для послед­не­го тре­бу­ет­ся, разу­ме­ет­ся, хоро­шая ори­ен­та­ция само­го вра­ча в подоб­ных ресурсах.

Иссле­до­ва­ние [11] про­во­ди­лось в мае 2007 года с исполь­зо­ва­ни­ем 4 поис­ко­вых систем – Google, Yahoo, MSN, Ask – и 12 поис­ко­вых слов/фраз. Ана­ли­зи­ро­ва­лись пер­вые 10 ссы­лок по каж­до­му запро­су, что в сово­куп­но­сти дает 480 ссы­лок. Они были кате­го­ри­зи­ро­ва­ны авто­ра­ми более дроб­но, чем в преды­ду­щем иссле­до­ва­нии. Были выде­ле­ны сле­ду­ю­щие категории:

• суи­ци­даль­ный сайт, поощ­ря­ю­щий и сти­му­ли­ру­ю­щий СУ;
• суи­ци­даль­ный сайт, опи­сы­ва­ю­щий мето­ды СУ, но не поощ­ря­ю­щий к СУ;
• суи­ци­даль­ный сайт, пред­став­ля­ю­щий СУ в поло­жи­тель­ном свете;
• инфор­ма­ци­он­ный сайт, даю­щий фак­ти­че­скую инфор­ма­цию о спо­со­бах СУ;
• инфор­ма­ци­он­ный сайт, пред­став­ля­ю­щий СУ в шут­ли­вых и несе­рьез­ных тонах, но даю­щий инфор­ма­цию о реаль­ных спо­со­бах СУ;
• инфор­ма­ци­он­ный сайт с пол­но­стью несе­рьез­ной инфор­ма­ци­ей, боль­шин­ство или все пред­став­лен­ные спо­со­бы СУ нереальны;
• анти­су­и­ци­даль­ный сайт;
• сайт под­держ­ки, посвя­щен­ный предот­вра­ще­нию СУ;
• сайт, содер­жа­щий ака­де­ми­че­скую и офи­ци­аль­ную информацию;
• «Стра­ни­ца не най­де­на» или не име­ет отно­ше­ния к запросу;
• новост­ные сооб­ще­ния о кон­крет­ных самоубийствах.

По резуль­та­там иссле­до­ва­ния пер­вые три из 10 наи­бо­лее часто попа­да­ю­щих в резуль­та­ты поис­ка сай­тов ока­за­лись про­су­и­ци­даль­ны­ми. Кро­ме того, выяс­ни­лось, что инфор­ма­цию о кон­крет­ных спо­со­бах само­убий­ства предо­став­ля­ют не толь­ко про­су­и­ци­даль­ные и инфор­ма­ци­он­ные сай­ты: 21% сай­тов под­держ­ки и 55% ака­де­ми­че­ских сай­тов и сай­тов офи­ци­аль­ных орга­ни­за­ций так­же предо­став­ля­ли такой контент.

Ана­ло­гич­ное иссле­до­ва­ние, про­ве­ден­ное груп­пой иссле­до­ва­те­лей с Тай­ва­ня в апре­ле 2016 года с исполь­зо­ва­ни­ем пяти поис­ко­вых систем Google, Yahoo, Bing (аме­ри­кан­ские поис­ко­ви­ки), Yam (тай­вань­ский поис­ко­вик), Sina (китай­ский поис­ко­вик), пред­став­ле­но в [36].

Изу­ча­лись пер­вые 30 резуль­та­тов четы­рех поис­ко­вых запро­сов, вво­ди­мых на тра­ди­ци­он­ном вари­ан­те китай­ско­го язы­ка, исполь­зу­е­мом на Тай­ване и в Гон­кон­ге. Все­го было полу­че­но 352 уни­каль­ных ссыл­ки. Соот­вет­ству­ю­щие сай­ты были клас­си­фи­ци­ро­ва­ны про­фес­си­о­наль­ным пси­хи­ат­ром по сле­ду­ю­щим кате­го­ри­ям: предот­вра­ще­ние само­убийств (наи­боль­шее коли­че­ство резуль­та­тов – 37,8%), про­су­и­ци­даль­ный сайт (9,7% резуль­та­тов), сайт с ней­траль­ной инфор­ма­ци­ей о СУ (23,0%), сайт, не свя­зан­ный с СУ (25,9%), ошибка. 

Про­цент про­су­и­ци­даль­ных сай­тов, опре­де­лен­ный по резуль­та­там иссле­до­ва­ния, отли­чал­ся от резуль­та­тов, полу­чен­ных в ана­ло­гич­ных иссле­до­ва­ни­ях, выпол­нен­ных в дру­гих наци­о­наль­ных сег­мен­тах, как в боль­шую, так и в мень­шую сто­ро­ну: 1% – в австра­лий­ском [66], 11,7% – в аме­ри­кан­ском [55] и 42% – в турец­ком [56].

Было так­же выяв­ле­но раз­ли­чие меж­ду доступ­но­стью про­су­и­ци­даль­ной инфор­ма­ции по раз­ным поис­ко­вым систе­мам. Авто­ры иссле­до­ва­ния утвер­жда­ют, что риск встре­чи с подоб­ны­ми сай­та­ми у поль­зо­ва­те­лей Yam меньше.

Прак­ти­че­ские выво­ды из подоб­ных иссле­до­ва­ний варьи­ру­ют­ся от кон­ста­та­ции необ­хо­ди­мо­сти для меди­цин­ских работ­ни­ков и орга­ни­за­ций рас­ши­рить свое онлайн-при­сут­ствие с целью предот­вра­ще­ния СУ [22] до утвер­жде­ния необ­хо­ди­мо­сти уже­сто­че­ния кон­тро­ля и регу­ли­ро­ва­ния СУ-кон­тен­та в интер­не­те [36]. Суще­ствен­но, что схо­жие про­бле­мы обна­ру­жи­ва­ют­ся в наци­о­наль­ных сег­мен­тах интер­не­та с весь­ма раз­лич­ной сте­пе­нью госу­дар­ствен­но­го контроля.

Одним из глав­ных поня­тий, изу­ча­е­мых в свя­зи с рас­про­стра­не­ни­ем соци­аль­ных сетей, явля­ет­ся кон­нек­тив­ность – connectivity [66]. Новая онлай­но­вая куль­ту­ра ком­му­ни­ка­ции и соци­а­ли­за­ции, выра­жа­ю­ща­я­ся через ком­мен­та­рии, под­пис­ки, «лай­ки», «рет­ви­ты» и дру­гие фор­мы уста­нов­ле­ния свя­зей меж­ду поль­зо­ва­те­ля­ми соц­се­тей, воз­ник­ла на пере­крест­ке жела­ний и при­вы­чек поль­зо­ва­те­лей и алго­рит­мов, предо­став­ля­е­мых соци­аль­ны­ми платформами. 

Изу­че­ние про­блем 1.2.2. и 1.2.3. помо­га­ет полу­чить пред­став­ле­ние о том, каким обра­зом и с какой ско­ро­стью кон­тент, свя­зан­ный с СУ и СХ, рас­про­стра­ня­ет­ся в соци­аль­ных сетях (o «зара­зи­тель­но­сти» тако­го кон­тен­та); о харак­те­ре актив­но­сти поль­зо­ва­те­лей, раз­ме­ща­ю­щих СУ/ СХ-кон­тент, в соци­аль­ных сетях и на дру­гих неспе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ных ресур­сах, о струк­ту­ре и функ­ци­о­ни­ро­ва­нии спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ных сооб­ществ, под­дер­жи­ва­ю­щих СУ/СХ-пове­де­ние или ока­зы­ва­ю­щих помощь в реше­нии проблемы. 

Так­же мож­но рас­счи­ты­вать на то, что иссле­до­ва­ния, веду­щи­е­ся в этих направ­ле­ни­ях, помо­гут опре­де­лять, кто из поль­зо­ва­те­лей явля­ет­ся про­стым (слу­чай­ным или целе­на­прав­лен­ным) потре­би­те­лем такой инфор­ма­ции, а кто – ее актив­ным, созна­тель­ным созда­те­лем и рас­про­стра­ни­те­лем, выявить стра­те­гии и так­ти­ки вхож­де­ния в СУ/СХ-сооб­ще­ства и «успеш­но­го» пове­де­ния в них и т.п.

Так­же воз­мож­но уста­нов­ле­ние кор­ре­ля­ций меж­ду пове­де­ни­ем лиц, пуб­ли­ку­ю­щих СУ/СХ-кон­тент, в вир­ту­аль­ном и реаль­ном мире. В послед­ние годы иссле­до­ва­ния тако­го рода бази­ру­ют­ся на авто­ма­ти­че­ском ана­ли­зе тек­ста и будут рас­смот­ре­ны далее в «Обзо­ре суще­ству­ю­щих ком­пью­тер­ных реше­ний», после того как будут вве­де­ны необ­хо­ди­мые понятия. 

Одна­ко в целях демон­стра­ции того, что исполь­зо­ва­ние мате­ма­ти­че­ских мето­дов, в том чис­ле машин­но­го обу­че­ния, боль­ших дан­ных и т.п., ни в коем слу­чае не заме­ня­ет руч­но­го каче­ствен­но­го ана­ли­за тек­стов, мы при­ве­дем здесь в при­мер иссле­до­ва­ние, выпол­нен­ное на базе про­ек­та SharpTalk с целью изу­чить функ­ци­о­ни­ро­ва­ние онлайн-фору­ма под­держ­ки сел­фхар­ме­ров и ком­му­ни­ка­тив­ное пове­де­ние его участ­ни­ков [58].

Про­бле­ма ком­му­ни­ка­тив­но­го пове­де­ния  «нович­ка», жела­ю­ще­го вой­ти в то или иное сете­вое сооб­ще­ство, и реак­ции на него «ста­ро­жи­лов» ана­ли­зи­ро­ва­лась в лите­ра­ту­ре на мате­ри­а­ле раз­лич­ных фору­мов [35, 49, 53, 15], в том чис­ле фору­мов, посвя­щен­ных само­убий­ству [29], и фору­мов лиц, стра­да­ю­щих пси­хи­че­ски­ми забо­ле­ва­ни­я­ми, напри­мер, бипо­ляр­ным рас­строй­ством [68].

Было уста­нов­ле­но, что, вопре­ки общим пред­став­ле­ни­ям о демо­кра­тич­но­сти интер­нет-ком­му­ни­ка­ции, воз­мож­но­сти общать­ся со все­ми на рав­ных, фору­мы демон­стри­ру­ют явную иерар­хич­ность: «ста­ро­жи­лы» высту­па­ют как хра­ни­те­ли тра­ди­ций, защи­ща­ю­щие форум как пло­щад­ку обще­ния, и могут насто­ро­жен­но отно­сить­ся ко вновь при­быв­шим, кото­рые, для того что­бы заво­е­вать себе место в сооб­ще­стве и пра­во голо­са, вынуж­де­ны при­ме­нять осо­бые ком­му­ни­ка­тив­ные так­ти­ки, напри­мер, ука­зы­вать на свои общие при­зна­ки с чле­на­ми сооб­ще­ства (при­над­леж­ность к груп­пе), запра­ши­вать сове­ты или инфор­ма­цию и т.п. Такие так­ти­ки «ста­ро­жи­лов» и «нович­ков» в слу­чае суи­ци­даль­но­го фору­ма могут при­во­дить к усу­губ­ле­нию СХ-пове­де­ния [29].

Ана­лиз ком­му­ни­ка­тив­но­го вза­и­мо­дей­ствия участ­ни­ков фору­ма SharpTalk в [57, 58] поз­во­лил отве­тить на вопро­сы: каким обра­зом поль­зо­ва­те­ли пред­став­ля­лись и опи­сы­ва­ли себя в нача­ле сво­е­го появ­ле­ния на фору­ме, как отве­ча­ли дру­гие участ­ни­ки, какие части сооб­ще­ния были наи­бо­лее зна­чи­мы, как уста­нав­ли­ва­лись гра­ни­цы член­ства на фору­ме, какое пове­де­ние при­ни­ма­лось, а какое отвергалось? 

Так­же были сде­ла­ны наблю­де­ния каса­тель­но того, какие фор­мы ком­му­ни­ка­тив­но­го пове­де­ния спо­соб­ству­ют, а какие пре­пят­ству­ют при­ня­тию кого-либо в каче­стве участ­ни­ка на форум под­держ­ки и как мож­но исполь­зо­вать эту инфор­ма­цию для раз­ви­тия онлай­но­вых фору­мов под­держ­ки. В осно­ву иссле­до­ва­ния были поло­же­ны мето­ды дис­кур­сив­но­го, кон­вер­са­ци­он­но­го ана­ли­за и ана­ли­за кате­го­рий членства.

SharpTalk был создан авто­ра­ми иссле­до­ва­ния в рам­ках про­ек­та Наци­о­наль­но­го инсти­ту­та иссле­до­ва­ний в обла­сти здра­во­охра­не­ния Вели­ко­бри­та­нии (National Institute for Health Research) с целью понять, как моло­дые люди, испы­ты­ва­ю­щие тягу к СУ-СХ, могут ока­зы­вать друг дру­гу под­держ­ку и как про­фес­си­о­на­лы в обла­сти здра­во­охра­не­ния и соци­аль­ной помо­щи могут рабо­тать с таки­ми людь­ми в онлайн-среде. 

Форум был открыт в опре­де­лен­ный день 2009 года, а затем закрыт через три меся­ца. Для уча­стия в нем зара­нее были при­гла­ше­ны посред­ством объ­яв­ле­ний на дру­гих сай­тах под­держ­ки 77 моло­дых людей, испы­ты­вав­ших СХ-про­бле­мы. Они были пре­ду­пре­жде­ны, что их сооб­ще­ния (посты) на фору­ме будут изу­чать­ся и исполь­зо­вать­ся в науч­ных пуб­ли­ка­ци­ях (по это­му пово­ду было даже созда­но спе­ци­аль­ное обсуж­де­ние на форуме). 

Спу­стя пол­го­да после закры­тия фору­ма он был сно­ва открыт на одну неде­лю, за кото­рую участ­ни­ки мог­ли озна­ко­мить­ся с пер­вич­ны­ми иссле­до­ва­тель­ски­ми дан­ны­ми, полу­чен­ны­ми на нем, и про­ком­мен­ти­ро­вать их. Форум пред­став­лял собой менее жест­ко моде­ри­ру­е­мое про­стран­ство обще­ния, чем обыч­ные сай­ты под­держ­ки, на кото­рых сооб­ще­ния под­вер­га­лись суще­ствен­ной модерации. 

Моде­ра­то­ры ста­ра­лись смяг­чать раз­но­гла­сия и уда­ля­ли или редак­ти­ро­ва­ли сооб­ще­ния, кото­рые мог­ли бы рас­стро­ить участ­ни­ков или спро­во­ци­ро­вать СХ-пове­де­ния. Одна­ко в иссле­до­ва­тель­ских целях моде­ра­ция велась с боль­шим запаз­ды­ва­ни­ем по вре­ме­ни, чем это обыч­но при­ня­то. Кро­ме того, в отли­чие от дру­гих сай­тов под­держ­ки раз­ре­ша­лись сооб­ще­ния о наме­ре­нии нане­сти себе повре­жде­ние или о нане­сен­ном повре­жде­нии, если они не содер­жа­ли деталей.

В осталь­ном SharpTalk функ­ци­о­ни­ро­вал как обыч­ный онлайн-форум⁵ (ано­ним­ное уча­стие под ник­ней­ма­ми, орга­ни­за­ция обще­ния по вет­кам фору­ма и т.п.).

Пер­вые сооб­ще­ния участ­ни­ков на SharpTalk содер­жа­ли рассказы/истории об их соб­ствен­ном опы­те, все они откры­то гово­ри­ли о недав­нем или пла­ни­ру­е­мом при­чи­не­нии себе физи­че­ско­го вре­да, а так­же, в рам­ках «пра­вил» сай­та, опи­сы­ва­ли свои повре­жде­ния. Тако­го рода демон­стра­ция соот­вет­ству­ю­щих зна­ний, опи­са­ний и про­блем при­во­дит к под­твер­жде­нию член­ства нович­ка со сто­ро­ны дру­гих участ­ни­ков, к его при­ня­тию в груп­пу, слу­жит сво­е­го рода «про­пус­ком в сообщество».

Далее модель пове­де­ния в онлайн-сооб­ще­стве про­яв­ля­ет­ся посред­ством того, как моло­дые люди реа­ги­ру­ют на пуб­ли­ка­ции в целом и на нару­ше­ния обще­при­ня­тых (ино­гда неглас­ных) пра­вил сайта/форума. У сооб­ще­ства выде­ля­ют­ся гра­ни­цы воз­мож­но­го пове­де­ния его чле­нов. Напри­мер, недо­пу­сти­ма кри­ти­ка и обви­не­ния в адрес друг дру­га, толь­ко под­держ­ка. Моде­ра­то­ры и дру­гие участ­ни­ки тща­тель­но за этим сле­дят, так как от таких сооб­ществ, как Sharptalk, ждут в первую оче­редь поддержки. 

Такие рам­ки дела­ют пове­де­ние участ­ни­ков пред­ска­зу­е­мым, а само сооб­ще­ство более без­опас­ным. Если гово­рить о при­чи­нах выбо­ра поль­зо­ва­те­ля­ми имен­но Sharptalk для обра­ще­ния за помо­щью, глав­ны­ми ста­но­вят­ся неболь­шой объ­ем и не очень стро­гая орга­ни­за­ция сай­та, что дела­ет его наи­бо­лее под­хо­дя­щим местом для того, что­бы поде­лить­ся сво­ей исто­ри­ей и най­ти под­держ­ку, так как доста­точ­но либе­раль­ная моде­ра­ция и неболь­шое коли­че­ство участ­ни­ков поз­во­ля­ют намно­го быст­рее почув­ство­вать себя пол­но­цен­ной частью сообщества.

В сво­их сооб­ще­ни­ях участ­ни­ки демон­стри­ро­ва­ли зна­ком­ство с кон­вен­ци­я­ми онлайн-фору­мов в целом и фору­мов под­держ­ки, а так­же пони­ма­ние задач проекта. 

Наце­лен­ность на ока­за­ние под­держ­ки дру­гим участ­ни­кам нахо­дит выра­же­ние в широ­ком набо­ре ком­му­ни­ка­тив­ных так­тик: запрос допол­ни­тель­ной инфор­ма­ции, «для того, что­бы я мог ска­зать тебе что-то полез­ное»; откры­тое выра­же­ние жела­ния «быть полез­ным», «под­дер­жать» и т.п.; фор­ми­ро­ва­ние общей иден­тич­но­сти с помо­щью фраз, вклю­ча­ю­щих эмпа­ти­че­ское «мы», напри­мер, «ино­гда нам при­хо­дит­ся так посту­пать» или «одна­жды мы ста­нем силь­нее, все мы вме­сте»; вопро­сы о само­чув­ствии и т.п.

Воз­дер­жа­ние от СХ и актив­ное уча­стие в фору­ме ста­ли вос­при­ни­мать­ся участ­ни­ка­ми как общие обя­за­тель­ства, общие ожи­да­ния, и их нару­ше­ние, напри­мер, дол­гое мол­ча­ние или новый слу­чай СХ, осо­зна­ва­лось как нечто, огор­ча­ю­щее дру­гих людей и тре­бу­ю­щее извинения.

В то же вре­мя участ­ни­ки фору­ма актив­но зани­ма­лись «обу­строй­ством» про­стран­ства обще­ния в соот­вет­ствии со сво­и­ми пред­став­ле­ни­я­ми о том, как дол­жен рабо­тать такой форум, напри­мер, запра­ши­ва­ли новые функ­ции – так на фору­ме появи­лись вет­ки для раз­го­во­ров обо всем и игр, что типич­но для онлайн-фору­мов в целом. Это так­же сви­де­тель­ству­ет о вос­при­я­тии фору­ма как сооб­ще­ства, для кото­ро­го сами участ­ни­ки уста­нав­ли­ва­ют ком­му­ни­ка­тив­ные нормы.

В [57, 58] вни­ма­ние обра­ща­ет­ся на кон­крет­ный уча­сток систе­мы ком­му­ни­ка­тив­но­го вза­и­мо­дей­ствия участ­ни­ков SharpTalk: поль­зо­ва­тель опи­сы­ва­ет свою про­бле­му и про­сит сове­та – дру­гие поль­зо­ва­те­ли отве­ча­ют ему, пред­ла­гая под­держ­ку и/или совет – поль­зо­ва­тель реа­ги­ру­ет на поддержку/совет, при­ни­мая, отвер­гая или игнорируя. 

Цен­траль­ной кате­го­ри­ей в этой ста­тье явля­ет­ся совет как рече­вой акт, игра­ю­щий важ­ную роль в при­об­ще­нии новых поль­зо­ва­те­лей к сооб­ще­ству и даль­ней­шей ком­му­ни­ка­ции в нем. При этом и прось­ба о сове­те, и сам совет могут выпол­нять весь­ма раз­ные функ­ции в ком­му­ни­ка­тив­ном вза­и­мо­дей­ствии и по-раз­но­му оце­ни­вать­ся его участ­ни­ка­ми. Напри­мер, то, что выгля­дит как прось­ба о сове­те, на самом деле может быть прось­бой о мораль­ной под­держ­ке, сочув­ствии, обсуж­де­нии проблемы. 

С дру­гой сто­ро­ны, мно­гие ком­му­ни­кан­ты име­ют тен­ден­цию вме­сто мораль­ной под­держ­ки в том слу­чае, когда она тре­бу­ет­ся или запра­ши­ва­ет­ся, пред­ла­гать совет. J.Smithson с кол­ле­га­ми [57] рас­смат­ри­ва­ют раз­лич­ные цепоч­ки сооб­ще­ний, в кото­рые вклю­ча­ет­ся рече­вой акт сове­та на SharpTalk, и обна­ру­жи­ва­ют весь­ма инте­рес­ные эффек­ты, в част­но­сти «мас­ки­ров­ку» под прось­бу о прак­ти­че­ском сове­те жела­ния рас­ска­зать о пси­хо­ло­ги­че­ской про­бле­ме. Эта «мас­ки­ров­ка» может быть обна­ру­же­на с помо­щью извест­но­го прин­ци­па кон­вер­са­ци­он­но­го ана­ли­за: гово­ря­щий отве­ча­ет на то, что инте­ре­су­ет его боль­ше всего. 

Так, одна из участ­ниц фору­ма, полу­чи­ла на свой запрос прак­ти­че­ско­го сове­та о том, что делать с нане­сен­ны­ми вче­ра шра­ма­ми, кото­рые «позе­ле­не­ли», три отве­та. Два содер­жа­ли сове­ты, один – совет и пред­ло­же­ние эмо­ци­о­наль­ной под­держ­ки: Аre you feeling better today? (Тебе сего­дня луч­ше?); Do you know why it happened? (Ты зна­ешь, поче­му это слу­чи­лось?); Here if you want to talk about any of it (Я здесь, если ты хочешь пого­во­рить об этом). 

Участ­ни­ца, запра­ши­вав­шая совет, про­ре­а­ги­ро­ва­ла на это пред­ло­же­ние пер­вым и раз­ме­сти­ла про­стран­ный рас­сказ о сво­ем пси­хо­ло­ги­че­ском состо­я­нии, после чего крат­ко, в одном сооб­ще­нии побла­го­да­ри­ла тех, кто дал ей советы. 

Такое рече­вое пове­де­ние сви­де­тель­ству­ет о том, что за прось­бой о сове­те скры­ва­лось жела­ние полу­чить сочув­ствие. И это типич­ный слу­чай для SharpTalk, что про­ти­во­ре­чит име­ю­ще­му­ся в лите­ра­ту­ре мне­нию, что люди, запра­ши­ва­ю­щие совет или рас­ска­зы­ва­ю­щие о сво­их про­бле­мах, хотят полу­чить соот­вет­ствен­но совет или сочув­ствие и заме­на одно­го дру­гим их не удо­вле­тво­рит. Участ­ни­ки фору­ма исполь­зо­ва­ли прось­бу о прак­ти­че­ском сове­те как спо­соб перей­ти к рас­ска­зу о проблемах. 

Были отме­че­ны и дру­гие осо­бен­но­сти рече­вых актов прось­бы о сове­те и сове­та на SharpTalk, в част­но­сти боль­шое коли­че­ство пока­за­те­лей нека­те­го­рич­но­сти в сове­тах, вза­и­мо­об­мен сове­та­ми, нали­чие осо­бо­го типа постов «cry for help» (крик о помо­щи), запра­ши­ва­ю­щих совет, но не содер­жа­щих доста­точ­ной инфор­ма­ции, более коопе­ра­тив­ная реак­ция поль­зо­ва­те­лей на прось­бы рас­ска­зать о про­бле­ме подроб­нее или посты типа ‘being here’ (я здесь, если ты хочешь пого­во­рить), чем на пря­мое выра­же­ние сове­та и т.п.

Труд­но не согла­сить­ся с авто­ра­ми иссле­до­ва­ния [57] в том, что они гово­рят о прак­ти­че­ской поль­зе, кото­рую может при­не­сти про­ве­ден­ный ана­лиз. Они утвер­жда­ют, что пони­ма­ние того, как моло­дые люди ста­но­вят­ся чле­на­ми онлайн-фору­мов под­держ­ки, как при­об­ре­та­ют чув­ство «при­над­леж­но­сти» к сооб­ще­ству, может помочь моде­ра­то­рам иден­ти­фи­ци­ро­вать более уяз­ви­мых участ­ни­ков и помо­гать им. 

Опре­де­ле­ние типов сооб­ще­ний, кото­рые поз­во­ля­ют и не поз­во­ля­ют поль­зо­ва­те­лю вза­и­мо­дей­ство­вать с фору­мом под­держ­ки, может помочь в обу­че­нии моде­ра­то­ров и меди­цин­ских работ­ни­ков тому, как рабо­тать с таки­ми сооб­ще­ства­ми наи­бо­лее эффек­тив­но, помочь в созда­нии без­опас­но­го онлайн-про­стран­ства, где чело­век с пси­хи­че­ски­ми про­бле­ма­ми может полу­чить помощь.

К сожа­ле­нию, при­хо­дит­ся кон­ста­ти­ро­вать, что основ­ной век­тор иссле­до­ва­ний сег­мен­та интер­не­та, в кото­ром обща­ют­ся люди с СУ/СХ-про­бле­ма­ми, в послед­ние годы сме­стил­ся от подоб­ных каче­ствен­ных иссле­до­ва­ний к коли­че­ствен­ным с исполь­зо­ва­ни­ем машин­ных мето­дов. Послед­ние так­же необ­хо­ди­мы и резуль­та­тив­ны, но в них интер­пре­ти­ру­ют­ся ста­ти­сти­че­ские дан­ные, а не погру­жен­ные в кон­текст кон­крет­ные примеры. 

Было бы нера­зум­но, если бы име­ю­ще­е­ся в оте­че­ствен­ной нау­ке отста­ва­ние в раз­ра­бот­ке обсуж­да­е­мых про­блем пре­одо­ле­ва­лось толь­ко за счет коли­че­ствен­ных иссле­до­ва­ний, направ­лен­ных на авто­ма­ти­за­цию про­цес­сов детек­ти­ро­ва­ния, уста­нов­ле­ния кор­ре­ля­ций и т.п., а не на пони­ма­ние осо­бен­но­стей вза­и­мо­дей­ствия чело­ве­ка с чело­ве­ком в реаль­ной сете­вой коммуникации.

Иссле­до­ва­ния в кате­го­рии 2, как и в кате­го­рии 1, ведут­ся в раз­ных язы­ко­вых и наци­о­наль­ных сег­мен­тах интер­не­та, охва­ты­ва­ют раз­лич­ные жан­ры интер­нет-ком­му­ни­ка­ции: Instagram, Twitter и дру­гие соци­аль­ные сети, бло­ги, фору­мы. Преж­де все­го они направ­ле­ны на созда­ние инстру­мен­тов авто­ма­ти­че­ско­го детек­ти­ро­ва­ния и ана­ли­за «опас­но­го» СУ/ СХ-контента. 

Несмот­ря на опре­де­лен­ные успе­хи, здесь обна­ру­жи­ва­ют­ся серьез­ные мето­до­ло­ги­че­ские про­бле­мы, кото­рые затруд­ня­ют про­дви­же­ние впе­ред: в первую оче­редь, это затруд­не­ния, каса­ю­щи­е­ся сов­ме­ще­ния руч­ной раз­мет­ки / экс­перт­ной оцен­ки и авто­ма­ти­че­ской обра­бот­ки тек­ста, соблю­де­ния объ­ек­тив­но­сти иссле­до­ва­ния и акку­му­ля­ции доста­точ­но­го для машин­но­го обу­че­ния объ­е­ма материала. 

Полу­чен­ные резуль­та­ты и акту­аль­ные про­бле­мы будут рас­смот­ре­ны во вто­рой части ста­тьи.

ЛИТЕРАТУРА

1. Бряб­ри­на Т.В., Гиберт А.И., Штра­хо­ва А.В. Опыт кон­тент-ана­ли­за суи­ци­даль­ных выска­зы­ва­ний в сети интер­нет лиц с раз­лич­ным уров­нем суи­ци­даль­ной актив­но­сти // Вест­ник ЮУр­ГУ. Серия «Пси­хо­ло­гия». 2016. Т. 9, № 3. С. 35–49.
2. Быч­ко­ва А.М., Рад­на­е­ва Э.Л. Дове­де­ние до само­убий­ства посред­ством исполь­зо­ва­ния интер­нет-тех­но­ло­гий: соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ские, кри­ми­но­ло­ги­че­ские и уго­лов­но-пра­во­вые аспек­ты // Все­рос­сий­ский кри­ми­но­ло­ги­че­ский жур­нал. 2018. Т. 12, № 1. C. 101–115.
3. Дем­до­уми Н.Ю., Дени­сов Ю.П. «Кон­тент смер­ти»: про­бле­ма про­па­ган­ды суи­ци­да в рус­ско­языч­ном интер­не­те // Совре­мен­ные про­бле­мы нау­ки и обра­зо­ва­ния. 2013. № 4. С. 373.
4. Дем­до­уми Н.Ю., Дени­сов Ю.П. Рас­про­стра­не­ние «суи­ци­даль­но­го кон­тен­та» в кибер­про­стран­стве рус­ско­языч­но­го интер­не­та как про­бле­ма муль­ти­дис­ци­пли­нар­ных иссле­до­ва­ний // Суи­ци­до­ло­гия. 2014. Т. 5, № 2 (15). С. 47 – 54.
5. Пиро­го­ва Т.А. Соци­аль­ные сети как онлайн-пло­щад­ка ока­за­ния пси­хо­ло­ги­че­ской помо­щи и про­фи­лак­ти­ки под­рост­ко­вых суи­ци­дов // Моло­дой уче­ный. 2017. № 50.1. С. 30-32. 
6. Сафро­но­ва Е.П., Федо­ров А.Ф. Вза­и­мо­связь деструк­тив­ных сай­тов сети интер­нет и суи­ци­даль­но­го пове­де­ния в под­рост­ко­вом воз­расте // Лич­ность, семья и обще­ство: вопро­сы педа­го­ги­ки и пси­хо­ло­гии: сб. ст. по матер. LXXV-LXXVIII меж­ду­нар. науч.-практ. конф. № 4–7. Ново­си­бирск: СибАК. 2017. С. 55-60.
7. Alao A.O., Yolles J.C, Armenta W. Cybersuicide: the internet and suicide. // American Journal of Psychiatry. 1999. Vol. 156(11). P. 1836-7.
8. Arora V.S., Stuckler D., McKee M. Tracking search engine queries for suicide in the United Kingdom, 2004–2013 // Public Health. 2016. Vol. 137. P. 147–153.
9. Baker D., Fortune S. Understanding self-harm and suicide websites: a qualitative interview study of young adult websites // Crisis. 2008. Vol. 29(3). P. 118–122.
10. Baume P., Cantor C.H., Rolfe A. Cybersulclde: the role of Interactive suicide notes on the Internet // Crisis. 1997. Vol. 18. P. 73–79.
11. Biddle L., Donovan J., Hawton K., Kapur N., Gunnell D. Suicide and the Internet // Br. Med. J. 2008. Vol. 336. P. 800–802.
12. Birbal R., Maharajh H.D., Birbal R., Clapperton M., Jarvis J., Ragoonath A., Uppalapati K. Cybersuicide and the adolescent population: challenges of the future? // Int. J. Adolesc. Med. Health. 2009. Vol. 21, N 2. P. 151–159.
13. Brown R.C. #cutting: Non-suicidal self-injury (NSSI) on Instagram // Psychol. Med. 2017. P. 1–10.
14. Bruckner T.A., McClure C., Kim Y. Google searches for suicide and risk of suicide // Psychiatr. Serv. 2014. Vol. 65. P. 271e2.
15. Burke M., Kraut R., Joyce E. Membership claims and requests: Conversation-level newcomer socialization strategies in online groups // Small Group Res. 2010. Vol. 41. P. 4–40.
16. Carew C., Kutcher S., Wei Y., McLuckie A. Using digital and social media metrics to develop mental health approaches for youth // Adolesc. Psychiatr. 2014. Vol. 4. P. 116–121.
17. Carli V., Hoven C.W., Wasserman C., Chiesa F., Guffanti G., Sarchiapone M. A newly identified group of adolescents at “invisible” risk for psychopathology and suicidal behavior: findings from the SEYLE study // World Psychiatry. 2014. Vol. 13(1). P. 78–86.
18. Casiano H., Kinley J.D., Katz L.Y., Chartier M.J. Media use and health outcomes in adolescents: findings from a nationally representative survey // J. Can. Acad. Child Adolesc. Psychiatry. 2012. Vol. 21. P. 296–301.
19. Castro T.S, Osorio A.J. “I love my bones!” Self-harm and dangerous eating youth behaviours in Portuguese written blogs // Young Consumers: Insight and Ideas for Responsible Marketers. 2013. Vol. 14 (4). P. 321–330.
20. Castro T.S., Osorio A.J. Online violence: Not beautiful enough …not thin enough. Anorectic testimonials in the web // PsychNology J. 2012. Vol. 10. P. 169–186.
21. Chancellor S., Pater J., Clear T., Gilbert E., De Choudhury M. #thygapp: Instagram Content Moderation and Lexical Variation in Pro-Eating Disorder Communities // Proceedings of the ACM Conference on Computer Supported Cooperative Work (CSCW), ACM. 2016.
22. Chandler V. Google and suicides: what can we learn about the use of internet to prevent suicides? // Royal Society Public Health. 2017. Vol. 154. P. 144-150.
23. Daine K., Hawton K., Singaravelu V., Stewart A., Simkin S., Montgomery P. The power of the web: a systematic review of studies of the influence of the internet on self-harm and suicide in young people // PloS ONE. 2013. Vol. 8(10):e77555.
24. Fleming-May R.A., Miller L.E. “I ’m Scared to Look. But I ’m Dying to Know”: Information Seeking and Sharing on Pro-Ana Weblogs // Proceedings Am. Society Inform. Sci.d Technol. 2010. Vol. 47. P. 1–9.
25. Gunn J.F.3rd., Lester D. Using google searches on the internet to monitor suicidal behavior // J. Affect. Dis. 2013. Vol. 148. P. 411–412.
26. Haut F., Morrison A. The Internet and the future of psychiatry // Psychiatr. Bull. 1998. Vol. 22. P. 641–642.
27. Hay C., Meldrum R. Bullying victimization and adolescent self-harm: Testing hypotheses from general strain theory // J. Youth Adolesc. 2010. Vol. 39. P. 446–459.
28. Hinduja S., Patchin J.W. Bullying, cyberbullying, and suicide // Arch. Suicide Res. 2010. Vol. 14. P. 206–221.
29. Horne J., Wiggins S. Doing being ‘on the edge’: Managing the dilemma of being authentically suicidal in an online forum // Soc. Health Illness. 2009. Vol. 31(2). P. 170–184.
30. John A., Glendenning A.C., Marchant A., Montgomery P., Stewart 3 A., Wood S., Lloyd K., Hawton K. Self-Harm, Suicidal Behaviours, and Cyberbullying in Children and Young People: Systematic Review // J. Med. Internet Res. 2018. Vol. 20(4):e129.
31. Kaess M., Durkee T., Brunner R., Carli V., Parzer P., Wasserman C., Pathological Internet use among European adolescents: psychopathology and self-destructive behaviours // Eur. Child Adolesc. Psychiatry. 2014. Vol. 23(11). P. 1093–1102.
32. Kim J.Y. The nonlinear association between Internet using time for non-educational purposes and adolescent health // J. Prevent. Med. Public Health. 2012. Vol. 45(1). P. 37–46.
33. Kim K., Ryu E., Chon M-Y., Yeun E-J., Choi S-Y., Seo J-S. Internet addiction in Korean adolescents and its relation to depression and suicidal ideation: a questionnaire survey // Int. J. Nursing Studies. 2006. Vol. 43(2). P. 185–192.
34. Lam L.T., Peng Z., Mai J., Jing J. The association between internet addiction and self-injurious behaviour among adolescents // Injury Prevention. 2009. Vol. 15(6). P. 403–408.
35. Lamerichs J., te Molder H. Computer-mediated communication: From a cognitive to a discursive model // New Media & Society. 2003. Vol. 5(4). P. 451–473.
36. Lee Y.F., Yeh P.K., Ho P.S., Tzeng D.S. Searching for Suicide Information on Web Search Engines in Chinese // J. Med. Sci. 2017. Vol. 37. P. 86–90.
37. Lewis S.P., Heath N.L., Sornberger M.J., Arbuthnott A.E. Helpful or harmful? An examination of viewers’ responses to nonsuicidal self-injury videos on YouTube // J. Adolesc. Health. 2012. Vol. 51 (4). P. 380–385.
38. Lewis S.P., Heath N.L., St Denis J.M., Noble R. The scope of nonsuicidal self-injury on YouTube // Pediatrics. 2011. Vol. 127(3):e552–e7.
39. Lewis S.P., Arbuthnott A.E. Searching for thinspiration: the nature of internet searches for pro-eating disorder websites // Cyberpsychol., Behav. Soc. Networking. 2012. Vol. 15. P. 200–204.
40. Lin I.H., Ko C.H., Chang Y.P., Liu T.L., Wang P.W., Lin H.C. The association between suicidality and Internet addiction and activities in Taiwanese adolescents // Comprehensive Psychiatry. 2014. Vol. 55 (3). P. 504–510.
41. Marchant A., Hawton R., Stewart K., Montgomery P., Singaravelu V., Lloyd K., Purdy N., Daine K., John A. A systematic review of the relationship between internet use, self-harm and suicidal behaviour in young people: The good, the bad and the unknown // PLOS ONE. 2017. Vol. 12(8). P. 24–26.
42. Mars B., Heron J., Biddle L., Donovan J.L., Holley R., Piper M., Potokar J., Wyllie C., Gunnell D. Exposure to, and searching for, information about suicide and self-harm on the Internet: Prevalence and predictors in a population based cohort of young adults // J. Affect. Dis. 2015. Vol. 185. P. 239–245.
43. Mars B., Klonsky E.D., Heron J., Gunnell D. What distinguishes adolescents with suicidal thoughts from those who have attempted suicide? A population-based birth cohort study // J. Child Psychol. Psychiatry. 2018.
44. McCarthy M.J. Internet monitoring of suicide risk in the population // J. Affect. Dis. 2010. Vol. 122(3). P. 277–279.
45. Mitchell K.J., Ybarra M.L. Online behavior of youth who engage in self-harm provides clues for preventive intervention // Prevent. Med. 2007. Vol. 45. P. 392–396.
46. Naito A. Internet Suicide in Japan: Implications for Child and Adolescent Mental Health // J. Child Psychol. Psychiatr. 2007. Vol. 12. P. 583–597.
47. O’Connor R.C., Rasmussen S., Hawton K. Adolescent self-harm: a school-based study in Northern Ireland // J. Affect. Dis. 2014. Vol. 159. P. 46–52.
48. Page A., Chang S.S., Gunnell D. Surveillance of Australian suicidal behaviour using the internet? // Aust. NZJ Psychiatry. 2011. Vol. 45(12). 1020e2.
49. Panyametheekul S., Herring S.C. Gender and turn allocation in a Thai chat room // J. Computer-Mediated Communication. 2003. Vol. 1. 
50. Park S., Hong K-EM., Park E.J., Ha K.S., Yoo H.J. The association between problematic internet use and depression, suicidal ideation and bipolar disorder symptoms in Korean adolescents // Austr. NZJ Psychiatry. 2013. Vol. 47(2). P. 153–159.
51. Pater J., Haimson O., Andalibi N., Mynatt E. D. “Hunger Hurts but Starving Works:” Characterizing the Presentation of Eating Disorders Online // Proceedings of the 2016 Computer Supported Cooperative Work Conference, ACM. 2016.
52. Pater J., Mynatt E. Defining Digital Self-Harm // Proceedings of the 2017 ACM Conference on Computer Supported Cooperative Work and Social Computing (CSCW ‘17). NY. USA. 2017. P. 1501–1513.
53. Pedersen S., Smithson J. A study of membership, activity and interactions in an online parenting community // In Taiwo (Ed.), Handbook of research on discourse behavior and digital communication: Language structures and social interaction. Hershey, PA: ICI Global. 2010. P. 88–103.
54. Rajagopal S. Suicide Pacts and the Internet // Br. Med. J. 2004. Vol. 329. P. 1298–1299.
55. Recupero P.R., Harms S.E., Noble J.M. Googling suicide: surfing for suicide information on the Internet // J. Clin. Psychiatry. 2008. Vol. 69. P. 878–888.
56. Sakarya D., Günes C., Sakarya A. Googling suicide: Evaluation of websites according to the content associated with suicide // Turk Psikiyatri Derg. 2013. 24. P. 44–48.
57. Smithson J., Sharkey S., Hewis E., Jones R.B., Emmens T. Problem presentation and responses on an online forum for young people who self-harm // Discourse Studies. 2011. Vol. 13. P. 487–501.
58. Smithson J., Sharkey S., Hewis E., Jones R.B., Emmens T., Ford T., Owens C. Membership and Boundary Maintenance on an Online SelfHarm Forum // Qual Health Res. 2011. Vol. 21. P. 15–67.
59. Song T.M., Song J., An J.Y., Hayman L.L., Woo J-M. Psychological and Social Factors Affecting Internet Searches on Suicide in Korea: A Big Data Analysis of Google Search Trends // Yonsei. Med. J. 2014. Vol. 55. P. 254–263.
60. Sternudd H.T. Photographs of self-injury: Production and reception in a group of self-injurers // J. Youth Studies. 2012. Vol. 15. P. 421–436.
61. Sueki H. Does the volume of Internet searches using suicide-related search terms influence the suicide death rate: Data from 2004 to 2009 in Japan // Psychiatr. Clin. Neurosci. 2011. Vol. 65. P. 392–394.
62. Sueki H. Relationship between completed suicide and search volumes of suicide-related terms on the Internet: An investigation using Google Insights for Search beta // Jpn. J. Clin. Psychol. 2011. P. 77–82.
63. Sueki H. The association of suicide-related Twitter use with suicidal behaviour: a cross-sectional study of young internet users in Japan // Journal of Affective Disorders. 2015. Vol. 170. P.155–160.
64. Sueki H., Eichenberg C. Suicide bulletin board systems comparison between Japan and Germany // Death Studies. 2012. Vol. 36. P. 565–580.
65. Thompson S. The Internet and its potential influence on suicide // Psychiatr. Bull. 1999. Vol. 23. P. 449–451.
66. Thornton L., Handley T., Kay-Lambkin F., Baker A. Is a person thinking about suicide likely to find help on the Internet? An evaluation of Google search results // Suicide Life Threat Behav. 2016. Vol. 46. P. 609–624.
67. Van Dijck J. The Culture of Connectivity. A Critical History of Social Media. Oxford, 2013.
68. Vayreda A., Antaki C. Social support and unsolicited advice in a bipolar disorder online forum // Qualitative Health Res. 2009. Vol. 19. P. 931–942.
69. Westerlund M. Talking suicide // Nord. Rev. 2013. Vol. 34. P. 35–46.
70. Whitlock J.L., Powers J.L., Eckenrode J. The virtual cutting edge: the internet and adolescent self-injury // Dev. Psychol. 2006. Vol. 42. P. 407–417.
71. Yang A.C., Tsai S.J., Huang N.E., Peng C.K. Association of Internet search trends with suicide death in Taipei City, Taiwan, 2004–2009 // J. Affect. Dis. 2011. Vol. 132. P. 179–184.

Об авторах

• Мари­на Юрьев­на Сидо­ро­ва – док­тор фило­ло­ги­че­ских наук, доцент, про­фес­сор кафед­ры рус­ско­го язы­ка фило­ло­ги­че­ско­го факуль­те­та Мос­ков­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та им. М.В.Ломоносова.
• Диа­на Ген­на­дьев­на Маце­пу­ро – маги­странт­ка исто­ри­че­ско­го факуль­те­та Мос­ков­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та им.
• М.В.Ломоносова.
• Абдул­ла Зиядул­ла­е­вич Гай­бул­ла­ев – Windows-раз­ра­бот­чик, Кон­суль­тант Плюс.

Смот­ри­те также:

• Зис­лин И., Архи­по­ва А.С., Рад­чен­ко Д.А.«Синий Кит» и мораль­ные пани­ки: антро­по­ло­го-пси­хи­ат­ри­че­ский подход
• Кома­ров В.В., Самой­ло­ва В.В. Интер­нет-зави­си­мость как пред­по­сыл­ка деструк­тив­но­го пове­де­ния совре­мен­ной молодежи
• Поль­ская Н.А., Яку­бов­ская Д.К. Вли­я­ние соци­аль­ных сетей на само­по­вре­жда­ю­щее пове­де­ние у подростков
• Сол­да­то­ва, Г.У., Илю­хи­на С.Н. Ауто­де­струк­тив­ное пове­де­ние под­рост­ков и моло­дё­жи в Интер­не­те: ана­лиз кейсов

1. Здесь и далее пере­чень клю­че­вых слов в нашем обзо­ре не при­во­дит­ся по эти­че­ским соображениям.
2. Мета-ана­лиз иссле­до­ва­ний за 1996 – 2017 гг., поз­во­лив­ший выявить боль­шую под­вер­жен­ность жертв изде­ва­тельств в интер- нете СУ/СХ-пове­де­нию, см. в [24].
3. Еще в 1999 г. в [65] отме­ча­лось, что про­су­и­ци­даль­ные сооб- щества в Интер­не­те пре­пят­ству­ют вступ­ле­нию поль­зо­ва­те­лей, пыта­ю­щих­ся отго­во­рить дру­гих от совер­ше­ния самоубийства.
4. Частич­но эти про­бле­мы осве­ща­ют­ся и в рус­ско­языч­ной лите­ра­ту­ре, одна­ко типич­ным слу­ча­ем явля­ет­ся отсут­ствие в подоб­ных ста­тьях каких-либо ссы­лок на англо­языч­ные пуб­ли­ка­ции по теме [1, 3, 5, 6] или еди­нич­ное коли­че­ство таких ссы­лок [2, 4].
5. Для рабо­ты на фору­ме пер­во­на­чаль­но было при­вле­че­но 18 меди­цин­ских работ­ни­ков, но они не писа­ли прак­ти­че­ски ника­ких сооб­ще­ний, поэто­му не учи­ты­ва­лись при ана­ли­зе в рабо­те Смит­сон с кол­ле­га­ми. Шесть моде­ра­то­ров фору­ма, напро­тив, пуб­ли­ко­ва­ли сооб­ще­ния весь­ма актив­но, и были вклю­че­ны в анализ.