Ефимова Г.З., Семенов М.Ю. Цифровой детокс молодежи (на примере использования социальных сетей)

Повсе­днев­ные соци­аль­ные прак­ти­ки совре­мен­ной моло­де­жи невоз­мож­но пред­ста­вить без исполь­зо­ва­ния тех­ни­че­ских средств, обес­пе­чи­ва­ю­щих опо­сре­до­ван­ную вклю­чен­ность в гло­баль­ную сеть Интер­нет. Вза­и­мо­дей­ствие чело­ве­ка с инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ны­ми тех­но­ло­ги­я­ми (ИКТ) опре­де­ли­ло не толь­ко внед­ре­ние новых форм соци­аль­ных интерак­ций, но и уве­ли­че­ние коли­че­ства и каче­ства инфор­ма­ци­он­ных пото­ков, воз­дей­ству­ю­щих на лич­ность на про­тя­же­нии всей жиз­ни, в том чис­ле в пери­од наи­бо­лее актив­ных ста­дий социализации. 

Обо­зна­чен­ные изме­не­ния сфор­ми­ро­ва­ли необ­хо­ди­мость меж­дис­ци­пли­нар­но­го изу­че­ния пози­тив­ных и нега­тив­ных послед­ствий внед­ре­ния ИКТ в жизнь инди­ви­да, соци­аль­ных групп и обще­ства. Основ­ной фор­мой вре­мя­пре­про­вож­де­ния моло­де­жи в интер­нет-про­стран­стве ста­но­вят­ся обще­ние и само­пре­зен­та­ция в вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетях: 95% под­рост­ков заре­ги­стри­ро­ва­ны в них и име­ют соб­ствен­ные акка­ун­ты [8. С. 24]. 

По дан­ным ВЦИОМ, в 2019 году 89% моло­де­жи в воз­расте 14–17 лет еже­днев­но или прак­ти­че­ски еже­днев­но поль­зо­ва­лись соци­аль­ны­ми сетя­ми [6]. Дан­ное пове­де­ние может сви­де­тель­ство­вать об аддик­тив­ном харак­те­ре исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей частью совре­мен­ной молодежи. 

Появ­ля­ют­ся рис­ки уве­ли­че­ния стрес­со­вых состо­я­ний и фор­ми­ро­ва­ния новых фобий — вплоть до бояз­ни остать­ся без мобиль­но­го теле­фо­на или вда­ле­ке от него (номо­фо­бия). В свою оче­редь, это нега­тив­но вли­я­ет на пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ское состо­я­ние детей, под­рост­ков и моло­де­жи, о чем сви­де­тель­ству­ют зару­беж­ные иссле­до­ва­ния послед­них деся­ти­ле­тий [25].

Таким обра­зом, воз­рас­та­ет потреб­ность в изу­че­нии прак­тик исполь­зо­ва­ния моло­дым поко­ле­ни­ем вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетей и воз­мож­но­стей умень­ше­ния про­во­ди­мо­го в них вре­ме­ни или готов­но­сти отка­за от них. Спра­вед­ли­во­сти ради отме­тим, что в совре­мен­ных реа­ли­ях пол­ный отказ пред­став­ля­ет­ся мало­ве­ро­ят­ным для подав­ля­ю­ще­го боль­шин­ства поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей.

В тече­ние послед­них пяти лет в инфор­ма­ци­он­ном про­стран­стве как науч­но­го, так и пуб­ли­ци­сти­че­ско­го харак­те­ра наби­ра­ют попу­ляр­ность темы циф­ро­во­го деток­са («digital detox»), медий­ной аске­ти­ки, отка­за от исполь­зо­ва­ния инфор­ма­ци­он­но-ком­му­ни­ка­ци­он­ных тех­но­ло­гий. Дан­ный отказ харак­те­ри­зу­ет­ся опре­де­лен­ной пери­о­дич­но­стью и реа­ли­зу­ет­ся инди­ви­дом для дости­же­ния кон­крет­ных целей. 

Окс­форд­ский сло­варь трак­ту­ет циф­ро­вой детокс как «пери­од вре­ме­ни, в тече­ние кото­ро­го чело­век воз­дер­жи­ва­ет­ся от исполь­зо­ва­ния элек­трон­ных устройств, что рас­смат­ри­ва­ет­ся как воз­мож­ность умень­шить стресс или сосре­до­то­чить­ся на соци­аль­ном вза­и­мо­дей­ствии в реаль­ном мире» [15].

В кон­тек­сте изу­че­ния прак­тик циф­ро­во­го деток­са моло­де­жи мож­но отме­тить выска­зы­ва­ние созда­те­ля одной из самых попу­ляр­ных соци­аль­ных сетей в рус­ско­языч­ном Интер­не­те (VK) П. Дуро­ва: «Буду­щее за теми, кто выра­бо­та­ет имму­ни­тет к тех­но­ло­ги­че­ским ловуш­кам вни­ма­ния» [7]. По его мне­нию, в совре­мен­ную инфор­ма­ци­он­ную эпо­ху подоб­ный навык, осно­ван­ный на спо­соб­но­сти к кон­цен­тра­ции, встре­ча­ет­ся у людей крайне редко. 

Ана­ло­гич­ные заяв­ле­ния о необ­хо­ди­мо­сти циф­ро­во­го деток­са делал и дирек­тор по раз­ви­тию Facebook М. Цукер­берг [22]. Как бы пара­док­саль­но это ни зву­ча­ло, но люди, име­ю­щие отно­ше­ние к созда­нию и управ­ле­нию гло­баль­ны­ми вир­ту­аль­ны­ми соци­аль­ны­ми сетя­ми, отме­ча­ют необ­хо­ди­мость сокра­ще­ния еже­днев­но­го вза­и­мо­дей­ствия чело­ве­ка с ИКТ.

Инсти­ту­ци­о­на­ли­за­ция циф­ро­во­го деток­са актив­но про­дви­га­ет­ся в запад­ных стра­нах. С одной сто­ро­ны, при­об­ре­та­ют попу­ляр­ность флэш-мобы и акции, посвя­щен­ные мас­со­во­му отка­зу от исполь­зо­ва­ния инфор­ма­ци­он­ных систем: напри­мер, ряд обще­об­ра­зо­ва­тель­ных орга­ни­за­ций Вели­ко­бри­та­нии про­во­дит меро­при­я­тия по циф­ро­во­му деток­су, резуль­та­ты кото­рых широ­ко осве­ща­ют­ся в СМИ [19]; послед­нее вос­кре­се­нье янва­ря c 2002 года объ­яв­ле­но Меж­ду­на­род­ным днем без Интер­не­та [17].

С дру­гой сто­ро­ны, про­яв­ле­ния циф­ро­во­го деток­са исполь­зу­ют­ся ком­па­ни­я­ми как инстру­мент при­вле­че­ния кли­ен­тов: в мар­ке­тин­го­вой прак­ти­ке их при­ме­ня­ли Coca-Cola, McDonalds и Burger King [1]. Суще­ству­ют тури­сти­че­ские направ­ле­ния, удо­вле­тво­ря­ю­щие потреб­ность в отка­зе от исполь­зо­ва­ния Интер­не­та, — этим зани­ма­ют­ся как отдель­ные оте­ли под управ­ле­ни­ем извест­ных брен­дов (JW Marriott, Westin, Four Seasons) [16], так и спе­ци­а­ли­зи­ро­ван­ные лет­ние лаге­ря на тер­ри­то­рии США [14].

Мож­но сде­лать вывод, что в насто­я­щее вре­мя у людей появ­ля­ет­ся потреб­ность в сокра­ще­нии вре­ме­ни исполь­зо­ва­ния средств циф­ро­вой ком­му­ни­ка­ции и обме­на информацией.

Тео­ре­ти­че­ская база иссле­до­ва­ний циф­ро­во­го деток­са может быть раз­де­ле­на на два основ­ных уров­ня: на мак­ро­уровне мож­но назвать тео­рию «инфор­ма­ци­он­но­го обще­ства» М. Кастель­са, в кото­рой рас­смот­ре­на вза­и­мо­связь меж­ду раз­ви­ти­ем инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий и систе­мы меж­ду­на­род­но­го биз­нес- и куль­тур­но­го вза­и­мо­дей­ствия [5]; тео­рию «ком­му­ни­ка­ции» М. Маклю­эна, где осо­бое вни­ма­ние уде­ле­но ком­му­ни­ка­ци­он­ным кана­лам, изме­не­ние кото­рых при­во­дит к появ­ле­нию новых форм ком­му­ни­ка­ции и в после­ду­ю­щем транс­фор­ми­ру­ет обще­ство в «гло­баль­ную дерев­ню» [20]; кон­цеп­цию «силы сла­бых свя­зей» М. Гра­но­вет­те­ра [18], где интер­нет-ком­му­ни­ка­ции, в том чис­ле в вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетях, рас­смот­ре­ны как инстру­мент повы­ше­ния лич­ност­ной кон­ку­рен­то­спо­соб­но­сти посред­ством уси­ле­ния «сла­бых связей».

На мик­ро­уровне мож­но выде­лить рабо­ты под руко­вод­ством В.С. Соб­ки­на, направ­лен­ные на изу­че­ние пове­ден­че­ских прак­тик под­рост­ков в соци­аль­ных сетях, осо­бен­но­стей вир­ту­аль­ной само­пре­зен­та­ции и фак­то­ров, кото­рые на них вли­я­ют [9]; иссле­до­ва­ния С.Н. Вач­ко­вой, в кото­рых рас­смат­ри­ва­ет­ся спе­ци­фи­ка сете­вых форм ком­му­ни­ка­ции моло­де­жи и основ­ные плат­фор­мы ком­пью­тер­но-опо­сре­до­ван­ной ком­му­ни­ка­ции [2]; кон­цеп­цию вза­и­мо­свя­зи инфор­ма­ци­он­ной избы­точ­но­сти и циф­ро­во­го деток­са Ю.М. Шае­ва [11]; рабо­ты Н.А. Анаш­ки­ной (опи­са­ние про­цес­са инсти­ту­ци­о­на­ли­за­ции прак­тик циф­ро­во­го деток­са) [1], А.Е. Вой­скун­ско­го (ана­лиз межин­ди­ви­ду­аль­но­го вос­при­я­тия в вир­ту­аль­ном про­стран­стве) [3], Д.Н. Соло­вье­ва (рас­смот­ре­ние отка­за от тех­но­ло­гий с пози­ции циф­ро­вой куль­ту­ры) [10]; Д. Твен­джа (иссле­до­ва­ние осо­бен­но­стей вза­и­мо­дей­ствия ново­го поко­ле­ния с ИКТ) [24], Н. Коли­е­ра (изу­че­ние прак­тик отка­за от тех­но­ло­гий) [21], С. Меле­ра, Э. Пау­ер­са, Д. Роберт­са (меж­ду­на­род­ный ана­лиз послед­ствий крат­ко­вре­мен­но­го циф­ро­во­го деток­са у уча­щей­ся моло­де­жи) [23].

ИКТ, Интер­нет и вир­ту­аль­ные соци­аль­ные сети при­нес­ли целый ряд поло­жи­тель­ных изме­не­ний в повсе­днев­ную жизнь инди­ви­да и обще­ства бла­го­да­ря сво­им неотъ­ем­ле­мым харак­те­ри­сти­кам. Сре­ди них мож­но выде­лить гло­баль­ность, доступ­ность и неогра­ни­чен­ность инфор­ма­ции, воз­мож­но­сти обу­че­ния, ком­му­ни­ка­ции и т.д.

Вме­сте с тем акту­аль­ность иссле­до­ва­ния новых тех­но­ло­гий в боль­шей сте­пе­ни обу­слов­ле­на их нега­тив­ны­ми эффек­та­ми. Несмот­ря на нали­чие в науч­ной лите­ра­ту­ре инфор­ма­ции по теме циф­ро­во­го деток­са, оста­ют­ся нерас­кры­ты­ми вопро­сы о готов­но­сти моло­де­жи к вре­мен­но­му отка­зу от соци­аль­ных сетей, а так­же о клю­че­вых детер­ми­нан­тах циф­ро­во­го детокса. 

Мы опре­де­ля­ем дан­ное явле­ние как вре­мен­ный отказ, огра­ни­че­ние исполь­зо­ва­ния вир­ту­аль­ных сер­ви­сов, т.е. детокс осно­ван на осо­знан­ной регу­ля­ции пове­де­ния. Пол­ный отказ от циф­ро­вых тех­но­ло­гий и Интер­не­та в совре­мен­ных усло­ви­ях, осо­бен­но сре­ди моло­де­жи, явля­ет­ся крайне ред­ким явле­ни­ем, в отли­чие от вре­мен­но­го отказа. 

Цель иссле­до­ва­ния, про­ве­ден­но­го авто­ра­ми в соста­ве науч­но­го кол­лек­ти­ва социо­ло­ги­че­ской лабо­ра­то­рии Тюмен­ско­го госу­дар­ствен­но­го уни­вер­си­те­та, — изу­че­ние фак­то­ров, опре­де­ля­ю­щих уста­нов­ки уча­щей­ся и рабо­та­ю­щей моло­де­жи на реа­ли­за­цию циф­ро­во­го деток­са, т.е. ана­лиз объ­ек­тив­ных и субъ­ек­тив­ных фак­то­ров, опре­де­ля­ю­щих готов­ность моло­де­жи к сокра­ще­нию исполь­зо­ва­ния вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетей как основ­ной фор­мы времяпрепровождения.

Основ­ным пред­по­ло­же­ни­ем, про­ве­ря­е­мым в иссле­до­ва­нии, ста­ло то, что готов­ность к отка­зу от вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетей у раз­ных групп моло­де­жи опре­де­ля­ет­ся рядом объ­ек­тив­ных и субъ­ек­тив­ных фак­то­ров: воз­раст, соци­аль­ный ста­тус (тип обра­зо­ва­тель­но­го учре­жде­ния или уро­вень дохо­да), кон­ку­рен­то­спо­соб­ность (само­оцен­ка) и уро­вень обще­го доверия. 

Общая гипо­те­за иссле­до­ва­ния кон­кре­ти­зи­ру­ет­ся в ряде част­ных: во-пер­вых, чем выше моло­дежь оце­ни­ва­ет лич­ную кон­ку­рен­то­спо­соб­ность, тем ниже ее готов­ность к отка­зу от соци­аль­ных сетей, т.е. Интер­нет и соци­аль­ные сети вос­при­ни­ма­ют­ся как инстру­мент реа­ли­за­ции сво­ей кон­ку­рен­то­спо­соб­но­сти через уси­ле­ние соци­аль­ных свя­зей «сла­бо­го» типа [8].

Гово­ря о сла­бых соци­аль­ных свя­зях, сле­ду­ет сослать­ся на кон­цеп­цию М. Гра­но­вет­те­ра, в рам­ках кото­рой в меж­лич­ност­ной ком­му­ни­ка­ции сла­бые свя­зи (с малой часто­той и дли­тель­но­стью кон­так­тов) име­ют боль­шее зна­че­ние, чем сильные. 

Под лич­ной кон­ку­рен­то­спо­соб­но­стью инди­ви­да мы пони­ма­ем так­же его наце­лен­ность на дости­же­ние мак­си­маль­но­го резуль­та­та, ори­ен­та­цию на дея­тель­ность и резуль­та­ты дру­гих субъ­ек­тов, всту­па­ю­щих с ним в кон­ку­рент­ное вза­и­мо­дей­ствие. Во-вто­рых, суще­ству­ет зави­си­мость меж­ду уров­нем обще­го дове­рия и готов­но­стью отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей: низ­кий уро­вень дове­рия опре­де­ля­ет выра­жен­ную потреб­ность в при­ват­но­сти [12].

Для про­вер­ки дан­ных гипо­тез с янва­ря по март 2019 года иссле­до­ва­тель­ский кол­лек­тив про­вел социо­ло­ги­че­ский опрос уча­щей­ся (стар­ше­класс­ни­ки и сту­ден­ты учре­жде­ний сред­не­го про­фес­си­о­наль­но­го и выс­ше­го обра­зо­ва­ния) и рабо­та­ю­щей моло­де­жи. Метод — анкет­ный опрос по месту обу­че­ния или рабо­ты. Выбо­роч­ная сово­куп­ность: уча­щи­е­ся 10–11 клас­сов (1130), сту­ден­ты (1097), рабо­та­ю­щая моло­дежь (942) — все­го 3169 человек. 

Опрос был про­ве­ден на тер­ри­то­рии Тюмен­ской обла­сти (в горо­дах Тюмень, Тобольск, Ишим и ряде муни­ци­паль­ных рай­о­нов). Сред­ний воз­раст опро­шен­ных сту­ден­тов — 20,2 года, рабо­та­ю­щей моло­де­жи — 26,4 года. В опро­се стар­ше­класс­ни­ков участ­во­ва­ли обу­ча­ю­щи­е­ся 10 и 11 клас­сов, т.е. их сред­ний воз­раст не пре­вы­шал 18 лет. 

Всем респон­ден­там был задан ряд вопро­сов, направ­лен­ных на опре­де­ле­ние их отно­ше­ния к вир­ту­аль­ным соци­аль­ным сетям и попу­ляр­ным в них людям, спо­со­бов исполь­зо­ва­ния соци­аль­ных сетей и готов­но­сти к отка­зу от них.

Резуль­та­ты опро­са сви­де­тель­ству­ют о нали­чии обрат­ной зави­си­мо­сти меж­ду воз­рас­том респон­ден­та и его оцен­кой попу­ляр­ных в соци­аль­ных сетях моло­дых людей («Счи­та­е­те ли вы кон­ку­рен­то­спо­соб­ны­ми (успеш­ны­ми) моло­дых людей, име­ю­щих боль­шую попу­ляр­ность в вир­ту­аль­ной сре­де (бло­ге­ры, виде­об­ло­ге­ры, звез­ды Инста­гра­ма и т.д.)?»). С воз­рас­том отно­ше­ние респон­ден­тов к моло­де­жи, попу­ляр­ной в вир­ту­аль­ной сре­де, меня­ет­ся: 71% стар­ше­класс­ни­ков счи­та­ют их кон­ку­рен­то­спо­соб­ны­ми, 64% сту­ден­тов и каж­дый вто­рой пред­ста­ви­тель рабо­та­ю­щей моло­де­жи (56%).

В анке­ту был вклю­чен вопрос о важ­но­сти нали­чия попу­ляр­но­го акка­ун­та в соци­аль­ных сетях. Попу­ляр­ность акка­ун­та про­яв­ля­ет­ся в уве­ли­че­нии чис­ла под­пис­чи­ков, лай­ков, ком­мен­та­ри­ев и дру­гих видов вир­ту­аль­ной актив­но­сти. Нали­чие попу­ляр­но­го акка­ун­та в соци­аль­ной сети несколь­ко важ­нее для уча­щей­ся моло­де­жи: сре­ди стар­ше­класс­ни­ков — 21% (вари­ан­ты отве­та «очень важ­но» и «важ­но») и сту­ден­тов — 24%, сре­ди рабо­та­ю­щей моло­де­жи — 18%. Веро­ят­но, подоб­ные раз­ли­чия обу­слов­ле­ны потреб­но­стью в поис­ке иден­тич­но­сти, кото­рая (в силу воз­рас­та) выше у стар­ше­класс­ни­ков и сту­ден­тов и может быть удо­вле­тво­ре­на через лич­ный аккаунт.

Лиде­ром сре­ди соци­аль­ных сетей, в кото­рых респон­ден­ты хоте­ли бы повы­сить зна­чи­мость сво­е­го акка­ун­та («Отметь­те соци­аль­ные сети, в кото­рых вы бы хоте­ли под­нять попу­ляр­ность и зна­чи­мость ваше­го акка­ун­та (уве­ли­чить коли­че­ство под­пис­чи­ков, лай­ков, ком­мен­та­ри­ев и т.д.)?»), явля­ет­ся Инста­грам (69% стар­ше­класс­ни­ков, 62% сту­ден­тов и 59% рабо­та­ю­щей моло­де­жи), далее со зна­чи­тель­ным отры­вом сле­ду­ет ВКон­так­те (45% стар­ше­класс­ни­ков, 46% сту­ден­тов и 42% рабо­та­ю­щей моло­де­жи). Инте­рес к дан­ным соци­аль­ным сетям, а так­же к YouTube и Twitter, с воз­рас­том сни­жа­ет­ся, а в отно­ше­нии Facebook и Одно­класс­ни­ков наблю­да­ет­ся обрат­ная (сла­бая) тенденция.

Пред­по­чте­ния респон­ден­тов мож­но объ­яс­нить рядом при­чин. Во-пер­вых, сего­дня Инста­грам — одна из самых попу­ляр­ных соци­аль­ных сетей в мире: из мил­ли­ар­да еже­ме­сяч­но актив­ных поль­зо­ва­те­лей его каж­дый день исполь­зу­ют более 500 мил­ли­о­нов; 71% поль­зо­ва­те­лей Инста­гра­ма моло­же 35 лет [14]. Во-вто­рых, учи­ты­вая спе­ци­фи­ку кон­тен­та Инстра­гра­ма (соб­ствен­ные фото­гра­фии и видео­за­пи­си), для уча­щей­ся моло­де­жи его актив­ное исполь­зо­ва­ние явля­ет­ся ком­по­нен­том под­дер­жа­ния сво­е­го «ста­ту­са» в рефе­рент­ных груп­пах [2, c. 141].

Для чего моло­де­жи необ­хо­дим попу­ляр­ный акка­унт, рас­счи­ты­ва­ет ли она на полу­че­ние допол­ни­тель­но­го дохо­да от этой дея­тель­но­сти? Воз­мож­ность моне­ти­за­ции сво­ей попу­ляр­но­сти в соци­аль­ных сетях рас­смат­ри­ва­ет каж­дый тре­тий стар­ше­класс­ник (35% — вари­ан­ты отве­та «да» и «ско­рее да»), каж­дый пятый сту­дент (20%) и лишь каж­дый шестой пред­ста­ви­тель рабо­та­ю­щей моло­де­жи (16%).

Веро­ят­но, раз­ли­чия опре­де­ля­ют­ся рядом при­чин, в первую оче­редь боль­шей соци­аль­ной инфан­тиль­но­стью под­рост­ков по срав­не­нию с рабо­та­ю­щей и сту­ден­че­ской моло­де­жью, кото­рая часто уже име­ет опыт тру­до­вой дея­тель­но­сти и пото­му может адек­ват­но оце­нить шан­сы на успеш­ную моне­ти­за­цию сво­е­го про­фи­ля в соци­аль­ной сети. 

Сле­ду­ет учи­ты­вать и раз­ли­чия циф­ро­вой соци­а­ли­за­ции у раз­ных под­групп моло­де­жи. Так, у стар­ше­класс­ни­ков раз­ли­ча­ют­ся доли жела­ю­щих пре­вра­тить в доход свою попу­ляр­ность в соци­аль­ных сетях в зави­си­мо­сти от успе­ва­е­мо­сти: чаще это жела­ние выска­зы­ва­ют «тро­еч­ни­ки» («учусь пре­иму­ще­ствен­но удо­вле­тво­ри­тель­но») — 65%, чем «отлич­ни­ки» и «хоро­ши­сты» (54% и 52% соответственно).

Респон­ден­ты в основ­ном исполь­зу­ют соци­аль­ные сети для полу­че­ния новой инфор­ма­ции (81% в сред­нем по выбор­ке), про­смот­ра филь­мов и музы­каль­но­го сопро­вож­де­ния (72%), обще­ния со сверст­ни­ка­ми (72%). Зна­чи­тель­но реже моло­дежь обра­ща­ет­ся к соци­аль­ным сетям в обра­зо­ва­тель­ных целях (в сред­нем 32% сре­ди стар­ше­класс­ни­ков и сту­ден­тов) и участ­ву­ет в груп­пах по инте­ре­сам (32%). Стар­ше­класс­ни­ки чаще слу­ша­ют музы­ку и смот­рят филь­мы в соци­аль­ных сетях (83%), обща­ют­ся со сверст­ни­ка­ми (80%). По 8% стар­ше­класс­ни­ков и сту­ден­тов нахо­дят­ся в соци­аль­ных сетях, что­бы не чув­ство­вать себя оди­но­ки­ми (сре­ди рабо­та­ю­щей моло­де­жи — 3%).

Кос­вен­но опре­де­лить, насколь­ко высо­ка вклю­чен­ность моло­де­жи в вир­ту­аль­ные соци­аль­ные сети, мож­но через готов­ность отка­зать­ся от них на опре­де­лен­ный пери­од вре­ме­ни — от суток до меся­ца. Более высо­кую готов­ность вый­ти из соци­аль­ных сетей мы видим у стар­ше­класс­ни­ков — 84% могут отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей на сут­ки и уже име­ют подоб­ный опыт. В стар­ших воз­раст­ных груп­пах ана­ло­гич­ную готов­ность выра­зи­ли 73% сту­ден­тов и 76% рабо­та­ю­щей молодежи. 

Вме­сте с тем рабо­та­ю­щая моло­дежь чаще гото­ва отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей сра­зу на месяц и даже име­ет подоб­ный опыт (32%) — ана­ло­гич­но­го мне­ния при­дер­жи­ва­ет­ся каж­дый пятый стар­ше­класс­ник (24%) и сту­дент (25%). При­чем чем ниже дове­рие респон­ден­тов к окру­жа­ю­щим («Как вы счи­та­е­те, боль­шин­ству людей вокруг мож­но дове­рять или в отно­ше­ни­ях с людь­ми сле­ду­ет быть осто­рож­ны­ми?»), тем про­ще им отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей. 

Для при­ме­ра рас­смот­рим пери­од отка­за от соци­аль­ных сетей на неде­лю (Табл. 1), ана­ло­гич­ные раз­ли­чия наблю­да­ют­ся и по дру­гим пери­о­дам (сут­ки и месяц).

Таблица 1. Взаимосвязь уровня обобщенного доверия и готовности к отказу от социальных сетей на неделю (в %)

Полу­чен­ные дан­ные под­твер­ди­ли гипо­те­зу иссле­до­ва­ния: низ­кий уро­вень дове­рия к окру­жа­ю­щим в реаль­ном мире рас­про­стра­ня­ет­ся и на соци­аль­ные ком­му­ни­ка­ции в вир­ту­аль­ном про­стран­стве, что опре­де­ля­ет более высо­кую готов­ность респон­ден­тов с низ­ким уров­нем обоб­щен­но­го дове­рия к отка­зу от соци­аль­ных сетей. Одна­ко эта гипо­те­за тре­бу­ет даль­ней­шей серьез­ной проработки.

Вза­и­мо­связь меж­ду вос­при­я­ти­ем лич­ной кон­ку­рен­то­спо­соб­но­сти («Счи­та­е­те ли Вы себя кон­ку­рен­то­спо­соб­ным (успеш­ным)?») и отка­зом от соци­аль­ных сетей про­сле­жи­ва­ет­ся для боль­шин­ства вре­мен­ных пери­о­дов отка­за. Во всех под­груп­пах моло­дежь, счи­та­ю­щая себя кон­ку­рен­то­спо­соб­ной, чаще гото­ва отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей на пери­од от суток до меся­ца. Исклю­че­ние состав­ля­ет рабо­та­ю­щая моло­дежь с отка­зом от вир­ту­аль­ных соци­аль­ных сетей на месяц — 31% сре­ди кон­ку­рен­то­спо­соб­ных и 39% сре­ди некон­ку­рен­то­спо­соб­ных (Табл. 2). 

Таблица 2. Взаимосвязь уровня конкурентоспособности (самооценка) и готовности к отказу от социальных сетей (в %)

Веро­ят­но, это свя­за­но с изме­не­ни­ем роли соци­аль­ных сетей для кон­ку­рен­то­спо­соб­ной рабо­та­ю­щей моло­де­жи — это уже не толь­ко инстру­мент ком­му­ни­ка­ции и потреб­ле­ния инфор­ма­ции, но и «порт­фо­лио» для пози­ци­о­ни­ро­ва­ния себя в каче­стве про­фес­си­о­на­ла [4].

Соот­вет­ствен­но, про­дол­жи­тель­ный выход кон­ку­рен­то­спо­соб­ной моло­де­жи из соци­аль­ных сетей может вос­при­ни­мать­ся как «вир­ту­аль­ная смерть» и нега­тив­но отра­зить­ся на карьер­ном росте и соци­аль­ной «карье­ре» в целом. Мак­си­маль­ный пери­од, на кото­рый кон­ку­рен­то­спо­соб­ная моло­дежь гото­ва отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей — до месяца.

Полу­чен­ные дан­ные сви­де­тель­ству­ют, что сре­ди всех под­групп моло­де­жи наблю­да­ет­ся схо­жая тен­ден­ция: моло­дежь, допус­ка­ю­щая одно­днев­ный детокс, ред­ко гото­ва на отдых от соци­аль­ных сетей в тече­ние меся­ца; моло­дежь, допус­ка­ю­щая отказ от вир­ту­аль­но­го обще­ния на неде­лю, чаще гото­ва на его про­дле­ние до меся­ца. Более высо­кая готов­ность моло­де­жи отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей на сут­ки отме­че­на сре­ди стар­ше­класс­ни­ков. Для рабо­та­ю­щей моло­де­жи харак­те­рен отказ от вир­ту­аль­ной реаль­но­сти на более дли­тель­ный пери­од (до меся­ца) в силу соци­аль­ной зре­ло­сти и сфор­ми­ро­ван­но­сти цен­ност­ной мотивации.

Резуль­та­ты иссле­до­ва­ния под­твер­жда­ют нали­чие реаль­ных фак­то­ров, вли­я­ю­щих на готов­ность моло­де­жи вре­мен­но отка­зать­ся от соци­аль­ных сетей, и под­твер­жда­ют выдви­ну­тые пред­по­ло­же­ния, кон­кре­ти­зи­ру­ю­щие общую гипо­те­зу иссле­до­ва­ния. Так, под­твер­ди­лась пря­мая связь меж­ду субъ­ек­тив­ной оцен­кой лич­ной кон­ку­рен­то­спо­соб­но­сти и уров­нем готов­но­сти к отка­зу от соци­аль­ных сетей; были выяв­ле­ны раз­ли­чия в готов­но­сти к отка­зу от соци­аль­ных сетей в зави­си­мо­сти от уров­ня обоб­щен­но­го дове­рия (чем ниже дове­рие к окру­жа­ю­щим людям, тем про­ще респон­ден­там отка­зать­ся от вир­ту­аль­но­го вза­и­мо­дей­ствия в соци­аль­ных сетях).

Сре­ди огра­ни­че­ний иссле­до­ва­ния мож­но отме­тить невы­яв­лен­ность соци­аль­но-пси­хо­ло­ги­че­ских типов поль­зо­ва­те­лей соци­аль­ных сетей, что поз­во­ли­ло бы опре­де­лить моти­вы реа­ли­за­ции прак­тик циф­ро­во­го деток­са. Эту зада­чу мож­но решить в даль­ней­ших иссле­до­ва­ни­ях с при­ме­не­ни­ем каче­ствен­ных мето­дов (глу­бин­ных и фокус-груп­по­вых интер­вью). Кро­ме того, важ­но рас­смот­реть прак­ти­ки циф­ро­во­го деток­са моло­де­жи не толь­ко в отно­ше­нии соци­аль­ных сетей, но и в целом во вза­и­мо­дей­ствии с ИКТ.

Инфор­ма­ция о финан­си­ро­ва­нии. Иссле­до­ва­ние выпол­не­но в рам­ках госу­дар­ствен­но­го зада­ния Мини­стер­ства нау­ки и выс­ше­го обра­зо­ва­ния «Фор­ми­ро­ва­ние кон­ку­рен­то­ори­ен­ти­ро­ван­но­сти и кон­ку­рен­то­спо­соб­но­сти моло­де­жи в рос­сий­ском обще­стве в кон­тек­сте совре­мен­ной соци­о­куль­тур­ной дина­ми­ки» (про­ект 28.2941.2017/4.6).

Библиографический список

1. Анаш­ки­на Н.А. Digital detox: новый тренд в ком­му­ни­ка­ци­ях // Сбор­ник тру­дов XV меж­ду­на­род­ной науч­но-прак­ти­че­ской кон­фе­рен­ции «Визу­аль­ная куль­ту­ра: дизайн, рекла­ма, инфор­ма­ци­он­ные тех­но­ло­гии». Омск, 2016.
2. Вач­ко­ва С.Н. Осо­бен­но­сти сете­вых форм ком­му­ни­ка­ции совре­мен­ных школь­ни­ков // Соци­аль­ная пси­хо­ло­гия и обще­ство. 2014. Т. 5. № 4 .
3. Вой­скун­ский А.Е. Соци­аль­ная пер­цеп­ция в соци­аль­ных сетях // Вест­ник Мос­ков­ско­го уни­вер­си­те­та. Серия 14: Пси­хо­ло­гия. 2014. № 2.
4. Ефи­мо­ва Г.З., Зюбан Е.В. Вли­я­ние соци­аль­ных сетей на лич­ность // Мир нау­ки. 2016. Т. 4. № 5 .
5. Кастельс М. Инфор­ма­ци­он­ная эпо­ха: эко­но­ми­ка, обще­ство и куль­ту­ра / Пер. с англ.; под ред. О.И. Шка­ра­та­на. М., 2000.
6. Под­ро­сток в соци­аль­ной сети: нор­ма жиз­ни — или сиг­нал опас­но­сти? // ВЦИОМ. 06.03.2019.
7. Пра­ви­ла жиз­ни Пав­ла Дуро­ва // Esquire. 16.04.2015.
8. Семе­нов М.Ю. Вир­ту­аль­ная кон­ку­рен­то­спо­соб­ность: оцен­ка моло­де­жи // Обра­зо­ва­ние и нау­ка. 2018. № 3.
9. Соб­кин В.С., Федо­то­ва А.В. Под­ро­сток в соци­аль­ных сетях: к вопро­су о соци­аль­но­пси­хо­ло­ги­че­ском само­чув­ствии // Наци­о­наль­ный пси­хо­ло­ги­че­ский жур­нал. 2018. № 3.
10. Соло­вьев Д.Н., Бело­ус П.Э. Медий­ная аске­ти­ка как фено­мен циф­ро­вой куль­ту­ры // Фило­соф­ские про­бле­мы инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий и кибер­про­стран­ства. 2014. Т. 2. № 8.
11. Шаев Ю.М. Инфор­ма­ци­он­ная избы­точ­ность и циф­ро­вой детокс: в кон­тек­сте онто­ло­гии ком­му­ни­ка­ций // Гума­ни­тар­ный век­тор. 2018. Т. 13. № 2.
12. Эко У. Утра­чен­ная укром­ность част­ной жиз­ни // Пол­ный назад! «Горя­чие вой­ны» и попу­лизм в СМИ. М., 2007.
13. 22+ Instagram Stats That Marketers Can’t Ignore This Year. 
14. Digital Detox LLC. 
15. Digital Detox.
16. Emek M. Digital detox for the holidays: Are we addicted? International Conference on Tourism Transport & Technology. Dogus University; 2014.
17. International Internet-Free Day. 
18. Granovetter M.S. The strength of weak ties. American Journal of Sociology. 1973; 78 (6).
19. Mass ‘digital detox’ challenge begins. 
20. McLuhan M. The Medium is the Massage: An Inventory of Effects. New York; 2002.
21. Colier N. The Power of off: The Mindful Way to Stay Sane in a Virtual World. Sounds True Inc.; 2016.
22. Sister of Facebook creator Mark Zuckerberg says we’re too plugged in. 
23. Moeller S., Powers E., Roberts J. “The World Unplugged” and “24 Hours Without Media”. Comunicar. 2012; XX (39).
24. Twenge J.M. iGen: Why Today’s Super-Connected Kids Are Growing Up Less Rebellious, More Tolerant, Less Happy — and Completely Unprepared for Adulthood and What That Means for the Rest of Us. New York; 2017.
25. Xu G., Strathearn L., Liu B., Yang B., Bao W. Twenty-year trends in diagnosed attentiondeficit/hyperactivity disorder among US children and adolescents, 1997–2016. JAMA Network Open. 2018; 1 (4).

Об авторах

Гали­на Зино­вьев­на Ефи­мо­ва, Мак­сим Юрье­вич Семе­нов - Тюмен­ский госу­дар­ствен­ный уни­вер­си­тет, Тюмень, Россия.

Смот­ри­те также:

• Зай­цев Д.В., Эйге­лис Г.В. Пси­хо­ло­ги­че­ские пара­мет­ры моде­ли лич­но­сти моло­до­го интернет-работника
• Слю­са­рев В.В., Хуся­и­нов Т.М. «Циф­ро­вой экс­ги­би­ци­о­низм»: само­иден­ти­фи­ка­ция лич­но­сти в усло­ви­ях инфор­ма­ци­он­но­го общества
• Татар­ко А.Н., Миро­но­ва А.А., Макла­со­ва Е.В. Инди­ви­ду­аль­ные цен­но­сти и актив­ность исполь­зо­ва­ния интер­не­та: сопо­став­ле­ние Рос­сии и Евро­пей­ских стран
• Уру­со­ва Е. А., Хуся­и­нов Т. М. Про­яв­ле­ние фено­ме­на псев­до­ком­пе­тент­но­сти лич­но­сти в усло­ви­ях инфор­ма­ци­он­но­го общества